***
- Сиди смирно. Сал аккуратно отогнул пальцем нижнее веко парня и подцепил сразу несколько крошек парафина. Было бы проще, если Ларри с самого начала не стал растирать глаз, поскольку мелкие кусочки умудрились поцарапать слизистую оболочку. Должно быть, поэтому становится безумно больно, когда второй очередной раз лез пальцем в глаз. - Если я умру, то не забывай кормить Огрызка, – парень страдальчески поскуливал, но даже в такой, казалось бы, напряженный момент, не упускал возможности пошутить. Металлист рассмотрел брошенный в него предмет с невероятной точностью, вниманием и, в прямом смысле, со всевозможных ракурсов. Погрузился в работу с головой, так сказать. Точнее, это работа погрузилась в него. В любом случае, парень прекрасно понимал, от чего Сал так завелся. С самого начала он представлял реакцию друга, но не думал, что она выльется во что-то настолько болезненное. Пока тот возился с его проблемой, Ларри старался сидеть как можно спокойнее и избегать прямого контакта глазами. Глазом. Стоило ли придумывать оправдание для сложившейся ситуации? Друг закончил и осторожно отпустил нижнее веко, которое тут же прилипло к слизистой, заставляя металлиста скрючиться от ужасного жжения. Он было потянулся рукой к и без того настрадавшемуся глазу, но друг вовремя его остановил, ударив того по пальцам. - А теперь говори, – сказал Сал холодным тоном. – Какого черта ты так шутишь? - А если я не шутил? – ответил некогда бывший металлист, нынче одноглазый Джек пират. - Тогда у тебя просто отвратительный вкус. Ларри облегченно засмеялся. Это было единственное, что они успели сказать, прежде чем закрыть тему. В общении, как ни странно, не возникло барьера: парни шутили, смеялись, и проводили время вместе, но теперь Салл всё чаще замечал на себе двусмысленный взгляд друга. Тот, казалось, смотрел на него с невероятной нежностью и трепетом, будто стал бояться, что его отвергнут или бросят. Сложно поверить в то, что он испытывал… Симпатию? К Фишеру столько времени. Ведь происходило невесть что. Парни обменивались своим сексуальным (и не очень) опытом, знали привычки и предпочтения друг друга. Тогда это казалось таким обычным, и вписывалось в понятие «по-дружески», но теперь Сал пересматривал все моменты с совершенно другой стороны. Он представлял, как Ларри отреагировал на все те странные вещи, которые они вместе творили, а особенно то, что как они мылись вместе с кучей маленьких резиновых уточек. Выходит, что не просто парень тогда так сильно смущался. Сал списал это на комплексы, а дело оказывается в другом. Но с металлистом было по-прежнему хорошо. Если и думать о возникшей «проблеме», то видя перед собой вечно лохматого друга, все мысли отходили на задний план. Были только они вдвоём и хренова туча моментов, которые оба будут вспоминать в старости, как самые лучшие дни их жизни. Не сказать, что Фишер был против чувств. Наоборот, становилось легче, что теперь никакая стервозная девка не настроит его против лучшего друга. Однако, его некоторые действия становились натянутыми и более осторожными. Если Ларри мог в любой момент приобнять второго за плечи или игриво ущипнуть, то теперь он избегал близкого контакта и был осторожнее обычного. К своему тяжелому решению Сал пришел после того, как друг предложил ему взять второе одеяло. Они всегда спали под одним, временами устраивая пердёжные войны. Лишать кого-то из них этого одеяла, с которым было связано уже столько смешных и печальных ситуаций было бы просто кощунством. Оставалось только подгадать момент, чтобы всё реализовать.***
Солнце медленно катилось за горизонт. Казалось, что ещё чуть-чуть, и огромный яркий шар рухнет на землю и зальет собой всё пространство, лишь для того, чтобы на мир хоть раз не опускалась темень, а день царствовал вечно. Птичий щебет, сопровождавший людей весь этот долгий день, постепенно смолкал, уступая очередь ночной мелодии взволнованных сверчков и шелесту подсушенной под яркими лучами травы. Наконец-то этот абзац закончился. На город уверенно надвигались сумерки, а это значило, что рабочий день закончен. Сегодня парни умудрились полазить на заброшке, где нашли огромную кучу разного тряпья, жилище какого-то бомжа и целый скелет сгоревшей в костре собаки, из пустой глазницы которой выбежала маленькая мышка. Здание находилось достаточно далеко от дома, поэтому оба устали и еле как волочили ноги. Была даже мысль остаться где-нибудь на ночь, но лишнее волнение родителей никому не сдалось. Уж лучше у парней отвалятся ноги, чем выслушивать монотонные лекции о возросшем уровне преступности в городе и безответственности нынешнего поколения. Через каждые два километра друзья делали остановку и отдыхали. В этот раз роль чекпоинта исполняла старенькая детская площадка. Оставалось не так долго идти, поэтому парни решили сделать перерыв минут в двадцать и покачаться на ржавых качелях. К сожалению, в приличном состоянии находилась только одна, на которую уселся Сал. Металлист обошел друга и принялся его раскачивать, однако задумался и очередной раз хватаясь за конструкцию, положил свою ладонь на кисть Фишера и тут же отдернул её как ошпаренный. Опять. В который раз парень портит всё своей излишней заботой о психике друга. Тот затормозил качели ногой, поднялся и подошел к тому вплотную. - Давай встречаться, – никто не ожидал, что именно Сал мог предложить что-то подобное. В данной ситуации было бы логичнее, что на это осмелится металлист. – Как парень с девушкой. Ларри и не успел собрать мысли в кучку, как друг крепко обнял его. А поскольку Сал был ниже почти на две головы, выглядела эта сцена невероятно мило, будто маленькая девочка обнимает своего патлатого батю. Он обнял парня в ответ, боясь даже шелохнуться. - Мне надоело, что ты шарахаешься от меня, будто я весь перепачкан в дерьме. Парень не осмелился что-то отвечать, потому просто замахал головой в знак согласия.