Пусть всё перегорает

      В очередной раз Геральт стал невольным персонажем нашумевших слухов и баек, неустанно удивляясь, слушая оные, своей глупости и безрассудству. Нейтралитет, который так старался соблюсти ведьмак, по внутренним его ощущениям, в скором времени придётся позабыть, ибо сама судьба и его жадность заставляют идти дорогой противоречащей. Хоть предпосылок к подобному и не было, всё же давило предчувствие. Оттого был он весьма раздражён и холоден.       Настойчиво отговаривал Геральта новый знакомый в городе, название которого так и не отложилось в голове, брать заказ у некой девушки потерявшей давно погибшего брата, но не имеющей ни малейшего сомнения в удачном стечении обстоятельств. То ли из жалости, то ли из жадности, но ведьмак согласился, заработав насмешки в городке и косой взгляд нового знакомого.       — Нет тебе нужды в это встревать. Известно каждой собаке, что девка со сдвигами. Просто местная портовая шлюха с печальной историей и затуманенной башкой, — Митар сидел в трактире «Чёрные кошки» и как обычно с недоверием посматривал в чашку с рыбной похлёбкой. После чего, успел запомнить Геральт, должно быть так, что мужчина накрошит хлеба в похлёбку и будет долго тянуть с поеданием сего «творения». Так и случилось.       — Не просто так я сюда прибыл. Нужно подзаработать. А заказов нет, хоть ты и говорил, что в городе полно проблем с чудами, — ведьмак вспомнил заказ накануне и помрачнел, после чего позвал трактирщицу и просил принести пива.       — Чего? Вижу, немного не то говоришь, что было на самом деле. Так не тяни — любопытно ж, — похлёбка давно остыла, а Митар, казалось, и не собирался её даже пробовать.       — Да, на самом деле день полон событиями. И полон… Душевными потрясениями.

