Крутой замес

Глубокое, неясное беспокойство нарастало в груди Дерека, когда он миновал поросшую травой подъездную дорожку, ведущую к дому, где прошло его детство. От одного вида обгоревших и распадающихся развалин у мужчины сжался желудок. Его взгляд скользнул на Стайлза, рассматривающего руины в утреннем тумане. Ошибки юности были выставлены на всеобщее обозрение, и Хейлу хотелось заскрипеть зубами от бессилия и стыда. Внутри было безопасно и безлюдно, но в подвале имелась клетка с кандалами, которая, он был уверен в этом, уцелела после пожара. Это было единственное место, где можно было содержать вендиго без риска для кого-либо, пока они не придумают, что делать дальше с этим мальчишкой. Дерек припарковался у того, что осталось от главного входа в некогда огромный дом, рядом с тайным входом в тоннель, ведущий в подвал, чьи каменные стены сохранились гораздо лучше, чем сгнившее дерево, из которого были возведено поместье и он решил, что войти здесь будет безопаснее. Они представляли собой довольно мрачную процессию, ведь Хейл толкал Шона впереди себя, держа за плечи, а Стайлз постоянно дергался и время от времени отставал, засмотревшись на поросшие мхом бетонные стены. Что он там выискивал, помощник не имел ни малейшего представления. Оказавшись внутри, они ощутили запах горелой древесины, крысиного помета и кошачьей мочи. По крайней мере, там был еще и сквозняк, что было гораздо лучше и терпимее спертого воздуха тоннеля, а резкий лекарственный аромат чая в руках Стайлза, подхватываемый ветерком, смешивался в странную комбинацию с превалирующими внутри запахами угля и гнили. Дерек отказался снимать с Уолкотта наручники пока не запер того в клетке, которая предназначалась для юных оборотней, не научившихся контролировать себя во время первых трансформаций в полнолуние. Стилински молча наблюдал за тем, как новичок проверил на прочность замки и решетку несколько раз. Закончив, он скомандовал Стайлзу отойти и просунул руки в клетку, освобождая запястья Шона. Бледный, вспотевший и заплаканный парнишка сердито посмотрел на полицейского, растирая кожу на руках: — Можно мне уже получить свой чай? Его реплика скорее напоминала пубертатную язву, чем серийного убийцу, но глаза горели серебром. — Да, чувак, — сделав шаг вперед и позабыв о собственной безопасности, молвил сын шерифа, прежде чем Дерек успел вмешаться и предложить помощь. Шон потянулся через решетку, но его интересовал не бариста, а стаканчик. Пробормотав тихое «спасибо», Уолкотт свернулся калачиком в грязном, покрытом гарью углу клетки. Стайлз не сводил взгляда с мальчишки, пока тот пил свой остывший отвар. У Дерека так и чесались руки рвануть вперед, оттащить Стилински от хищника, но важно было не спугнуть того, пока не допит чай. Кроме того, он серьезно сомневался, что бариста послушался бы его в любом случае. Стайлз жевал ноготь большого пальца, словно переживал, что сварил нечто ядовитое и дал ребенку, а помощник не нашел слов для утешения, поэтому они стояли молча и ждали, пока с напитком будет покончено и Шон выбросит пустой стакан. Школьник моргнул и кивнул. Стоя рядом с Дереком, Стилински спокойно вздохнул, наблюдая, как нервное и физическое истощение одолевает Уолкотта. Положив локоть под голову, тот вырубился на грязном полу. — И что нам теперь с ним делать? — тихо осведомился бариста, не сводя взгляда с подопечного. — Нельзя же держать его здесь вечно, а я… Готовить ему отвары ежедневно — хорошо лишь в теории, но на практике, что если я забуду это сделать и он сожрет кого-то? Это слишком большая ответственность для меня. Иногда я даже кота покормить забываю. — Нет, это