Боги Эквестрии

Глава 25 Последний шаг

      Мы висели в заполненной пустоте Хаоса, возле израненного тёмного бога и я не знал, что делать. Демоны были повержены или сбежали с пленёнными душами. Праймус почти сковал хтонического Монстра и явно не нуждался в помощи. Светлые хаотики кружили отдельным облаком, словно собираясь напасть и добить спасшиеся миры беглецов, растворить их в потоках всезменчивого. Светлые, серые и тёмные боги разделились на группы и стягивались к уцелевшим планетам.       В общем, сражение с чудовищами Хаоса подошло к концу и бывшие союзники стали недобро коситься друг на друга. Словно примериваясь, как бы половчее всадить нож в спину неприятелю. В свете всего этого, я просто не знал, куда нам податься. Я тёмный, сестра светлая, и мы подружились с частью хаотиков. Теперь нам везде будут не рады… Светлые будут воротить нос от меня, Тёмные от сестры, а что в головах у порождений Хаоса — только Хаосу и ведомо. Хотелось просто плюнуть на всё и вернуться домой, но решать это не мне. Да ещё и с собранными нами душами надо что-то решать. Особенно, с серыми, которые и к сестре не тянутся и очищать их, собственно, не от чего. Миллиарды просто никаких душ. По большей части совсем слабых, принадлежащих животным, но и разумных среди них было немалое количество. А ещё, были по-настоящему яркие и сильные души: великие личности, философы, политики, полководцы, изобретатели… Разумные самых разных профессий и складов характера. Все они привыкли сами творить своё будущее, без оглядки на богов, а то, и в пику нам.       Скользя взглядом по этим ярким личностям, я нашёл одного генерала, который участвовал в заговоре против местных богов. Теперь я видел его мысли и понимал мотивы, толкнувшие на этот шаг.       Находясь возле самой вершины власти, он видел как боги сдерживают прогресс и не дают смертным ключи к подлинному магическому могуществу. Как не позволяют повести космические флоты на соседние миры и освободить их от тирании монархии, во славу республики. Как не дают нести свет просвещения, равенства и братства во все уголки вселенной — дабы всем вместе создать нечто великое и вечное. Возвыситься над догмами богов и жить по уму, а не по вере. Он мечтал о великолепном будущем для всех смертных и понимал, что для этого надо принести жертвы сейчас, чтобы в будущем построить мир мечты. Мир, где все будут равны между собой и где не будет разделения на богов и смертных. Не будет войн и страданий, не будет страшного посмертия по воле богов и только справедливый суд сможет приговорить преступника к посмертным мукам. Его мечты были по-своему прекрасны, но увы, были нереализуемы на этом слое реальности — от слова СОВСЕМ. Хотя, по правде, истинный мотив этого смертного был не так красив. В глубине души он просто ненавидел богов за их силу. Ненавидел за то, что мы превосходим его и являемся силой в себе. Без всяких подчинённых, флотов и армий. Просто силой, способной навязывать решения миллиардам и карать ослушавшихся без всякой жалости. Неосознанно, он и сам жаждал её получить, дабы построить именно тот мир, который он считал правильным.       Дёрнув ниточку его памяти, я увидел, с чего всё началось для этого смертного. Вот он, ещё совсем желторотым юнгой, стоит у экрана внешнего обзора космической станции, с восторгом провожая целый флот величественных кораблей, отправляющихся в девятый мир, или первый, как его называют жрецы, для несения света республиканских идеалов. Этот девятый — самый дикий и отсталый мир во всей их вселенной. Он не знает чудес маготехнического прогресса и издавна является обителью богов, которые всего лишь живут на его высочайшей горе. Но что такое горы, когда они уже покорили сам космос и стали выше самих богов? Так, глупые пережитки прошлых суеверий дикарей!       Именно об этом размышляет этот мальчишка, когда внезапно, начавшие маневрировать дредноуты и целые флотилии крейсеров и эсминцев накрывает облако сгустившегося словно из самой ткани мироздания мрака. Пару ударов сердца, и вместо величайшего в истории республики флота не остается даже космической пыли. И в этот момент в душе ребёнка появляется незаживающая рана, и жажда мести врагам республики. Со временем он узнает, кто убил миллионы его соотечественников и станет последовательным врагом всех богов. Он станет маленькой песчинкой. Одной из многих, что попала в жернова истории, но вызвала собою поломку всего механизма.       Эх… Ему бы жить в пространствах техно-миров, без магии и демонов. Там, где его мечты о вселенной без богов, но зато с гигантскими флотами и гиперпрыжками от звезды к звезде — объективная реальность. А вместо этого, он, зачем-то воплотился в магическом, заразившись всеми этими утопическими мечтами глупцов, ничего не понимающих в истинных основах мироздания.       Я мог бы спуститься к нему и показать, что, в итоге, вышло. Рассказать о пяти полностью уничтоженных планетах. Рассказать о взрыве солнца, которое его и убило. Сказать, что выжило от десяти до пятнадцати процентов разумных — из более, чем ста миллиардов. Сказать, что демоны пытают не только грешников, но и невинных. Показать весь ужас этой катастрофы, которая на самом деле, всего лишь пылинка на фоне огромного Мироздания. Рассказать всё, чтобы он мог узнать о смерти множества его сограждан. А ведь он жаждет узнать всё это, мучаясь сомнениями и болью неизвестности. Вот только, реальность хуже даже самых страшных его кошмаров, а потому, пусть лучше остается во тьме неведения. Для своего же блага. Тем более, он ни в чем не виноват, просто не повезло ему оказаться в эпицентре этой войны богов и демонов. Войны, о которой у смертных не останется даже памяти. Ведь почти все, кто её видел, погибли, а познавшим её ужас единицам, просто не поверят. Даже если бедолаги сохранят свой рассудок в целости.       — Тень, хватит предаваться меланхолии. Нам пора домой, — сестра, наконец, очнулась, оторвав своё внимание от душ смертных, которым нужна была её первая помощь и опека.       — А что делать с нашими спасёнными? — по правде говоря, мне было уже слишком тяжело таскать такой груз в себе. — Не тащить же их всех в Эквестрию? Особенно, тёмных.       — Конечно, нет! Их нужно вернуть в их мир… Во всяком случае в то, что от него осталось.       Я только саркастически хмыкнул в ответ, указывая на то, «что осталось».       — Тия, у них хоть загробный мир уцелел?       — К счастью, да. Он находится как раз на уцелевшем мире, как и другие важнейшие объекты этой вселенной.       Я только кивнул на эту новость. Теперь многое становилось на свои места.       — Вот почему они так берегли именно эту планету, бросив на съедение демонам остальные миры…       — Поменьше сарказма, брат. В загробном мире, обычно, в разы, а то и на порядок больше душ, чем воплощённых в той же вселенной, — м-да. А вот об этом я не подумал. Ведь у нас мёртвых душ намного меньше, чем живых, — Поэтому, доберись демоны до мира мёртвых, и всё стало бы в разы хуже, и кто знает, чем бы всё завершилось… А так, в сущности они спасли подавляющее большинство душ. Представить страшно, что было бы, доберись демоны до сотен миллиардов ожидающих реинкарнации и начни там пировать.       — Было бы плохо? — ответом мне был только истеричный смешок сестры. — Ладно. Понял уже. Действительно, глупость сморозил.       — Раз понял, тогда выдвигаемся. Мне уже не терпится вернуться в привычный упорядоченный мир и перестать насиловать свой разум эманациями Тьмы и видом Хаоса.       — Разве я так плохо трансформирую образы Хаоса в обычную реальность? — искренне возмутился я.       Не понимаю. Раз всё так плохо, могла бы и раньше сказать!       — Брат, это, конечно, замечательно, что ты фильтруешь информацию и выделяешь только самое важное, отсекая мусор, но даже так, меня тошнит от всей этой нестабильной реальности и я не желаю находиться в ней ни единой лишней минуты! — мысленно нахохлившись, Селестия отгородилась от Хаоса дополнительными барьерами, ослепляя себя ещё сильнее.       Заодно, она продолжала очищаться от всей той Тьмы, что подхватила от меня. Ведь как я ни старался огородить сестру от своей силы, ей досталось куда сильнее, чем она показывала. Одно только её не совсем адекватное поведение в бою чего стоит, а это всё моя Тьма виновата! Ладно я. Я к такому насилию над своей личностью, как разное восприятие мира Тьмой и Светом, привычен. Но сестра в этом только делает первые шаги, а тут такой удар. Как бы долговременных последствий не было… Краткосрочные-то просто неизбежны, поэтому, необходимо срочно взять всю Тьму и полностью сковать волей — дабы ни капли наружу не просачивалось. Эх, хотя бы попытаться. В конце концов, удерживать Тьму подальше от сестры я пытаюсь с самого начала нашего похода через всеизменчивый.       Оттолкнувшись от Хаоса, я неспешно заскользил в сторону последнего уцелевшего мира, бережно неся сестру и все те души, что удалось вырвать из лап демонов хаоситов.       — Может, тебе просто нужно больше практики в мире снов? — неожиданно для себя, подал я идею. — Лет за сто привыкнешь к нестабильному многомерному пространству изнанки материального мира. А там, кто знает, может и полюбишь Хаос?       — Возможно, брат, — волна Света окатила меня целиком, отбрасывая клубящийся внутри мрак ещё глубже, — Но сейчас нам нужно завершить дела и почиститься от Тьмы, в которой мы извазюкались словно два жеребенка в грязи.       Я промолчал, чувствуя неприятную раздвоенность чувств. С одной стороны, я соглашался с ней разумом, а с другой, ощущал волну бешенства от такого определения моей Силы. Благо она, так же как и остальные мои эмоции, сейчас просто застыла где-то в глубине моего «Я» очередной ледяной скульптурой. Но на душе всё равно было гадковато. Умом я понимал, но эмоции, порожденные Тьмой, просто били по разуму и я ничего не мог с ними поделать.       — Прости. Я не хотела тебя обидеть.       Зараза! Всё-таки, не сумел скрыть эти чувства.       — Знаю, родная. Просто это тяжело, ощущать все эти Тёмные позывы, захлестывающие разум. Умом я понимаю, что это не правильно, но не могу полностью отгородиться от экстаза боли, сгораемых во мне тёмных духовных оболочек душ. Ты ведь ощущаешь, насколько это приятно? — невольно вырвался у меня вопрос.       Сестра помедлила с ответом, даря мне ещё больше своего душевного тепла и Света, которые хоть немного помогали мне бороться с позывами Тьмы. В бою они были не так заметны, но теперь долбили по мозгам с чудовищной силой.       — Да. Мы ступили на очень тонкий лёд. Тут одна ошибка может стоить нам самих себя. Ты ведь видишь, как на нас смотрят другие боги?       Я мысленно кивнут. Да, такое трудно не заметить.       — Как на психов или прокажённых. И это только потому, что мы слили наши тела и души воедино?       — И да, и нет. Тьма и Свет антиподы по своей природе и постоянно враждуют. Слияние опасно тем, что может искалечить полярные сущности, породив чудовище, как то, что укрощает Праймус, или утащит одного из партнёров к противоположному полюсу Силы. Обычно, светлые боги, рискующие практиковать подобное, чаще умирают или падают во мрак из-за своего альтруизма. Тёмным немного легче. Они слишком эгоистичны по своей натуре, дабы предать свою Тьму во имя Света кого-то другого. Но всё равно, это слишком опасно, чтобы не остерегаться любого, кто не только пробует слияние, но и достиг в нём таких успехов, как мы.       Вот как? А я как-то даже и не думал, что это может быть настолько опасно для Селестии. Считал, что всё поправимо — пусть и с большим трудом. Всё-таки я привык к подобному безумию сил и уже как-то приспособился к извечной борьбе Тьмы и Света внутри меня, но вот, почему я не подумал, насколько это может быть опасно для любимой? Почему так легкомысленно отнесся к опасности? Да потому, что я доверяю ей и просто принимаю многое без критического анализа, а ведь, стоило раньше об этом подумать. Однозначно, стоило. Себя мне не жалко, а вот если это навредит сестре, я себе никогда не прощу!       