The Legacy

— Ну что, Ужик, как твоя прекрасная черная головушка поживает? — Фред возник будто из неоткуда, нагло отобрав у девушки только что прикуренную сигарету и залезая на подоконник. Кэсси лишь хмыкнула и состроила недовольную гримасу. Голова болела после вчерашней попойки достаточно сильно. Шутка ли, две бутылки огневиски на двоих. Она вообще удивлена, как смогла дойти до своей спальни, а о время пьянки не проболтаться о своем плачевном положении с помоловкой. Но Фред, как ни странно, оказался прав. Пьянка помогла немного разгрузить голову и сейчас девушка могла думать только о том, как ей плохо и почему она не попросила антипохмельное у однокурсников. Пусть слизерин и не славился своими вечеринками на всю школу, но неприкосновенный запас зелий против похмелья был у каждого уважающего себя старшекурсника. — Не поверишь, кто снял с меня десять баллов за то, что я шлялась ночью по замку, — Кэсси, с явным удовольствием на лице, затянулась новой сигаретой. — Братец твой. Знаменитый убийца веселья. Хотя я предложила показать мне его спальню и он настолько охуел, что даже забыл назначить мне наказание за мой очень нетрезвый вид. Фред поперхнулся дымом и звонко рассмеялся. Перси попортил довольно много их шуток и розыгрышей, за что и получил звание убийцы веселья. И хоть в этот раз Кэсси не участвовала в затеях близнецов, легкая неприязнь к Перси у нее все еще оставалась. Хотя парня она особо-то и не знала, только по рассказам Фреда и Джорджа. За пять лет учебы в Хогвартсе, самый долгий ее разговор с Перси Уизли случился вчера. И Кэсси надеялась, что этот разговор останется и последним. — А Джордж устроил мне целый допрос, почему это мы устроили пьянку, а его не позвали. — И что ты ответил? — Кэсси заинтересованно посмотрела на Фреда. И действительно, раньше большую часть времени они проводили втроем. А как только в их троицу влезла Джонсон, то из их трио резко остались только Фред и Кэсси. — Что у нас было свидание, а Джордж бы помешал, — теперь настала очередь Кассиопеи поперхнуться дымом так, что на глазах выступили слезы. — Разумеется он не поверил, но больше вопросов не задавал. И разумеется Джордж никогда бы не поверил в этот бред. Кассиопея всегда относилась к Фреду как к брату, иногда старшему, иногда младшему, зависело от обстоятельств. И Фред, в свою очередь, всегда оберегал и защищал Кэсси как младшую сестру. Они понимали друг друга с полуслова, а иногда даже слова не нужны были. Безумно одинаково смотрели на одни вещи, и совершенно по разному на другие. Часто спорили и периодически ругались, но всегда шли мириться. Кэсси безумно любила Фреда и не представляла, что бы с ней было, если бы рядом с ней вечно не ошивался этот рыжий клоун, который мог выслушать и поддержать. А периодически и помочь советом. Да и подружилась она первее с Фредом, а второй близнец ее долгое время сторонился и недолюбливал. А иногда даже устраивал сцены ревности на первом курсе. Настолько не хотел делить брата с «Какой-то противной девчонкой» И пусть к концу первого курса они стали той самой неразлучной троицей, которую все привыкли видеть, но осадок от этого все равно остался. Хоть они и проводили вместе очень много времени, придумывая новые розыгрыши, Джордж всегда был достаточно отстраненным. И это немного обижало, хоть девушка и знала, что дорога обоим близнецам. Но если бы Кассиопея могла выбирать, то никогда бы не влюбилась в Джорджа. — У нас, кстати, появилась очень крутая идея с розыгрышем слизеринцев, — спустя некоторое время заговорил Фред. — И без тебя наше трио будет жалкой парой. Нам необходимы твои хитрые змеиные мозги, чтоб разыграть твой же террариум. И хоть идея показалась ей заманчивой, но оставалось одно высокое рыжее «но». — Как бы я хотела быть предателем в своем змеином клубке, но увы, проект про травологии сам себя не сделает. А я не хочу гнева профессора Спраут, у меня есть большие планы на некоторые ее травушки. Фред подозрительно посмотрел на подругу. Так же подозрительно осмотрел ее пачку сигарет и, удостоверившись, что кроме табака там ничего нет, состроил грустную мордашку. — Да, я обязательно тебя позову, когда высушу что-нибудь интересное, — Кэсси ухмыльнулась, спрыгнула с подоконника и, оправив достаточно короткую, по школьным меркам, юбку, весело посмотрела на друга. — Так мы идем на ЗОТИ? Мне, конечно, безумно нравится обсуждать с тобой возможность накуриться, но и очень любопытно посмотреть на нового преподавателя. — Эх, всегда ты выбираешь других, когда у тебя есть я! И в этот момент прозвенел колокол, предупреждающий о начале занятий.

