Случайное приключение

      Скелеты не спеша направлялись к дому по тропинке, молча раздумывая каждый о своем. Только вот о чем «о своем»… Они даже не смотрели друг на друга и выглядело это так, словно их любовь и чувства -это игра, а они- уставшие актеры.       Солнце, мягко припекающее и прогревающее холодную землю, осторожно опускалось, нехотя уступая место вечеру. Чуть прохладный ветерок поддувал пышное нежно-розовое платье художника, который специально шел и хлюпал ногами по лужам, снегу и грязи. На каких-то деревьях уже виднелась листва, что так сильно удивляла Инка, в то время как Эррору было не до этого. Заботливые пчелки шустро летали вокруг, жужжа и агрессивно, с плохими намерениями, подлетали к паре, заставляя тех отмахиваться от них. Впереди показалась каменная дорожка. — Слушай… — прервал, наконец, хоть кто-то тишину, — тебе… Действительно…ну…хотелось в пещере и ты соврал, или действительно сказал это как неудачную шутку? — С чего такой вопрос? — удивленно поинтересовался глючный, — если тебе интересно, то это действительно была шутка. Спланированная шутка. Полагаю, теперь последует вопрос про исход нашей доподземной ссоры? Это было прекрасно, я бы повторил, но давай сменим тему.        Но других тем не находилось и они продолжили молчать. Было немного неловко… — Ну, чего ты? Обиделся что-ли? — сам начал спасать ситуацию Егор, — пойдем срежем через лес, заодно насобираем перекати-полей? Создатель одобрил такое предложение и они оба направились в, больше напоминающий чащу, лес.       Местность в лесу была загадочной. Громкое пение птиц жутким эхом проносилось вокруг, а снег там еще не сошел из-за густых и пушистых лап елей. Из глубин леса слышались шипения, быстро перерастающие в последовательные. Творец даже прижался поближе к своему проводнику. — А это точно короткий путь? У меня на карте не обозначено. — Точно. Я, кстати, ходил больше тебя, я то знаю, — уверенно ответил Оши. «Доверяй ближнему своему, ага, даже учитывая то, что он твой бывший враг и возлюбленный стремящийся в любое время раздеть тебя и сделать что-то с тобой, несмотря ни на что» — с сарказмом сам себе читал успокоение художник, нервно улыбаясь.       Вскоре, как и было обещано, они собирали перекати-поля, с осторожностью избегая вредных пауков, которые желали подкрепиться скелетятинкой (бадум тссс, тип шутейка). Эррору повезло, он умудрился нацеплять себе отряд монстров, включавший в себя пауков и коней из перекати-полей, вместе со своими дружками с соседнего ковра. Безусловно, такая ерунда кукловоду не помеха, если бы не неловКОСТЬ, из-за которой его же оружие его и било, нанося не смертельный, но в больших количествах, урон. Эррор был горд, вовсе не сдаваясь, лез на рожон (да, дорогой соавтор?), заставляя трепещущую душу создателя волноваться и болезненно биться от каждого удара или ранения любимого.       Шахматы дались храбрецу легче гончих, но без ушибов и синяков от прочного металла и магической кости не обошлось. — Эррор! Ты как? — взволнованно прильнул к побитому принцесса, — позволь, я подлечу тебя. — Все в порядке, куколка, но ты можешь подлечить меня на все здоровье если… — Ля-ля-ля, я ничего не слышу кроме зова лопатки и перекати-полей, — он поспешно пошел дальше, глючный усмехнулся ответу Инка, приходя в себя.        Пока Егор приходил в себя, звездулька тоже решил помочь со сбором ресурсов. Он тихо сидел меж елей, аккуратно перебирая сухие ветки и спутанную траву. Что-то сильно оттолкнуло его, но не далеко, что и помогло жертве оклематься. Иннокентий поднял взгляд… И кого он увидел? Своего старого знакомого, одноглазого, высокого, пушистого и рогатого, знакомого. — Но. Как ты… — монстр не дал договорить художнику, призывая свои широкие ледяные штыки для насаживания наивных и шокированных скелетов.       