Да и паззл теперь, кажется, начал складываться. А я то не мог понять, почему к сестре так относятся другие боги. Особенно — Красс. Всё-таки то, что он говорил, вообще за гранью добра и зла. Как и жажда смерти Селестии, для светлого бога, который… Убью. Я просто убью его…       — Успокойся. Не стоит волноваться из-за такой мелочи, — тёплая волна Света и Любви вновь прошлась по моему разуму, нежно обволакивая саму мою сущность и срывая лёд ненависти. — В какой-то степени, он был прав, говоря, что я пала во Тьму. Ведь я отдалась тёмному богу не только телом и духом, но и душой. Вот только, он не захотел понять, почему и ради кого я пошла на такие жертвы. И если это цена, которую надо было заплатить за ИХ спасение, то я не колеблясь заплачу её снова.       — А как же ты сама? Ведь если ты падёшь во тьму или погибнешь… — но сестра не дала мне додумать эту мысль.       — Ты не дашь этому случиться, так что не о чем волноваться. Давай лучше поговорим о чём-нибудь другом.       Возразить пока было нечего, но я запомню эти слова. Очень хорошо запомню.       — Может, тогда… Хоть объяснишь, как так вышло, что он твой муж? — Селестия в ответ скривилась и мысленно отвернулась, но я не собирался отступать.       Сама ведь предложила сменить тему.       — Мне надо это знать, понимаешь?       — Понимаю, брат… — не охотно ответила она, собираясь с мыслями, словно перед прыжком в Хаос. — Это произошло, когда я только стала богом и узнала об иных реальностях. Я была одинока и растеряна. Ты был на луне. Старсвирл предал меня и строил свои планы, не посвящая в них меня. На меня свалился огромный груз ответственности за всю нашу вселенную, и я не справлялась. Мне была нужна помощь, дабы найти опору в этом мире, и…       Я понял недосказанное.       — И ты вышла замуж, как самая обычная кобылка, что ищет опору. Учитывая, чего ты добилась, это было правильное решение.       Но сестру только перекосило от этих мыслей.       — Это была моя вторая по размеру ошибка, после того как я довела тебя до изгнания на луну. Десятки Светлых богов добивались моей руки, но он был особенным…       Я изумлённо уставился в Свет её души. Даже не смотря на всё, в её чувствах запорхали бабочки от этих воспоминаний.       — Он был такой красивый, обходительный, заботливый и милый. Настоящая мечта, а не жеребец…       — Но как я понимаю, то, что было до и после свадьбы, не совпадало, — Селестия только мысленно кивнула в ответ, тут же прикрывая образ их совместной жизни.       А я тактично решил не лезть в глубины её памяти.       — Поначалу всё было хорошо, но с каждым годом ситуация менялась. С него, словно воск в огне, сходила маска любовника и проступало лицо тирана. Он всё меньше уделял мне внимания и всё больше брал всё, до чего мог дотянуться. Он говорил, что делает это для блага всех и меня, в том числе. Мол, воспитывает молодую богиню, которая жизни не знает, считая, что я загоняю себя службой неблагодарным смертным. Не то, чтобы он откровенно лгал. Просто он был иной и чужд идее служения нашим подданным.       — В смысле? — я не совсем понимал, что она имела в виду.       — В прямом. Хотя мы оба боги Света, но каждый из нас понимает альтруизм по-своему. Кто-то мягок и заботлив, другие строги и требовательны, а третьи превыше всего ценят свободу воли и вообще не вмешиваются в дела живых — пока это возможно. Одни считают тёмных заблудшими и нуждающимися в помощи. Мечтают вернуть их к Свету гармонии и любви, а другие считают, что Тьму надо просто уничтожать везде. Без колебаний и сомнений. Третьи же думают, что Тьма нужна для баланса и с ней надо жить в мире, уважая выбор каждого, пусть даже такой. В целом, мы едины, но если копнуть поглубже, то ты не найдешь двух абсолютно одинаковых богов, и это разное понимание света порой слишком сильно бросается в глаза.       — Понятно. Значит ты уникальная и неповторимая богиня света. Моя богиня. — я едва удержался, дабы не распустить свою тьму из оков воли. — Так, что было дальше?       — Какое-то время я просто терпела и верила, что всё наладится, но тем самым, лишь дала ситуации зайти в тупик. Не знаю, может если бы я проявила твёрдость и сразу поставила его на место, всё сложилось бы по-другому? Возможно, именно я виновата в том, что случилось позже. Во всяком случае, часть вины точно моя, а вышло то, что вышло.       От этих воспоминаний веяло такой болью и отвращением, что я уже не хотел видеть их даже мельком. Но видимо, сестра думала иначе, и была права. Ведь я должен это знать, даже если не хочется.       — Всё шло под откос. Я трудилась ради блага нашего мира, а он только сосал из него силы, готовясь к бесконечным битвам с демонами. Считал, что смертные должны молиться ему и поклоняться только за один факт, что он рискует за них в битвах и защищает другие реальности. А в остальном, помимо битв, он только развлекался как мог. Как со смертными, так и с бессмертными гостями.       Сестра ненадолго замолчала, собираясь с мыслями и воскрешая давно похороненную боль своей души.       — Однажды он в очередной раз пригласил своих друзей на пир и заставил меня прислуживать им, словно обычная служанка. Напирая на то, что раз я служу смертным, то должна так же послужила и богам. Я возмутилась, но он заставил меня, надев золотой ошейник покорности с прекрасным фиолетовым камнем силы в центре. Дальше всё было, как в тумане. Выпивка, смех и пьяная похвальба… А потом они…       Она на смогла договорить, но я увидел всё.       Я убью его! Я убью их всех!!!       — Тия, не надо больше. Я всё вижу и чувствую. Я убью их за это. Прости, но это не обсуждается, — но в ответ мне была только грустная улыбка и умело прикрытое смущение.       — Не стоит, брат. Это не изменит прошлое. Тем более, что я до сих пор не понимаю, почему он так поступил. Я плохо помню всё, что тогда случилось. Всё было как в тумане, но одно я знаю точно: тот Красс, каким он был тогда, сам ни за что бы так не поступил. Я его знала достаточно хорошо и сейчас, основываясь на своем опыте, могу сказать точно — это была не его идея. Более того, его было почти невозможно уговорить на такое, как и подбить остальных. Кто-то умышленно воздействовал на наши разумы, и именно это воздействие привело к такому результату. Но я понимаю это сейчас, а тогда я была в слепой ярости. — Тоже мне, оправдание эти мерзавцам! — Знаешь, в какой-то степени, я даже благодарна им всем за этот урок. С моих глаз словно спала пелена глупой влюбленности и я смогла трезво посмотреть на мир. Осознала, что и без посторонней помощи отлично справлялась, да ещё тащила этого нахлебника на своей спине. Тем более, на следующий день я им устроила такие жаркие проводы!       