Федерация Чтения Фаулер Купер. Январь 2021 Основная тема: One day by David Nicholls Дополнительные книги: Passage by Connie Willis *
Она медленно просыпалась, потягиваясь и вдыхая запах, прижимаясь лицом к груди Шелдона. Веки Эми распахнулись, она вздохнула. Как хорошо спалось! Глубокий и хороший сон, подумала она; может, ей приснилось что-то потрясающее, но она уже не смогла бы вспомнить, поэтому она просто наслаждалась последним оставшимся счастьем после пробуждения. - Эми? – прошептал Шелдон, его рука была на её спине, - ты проснулась? - М-м-м … да. - Ты хорошо спала? - Да. Если честно, я спала очень крепко. А что? – она наклонила голову назад, чтобы посмотреть в его лицо, на котором уже появилась щетина. - Сейчас только 6-28. Ты проснулась рано. Сама. Быстрые вычисления подсказали, что двух минут слишком мало, чтобы заняться любовью – так было с самого первого раза – так что она обняла его, притянула ближе, теряясь в его запахе, тепле, ощущении прикосновения колючего подбородка к своей макушке.***
В 6-49 Шелдон встретил её в комнате Ады, как обычно. Но вместо привычной футболки с принтом, на нем была футболка с воротником на пуговицах, цвета кобальта, Эми купила её и повесила в шкаф пару месяцев назад. Потому что цвет идеально подходил под его глаза, и ей нравилось представлять, как он надевает её, пусть даже она и понимала, что это никогда не произойдет. Прежде чем Эми спросила, он пробормотал: - В моей футболке со Звёздными войнами дыра. А если я надену футболку с Мстителями сегодня, то мой график будет нарушен, я потеряю ориентир на неделю, - он вздохнул, - это была моя самая старая футболка. В футболке он выглядел так хорошо, что ей было всё равно.***
Очереди в Starbucks не было сегодня утром. Поэтому Шелдон не мог, значит и не стал, жаловаться, когда она в рекордно короткое время вышла со своим пряным чаем латте. Она бросила взгляд на панель приборов. 7- 47. Ещё полно времени.***
В 9-30 она обнаружила посылку посреди рабочей почты. Сняв защитную пленку, на которой стояла отметка прибытия посылки, Эми с удивлением обнаружила торговый знак «Её вселенная». Она там ничего не заказывала в последнее время. И уж точно не просила доставку на работу. В лаборатории она вскрыла посылку и ухмыльнулась, увидев надпись: Доктору Фаулер. От доктора Купера. Там была ночная рубашка, на которой были нарисованы подсолнухи с картины Ван Гога и ТАРДИС. Ночнушка была без рукавов, она не носила такие зимой, но это был первый раз, когда Шелдон купил ей что-то, имеющее отношение к нижнему белью, так что Эми была довольна.***
На часах было 11-45, когда пришло сообщение. День пролетал быстро, это был хороший знак. Ш: Пообедаем вместе? Э: А ребята? Ш: Какая-то важная встреча с начальством, с которой меня милостиво отпустили. Э: Полдник? Я за. Ш: Видимо, я не полностью понимаю значение слова. Неважно, у меня или у тебя?***
В 12-56 – ровно, потому что Шелдону требовалось 4 минуты, чтобы дойти до своего здания – Эми смотрела, как его худощавая фигура в кобальтовой футболке уходила по коридору, и раздумывала, может ли она привести научный аргумент, почему эта футболка должна попасть в график. Может, сказать, что создан прецедент? Всё ещё улыбаясь, она подошла снять белый халат с вешалки, опустила руку в карман, чтобы достать оттуда свою резинку для волос. Но почувствовала там рукой бумагу. Она вытащила её и улыбнулась опять. Двадцать долларов! Как давно она там лежит? Она даже и не знала, что у неё есть эта купюра! Стук в дверь напугал её в 14- 37. - Доктор Фаулер? Эми подняла голову от работы, озадаченная и немного потерянная: - Президент Сиберт? – она поспешила отложить пипетку, снять перчатки и встать и всё это одновременно, её сердце забилось быстрее и громче. Президент КалТеха просто так не заходил к сотруднику в кабинет. И, насколько она помнила, к ней он вообще ни разу не заходил даже по делу. К Шелдону заходил, но не к ней. Он протянул ей конверт, первой мыслью Эми было, что это извещение об уведомлении. Она не смогла сдержать эту мысль, хотя и знала, что у неё контракт и её не могут просто так вот уволить, сообщив об этом