***

От урока прошло уже минут десять, когда в кабинете раздался громкий стук и в него со смехом ввалились Фред и Кэсси, привлекая внимание преподавателей и других учеников. Слизеринцы недовольно покосилась на однокурсницу, но дальше взглядов дело никогда не доходило. Ей удавалось удивительно легко балансировать между общением с ребятами со своего факультета и с факультета враждующего с ними. Самой Кэсси на предрассудки было плевать. — Мистер Уизли и Мисс… Блэк, — на ее фамилии преподаватель, почему-то, едва заметно запнулся. — Займите свои места, урок уже очень давно начался. Продолжая слегка хихикать, они сели за парту перед Джорджем и Анджелиной и достали учебники. Не сказать, что Кэсси была довольна подобным соседством, но все остальные парты были заняты, а расставаться с Фредом совсем не хотелось. С лета Кэсси настолько устала от одиночества, что все время в Хогвартсе старалась находиться в какой-либо компании. И пусть даже ей приходилось смотреть, как парень, который ей нравится, под партой держит за руку другую девушку. Похуй. Абсолютно, блять, похуй. — Для опоздавший напоминаю, что в связи с нынешней ситуацией, мы проходим единственное заклинание, спасающее вас от дементоров. Заклинание Патронуса — это высшая светлая магия, которая доступна далеко не каждому. Но директор Дамблдор считает, что вам необходимо научиться защищаться, пока дементоры не вернутся обратно в Азкабан. «Точнее, пока моего папеньку не поймают и не отдадут к ним на нежный поцелуй» — думала про себя Блэк. Из-за дементоров Кэсси старалась как можно меньше времени проводить вне замка. Чем ближе к ней оказывались эти существа, тем больше в ее жизни преобладали черные краски. Помолвка и так давила на нее тяжким грузом, шепотки в коридорах и так становилось почти невыносимым каждый раз, когда она проходила мимо. Но в присутствии дементоров, будто все и так немногочисленное счастье высасывали из ее тела и оставалась только беспроглядная черная дыра. Кэсси подозревала, что все дело в том, что они ищут Блэка. А она и есть Блэк. Просто немножко другая. Ладно хоть не свалилась в обморок, как тот же Поттер еще в поезде. — Вам необходимо найти свое самое светлое, самое счастливое воспоминание, — продолжал Люпин тем временем. — Дементоры питаются счастливыми воспоминаниями. Сталкиваясь с ними, человек испытывает невероятную тоску и безнадегу. Будто в мире существует только черный цвет, а радости жизни померкли. Кэсси задумалась, ведь испытывала нечто похожее. Будто все ее тело тогда парализовало и кто-то резко забрал все хорошее, что было в ее жизни. — Патронус же — это вид позитивной силы, которая выступает как защита для волшебника. И для того, чтобы заклинание сработало, как раз и необходимы самые счастливые и яркие воспоминания. И после этого нужно будет сказать «Экспекто Патронум» и взмахнуть палочкой по вот такой траектории. Пока профессор Люпин показывал и рассказывал подробности заклинания, Кэсси задумалась, а есть ли у нее настолько счастливое воспоминание, которое позволит вызвать патронуса? За много лет жизни в Малфой-мэноре, буквально по пальцам можно пересчитать моменты, когда она была счастлива. Но каждое такое воспоминание в конце приводило к помолвке. И к тому, в какой западне она оказалась из-за людей, которые должны вроде бы считаться ее семьей. А по факту оказались почти торговцами людьми. Хотя Кассиопея не