Как же они меня бесят! С ними никогда не понятно, где правда, а где ложь. То ли дело смертные, которых при желании можно просмотреть и понять от и до. Вот вопрос теперь: виноваты они или просто были инструментами чей-то воли? Хотя, нет. Виноваты! Точно виноваты!       — О, могу представить тебя в гневе! Как они только живыми остались?       — Ну, не могла же я уничтожить эту пьянь! Когда горели их тела, они даже не осознавали толком, что происходит, только орали и молили о пощаде. То был очень долгий день для нас всех, который, к счастью, завершился. День гнева, после которого всё изменилось. И пусть даже они принесли извинения и уверяли, что кто-то помутил их рассудок, та, кем я была тогда, не смогла простить их. К добру или к худу, но наши дороги разошлись, хотя он до сих пор и пытается помогать мне.       — Он хотел тебя убить! — по-прежнему не сдавался я!       — Подумаешь. — легкомысленно отмахнулась сестра, а я никак не мог осознать её логику. — Он хотел убить мой дух, дабы я возродилась из души, очищенной от всей Тьмы. Ты сам умирал и понимаешь, что это всего лишь досадная неприятность для богов. Я верю, он до сих пор желает мне добра. Во всяком случае, добра в его понимании, но это слишком долгий разговор. Я до сих пор об одном жалею.       — О чём?       — Надо было выбить из него развод ещё тогда, но все мы крепки задним умом.       — Так он говорил правду? — Мои мысли немного путались от потока её эмоций. Хотелось столько всего и… — Ты до сих пор его законная жена?       — Формально, да. — Селестия хихикнула, с трудом сдерживая искрящийся смех. — Знаешь, когда он явился, я буквально оцепенела от шока. Осознавая, как у него полыхнуло от вида нашего слияния. Я боялась нарушить его праведный гнев малейшим движением своей мысли. Оооо… Это было просто замечательно! Видеть его в таком состоянии и понимать, как ему невыносимо стыдно за свою жену, слившуюся с тёмным, да ещё и у всех на виду. Это был один из лучших моментов в моей жизни!       — О чём ты?! Он пытался тебя убить! — я совершенно не разделял и не понимал её радости.       — Ерунда. Ты бы не дал ему это сделать, так что волноваться было не о чем. Тем не менее, в итоге, он допустил ошибку, попытавшись убить меня и узурпировать наш мир. Юмор в том, что он был в своем праве так поступить — пади я по-настоящему. Но эмоции ослепили его разум и он увидел то, что желал видеть, а не то, что было на самом деле. Тем самым, он развязал мне руки для бракоразводного процесса.       Стоп. Неужели…       — Только не говори, что ты специально частично пала во Тьму ради этого…? — а в ответ мне была только одобрительная улыбка.       — Не буду. Ты сам всё понял. Я могла активировать сферу и раньше, но ждала до последнего. Ты ведь обращал внимание, на нежелание демонов нас атаковать?       — Это трудно не заметить. — кажется, до меня начало доходить. — Так они боялись этой силы?       — Именно. Демоны понимали, что им не победить нас, и в случае проблем, я просто высвобожу энергию светоча. Так что я терпела до конца, только страхуясь от возможных атак групп особо сильных чудовищ.       — Как по мне, ты всё же слегка перетерпела с этим.       — Немного. Когда завидела Красса, решила проверить кое-что и не прогадала. Ух, как он подставился! — от радости сестры, и у меня на душе стало легче.       — Интриганка, — и в ответ пламенные объятья света, что всё так же жарко ласкают мою душу.       — Она самая. И тебе, братик, стоит мотать мои уроки себе на рог, а не хвостом махать! Смотри и учись, пока я рядом!       — Куда я денусь.       Ну, вот и отлично. Раз с любимой всё хорошо, то остальное не важно.       Хорошо, что весь бой прошёл под контролем сестры, которая постоянно имела огромные резервы силы — для непредвиденных обстоятельств. Тем самым, она свела риски к минимуму и гарантировала нам возможность отступить домой целыми и невредимыми. Да, воспользуйся она сферой с самого начала, мы могли бы сделать больше, но потом могли бы и погибнуть в бою, став рабами демонов. Так или иначе, но Тия ни на секунду не забывала о нашем долге. Помогала изо всех адекватных сил, но при этом, не приносила будущее нашего мира в жертву.       И это было правильно. Мы помогли, и помогли хорошо. По сути, на нашем счету три Верховных Демон-лорда. Одного мы ранили и он отступил, не спускаясь в Мир. Второго мы убили вместе со светлыми хаоситами. Третьего укокошили уже лично. Пусть он был не совсем демон, но терзают меня смутные сомнения — насчёт его возможной судьбы, не сколи мы с его души демоническую коросту обиды и отчаянья. Вполне возможно, скройся он в Хаосе, и навсегда бы стал демоном, забыв, что когда-то был богом и хотел спасти эти души. И это только сильнейшие монстры, а обычных богоподобных мы победили почти сотню лично и ещё больше вместе с другими богами и хаотиками. Разной же мелкой шушеры, мы стёрли вообще без счёта. Да и смысл считать столько миллионов слабаков?       В итоге то, что могло стать разгромом, стало хоть и кровавой, но победой. В которой были уничтожены десятки богов и светлых хаотиков, а общие потери смертных исчислялись миллиардами. Погибли пять из девяти миров, десятки лун и планетоидов. Было разрушено солнце, но всё-таки, демоны тоже умылись кровью, не сумев одержать лёгкую победу сходу. И кто знает, как всё могло пойти, не брось мы свой увесистый камень на весы этого сражения? Однозначно — всё было бы хуже. Вот только вопрос: насколько? Может, мало что изменилось бы? А возможно, это кровавое сражение предотвратило новую бойню. Бойню, за которой бы последовали другие сражения с отожравшейся на пленённых душах ордой Пожирателей. И это удивительно, что мы всё же выстояли. Эх. Прибудь пораньше больше помощников, глядишь, и отбились бы без таких потерь. Да даже успей Праймус прилететь вместе с нами, возможно, и демонов со щита реальности сбили бы, и миры не бежали. Эх. Да чего сейчас об этом думать? Произошедшего не изменить и надо радоваться тому, что есть.       