На стороне ангелов

Шерлок Холмс был исключительной личностью. Исключительной – буквально во всем. Он был исключительно нетерпимым, высокомерным, заносчивым, прямолинейным, капризным, требовательным и категоричным. В свои двадцать девять он перепробовал все возможные и невозможные способы развеять вечную скуку и пришел к вполне определенным выводам. Ему не надоедали только две вещи: наркотики и расследования сложных запутанных дел. Первое приносило достаточно много неудобств и при определенном раскладе мешало второму, в связи с чем было принято решение максимально ограничить прием наркотиков и сосредоточиться на работе консультирующего детектива. Первого в мире, как с гордостью говорил Шерлок. И был прав. Работу в полиции он не рассматривал с самого начала, с трудом представляя себя среди жалких посредственностей, занимающих свое место определенно лишь потому, что больше его занять никто особенно не стремился. Однако это не помешало ему пройти стажировку в Скотланд-Ярде и познакомиться с относительно сносным следователем Грегори Лестрейдом. Грэг был одним из немногих (а честно говоря – единственным), кто адекватно воспринял манеру общения Холмса и оценил уровень его способностей в деле раскрытия преступлений. Так Шерлок получил доступ к самым сложным и интересным делам лондонской полиции. Однако было еще кое-что, о чем он предпочитал не думать совсем. В годы учебы в университете на химическом факультете Шерлок впервые открыл для себя синтетические наркотики. Открыл в прямом смысле, потому что создал уникальный состав, подходящий именно ему и действующий на него именно так, как ему того хотелось. На последнем курсе его подпольная нарколаборатория была обнаружена профессором Сивидисом, случайно вернувшимся поздно вечером за забытой папкой с курсовыми студенческими проектами. Сам Шерлок в этот момент уже принял дозу и уютно расположился на гостевом диване перед входом в учебную лабораторию, совершая путешествие по чертогам разума. Майкрофту дорого – в прямом и переносном смысле – обошлась выходка брата: оставить его в числе студентов не удалось, но по крайней мере дело не было предано огласке. В тот день старший брат поставил его перед выбором: или он проходит лечение от наркозависимости в китайской клинике и приходит в себя, или обо всем узнают их родители. Шерлок дорожил любовью матери и отца и конечно же понимал, что выбора у него нет. Сцепив зубы, он отдал Майкрофту свой паспорт. Вылетать предстояло уже завтра, а значит у Шерлока была последняя ночь, чтобы насладиться свободой. И он впервые не имел представления, как именно хочет ее провести. Принимать наркотики он больше не мог – ультиматум был выдвинут в резкой, а потому доходчивой форме и рисковать отношениями с родителями Холмс-младший определенно не собирался. К алкоголю он относился абсолютно равнодушно. Обычные сигареты не удовлетворяли его потребностей в острых ощущениях. Бесцельно прочесывая улицу за улицей в центре Лондона, от нечего делать он сканировал прохожих, делая банальные выводы об их работе, личной жизни, страхах и желаниях. Из общей массы ленивых сексуально озабоченных алчных людей выделялись парочка музыкантов да вор-карманник, который совершал преступления ради развлечения. Время приближалось к полуночи, улицы пустели, а скука достигала своего апогея. Никогда он не чувствовал себя так невыносимо. И ничего не мог с этим поделать. Злость разливалась прямо по венам, заставляя их гудеть, отдаваясь звоном в отяжелевшей голове. - Сэр, не желаете ли познать любовь в объятьях пленительной девы? – послышался нежный девичий голос из темной арки. Шерлок остановился и повернулся лицом к темноте. – Я вижу, вы знаете толк в удовольствии. Но отчего-то сдерживаете себя. Какая жалость… - Вы наверняка неплохо зарабатываете с таким подходом, юная леди, - заметил Холмс и сделал шаг в сторону арки. – Высокопарный слог, хорошо скрываемый, но заметный человеку разбирающемуся валлийский акцент, загадочные томные нотки в голосе… Пожалуй, вы преуспели в вашей профессии. Вот только пока не могу понять, как вы оказались на улице с такими-то талантами. Из чернильной темноты стал вырисовываться стройный силуэт. Шерлок не видел лица девушки, но хорошо различал изящные очертания ее тела: узкие плечи, тонкие руки и осиная талия, маленькая высокая грудь (чертовка не носила бюстгальтер), узкие же, почти мальчишеские бедра, длинные ноги. Длину ее волос определить было сложно: скромный пучок лишь намекал на то, что распусти она их, хрупкие плечи попадут в объятия волны шелковистых волос. Тонкая фигурка была облачена в короткую расклешенную юбку (наверняка клетчатую – подумалось Холмсу), слишком легкую для