Примирение
11 февраля 2017 г. в 01:44
Талални уже неделю жила в замке после своего обещания уйти из него. Но Герберт заставил ее поклясться ("Мамой клянусь, хоть и не могу ее вспомнить!"), что она не уйдет из замка раньше, чем Куколь окончательно не выздоровеет. Она пыталась напоить его своей кровью, но горбун отчаянно отказывался, мол, не хочу я быть вампиром, ваша милость. Ее старая одежда пришла в полную негодность, когда она везла горбуна в замок, так что теперь ей приходилось носить платья, которые ей в избытке притащил Герберт. Сегодня она была в красном. Мой любимый цвет, с иронией подумала она, мой любимый размер.
Она была в библиотеке и глядела на корешки книг, когда туда вошел граф.
— Ваша милость, — холодно сказала она.
— Что с тобой произошло? — без обиняков спросил ее фон Кролок. — Я ни за что не поверю, что ты так серьезно отреагировала на мои слова в конюшне. Я их сказал, когда был расстроен и боялся за тебя. Я прошу простить меня за то, что я был тогда несдержан.
— А когда вы увивались за Сарой, вы тоже были… несдержаны? — ноздри у Талални раздулись от раздражения. Граф осознал, что любуется ей. Даже в гневе она чудо как хороша, с нежностью подумал он.
— Не припомню такого, — заявил он.
— Да ладно?! Мне помнится, вы очень ласково гладили ее плечи, пока пили из нее кровь. И с таким удовольствием с ней танцевали! — прорычала она.
Граф был близок к тому, чтобы рассмеяться от облегчения. Вот оно что! Она просто все это время исходила дикой ревностью, потому и восприняла его слова так буквально. Он с усилием постарался сделать свое лицо непроницаемым, чтобы опять все не испортить.
— Сара была всего лишь едой, глупое дитя, — сердито сказал он. — Если бы я действовал по-другому, она бы сбежала раньше времени!
— Но она все равно сбежала, — ехидно фыркнула Талални.
— Да. Ну и черт с ней, — фон Кролок подошел к Талални вплотную.
— Сама подумай, моя дорогая, я готов был бросить на произвол судьбы прекрасного слугу, такие на вес золота, лишь бы тебя не убило солнце. Я чуть не пожертвовал своим родным сыном, когда отправил его за тобой тебе в помощь, а ведь рассвет был уже близко, — он любовно коснулся ее щеки, лаская ее пальцами, — и после всего этого ты думаешь, что мне была нужна какая-то Сара?
— Но все это время у тебя был такой вид, словно ты… — Талални охнула. — Фридрих, я тебя ненавижу!
— А твои зубы говорят мне совершенно иное, — он коснулся одного из ее выступивших клыков. Больше он сдерживаться не мог. Он прильнул к ее губам, сжимая ее в своих руках, он ласкал ее лицо, плечи, каждый открытый участок ее кожи, вдыхая ее аромат.
— Иди сюда, — прошептал он, подталкивая ее к столу.
— В библиотеку могут войти, — Талални уже задыхалась от желания.
— Как войдут, так и выйдут, пошли все к черту, ты так измучила меня за все это время, что я просто обязан тебя наказать! — он подхватил Талални за ягодицы, усаживая на стол. Фридрих задрал ее юбку, обнажая и поглаживая ее бедра. Он высвободил себя из штанов, ставших невыносимо тесными, и Талални впилась в его губы, коснувшись пальцами его напряженного члена и водя по нему рукой вверх и вниз, отчего вампир застонал. Он вошел в нее резко, почти грубо, заставив ее вскрикнуть от нахлынувшей радости.
Герберт шел в библиотеку и застал у ее входа Куколя. Он попытался открыть дверь, но Куколь его перехватил.
— Нет, ваша милость, — шепотом завопил он, — вам туда нельзя!
— Это еще почему? — так же тихо спросил Герберт.
— Там их милости… Они мирятся.
— Так это же хорошо! — Герберт все-таки попытался войти.
— Да нет же, ваша милость, они весьма бурно мирятся!
— Оооо… — протянул Герберт и оживился. — Дай посмотреть!
— Вам не кажется, что это было бы очень бестактно? — вопросил его Куколь.
— Я это сделаю тихо и очень тактично! — Герберт прильнул глазом к дверной скважине и навострил уши. От того, что он там увидел, ему захотелось покраснеть, если бы он умел. Его отец, закинул ножки Талални себе на талию и, постанывая, так исступленно в нее вколачивался, что она вскрикивала от наслаждения.
— Эээ… Знаешь, что, Куколь… — пробубнил Герберт. — Пойдем-ка уже отсюда. Я просто не могу смотреть на эту разнузданную оргию.
— Да кто ж вас заставлял, ваша милость, — негодовал горбун, плетясь за ним. — Я ведь вам говорил, предупреждал же…
Граф фон Кролок расслабленно сидел в библиотечном кресле, а на его коленях уютно устроилась Талални. Он зарывался носом в ее волосы и поглаживал ее талию, а она от этого почти мурлыкала.
— У меня есть для тебя один сюрприз, дитя мое, — вдруг сказал он.
— Ты опять притащил в замок какую-нибудь Сару, чтобы вызвать во мне ревность? — картинно возмутилась Талални.
— Паршивая девчонка! — он легонько шлепнул ее по бедру. — Ты теперь все время мне это будешь припоминать?
— Периодически, — она хихикнула.
Фридрих поцеловал ее в лоб.
— Пойдем, — сказал он. — Людей в сюрпризе не будет, обещаю.
Он подвел ее к одной из комнат и открыл дверь.
— Наша спальня, — ухмыльнулся фон Кролок. Талални ахнула. Они больше не будут спать в склепе! В спальне горел камин, окна снабдили непроницаемыми для солнца ставнями, а на двери изнутри она увидела крепкий засов. И там была кровать! Огромная, удобная кровать, на которой спокойно уместилось бы четыре человека!
— Я смог вам угодить, ваше сиятельство? — галантно спросил фон Кролок.
— Фридрих, это просто великолепно! — она была вне себя от радости, и тут до нее дошло, что он только что сказал. — Постой, ты меня назвал вашим сиятельством?
— Так обращаются к лицу, имеющему графский титул, — подтвердил фон Кролок.
— Но я же…
— Графиня, — твердо сказал он. — Жена графа — графиня.
— Когда ты успел на мне жениться? — Талални взяла оторопь.
— Тогда, дитя мое, когда в первый раз вкусил твоей крови и напоил тебя своей. Я уже тогда решил, что сделаю тебя своей женой. Иначе бы я не стал проводить этот обряд и делать тебя равной себе.
— Ну ты и жук! — она всплеснула руками. — Женился на мне без моего ведома. А с виду такой приличный вампир, древнего аристократического рода, с правилами этикета, всосанными с молоком матери и кровью всех остальных. Фридрих, ты невозможен!
— Возможно, поэтому ты меня и любишь, — он ухмыльнулся.