прямо в её лаборатории. Дрожащими руками, Эми взяла конверт, не в силах ничего сказать, не в силах задать очевидные вопросы. - Позвольте первым поздравить вас. Очень удачно получилось, это принесет известность не только вам, но и Университету. Этот грант самый большой по сумме, который когда-либо получали нейробиологи. Значит, вы сделали невероятное предложение! Странные нотки в его голосе были смешаны со знанием, что так и есть, отчего сердце Эми забилось ещё сильнее. Она открыла конверт осторожно, стараясь использовать это действие, чтобы успокоится. - И представьте, я никогда не слышал о том, что такой Чарльз Боннет! – добавил Сиберт. - Бон-НЕЙ. Он француз, - на автомате поправила Эми, тут же пожалела об этом. Нельзя поправлять президента вот так, даже если он никогда и не знал о натуралисте 17-го века, показывая свои собственные знания. Она быстро попыталась прикрыть свое оскорбление: - Мало кто знает о нем. Но мне кажется, что его теория о том, что зрительная кора ответственная за появление галлюцинаций может подтвердиться. Если мне получится выделить нейрохимический или биомеханический… - Ещё раз, это большая честь, что вы работаете в нашем университете! – Сиберт выставил руку вперед, Эми поняла, что он просит её перестань углубляться в тему. Она прикусила губу, чтобы не улыбнуться, когда пожимала ему руку. Он не был обижен её исправлением, ему было неловко. Он и правда не понимал, что она говорит, за что её исследования удостоились такого гранта. Ему даже было всё равно. Считая секунды, Эми закрыла дверь лаборатории за ним, чтобы дождаться момента, когда можно было исполнить небольшой победный танец. А потом она позвонила Шелдону.***
- Знаешь что, Ада? – сказал Шелдон, подхватывая дочь на руки, когда они вышли из здания детсада на солнечный свет. - Что? – спросила она, обнимая его за шею. - Мы сделаем маме сюрприз! Потому что она очень важный гений! - Вы сделаете? – спросила Эми, улыбка впервые за два с половиной часа покинула её лицо от удивления. - Во-первых, я поведу, - сказал Шелдон. - О, то, что хочет каждый важный гений в качестве подарка: не ехать за рулем десять минут до дома. - Я сказал, во-первых, мисс Умняшка, это подразумевает, что будет и во-вторых, - запротестовал Шелдон. - Ты обозвал маму? – спросила Эми. Подходя к машине, Шелдон резко обернулся к дочери: - Нет, конечно, нет. Обзывать кого-то – это грубость, а мы не грубим людям, обзывая их. Это – это было ласковое прозвище. Эми ухмыльнулась. - Что такое ласковое прозвище? – спросила Ада, выскальзывая из его рук, чтобы сесть в машину. - Красивое имя, которым папа называет свою красавицу гения жену, - он посмотрел Эми в глаза. Его глаза казались особенно голубыми в этой футболке, за темной оправой очков, и он был такой… - Ты ужасно умный и сам, ты же знаешь, - пробормотала она. Шелдон придвинулся к ней и неожиданно поцеловал в щеку: - Позже, мисс Умняшка. - Папа, посади меня! После того, как Шелдон нажал кнопку, открывая дверь, Эми открыла пассажирскую дверь и села. Она бросила взгляд на часы, пока Шелдон усаживал и пристегивал Аду – 17-11. Она подождала, пока он сел и выполнил До-ездовую проверку систем, потом спросила: - Серьезно, Шелдон, поездка домой пассажиром – сюрприз? - Нет, - он посмотрел на неё, поворачивая ключ в замке зажигания, - во-вторых, я везу моих девочек на ужин. Чтобы отпраздновать достижения вышеупомянутого гения, сидящего рядом со мной. И, - Эми закрыла рот, - не волнуйся, я уже позвонил в пекарню, они работают до 19 часов, мы можем заехать за безглютеновыми печеньями для чьего-то дня рожденья после того, как поедим.***