***

      — Три ведьмака приходили, милсдарь! Три! И не один не стал браться за дела мои проклятые. Говорит один, мол, кодекс. Второй — не ведьмаку дело. Третий — сами справитесь. Вы только представьте, милсдарь, сам справлюсь! — отдохнув после долгого пути, Геральт уже собирался направиться к доске с объявлениями, когда к нему подбежал низушек с коротким топориком в руках и недовольными восклицаниями.       Не успел низушек глазом моргнуть, как супротив его топорика увидал клинок из метеоритной стали и грозный холодный взгляд ведьмачьих глаз.       — Что Вы, милсдарь, что Вы! Да я и удумать не мог, чтоб чего плохого сделать вам! Нет, нет, нет! Не собирался я! — низушек со страху уронил топорик, чуть не лишив себя пары пальцев на правой ноге, — Я тут работал в мастерской, вырубал из пня ножку для скамейки. А тут вижу — два меча. Вот и помчался, подумав, что не успею застать вас, и кто другой вам работку предложит.       Только после того, как низушек убедился в том, что ведьмак запрятал меч обратно в ножны, только после того, как топорик оказался за поясом, а взгляд собеседника немного потеплел, неловкий заказчик начал излагать суть проблемы.       — У меня дело вот в чём: домашняя птица пропадает, постоянно утаскивают со двора. Никак не пойму, кто это творит. Лиса, иль упыри. У нас тут жальник старый неподалёку, може и захаживает кто оттудова? Дайте мне совет, да помогите решить проблему, милсдарь, а я вам… Денег немного у меня, а тут налог скоро собирать будут… Может сведения вам нужны, аль что из дерева сделать? Не богаты мы, но не поскупимся на что-то другое.       — Я оренами беру. Можно Новиградскими кронами. Но не мебелью. И не информацией, — Геральт сложил руки и посмотрел на низушка серьёзно.       — Мы не богаты. В городе нелюдей не любят, платят плохо, а огород последний год мало приносит… А, птица… Всё, что есть, милсдарь, — низушек опустил голову и стал говорить всё тише.       Ведьмак молчал. Молчал долго, пристально глядя на низушка. Одёжка была давно разношена, выцвела настолько, что действительного цвета не было видно вовсе. Было похоже, что курточка на низушке принадлежала ещё его отцу и деду. Руки были грубыми, мозолистыми с кучей мелких и средних шрамов. Зато за топориком следил он очень хорошо, было видно, что не расстаётся с ним целыми днями.       — Сведения. О возможных заказчиках, проблемах города и о… — ведьмак осёкся, — девушке. Виконда её зовут, кажется.       — Понял, милсдарь. Понял. Когда уплату получать хотите? Когда посмотрите на место кражи? Я так Вам благодарен, милсдарь, — низушек протянул мозолистую руку и улыбнулся во все зубы.       По пути к скромному имению низушка, которое было более чем скромным, Геральт получил некоторое количество информации о проблемах с налогами, о некачественной выпивке, запомнил трактиры, где бывать не стоит, просмотрел увлекательную экскурсию на кузню и в оружейную, получил заверения о том, что мечей лучше местных нигде не найдёшь, но очень скоро в этом разочаровался.       Только после того, как жена низушка угостила ведьмака восхитительными щами и накормила форелью из близлежащего озерца, Геральту показали место происшествия.       Небольшой садик за домом располагался на горе, аккурат спускался к озерцу, гладь которого была поразительно прекрасна и по-своему изыскана. Кувшинки около берега, словно зачарованные, потряхивали лепестками под натиском слабого ветерка. Лягушки как-то по-особенному квакали на берегу, будто что-то пытались пропеть. Одно только Геральту показалось странным: вороны кричали слишком громко, будто кружили над разлагающимися телами.       — Да, всё верно, милсдарь. Вроде и красиво, но токмо немного странно тут. А это потому, что за лесом постоянно кто-то на кого-то нападает, кто-то кого-то жрёт и убивает. Чуд много, а оттого и тел, — низушек многозначительно посмотрел в сторону леса на противоположном берегу, который, к слову, был не так и далеко, — Да, и жальник там старый. Може и упыри живут.       — Но не думаю, что упыри приходят сюда за домашней птицей.       По правую сторону от обширного огорода, за невысоким частоколом, располагался дворик с остатками многочисленной птичьей стайки из домашних гусей, кур, перепёлок и индюков.       Внимание привлекла небольшая дыра в заборчике, куда вполне мог протиснуться, при должной сноровке, лис. Однако, осмотрев проём ближе, ведьмак пришёл к выводу, что низушек также заметил проблему и уже начал её устранять. Следующей находкой стала небольшая лужа из засохшей крови под кустами можжевельника за забором и примятая трава около курятника.       — Кажется, что-то мне забыли сказать, а?       — Да… Кое-что я не стал говорить Вам сразу, милсдарь… Мою доченьку здесь… Кто-то надругался над ней, а она лишь плачет и говорит, что упырь настоящий был… Вот я и позвал Вас, — низушек умоляюще посмотрел на ведьмака.       — Траву примяли сапоги. Да, и вампиры подобным не грешат. Им интересна кровь, но не забава, — Геральт указал на еле заметную дорожку из примятой травы, ведущую в сторону обширной тропы, по которой можно было попасть к ближайшим корчмам.       — Так это… Люди, — низушек смотрел на след потухшими глазами, сердито сжимая кулаки, — Как я сам не заметил. А ведь уже и траву вытоптали, пока ходили за курями ко мне.       — Порой монстрами оказываются не те, кто таковыми рождаются. Заказ мне придётся оставить…       — Не ведьмачье дело. Понимаю, милсдарь. И не настаиваю. Я получил всё, что хотел. Дальше — сам. Кажется, я Вам ещё должен уплатить… Остальной информацией.       — Только давай познакомимся сперва. Я — Геральт из Ривии.       — Винни ван Вальттернетарх, низушек, столяр, человеконенавистник.       Ведьмак и низушек сидели на берегу озерца и молчали. Долго молчали.       — Ведь сначала я звал ведьмаков только по поводу птиц. Воровали у меня живность. Не люди и не лисы. Не знаю кто, да только постоянно не досчитывался я. То курочки нет, то перепёлки, то гуся целого. Откармливаю я их, а потом продаю, — Винни отыскал подле себя плоский камушек и запустил в озеро так, что блинчиков на глади было никак не меньше десяти, — Хороший доход, честный. Самый прибыльный. А потом начали пропадать птицы, и нам сделалось худо.       Тогда я решил, что нужно разбираться, но не мог. Видал следы у забора, кто-то выламывал досочки. Думал, пьяницы повадились. Потом сделал забор покрепче, такой, что никто не мог его больше выломать. Но и тут находился умелец… И как-то решил подкараулить я его. Вот тогда увидал, что чуть не помер. Не человек это был, не лиса. Было это странное существо, похожее на утопца и упыря сразу. Токмо я ведь не ведьмак, убить его не смог. Смотрел, как тот курочку вытащил, голову ей оторвал, да тут же сожрал ещё дрыгающееся тело прямо с перьями. Долго потом не мог прийти в себя. Головы куриные собирал по утрам. Не сказал своим что видал там.       Потом уехать мне пришлось на пару дней в Новиград. Брата моего друга хоронили. Домочадцев оставил на немного самих. Они у меня молодцы, всё могут. Вон сын рыбу ходит ловит, дочка грядки полет, жена ткачихой заделалась, рубашки шьёт. Оставил их и забыл про чудовище. А они тоже головы заметили. И решили покараулить… Дочкина очередь была тогда.       Как ж так, милсдарь? Человек разве может жрать курей с перьями, да ещё целиком?       — Не знаю, Винни. Но уверен, что в тот день приходил человек. Чудовищам чужды подобные забавы. А если некоторые и делают то, что делаем мы, так явно не утопцы и упыри, — Геральт тяжело вздохнул, отыскал плоский камушек и кинул в озеро. Только ни единого блинчика у него не вышло, — Может и найду похитителя живности, да только разве что случайно.