37.
1 февраля 2020 г. в 19:09
Мун, ревущая в три ручья второй раз за день, совсем не новая картина для четырех стен, что её окружают.
В инстаграм загружено новое счастливое фото. В вотсе она отвечает на сообщения со смайликами. В фейсбуке последний пост с музыкой, от которого явно веет летним весельем.
Только вот сама она громко шмыгает носом, вытирая рукавом свитера сопли, что рвутся наружу.
Истощенная. Отчаянная. Нуждающаяся.
На тумбочке рядом с кроватью стоит открытая бутылка вина, в её руках полупустой бокал. Сухое уже почти не лезет в глотку, но она упорно продолжает пить.
Пить, чтобы заткнуть себя. Пить через силу, чтобы отвлечь себя.
Иначе вырывается наружу:
- Пожалуйста, напиши мне. Прошу тебя, пожалуйста, напиши мне.
А в мыслях проскальзывает аватарка Шистада. Его мягкие прикосновения. И улыбка, из-за которой только хочется улыбнуться в ответ.
Ставит бокал на тумбочку, а потом чуть ли не кричит от боли, пытаясь выплеснуть все наружу.
Только тихо. В подушку.
Лишь бы мама не услышала.
Плачет навзрыд, вытирая кулачками и без того уже красные глаза. Словно маленький ребенок. Ребенок, у которого отняли игрушку. Ребенок, которого нужно лишь обнять и взять на руки.
Обнять и взять на руки, Крис.
Она не просит большего. Не просит заботиться о ней. Не просит быть рядом. Не просит встреч и прикосновений. Просто...
- Пожалуйста, напиши мне. Прошу тебя.
Повторяет, словно молитву. Повторяет отчаянно, словно это последнее, что она может произнести вслух.
И если бы эта глупая магия действовала.
Только вот ни черта.
Эва, покачиваясь, повторяет эти слова снова и снова. Отпивает из бокала, а потом шепчет в очередной раз:
- Напиши мне, прошу, напиши.