Подлетая к последней уцелевшей планете, я только улыбнулся от вида черепахи, парящей над тремя мирами беглецов. Та, словно наседка прикрывающая свои яйца от любой угрозы, не добро зыркала на хаоситов, отирающихся неподалеку. Те, вроде и хотели добить эти миры, но черепашка всем своим видом показывала, настолько большой это будет ошибкой, а Свет её души сиял особенно сильно и угрожающе. Не Праймус, конечно, но в случае чего, связываться с ней у меня не было никакого желания.       Вот только, глядя на других богов, меня терзали сомнения. Как-то они все были слабоваты. Нет, Праймус был действительно могуч, но вот местные и пришлые боги, откровенно не впечатляли. Конечно, была пара богов, равных по силам Селестии, но один только Праймус и черепаха превосходили нас всех вместе количественно. А если считать качественно, то вообще что-то не то выходит.       — Сестра, а это нормально, что они настолько слабы? Где вообще сильные боги?       — А чем тебе Праймус не нравится? — в своей привычной манере, сестра попыталась увильнуть от прямого ответа.       — Не юли. Ты поняла, о чём я.       — Нас мало. По сравнению с молодыми богами. — неохотно проговорила богиня солнца, рассеянно поглядывая на одну весьма могучую, светлую богиню. — Да и то, большинство Верховных богов сильно привязаны к своим мирам, в которых и черпают свою силу. Покидают свои реальности они крайне неохотно, ибо теряют огромный объем ресурсов. Вот и выходит, что боги, которые у себя дома могут победить даже нас, здесь будут довольно слабы. Сам понимаешь. Мало кто хочет и может реально помочь в такой бойне, рискуя стать пищей Демон-лорда. Да и трон в лёгкую можно потерять. Ведь пока хозяина нет, детишки вполне могу перехватить потоки силы, после чего, ловить там уже будет нечего. Хотя, обычно, нас больше. Но когда началось это сражение, никто не думал, что этой вселенной вообще нужна помощь. Слишком малы были силы Пожирателей, дабы предположить даже отзвук такой катастрофы. Когда же стал ясен истинный масштаб бедствия, мы просто не успели придти.       — Так вот почему мы так спешили! — до меня начало доходить, пусть и с опозданием. — Подожди. А ты откуда узнала?       — Да так. Есть у меня свои зацепки в этой вселенной. — туманно ответила сестра, явно не желая об этом говорить.       — В общем, всё, как всегда. Сложно и запутанно.       — Ты даже не представляешь, насколько прав.       В полёте мы уже сворачивали наше оружие и броню, обнажая часть нашего общего магического тела, до этого момента наглухо закованного в доспех. Который по форме мало отличался от наших гуманоидных образов — только колоссального размера. В первую очередь откинули забрало и обнажили голову, которая была у нас сейчас одна на двоих. При этом правая половина лица принадлежала сестре, а левая мне. Разрез же проходил вертикально и четко по середине, отчего пол лица было слепяще белое, а второе тёмно синее, включая не маленький рог. Один глаз был круглый, с розоватой радужкой, второй вертикально узкий и изумрудный. Пол гривы принадлежало сестре, а половинка мне, но главное, мягкая материнская улыбка сестры контрастировала с моим оскалом, из-под которого выпирали далеко не понячьи зубы.        В общем, видок нашего полного слияния — был тот ещё.       Но, увы… Добраться до щита и покрасоваться перед всей частной компанией, нам не позволил какой-то местный тёмный бог смерти. Выглядевший как молодой местный птиц, с тускло-серыми перьями, молочными глазами и забавным почерневшим хохолком. Его небольшая фигурка в явном страхе перегородила путь нашей чернильной громаде тандемного доспеха, но надо отдать должное этому богу, у него хватило духу не сбежать.       Вот только, не стоило ему так усердно крутить головой, поглядывая на десяток богов поблизости, которые всем своим видом показывали: мы тут не причём.       Более того, он, кажется, мне знаком… Вот только не могу вспомнить, откуда. В голове и так сплошная каша сейчас от всего произошедшего.       — Простите, богиня, но оболочка мира ещё слишком слаба и может не выдержать давления силы ваших Сущностей. — кланяясь, этот слабый бог чуть пополам не согнулся от пассивного давления наших душ, переполненных силой. — Если вы не против, мы могли бы обговорить всё здесь.       — Конечно. Безопасность мира важнее всего. — мило улыбнулась Селестия, в своей обычной манере. — Позовите Верховного. Нам есть, что обсудить.       — Понимаете, богиня... — Птицеподобный как-то весь увял и посерел ещё сильнее. — Наш владыка… Покинул нас… В бою с Чудовищем.       Слова давались слабому богу с трудом, да и глаза он не поднимал. При этом от него ощущался довольно специфический запашок смерти. Жертвенной смерти. Словно он был как-то связан с алтарями. Точно! Это же он приковал ту спасённую нами богиню к вершине той пирамиды!       «Знаю. Молчи,» — только шикнула на меня в ответ сестра.       Ну вот, опять!       — Прискорбно это слышать, — всё так же улыбалась Селестия, хотя у неё внутри тоже бушевало пламя ярости на монстра, допустившего катастрофу и посмевшего сбежать от кары. Пусть и таким экзотическим способом, как сдохнуть, — Но я надеюсь, это не помешает нам уладить все формальности?       — О нет, нет, что Вы! — замахал одновременно и руками и крыльями совсем уже белый от страха божок. — Вам просто надо отдать все спасённые души и осколки сущностей демонов, после чего, Вы можете быть свободны.       — Чего? Мне на секунду показалось, что «Вы»... потребовали от нас отдать все души? — Голос Селестии был мягок и сладок, как всегда, но на молодого бога была уже страшно смотреть. Его буквально трясло, и если бы от страха у него не было пусто в голове, он, наверное, уже точно сбежал.       А Селестия, тем временем, продолжила.       — Наверное, мне послышалось, ведь так? Ведь не могли же «ВЫ» в самом деле такое сказать?       