Федерация Чтения Фаулер Купер (Книжный Клуб Шэми)

Федерация Чтения Фаулер Купер. Июль 2020 Основная тема: Joy Luck Club by Amy Tan Дополнительные книги: Joy of Cooking by Irma S. Rombauer*

      Всё было тихо. Только пальцы Шелдона, стучащие по клавиатуре и кликающие мышкой, производили звуки. Он не разговаривал с Сири; он достиг совершенства в управлении компьютером задолго до её появления, и, хотя он находил голосовое управление очень удобным, когда прохаживался по комнате, сидя он предпочитал, чтобы между его мозгом и компьютером ничего не было. Самый динамичный дуэт. Он чувствовал тепло летнего солнца на спине. Эми, видимо, заснула в своем кресле позади него, читая. Он давно не слышал её движений. Она предпочитала естественный свет при чтении, но окно надо будет занавесить, когда в углу его монитора появится блик. Но он подождет подольше ради Эми.       Солнце двигалось дальше, теперь освещало Эми в кресле. Он предположил верно, она больше не читала, она свободно держала Kindle в опущенной вниз руке. Но она и не спала. Она смотрела в окно пустым взглядом. Шелдон видел её отражение в экране, потом повернулся к ней.       - Эми? – спросил он мягко.       - Хм-м-м? – ответила она. Потом она немного встряхнулась и села чуть ровнее, - прости, надо закрыть окно шторой?       - Может быть. Ты в порядке?       - Я не чувствую себя больной, - сказала она, снова поворачивая голову к окну.       - Я не это имел ввиду.       Эми громко вздохнула. Шелдон уже решил, что не будет спрашивать об этом; очевидно, что Эми не хотела об этом говорить. Но Эми ответила:       - Я думаю об Аде.       Шелдон знал. Весь день, даже до того, как Ада ушла.       - Я думаю, всё в порядке. Она уже была на таких прогулках раньше. И всего-то на пару часов.       - Я не это имела в виду.       Он мягко улыбнулся, подумав, поняла ли Эми, что повторила его слова. Нет, она не заметила. Он подкатился на кресле к ней, отталкиваясь ногами.       - Эми, я понимаю, это непросто. Я разделяю твои беспокойства. Но мы оба понимаем, что твоя мать, несмотря на её недостатки, способна сохранить ребенка живым в течении 2-х часов безо всяких проблем. Кроме того, я думал, ты будешь довольна. Я думал, ты хотела бы, чтобы твоя мать принимала более активное участие в жизни внучки. Ты чувствуешь, что она готова перевернуть страницу, - он помедлил, - но я готов также прямо сейчас привести Аду домой, если ты этого хочешь.       Эми повернулась посмотреть на него:       - Нет. Как я уже и говорила, я верю, что и Ада, и моя мать заслуживают возможность иметь особые отношения. Я никогда не посмею вмешаться в них, - потом она снова повернулась к окну и сказала мягко, - но она никогда не ходила со мной в книжный магазин, когда я была маленькой.       - Потому, что ты росла в 80-х. До того, как всё стало структурированным и распланированным, с ярлыками. И никто не думал про такие прогулки, только что-то вроде, – тут Шелдон повысил голос и тон, - «ты сводишь меня с ума этим своим научным мусором, иди и поиграй на улице, как нормальный мальчик». А сейчас проводят специальные мероприятия в книжных даже для двухлеток, потому что им очевидно нравится такое, - Шелдон раздумывал, правильную ли тактику ли он применил, нашел ли нужные слова, или же она будет недовольна, что он так легко к этому относится.       Но Эми повернулась и улыбнулась ему, Шелдон расслабился.       - Ты хочешь посмотреть фильм или что-нибудь?       - Нет, может, позже.       - Ты можешь лечь поспать, - предположил Шелдон, - я уложу Аду, когда она вернется.       - Я не хочу спать.       - Книжный клуб?       