прохладной сентябрьской погоды блузку, а на ногах были удобные туфли без каблука и… гольфы? - Какая пошлость, - фыркнул Шерлок, почему-то ощущая тесноту в брюках. – Школьница? Серьезно? Я ожидал от вас чего-то более оригинального. - А я ожидала, что вы среагируете менее… болезненно. - Что вы подразумеваете под реакцией? – как можно более равнодушно поинтересовался Шерлок, чувствуя тем не менее нарастающее возбуждение и… беспокойство? Девушка взяла его за руку и вышла из темноты, глядя прямо в холодные, как шотландское небо, серо-голубые глаза молодого человека. Шерлок внимательно, даже жадно всматривался в лицо молоденькой жрицы любви. Она оказалась шатенкой с большими миндалевидными глазами блекло-зеленого цвета в обрамлении темных ресниц, с маленьким, но выразительным пухлым ртом. Ему захотелось стереть с ее губ яркую помаду и размазать по лицу. - Как тебя зовут? – хрипло спросил Шерлок, неосознанно проведя рукой по ее волосам. - Ну я бы предложила тебе называть меня, как тебе нравится, но я боюсь, что ты не оценишь этой пошлой шутки. Я Кларисса, - ответила она и прижалась к его руке, как кошка, требующая ласки. - И на что же ты рассчитываешь, Кларисса? – Холмс быстро разобрался со шпильками у нее в волосах - и вот он уже может оценить длину и легкость ее воздушных волос. С распущенными волосами девушка выглядела совсем юной, хотя он и понимал, что на самом деле уличной девице не меньше двадцати семи. - Я рассчитываю на тебя. Шерлок взял ее лицо в ладони и внимательно посмотрел в чуть раскосые зеленые глаза. Вряд ли она давно была на улице. Слишком умна и свежа. Он чувствовал, что мозг его подводит и анализировать ситуацию так же быстро и точно в настоящий момент был не способен. Мощная волна желания охватила его в тот самый момент, когда он увидел стройный силуэт в арке и услышал нежный тихий голос. Холмс не привык к таким яростным гормональным выбросам, но в то же время ему не хотелось сопротивляться. Раньше у него были женщины. Ни одна из них не вызывала в нем желания встретиться еще раз. Секс доставлял удовольствие телу, но не уму. Порой он подумывал совсем отказаться от этой части жизни, хотя - не был уверен в своем решении. Эта девушка не походила на тех, с кем ему доводилось сближаться раньше. Они были студентками, дочерьми состоятельных родителей, которым не нужно было заботиться о выживании. Вели себя надменно и порой развязно, хотя и не были лишены манер и выглядели довольно утонченно. Он спал с ними от скуки, пытаясь понять, что же такого все находят в сексуальной близости, раз ради нее готовы совершать… все, что угодно. И вот сейчас, впервые в жизни, не зная ровным счетом ничего об этой девушке, кроме того, что на улице ей было не место, он хотел… Прижать ее к стене, задрать отвратительную клетчатую юбку и… - Ты можешь делать со мной все, что хочешь, - прозвучал нежный шепот прямо у его уха, а потом маленький острый язычок лизнул мочку и провел влажную дорожку до впадины на длинной мужской шее. - И сколько ты стоишь? – усмехнулся Шерлок, уверенно обнимая Клариссу за талию. - Сколько ты сам решишь. Но только после. Возможно, ты захочешь положить весь мир к моим ногам, - рассмеялась соблазнительница и откинула волосы через плечо. - Для уличной девки ты слишком самонадеянная. - Ну так проверь мои навыки, хватит болтать. Возьми то, что ты хочешь. Возьми меня. Она кокетливо улыбнулась и потянула Шерлока за руку куда-то вглубь арки. Они оказались во дворе заброшенного дома. Вокруг валялись грязные доски и старые вещи. В правом углу двора величественно возвышалось ободранное кресло, за которое в антикварном магазине знающие люди передрались бы насмерть. Отец Шерлока был знатоком мебельного антиквариата и даже подумывал о выставке для своей частной коллекции, но… Стоп. Что он тут делает? Куда он идет с этой маленькой потаскушкой и почему делает то, что она ему говорит? - Я ухожу, - сказал Шерлок и резко вырвал свою руку. Кларисса не удержала равновесие и упала прямо на грязную исцарапанную тротуарную плитку. Она выглядела такой жалкой в тот момент, что он скривился от отвращения. Дешевка. Как она посмела заставить его забыть, кто он такой? Как он мог забыть, кто он, черт побери, такой? - Помоги мне, пожалуйста. Этот тихий жалобный голос заставил Шерлока снова почувствовать напряжение в узких брюках. Он медленно скользил взглядом по телу Клариссы, замечая порванные чулки и маленькие ссадины на правом колене, испачканную в пыли юбку, острый локоток, прорезавшийся из-под блузки. Она выглядела такой беззащитной, такой покорной, лежа на грязном тротуаре и не сводя с него умоляющих глаз. Голову застилала горячая волна возбуждения, губы сводило