The Legacy

Даже если бы Кэсси хотела, то не смогла бы остаться в одиночестве. С самого утра две ее соседки крутились около зеркала и устраивали импровизированный показ мод. В выходной день разрешалось не носить школьную форму, чем многие ученицы активно пользовались. В период экспериментов над своей внешностью слизеринкам с одной стороны повезло, что для них открыты любые магазины и дизайнеры, казалось, каждый флакончик, который можно увидеть в новом выпуске "Ведьмополитена" тут жк оказывался на туалетном столике в комнате пятикурстниц. Но девочкам-аристократкам так же многое и не позволялось. К примеру, какими бы терпимыми к магловской культуре они не были, но держать лицо приходилось и то, что могли позволить тебе надеть полукровки и маглорожденные (да даже чистокровные, не входящие в аристократический круг), слизеринки себе позволить не могли. О чем и громко возмущалась Аманда Шафик, собирая длинные светлые волосы в высокий хвост. -... и она была такая короткая, что даже колени не были закрыты, представляешь?! - Кэсси откинула одеяло и показательно вздохнула. - Ой, Кэсс, я не слишком громко говорила? - Ровно настолько, чтобы я не проспала весь выходной. Почистив зубы и приведя себя в более менее человеческий вид, под восхищенные взгляды соседок, Кэсси надела ту самую короткую юбку в красно-черную клетку, а к ней и (о ужас) гольфы до колен и грубые ботинки, взглянула в зеркало и почувствовала себя немного ближе к той таинственной девушке на старой фотографии, которой была ее мама. - Уизли слюной захлебнется от твоего прикида, но чего-то не хватает, - вторая соседка, Ребекка, подошла к Кэсси и расстегнула две верхних пуговицы ее белой рубашки, - вот теперь челюсть отвиснет у всех, кто на тебя посмотрит. Кассиопея лишь рассмеялась, но застегнула пуговицы обратно, посчитав это слишком вызывающим. А подколы соседок по поводу Джорджа были совсем не новыми. С самого начала как она рассказала о своей симпатии к рыжему близнецу, девочки старались всеми силами вырядить Кэсси как можно откровеннее, чтобы "На эту зачуханную полукровку Джонсон он даже не смотрел". Но, увы, какую бы короткую юбку Кэсси не надела, смотрел Уизли только на охотницу гриффиндорской сборной, а эпитеты, которыми эту самую охотницу награждали в спальне пятикурсниц с каждым днем становились все жестче. - Все еще не понимаю, что ты нашла в этом Уизли. Наши мальчики гораздо симпатичнее, - сказала Аманда, параллельно крася ресницы тушью. - Ну на крайний случай у него есть абсолютно идентичный и очень даже свободный близнец. - Я уже говорила, что Фред для как старший, а иногда младший, брат. Это тоже самое, что ты бы предложила мне встречаться с Драко, - от последней фразы Кэсси скривилась в отвращении. Ребекка сделала задумчивое лицо. - А что, через пару лет он станет вполне симпатичным парнем, надо разбирать пацанов, пока они еще мелкие, - за что сразу же получила подушкой в лицо. - Да ну ты видела как за твоим кузеном Паркинсон увивается? Прямо таки не отлепляется девочка. - Я ушла от вас на завтрак, не хочу больше слушать твои мечты по поводу моего мелкого кузена! Схватив мантию, Кэсси послала соседкам воздушный поцелуй и успела захлопнуть дверь до того, как в нее влетела подушка, брошенная, явно, Ребеккой. Не сказать, что девочки были очень дружны, все же Кассиопея проводила очень много времени с Уизли. Но когда трое подростков на протяжении пяти лет делят одну комнату, то волей-неволей они начинают хоть как-то контактировать. А Блэк всегда была очень общительная, как только вырвалась в Хогвартс из-под постоянного бдения Люциуса и Нарциссы. В ее год поступления, на слизерин набрали очень мало учеников. Тех же девочек было всего трое, включая ее саму. С мальчиками было получше, но все равно численностью слизерин никогда не блистал. Наверное поэтому их курс и был самым дружным, среди всего остального слизерина. Ну, разве что курс Драко казался почти таким же сплоченным. Но тут была заслуга кузена, который стал негласным лидером среди третьекурсников. И когда мальчик особо зазнавался, Кэсси считала своим долгом опустить его на землю. Было достаточно рано для выходного, очень многие ученики любили поспать подольше в субботу, поэтому было удивительно увидеть в гостиной хоть кого-то. А тем более Джагсона Гринграсса, который очень любил поспать даже в будни и частенько опаздывал. - Твои соседи тоже устроили показ мод, который тебя разбудил? - усмехнулась Кассиопея, подходя к сонному однокурснику. Джаг сонно