Вторая жизнь Айвори Кросс

Раймонда постучала по косяку приоткрытой двери и вошла, не дожидаясь ответа. С Владимиром они в своё время поладили быстро и без проблем, поэтому секретов друг от друга не имели. Впрочем, некоторое время спустя их отношения несколько охладели. Как ни странно, не из-за Мишель, в которую Влад влюбился так сильно и мгновенно, что это походило на действие приворотного зелья. Всё случилось с появлением в их доме Айвори, маленькой беззащитной и трогательной, которая и сама не понимала, как действуют на мужчин её хрупкая тоненькая фигурка и огромные блестящие глаза. Да, Раймонда была красива, но Айвори была несчастна и одинока, всем своим видом просила кого-нибудь, кого угодно большого и сильного пожалеть её и защитить. И это привлекало к ней мужчин куда сильнее любой красоты. Очередной раскат грома, сопровождаемый белоснежной вспышкой, заставил Ричи вздрогнуть и отбросить постронние мысли. Молния осветила Владимира, сидящего на кровати со скрещёнными ногами. Он был обнажён до пояса, и на грудной клетке отчётливо выделялись красные воспалившиеся раны. - С ума сойти, - присвистнула Раймонда, - это Охотница так? Спасибо, не убила. - Она не собиралась убивать, - без тени сомнения, так и сидя вполоборота к открытому окну, отозвался Владимир. После вспышки молнии спальня снова погрузилась во тьму. - Она даже вряд ли понимала, какой эффект окажет её оружие, - подумав, добавил он. Ричи подошла ближе и присела рядом с ним, положив руку на плечо, перед этим убедившись, что там порезов нет. - Что там за переполох? – спросил Влад; по голосу Раймонда поняла, что брат улыбается, и улыбнулась тоже. Не переставая улыбаться, она кратко поведала о том, что произошло, надеясь, что причину её хорошего настроения не спишут на рану Джерри. - О. Ну что ж, всегда приятно узнать, что кому-то хуже, чем нам, - флегматично ответил на это Владимир, и Ричи хихикнула. - Нам? - Будешь убеждать, что уже забыла про близнецов? – на этот раз без улыбки спросил Влад, - может, физические раны у тебя прошли, но на самом деле я тебе не завидую. - Мне не легче от того, что Джейс умер, - Раймонда убрала руку с плеча Владимира и отвернулась, - я не желала ему смерти. Ни одному из них. Они ужасно поступили с Айвори, но всё равно… мне неприятно думать об их смерти. - Надеюсь, Кир отсюда достаточно далеко, - сказал в ответ Владимир, и его спина, к которой Ричи прижималась своей, содрогнулась, видимо от боли. - Так… что эта Охотница? – неловко попыталась Ричи сменить тему, - она вообще отмороженная? - Да нет, - хмыкнул Влад, - ничего от Айвори в ней нет, но она совсем не такая, как рассказывал Арден. Она… адекватная. И действительно не собиралась причинять нам вред. - Как ты думаешь, - помолчав, спросила Раймонда, - Айвори вернётся? - Конечно, вернётся, - Владимир улыбнулся, уже, впрочем, не так искренне, как до этого, - Охотница вряд ли в ней надолго задержится. - Я не об этом… не совсем. Как ты думаешь, Айвори вернётся к нам… сюда? Домой. На это Влад ответил не так быстро; около минуты прошло в тяжёлом молчании, пока он наконец не произнёс: - Знаешь, что она мне сказала? Все эти годы, когда она жила с Джерри, она думала, что мы забыли о ней. Что не звоним, потому что не считаем её сестрой. Потому что она больше не вампир. - Я звонила ей миллион раз! – вспыхнула Ричи и даже вскочила с места, - обычно никто не брал трубку, но пару раз Джерри отвечал, говорил, что мне лучше не звонить, чтобы… - Чтобы не напоминать ей про Кира, - закончил Владимир, - он это и мне говорил. Мол, она просто не хочет с нами говорить. Я сперва верил, но теперь я думаю, Айвори