***
МакКой выглянул из окна. Чехов возился с Джорджем на траве двора. Почему-то он испытывал страх, когда его муж предложил поехать к нему на родину. Боунс боялся, что надоел ему, наскучил, вдруг Павел встретит там кого-нибудь другого? Вдруг захочет уйти? А Леонард слишком любит его, чтобы остановить, он не выживет без него. Странное беспокойство охватило МакКоя. Но даже если он боится, он все равно поедет, ведь это важно Чехову. МакКой искал билеты на ближайшее время в сети. В это время в комнату вошел Павел. — Не устал? Хочешь что-нибудь? — ласково прошептал на ухо мужа Чехов. — Всегда уставший, всегда голодный, — засмеялся в ответ Боунс. — Принести что-нибудь перекусить? — Принеси мне себя. И кофе, — Леонард поцеловал Чехова в щеку. — В каком виде хотите главное блюдо, доктор? — Павел игриво присел на колени мужа и обвил руками его шею. — На золотом блюдце и с яблочком в зубах, — Боунс обнял его в ответ. — И может, перейдем поближе к столу? — не дождавшись кивка со стороны Чехова, он поднял того на руки и посадил на стол, роняя какие-то бумаги и, кажется, ручки.***
Билеты — есть, Сулу приехал еще два часа назад и забрал Жору, багаж — собран, не без помощи Чехова, но собран. Можно в путь. — Стоять! — МакКой уже взял чемоданы, но его остановил властный приказ Чехова. — Что такое? Забыли что-то? — Конечно забыли! А на дорожку посидеть? — вот, русская натура проявляется. Боунс уже порядком привык к старым привычкам своего муженька, терпит огромное количество пакетов с пакетами на кухне, которые появляются как по волшебству, даже купил кучу тапок для гостей. Но Чехов не перестает удивлять. После «посидеть на дорожку» было принято решение попить чаю. И еще немножко. А потом, когда времени оставалось совсем-совсем мало, Павел будто проснулся и чуть было не накричал на мужа за то, что тот не следил за временем и теперь они опаздывают. «Спорить бесполезно» — решил МакКой и, терпеливо перенося все оскорбления, молча потащил чемоданы.***
Что МакКою нравилось в современном мире, так это возможность быстро путешествовать. Так что вскоре они были уже в самой русской части России, то бишь в доме Чехова, сохранившемся едва ли не с советской власти. Конечно, Боунс был знаком с семьей Чеховых, но только с теми родственниками, которые приехали на свадьбу. И, соответственно, с теми, которые нормально восприняли ориентацию Пашки. — Гутен так, гутен так, — боевого вида старичок поприветствовал новоприбывших. — Oh, sprechen Sie Deutsch? (О, вы говорите на немецком ?) — улыбнулся было МакКой. Немецкий он определенно знал лучше русского. — Шо? — недоумение на лице деда было равно недоумению на лице доктора. — Это мой дедушка, Алексей, — поспешил заполнить неловкую паузу Павел. — Приятно познакомиться, Леонард, — на ломаном русском проговорил тот и протянул руку. Дед подумал мгновение, но руку пожал. — Ох, приехали уже, как быстро, — старушка пышной комплекции в заляпанном мукой фартуке вышла навстречу. Сперва она расцеловала Пашу по-русски, три раза, а потом принялась тискать Боунса. — Какие ж вы у меня худющие, ужас! Совсем что ли не едите в этой вашей Америке? Я вот собиралась пирожков вам напечь, с картошечкой, как Пашенька любит, да не успела вот. Да вы проходите, проходите, — тараторила старушка, попутно теребя за щеки то Чехова, то МакКоя. Бедный Леонард просто не успевал понимать, лишь изредка бросая на мужа жалобные взгляды, полные печали. — Ну, рассказывай! — бабушка усадила всех за стол, налила чаю из непонятных травок и приготовилась слушать. Ну, а Чехов начал рассказывать…***
Спать отправились уже ближе к полночи. Перед этим Боунс обязан был выслушать все истории из детства Паши, пересмотреть все семейные альбомы, попробовать все виды печений и варений, рассказать все об их жизни и полчаса доказывать, что его Павел нормально питается и он не голодает. Только после этого обязательного ритуала он смог лечь на кровать с невероятно мягким матрасом, набитым, кажется, настоящим гусиным пухом. Уснул он сытым и довольным. Пожалуй, он даже захочет задержаться тут подольше.