Настоящий полурасплавленный боккочини, слепленный вручную из моцареллы, таял на языке. Порезанные на две половинки желтые и красные томаты. Свежий базилик. Завитки шпината. Капли бальзамического уксуса. Просто рай. Самые вкусные макароны с сыром, которые Эми пробовала когда-либо. Ну, Шелдон не отвез её домой переодеться или оставить ребенка с нянькой, они не ужинали при свечах, но еда была потрясающей и игра «я вижу», в которую играли Шелдон и Ада достигла оптимальной пропорции, чтобы дочь вела себя хорошо в ресторане. Сегодня был последний день, когда ей было два года, ужасный возраст, и это тоже можно было отметить. И к тому же, это были самые вкусные макароны с сыром, которые она ела когда-либо. Да, это огромная тарелка углеродов с молочным жиром, хотя она и старалась снизить потребление и того и другого, пытаясь похудеть, и Шелдон об этом знал. Но её возражения были слишком слабы даже на её взгляд, и он знал, что она уже давно хотела попробовать это новое бистро, хотя и не признавалась в этом. А может, ему просто надоело есть салаты с тонкими ломтиками вареного мяса на обед, но, откусывая ещё порцию самых лучших макарон с сыром, которые она когда-либо ела, причина была не важна для Эми. Она рассмеялась над чем-то, что сказал Шелдон, и, когда он внимательно посмотрел на неё, ей показалось, что она купается в лучах итальянского солнца.***
- Нет, папа, я хочу танцевать! - Но посмотри на бедного мистера Х! Он не может вспомнить, кто он! Но если мы расставим эти цифры, мы сможем найти, кто он такой! – ответил Шелдон. Эми посмотрела поверх своего журнала «Нейробиология» с дивана. Шелдон опустился на пол рядом с одетой в пижаму дочерью. На Аде также была надета розовая пачка – еще один подарок от Пенни, по поводу которого Эми испытывала противоречивые чувства (Это провоцирует появление гендерных стереотипов! Но я не хочу, чтобы она была неблагодарна!) – прямо поверх пижамы. - Шелдон, на доске уравнение? – спросила она. - Нет, - он встал и повернулся, - здесь одинокий мистер Х, он потерялся из-за неудачного лабораторного эксперимента. Как в комиксах, - он поднял брови, прося понимания. Прежде чем Эми успела сказать, что ей не кажется это хорошим подходом для начала обучения этому предмету – алгебре, а не комиксам – Ада потребовала: - Потанцуй со мной папа! - Хорошо, - вздохнул Шелдон. Он закрыл маркер и поставил его в стакан, потом сказал: - Как насчет шагов? Это основы геометрии. Дай мне твои руки. - Нет, вот так! – Ада подняла руки и повернулась вокруг себя. - Но я не танцую балет, - сказал Шелдон. Положив журнал, Эми поднялась с дивана. Такой хороший день, она не позволит испортить его. Ада начинала капризничать, Шелдон начинал обижаться, хорошим это не закончится. - Как насчет этого? – она взяла iPad (было 19-47), нашла музыку и отправила звук через динамики телевизора. Когда зазвучала музыка зазвучала, она сбросила обувь и подошла к краю дивана. - Смотри на меня, Ада. Немного нагнувшись, она также согнула руки в локтях и начала поворачиваться на носках ног. Come on, baby Let’s do the twist - Эми? – спросил Шелдон. - Что? Тебя разве не учили на курсах хороших манер твисту? – спросила она, чувствуя, что улыбается. - Вот так? – спросила Ада, она поворачивалась перед Эми, слишком хаотично, чтобы это можно было назвать правильными движениями, но она теперь тоже улыбалась. Take me by little hand And go like this - Давай, папа! – выкрикнула Ада. Эми усмехнулась, продолжая крутиться, найдя ритм: - Да, давай папа! Сначала он всплеснул руками в безнадежном жесте, потом он немного двинулся и взял её руку. Эми запрокинула голову и засмеялась, двигая ногами, завлекая мужа в танец. We’re gonna twisty twisty twist Till we tear the house down После они сделали Картофельного Монстра из толченого картофеля и все трое изображали вой монстров, но звук больше был похож на радостные вскрики.***
- … конец, - мягко сказала Эми, закрывая книгу, смотря на Аду, лежащую головой на её коленях. - Ты заснула, дорогая? – прошептала она. - Мама, я люблю тебя, - сказала Ада, её голос звучал устало. - О, - выдохнула глубоко Эми. Ада никогда раньше не говорила этого первой, обычно быстро бормотала «и я тебя» в ответ на слова Эми. Осторожно проведя по её шелковым волосам, Эми справилась с появившейся в уголке глаза слезинкой и прошептала: - Я тоже тебя люблю, Ада. Но Ада уже спала, так что Эми осторожно выскользнула из-под неё, укрыла её получше одеялом и выключила свет. Было 20-10.***