говорила правду. Она и не знала, что мы звонили. Думала, что мы считаем её предательницей. - Никто не считает её предательницей! – возмутилась Раймонда, - уж я-то точно меньше всех. Внутри медленно закипала злость; Ричи вспоминала все те моменты, когда пыталась дозвониться до Айвори и, не сумев, думала о названной сестре не самые лучшие вещи. Выходит, всё это время Айвори даже не знала, что они хотят с ней связаться? Раймонда сжала кулаки. Ну, будь Джерри сейчас жив и здоров… Додумать все кровавые подробности она не успела; застучали по паркету каблучки, по которым легко угадывалось приближение Мишель, и спустя секунду она вошла. - Спасибо, Ричи, там всё готово, - с исключительно довольным видом прощебетала она, - Джерри пришёл в себя. *** Прийя пришла в себя, но открывать глаза не торопилась. Она плохо помнила, когда отключилась; в машине Арден завязал ей глаза, и с тех пор всё воспринималось как-то отрывисто. Судя по тому, что в данный момент Охотница лежала на животе на чём-то твёрдом и гладком, это явно была уже не машина. Да и гула двигателей самолёта слышно не было. Вообще ничего не было слышно, кроме собственного дыхания. Не успев додумать эту мысль, Прийя поняла, что даже дыхания своего не слышит, и это заставило её сердце забиться в несколько раз сильнее. - Очнулась? – чей-то до боли знакомый голос вырвал Прийю из клубка запутавшихся мыслей. Она приподнялась и села, упираясь ладонями в тот же гладкий пол. В помещении стоял полумрак, и угадывались только контуры предметов, но даже по ним Охотница прекрасно поняла, где находится. От этого, впрочем, её недоумение лишь усилилось – скошенный потолок, плакаты с популярными группами шестидесятых, цветастые платья и штаны с бахромой, горой сваленные на кресло. Это была её спальня… вернее, не её, конечно, а спальня Айвори Кросс, какой она выглядела во времена её детства. - Клёво, да? – тут же озвучила её мысли фигура, скрытая полутенью в дальнем углу. Она сидела на кровати, застеленной разноцветным покрывалом с аппликациями и разными нашивками, подогнув под себя одну ногу. Прийя почувствовала неожиданную неловкость, даже смущение перед этой фигурой, хотя голос, вроде бы знакомый, пока опознать не смогла. Она встала с пола и сделала пару шагов. Тут же фигура поднялась ей навстречу, и они оказались лицом к лицу. На Прийю своими тёмными блестящими глазами смотрела Айвори Кросс, такая же, какую Охотница видела в зеркале последние дни. Начав о чём-то смутно догадываться, она опустила глаза и посмотрела на свои руки. - Вон там есть зеркало, - со скрытым весельем подсказала Эвер, кивнув на шкаф, и Прийя открыла дверцу. Не удержавшись, он тронула своё лицо, именно своё, смуглое, с искусанными бледными губами и большими широко расставленными глазами, настолько чёрными, что невозможно было сказать точно, где начинается зрачок. Волосы, длинные, до самой талии, уложенные в десяток мелких косичек и забранные в общий высокий хвост. Впервые за тысячу лет Прийярани смотрела в отражение и видела там себя, в собственной одежде, неприметного цвета штанах, рубашке и безрукавке. Сколько себя помнила, Прийя никогда не одевалась как женщина, а однажды, когда примерила вещи матери, заработала наказание и лекцию о том, кто она и насколько отличается от остальных женщин. Неожиданно подумалось, как сильно эта одежда похожа на ту, что в магазине подобрал для неё Блейз. Неужели он действительно помнил, как она была одета в день их встречи? - Я тебя по-другому представляла, - признала Айвори, о присутствии которой Охотница успела уже забыть. - Где мы? Это мне… снится? – недоверчиво уточнила