Боги Эквестрии

Глава 37 Два гвардейца

      С лёгким зеленоватым сиянием инфильтратор роя сменил свой облик, со статного жеребца-единорога на мало приметную кобылку-пегаску, в обличии которой так удобно затеряться в небесах, вот только, это была фатальная ошибка паникующего разведчика. Ведь теневые гвардейцы были уже рядом и засекли даже эту лёгкую магическую рябь, безошибочно вычисляя облик шпиона и садясь ему на хвост.       Отчаянная попытка чейнджлинга улететь и затеряться в небесах теперь была обречена на провал. Два рослых гвардейца-пегаса быстро взяли беглеца в "коробочку" и вежливо попросили следовать за собой. На попытку лягнуть ближайшего, перевёртыш получил лёгкий разряд молнии от амулета стража и, уже в чуть подкопченном виде, совершил вынужденную посадку в одном из неприметных зданий в хозяйственной части Кантерлотского дворца.       Вот уже вторую неделю, с начала подготовки к свадьбе, в городе творился форменный дурдом. Мало того, что всего три года назад из ниоткуда появился я, так нате, распишитесь, ещё одна принцесса-аликорн нарисовалась! И более того, уже готовится выходить замуж. Большинство правителей мира буквально волосы на себе рвали, от понимания пролетевшего мимо шанса заполучить себе в жёны целую Эквестрийскую принцессу и теперь буквально носом землю рыли, стараясь разузнать о ней всё, что только можно. Дабы выстроить новую линию поведения на международной арене и, чем хаос не шутит, возможно переманить эту тяжеловесную фигуру на свою сторону.       Отчего Кантерлот буквально задыхался от наводнивших его шпионов всех мастей, а гвардия с ног сбивалась, вылавливая их пачками и выдворяя обратно за границу — после профилактической беседы и снятия магического слепка ауры. А всё потому, что до недавнего времени Каденс находилась под заклинанием Селестии, не позволявшим иностранным дипломатам замечать её рог. Благодаря этому все, кроме избранных самой принцессой, воспринимали её просто как ещё одну красивую пегаску фрейлину, но никак не третьего в мире аликорна.       Но зато теперь тайна раскрылась и шпионы с дипломатами буквально из кожи вон лезли, пытаясь выведать её вкусы, симпатии и предпочтения. Сбитые с толку столь высоким титулом, они даже не допускали мысли, что перед ними была самая обычная кобылка, пусть и могущественный маг, но таких в мире и без неё хватает. Ах, если бы она ещё умела хоть что-то колдовать, кроме магии любви, данной её талантом! А так, она даже толком распорядиться своей силой не может. Бедняжка сидит взаперти и даже не способна поднять копыто на трёх кобылок-перевёртышей, которые лишь угрожающе шипят и скалятся на неё каждый раз, когда она пытается бежать. Вот же глупышка. Да с её силами, она могла бы ими как игрушками жонглировать, но вместо этого сидит смирно в пещере да слёзы льёт, впадая в ступор от одной мысли о насилии. Попутно размышляя о своей короткой и несчастной жизни, словно уже никогда не выберется из подземелий.       А тем временем, уже одиннадцатого отловленного за неделю перевёртыша посадили под замок, к остальным его неудачливым коллегам, и, вручив в копыта целую миску пропитанного любовью сена, оставили дожидаться допроса и скорой экстрадиции за рубеж. Вот только, толку от этого шпиона было мало и стражи действовали исходя из стандартных процедур задержания. Ведь из-за ментальной связи инфильтратора со своей повелительницей, информация уже давно ушла к ней, а сам по себе, чейнджлинг стал совершенно бесполезен в плане допроса, так как и сам толком ничего не знал и только тупо следовал инструкциям.       Да и по сути, винить его было не в чем, ведь он был только марионеткой в копытах своей королевы. Ну а то, что был в её рое... И что с того? Так-то, они не сами выбирают, в каком рое родились и в таком живут. Правда, иногда некоторые уникумы сбегают и живут отдельно, но большинство оборотней почти никогда не меняют свой рой. Раньше, беглецов, бывало, силой заставляли присоединяться к другому улью, но это в прошлом. Совет королев запретил подобную практику и с тех пор никто подобным не балуется. И не столько из-за страха наказания, сколько тому, что пользы от этого почти никакой. Королевам своих бы подданных прокормить, а не тратить любовь ещё и на пришлых чужаков.       Тем временем, пока свежепойманный шпион хрустел сеном и общался со своими столь же неудачливыми коллегами, дверь этажом выше над их камерой беззвучно открылась и в мой кабинет проскользнул самый способный ученик из числа Теневой гвардии. Шедоу Сикер был единорогом из тестовой группы. Тот самый, с котором мне удалось наладить хорошие отношения на почве его одержимости тренировками. Собственно, остальные гвардейцы тоже были счастливы поднимать своё мастерство, но не в таких жёстких условиях, как этот уникум. Мало кто из жеребцов просил у меня о дополнительных занятиях, когда обычной программы хватало с головой, а этому же всегда было мало и хотелось большего.       — Разрешите доложить! — вытянулся во фрунт одетый в шёлковую броню жеребец.       Или шёлкосталь, как её ещё называли гвардейцы, и которая мало уступала зачарованной броне обычных паркетных стражников, но при этом была более лёгкой и гибкой. Забавно, но шёлк для неё мы покупали у тех же перевёртышей, пусть и через третьи руки, так как только они умели создавать такую прочную нить в нужных объёмах.       Я только кивнул, поднимая взгляд от мольберта, на котором в последний час творил нечто, похожее на живопись. Так, скорее, для собственного развлечения и пока мысли были заняты другими делами.       Довольный собой единорог выпятил грудь колесом и бодро отчеканил.        — Ваше высочество! Задержан ещё один перевёртыш! По предварительным оценкам, из красного улья королевы Тиморы.       — Рад за вас, лейтенант. — кивнув гвардейцу, я снова вернулся к работе над картиной, полностью игнорируя его присутствие.       Тоже мне, новости. Как будто я сам не знаю. Пара мазков дополнила рисунок крылатой красавицы, дабы ещё больше подчеркнуть её кобыльи достоинства.       Осторожно пройдя по комнате, единорог обогнул мольберт и, встав у меня за плечом, принялся рассматривать картину. Он не издавал ни звука, пока я рисовал, но при этом мысли его были далеки от изобразительного искусства и витали вокруг одного: желания вздремнуть хотя бы один лишний часик.       — Мне кажется, или у принцессы Каденс круп самую малость меньше и не настолько округлый? — наконец, рассеянно заметил Сикер, прервав неловкое молчание.       — Верно, лейтенант. Отличия мизерны, но они есть. Кстати, откуда такое хорошее знание форм принцессы Каденс?       Секунду он соображал, о чём я вообще говорю, а когда до него дошло... Да уж. Мало кто знает, что этот бравый вояка может так смущаться. Аж до горящих ушей. Хотя, было бы из-за чего?       — Да так, видел мельком… — косясь в сторону от портрета, промямлил смущенный гвардеец.       Ведь на портрете принцесса любви была изображена в весьма фривольной позе. Задом, смущенно повернув головку и оглядываясь назад. Да ещё самую малость кокетливая улыбка и приподнятые крылья говорили сами за себя, в сочетании с элегантно отдёрнутым чуть в сторону хвостом. Картина не оставляла жеребцам совершенно никакого простора для фантазии и не будь гвардеец столь вымотан, сразу бы сообразил, что именно я рисую.       — Да расслабься ты. — я с усмешкой покосился на красного, как свёкла, единорога. — Глупо думать, что хоть кто-то из жеребцов не заглядывался на неё и, особенно, на её филейную часть. Меня, лично, куда больше удивляет тот факт, что за такой кобылкой табуны не бегают, в попытке завоевать сердце эдакой красавицы.       — Как можно!? — изумился жеребец, ещё больше заливаясь краской и не понимающе смотря на меня. — Она ведь сама попросила не быть навязчивыми!       — И что, помогло?       Мне даже стало немного любопытно.       — Конечно! Мы же не дикари какие, чтобы постоянно навязывать себя даме. Оказали знаки внимания и всё, пусть дальше сама выбирает, кто ей милее.       После этих слов он на секунду замялся, а потом продолжил, медленнее и тщательно подбирая слова.       — И... По правде. Мы не думали, что вы настолько… щепетильны в вопросах... Ам... Морали, Ваше Высочество. Особенно после того случая на Гранд Галопин Гала.       — Случая? — я удивлённо вздёрнул ушами. — Не припомню чтобы я занимался подобным.       — Как же? — гвардеец непонимающие уставился на меня. — Вы ведь сами наказали того наглеца, посмевшего навязываться принцессе Каденс.       — Что? На Гранд Галопин Гала я только одному наивному глупцу заблокировал возможность спать и больше, вроде, никого там не наказывал. Только порадовал пару кобылок.       — Так это он и был! — тут же встрепенулся Шадоу Сикер. — Тот самый наглый жеребец из дворцовой канцелярии. Он вёл себя так, словно Каденс уже его жена! Мы даже сами хотели объяснить ему, насколько он заблуждается, но Вы нас опередили.       И при этих словах я заметил, как в его мыслях мелькнули явные образы копытоприкладства.       — Вы его что, избить хотели? — я был, по меньшей мере, удивлён.       Не то, чтобы этого совсем не могло случиться в Эквестрии, но я как-то не сталкивался с этим раньше. Особенно, среди приближённых к нам пони.       — Немного оздоровительной порки ему бы не помешало, а то словно жеребёнок себя вёл. — чуть смущённо проговорил единорог, но потом снова оживился. — Сколько раз мы с ним говорили, а он ни в какую. Втемяшил себе в голову, что принцесса Каденс уже его кобылка, и вёл себя, как последний хам. Хотя, по правде, то, что Вы с ним сделали, было уже слишком. Бедняга чуть ноги не откинул.       — Подумаешь. — Я лишь фыркнул, припоминая строгий разговор с Селестией, когда та потребовала вернуть этому хаму нормальный сон. — Ты вон, столько раз копыта откидывал, и ничего, живой, вроде. Про остальные мелочи жизни вообще не вспоминаешь, а этот глупец всего восемь дней без сна вытерпел перед тем, как приполз извинятся за свою дерзость.       От воспоминаний, как выглядел в тот момент бедный жеребец-хам, мой гвардеец аж поёжился, словно от холода. Хотя, у меня в кабинете была идеальная температура.       — Ты ведь знаешь, на что я способен, если пожелаю превратить чью-то жизнь в кошмар, не так ли?       В ответ был только кивок. Он очень хорошо знал, что такое кошмары наяву. Сам постоянно проходил через них на тренировках, дабы закалить свой дух и уметь превозмогать любой ужас и никогда не терять самообладание.       — Так зачем ты на самом деле пришёл? — продолжая добавлять сочные детали на холст, я в тоже время смотрел одни глазом на гвардейца.       — Ну... Нам бы поспать хоть часик. — с обречённостью в голосе, промямлил жеребец.       Он уже догадывался о моём ответе, но раз сослуживцы послали героя брать стену приступом, продолжил:        — Мы совсем зашиваемся с этой свадьбой. Послы со своей свитой лезут под хвост, словно им там мёдом намазано. Перевёртыши, которых лет десять не было и в помине, теперь появляются каждый день. Вокруг принцессы Каденс то и дело происходят странные вещи, словно кто-то пытается её околдовать.       На секунду закашлявшись, он продолжил.       — А ещё журналисты совсем озверели. Без мыла везде лезут, в попытке взять интервью или сделать горячее фото. По городу расползаются самые невероятные слухи, которые тоже не понятно, откуда берутся. Мы буквально разрываемся, пытаясь чесать всех против шерсти и в ответ, разумеется, глухой ропот и лёгкий бойкот с стороны аристократии — в дела которых мы невольно влезли по самую холку. Я сам уже двое суток на ногах, и мы только зельями и спасаемся.       Я лишь мысленно посочувствовал бедолагам.       Ну да. Есть такое дело. Сестра порой подсыпает песочка в слишком отлаженный государственный аппарат, дабы подданные не расслаблялись слишком сильно и не заплывали жирком. Зато, после таких вот авралов, они готовы к настоящим проблемам и, если понадобится, сами справятся почти со всем без нашего участия. Именно поэтому, постоянно всё хорошо у нас не бывает, и стоит страже или чиновникам чуть расслабиться, жди проблем. И Селестия тебя упаси с ними не справиться. Забавно, но для многих провалы на таких авралах служат отличным пинком для личностного роста, позволяя взлететь куда выше, чем они даже думали. Может, и мне этого жеребца пнуть? Авось, полетит?       — Похвально, конечно, что ты ещё не просишь делать за Вас Вашу работу. Особенно, пока я так сильно занят. — И я кивком указал на недописанное полотно.       — Рисуя картины сомнительного содержания? — Наконец, не выдержал жеребец. — Не будь Вы принцем, я бы... Я бы... А... Я бы вызвал Вас на дуэль за оскорбление дамы! — наконец, нашёлся он что ответить, при этом отчаянно пытаясь погасить своё возмущение.       Ха-ха. Какой наивный малыш! Совсем не боится высказывать мне такое. Надо же, до такого додуматься! И это просто здорово!       — Да ну? — Искренне удивился я. — Нууу... Во-первых, дуэли - это так не эстетично и архаично, а во-вторых, я же любя! Вот подарю ей этот портрет, дабы она сама могла увидеть, насколько она неотразима сзади. — При этих словах жеребец аж подавился заготовленной репликой, а я с ухмылкой продолжил. — Дабы знала, как страдают её воздыхатели, не имея возможности коснуться её прекрасного тела, а только молча созерцать сей созданный природой шедевр. Ей бы ещё немного округлиться сзади, и разила бы жеребцов наповал. Наверное, тортиков мало ест? Надо будет её подкормить.       — Она и так разит! — не выдержал единорог, сглотнув от волнения и косясь на портрет, который буквально магнитом притягивал его взгляд. — Шайнинг Армор вообще мозгами тронулся в последние дни. Совсем соображать перестал. Только о своей ненаглядной и думает, а нам теперь расхлёбывать за этими позолоченными паркетными солдатиками!       Жеребец, походу, был до глубины души возмущён такой не справедливостью.       — Не надо так глазами сверкать. — Попытался я остудить его пыл. — Тем более, завидовать этим лодырям из Дневной гвардии.       — Но это не правильно! Он должен всегда соответствовать своей должности, несмотря ни на что! — Шедоу Сикер всё больше распалялся от своих собственных мыслей.       — Я бы на тебя посмотрел, перед женитьбой на принцессе. Представляешь, он будет у неё первым жеребцом, а возможно, и единственным. Счастье, что он вообще соображает, во всём этом бедламе, и тянет службу по мере своих сил. Большинство, на его месте, просто свалили бы всё на заместителя.       По правде, вся эта ситуация меня только забавляла. Особенно, в свете неизвестной ему изнанки событий. Посмотрел бы я на своего ученика, после его знакомства с таким ментальным титаном, как Кризалис. Шайнинг вообще отлично держится и до сих пор не позволяет королеве чейнджлингов превратить себя в свою послушную собачонку.       — Лучше бы он свалил в отпуск. Толку от него сейчас всё равно, как с козла молока, — Не поддержал моего оптимизма гвардеец, — Проблем же вагоны! А этот болван рогатый упёрся и ни в какую не позволяет провести всестороннее исследование принцессы, на предмет вредоносной магии. И вообще, чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что его околдовали.       Я чуть не испортил очередной мазок от такой новости. Ты ж смотри, какой внимательный гвардеец! Плюс от меня ты только что заработал.       — Думаешь, принцессе любви нужно специально жеребцов околдовывать? — с этими словами, я указываю ученику на картину. — Посмотрел бы я на тебя, окажись ты на месте нашего золотого мальчика. Как в такую не влюбиться по уши?       — Но он капитан гвардии... Избранный самой принцессой Селестией, а значит, должен уметь держать себя в копытах в любой ситуации. — не унимался гвардеец. — Рогом чую, здесь что-то неладное творится. Да и многие наши тоже думают, что дело не чисто. Ну, не сходятся пазлы ни в какую, хоть ты тресни!       — Тогда, давай, рассказывай, — я ободряюще кивнул жеребцу, подталкивая его раскрыться на полную, — Что у Вас там не сходится?       Единорог как-то сразу подобрался и начал отчёт.       — Всё началось шесть дней назад. Ночью, когда был зафиксирован первый магический всплеск в покоях принцессы…       Слушая его рассказ, я только улыбался про себя.       Шаг за шагом, он рассказывал мне о всех тех хлебных крошках, которые мы с сестрой так усердно рассыпали для нашей службы безопасности, порой добавляя легчайшие странности в поведении Каденс. Которые хоть и легко списывались на предсвадебное волнение, но настораживали профессионалов невидимого фронта. В итоге, наши ищейки её пока ни в чём не заподозрили, хотя и предполагали лёгкое стороннее воздействие, и во всей этой ситуации больше всего удивлялись легкомысленности Селестии и меня. Уж кому-кому, а нам положено такое знать. Ведь мы проводим с ней больше всего времени. И эти странности были их основной головной болью, остальные же проблемы были вполне решаемы, пусть и требовали времени.       — Значит, подводя итог... — я сделал вид, что задумался. — Вы считаете, что с принцессой Каденс что-то не так?       — Да, принц. И если бы вы проверили её лично, мы все были бы вам очень благодарны.       — Но с чего вы взяли, что мы этого не делали? Доклады вашего начальства исправно поступают к нам на стол и мы их внимательно читаем. — меня забавлял весь этот разговор, пока на картине появлялись всё новые штрихи, придающие ей объём и законченность.       — Тогда я не понимаю, почему Вы бездействуете, словно ничего не происходит! — Шедоу Сикера уже буквально трясло от возмущения, когда я так явно проигнорировал его подробный рассказ.       — Вот как? А разве происходит что-то не запланированное нами? — я состроил удивлённое лицо и продолжил рисовать, словно это было само собой разумеющееся.       Так забавно порой смущать умных пони, наблюдая, как их разум взрывается от пары невинных фраз, разлетаясь каскадами логических теорий и предположений.       Не важно, сколько из них верны, а сколько ошибочны. Куда интересней наблюдать за самой работой тренированного разума, который лихорадочно перебирает десятки вариантов, пытаясь встроить новую информацию в существующую картину мира. И пусть внешне кажется, что гвардеец находится в прострации и пялится в пустоту, но на самом деле он почти счастлив получить такой кусок информации и сделать из него выводы. Ведь это даёт ему осознание, что это не просто слова, а символ доверия и причисления его к узкому кругу избранных, посвященных в тайны не только дворца, но и... Возможно, всего мира.       Я же, тем временем, как раз довожу до конца картину, выдыхая в неё искрящееся облачко магии для завершения образа. Под конец, я ещё подправляю парочку специально оставленных недоделок и огрех, пока Сикер возвращается к реальности.       — Готово. Как тебе эта кобылка? — не давая ему и рта открыть, я прижимаю его к себе крылом, как старого приятеля, и указываю на картину.       — Красивааааяяяяя... — неуверенно промямлил тот в ответ, изрядно позабавив меня этим.       — Присмотрись внимательнее и скажи, что ты о ней думаешь?       — Принц, при чём тут это? — от недоумения, у него буквально челюсть отвисла.       Только что говорили о таком, а тут опять какая-то картина? Бедняга. Он просто не мог понять логики моих мыслей и поступков. Ничего, скоро поймёт.       — Считай это моей прихотью. — ответил я, снова указывая на портрет, словно это было само собой разумеющееся.       Тем временем гвардеец снова окидывает работу своим непрофессиональным взглядом и резко замирает, уже набрав было в лёгкие воздуха для ответа, но вместо этого словно спотыкается, не верящее смотря на нарисованную на холсте аликорн. Идеальные формы теперь кажутся ему неестественными, очаровательное личико пугает своей ненатуральностью, грива колышется словно пламя и обжигает его разум, а кокетливый хвостик навевает ужас. И через всё это, проступают черты совсем уж иного существа.       Он смотрит на мою работу и не может понять, почему испытывает страх перед образом невинной красавицы, которую так хорошо знает. И чем дольше он всматривается, тем отчетливей видит второй, истинный слой картины, для которого милая кобылка всего лишь маска. Маска, которая только что чуть приоткрылась этому бравому гвардейцу. И не удивительно, что теперь он испытывал ужас от двойственности образа, который созерцал. Пусть Шедоу Сикер и держал себя в копытах, но даже ему было тяжело вот так, неожиданно, увидеть один из своих профессиональных кошмаров.       Ладно, хватит с него.       — Ну, так как? — осторожно касаюсь его разума и вытягиваю из ментальной ловушки, в которую он уже слишком глубоко угодил. Надо же. Даже не думал, что картина так сильно на него подействует.       — Ам… Эм… Где я? — бедолага ошарашено озирается по сторонам, явно не понимая, что с ним произошло. Не придерживай я его крылом, наверняка бы упал.       Кажется, я перестарался с магией и его это зацепило куда сильнее, чем мне хотелось. Так что я снова касаюсь его разума и устраняю причину сбоя мыслей, дабы вернуть в адекватное состояние.       — С тобой всё в порядке?       — Да, всё нормально. Наверное... Просто сильно устал.       — Бывает. — сочувственно похлопал я жеребца по спине крылом. — Так как тебе картина?       — Она красивая, и Каденс на ней, словно живая. Так и... — бодро начав, он быстро спасовал под мои взглядом, понимая, что безнадёжно лжёт не только мне, но и самому себе.       — Ну же, смелее. — подбодрил я гвардейца.       Но тот мялся и явно не хотел говорить о своих ощущениях, желая забыть их словно страшный сон по утру.       — Она... жуткая... — наконец, прошептал он, косясь одним глазам на полотно, словно оно могло его укусить. — Словно это не Каденс, а нечто иное и тёмное. И оно только прикидывается нашей любимой принцессой. Её игривая поза всего лишь капкан для глупых жеребцов, а на самом деле, в её объятьях любой найдёт только свою погибель. Простите, принц, но она меня пугает.       — Понятно. Но ведь картина хорошая? — я был искренне рад за своего ученика, раз он мог увидеть мою истинную задумку, а не просто обёртку для слепцов, не видящих дальше своего носа.       — До жути. — с опаской, он сделал шаг в сторону от мольберта, дабы не видеть полотно. — Но честно, я бы её сжег, дабы по ночам спокойно спать. Прошу, не дарите Каденс ЭТО!       — Лестно слышать такую оценку моему скромному творчеству. Думаю, ты прав. Не стоит дарить это Каденс. А теперь, идём, развеемся. Раз все вопросы уже решены, поговорим с нашим будущим принцем-консортом. — телепортировав портрет Криззи, я буквально потащил за собой стража.       Уж королева точно должна оценить свой портрет по достоинству. Надеюсь, ей понравится мой подарок и у неё останутся добрые воспоминания об этих весёлых деньках.       — Не стоит. У меня ещё много дел. — Шадоу Сикер явно занервничал и попытался отбиться, но не на того напал.       — Стоит. Ещё как стоит. Ведь Шайнинг так молод, для такой ответственной должности. Не удивительно, что у него появились проблемы. И кто, как не его товарищ, должен объяснить ему его собственные ошибки?       — Может, не надо? — отчаявшийся единорог сделал последнюю попытку отвертеться от столь сомнительной чести.       Ага, как же! Сам ко мне пришёл, на капитана бочку катить, так что теперь пойдёшь со мной к Шайнингу как миленький.       — Надо, Сикер. Надо. — Выйдя в коридор дворца, я размеренно зашагал по устланным коврами мраморному полу, но всё равно, из-за размера шага моему спутнику постоянно приходилось быстрее перебирать ногами, дабы не отставать.       Пока мы направлялись в кабинет начальника дневной стражи, вся многочисленная прислуга дворца почтительно расступалась, давая нам дорогу, и даже встреченный нами посол заокеанского Северного союза, известный своим крайним снобизмом и самомнением, поймав мой взгляд, не посмел остановить нас для неформальной беседы. Хотя явно желал пообщаться со мной на тему новоиспечённой принцессы.       Если обычно дворец находился в идеальном состоянии, то сейчас он буквально слепил свой красотой и убранством. И разумеется, такое не оставляло равнодушным ни одного смертного, посетившего наш дом в эти дни. В то время как у нас, проблем было в избытке. Шутка ли, разместить такую прорву понаехавших пони и других разумных, желающих лично посмотреть на столь знаменательное событие.       Капитан Дневной гвардии, белоснежный единорог с голубыми глазами и с гривой трёх оттенков синего, был отловлен нами выходящим из своего кабинета в сопровождении одного из своих подчинённых. При этом я увидел, что мысли будущего принца витали далеко от службы, да ещё и усталость, от поддержания щита, давала о себе знать. Со сном у него тоже было плохо, как только Криззи допустила бедолагу в свою кровать и теперь пировала каждую ночь в своё удовольствие. Неудивительно, что теперь он, не заметив нас, почти уткнулся в меня рогом, глядя себе под ноги и шепча имя любимой. Нет, так дело не пойдёт. Я легонько касаюсь его разума и ослабеваю ментальное давление чар Кризалис, давая жеребцу возможность собраться с мыслями.       — Принц? — удивлённый единорог поднял взгляд от моих копыт наверх и, наконец, заметил нас.       — Единственный и неповторимый. Можем поговорить сейчас?       — Да, конечно. — быстро закивал капитан гвардии. — Мой кабинет подойдёт?       — Несомненно.       — Прошу. — отпустив с поручением своего спутника, он зашёл вслед за нами, прикрывая двери и активируя неплохой комплекс чар против прослушивания. Всё-таки, за этими дверями иногда проходили не простые разговоры, которые посторонним лучше не знать.       Сам же кабинет капитана кантерлотской стражи выглядел довольно аскетичным. Массивный рабочий стол у окна, удобные стулья вдоль стен, подпирающие потолок шкафы с разнообразными книгами и пара стоек с доспехами. На стенах же висели портреты прошлых владельцев кабинета, словно перешедшие в наследство молодому единорогу от предшественников, и только небольшой портретик Каденс стоял на столе в пятне солнечного света от отрытого окна, говоря о владельце этих апартаментов хоть что-то личное. В остальном же, тут царил идеальный порядок и чистота, как в материальном, так и в магическом плане реальности.       Устроившись за своим столом, будущий муж постарался собраться с мыслями, превозмогая ментальные блоки и болезненно потирая виски. Наконец, он поднял на меня усталый взгляд и проговорил.       — И так. Чем вызван Ваш визит, принц?       — Твоим состоянием, капитан королевской гвардии. — я стоял напротив стола, строго глядя на хозяина кабинета. — По мнению Ваших теневых коллег, Вы не способны выполнять свои обязанности в текущий момент. Вы можете опровергнуть это заявление?       Белоснежный единорог в ответ только скривился, словно съел большую дольку лимона, и неприязненно покосился на своего малозаметного коллегу, замершего подле меня.       Но мой ученик не остался в долгу и отвечал Шайнингу взаимностью, буравя того взглядом в ответ.       — Всё нормально. Я могу выполнять свои обязанности в полном объёме. — не колеблясь, заявил белый жеребец, не отводя взгляда.       — Я же говорил, он упёрся рогом и ни в какую! — в сердцах выдал Шадоу Сикер. — Шайнинг, хватит дурить! Возьми отпуск и займись свадьбой как надо. Ты же разрываешься между долгом и любовью, а это не правильно. От твоей упёртости страдаешь не только ты сам, но и мы все.       — Это мой долг и я не брошу гвардию без капитана в такой момент! — вспылил в ответ капитан, не желая даже слышать о подобном и с силой ударив копытом о столешницу. От этого портретик любимой невесты чуть не упал на пол, но Шайнинг вовремя подхватил его облачком телекинеза, бережно ставя на место.       Я лишь мысленно вздохнул. Ну да. Упёртый и ответственный, как и его сестра Твайлайт. Вот только, в данном случае, он действительно ошибался.       — Видите, до чего он себя довёл? — с надеждой посмотрел на меня гвардеец. — Уже не может адекватно воспринимать реальность. Шайнинг, опомнись! — Его новая отчаянная попытка, достучаться до замутнённого магией разума приятеля, потерпела очередной крах. Да и не могла она быть успешной, в принципе.       — Кто бы говорил, Сикер! — капитан Армор с трудом поднялся из кресла, дабы придать большей убедительности своим словам. — Постоянно Вам что-то эдакое мерещится. И из-за ваших паникёрских докладов, вся солнечная гвардия теперь должна строем бегать каждый день, поддерживая высшую степень боевой готовности и с развёрнутым на полную мощь защитным куполом. Это из-за вас все наши проблемы, а теперь вы ещё и хотите отстранить меня от командования! Не выйдет!       Наблюдая за разгорячённой парочкой, я только усмехнулся. Всё-таки, их обоих уже достало текущее положение дел. С одной стороны, теневые стражи, которые бьют тревогу и лезут куда их не просят, с другой, дневная паркетная гвардия, которых привели в полную боевую готовность и в кои-то веки заставляют каждый день выкладываться по полной, к чему они явно не привыкли. Естественно, что Шайнинг Армор не в восторге от своих незримых коллег, а тут ещё и их попытки отстранить его от работы. Вот он и взбрыкнул, думая, что это всё не с проста и не пахнет ли тут заговором? Естественно, все эти мысли были навеяны извне, Кризалис, но от этого ему было не легче, а даже наоборот. В общем, ещё немного, и он получит нервный срыв и сляжет. И всё от того, что мы, кажется, слегка перестарались с давлением на него.       — Ситуация ясна, Сикер. Выйди, пожалуйста. Мы поговорим с капитаном приватно. — пресёк я дальнейшее нарастание конфликта, вновь слегка касаясь разума жениха и ещё более ослабляя давление магии Кризалис на его разум.       — Как пожелаете, принц. — коротко поклонившись, гвардеец вышел из кабинета, громко хлопнув дверью на прощание.       Ну вот. Они поссорились. Ерунда, конечно, и они помирятся, как только всё закончится, но всё равно не красиво получилось. Да и я хорош, влез в их разборки. И что мне теперь делать?       Захлопнувшаяся дверь и негодование ученика были мне хорошим укором. Ладно. Пора брать себя в копыта, а то и у меня уже голова не слишком хорошо соображает, из-за всех этих навалившихся проблем.       И это при том, что от основной работы меня тоже никто не освобождал и нужно было ежедневно присматривать за миллионами разумов, избавляя их от кошмаров.       — Шайнинг, может объяснишь, что у вас творится и почему ты так упорно не хочешь отойти от дел на время свадьбы? — в ответ, тот только ещё больше набычился. На этот раз, на меня.       Я же не обратил на это ни малейшего внимания и продолжил.        — Неужели ты думаешь, что мы не понимаем твоего состояния и будем осуждать тебя за подобное?       — Вы... Вы все не понимаете. — пробубнил он себе под нос. — Я не могу бросить всё вот так. Я должен…       — Ты должен обеспечить максимально эффективное функционирование гвардии. — не дав ему закончить речь, я положил копыто на его стол и толкнул к нему письмо для Твайлайт. — А теперь ответь. Если с тобой всё в порядке, то как ты умудрился забыть отправить своей сестре приглашение на свою собственную свадьбу?       Ухватив свиток телекинезом, единорог не веря уставился на собственное письмо для любимой сестрёнки. Которое, вопреки всему, всё так же лежало на его столе, как и неделю назад, когда и было написано. В этот момент на него стало страшно смотреть. Бедолага сразу осунулся и затравленно потупился на меня, не понимая, как такое вообще могло произойти?       