Жертва

В последствии, она иногда с грустью вспоминала тот день, каждый раз находя какие-то мелкие детали. Все готовились к важному событию - вот-вот Клаус должен был избавиться от проклятия и стать гибридом. Бонни, Елена, Стефан и Деймон упорно пытались найти хоть какой-нибудь способ убить Клауса. В этом активно помогал Элайджа — старший брат первородного, державшего в страхе весь Мистик-Фоллс, отчего-то всем сердцем ненавидящий его и отчаянно желающий ему смерти. Элайдже мало, кто доверял, но другого выхода не было. Времени оставалось все меньше и меньше, а четкого плана так никто и не разработал. Форбс, в последнее время очень сблизившаяся с Тайлером и так внезапно потерявшая его без всяких объяснений, узнала, что парень вернулся в город из-за несчастья, приключившегося с его матерью. Его мать лежала в больнице, вся переломанная, вся в синяках и ушибах. Удивительно, как она вообще осталась жива. Форбс, узнав об этой трагической новости, сразу же поняла, что тут не обошлось без внушения или колдовства. Она приехала к больнице, надеясь застать там Локвуда, и оказалась права. Парень примчался домой, как только узнал. Кэролайн столкнулась с ним, когда он выходил из больницы. Мгновение они просто смотрели друг на друга, но потом оба рванули навстречу и слились в объятиях. Тайлер облегченно прикрыл глаза, крепче прижимая к себе девушку и вдыхая запах ее волос. Через некоторое время блондинка отстранилась, сложив руки на груди и недовольно уставившись на приятеля.          — Ну и где ты пропадал? — возмущённо произнесла девушка. — Неужели сложно было хотя бы раз позвонить или написать короткую смс? Парень только набрал в легкие побольше воздуха, приготовившись к оправданиям, собрался начать, как в следующее мгновение оба схватились за головы из-за чудовищной, разрывавшей изнутри боли. Последнее, что успела заметить Кэролайн перед тем, как отключиться, был невысокий человек в капюшоне читавший заклинание. А потом холодная темнота. Пробуждение было тяжелым и каким-то непонятным. Как только Кэролайн удалось разлепить невыносимо тяжёлые веки, в глаза ударил яркий солнечный свет, проникавший через окно. "Где я? Что это за место? Дом? Моя комната?" Девушка приподнялась на локтях, морщась и жмурясь от яркого света и легкой головной боли. Ей хватило одного взгляда на стены, выкрашенные в жемчужный белый, чтобы понять, что она не дома, где родные стены были нежного розового цвета, да и кровать была слишком широкая и мягкая. Кэролайн испуганно принялась шарить по комнате глазами и наткнулась на незнакомца, лежащего буквально в полуметре от неё и все это время наблюдающего за ней. Форбс вскрикнула, отползая на самый краешек кровати и скатываясь с глухим стуком на пол. Девушка мгновенно поднялась и, прижимаясь к стенке, уставилась на мужчину. Он лишь усмехнулся.        — Ожидаемая реакция, — произнёс незнакомец.        — Где я? — пробормотала блондинка, все ещё тяжело дыша и испуганно озираясь. Она была похожа на какого-то беспомощного дикого зверька, загнанного в угол, такая же напуганная и не осознающая происходящего.        — У меня дома, — спокойно сообщил мужчина.        — Кто ты?        — Водички? — он кивком головы указал на полный воды стакан, стоящий на прикроватной тумбочке. — Или может быть крови?        — Ты вампир? — Форбс не унималась. Черт возьми, она очнулась в чужом доме с непонятным мужчиной под боком! С ней такого не бывало даже, когда она напивалась до полумертвого состояния.        — Ну, — мужчина призадумался, — что-то вроде того.        — Где я, черт возьми, и кто ты такой? — гневно воскликнула Кэролайн, понимая, что незнакомца лишь забавляет её положение.        — Я — Клаус, — блондинка почувствовала, будто на неё вылили таз с ледяной водой, и теперь она удивлённо моргала, глотая ртом воздух, будучи не в силах выговорить что-нибудь вразумительное. Клаус?! Клаус?! Мозг до сих пор отказывался воспринимать информацию о том, что светловолосый симпатичный мужчина перед ней — это древнейший и опаснейший вампир, долгое время державший в страхе весь Мистик-Фоллс.        — Не таким меня представляла? — догадался первородный и улыбнулся.          — Что-то вроде того, — промолвила Кэролайн, все ещё вжимаясь в холодную стенку спиной. Она действительно представляла его не таким. В ее подсознании скорее укоренился выдуманный образ неприятного злодея средних лет, а не молодого мужчины.        — Почему я здесь? — все больше и больше вопросов крутилось в светлой голове Форбс, но пока что она получала только неясные и неполные ответы на них. В голове все ещё неприятно шумело, что мешало нормально соображать.        — Долгая история, — отмахнулся Клаус, потягиваясь на кровати.        — Сколько я пробыла в отключке?        — Сплошные вопросы, — он недовольно поморщился, лениво вставая с постели. — Не знаю, может быть сутки. Но Кэролайн, казалось бы, даже не услышала его ответа. Перед глазами отрывками мелькали события, происходившие перед тем, как ведьмак вырубил ее с помощью заклинания. Девушка ошарашено подняла округлившиеся голубые глаза на первородного:          — Где Тайлер? Что с моими друзьями? Где Елена? Они живы? — затараторила Форбс, оседая на пол.          — Угомонись, — мужчина сухо прекратил ее неконтролируемый поток слов. — Не люблю, когда без остановки трещат, как сороки. Хочешь узнать, что произошло? Я расскажу за ужином. В пять. Клаус напоследок окинул ее насмешливыми взглядом и уже собрался было выходить, но блондинка быстро подлетела к нему и вцепилась в его руку, вынуждая его тем самым остановиться. Первородному не очень понравились ее действия. Он гневно вздохнул и перевёл взгляд с предплечья, в которое Кэролайн вцепилась мертвой хваткой, на девушку, вопросительно изогнув брови.        — Прошу, скажи, что с ними все в порядке. Я тебя умоляю, скажи, что они живы! — со слезами на глазах, дрожащим голосом просила девушка. Страх потерять всех дорогих ей людей в один момент был даже сильнее, чем страх перед первородным. Страх остаться совершенно одной в этом мире, страх одиночества. На лице первородного вдруг отразилась гримаса полного отвращения, будто в один миг Кэролайн стала ему до тошноты неприятна. Было видно, что почему-то Клаус старательно сдерживается, чтобы не сорваться на своей бедной жертве.        — Живы. По крайней мере, большинство из них, — выплюнул он, без труда выворачиваясь из хватки Форбс и исчезая за дверью, которую он с грохотом захлопнул за собой. Кэролайн вздрогнула, так и оставшись стоять у двери. Что значит «большинство из них»? Кто-то все-таки пострадал. Боже, кто же это? Неужели Елена все-таки погибла? Или, может быть, у Бонни не хватило сил остановить его. Блондинка вздохнула и опустилась на пол, глядя на наручные часы. До пяти оставалось сорок пять минут, которые ей предстояло мучиться, придумывая все новые и новые вопросы, на которые ответ ей может дать только первородный вампир по имени Клаус. Какие только версии ее пребывания в этом доме не приходили в голову Кэролайн за это время. От наиболее оптимистических до самых пессимистических. Самым лучшим оказалось предположение, что Клаус — непризнанный герой, спасший ее от чего-то, что угрожало ее жизни. В это слабо верилось, но это была одна из версий, и она имела место быть в голове Форбс. Самой ужасной мыслью, сковывающей все тело ледяным страхом, была возможная смерть всех ее друзей и близких. А что, если Клаус соврал, и все мертвы. Все: Елена и Джереми, Бонни, Деймон и Стефан, Тайлер, Мэтти… Как Форбс