Но вместо ответа, нам на плечо легла рука Красса, который «незаметно» подошёл к нам сзади. А за ним виднелся тот самый, весьма могучий умник, который заступился за этого дурака и его компанию прихлебателей.       В разуме сестры только мелькнуло одно слово — «Отец».       — Не дури, жена. Я обо всём договорился. Им потребуются силы для восстановления реальности, и не пристало «Светлому» богу зажимать силу и души, которые жаждут вернутся в свой мир. Так что будь хорошей девочкой и не устраивай мне новые сцены.       От такой наглости, я на пару секунд аж потерял дар речи, не сразу сообразив, что тело-то не парализовало. И, ударил! Ближайшее пространство реальности разлетелась в клочья, когда мой кулак врезался в его живот и с мерзким хрустом проломил свет доспеха его души, вбивая золоченный панцирь прямо в его тело.       — Убью! — из моей груди вырвался наполненный яростью и переполненный тьмой рык.       Жаль, Селестия уже развоплотила наши клинки. Но ничего, и так справлюсь!       — Жена, заткни своего любовника и не позорь нас перед всеми! — с трудом разогнулось ЭТО, и только воля сестры не дала мне продолжить.       — Радуйся, что пока так легко отделался. Теперь же, потрудись объяснить, по какому праву ты посмел говорить от моего имени?       — Ты моя законная жена, а значит… — но сестра не дала ему договорить.       — Значит, жена? — несмотря на сопротивление Селестии, я снова выступил вперёд.       Мгновение и от нас отделились тысячи ярких информационных сфер, содержавших копии воспоминаний о речи Красса, и его попытке убить свою «беспомощную» супругу.       — Интересно получается. Ты обвиняешь меня в падении во Тьму, а сам пытаешься убить беззащитную богиню, но, как Вы все видите, — сестра обводит взглядом остальных, пристально наблюдающих за нами богов, — Я всё ещё остаюсь в свете, несмотря на все обстоятельства, и очень сомневаюсь что ты, — я вновь не добро взглянул на Красса, — Сохранил хотя бы толику света, окажись на моём месте. В сущности, ты пытался убить бога Света, способного противостоять такой Тьме.       От такой постановки вопроса, Красс аж спал с лица, а могучий «Отец», за его спиной, явно желал со стыда исчезнуть куда подальше.       — Тебе, муженёк, как обычно демоны мозги не поломали? Иначе, мне трудно осознать подобную глупость.       Смотря прямо в глаза этому «светлому богу», я на мгновение увидел, как маска высокомерия и спокойствия на его прекрасном лице дрогнула, открывая сумасшедшую ярость, бессилие и нестерпимое желание укусить побольнее. Да будь у него возможность, от меня бы даже памяти не осталось, не то, что души. Но куда хуже была Тьма, что ненавистью ко мне поселилась внутри этого бога. Тьма, которую он старательно прятал от всех. Тьма, которой он только что очень крепко проиграл. Я даже не думал, что боги Света могу ТАК(!) ревновать.       «Сестра, ты видела это?»       «Да. Он спускается во Тьму вот уже тысячу лет и наша вражда тому причина. — И я снова ощутил неподдельную грусть Селестии, которая с болью смотрела на своего мужа. От такого я просто растерялся и уже не мог его просто ненавидеть. — Я часто задаюсь вопросом: кем бы он был, не согласись я на этот брак? Возможно, он никогда бы не встал на этот ужасный пусть, на который его толкнула я. И если он падёт, именно я буду виновата в этом.»       «Тебе его жаль?» — мне с трудом верилось в эти искренние мысли сестры.       «Конечно. Особенно, когда его нет рядом и я могу подумать отстранёно, но стоит ему явиться и начать строить свои козни, как у меня кулаки просто чешутся разбить ему лицо. Да поосновательней, дабы регенерировал подольше.»       «Понятно, почему я смог так вложиться в удар.»       Эх. И почему мне кажется, что добром всё это не закончится?..       Наш мысленный диалог занял все пару секунд, за которые ничего толком не произошло. Мы просто смотрели на, вроде как, светлого бога. Который, по сути, уже был серым, а то, и слегка тёмным. Я всё ещё хотел убить его здесь и сейчас, но не в гневе, а ради безопасного будущего для нас всех. В тоже время, сестра скорбела о его судьбе, мечтая всё исправить и вернуть заблудшего в лоно истинного Света любви и душевной гармонии.       — Идём, брат. Нам здесь нечего делать, — во всеуслышание проговорила Селестия, обводя взглядом наблюдавших за нами богов.       — Как скажешь, сестра, — Покидая это пространство, я видел осуждающие лица Светлых и удивленные Тёмных. Да ещё Красс, наконец, оправился от шока и даже не пытался скрыть свою радость.       Уже отлетев на достаточное расстояние, я услышал одно его слово, за которое тут же с новой силой захотел его убить.       — Падшая, — прорычал он, словно сплюнул. Этот, уже по-настоящему падший бог света.       «Всё зашло куда дальше, чем я думала, » — только вздохнула Селестия в ответ, тоже услышавшая это.       «Ты о Крассе?» — уточнил я, ловя осуждающие взгляды в нашу сторону от большинства светлых богов.       «Да. Он уже давно отошёл от идеалов Света, да и никогда не был истинно светлым. Но то, что он творит в последнее время, не лезет ни в какие рамки. Вспомни хоть того охотника-попаданца в Вечнодиком лесу. Видимо, недавно случилось нечто по настоящему ужасное, заставившее его так сильно измениться. Раньше я думала, что он близок к превращению в серого бога, но кажется, скоро он может стать тёмным.»       Ага. Я случился. Сестра что не понимает, что он просто ревнует? Ладно. Потом поговорим по душам, когда она от моей Тьмы избавится.       «Так это отлично! Случись такое, и мы сможем убить его!»       Но Селестия промолчала, а я ощутил её печаль и нежелание убивать даже такого его. Скорее, она по-прежнему мечтала вернуть его к Свету.       Мы удалялись от единственного, уцелевшего в этой вселенной мира. Вот только, вместо того чтобы отправиться домой, мы снова направились к Праймусу. Тот уже довольно быстро формировал новую клетку для хтонического Чудовища, и если я ничего не путаю, бог трансформеров собирался снова превратить его в местное солнце.       «Слушай. А что это была за богиня в стороне? Ну, такая вся светлая и красивая. Она ещё на тебя по-особому смотрела, а ты делала вид, что не замечаешь её…»       «Богиня Лето. — в мыслях сестры пронесся поток добрых, полных счастья образов. — Моя подруга, которой я очень дорожу. Именно она позвала меня сюда. Да так отчаянно, что я решила не сдерживаться ни секунды. Если бы не её отчаянная мольба о помощи, то я так и осталась в неведении о масштабе возможной катастрофы. И вполне возможно, от этой вселенной не осталось бы ничего, кроме обожравшихся демонов.»       «Так, значит… Она спасла почти пол вселенной?»       «Да. И именно она подлинная героиня этой истории, но не стоит никому об этом знать.»       «Почему? Раз она герой, то её надо, как минимум, отблагодарить.»       «Вся эта история просто смердит заговорами, предательствами и подлостью. Рассказав о её огромном вкладе в победу, мы можем подставить Лето перед неизвестными.»       В голове у меня тут же словно встал на место недостающий паззл. Если сложить всю картину вместе, то выходит… Так, спокойно. Я пустота. У меня нет ни одной эмоции… От всей той кучи навоза, которая становилась видна, если глянуть под немного другим углом, стало по-настоящему жутко.       «Вижу, ты понял. Идём. Осталось нанести последний штрих.»       Пройдя сквозь щиты Праймуса, мы быстро спустились к голове гигантского тела бога и влетели в относительно «небольшой» зал, всего три десятка километров в диаметре, и словно созданный безумным техником в приступе шизофренического бреда.       Стены непрерывно двигались и трансформировались, потолок показывал безжалостные картины битвы трансформеров с остатками демонов, которые до сих пор лютовали кое где в трёх мирах-беглецах, а пол шатался под нашими ногами. Нас уже ожидала аватара самого бога, похожая на уменьшенную копию Кибертрона и чуть больше нас размером. Она комфортно развалилась на механическом троне и вертела в руках странный меч с крестообразной рукоятью, и в нём был какой-то секрет, но вот, какой? Так, с ходу, я не мог понять.       — Присаживайтесь и будьте моими гостями, — зал вновь потёк и из пола вылез стол и аналогичные троны, которые были нам слегка великоваты.       — Благодарю, — сестра с удобством разместила наше общее тело на ближайшем троне, сбрасывая броню.       Сейчас наша оболочка была очень похожа на гуманоидную версию, как у Красса или того попаданца из Вечнодикого леса, лишь с незначительными отличиями… К примеру, одна половина тела была чёрной с лёгким отливом синевы, а другая — молочно-белой. В остальном, мы выглядели как типичные антропоморфные аликорны империи. Через мгновение Селестия, в одно легкое движение руки, создала и накинула на наше тело изящное белое платье из уплотнённой магии света, совершенно не пригодное для боя, но выглядевшее просто великолепно, а я создал копию из мрака для себя. Ещё секунда и всё тело ещё слегка преображается. Сотканные словно из волшебного тумана, волосы расплетаются, ниспадая водопадами по плечам и спине, на коже исчезает лёгкая шёрстка, обнажая золотистые и чёрные узоры магической вязи, а половинку лица сестры украшает макияж. Всё. Теперь наше общее тело превратилось из оружия в комфортную оболочку, как бы говоря: — мы тебе доверяем. Пусть вернуться в боевой режим не долго, но это потребует некоторого времени. Времени, которого вполне хватит на молниеносную атаку.       Я просто с удовольствием потянулся и расправил тёмное крыло за своей половиной спины, ощущая, как напряжение боя спадает и приходит некая умиротворённость. Даже Сила и души, распирающие нас изнутри, не доставляли больше особых проблем и можно было немного расслабиться. Да, Праймус был могуч и безжалостен к тёмным, но почему-то я был уверен, что тут мы в полной безопасности. Точнее, сестра в это верила, а я не видел причин сомневаться в ней.       Хотя, нет. Я всё равно ещё немного ощущаю себя надутым шариком, который сильно перекачали воздухом. От этого даже такое огромное тело не спасало. Наши же привычные тела, по отдельности, такие объемы магии, да ещё и с душами, вместить были не способны в принципе. Просто сил не хватит так спрессовать многомерную реальность внутри себя — ведь объём нашего нынешнего тела в миллиард раз больше обычного — пусть это и не бросается в глаза внутри четырёхмерного пространства этого помещения.       Наконец, после затянувшейся паузы, Селестия пристально взглянула в глаза хозяина этой живой механической планеты и, подхватив кончиками пальцев бокал, проговорила:       — Ну что, Прайм. Похоже, они сделали свой ход.       — Это очевидно, Тия, — бог трансформеров не спешил с ответом, играя с нами в гляделки. После чего он потянулся к нам и нежно заключил наши, а точнее Тии, более совершенные пальцы в свою механическую ладонь, а свет его ласково коснулся света души Селестии, создавая прямой канал душ для обмена информацией. Это вызвало во мне новую волну ревности, которая, впрочем, также застыла ледяной скульптурой.       Ох ты. Не знал, что они так близки.       — Весь вопрос в том, что именно произошло в этой вселенной, — Загадочные слова Праймуса заставили меня насторожиться. Интересно же!       — Давай для начала кое-что проясним насчёт нас с Тенью, — не отрывая взгляда от Праймуса, предложила сестра, при этом как-то очень загадочно улыбаясь.       Ой, не нравятся мне её слова. Очень не нравятся. Тем более, что из-за присутствия в нас душевного света хозяина этого места, у меня сейчас не выходит читать сестру на всю глубину и многие нюансы хода её мыслей для меня скрыты.       — Давай. — кивнул светлый бог, теперь уже пристально рассматривая меня. — Ведь ты ему доверяешь?       — Как себе, с поправкой на молодость. А ты, брат, — теперь она уже обратилась вниманием ко мне, — Пожалуйста, убери свою Тьму за барьеры моего Света.       «Уверена? Мне надо будет куда-то деть избыточную магию тьмы и силу тёмных душ. Я просто не выдержу внутри себя столько силы в светлой форме.»       «Отдай Праймусу. Для него это не проблема.»       «Как скажешь, сестра. Но мне это всё равно не нравится. Очень…»       «Так надо.»       