Прийя. - Ну, если это кому-то и снится, то точно мне, - фыркнула Эвер, снова забираясь с ногами на кровать, - и если так, то сон реально затянулся. - Значит?.. Это что-то вроде… подсознания? - Наверное, - Эвер пожала плечами и растянулась на кровати, забросив руки за голову, - я тут с тех пор, как собирала твой скелет вместе со Сфинксом. - И ты не знаешь, что случилось? – Прийя огляделась и присела на свободный стул у письменного стола. - Ещё как знаю, - Айвори прищурилась и устремила на Охотницу внимательный взгляд, - думаешь, я не видела, как ты переспала с этим?.. С этим маньяком! Эвер сжала губы, явно разозлённая, и выпрямилась, скрестив руки на груди. - Я бы промолчала на твоём месте, - парировала Прийя, - мне перечислить всех маньяков, с которыми переспала ты? Как насчёт Инвернесского призрака? А О’Райли? Могу ещё припомнить Перевозчика, раз на то пошло. - Нет, не сравнивай! – вспыхнула Айвори, - я каждого из них любила! Каждого! - Спасибо, я помню, - едко ответила Охотница, - и причём всех трёх одновременно. - Я в твоё тело со своими принципами не лезу, - огрызнулась Эвер и спрыгнула, начав нервно мерить шагами комнату. Тут же Охотница отметила, что двери в помещении нет, только широкое, во всю стену, окно, занавешенное плотными шторами. - Я не напрашивалась в твоё тело, - напомнила Прийя, - и всё было бы уже кончено, если бы не твоя любовь к О’Райли! Я бы просто убила его, потом Джерарда, Изу и кто там у них ещё остался. - Не смей его трогать! – прошипела Эвер, резко обернувшись, и тут же осеклась. - Кого именно? – вкрадчиво осведомилась Прийя. - Я… имела в виду «их». - Вот и нет. Ты подумала о ком-то одном. Кого-то из них ты любишь больше. - Заткнись, - помрачнела Айвори, - просто сделай уже своё дело и вали из моего тела… А, погоди, ты не сможешь. Ты же просто взяла и позволила Ардену себя схватить! Прямо как в тот первый раз, когда ты умерла, да? Только знаешь что, то тело было твоим, а теперь ты ещё и моё хочешь угробить? - Ты ничего не знаешь, - потерянно пробормотала Прийя и села на кровати, рефлекторно сжав пальцами покрывало. Оно не имело никакой текстуры, как и что угодно другое; Охотница уже давно поняла, что ни тела, ни предметы здесь не имеют материальной формы, так же, как в Пустоши. Зеркало нельзя разбить, постель – смять. Поэтому она и не слышала своего дыхания, да и сердцебиение было не её, а звучало словно бы отовсюду сразу, как и звук шагов, с которым Айвори мерила пол. - Ну конечно, я ничего не знаю, - фыркнула Эвер, - Блейз при этом присутствовал, не забыла? Он всё своими глазами видел, как ты сдалась и позволила себя убить. Прийя сглотнула и опустила взгляд на свои смуглые запястья. Словно наяву ей слышались крики умирающих детей и собственные болезненные стоны. Всё зря. Она пришла зря, никому не помогла и напрасно оставила Амрита. Слово «зря» стучалось в висках в такт сердцу и пульсу. - Я пришла туда не ради них, - ровно сказала она, облизнув губы и ничего не почувствовав, - я пришла ради себя. - А? – удивлённо переспросила Эвер и от неожиданности даже остановилась. - Это долгая история, Айвори, - Прийя мысленным усилила заставила неискреннюю безэмоциональность исчезнуть с лица и подняла глаза на собеседницу. Увиденное той, похоже, не понравилось. - Ну не похоже, чтобы кто-то из нас торопился, да? – она с осторожностью присела рядом, и Прийя обратила внимание на её подрагивающие кисти. То ли Эвер хотела, но не решалась положить ей руку на плечо, то ли просто боялась. Интересно, что же такого у неё в лице? Или, может, в выражении глаз? - Ты знаешь, кем для меня был Амрит, да? Ты это чувствовала