не могла понять, каким образом она оказалась в доме «врага», так она и не могла понять, кем является этот «враг» и что ему нужно от неё. В первую их встречу, он не показался ей таким кровожадным, жестоким животным, каким его описывал Сальваторе. Он не прикончил ее на месте, и даже не угрожал. Значит, ему что-то нужно. Но что? Пытаясь выстраивать логические цепочки, Кэролайн каждый раз забредала в тупик из собственных предположений, которые, конечно, же мог подтвердить или опровергнуть лишь сам виновник. Одно она знала точно: просто так она от Клауса не избавится. В три минуты шестого Кэролайн осторожно вышла из комнаты, оглядываясь по сторонам. Закрыв за собой дверь, она оказалась посередине большого и просторного, но одновременно с этим какого-то темного и холодного коридора, не зная в какую сторону. Форбс поежилась, кутаясь в свою легкую куртку, подранную в нескольких местах. «И в какую сторону мне идти?», — вздохнула девушка и застыла прислушиваясь. Левее снизу слышались негромкие голоса. Блондинка спустилась по лестнице, осматриваясь и про себя отмечая, что уж очень скользкие здесь ступеньки. Несмотря на то, что дом оказался самым обычным загородным особняком, в нем все равно не было какого-то уюта и теплоты. Возможно, это из-за холодных, сероватых тонов, преобладающих в интерьере. Спустившись на первый этаж, Кэролайн без труда нашла столовую — большую комнату, две стены которой были заняты огромными окнами, а две другие стены отсутствовали, вместо них были сделаны арки, ведущие на кухню и в зал. Девушка робко подошла к огромному длинному столу, на одном конце которого сидел сам Клаус, а на другом конце, к ее удивлению, восседал его брат. Клаус взглянул на наручные часы и недовольно цокнул языком:        — Опоздала на пять минут, — поморщился мужчина. — Не люблю отсутствие у людей пунктуальности. Сделай одолжение, дорогуша, больше не опаздывай. А теперь присаживайся, составь нам с моим дорогим братцем, с которым ты, я полагаю, уже знакома, компанию. Кэролайн прищурилась и согласно кивнула, заняв место ровно посередине. Ей не особо нравилось, что первородный вздумал ей командовать, но другого выхода у неё было. Только оглядев стол, буквально ломившийся от вкусных и разнообразных блюд, Форбс поняла, как же сильно она проголодалась. Хотелось не только нормальной пищи, но и крови. Девушка мотнула головой, отгоняя мысли от алой жидкости, от которой она была зависима, и переключилась на свою вынужденную компанию. Элайджа, как обычно одетый с иголочки в строгий чёрный костюм, прожигал взглядом своего младшего брата, который, не обращая на них внимания, с удовольствием поглощал стейк с кровью. Кэролайн недоумевала. Как Элайджа оказался здесь, за одним столом с братом, которого он ненавидел и собирался убить? «Что же ты такое?» — раздумывала девушка, глядя на Клауса. Наконец брюнет прокашлялся, поправил галстук и подал голос:        — Никлаус.        — Если вы двое, — первородный указал вилкой на Кэролайн и Элайджу, — думаете, что ваш якобы испепеляющий взгляд как-то подействует на меня, то я вас огорчу. Во-первых, я от вашего взгляда не расплавлюсь, и дырки в моей груди не появится, а во-вторых, это все равно не действует. Я доем и только тогда отвечу на все ваши вопросы. Советую и вам насладиться вкусной едой, ну или запастись терпением и ждать.        — К чему вся эта показная вежливость? — недоверчиво промолвил Элайджа. Его брат вёл себя не так, как обычно. А сам Элайджа уже привык, что перемены в поведении младшего брата ни к чему хорошему не приведут. Вдруг без всякого предупреждения Клаус схватил столовый нож и швырнулся им в брата. Острый предмет с неестественной скоростью по идеальной траектории нёсся Элайдже прямо в лоб, но тот ухватил его в сантиметре от лица. Кэролайн видела, как заходили желваки у брюнета от ярости и гнева, кипевших внутри. Но все равно он спокойно положил нож на стол, неотрывно глядя на брата.        — Я же сказал, я отвечу на все вопросы после того, как закончу, — ухмылялся первородный. — Что непонятного? Форбс ощутила липкое чувство страха и лёгкую дрожь в коленках от увиденного. Он так просто запустил ножом в своего родного брата. Черт возьми, просто взял и чуть не пробил сквозную дыру в голове Элайджи. Что у них за отношения такие с братом? Пока Клаус, не особо торопясь, доедал своё блюдо, Кэролайн, наконец справившись с предательской дрожью, решила обрушить свой неконтролируемым поток непонимания на брюнета:        — Почему ты здесь? Ты обещал помочь Елене, спасти их всех, — как можно спокойнее произнесла Форбс, уставившись на мужчину.        — Я не смог спасти Елену, мне жаль, — в темных глазах первородного плескалось искреннее сожаление. — А мое присутствие здесь — это уже другая история. Все прошло немного не так, как мы предполагали.        — А ты так и не научился врать, брат, — усмехнулся Клаус, прерывая дальнейшие объяснения вампира. — Я прекрасно знаю, что крошка Гилберт жива, не без твоей помощи. Похоже, это твоя миссия — помогать двойникам выживать, несмотря ни на что. И все же, ты пытался обвести меня вокруг пальца? Очень глупо. В один миг весь мир Кэролайн словно рухнул, когда обухом по голове ударили слова о смерти Елены, и затем к ней так же быстро вновь вернулась возможность дышать, когда это оказалось не более чем уловка. Елена Гилберт жива. Форбс шумно выдохнула от накатившего облегчения. Послав полный благодарности взгляд Элайджа, девушка все же осмелилась взглянуть на новоявленного гибрида. Он все ещё ухмылялся, и это неимоверно выводило из себя.        — Что смешного? — не сдержавшись, рыкнула Кэролайн.        — Не стоит дерзить, — осек ее гибрид. На самом деле смешной ему казалась ситуация, в которой оказались Элайджа и Кэролайн. Не получая ответов от Клауса, они должны были вот-вот начать срываться друг на друге. В который раз первородный убедился, что нет ничего хуже неведения. Пребывая в неведении, человек сильно мучается, ведь его почти разрывает на двое — с одной стороны в нем ещё теплится надежда на благополучный исход, а с другой стороны он уже ожидает и готовится к самому худшему. Так уж устроен человеческий разум, и ничего с этим не поделать.        — Значит, все закончилось не так, как вы предполагали, — Форбс, согласно ожиданиями, снова обратилась к Элайдже. — А не потому ли все так закончилось, что ты, предав моих друзей, переметнулся на сторону брата? Не потому ли, что ты, чертов древнейший вампир, клявшийся честью, что поможешь нам, не сдержал своё слово?        — Я не предавал твоих друзей, Кэролайн, — мужчина уже начинал выходить из себя из-за необоснованных обвинений. — Я выполнил свою часть уговора, сделал все, что пообещал и даже больше. Я здесь потому, что у Клауса оказалось то, что очень дорого мне. Кэролайн перевела взгляд на гибрида, надеясь, что тот опровергнет или подтвердит слова брата. Клаус уже закончил трапезничать и теперь с нескрываемым интересом наблюдал за этими двумя. Увидев недовольный и пытливый взгляд девушки, он утвердительно качнул головой:        — Он говорит правду. Он до последнего защищал твоих друзей и действительно сделал больше, чем от него требовалось — оказал бесценную услугу Катерине Петровой и знатно подпортил мои планы, да и все же сумел спасти жизнь другому двойнику. Скажу больше, он даже сомневался, когда я ему предложил выгодное предложение, от которого он в конце концов не смог отказаться. Я уверен, его до сих пор грызут муки совести. Но, как я и ожидал, семья для него оказалась