Меньше чем через минуту Шелдон стоял около доски, сложив руки на груди, к его губам был прижат маркер. Так он любил стоять около доски. Она обняла сзади его фигуру, одетую в опасно привлекательную кобальтовую футболку. - Всё ещё ищешь ускользающего мистера Х? – спросила она. - Очень смешно. Ответ пять, и ты прекрасно знаешь это. Эми захихикала. - Я просто не могу понять, почему её не интересует алгебра. Ей так нравится геометрия. - Потому что ей два года. - Три. - Нет, - Эми сжала его крепче, словно доказывая свои слова, - два. До 11-30 завтрашнего утра. И, как и большинство двухлеток, она с большим удовольствием будет танцевать, чем считать. Ей не геометрия нравится, мне кажется. А сидеть у тебя на коленях, делать что-то с тобой, не просто когда ты что-то делаешь сам с ней. Не думаю, что надо настаивать на алгебре сейчас. Шелдон проворчал, она почувствовала, как он поднял руку, написать что-то на доске. Он что-то писал, потом пробормотал: - Может, ты и права. - Конечно, права. Я твоя гениальная, красивая, одаренная жена, получившая грант, помнишь ещё? - Ну, когда ты так говоришь… - он отодвинулся. Эми выпрямилась, смотря, как он надевает колпачок на маркер: - Книжный клуб? - Чай? – спросила Эми. - Нет, спасибо, я объелся за ужином, - сказал он, подходя к дивану. - Я тоже, - Эми села рядом, - спасибо за ужин, Шелдон. Это были лучшие макароны с сыром, которые я ела. - Только лучшее для празднования, - он улыбнулся, но улыбка быстро пропала, - надеюсь, ты не разочарована. - Нет. Это был веселый сюрприз. Я же сказала, что мне понравилось. А что? - Может, надо было выбрать более престижный ресторан, мы могли бы заехать домой и переодеться, оставить Аду на Раджа и Стюарта, - он пожал плечами. - О, нет, Шелдон, - Эми положила руку на его предплечье, - всё было идеально. Идеально. Такой чудесный день, всё было просто… идеально, - она помедлила, - Ада сказала мне, что любит меня. Сама, совершенно неожиданно, когда я заканчивала читать сказку. Шелдон приподнял брови: - Это плохо, что я ревную? Эми улыбнулась: - Совсем нет. Ты тоже такое услышишь скоро, я уверена. И она говорит это другими способами, каждый день, что любит нас. Я уверена, что каждый раз, когда она говорила за ужином, «понятно», она имела ввиду именно это. - О, боже, - он нахмурился. - Что? - Я-то надеялся, что мы растим Аду так, чтобы она говорила то, что имеет ввиду. Не уверен, что смогу справиться с непониманием в отношениях с женщиной опять. Захихикав, Эми сказала: - Подожди, вот будет она подростком. Ты будешь желать, чтобы она не говорила то, что думает, - Шелдон выглядел еще более напуганным, Эми поспешила успокоить его, - не волнуйся, это еще не скоро будет. - И ты будешь со мной, - сказал он. День продолжал становиться лучше. - Да, я всегда буду с тобой, - она сжала его руку, откинулась на спинку, устраиваясь удобнее, - Книжный клуб? - Да, точно, - Шелдон покачал головой немного и тоже оперся о спинку. - Я не смогла понять, как эта книга попала в наше поле зрения. Прошу, просвети меня, - начала Эми. - После «Перехода» в прошлом месяце и твоей речи о несовершенстве, я провел исследования насчет неидеальных воспоминаний. После того как я перелопатил гору – и я не преувеличиваю – мусора, пока я не нашел вот эту. Она мне показалась интересной, - объяснил Шелдон. - Никакой другой, скрытой причины нет? – спросила Эми. - Нет. После почти шести лет брака, Эми была уверена, что он не врет. Она не знала, испытала ли она облегчение или же была разочарована. Разочарована, немного, что Шелдон не искал романтичную книгу – ей бы это понравилось – и эта книга могла считаться романтичной, если судить по рисунку на обложке. Немного успокоилась, правда, потому что ей эта книга романтичной не показалась. - Тебе она понравилась? - Нет. - Просто нет? Почему нет? И, - успела добавить она, - мне тоже не понравилась. - Могу предположить, что ты почувствовала себя обманутой всем описанием? – спросил Шелдон. - Что? Обманутой? Как именно? – Эми нахмурилась. - Это же просто глупость, так? Как будто бы можно понять всё об отношениях пары, если знать только то, что с ними происходило один день в году! А как же остальные 364 дня? Или 365 дней в високосном году? Это словно… словно… - его глаза широко распахнулись, - это если