Эми приподняла брови:       - В середине дня? Тебе такое не нравится. Тебе-то нравится, когда всё структурировано и по расписанию, и на всем есть ярлык.       Шелдон пожал плечами:       - Может, я последую совету моей матери.       - То есть на улице на скамейке? Это очень близко к середине улицы, как я предлагала.       - Не надо давить на меня и удачу, дамочка.       Эми рассмеялась и свесила ноги. Шелдон услышал в этом движении какой-то звук, свидетельствующий об окончании меланхолии. Закрыв свою работу, он прошел с Эми на диван, место, где Книжный клуб проходил чаще всего.       - Итак, Клуб радости и удачи? – начал он.       - Да, - кивнула Эми, - я выбрала книгу, потому что… э.       - Что?       Она сделала вдох.       - Я выбрала эту книгу потому, что никогда не читала Эми Тан; она очень популярный, уважаемый Калифорнийский писатель. И я подумала, что должна прочитать по крайней мере одну её книгу. И решила выбрать лучшую. Но… ну… книга же про мать и дочь, так ведь?       - Верно. Эстроген прямо льётся со страниц, - добавил Шелдон, надеясь, что сказал это легко, чтобы удержать тёмные мысли Эми под контролем, - но она не только об этом, ты же знаешь. Книга о культурном обмене, самоопределении иммигрантов и непонимании.       - Я знаю, - кивнула Эми, - кое-что сложно понять, потому что я не иммигрант в первом поколении и не ребенок такового. Есть очень много вещей, о которых мы не задумываемся, принимаем их как должное. А это не всегда правильно.       - Я не знаю, - пожал Шелдон плечами, - может, это основная цель всех иммигрантов – надежда на будущее для детей. Чтобы не пришлось обо всем этом думать. У нас нация иммигрантов, - тех, кто бросил всё позади себя.       - Да, мы нация иммигрантов, но когда я читала книгу, я думала, насколько сейчас ситуация изменилась – сейчас иммигранты больше гордятся своим наследием, чем в то время, когда происходят события в книге. Например, дочерей в книге не учили разговаривать по-китайски. Это грустно. И посмотри к какому непониманию это привело – они не могли найти слова, правильную интонацию, не могли понять подтекст языка и те истории, что им рассказывали.       - Ты забыла упомянуть, что все дочери были маленькими девочками в 50-е годы 20-го века. Прошло лишь десятилетие после Второй Мировой войны, одна декада после лагерей беженцев. Хотя они и китайцы, а не японцы, думаю, многие люди в те годы не понимали разницы, - подчеркнул Шелдон.       - Это так угнетает, - мягко сказала Эми.       - Ситуация была угнетающая. И вся книга угнетающая, - сказал Шелдон.       Эми посмотрела на него:       - Тебе не понравилась книга?       - Не особенно. Слишком угнетающая, - он облизал губы, - а тебе понравилась?       - Да, очень. Но я не могу объяснить тебе. Это странно?       - Невероятно.       Эми улыбнулась:       - Я знаю. Но это правда. Думаю, эта книга о людях которые любят друг друга, неразрывно связаны, но они не очень нравятся друг другу.       Шелдон поднял брови:       - Думаешь, они хотели убежать от этого?       - По крайней мере, кто-то из них. По крайней мере, иногда. Ваверли надо было сбежать от матери, эта женщина ужасна, она отравляла всё, что любила.       Глубоко вдохнув, Шелдон начал говорить, чтобы пересечь мост, которого он избегал:       - Эми, ты говоришь о –       - Еда, - перебила его Эми.       - Еда? – переспросил он, удивившись.       - Они готовили, ели и им нравилась китайская еда. Они собирались за столом. Еда их связывала.       - А, да, наверное, - Шелдон удивился таким поворотом разговора. Неужели Эми почувствовала, что он хочет спросить, и таким образом дала понять, что не хочет этого вопроса? По крайней мере сейчас, когда Ады нет, когда она ушла с матерью Эми?       - Когда мне было… семь… - Эми отвела взгляд и уставилась в пространство, её голос зазвучал мечтательно, - было несколько месяцев подряд, когда тетя Флора начала что-то делать по вечерам понедельника, я не помню точно, бридж или что-то такое. В общем, её не было, когда я возвращалась домой со школы, а соседка не готовила обед для меня и матери, чтобы та поела поздно вечером, когда возвращалась домой, из редакции газеты, - Эми внезапно повернулась.       - Я тебе говорила, что мать не умеет готовить? Она ужасный повар, всё пригорает. Флора всегда готовила. Я ей помогала, и она меня научила.       Шелдон кивнул, он уже знал про уроки готовки от Флоры.       Эми снова немного повернулась и продолжила рассказ:       - Но мать делала лучшие сэндвичи с сыром. Это странно, единственное, что она может сделать кроме хлопьев с молоком, и они очень вкусные. Много сыра, такие хрустящие и мягкие. Намного лучше, чем у тети Флоры. В первый понедельник мама поставила спагетти на плиту, пошла переодеться и всё пригорело, - Эми мягко захихикала, - нам пришлось открыть окна и выкинуть сковороду. Мама сказала мне переодеться в ночнушку и приготовила сэндвичи с сыром. Когда я вернулась из комнаты, она сказала, что мы можем поесть в гостиной и посмотреть викторину по телевизору, - Шелдон приподнял брови, Эми продолжила, - такого никогда не позволялось. Наверное, она чувствовала вину. В общем, мы сидели рядом на диване вместе, в ночнушках, ели сэндвичи, смотрели викторину. Когда я доела, я придвинулась ближе к ней, она взяла меня за руку. Следующие недели, она даже не пробовала готовить что-то кроме сэндвичей. Каждый понедельник несколько месяцев, мы ели сэндвичи, сидя рядом на диване и смотрели викторину, и она держала меня за руку.       Шелдон откашлялся:       - Тебе понравилось? – прошептал он.       Его жена повернулась, но в её глазах не было слез, как он ожидал, она улыбалась:       - Да. Это одно из самых приятных воспоминаний.       Улыбнувшись в ответ, Шелдон спросил:       - Хочешь знать про мое самое любимое воспоминание?       После того, как Эми кивнула, Шелдон сказал:       - Продуктовый магазин. Джорджа и Мисси туда не брали, только изредка. Потому что они бегали и кричали и требовали печенья и конфет. А я сидел в тележке и считал. Я суммировал стоимость, высчитывал, сколько добавят налогов, и иногда мама спрашивала меня, сколько мы уже потратили денег. У нас был бюджет. Иногда она спрашивала, что выгоднее купить, и я высчитывал стоимость за граммы или за порцию, потом говорил, что дешевле, - он пожал плечами, - для меня всё это было легко, у меня в голове это само собой происходило, цифры выстраивались сами. Я мог бы всё считать бегая вокруг и крича. Но там были только мы с мамой, и я знал, что если буду вести себя спокойно, мы будем ходить в магазин только вдвоем.       - Какая интересная история, - мягко сказала Эми.       - И стирка. Мы вместе складывали белье на столе в гостиной. Мне нравилось равнять всё, считать одежду, выравнивать стопки – о, - Шелдон внезапно замолчал.       - Что? – поторопила его Эми.       - Прости, Эми, я не должен был всё это перечислять тут, потому что… - он махнул рукой в безнадежном жесте. Это же нечестно, так? Перечислять столько счастливых воспоминаний, когда у Эми есть только одно, эти короткие вечера, когда мать держала её за руку.       - Подожди здесь, - сказала Эми, спрыгивая с дивана.       