важнее, чем ненависть и желание убить меня. Гнев на лице Форбс сменился на растерянность. Как она знала, ситуация с семьёй Майклсонов была темной и непонятной, и лезть ей во всю эту путаницу не очень-то и хотелось, когда своих проблем хватает. Элайджа тем временем прожигал ненавистным взглядом своего брата. Клаус нашёл его слабое место и теперь умело манипулировал им, зная, как ему дорога семья и что он пойдёт на что угодно, лишь бы воссоединить всех братьев и сестру. Сам гибрид же считал, что эта затея бессмысленна и заведомо обречена на провал, так как-то, что Элайджа привык называть «семьёй», никак не укладывается в привычное понятие этого слова. В нормальной семье никто никого не пытается убить изощренными способами, никто не делает смерть целью своего существования. Клаус даже не собирался выполнять обещание, данное брату, но сделать вид, что готов идти на компромисс, пришлось. Его брат мог стать ценным союзником в его плане.        — Может быть тогда кто-нибудь уже расскажет мне, что произошло? — уже спокойнее попросила девушка.        — Хм, с чего бы начать? — Клаус задумался на мгновение. — Ты, наверное, знаешь, что для ритуала, который позволил освободиться мне от проклятия, были необходимы вампир, волк и двойник. По воле случая, твой волчонок и ты оказались вдвоём в подходящем месте, так что ведьмак Маркус предложил мне вас в качестве жертв. Все шло как нельзя лучше, пока не явилась чертова ведьма Беннет прямо во время полнолуния. И все же с помощью моего дорогого брата, я смог завершить процесс превращения, только с другим волком и вампиром. Хорошо, что Маркус был достаточно прагматичным и запасливым. Пришлось убить бедную тетю Дженну, как жаль. А все потому, что Сальваторе умудрились спасти тебя и шкуру волчонка. Но даже тут, они все же нашли способ убить меня. Опять же эта чертова ведьма Беннет с ее фамильными гримуарами! Пришлось убить и ее и пригрозить, что следующей будешь ты вместе с волчонком, чтобы хоть как-то усмирить пыл твоих дружков. Жалкое зрелище было бы, если честно. Братья Сальваторе, а особенно Деймон, были прямо-таки на грани предсмертной агонии. На их глазах только что «погибла» их возлюбленная; я собственноручно зверски убил ведьму, которая была их главным козырем; а затем я ещё угрожал убить их всех по очереди, начав с тебя. Ах, тебе надо было слышать, как громко восклицал Деймон, чтобы я к черту убил эту «тупую блондинку» и «придурка Локвуд», а он смог скорее бы вырывать мое сердце голыми руками. Скажи спасибо Стефану, его аргументы хоть как-то подействовали на его неугомонного братца, хотя тот все ещё, я уверен, ежедневно клянётся, что убьёт меня. Таким образом, я забрал тебя и волчонка и, судя по всему, не прогадал. Чем больше рассказывал гибрид, тем больше становились глаза Кэролайн и тем сильнее сжималось ее девичье сердце. Что это значит? Зачем ему они с Тайлером?         — И что тебе нужно от нас? — севшим голосом произнесла девушка, стараясь не смотреть на него.         — От мальчишки-оборотня пока что ничего, — первородный пристально наблюдал за ее реакцией, за малейшим изменением на красивом лице, — А вот ты — это другое дело, красавица. Тебя я хочу оставить подле себя. Кэролайн резко подняла голову, взглянув прямо в глаза мужчине, и пытаясь найти в них хотя бы намёк на шутку. Но он был абсолютно серьёзен, и только легкая ухмылка на губах говорила о том, что его забавляет реакция девушки.         — Но зачем тебе я?         — Не стоит копаться в мотивации моих поступках, ты ее все равно вряд ли поймёшь. Теперь она уставилась на него, словно видела впервые. «Безумец!» — пронеслось в голове. Он хочет, чтобы Форбс просто была рядом с ним потому, что ему так захотелось?         — Думаешь, я спятил? — усмехнулся Клаус, — Думаешь, не смогу удерживать тебя рядом против твоей воли? А как тебе такой расклад: волчонок Тайлер у меня в плену, думаю расписывать дальше нет смысла, ты же Девушка сглотнула. А вот этого она но Локвуд был ее слабостью. Слишком он дорог ей стал за последнее время. Настолько дорог, что ради него она была готова отдаться во власть Клауса.        — Мои друзья не допустят, чтобы я стала личной марионеткой больного на голову первородного, — и все же она нашла в себе силы высоко задрать нос, хотя ее всю уже трясло, и хотелось закрыться в тёмной комнате и рыдать без остановки. Клаус хохотнул и скептически изогнул брови, уставившись на Форбс, будто та была маленькой наивной девочкой-глупышкой, витающей в своих мечтах, которые не сбудутся никогда.         — А что, если я скажу, что они вовсе и не друзья? Разве друзья бы предали, позволили бы мне схватить тебя в обмен на время, которое им так нужно, чтобы зализать раны? Нет, конечно, их нельзя винить. Это всего лишь правильно расставленные приоритеты. Братья Сальваторе чуть не лишились своей возлюбленной, я собственноручно убил ведьму Беннет, которая была их главным козырем, и отобрал кинжал с пеплом белого дуба. Уверен, сейчас они не тратят зря время, а пытаются найти способ вытащить Бон-Бон с того света, на тебя и мальчишку Локвуда им глубоко плевать. Честно говоря, я бы тоже на их месте выбрал могущественную ведьму, а не неопытного молодого вампира и шавку, от которой нет никакого толку. Страшнее всего становилось Форбс от того, что она свято верила ему. Верила, хотя ей очень не хотелось делать этого. Но как же так? Все это чепуха какая-то. Ее друзья не могли бросить ее. Они ни за что не оставят ее и Тайлера в лапах этого безумного древнего маньяка.        — Что, уже построила себе замок из ложных надежд? Вбила себе в голову, что друзья найдут способ вытащить тебя? — усмехнулся Клаус. Он мог читать Кэролайн как открытую книгу, даже не забираясь ей в голову. У неё все на лице было написано: все эмоции, переживания, чувства.        — Где Тайлер и что с ним? — произнесла девушка, потерев переносицу. Внезапно она почувствовала жуткую усталость. О себе давали знать несколько дней без нормального сна и нарастающее чувство голода. О да, пакет с донорской кровью и хороший сон сейчас бы пришлись кстати.        — Волчонок? — лениво протянул Клаус, будто жизнь Локвудов его вообще не заботила; в принципе так и было, он уже был уверен в том, какой выбор для себя сделала девушка, — Пока что жив и невредим. Выбирай: сохранить жизнь себе и дать надежду волчонку или же медленно иссыхать вместе с ним в темнице, ожидая своего часа. Кэролайн сидела, переваривая информацию. Теперь она в любом случае связана по рукам и ногам. Оба варианта, предложенные гибридом, были до тошнотворного ужасны. Ей не хотелось сидеть десятилетия в темнице без крови, лелея несбыточную надежду на спасение, но и становится        — Никлаус, — Элайджа подал голос, — Вы закончили?        — Думаю да, — задумчиво произнёс первородный, глядя на Кэролайн, опять уставившуюся в тарелку. — Она и так знает больше, чем надо бы, теперь решение за ней. Что ты хочешь от меня услышать, брат?        — Когда ты вернёшь мне семью? — брюнет задал единственный волнующий его вопрос, уставившись прямо в глаза своему брату.        — Когда наступит время. Оно ещё не наступило.        — Что ты задумал? Почему ты не можешь просто отпустить меня, Ребекку, Финна, Кола? Почему не можешь просто дать нам шанс зажить своей, отдельной от тебя жизнью.        — Потому что я эгоист, — Клаус пожал плечами. — Такой ответ устраивает? У меня есть свои планы, в которых ты должен поучаствовать. Представляешь, братец, на старости лет захотелось наконец очистить мир от своих врагов и зажить спокойно.        — Враги, которых ты нажил себе за тысячу лет — это твоя проблема, — отрезал мужчина.        — А Майкл — это наша проблема, — Элайджа резко изменился в лице при упоминании этого имени. Гибрид победно поднял голову, понимая, какое влияние оказало на брата имя их отца. От него брат хотел избавиться окончательно так же сильно, как и Клаус. Элайджа, видимо, решил ничего не отвечать: в этой ситуации действительно лучше было просто согласиться с братцем-манипулятором.        — Прекрасный ужин, правда? Только, знаете, внутри осталось какое-то ноющее чувство неудовлетворенности, — поморщился Никлаус, убедившись, что дал на все вопросы исчерпывающие ответы. — Кэролайн, ты даже не притронулась к еде.        — Я не голодна, — вяло сообщила девушка, глядя перед собой. Видимо, она все ещё пыталась осознать свою жизнь, так резко перевернувшуюся за последние сутки. Ещё вчера у неё была своя, почти обычная жизнь подростка. Хотя разве можно называть обычной жизнь среди сверхъестественных существ, которым ты и сама, к слову, являешься? Вряд ли.        — Уверена? — Клаус щелкнул пальцами и в столовую зашла невысокая девушка лет двадцати, которая сразу подошла к мужчине, видимо, ожидая его приказаний. — Познакомьтесь, это — Джессика, наше завершение сегодняшнего ужина.        — Обязательно играться со своими жертвами? — с нескрываемым презрением в голосе спросил Элайджа, холодно глядя на брата, в глазах которого плясали задорные огоньки, а на щеках образовались ямочки от озорной улыбки. В тот момент он больше походил на несносного пакостника-мальчишку, чем на древнейшего вампира, прожившего на свете уже более тысячи лет.        — Кэролайн, на правах гостьи предоставляю тебе первый укус, — гибрид проигнорировал вопрос первородного, подтолкнув Джессику к Форбс, в глазах у которой уже читался немой протест. Девушка покорно подошла к вампирше, оголив шею и задрав рукав водолазки:        — Что больше предпочитаете, мисс? Шею или руки? — бесцветным голосом поинтересовалась девушка.        — Я не питаюсь человеческой кровью, — Форбс показательно отвернулась от Джессики, несмотря на то, что в присутствии живой девчонки, по чьим венам текла тёплая кровь, которую так вожделел организм. Она понимала, что ее нежелание вредить людям и губить их жизни из-за своих потребностей, ее так называемая вегетарианская диета, может вызывать лишь смех со стороны первородных, для которых это было обычным делом. Но девушка не собиралась предавать свои принципы, она твёрдо решила до последнего настаивать на своём.        — Неужели? А что тогда? Убиваешь зверушек в лесах или крадешь донорскую кровь из больниц? — с нескрываемым любопытством поинтересовался Клаус.        — Донорская кровь.        — Отвратительно, — выплюнул мужчина. — Абсолютно противная на вкус застоявшаяся холодная кровь. Ни в какое сравнение не идёт с тёплой, выпитой из собственноручно убитой жертвы, чьё сердце ещё несколько минут назад бешено билось. Попробуй.        — Я не стану убивать, — настаивала Кэролайн. — Я не такая.        — Все так по началу говорят, — хмыкнул Клаус, подзывая девушку к себе, — а потом вырезают целые семьи, как только отключают человечность. Джессика послушно опустилась на колени к гибриду, откинув длинные вьющиеся русые волосы за спину и своими стеклянными глазами уставилась куда-то в пространство. С видимым удовольствием Клаус вспорол тонкую кожу на шее, погружая клыки в яремную вену. По бледной коже стремительно потекли маленькие тонкие струйки, дойдя до ворота бежевой водолазки и окрасив ее в бордовый. У Кэролайн потемнело в глазах и она проворно отвернулась, не желая дальше проверять свою выдержку. Принципы, конечно, важны, но несколько суток без крови и в постоянном