не твоя проблема, Стайлз, — успокоил его Дерек, проверяя который час. Было почти пять утра. — Существуют специальные приюты для сверхъестественных существ, куда те могут обратиться и получить всю необходимую помощь, если больше не к кому пойти. Он подергал дверь клетки, чтобы убедиться в её прочности и предложил: — Давай пойдем наверх. У меня тут сеть не ловит. Стилински последовал за ним вверх по скрипучим ступеням, ведущим на первый этаж, бормоча что-то под нос при каждом звуке, издаваемом досками половиц под весом их тел. — Кому ты позвонишь? — поинтересовался он, наконец добравшись до цели в целости и сохранности. — «Охотникам за привидениями*», — фыркнул Дерек, а потом добавил, взглянув на спутника. — Извини. Стайлз удивленно расхохотался и покачал головой: — Всё в порядке, чувак. Ты умеешь шутить! Кто бы мог подумать? Мужчина ухмыльнулся через плечо и поймал улыбку в ответ. Настроение немного улучшилось впервые за несколько часов и напряжение потихоньку спало, особенно после того, как Стилински стукнул его по-дружески в плечо. Смахнув пыль с того, что ранее было эркером, Хейл положил трубку на выступ для лучшего приема сигнала. Набрав номер сестры, он включил громкую связь. Стайлз удивленно приподнял брови, но времени оправдываться не было, поскольку гудки прекратились и Лоре было легче объяснить детали. Девушка ответила с недовольным стоном, явно намекавшим, что до будильника оставался как минимум час. — Пожалуйста, скажи мне, что не трахался опять по подворотням. С предыдущего кризиса часов двенадцать прошло, Дерек, — произнесли она, и брат тут же пожалел обо всех связанных с данным звонком событиях. — Лора! — возмутился он. — О, Господи! — Стайлз с тобой что ли? Дай ему трубку! Судя по красному лицу Стилински, тот сейчас вовсю пытался понять, что такого наговорил новичок своей сестре о нем. — Ты на громкой связи, Лора. Истерически расхохотавшись, та заключила: — Так даже лучше. Стайлз, обидишь моего братишку — вырву глотку… — Хватит! На это нет времени. У нас тут назрела ситуация, требующая твоего профессионального мнения. После небольшой паузы, сестра вздохнула и осведомилась: — Так во что ты вляпался? — Вендиго. Пытается бороться с инстинктами, нужна поддержка. — Гм… А что у парня за проблемы? — Напал на шерифа. — На твоего тестя, да? — Ты не могла бы вести себя как профессионал, пожалуйста? Девушка прочистила горло, а когда заговорила вновь, это была речь социального работника для сверхъестественных существ. — Понадобится ли замять какие-то уголовные обвинения? — Он убил пару человек, но… — Дерек замолчал. — Уверен, мы можем повесить его вину на другого… — Мертвеца? Брат помолчал, а потом согласился: — Ага. Лора промычала что-то задумчиво и сказала: — Я посоветуюсь со Стилински, как лучше решить эту проблему. А сколько лет вашему вендиго? Нужно будет оформлять перевод в другую школу? Стайлз дернулся, уловив свою фамилию, но понял, что имелся в виду отец. Он шепотом спросил у Хейла, что происходит, но тот проигнорировал вопрос, обращаясь к Лоре: — Школьник. Не привык к трансформации. — Подросток, значит. Наверняка, голод чувствует недавно, пару месяцев, — пробормотала задумчиво девушка. — Лондонский приют может его взять, но понадобится сделать несколько звонков. Вендиго бывают очень редко, особенно юные. Что вам известно о его семье? — Ничего конкретного, но я почти уверен, что его отец, которого мне пришлось… — Дерек замолчал. — Гм, — отозвалась понимающе сестра, так что нужды завершать предложение не было. — Пожалуй, я смогу это разрулить, — зевнула Лора. Дерек слышал, что она двигает занавески. — Наши сотрудники частенько