Шелдон сидел, удивленный, слушая как она прошла в коридор и копалась в небольшом шкафчике в конце, где они хранили редко используемые предметы. Когда она вернулась, в её руках была старая коробка, в которой Эми хранила вещи, доставшиеся ей от тети Флоры после её смерти. Она достала оттуда вещь, которую Шелдон уже видел – книгу "Радость приготовления пищи", с заметками на полях, Эми говорила, что книга слишком ценна, чтобы пользоваться ей на кухне, несколько бумаг, пару перчаток, которые Флора носила до того, как дамы перестали носить перчатки, ещё что-то. Из самого низа коробки Эми достала конверт, пожелтевший от времени.       - Я тебе раньше их не показывала. Потому что моя мать ненавидит их. Её удар хватит, если она узнает, что они у меня есть, тем более, если ты их увидишь, - открыв конверт, Эми достала фотографии и протянула Шелдону. Они тоже поменяли цвет, словно были в каком-то фильтре как в Инстраграм.       Шелдон посмотрел на фото. Пляж, одеяло на земле. В нескольких метрах от воды двое людей, держатся за руки. Маленькая девочка в оранжевом купальнике и женщина в старомодном купальнике-платье. У обеих бледная кожа. У девочки серые волосы, у женщины волосы блестят на солнце, необычного цвета – смесь золотого, красного и карамельного цветов. Шелдон даже задержал дыхание. Этот цвет был очень хорошо известен ему.       - Это твоя мать? В купальнике? На пляже?       Кивнув, Эми наклонилась, чтобы рассмотреть фото:       - Мать любит плавать. Она и меня научила плавать; я никогда не ходила на плаванье. Мы ходили на пляж иногда по воскресеньям. Обычно вдвоем. Но в тот день с нами была Флора, и она сделала фотографии. А вот эти фото сделаны до того, как мать поняла, что тетя взяла с собой фотоаппарат.       - Её волосы, - сказал Шелдон, - даже на фото, они … как радий. Как у Ады. Сейчас они так не сверкают.       - О, нет, - Эми рассмеялась, - она их красит уже давно, ты не знал? Она довольно близко подобрала оттенок, но цвет немного отличается. Такой цвет краской не получишь. Но она наверняка будет краситься всегда. Она всегда заботилась о волосах, считает их своим главным достоинством. Буквально. Есть фото, где она ещё подросток, там её волосы доходили до её пояса.       - Почему она подстриглась? – спросил Шелдон, смотря на фото, где волосы его тещи доходили до плеч. И сейчас они были такой длины.       - Наверное, из-за моды. Длинные волосы были в моде в 70-е, но в 80-х все стали стричься коротко, - предположила Эми.       Шелдон поднял глаза на неё:       - Ты так не думаешь.       - Нет, - Эми опустила взгляд быстро. Она прошептала:       - Думаю, это её алая буква. Она подстриглась, когда была беременной.       - О, Эми, я –       - Нет, всё в порядке, - сказала Эми, посмотрев на него, - счастливые воспоминания, помнишь? Ничего угнетающего, как в книге. Посмотри на остальные фото. Сейчас мне это кажется странным. Я всегда думала о матери как о старой женщине, а тут она такая молодая, чуть старше 20-ти лет, я совсем маленькая.       Шелдон взял небольшую стопку фотографий. Они были в воде, Эми брызгала на мать водой. Синтия подняла руки, пытаясь защититься от брызг, но она улыбалась. По-настоящему улыбалась. На следующих фото были видны только головы из воды, дальше от берега. Потом они возвращались, держались за руки, Синтия смотрела вниз на Эми, Эми смотрела на неё, они снова улыбались друг другу, очевидно, наслаждаясь таким времяпрепровождением.       Эти фотографии были такими странными для него. Они были совсем не похожи на те, что он видел до этого. Не просто его теща улыбалась и была почти раздета, не только он удивился её красоте – она была очень красива здесь – но интимность момента, радость. Он чувствовал, что подсматривает на что-то личное, как будто ворует момент. Он понял, почему его тёща не хочет, чтобы эти фото смотрел кто-то.       