от желания истерзать ее губы, а руки тряслись от необходимости схватить, разорвать, сжать, ощутить ее собственную дрожь. Ее страх. Совершенно не понимая, что делает, он рывком поднял ее с земли, подхватил на руки и понес в сторону того самого кресла, что еще минуту назад напоминало Шерлоку об отце. Но сейчас он не мог думать ни о чем, кроме страстного желания обладать. Приказывать. Владеть. Добравшись до цели, он схватил девушку за волосы, заставляя поднять на него заплаканные глаза, и каким-то чужим голосом сказал: - Встань на колени. Быстро. Кларисса и не думала ослушаться, понимая, что сбежать ей все равно не удастся. Не сводя с него глаз, она медленно опустилась на колени, зашипев от боли, как ощетинившаяся кошка, и замерла в ожидании. Шерлок обошел ее по кругу дважды. Со стороны он напоминал волка, настигнувшего свою добычу и жаждущего немного поиграть перед тем, как разорвать на части. -Ты грязная уличная девка, Кларисса. Маленькая грязная потаскушка, - его голос был на удивление спокойным и ровным, но таил в себе угрозу. – О чем ты думала, когда тащила меня сюда? Ты так уверена в своих способностях? Посмотри на себя. Ты молода, здорова и вроде даже хороша собой. Неужели проституция – это единственное, на что ты способна? Мне глубоко наплевать на твою жизнь и на то, почему ты оказалась на улице. Но знаешь, мне просто любопытно, как люди падают на самое дно жизни. И каково это – жить на дне? Девушка всхлипывала и шмыгала носом, не в силах сдерживать горькие слезы, подступившие к горлу. Увидев ее поникшую голову, заплаканное лицо, Шерлок ощутил такое удовольствие, с которым не мог сравниться ни один наркотик. - Я вижу, ты не настроена больше разговаривать. Наша девочка уже не такая смелая и остроумная, правда? Что ж, я думаю, мы найдем тебе занятие. В конце концов, ты сама этого хотела. Холмс медленно подошел к коленопреклоненной жрице любви и грубо схватил ее за подбородок. Тушь потекла и грязными неровными подтеками красовалась на щеках и даже подбородке. И только чертова вишневая помада была на месте. С каким-то извращенным удовольствим он стер краску с ее губ и размазал остатки по всему лицу. Вот так, Кларисса. Теперь ты действительно всего лишь грязная шлюха. Медленно расстегнув ширинку, он еле сдержался от вздоха облегчения, когда его рвущийся наружу член оказался прямо напротив лица заплаканной девушки. Безусловно, она не в первый раз оказывалась в подобной ситуации, но никогда не чувствовала себя настолько униженной. И все же выбора у нее не было. Как только умелый язык коснулся его плоти, Шерлок окончательно перестал себя контролировать. Он схватил ее за голову и заставил принять себя так глубоко, как только она могла. Он чувствовал, что девушка задыхается, но не мог заставить себя остановиться. И лишь спустя несколько минут Шерлок решил, что передышка не помешает им обоим. Кларисса пыталась откашляться и жадно глотала воздух. В ее глазах были дикий страх и в то же время обреченность. И это, черт возьми, заводило еще сильнее. Уже через несколько секунд девушка была перекинута через подлокотник гобеленового кресла, ее трусики спущены до колен, а Шерлок навалился на нее всем телом и грубо вошел на всю длину, заполняя ее полностью. Это было просто великолепно: маленькая покорная самка под его крепким молодым телом сжалась в комочек нервов и ждала, что мужчина сделает с ней теперь. Его добыча. Его собственность. Мощными размашистыми толчками Шерлок доказывал незнакомой уличной девке свое право на власть. Право на контроль. Право на игру. Только он мог решать, каким будет ее следующий шаг и будет ли он вообще… Что? Эта мысль будто отрезвила его. Резко отпрянув от почти потерявшей сознание девушки, Шерлок почувствовал страшную дурноту. В глазах потемнело, а к горлу подступила вязкая тошнота. Что же он наделал… Это было настоящим изнасилованием. И он наслаждался этим – еще мгновение назад. Возбужденный член напомнил ему о том, что все происходящее не было сном. Девушка сползла по спинке кресла и попыталась подняться на ноги. - Прости… Извини меня. Я… я не знаю, что на меня нашло. - Не подходи! – завизжала Кларисса и бросилась к арке, не обращая внимания на свой ужасающий вид и не думая о том, что может оказаться в отделении полиции уже через несколько минут. Уж лучше это, чем… - Подожди, я провожу тебя, - вырвалось у Шерлока. Он и сам понимал, как глупо это звучит после всего… всего, что он сделал. - Нет. Не смей. Стой там, где стоишь. Кларисса выбежала на улицу - и через несколько секунд стук каблуков исчез где-то за углом. Шерлок слушал звенящую тишину ночной улицы и понимал, что где-то здесь потерял важную часть себя самого. Или нашел.