знала, считается ли она вообще человеком, раз кто-то настолько легко играет ее жизнью, даже не спрашивая ее мнения. В какой-то момент пришлось встать и парты со стульями отъехали к стене, освобождая центр класса. Начиналась практика, а Кэсси так и не придумала воспоминания, которое бы обладало достаточной силой. И когда все уже активно размахивали палочками, а кто-то уже даже получил легкую дымку, девушка все пыталась найти то самое воспоминание. Чем и привлекла внимание профессора. — Мисс Блэк? Почему вы не выполняете задание? Девушка посмотрела на него со смесью обреченности и раздражения. — Я совершенно не могу найти счастливое воспоминание. Люпин задумался на какое-то время. Посыпались предложения в стиле «Первый полет на метле» (Кэсси свалилась с нее, сломала руку и с тех пор ненавидела метлы), «Празднование Рождества» (на Рождество в Малфой-мэноре устраивали помезные приемы, где Блэк то и дело ловила косые взгляды из-за своей фамилии) и «Первая влюбленность» (Она быстро взглянула на Джорджа, стоящего около Джонсон и что-то шептавшего ей на ухо, и готова была расплакаться). — Может у вас есть какое-то воспоминание связанное с родителями? Кассиопея сначала покачала головой, а потом прикрыла глаза и вспомнила. Когда она была совсем ребенком то, исследуя поместье вместе с таким же маленьким, но уже очень активным Драко, они наткнулись на шкатулку. Там находились всякие безделушки в виде напульсников с разными группами, браслетами и прочими украшениями. А еще там была фотография. Парень и девушка, лет, наверное семнадцати. У него были кудрявые черные волосы по плечи и искрящиеся серые глаза, высокий и одетый в черную кожаную куртку, он вальяжно курил сигарету и прижимал к себе миниатюрную блондинку в очень похожей одежде. Она ерошила ему волосы, смеялась и смотрела с невероятной нежностью в темно-карих глазах. Они явно были влюблены и очень счастливы. Сириус Блэк и Роксана Малфой. И как жаль, что их счастье продлилось так недолго. — Экспекто патронум! — почти на надрыве, продираясь сквозь завесу воспоминания, которое девушка хранила в себе много лет. Больше это фото она не видела. Лишь напульсник с какой-то рок-группой сохранился у нее от этой вылазки и будто связывал с такой далекой и неизвестной матерью. Кэсси открыла глаза и… Ничего. Даже легкой дымки, как у некоторых других учеников. Она не справилась. И видеть сочувствие на лице профессора, видеть эту жалость на одинаковых лицах Фреда и Джорджа сил совсем не было. И на глаза навернулись слезы, а в горле засел ком. И единственная мысль «Бежать». Чтоб никто не видел ее слабость. Чтоб никто не понял, что ей больно и что у нее вообще есть это чертово сердце, которое сейчас готово было разорваться. И какого хера профессор вообще затронул тему ее родителей? Почему ей сейчас настолько больно? Даже не вспомнив про вещи, Кассиопея выбежала из класса ЗОТИ, под удивленный вскрик профессора. Не слышала, как за ней погнались близнецы, не слышала перешептывания однокурсников. Ей безумно хотелось просто исчезнуть. Исчезнуть, и не чувствовать это гребаное одиночество. Не чувствовать ненужность. Ей так хотелось просто подойти к папе и обнять его, попросить совета у мамы и поговорить о том, как ей разбивает сердце чертов Джордж Уизли со своей стервой Анджелиной Джонсон. Как ей хотелось возвращаться на каникулы в место, где ее любят и ждут. А не пытаются