Он дошел до последней фотографии. Она отличалась от других, тут они явно позировали. На плечах у Эми было полотенце, она крепко держала его рукой. Синтия прикрыла свой купальник чем-то вроде туники. Они стояли рядом друг с другом, Синтия обнимала Эми нерешительно, как Шелдон уже видел на фотографиях, с неуверенной, напряженной улыбкой, которую он считал единственно возможной до сегодняшнего дня, пока не увидел эти фото. Эми не улыбалась.       - Я так понимаю, здесь твоя мать уже знает про фотоаппарат, - сказал Шелдон, - ты здесь выглядишь несчастной.       Эми придвинулась ближе:       - Потому что они, мама и Флора, ругались из-за других снимков. А я всегда это терпеть не могла.       Она протянула руку, и Шелдон отдал ей фотографии. Складывая их назад в коробку, Эми сказала:       - Думаю, эти фото – то, что я хотела объяснить тебе о книге. Ближе к концу Инь-Инь рассказывает о том, каково это - быть матерью. Что быть матерью и одновременно дочерью – самая уникальная связь в мире. Тебя кто-то родил, потом ты кого-то рожаешь, кто, в свою очередь, может тоже родить дочь в будущем. Эта связь, неразрывная связь полной отдачи себя на создание кого-то, - Эми пожала плечами, - не знаю, может, мужчины тоже такое чувствуют, между отцом и сыном. Дочери в книге ещё не понимали эту радость – там говорится, что это не то слово, раз его нет в английском языке. Но, на самом деле, они не понимают потому, что они сами ещё не матери. Радость состоит в том, чтобы извлечь самое лучшее из обстоятельств в которых ты оказалась, когда стала матерью, - потом она добавила, подводя итог, - я сама полностью не понимала эти фото, пока не стала матерью. Эми наклонилась вперед и поставила коробку на кофейный столик. Шелдон посмотрел на неё, взгляд где-то между непониманием и удивлением. Она определенно сказала что-то мудрое, что-то что она сама обнаружила и что её успокоило, но в то же время…       - Эми, я не понимаю.       - Я знаю, - мягко сказала она, посмотрев на него.       Шелдон понял, что это не то, что он может понять, до конца понять. Он остался в стороне, и так и должно быть. Он не был частью неразрывной цепочки матерей и дочерей. Это не уменьшало его значения для его матери, для Эми, для Ады, но его значение состояло в другом. Эми не могла заменить его значение для Ады, и он не мог заменить её значение для Ады. Когда он прочитал про древнекитайское определение Инь и Ян в книге, он счел это сексистским и ждал, что Эми возмутится. Но возможно было другое определение: сбалансированный совместный акт родительства, дар и наставления, которые каждый из них нес своей дочери. Шелдон верил, что поскольку он присутствует и оказывает помощь, у Ады будет больше счастливых воспоминаний, и она не будет прятать их в коробку до тех пор, пока они перестанут задевать её чувства.       - Хочешь… хочешь, я оцифрую эти фото? – спросил он, осторожно, - и ты тогда сможешь показать их Аде?       - О, Шелдон, да… - прошептала Эми. Она не плакала, она просто смотрела на него с такой любовью, что от этого было больно.       Тут прозвонил звонок, резко, это значило, что кто-то стоит внизу в вестибюле. Шелдон ругнулся про себя, проклиная звук за то, что разбил чары… чего бы то ни было. Эми встала и подошла к интеркому:       - Да?       - Это твоя мать, дорогая. И Ада, конечно, - ответил ей статичный голос.       - Поднимайтесь, - Эми нажала на кнопку и повернулась к Шелдону, - может, надо сказать ей код? У всех наших друзей он есть.       - Думаю, лучше дать ей код от домофона квартиры Раджа и Стюарта.       