сама. Никого ближе у меня не было и нет. Но… ты… и никто другой, даже Амрит, не знает, кем был для меня Арден. - Арден? Мы про одного и того же Ардена? – удивлённо уточнила Айвори, и Прийя утвердительно наклонила голову. - Амрит всегда был для меня напоминанием о том, что мы Охотники, он не давал сдаваться и жалеть себя. Поддерживал, заставлял быть сильной. И до того, как мы встретились с друидами, я думала, что никто больше не нужен мне, ни муж, ни сын, ни друг. Амрит был моей второй половиной, и ни для кого больше места не оставалось. - И ты говоришь, что Арден?.. Отец Кира?.. Что он?.. - Ты не понимаешь. Он не был тогда ни вампиром, ни отцом Кира. И знаешь что… друидом он тоже не был. Все остальные, они были как часть рощи. Когда они замирали на месте, мне всегда казалось, что это статуи, а не живые люди. Но только не он. Он один всегда был живым. Ирония, если подумать, кем он стал в итоге. Айвори молчала, и по всей комнате равномерно распространялось её прерывистое дыхание. … Прийя сидела, прислонившись спиной к стволу ближайшего дуба, и улыбалась, глядя на восходящее над рощей солнце. Здесь, в прохладной тишине, не было ни птиц, ни зверей, ни надобности выходить к людям. Амрит отправился к озеру, отстирать кровь с одежды и смыть с тела следы прошлой схватки, а Прийя пришла сюда, в своё секретное место, единственное, где ей было хорошо без брата. - Вот и ты, - Арден присел рядом, не боясь испачкать рыхлой после дождя землёй свои белоснежные одежды. Прийя улыбнулась, не поворачивая головы. Она не ставила себе целью его услышать – сама Священная роща защищала своих жрецов, и ни один враг, даже стоя от них в шаге, не смог бы никого увидеть или услышать. - Я искал тебя у водопада. Прийя снова улыбнулась без слов. - Мне нравится, когда ты улыбаешься, - признал Арден и аккуратно сжал её подбородок, поворачивая к себе, - улыбнись мне, а не своим рукам. - Почему ты не похож на остальных жрецов? – спросила Охотница, - они бы никогда не сказали, что им что-то нравится. - Они все гораздо старше меня. Когда-то и я таким стану. Их разум и разум Священной рощи уже слились, - без особого восторга ответил Арден. - Ты этого не хочешь? Почему? - Хочешь, я открою тебе тайну, Прийя? – жрец снова протянул руку и провёл по её щеке, стирая грязь с кожи, - я всегда хотел быть кем-то… в общем-то, просто «кем-то». Когда меня избрали жрецом, я подумал, что вот он, шанс… Я думаю, ты меня поймёшь, Прийя. Я жрец, да, но я всё равно не чувствую себя кем-то. Ведь у тебя всё так же. Кого видят в тебе обычные люди? Просто женщину в мужской одежде. Это совсем не то, кто ты на самом деле. - Мне нет дела до мнения людей, - ровно ответила Охотница, - моё дело убивать тварей. - У тебя есть брат. Ты права, это не то. - Кто сказал, что у тебя нет сестры? – так же спокойно возразила Прийя, глядя, как с ближайшего дуба плавно спускается оторвавшийся жёлтый лист. - Ты серьёзно? Судя по голосу, Арден не принял её слова всерьёз. Охотница нахмурилась. Она никогда не умела так же красиво и умело говорить, как он, поэтому убедить могла только действиями. Она сунула руку за пояс и достала нож. Под вопросительным взглядом Ардена Прийя вытянула из своего хвоста одну мелкую косичку, у самого уха, и, выбрав место, где плетение кончалось, резко отрезала прядь гладких тёмных волос. Самодельный охотничий нож соскользнул, пользуясь тем, что внимание хозяйки сосредоточилось не на нём, и с радостью царапнул ухо, заставив его болезненно пульсировать. - Это мне? – впервые за весь разговор Арден улыбнулся искренне и сжал протянутую прядь в ладони, - спасибо, Прийя. Я её сохраню.