Инку чуть-чуть не хватило, что бы полностью увернуться и холодные осколки порвали боковую сторону подола платья, противным скрипом проходясь по задетым костям. Бедняжка сдавленно проскулил, убегая от опасного существа подальше. — Господи, боже мой, святая акварель, Эррор помоги мне! -жалобно, что есть силы, выкрикнул «везунчик». — Да? Что тако… О МОЙ БОГ, ГДЕ ТЫ ОТКОПАЛ ЦИКЛОП-ОЛЕНЯ?! — уворачиваясь, он бегал вокруг босса. — Я…я… Я разобрал перекати-поле, а там… — конечности творца, который из-за объяснений отвлекся, на сквозь пробили сосульки, моментально окрашивая в красный оружие босса… Густая кровь ручьями полилась со сломанных конечностей, пропитывая снег алым. Он болезненно упал на колени. — ИНК!!! — у Оши от испуга, как-то само-собой, вырвалось его имя. Он хотел сейчас же подойти и забрать раненого… Нежно уложить дома и успокаивать того всю ночь, сидя в объятьях и напевая колыбельные…но сейчас… Этот взгляд… Егор помнит его, взгляд полный боли и отчаянья, скрытый под маской, от чего такой враждебный, непоколебимый, готовый показать, что вовсе не больно. — Ты… Не смей, НЕ СМЕЙ ТРОГАТЬ ЕГО! — кукловод бросил кость в виновника мучений любимого. От злости, ошибки загораживали обзор, что мешало ловить свое оружие и, огребая, глючный матерился, подняв потерянное. Одноглазый тоже не отставал в ярости, злобно круша своими лапищами деревья на пути.       А в то время, когда Эррор отгонял не по сезону сезонного монстра от плачущего из-за боли Инка, тот в свою очередь попытался встать. У него было гораздо больше здоровья, чем у беспомощного сейчас глючного, кости которого просто-напросто кромсало и ломало на части. Лес наполнился болезненными криками и рычаниями, хрипло переходящими во что-то напоминающее кошачьи завывания. Еле живой, он хромая бегал по талому снегу, с большим трудом вдыхая воздух, пропитанный запахом крови и битвы, прогретый жарою схватки и весеннего солнца. Черные ребра болезненно вздымались при каждом вдохе и звучно хрустя при выдохе. Но он не сдавался, не зря же он думал всё это время, пока они шли, как сильно он стал привязан к нему, как чувствовал что-то помимо возбуждения к тому, что так отстранённо наблюдал за всем, словно остолбенев. — Мне остался шаг… всего лишь шаг… последний... шаг… — тяжесть острейшей из ледяных сосулек с хрустом прошла сквозь позвоночник, разбрызгивая алую жидкость, что и так проливалась как вода… Такой долгий…такой пронзительный,наполненный болью крик, что срывался и вновь разносился повсюду, пугая птиц, зверей и даже пауков- те спрятались в страхе. Раздробленный скелет повалился в сугроб, роняя оружие.       Творца как самого пробило… Он чувствовал, что душа словно вот-вот разорвётся. Инк, не смотря на волну острых штыков, со слезами кинулся к кукловоду. Он ещё дышал. — Дыши, дыши как можно дольше, не сдавайся! Я... я помогу тебе, я спасу тебя я не хочу, чтобы ты умер, обещай, что не умрёшь, держись! Братец… — слезы, несдерживаемые слезы широкими полосами скатывались по скулам. Творец осторожно приложил ладони к, словно тоже со слезами, скулам, целуя их хозяина, пока босс отвлекся поразвлечься с пауками. Скелет поднялся, поправляя порванное платье и поднимая кость. — …Инки… — окликнутый обернулся, — что общего у бумаги и джема? — нелепо спросил Егор. — Ч-что…? Сейчас не… — Мы… — он попытался нагло улыбнуться, но ничего не вышло, лишь злобное шипение донеслось с его стороны. Инк ничего не понял, совсем. Кость в руке была покрепче сжата. Принцесска к бою был готов. Он со всей силы швырнул заветную в рогатого. — Ну что, ПОРИСУЕМ БЛЯТЬ!!! Ловко, но болезненно, Иннокентий зашвырнул прямо в глаз боссу оружием. Совсем уже не обращая внимания на острые шпики, он стоял на месте и безостановочно бил врага костью, скалясь и всё так же плача.       Блеснула золотая звезда… Избегая последующего урона, он нанёс сокрушительный удар, валя здорового с ног. Он исчез, оставляя после себя ресурсы. Художник поспешно собрал их подходя к любимому, вокруг которого уже было большое алое пятно. Звездулька достал свою душу завещая ее маленький, но какой животворящий, кусочек, ещё сильнее страдая от боли сам, существу, что ещё жило, существу, что ещё дышало.