бы кто-то знал, что происходит на нашем Книжном клубе и считал, что знает всё о наших отношениях! Эми рассмеялась: - Не говори ерунды, Шелдон, никто бы не захотел читать про это. - Именно! И ведь мы обсуждаем книги не один день, а ещё пять дополнительно к этому дню! Но, как часто бывает, слова Шелдона что-то разбудили в ней, она почувствовала, как это образуется, образуется, пока не становится ясным в её мозгу. - Знаешь… - Эми немного прикусила губу, прежде чем продолжить, - когда я думаю о нашем Книжном клубе, у нас ведь очень широкий диапазон эмоций и событий. Мы были счастливы, грустили, злились… - она пожала плечами, - так что нет, я не чувствую себя обманутой. Мне не кажется, что проблема в основной идее книги. А ты как думаешь, в чем проблема? Он глубоко вздохнул: - О, там так много проблем, не знаю, с какой начать. Декстер ужасен, и я не понимаю, почему Эмма дружит с ним, и уж тем более привязана к нему. Также я не понимаю отсутствие мотивации у неё первые годы. Конечно, она получила гуманитарное образование, так что она не смогла продумать о необходимости иметь стабильную работу. Улыбнувшись, Эми немного повернулась на диване, подогнула одну ногу под себя, немного придвинувшись к Шелдону: - Согласна. И мне также кажется, что основная часть книги и главные действия слишком затянуты по сравнению с завязкой и развязкой сюжета. - Не соглашусь, - прежде чем Эми успела спросить почему, Шелдон продолжил, - мне показалось, что вся книга была бесконечной экспозицией почти без всяких действий. Алкоголь, наркотики год за годом. Потом внезапно – бам! – развязка. Мы даже не поняли, где завязка. Вот он женат на ком-то ещё, а на следующий год они уже вместе. Наклонив голову, Эми подумала немного: - Да, верно, мы не знаем, в какой момент они сошлись, - она помолчала и сделала вдох, - хорошо, мы согласились, что структура книги не идеальна, и не пришли к согласию по поводу основной идеи книги. А что насчет главной темы книги? Мне прочитать, чтобы ты освежил в памяти? - Моя память не нуждается в освежении, омолаживании или обновлении. Но мне нравится, когда ты читаешь, так что прочитай. Эми улыбнулась и взяла Kindle со столика, нашла параграф, который она выделила. - «И они веселились, хотя и по-другому сейчас. Все эти стремления, и радость, и страсть сменились ровным ритмом удовольствия и редкими раздражениями, и, казалось, это хороший обмен, конечно, у неё были времена, когда она была более счастливой, но никогда жизнь не была такой стабильной. Иногда, думалось ей, она скучала по напряженности, не только их романа, но и их дружбы… Нет, это, как она чувствовала, и была настоящая жизнь, хотя она не была такой же любопытной или страстной, как когда-то, но это было ожидаемо… Нет, всё выровнялось и успокоилось, жизнь стала привычно-удобной, удовлетворительной и знакомой. Будут ещё эти нервозные взлеты и падения… они были пойманы в центре – средний класс, среднего возраста, счастливы тем, что они не слишком счастливы.» Она внезапно остановилась, поняв, что она прочитал дальше выделенной секции. Она не смогла оторваться от чтения, как часто бывает. Ей нравилось понимать, что Шелдон позволил читать вслух сколько она хочет. Подняв глаза, она специально кокетливо похлопала ресницами, сказав: - Я немного увлеклась… о! – она резко запрокинула голову. Шелдон испугался. Ужаснулся. - Что? - Тебе… тебе понравился этот параграф? – Шелдон прошептал в шоке. - Ну, даааааа… это основная тема книги, смысл всего. Мы уже обсудили, что к этому моменту вела долгая дорога, но когда читатель попадает к этому моменту, дальше все очень ясно, - она нахмурилась, - а, тебе кажется, что всё слишком очевидно, вот что тебе не нравится. Что ж, с этим соглашусь. Я знаю, мы оба очень умные и привыкли читать более сложную литературу, но… - Но это ужасно. - Объясни, - она почувствовала напряжение на своём лице, значит, она нахмурилась. - Тебе это не показалось, что это … обреченность? – Шелдон вздохнул, - как будто бы Эмма сдалась, как будто бы она решила, что больше ничего интересного в её жизни не произойдет? Что настоящая жизнь должна быть скучной? - Наверное, у