Faceless

      Машину пришлось оставить в километре от места назначения и идти дальше пешком. Появись мы на транспорте, несущимся в сторону аванпоста, скорее всего, нас бы расстреляли еще издали, а так есть шанс хоть попробовать объясниться, выйдя на дорогу с поднятыми руками.       Только вот мы опоздали. На аванпосте, а точнее на его тлеющем пепелище уже орудовали эти подонки, собирая трофеи. Они срывали с трупов медали, шевроны и вытаскивали из карманов все ценное.       Мы с Хеленой залегли в густом кустарнике за пару сотен метров от противника и наблюдали за ситуацией. Сепаратисты о чем-то радостно беседовали на непонятном мне языке, позировали на фоне убитых, громко смеялись. Рука так и тянулась к спусковому крючку.       — Ты понимаешь, о чем они говорят? — спросил я Хелену.       — Только отдельные фразы. Ничего интересного. Обсуждают прошедший бой, хвастаются друг другу награбленным.       — Может, и к лучшему, что мы так задержались. Сейчас вполне могли бы так же разойтись на трофеи.       — Перебьем их?       — Нет, их слишком много. Может, нам и получится положить пять-шесть мерзавцев, но всех не успеем. В бой вступать сейчас не лучший выход.       — Поняла. Что предпримем?       — Дождемся полной темноты и просто пройдем мимо. Дальше отправимся на север через нейтральную землю.       — Это точно хорошая идея? Я слышала о тех местах очень жуткие вещи.       — Остаться тут и ждать, пока твои уши отрежут на брелоки, кажется тебе лучшей перспективой?       — Нет, — хмыкнула Лисманн.       — Тогда перестань нести чушь. Отдохни и наберись сил перед дорогой.       Мы дождались ночи. Никаких фонарей у нас не нашлось, да и не стоило их сейчас использовать, но, благо, погода нам благоприятствовала. Небо было чистым и звезды освещали наш путь достаточно ярко, чтобы мы не бродили на ощупь, но слишком тускло, чтобы нас заметили с приличного расстояния.       Мы продвигались медленно, пригнувшись, стараясь прокладывать свой путь вдоль высокой травы. Мы ползли больше двух часов, прежде чем осмелились подняться в полный рост, к тому времени уже успев хорошенько вымазаться в грязи и хрен знает в чем еще.       Зловещий холод и пугающая тишина встречали нас. Я всем телом почувствовал пересечение невидимой границы. Вот она… Нейтральная земля. У этого места много названий, но все они подразумевают под собой что-то опустошенное и действительно жуткое, как и говорила Хелена.       Нейтральная земля — абсолютно мертвая территория площадью в десятки километров. Четверть века назад здесь бушевали самые длительные и ожесточенные бои между Империей и Восточной Федерацией. Все вокруг было выжжено, изорвано сотнями тысяч снарядов, отравлено химикатами и радиацией. Тут больше нет никакой растительности, нет животных, а людей и подавно. Само нахождение здесь является опасным для здоровья. В земле осталось немало забытых мин, неразорвавшихся снарядов и ядовитых газов, но знамениты эти места далеко не только этим…       — Майор, мне…       — Еще раз назовешь меня по званию — и я точно тебя пристрелю, давай без формальностей, — предложил я.       — Хорошо, как скажете, Мартин.       — Давай совсем без формальностей?       — Как скажешь.       — Так что ты хотела?       — Мне тут как-то не по себе. Ты же знаешь, что тут люди пропадают? Я слышала легенду, что здесь обитают забытые и брошенные солдаты той войны. Они обезумели от ада, который тут разразился. Когда войска ушли отсюда, в спешке многих просто оставили. И все это время они живут в этих местах и охотятся на случайно забредших путников, чтобы убить и употребить в пищу. Ты же не веришь в этот бред?       — Я верю, что слухи не появляются на пустом месте. А еще достоверно знаю, что тут действительно пропадали патрули. Так что лучше нам не расслабляться. Я, конечно, в зомби не слишком верю, но мало ли с чем мы можем встретиться.       — О нет, ты же не серьезно? Я и так до смерти напугана. Это же просто пустошь? Тут ничего нет!       — Не шуми, иначе мертвых разбудишь.       — Ну тебя к черту.       Похоже, мои слова не на шутку разволновали Хелену. С того момента, как мы ступили на этот проклятый кусок земли, она только и делала, что оглядывалась по сторонам и шугалась каждого шороха, хватаясь за автомат. Надо было чем-то ее отвлечь.       — Сегодня был дерьмовый день. Возможно, самый дерьмовый в моей армейской жизни. А каким он был для тебя?       — Если уж на то пошло, то вся армейская жизнь в целом дерьмовая. Но и правда, был один выдающийся. В первые месяцы службы. Я проходила обучение в штурмовых батальонах, где физической подготовке уделяют особенное внимание, а офицеры настоящие садисты. Однажды наш командир после марша в сорок километров без передышки отправил нас скитаться по болотам и отрабатывать там маневры боя. Я потом несколько дней не могла отмыть волосы от болотной вони, и это только малая часть всех бед, что меня постигли.       — Тогда зачем ты пошла в армию? В прошлый раз мы так и не договорили на этот счет.       — Тем, кто отслужит два контракта и более, положено бесплатное образование в любом государственном институте. Затем и пошла, о чем неоднократно жалела.       — Насколько я помню, ты уже на третьем контракте. Не слишком ты и рвешься к своей мечте.       — Мечты… Давно их уже нет. А тут все за столько времени так привычно стало, да и компания неплохая… была. А ты?       — А я… Я оказался жертвой пропаганды. Пошел, как и многие, потому что считал это престижным, и думал, что буду приносить пользу, защищать страну и все такое. Но где же в убийстве женщин и детей хоть что-то благородное…       — Не вспоминай об этом. Ты сделал гораздо больше хорошего, чем плохого. Это ли не главное?       — Да, хочется верить.       В ночи было трудно разобрать направление. Абсолютно одинаковая черная земля простиралась во все стороны. Можно было набрести, например, на минное поле, но пока судьба нас берегла.       Мы спрыгнули в старую траншею. Так нас будет хуже видно издалека. За все эти годы ее основательно присыпало землей, но очертания все еще хорошо прослеживались на многие десятки метров вперед. Блуждая вдоль старых имперских позиций, в голове невольно возникали картинки того, что здесь происходило. Во времена последней войны именно тут остановили крупное наступление Восточной Федерации. Мощнейшие укрепления обратились в пыль, сотни тысяч воинов с обеих сторон нашли здесь последнее пристанище. Все это было когда-то давно, сейчас же о былом напоминают лишь ряды старых линий окопов на ядовитой, умершей земле, что вдоль и поперек изрыта воронками от артиллерийских снарядов и авиабомб. Здесь еще многие годы будет царить только мрак и запустение.       Я все сильнее ощущал на себе чей-то пристальный взгляд. Может быть, это волнение Хелены так передалось мне, но, с другой стороны, чутье редко меня подводит. За годы сражений у многих вырабатывается своеобразная интуиция.       — Мартин! — взвизгнула от ужаса Лисманн.       Я обернулся к ней и увидел темную фигуру в дюжине метров от нас, которая почти мгновенно скрылась во мраке.       — Держи оружие наготове. Не стреляй без крайней необходимости. Идем скорее.       Я взял ее за руку и быстрыми шагами повел как можно дальше отсюда. Путь через траншеи больше не казался мне таким безопасным. Если придется бежать, то лучше делать это по сравнительно ровной поверхности.       — Кто это был, Мартин? Ты тоже их видел? — дрожащим голосом пробормотала девушка.       — Их? Я видел только одного. А на счет того, кто это, я не знаю и знать не хочу. Чем скорее мы уберемся отсюда, тем лучше.              