работали с вампирами, так что контроль голода и альтернативное питание уже стало своего рода мейнстримом, но в данном случае понадобятся некоторые изменения. Пока Хейлы общались между собой, Стайлз измерял шагами помещение и бросал на Дерека любопытные взгляды. У парня накопилось масса вопросов, но он старался не надоедать. Наконец, любознательность победила, и он поинтересовался громко, приблизившись к телефону: — Так что значит «Лондонский приют»? — Перевалочный пункт, — сухо ответил Дерек. — Мой драгоценный братец всё слишком упрощает, — вмешалась Лора, судя по голосу, закатив глаза. — Это своего рода временное пристанище для сверхъестественных существ, которым не к кому обратиться. Мы выручаем их в трудный момент и убеждаемся, что они не представляют опасности для простых смертных. Лондонское заведение — отличное место. — Ха, «Лондонский», значит. Как «Оборотни Лондона» или Джек, который Лондон? Лора хохотнула, добавив задумчиво: — А ты мне нравишься, Стайлз. Уоррен Зевон* так и просился на язык. Всегда думала, что ребята помешались на «Белом Клыке». — «Дикая сущность всё еще мешкала в нем, а волк внутри просто дремал*», — процитировал с готовностью парень. Когда Дерек недоверчиво взглянул в его сторону, бариста покраснел и пожал плечами: — Что такого? Я писал реферат по этой книге в школе. Хейл не смог совладать с приливом нежности к парню, который ощутил в тот момент, отметив, что они с Лорой удивительно легко поладили. Стилински вообще замечательно вписывался в жизнь Дерека. Проблема была в самом оборотне, упиравшемся руками и ногами против этого. Его рассуждения, казалось, не выдерживали никакой критики, равно как и страх с неуверенностью, о которых он забывал напрочь, любуясь довольной улыбкой на лице баристы, когда тот оглядывался. — Нужно перевезти его в Нью-Йорк, если мальчик готов двигаться дальше, — напомнила Лора, догадавшись об интимности момента на том конце линии.— На Западном Побережье есть только лечебница «Айкен», но вы вряд ли захотите, чтобы он туда угодил. — «Айкен»? — переспросил Стайлз. — Скажем так: не все согласны с их методами терапии. Вместо того, чтобы запереть малыша вендиго и забыть о нем, в Лондоне парнишку научат, как справляться со своим голодом. Там хорошо, Стайлз. — Мы доверяем тебе, — заверил сестру Дерек, обрадовавшись, когда парень кивнул в знак согласия. — Ладно. Я позвоню Алану и организую перемещение. Сразу после того, как выпью кофе. Честное слово, Дерек, обязательно решать подобные вопросы в такую рань? — У нас еще раньше, поверь, — огрызнулся Дерек, понимая, что связь оборвалась, а экран потух. Обернувшись к Стилински с огорченным выражением лица, он извинился за сестру: — Прости, она любит поспать подольше. — Но Лора ведь оборотень, как и ты, да? Без обид, чувак, но у меня такое ощущение, словно я живу в фильме ужасов. В Бикон Хиллс всегда водились вервольфы? Дерек поднял бровь и сжал губы. Подняв руку, он указал на остатки семейной кухни своего дома, где они находились. — Взгляни, что вокруг нас, Стайлз, — даже не пытаясь скрыть горечь, ответил он. — Здесь жила моя стая. Семья. Он пристально всматривался в лицо парня, пока тот пытался постичь смысл услышанного. Стилински нахмурился, слегка расслабившись, широко распахнул глаза и обвел взглядом обгоревшее дерево, разбитые окна и расплавившуюся куклу Барби в нескольких футах от себя. — Черт! Что произошло? — Охотники. — Охотники… в смысле — на оборотней? Иисусе! — бариста побледнел и прикрыл ладонью рот. — Ты — тот самый Дерек Хейл! Я помню этот пожар. Всевышний — вы же были детьми! Я и забыл. Прости, мне действительно жаль! Дерек пожал