меня не возникло такого ощущения, - Эми посмотрела вниз дотронулась до края юбки, - я подумала… что это практично, вот и всё. - Практично! - Ну, да, - сказала она, подняв глаза, - что плохого в практичности? Я думала, что и ты и я оба практичные люди. Мы смотрим на ситуацию с точки зрения логики, принимаем на основе этого решение, следуем ему в своих действиях, - она пожала плечами, - не вижу в этом ничего плохого. - Но разве ты этого хочешь? – мягко спросил Шелдон. - Что ты имеешь ввиду? Мне кажется, ты подразумеваешь что-то большее. - Ты бы не хотела, чтобы наш брак был через чур любопытным, страстным и слишком счастливым? И что такое слишком счастливый, в принципе? Я не думал, что ты захочешь от такого отказаться. Я бы не хотел, чтобы ты думала, что не можешь выбраться откуда-то. Я терпеть не мог это слово в книге. Поймана! – он дернул рукой, поворачивая кисть, как делал всегда, когда был недоволен чем-то. - Ты не видишь смысла. Дело не в том, что она «поймана» в эту ситуацию. Ты читаешь буквально, - Шелдон проворчал, она сделала вид, что не заметила, - ты должен сосредоточиться на «ровном ритмом удовольствия» и на стабильности. Разве это не похоже на счастливый брак? - Это похоже, что она сдалась, - проворчал Шелдон. - Я не понимаю твою реакцию, Шелдон, - Эми и сама услышала, что повысила голос, - тебе же не нравятся взлеты и падения, тебе нравится ровная, предсказуемая жизнь. - А как же вся твоя речь про неидеальность-делает-идеальным в прошлом Книжном Клубе? – повернулся он, недовольный, к ней. - Ты же сказал, что не понял этого и не согласился со мной! - Мне разрешено менять мнение, если хочешь знать. Я думал, тебе это тоже понравится: я рассмотрел твою точку зрения и нашел в ней много стоящего. Видит бог, ты меняешь своё мнение часто! - Не надо… - она вовремя остановилась. «Не надо портить день». Это были бы ужасные слова, и совсем не правдивые. Потому что Шелдон уже давно сознательно ничего не портил. Конечно, он всё ещё Шелдон, всё ещё мог доводит её до предела её спокойствия своими комментариями и детским поведением, и своими … особенностями. Самой ужасной было привычка проверять качество уборки после того, как люди из службы уходили. Он делал вид, что не проверяет их, отрицал, что пытается найти недостатки в уборке, стоял, уперев руки в бока, наклонив голову, нюхал воздух – нюхал воздух, бога ради! как будто большая ищейка – в нелепой попытке определить по запаху степень чистоты воды, которой мыли полы. И как получилось, что они начали спорить? Это должно было быть несогласием по поводу семантики в книге. В книге, которая не понравилась им обоим и которая была плохо продумана. Разве не для этого и был создан Книжный клуб когда-то: провоцировать друг друга разными мнениями насчет романов? Кроме того, разве Шелдон не сказал только что о том, что он обдумал ещё раз её слова и пришел к выводу, что она была права? Самое главное, Шелдон только что сказал, что хочет взлетов и падений, как было в начале их отношений, сейчас, спустя шесть лет их брака. Он был её Шелдоном всё это время, и она бы не хотела, чтоб он был другим. Она не хотела потерять те моменты, когда она смотрела на него и чувствовала себя счастливой, потому что он есть в её жизни. Он по-прежнему был худощавым, красивым и гениальным, но он стал спокойнее и повзрослел, стал внимательным мужем, нежным любовником, хорошим отцом и … и он был прав, как всегда. Его недостатки только делают его более идеальным в её глазах. Несовершенства в их браке, например непонимание и почти спор по поводу этой книги, только делало его более идеальным, сглаживало острые углы, увеличивало стойкость. Наклонив голову, Шелдон ожидал, когда Эми закончит мысль. Эми придвинулась и прижала указательный палец к его губам, к его мягким розовым губам, и прошептала цитату из книги: - «А иногда ты просыпаешься и всё идеально». Он попытался открыть рот, но Эми не позволила, нажав сильнее: - Не дай мне испортить сегодня, - прошептала она, - сегодня был идеальный день. Ты был идеален. Не дай мне испортить это. Эми наклонилась к нему и подвела черту этому дню поцелуем.