Ситуация становилась крайне пугающей. Я и сам едва держал себя в руках, чего уж говорить про Хелену.       С быстрого шага я переходил на бег, совершенно забыв про рану моей напарницы, но ничего не мог с собой поделать. Сейчас мною овладела паника. Даже винтовка в моих руках больше не предавала мне никакой уверенности в собственных силах. Единственное, что не позволяло мне бежать отсюда со всех ног, так это осознание ответственности за подругу. Будь я один, незамедлительно сбежал бы, не оглядываясь. Я тянул ее за собой, не взирая на ее всхлипы от боли в ноге. Мы двигались максимально быстро, пока мне не довелось споткнуться.       В полной темноте я шагнул в пустоту и покатился вниз, а вместе со мной и Хелена. Наши руки расцепились в полете и я уже не мог понять, где нахожусь.       Упав на что-то мягкое, я первым делом поднял голову и осмотрелся. Рядом со мной лежало гнилое, разложившееся тело, смотрящее на меня своими пустыми уродливыми полостями вместо глаз. Меня передернуло от его вида и я отстранился в сторону, уткнувшись плечом в еще одно. Мы провалились в открытую братскую могилу. Или же это были траншеи с погибшими в них солдатами. Так в темноте и не разобрать.       Надо было найти Лиссман.       А она сама нашла меня и тянула ко мне руку с верхнего края канавы. Как мило с ее стороны.       Тишину разорвал крик полный ужаса. Кричала Хелена — и крик доносился откуда-то совсем из другого места.       Я вскинул автомат и прорезал очередью существо, тянувшееся ко мне. Оно мгновенно скрылось, будто я не попал, хоть промахнуться с такого расстояния было трудно.       Выстрелы послышались и по правую сторону от меня. Это были частые, короткие очереди, сопровождающиеся какими-то обрывками слов. Я побежал на звук, выбираясь по рыхлой земле обратно наружу. Девушку то и дело освещали вспышки от выстрелов. Она палила без разбору во все стороны, пытаясь отогнать неизвестных преследователей. Я так же начал стрелять, обозначая свое местоположение, дабы в ночной суматохе не попасть под ее же пули. Она заметила меня и побежала навстречу.       — Мартин! Я опять их видела. Они здесь, они везде!       — Тише, успокойся. У тебя еще есть патроны?       — Кончились, — дрожащим голосом произнесла девушка.       — Вот, держи, — я вручил ей свой пистолет. — Не трать впустую.       Мы снова бросились бежать.       Бежали долго и почти не оглядываясь. Черт их знает, кто это был. Чувство самосохранения оказалось куда сильнее моего глупого любопытства, чтобы проверить. Как только первые лучи солнца показались на горизонте, наш маленький отряд миновал эти проклятые земли. Хелена рухнула в густую зеленоватую траву.       Я из последних сил ползком добрался до нее и лег рядом, стараясь отдышаться после напряженного марш-броска.       — Так хорошо прилечь, — прошептала она, закрыв глаза.       — Ты была права, не стоило идти там.       — Я никогда в жизни не хочу вспоминать это. Давай сделаем вид, что ничего этого просто не было.       — Хорошо, — согласился я, хотя был удивлен и насторожен ее фразой на этот счет.       Как бы это ни казалось удивительно, но вышли мы именно там, где и планировали, а через какие-то пять километров должен находиться крупный гарнизон союзных войск. Как только мы доберемся туда, можно будет считать наше путешествие успешно законченным.       Аккер будет в ярости. Я пропустил все сроки и, может быть, даже сорвал планируемую операцию. Конечно, вина моя заключалась лишь в том, что я решил навестить подругу, а остальное — нелепое и крайне трагичное стечение обстоятельств, но что-то мне подсказывало, что объяснить это ему будет очень непросто.       В любом случае сейчас я просто радовался тому, что мы выжили, хоть и устали до изнеможения. Осталось всего-то пять километров… Скоро мы окажемся в безопасности…