Эми улыбнулась, но приложила палец к губам. Она открыла дверь, Шелдон подошел к ней, оба стояли рядом и слушали, как лифт поднимается к ним на этаж.       - Мама! – услышали они Аду ещё до того, как увидели её бегущей к ним.       Шелдон был впечатлен. Ада выглядела опрятно, в том числе и её волосы, а с этим у него всегда были проблемы. Синтия Фаулер выглядела как всегда строгой драконихой, на её одежде не было ни малейшего следа того, что она провела два часа с двухлетним ребенком. Как она это делает? А теперь Шелдон никак не мог поверить в том, что эта женщина и улыбающаяся женщина в купальнике с фотографий – один и тот же человек.       Эми обнимала Аду, наклонившись к ней.       - Вы хорошо провели время, милая?       - Бабушка купила мне книг!       Синтия протянула зеленый пакет Шелдону:       - Я надеюсь, это приемлемо.       Шелдон кивнул, беря пакет, но Эми ответила:       - Конечно. Мы же любим книги, так, Ада?       - Да! – подтвердила Ада, пританцовывая.       - Ада, тебе надо в туалет? – спросила Эми.       - Да.       - Скажи бабушке до свиданья и поблагодари. Пойдем в туалет и потом я уложу тебя спать.       - Но я не хочу…       - Ада, - сказал Шелдон резко, - делай, что говорит мать.       Подчиняясь, Ада повернулась, обняла ноги Синтии:       - Спасибо, бабушка, - тёща Шелдона наклонилась и провела рукой по волосам Ады. Шелдон сделал шаг назад, прежде чем Ада отодвинулась, махнула рукой, и побежала к туалету, - до свиданья!       - До свиданья, дорогая. Было приятно повидаться с тобой, - махнула рукой в ответ Синтия, Ада и Эми ушли по коридору.       Шелдон оказался в очень некомфортной для себя ситуации - наедине с тёщей. Ему и раньше это не нравилось, а теперь он знал её секреты. Слава богу, что его собственная мать хорошо натренировала его.       - Э, - Шелдон закрыл дверь, - хотите горячий напиток?       - Да, спасибо.       Шелдон прошел к кухонной стойке, достал упаковку с чайными пакетиками, поставил чайник на плиту. Он поставил чайничек перед Синтией и сказал ей, стоящей перед стойкой:       - Прошу, присаживайтесь.       Синтия настороженно смотрела на стул около стойки.       - Хотите сидеть за столом? Я могу принести чай туда, - сказал Шелдон.       - Нет, нет, всё в порядке, - она села, напряженно, - я понимаю, что это очень грубо, но нет ли у вас кофе?       - Я не принимаю наркотики, в том числе стимулирующие, такие, как кофеин, потому что я обещал моей матери, - ответил Шелдон.       - Конечно. Я вспомнила теперь.       - Э, - Шелдону это не нравилось, становилось хуже с каждой минутой, - у нас есть какао, если хотите.       Практически погрузившись в шкаф, Шелдон притворился, что ищет какао, хотя он точно знал, где его взять. Свисток чайника заставил его повернуться:       - Я выключу! – сказал он, его голос был фальшиво-высоким.       Его тёща лишь кивнула. Шелдон принялся готовить свой чай и какао. Поставив чашку с горячей жидкостью около Синтии, сам он остался стоять с другой стороны стойки. Так ему казалось безопаснее.       - Надеюсь, у Эми не будет проблем с укладыванием Ады спать. Я не давала ей ничего с кофеином. Хотя мы пили лимонад в Panera. Надеюсь, это не запрещено. Когда Эми была маленькой, только McDonald's имел в меню что-то для детей. Я позволяла ей картошку фри и колу с каждым Happy Meal. Я понимаю, что сейчас детям такую еду не разрешают.       Ещё одна идея, которую Шелдону не легко принять: его тёща в McDonald's. Это совершенно не вязалось с женщиной, сидящей перед ним. И Эми никогда не упоминала, что они туда ходили:       - Вы там часто бывали?       