плечами. — Это было шестнадцать лет назад. Люди постепенно привыкают, боль забывается, — проговорил он, опустив уточнение «все, кроме меня». Стайлз и сам бы догадался: его отец рано овдовел. — Теперь-то ты понимаешь, почему я так отреагировал у тебя в квартире? — Э-э, — на лице парня довольно быстро сменилось несколько эмоций, начиная с удивления и заканчивая негодованием. — Что? — Твоя дверь. — Моя дверь? — повторил бариста, словно ожидая продолжения реплики. Но Хейлу нечего было добавить. — Ладно, друг мой. Если честно, за целый день я наслушался много невероятной фигни, от которой срывает крышу, но это просто вне всяких сравнений: «моя дверь». — Послушай, Стайлз. Пусть я не до конца понимаю, как работает эта твоя магия, муза — называй, как хочешь и возможно ты действительно не подозревал во мне оборотня до этого момента, но как ты объяснишь то, что у тебя случайно оказалась в квартире дверь из рябины? Каким волшебным образом твое жилище стало непроницаемым и герметичным для ликанов? — Рябина? О чем речь вообще, никак в толк не возьму? Если ты о входной двери, то она странная и я жалуюсь на неё с первого дня, как въехал. Дверь была там прежде меня. Еще до того, как я вселился, ясно? Она, вроде как, не моя, смекаешь? Хейл прислушался к его ровному, пусть и немного негодующему ритму сердечных сокращений. — Ты точно не врешь. Стайлз рассердился, развернулся и отошел от волка на несколько шагов. — Это тебе твои оборотничьи сверх способности подсказали? — Именно. А еще они мне говорят, что ты зачем-то защитил дверь при помощи чар, так что я в ту ночь не смог постучать, чтобы извиниться за то, как отреагировал на новость, что ты — сын шерифа! — разразился тирадой Дерек. — При этом, ты воспользовался тем же методом, что и охотники, уничтожившие всю мою семью, заперев её в доме, как в ловушке! — Это всего лишь гребаная дверь! Я попрошу Дитона поменять её. Понятия не имел, что она связана с… — парень остановился, махнув рукой на руины. — Этим всем. С травмами прошлого, оборотнями, о которых я даже не догадывался пару часов назад! — Дитон? — Мужик, у которого я беру квартиру в субаренду. Босс Скотта. — Черт, я… — Дерек прочистил горло, стремительно краснея и пытаясь осознать глубину произошедшего недоразумения. — Возможно, я должен кое-что объяснить и извиниться. Помнишь, в ту ночь… Они молчали по мере приближения рассвета, каждый пытался осмыслить откровения последних нескольких часов. Стайлз уселся на подоконник, подтянув одно колено к подбородку, а Дерек ходил туда-сюда неподалеку от парня, который не взглянул ни разу на оборотня с тех пор, как услышал сбивчивое объяснение. От сына шерифа волнами исходило замешательство, а запах его эмоций горчил у Хейла на языке и в ноздрях, напоминая тот чай, что он получил пару дней назад и тут же выплюнул. Дерек не трогал его, дав возможность все обдумать и ожидая, что тот набросится с кулаками, ведь Господь свидетель, он заслужил за то, что вел себя как козел. Поэтому его немало удивила фраза Стайлза, когда тот решил нарушить молчание. — Ты психанул, это понятно, — медленно произнес парень, поворачиваясь к оборотню. — Но боялся ведь не меня? Они встретились взглядами, хоть это и причиняло мужчине почти физическую боль. Он понимал, о чём на самом деле спрашивал Стилински, что пора уже раскрыть все карты и поговорить без тайн и недомолвок. — Правда в том, — облизывая губы, молвил он, не сводя глаз с баристы, дать тому понять, что он предельно честен. — Меня напугало то, насколько ты мне нравишься. А вот долбанная дверь напомнила о темном периоде моей жизни и факте, что мне не стоит заводить отношений с людьми.