стрессе давали о себе знать: горло невыносимо жгло, а язык казался до жути сухим и шершавым. Она даже представляла, как выглядела со стороны. Ужасно и пугающе, ведь красные глаза с багровыми венами вокруг и острые клыки выдавали ее сущность. И все же Кэролайн не выдержала и повернулась, с жадностью наблюдая, как Клаус утоляет свою жажду. С особым, каким-то полубезумным наслаждением он провёл языком по шее жертвы, слизывая те самые струйки крови и оставляя на их месте полупрозрачные красные разводы. Наконец вдоволь напившись, он отстранился, даже не удосужившись вытереть рот и подбородок, так что остатки густой алой жидкости покатились вниз по шее, достигая ворота серой майки.        — Элайджа? — гибрид вопросительно взглянул на брата и, получив в ответ утвердительный кивок, помог изрядно побледневшей девушке, зажимавшей кровоточащую рану на шее, подняться с его колен. Встав на ноги, Джессика чуть не рухнула на пол, но первородный проворно ухватил ее за талию, придерживая. Пошатываясь и волоча ноги, жертва все-таки медленно поплелась к следующему своему мучителю, по воли судьбы проходя именно мимо Кэролайн, которая не знала, куда смотреть, только бы не на ту девушку, не на Элайджу, не на окровавленного Клауса. Боже, с помощью каких-то абсолютно нечеловеческих усилий Кэролайн с трудом, но смогла подавить почти что непреодолимое желание впиться клыками в шею бедняжке и наконец прикончить ее, разом прекращая ее мучения. Тем временем Джессика все же, все ещё покачиваясь, добралась до первородного, нагибаясь и убирая руку от шеи. И все же, благородный Элайджа как всегда поступил более гуманно, чем его жестокий брат — он предварительно свернул девушке шею, одним движением, так что она даже не почувствовала бы боли, а затем уже принялся допивать остатки крови из обмякшего в его руках тела. Кэролайн, чтобы хоть как-то отвлечься, попыталась провести аналогию с животным миром, где господствовали хищники. Клаус и Элайджа были похожи на двух львов, сильных и независимых, но тем не менее братьев. Сразу было понятно, кто из них вожак, которому всегда первой достаётся добыча, а кто будет доедать остатки за королём. За своими размышлениями, девушка и не заметила, как к ней сзади подкрался Клаус, бесшумно и быстро, как самый настоящий хищник. Резко сжав пальцы на шее Кэролайн, он запрокинул ее голову назад, вынуждая посмотреть ему в глаза. Было чудовищно больно. Казалось бы, ещё мгновение, и он задушит ее либо свернёт шею, но он лишь наклонился ближе:        — Ещё раз не послушаешься меня, красавица, и на месте этой девчонки будет твой волчонок. А я внушу тебе, и ты будешь с небывалым удовольствием пить волчью кровь, а потом убиваться от чувства вины, так ведь? Я не хочу морить тебя голодом, ведь теперь я, вроде как, отвечаю за твою безопасность, — вкрадчиво произнёс гибрид, сильнее надавливая на горло и практически лишая Кэролайн возможности дышать. Ей оставалось только хрипеть, смотря в жёсткие холодные серо-голубые глаза гибрида.        — Уяснила? — короткого подобия кивка было достаточно, чтобы стальная хватка исчезла с шеи Кэролайн, наконец давая возможность девушке жадно вдохнуть воздух. Схватившись за горло, она принялась хрипло кашлять, пытаясь восстановить дыхание.        — Тебе не кажется, что это слишком цинично и жестоко — заставлять человека в первый же день вашего знакомства переступить через самого себя и подчиниться твоим прихотям? — растягивая слова, произнёс Элайджа. Он уже опустил бездыханное тело Джессики на пол и вытер белоснежной салфеткой остатки крови с лица, уставившись на брата.        — Мне плевать, — холодно отрезал Клаус. — Мне либо подчиняются, либо подыхают. Третьего не дано. Ужин окончен, дамы и господа! Всем спасибо, все свободны.