похлопал глазами провел ладонями по лицу, пытаясь проснуться. Его светлые волосы были растрепаны, глаза были покрасневшими, а рубашка помята. Складывалось ощущение, что парень вообще не ложился. - Чертовы гриффиндорцы обидели Дафну и я всю ночь успокаивал ее убеждал, что она не похожа на бледнющее приведение. А она, когда успокоилась, даже не призналась, что за уроды ей это наговорили, - Кэсси заметила, как сжались его кулаки. - Как же с девчонками сложно. Парень обреченно возвел глаза к нему и откинулся на спинку дивана. А Блэк вспомнила, что Дафна - это та светленькая, болезненного вида девочка с курса Драко. Она была достаточно зажатой и мало говорила, и была совершенно не похожа на своего активного старшего брата. - Я могу попросить Драко присмотреть за ней, когда тебя не будет рядом. Ему не сложно. После дозы благодарности, они дождались соседок Кэсси и всей толпой пошли на завтрак, обсуждая приближающийся квиддичный матч. Слизерин снова играл против Гриффиндора, а значит Кэсси будет держать нейтралитет. Джагсону, как охотнику сборной, это совершенно не нравилось, но свое мнение он держал при себе, после того, как получил от Блэк фингал под глазом. В принципе после этого они и нашли общий язык, а парень хорошо вписался в их небольшой девичий круг. Махнув Фреду и улыбнувшись удивленному Перси, Кассиопея принялась за завтрак, периодически вставляя какие-то реплики, вызывающие взрывы хохота за слизеринским столом. Она стала чувствовать себя... Собой. В попытке от всех отгородиться и замкнуться, она даже не думала, насколько ей не хватает обычного общения с кем-то, кроме Уизли. Мысли о помолвке, разумеется, никуда не девались, но надежда, которая родилась в той истерике в коридоре, дала ей хоть какой-то стимул к обычной жизни. К общению с друзьями. К учебе. Ей наконец-то, впервые со своего дня рождения, захотелось жить. И когда незнакомая сова принесла ей небольшой клочок бумаги вместо нормального письма, она даже не придала этому особого значения, закинув записку в карман мантии и вбрасывая очередную шутку. Про записку она вспомнила уже после отбоя, лежа в своей кровати в спальне девочек. Соседки уже спали, поэтому пришлось задернуть полог и подсветить заклинанием записку. И после первой же строчки сердце застучало так сильно что, казалось, перебудит весь замок и его окрестности. Руки стали дрожать, а глаза начали застилать слезы. Касс, у тебя нет причин мне доверять, но я очень прошу меня выслушать. В визжащей хижине через 3 дня. СБ Резко стало нечем дышать и очень душно. Кэсси скинула одеяло, села и обняла руками согнутые в коленях ноги, уткнувшись в них лицом. Слезы градом лили из глаз, нос заложило, а очередная истерика тянула к ней свои склизкие лапы. Он тут. Отец нашел ее и хочет встречи. После стольких лет вынужденного сиротства, так странно было даже думать о том, что отец хочет ее увидеть. Чертов беглый преступник, который одновременно подарил ей жизнь и напрочь ее испортил, ищет с ней встречи. И хоть она не верила в его виновность, но совершенно не знала, как поступить. Так хотелось верить, что он любит ее примет любой. Но что, если его разум настолько повредился за годы в Азкабане, что он просто убьет ее, если разочаруется? Даже если он и был хорошим человеком раньше, то где гарантии, что он и сейчас такой же? За что-то же Люциус его ненавидит. Почему-то Сириуса Блэка обвиняют в смерти ее матери. Как много вопросов было в голове и насколько мало ответов. Но так хотелось верить в хорошее. Так хотелось верить, что после их встречи это кошмар под названием "Жизнь Кассиопеи Блэк в поместье Малфоев", наконец, закончится. Безумно хотелось верить в семью. В спальне становилось все душно, а воздуха в легких все меньше. Откинув полог и накинув легкий халат, Кэсси схватила пачку и, стараясь не шуметь, вышла сначала в общую гостиную, а потом и в темный коридор спящего замка. Ноги сами привели ее в "место для истерики" и, дрова от холода, Кэсси с удовольствием затянулась вишневым дымом, все еще сжимая в руке записку и раздумывая, что делать. Она не знала, будут ли ее опасения оправданы. Стоит ли идти на риск ради тех ответов, которые может дать только отец? И почему в ее жизни все настолько плохо и сложно? Почему она не может быть хоть чуть-чуть проще? А может она вообще сошла с ума? Прямо как ее отец, назначающий встречу чуть ли не в логове дементоров, которые ищут его по всей магической Британии. - Может тебе назначить отработку, чтобы больше не встречать ночью в