И вместе с тем, он испытал огромное облечение от осознания того, насколько глупы были все его переживания. Ведь он то думал, что Твайлайт решила его бросить и потому никак не прореагировала на свадьбу. Даже пару строк не чиркнула, начисто игнорируя своего брата, который все эти дни мучился из-за отсутствия ответа.       Запечатав свиток и лихорадочно пометив его, как срочный, он телепортировал его в отдел дворцовой почты, дабы дежурный пегас доставил его в Понивилль максимально быстро. Вот только Армор не знал, что Твайлайт с подругами и Спайком уже направлялась в Кантерлот по личному приглашению Селестии.       — Всё ещё будешь отрицать, что тебе не нужен отдых? — подмигнул я единорогу, когда письмо исчезло в лёгкой голубоватой вспышке.       — Нет. Я сейчас же отдам нужные распоряжения. — и ухватив свежий лист бумаги, жеребец начал лихорадочно писать распоряжение. Под конец, он поставил на нём оттиск своей личной магии и отправил письмо в один из соседних кабинетов.       Ну, вот и всё. Делов на секунды, а проблем всем создавало море. Ну, разве что, за исключением меня, Селестии и Кризалис, но кого это волнует? Тем более, что женишку скоро придётся участвовать в новом акте нашего маленького представления и лишние нагрузки ему теперь ни к чему.       — Капитан Шайнинг Армор, с вами что-то не так? — задав данный вопрос в лоб, я наблюдал, как он лихорадочно ищет способы увильнуть из-за ментальной закладки Кризалис, которая понукает его скрывать своё состояние от всех. — Отвечайте мне. Это не пожелание, а приказ Вашего непосредственного командира. — надавил я сильнее.       — Гвардия подчиняется принцессе Селестии. — машинально ответил единорог, обессилено откинувшись на спинку кресла.       Он всё ещё пытался по инерции замкнуться, но понимал, что на этот раз ничего не выйдет, и от этого бедняга мучился ещё сильнее, постепенно разрывая тонкие нити ментальных закладок королевы чейнджлингов.       — Мы равны с сестрой и Вы подчиняетесь мне точно так же, как и ей. — озвучил я очевидную вещь. — Или ты хочешь получить от неё подобный вопрос? Поверь, для меня не проблема позвать её сюда в любой момент, и тогда мы втроём обсудим твои проблемы, будущий родственничек. Так сказать, в узком семейном кругу.       При этих словах, на лице жеребца отразилась вся его внутренняя борьба, которая выматывала его вот уже неделю, с момента прибытия Кризалис, а та постепенно брала над ним полный контроль, несмотря на всё его отчаянное сопротивление. Благо, королева не использовала глубинные перестройки личности, а только постепенно внедряла туда посторонние элементы, которые, будучи инородными, давили на него, пытаясь изменить и поработить. Однако, не понимая причин происходящего, жеребец всё же инстинктивно противился им, даже не догадываясь об их присутствии и просто зная, как должен и не должен поступать. А между тем, инородные включения в разуме продолжали подталкивать его именно к неправильным поступкам, выматывая его этой внутренней борьбой куда сильнее, чем все заботы и предсвадебная суета. Я же сейчас наглядно и очень доходчиво показал, насколько всё с ним плохо.       — Не надо. — лишь жалобно простонал он. — Наверное, я и правда слишком сильно устал со всеми этими заботами.       Ещё одно усилие, и новые нити магии Кризалис разрываются в его голове, отдаваясь в окружающем тонкоэнергетическом фоне едва слышной вибрацией.       — Только устал, или есть более серьезные проблемы? — я телепортирую сюда тортик, прямо из ближайшей дворцовой кухни и ставлю его на стол перед капитаном. — Как насчёт перекусить? Восстановить силы и заодно, нервы успокоить? Тортики в этом плане просто незаменимы!       — Сладкое вредно. — алгоритм не соглашательства в его голове натянулся, но не порвался.       Ничего. Я его скоро добью.       — Только если лежишь в кровати и ничего не делаешь. — я принялся аккуратно разрезать угощение на две равные дольки. — А у тебя сейчас организм истощён не только физически, но и духовно, а тортики, созданные мастерами своего дела, отлично восстанавливают как дефицит калорий, так и дефицит магических сил, ведь в них вкладывается столько любви и радости. Поверь, нет ничего лучше для вымотанного пони, чем тортик!       — Лучше чай.       Вот упорный. Я ему про одно, он мне про другое. Ну, тогда держись. Сейчас ты узнаешь всю правду об этом напитке.       — Не понимаю, что Вы в нём все находите? — заговорщицки наклонив голову и добавив доверительных ноток в голос, я продолжил. — Ты в курсе, что принцесса Селестия ненавидит чай?       — А...? — побледневший единорог не верящее уставился на меня, как-то сразу забыв о своих собственных проблемах и разом сорвав с себя десяток ментальных закладок. — Не может этого быть! — он выглядел так, словно у него в миг произошло крушение одного из основных столпов мироздания! Хотя, это и было недалеко от истины. Всё-таки, одна мысль о том, что Селестия может лгать, вызывала у него когнитивный диссонанс по хлеще всех остальных проблем.       — Ещё как может. — я отправил в рот первую ложечку с порцией кремового бизе и, с удовольствием зажмурившись от изысканного вкуса, продолжил. — Видишь ли, мы с сестрой живём очень долго и периодически у нас меняются вкусы. Лет сорок нам может нравиться пить чай, но потом он так приедается, что от его вкуса начинает буквально воротить и хочется чего-то другого. Потом наоборот, лет через сто нам может снова захотеться попить чая, и так снова и снова. В данный момент Селестии не нравится чай, но, думаю, лет через пятьдесят она снова его полюбит. И так почти со всей пищей. Разве что её страсть к тортикам, кажется, никогда не переводится. Так что сам делай выводы, что приятней кушать.       В подтверждение своих слов, я отрезаю магией кусочек побольше и, смакуя, откусываю от него.       — Но… Но почему она обманывает всех? — Шайнинг, наконец, тоже пододвинул к себе блюдечко с лакомством.       — Потому что должна. Ради Эквестрии. — я пожимаю плечами, мол, это само собой разумеющееся. — Селестия - символ стабильности и процветания мира. Ежедневное движение светила, стабильный распорядок, неизменные вкусы. Сам понимаешь, что будет, если она заявит во всеуслышание что ненавидит чай, который должна каждый день пить ради пони на всевозможных приёмах и светских раутах.       — Это будет катастрофа... — обречённо констатировал капитан солнечной гвардии и сам не заметил, как заел свой страх хорошим куском сладкого торта.       — Ага. — согласился я. — И поэтому она делает вид, что пьёт его. В то время, как на самом деле, наслаждается вкусом совсем других напитков. И никто даже не подозревает, что в её чашках находится не чай, а нечто совсем другое, вот и весь секрет. И подданные рады, и ты пьёшь то, что хочешь, а не то, что надо. — с этими словами я, облизнувшись, отрезаю себе ещё кусочек торта и смакую его нежный крем и насыщенный вкус фруктовой начинки.       Божественно. Просто божественно!       — Но ведь все видят, как служанки заваривают ей ИМЕННО чай и принцесса наливает его в чашку и пьёт!       — Подумаешь, великая проблема. Смотри. — я создаю по-особенному зачарованную кружку, для наглядности сделанную из стекла, и в которой находится две жидкости. Одна пятимиллиметровой плёнкой закрывает поверхность, а другая, под ней, занимает остальное пространство чашки, но при этом, плёнка магии между жидкостями не позволяет им смешиваться.       — Если начать пить, то верхняя жидкость будет только обволакивать губы и не попадать в рот, в то время как пьющий будет глотать только то, что находится снизу.       — Но ведь в чашку льётся чай! — задал очередной резонный вопрос наш капитан, пытаясь найти подвох в моих словах. — Да и выпить целиком не выйдет.       — Ага. Всё не так просто, — согласился я, делая небольшой глоток, — Но два пространственных кармана, в ближайших измерениях, делают своё дело. В одном хранится желаемый напиток, а во второй сливаются излишки бутафорского.       Демонстрирую данный трюк, заливая в полную кружку чай, который просто исчезает, а затем отпиваю половину сиропа и даю магии возможность вновь наполнить кружку до краёв.       — Техника довольно сложная и требует постоянного внимания, но зато можно пить что пожелаешь, и именно сейчас, а не когда должен по протоколу. Это одна из маленьких хитростей, облегчающая жизнь любому магу, который должен соответствовать своему положению, и в то же время это позволяет не превратить свою жизнь в кошмар. Вряд-ли кому-то было бы лучше, если б сестра по утрам пила ненавистную для себя бурду и начинала день с плохого настроения из-за такой мелочи.       — Наверное... — задумчиво проговорил будущий принц, рассматривая обычную на вид чашку у меня в копытах. — Можно попробовать?       — Конечно. — я передаю ему артефакт и наблюдаю, как жеребец его чуть-ли не на зуб пробует, пытаясь разобраться в его магии и испытать на практике.       — Как видишь, всё работает как надо, в любых копытах. Более того, из такой чашки нельзя выпить отравленную жидкость. Да-да, не удивляйся. Именно для защиты от ядов это и было придумано ещё в той далёкой древности, о которой все забыли. Пусть сейчас уже давно никого не травят, но, порой, всё же подсыпают всякое разное, дабы привлечь внимание противоположного пола. Ну, ты и сам знаешь эти маленькие шалости. С такой же кружечкой, можно быть уверенным, что пьёшь напиток без разных не желательных примесей, или можно специально заправить кружку бодрящим напитком для разных ситуаций. Внутренние полости кружки достаточно велики, чтобы утолять жажду неделями или напоить сотню пони за раз.       — Интересная вещичка. Жаль только, бесполезная. — печально вздохнув, Шайнинг Армор отставил мою поделку от себя, хотя внутренне и желал заполучить себе такую же полезную вещичку.       — Нет ничего проще. — улыбаюсь я, и мой рог снова вспыхивает облачком фиолетового сияния.       Я легко изменяю структуру стенок и кружка превращается в самую обычную стальную, принятую в гвардии, но со специальной внутренней полостью, дабы всегда быть прохладной. — Бери, пригодиться в будущем. Только учти, через пару лет она может сломаться. Чары довольно тонкие и подвержены разрушению от внешнего магического фона, поэтому советую брать её копытами, а не телекинезом. Дольше прослужит.       — Спасибо, принц. — жеребец с удовольствием притянул к себе обратно обычную на вид армейскую кружку, коих в казармах сотни.       — Ерунда. — отмахнулся я. — Скоро сам станешь принцем и тогда поймёшь, какой это геморрой. Вот тогда и научишься ценить маленькие радости жизни, вроде возможности пить то, что хочется, а не то, что положено по протоколу. А то ещё раньше времени себя в могилу загонишь, если не научишься расслаблять и отдыхать от повседневной дворцовой суеты.       — Мне надо подумать над этим. — едва сдерживая свои эмоции под контролем, капитан вдруг выронил кружку и вцепился копытокинезом в стол, ощущая, как его несёт куда-то не туда. А всё потому, что ещё одна ментальная закладка Кризалис только что пришла в движение.       Я поморщился. Похоже, старушка Криззи явно перестаралась с этим бедолагой.       Я предпринял ещё одну попытку.       — Само собой, но сейчас тебе стоит разобраться в себе, пока не случилось ничего по-настоящему плохого. Ты ведь понимаешь, что ты не должен так себя доводить? Напомнить, каким ты должен быть?       Но жеребец уже не слушал меня, полностью накрытый переполнявшими его эмоциями, что полыхали в его разуме под воздействием инородных чар.       — Как будто, у меня есть выбор! — он резко вскочил, давая свободу своим чувствам, которые взорвались фейерверком эмоций — Я должен соответствовать своему положению, дабы не порочить имя своего славного рода, ведущего свою историю аж со времён самой Твайлайт Стар! Я не могу подвести своих предков недостойным поведением!       С этими словами Шайнинг Армор с размаху опустил переднюю ногу на стол, расколов его на две половины, так что щепки полетели, и разметав кресло под собой спонтанным всплеском магии.       Такой вихрь мог разнести весь кабинет, так что мне пришлось срочно его подавлять.       Тяжело дыша, жеребец в ярости смотрел на дело своих копыт, дрожа всем телом и ощущая странное облечение от этой неожиданной вспышки гнева, которая, в свою очередь, ярким духовным пламенем очищала его разум от всего постороннего и наносного. Вот только, цена такого исцеления была слишком велика. Как бы он во тьму не пал, с такими приступами бешенства? Всё-таки, сейчас он находится на грани своих возможностей и с каждым днём делает шаг за неё. Не удивительно, что в любой момент он может оступиться и пасть, как когда-то это случилось с его великим предком, на которого сейчас он был потрясающе похож.       — Забавно, какая сила скрыта в наших эмоциях, капитан. Только дай им дорогу и они, кажется, сметут всё на своём пути. Освободят от сомнений разума и подарят тупую, наполненную злобой и ненавистью ко всему живому, ярость. — с этими словами я позволяю робким ручейкам своей тьмы проникнуть в окружающий мир и преобразить кабинет капитана, щекоча кончики его копыт завитками и всполохами ожившего мрака. Отчего несчастный жеребец тут же попятился, трясясь от пробирающего до костей ужаса.       При этом мой голос наполнился жуткой потусторонней силой, добавляя моим словам ещё больше значимости и эффекта.       — Это ужасный путь, капитан. Путь в твой личный и бесконечный кошмар, от которого не будет спасения ни тебе, ни окружающему тебя миру. Ты потеряешь всё, чем дорожил и ради чего жил, а взамен, у тебя не будет ничего. Только всепожирающая пустота мрака, от которой нет спасения нигде, ведь она станет самой твоей сущностью. — я плотоядно облизываю внезапно заострившиеся зубы, заставляя жеребца нервно сглотнуть. — Но не бойся, мой маленький пони. Если ты падёшь, я позабочусь о тебе даже во мраке тьмы.       — Прииннцц, чтооо прооиссхоодииит...? — заикаясь, жеребец пятился назад, к окну, подальше от расползающегося от меня во все стороны холодного мрака. Мобилизуя перед лицом ужаса все свои духовные и физические силы, он даже не замечал, как походя добивает ошмётки ментальных блоков и окончательно вырывается из магического капкана Кризалис.       Нет, ну, какой молодец! Только чуть пнул в нужную сторону, а он уже взлетает словно пегас. Талантище! Жаль, что пока ещё такой молодой да не опытный.       — Ты о чём? Мы же просто беседовали. — быстро свернув свою тьму и втянув её обратно, я снова принял свой обычный облик тёмно-синего жеребца аликорна, словно ничего и не было. После, я лёгким импульсом магии восстановил стол и кресло, при этом в пол глаза наблюдая за перепуганным единорогом, упёршимся спиной в раму окна и пытавшегося выговорить хоть что-то своими дрожащими губами.       Неверяще уставившись на пришедший в норму кабинет, жеребец ещё с десяток секунд находился в прострации, после чего, наконец, аккуратно вернулся в своё кресло. Судя по цвету его ауры, бедняга до сих пор не понимал, как это вообще возможно!? Всё больше склонялся к галлюцинациям на почве крайней усталости.       Подняв на меня не мигающие ошалелые зрачки, единорог, наконец, выдавил.       — Померещилось, наверное... Простите меня, Ваше высочество, за неподобающее поведение.       — Бывает. — я лишь по-доброму улыбнулся. — Но знаешь, ты мне так напоминаешь отца Твайлайт Стар. Он был такой же ответственный и целеустремленный единорог, сделавший карьеру в армии. Всё рвался к вершинам. Хотел жениться на принцессе, а стал императором Кристальной Империи. Годы он вёл свой народ к процветанию, пока в один ужасный день не пал во тьму и не лишился всего, что у него было.       — Вы... Вы знали её отца? Но ведь ни одного упоминания о нём не сохранилось в летописях рода! — совершенно забыв об увиденном ранее кошмаре, Шайнинг Армор подался вперёд, словно желая выдрать из меня это знание любой ценной.       Ого! Не думал, что для него это настолько важно!       — Естественно, знаю, — я пожал плечами, — Но все упоминания о нём были уничтожены, дабы род Твайлайт не получил клеймо проклятого. Поверь, тебе лучше не знать о нём вообще.       Сказать, что он был ошеломлён подобным заявлением, значит не сказать ничего. Капитан снова задрожал всем телом, но на этот раз он смотрел на меня не со страхом, а с настоящей мольбой, лишь бы мои слова оказались злой шуткой. У него просто в голове не укладывалось подобное.       — Почему Вы мне это говорите, принц? Что я Вам сделал? — он просто отказывался в это верить, безвольно распластавшись в кресле и прикрыв глаза копытом.       — Потому, что прошлое стремительно настигает твой род, будущий принц, и скоро ты сам с ним встретишься.       «О, да! Скоро тебя ждёт встреча с тем ещё демоном!» — мысленно добавил я про себя.       — Не понимаю, о чём Вы говорите? — он замотал головой, в отчаянном жесте отрицания.       — Всему своё время, будущий принц. — я подошёл чуть ближе, грозной тенью нависнув над сжавшимся в кресле жеребцом. — Всему своё время и место. Позже мы продолжим наш разговор, а пока у тебя уже не осталось на это времени…       Мой расчёт был идеален и тут же в распахнувшуюся дверь влетел разгоряченный стремительным полётом пегас. Резко затормозив перед столом, он замер по стойке смирно и приложил одно копыто к шлему.       — Командир, ваша сестра прибыла в Кантерлот! — бодро отчеканил гвардеец в золотых доспехах, с любопытством косясь на меня.       Ну, вот и всё. Время вышло. Растворившись в тенях кабинета, я только проводил бегущих пони взглядом. Хорошо, что её брат на время обрёл просветлённый разум и может по-настоящему встретить Твайлайт Спаркл и её подруг, а не быть тем тупым болванчиком, как сутки назад.       «Брат, зачем ты вмешался в мой план?» — услышал я в своей голове голос Селестии, едва хвост Шайнинга скрылся за дверями.       «Потому, что захотелось. Слишком скучно быть простым наблюдателем. Да и случай подвернулся. Зато посмотри, как я ему все ментальные закладки посрывал его же копытами!»       «Да уж, повырывал. Бедный Шайни. Теперь его ждут новые сеансы ментального порабощения от его псевдо невесты.»       Я лишь с ухмылкой предвкушал новый виток событий.       «Ну и что? Зато теперь он стал сильнее и устойчивей к этой заразе. Всё равно, он в этой постановке до самого финала играет только статиста.»       «Поступай, как знаешь, но не ломай более важные элементы.» — в голосе сестры слышалось лёгкое раздражение, но я не придал этому значения.       «Конечно. Всё будет, как надо. Твайлайт прибыла и значит, пора Криззи выходить на сцену»       Долгая подготовка действительно подошла к концу и теперь пора было начинать основную часть нашей маленькой театральной постановки. Под названием: «Свадьба в Кантерлоте.»       Итак. Первый акт начинается.