Синтия покачала головой:       - Нет. Это была награда. Флора иногда водила Эми туда. Думаю, Эми рассказывала, что я много работала, - она помедлила и нахмурилась, - сейчас я об этом жалею. Я так много пропустила из её детства.       Немного качнувшись, Шелдон сделал очень долгий глоток. Меньше всего на свете он хотел бы обсуждать чувства с этой женщиной.       - Chick-fil-a, - сказал он.       - Что, прости?       - Эми предпочитает Chick-fil-a для Ады, если приходится давать ей фаст-фуд. Хотя Эми не нравятся их псевдо-религиозные идеи, но она думает, что в их меню есть больше вариантов здорового питания. Для детей есть наборы с фруктами и яблочный сок с корицей. Эми доплачивает за специальную обжарку наггетсов. И заказывает молоко с пенкой для Ады, конечно. Chiptole также приемлемый вариант, но надо предупреждать о том, чтобы обязательно добавляли овощи в блюда для ребенка.       - Конечно. Я запомню на будущее. А что ты предпочитаешь?       Шелдон удивился, чуть не пролил чай из поднесенной ко рту чашке:       - Простите?       - Ты сказал, Эми предпочитает Chick-fil-a. А ты чему отдаешь предпочтение? – она внимательно смотрела на него.       Чёрт. Ему надо было аккуратнее в выборе слов. Ведь словами, в конце концов, его тёща зарабатывает на жизнь. Хотя она бы всё равно догадалась бы, учитывая, что Эми рассказала, какой он неумелый врун. Может, он сможет отойти от этого вопроса в сторону.       - Иногда мне нравится картошка фри.       Синтия улыбнулась. По-настоящему улыбнулась. Если бы он не видел это на фотографии ранее, он бы не поверил, что это возможно. Шелдон вспотел. Он никогда раньше такого не видел, и, хотя и видел улыбку на фото, он никогда не думал, что увидит её вживую.       - Я знаю, что пообещала Эми, что между нами больше не будет секретов, - сказала Синтия, всё ещё улыбаясь, - но, думаю, этот факт можно оставить в секрете, так? Шелдон схватился за чашку крепче. Это всегда было так весело: Ада на высоком стуле, разгадывает загадку на коробке с Happy Meal, вместе едят картофель фри, макают его в кетчуп… Но может ли он сделать это? Заключить этот пакт с Синтией?       - Думаю, так, - пробормотал он в свою чашку.       Его спас приближающийся звук шагов Эми.       - Намного легче, чем я ожидала. Видимо, она совсем вымотана, мама, - сказала она.       - С ней было очень легко. Такое хорошее поведение. Видя её с другими двухлетками, я поняла, насколько она развита для своего возраста. Потрясающий словарный запас. Ты должна гордиться, - Синтия встала.       - Конечно, мы гордимся. Она первая в своем роде, - ответил Шелдон.       Его тёща удивленно посмотрела на него.       - Понятно, - она повернулась к Эми, - мне пора идти. Спасибо, что разрешили побыть с ней.       - В любое время, мама, - ответила Эми.       Синтия протянула руки вперед, Шелдон чуть не захлебнулся чаем. Он увидел, что Эми тоже удивилась. Она сделала шаг вперед, позволив себя обнять.       - Я люблю тебя, дорогая, - сказал Синтия.       Эми посмотрела на Шелдона поверх плеча матери. Она что-то проартикулировала, но он не разобрал слово. Он пожал плечами и поднял ладонь в ответ. Он и сам ничего не понимал. Эми провела рукой по спине матери:       - И я тебя, мама.       Когда Синтия отстранилась, Эми проводила её до двери. Шелдон расслабился, прислонился к стойке, слушая, как они прощаются. Закрыв дверь, Эми подошла к нему. Он протянул ей чашку приготовленного для неё чая. Она взяла её и встала перед ним, тоже прислоняясь к стойке. Они оба смотрели перед собой.       - Она обняла меня, - сказала Эми.       - Она улыбнулась мне, - сказал Шелдон.       - Ха, - сказали оба одновременно, и одновременно отпивая из своих чашек, оба думая о том воскресенье на пляже.