одном и том же коридоре? - Перси улыбнулся и, облокотившись о подоконник, вырвал сигарету из ее рук и уничтожил заклинанием. - И про курение в коридоре я тоже уже говорил. Кэсси возмущенно вскрикнула, но сразу же замолчала, побаиваясь привлечь внимание Филча. Тут уж явно простым снятием баллов дело не обошлось бы, а драить вручную кубки в зале наград она не пылала желанием. - Может я в тебя влюбилась, а это единственная возможность тебя увидеть? - рассмеялась девушка, прикуривая новую сигарету. - И я все еще хочу увидеть твою спальню, дорогой староста. - Кто тебя обидел, Кэсси? - Перси мгновенно стал серьезным, хоть секунду назад смеялся вместе с ней. - Это из-за Джорджа ты плакала в тот раз? В ее голове мелькало много мыслей, и каждая говорила "Расскажи о помолвке". Хотелось хоть кому-то доверить этот секрет, хоть с кем-то обсудить эту чертову проблему, мертвым грузом висящую на ее плечах. Но почему-то довериться хотелось именно Перси. И она не знала, почему. Молчала девушка долго, а Уизли покорно ждал, изредка поглядывая на нее из-под ресниц. Врать ей не хотелось, но и даже полуправду выдавать было очень опасно. Ей было страшно за Фреда и Джорджа, она не могла подвергнуть опасности еще и Перси. До конца не поняв, что Хиггс за человек, она уже его боялась. Страшно было даже представить, на что он будет способен в тандеме с с Люциусом Малфоем. - Джордж здесь ни при чем, - наконец, ответила Кассиопея, дрожащим голосом. - Это сложно и касается чистокровной чуши. Перси набросил ей на плечи свою потрепанную, но достаточно теплую мантию. А Блэк даже и не заметила, как начала дрожать от холода. В гостиной всегда горели два больших камина, а на спальни накладывали мощнейшие согревающие заклинания, но вот коридоры сильно продувались, а легкий халат совершенно не спасал девушку от холода. И это простое, возможно даже неосознанное действие парня, заставило её снова еле сдерживать слезы и, наконец, выпалить: - Малфои заставляют меня выйти замуж за ужасного человека и на Рождество меня ждет неразрывная помолвка, которую я не смогу избежать. Дыхание резко закончилось, а глаза зажмурились. Кэсси опасалась реакции парня. Побаивалась, что он расскажет Фреду и Джорджу. Или что вообще растреплет всей школе. О помолвке, конечно, и так все узнают после каникул, но ей так хотелось отсрочить неизбежное и хотя бы эти несколько месяцев в школе побыть обычной пятикурсницей, с обычными проблемами. И не думать о том, что с ней станет после окончания школы. - Неужели ничего нельзя сделать?! - возмущенно воскликнул Перси. - Сбежать на крайний случай. Ты можешь пожить в Норе, а в Хогвартсе тебя точно никто не тронет. Кэсси горько улыбнулась и слезы снова навернулись на и без того покрасневшие и заплаканные глаза. А она и не знала, что может столько плакать. Должны же эти слезы когда-нибудь закончиться. - Мне ясно дали понять, что случится со мной и моими близкими, если я не соглашусь на помолвку. И если на себя мне плевать, то за Фреда и Джорджа мне безумно страшно. И я очень, Перси, - Кассиопея взяла его за плечи и заглянула в глаза, - очень прошу тебя ничего им не говорить. Для их же безопасности. - Но есть же хоть какой-то способ расторгнуть помолвку? - Кэсси кивнула. - Тогда я тебе помогу. Вместе мы обязательно что-то придумаем. Блэк лишь покачала головой. Помощь она в любом случае не приняла бы. Не имела она права втягивать в это болото кого-то , кроме себя. - Прости, но это моя война. И воевать мне в ней одной. Столько боли и одиночества прозвучало в этих словах. И столько сочувствия Кассиопея увидела в голубых глазах, что на одно мгновение ей захотелось, чтобы напротив был другой человек, с точно такими же бездонными голубыми глазами. Настолько наваждение было сильным, что в животе будто что-то закружилось, а в сердце что-то защемило. Они не знали, сколько так просидели, глядя друг другу в глаза и пребывая в какой-то своей вселенной, но первая очнулась Кэсси. Вернула Перси его мантию и, пожелав доброй ночи, едва подрагивая от холода, спрыгнула с подоконника и направилась в сторону своей гостиной. Уизли некоторое время смотрел ей в след, думая о том, насколько же странным углом встает его жизнь. И насколько его мнение о Кэсси начало меняться. Может она и не была настолько поверхностной и легкой, какой ее все считают? А сама Кассиопея, вернувшись в свою кровать, еще раз перечитала записку и, наконец, поняла, что решение пришло само собой. Одна проблема решена. Может так решатся и остальные?