выдать замуж сразу после школы за того, у кого больше влияния и кто отсыплет побольше денег, прикрываясь заботой о ее будущем. Ей хотелось просто иметь семью, где ее будут любить просто так. Иметь взрослых, которым можно было довериться и знать, что они помогут. Но она была одна, и взрослых таких у нее было. И взрослеть пришлось самой. И проблемы свои она тоже решит сама, нужно только немного разгрузить голову и поплакать. И снова тот же коридор. Снова те же сигареты и вишневый дым. Пачка медленно пустела, но Кэсси об этом и не думала, в заначке было достаточно и до следующего похода в Хогсмид точно хватит. Она увлеченно пялилась в одну точку, скуривая одну сигарету и сразу же поджигая другую, совершенно не беспокоясь, что кто-то может ее увидеть и снять баллы. А то и наказание влепить. Будто весь мир резко замер и сократился до одной трещины в полу. Но идиллию и сеанс самокопания резко прервали достаточно громкие шаги. — Блэк? Совсем обнаглела? — почти змеиное шипение Перси Уизли вырвало из ее из прострации и заставило поднять на него взгляд. — Курить в школьном коридоре во время уроков? Тебе вылететь из школы захотелось?! Девушка лишь пожала плечами и снова уставилась на трещину в полу, даже не вытирая слезы, которые скатывались по щекам и шее, скатываясь на воротник белой рубашки. — Эй, Кассиопея? С тобой все хорошо? — Перси опустился перед на коли и попытался заглянуть в глаза. Обеспокоенные голубые столкнулись с пустыми серыми. В ее взгляде не было буквально. Ничего. Но слезы продолжали катиться, а Кэсси даже попыталась легко улыбнуться. Но сразу исказилось гримасой боли и истерика накатывала на нее все больше. Не понимая, что делать с плачущей девушкой (не часть он с такими вещами вообще сталкивался), Перси обнял Кэсси и прижал к себе. Она уткнулась ему в плечо и громко разрыдалась, даже не думая о том, как выглядит и насколько приемлемо вообще мочить слезами мантию почти незнакомого парня. Хотелось какого-то простого человеческого тепла. Простых объятий, чувствовать себя хоть чуть-чуть нужной. И сейчас, в кольце рук старшего брата лучших друзей, чувствовалось какое-то даже… спокойствие. Истерика постепенно сходила на нет, а они все так же сидели на полу, Перси прижимал Кэсси к своей груди и легко поглаживал ее по волосам, ожидая, когда она успокоится и они смогут хоть как-то поговорить. — Ну теперь ты точно должен показать мне свою спальню, — рассмеялась Блэк, вытирая мокрые дорожки с щек и прикуривая последнюю сигарету из пачки. Уизли поморщился от едкого дыма, но промолчал, радуясь, что девушка перестала плакать и даже начала улыбаться. — Уже второй раз предлагаешь. Не боишься, что соглашусь? — ухмульнулся Перси и девушка даже удивилась. Совершенно не знала, что он умеет ерничать. — Да, побаиваюсь. Если по школе пойдет слух, что у меня что-то было с занудным старостой Персивалем Уизли, то моей репутации конец! Они оба рассмеялись, а Кэсси положила голову ему на плечо. Было тихо, будто весь замок резко замер, а в груди девушки что-то шелохнулось. Что-то похожее на… Надежду. Может можно еще что-то исправить. Сентябрь только начался, книг в библиотеке Хогвартса безумно много. Может она еще сможет вырваться. — Спасибо, — прошептала девушка, даже не глядя на Уизли. И не увидела, как он улыбнулся и прикрыл глаза, наслаждаясь моментом. Который, как он думал, больше никогда не повторится.