Эх… Надо, так надо. Сконцентрировав все силы своей души и зачерпнув ещё у сестры, я начал стягивать лишнюю Тьму в шар, и заодно, отдельно собирал всех тёмных духов из своего чистилища, медленно извлекая их из себя. При этом я ощущал, как из тела буквально выдирается огромный кусок моего «Я», но старался не обращать внимания на муки перерождения.       Благо, сестра помогала и врачевала мои раны своим духовным светом. Это позволяло медленно, но верно избавляться от лишней негативной энергетики в нашем общем теле и начинать сворачивать Тьму своей души в кокон лунного света.       Мучительно долго, я возвращал себя в нормальное состояние, отчего секунды казались часами пыток, а само превращение было самым мучительным и тяжёлым на моей памяти. И только ласковый и любящий свет сестры, по-прежнему вел меня вперёд, давая силы избавиться от пьянящей мощи Тьмы и с трудом всё больше возвращаться к Свету. И не факт, что без неё у меня бы вышло. Ведь это так мучительно больно — отдавать, когда ты Тёмный.       Когда всё закончилось, я ощущал себя полностью обессиленным и вымотанным до предела. И одновременно бесконечно счастливым от того, что снова смог стать самим собой и перестать быть тёмным чудовищем, упивающимся страданиями демонов. Даже приступ жадности, от потери силы, отпустил и больше не долбил молотом по моему разуму.       Ощущая, как моя половинка тела изменяется вслед за моей силой, пару минут я просто наслаждался покоем, купаясь в очистительном свете любви, и только после этого вновь открыл глаз, вернувшись из созерцания внутреннего мира гармонии и сразу же встретил пристальный взгляд Праймуса, на лице которого застыло неподдельное удивление.       — Вот, значит, как... — бог трансформеров откинулся на спинку трона и одним махом осушил свой кубок с нектаром. — За долгие тысячелетия жизни, мне редко доводилось видеть нечто настолько странное. Надо же. Бог Тьмы с подавляюще сильным светлым духом и душой, полной мрака. Ты не перестаешь меня удивлять, ученица. А ведь я думал, что он может утянуть тебя во Тьму.       — Теперь ты понимаешь, почему я пошла на такой риск? — сестра буквально сияла от радости и гордости, отбрасывая блики света на стены этого безумного механического мира.       — Да. Теперь я вижу, что риск был не столь уж и велик. Если только, Вы не погрязнете в бесконечных войнах и чужой боли. В общем, у Вас действительно может получиться то, что не вышло у нас с Юникроном. Но Вы должны пройти последний тест. Готовы? — Праймус по-хитрому улыбнулся и подмигнул. Но на этот раз мне, а не сестре. Отчего я, в свою очередь, чуть нектаром не подавился.       — Как никогда. — тут же встрепенулась Селестия. — Брат, отдаем всё. Всё, что мы взяли в этом бою, ради восстановления этой вселенной и всех живущих в ней душ.       Я только удивлённо уставился на неё в ответ, словно мешком ударенный.       — В смысле… Всё…? — придавленная светом сестры, жадность мгновенно поднялась девятым валом, грозя поглотить меня с головой и заголосила, как резанная. — А как же священное право на трофеи?! Что с бою взято, то свято!       — Всё - это всё. — хмыкнул Праймус, расслаблено наблюдая за нашим внутренним диалогом. — И в первую очередь, осколки душ богоподобных демонов, которые Вы собрали в бою вместе со всей силой. А также все души, кроме тех, которые сами пожелают последовать за Вами в Эквестрию. Остальные сами выбрали эту вселенную и неправильно перемещать их в другой мир без их на то согласия.       А я только открывал и закрывал рот, не в силах ещё хоть что-то ответить и пытаясь осмыслить их слова.       Нет, я не жадный и готов поделиться чем-то с нуждающимися… Чем-то, но не всем! И не таким важным и ценным, но осколки душ богоподобных демонов! Это же настоящий прорыв для меня, в исследовании чужой божественной магии! Идеальный материал для экспериментов и создания невероятных вещей, не говоря уж о чудовищной силе, которая пригодится нам в бою за Эквестрию. Да как вообще можно отдать не часть, а всё! ВСЁ! Всё, что нажито непосильным трудом! Нет, если сестра хочет отдать свою половину — её право. Я тоже готов поделиться по честному, но не всё же! У меня же такие грандиозные планы на их счёт!       — Брат, не жадничай. Праймусу понадобиться много сил для восстановления этой вселенной, так что будь светлым богом и отдай всё, — хоть она внутренне и улыбалась, но сейчас была серьезна как никогда, и я понял, что при своих остаться не выйдет. Хотя, часть, может, и выйдет сохранить.       — Ну, хоть десять процентов-то можно оставить! Только на эксперименты! Ты хоть представляешь, какие это открывает возможности! Это же совершенно иной уровень магии! Да и вообще…       Как Тёмных бог, я пытался отстоять свою собственность, но куда там. Сестра была не преклонена.       — Отдавай всё. Им нужнее.       Эх… Видно, доводы разума не работают. Тогда попробую последнее оружие. Авось сработает. Потому, что терять всё, было просто невыносимо жалко!       — Ну, хоть процент…! Ну, по-зя-зя…! — Я мысленно состроил самый умилительный мученический образ из всех возможных, молясь, чтобы Праймус не заметил этого позора, и душа сестры на мгновение дрогнула. Ну же. — Давай отдадим девяносто девять процентов, но один оставим себе!       Вот только, Праймус всё испортил! Я чувствовал, что мог бы без него дожать сестру, но под взглядом этого бога, она выдержала напор моих эмоций.       — Отдавай ВСЁ, — Тия была всё так же непреклонна, хотя и разрывалась между своим долгом заботы о ближних, и любовью ко мне.       — Ну, хоть пол-процентика осколков душ!       Это... Это... У меня просто в голове не укладывался весь размер катастрофы и крушения моих самых радужных планов!       — Братик, ты ведь меня любишь?       И в ответ на мою мольбу, меня накрыла новая дурманящая волна всепоглощающей любви светлой богини, взнуздывающая разум и выворачивающая волю.       — Да… — Проклятье. Это удар под хвост… крыть мне было нечем.       — Тогда, отдавай всё.       Моя жадность была буквально растворена в ответном потоке любви к сестре, и… Я сдался.       Придётся отдавать. Правда, от осознания этого факта, меня по-прежнему мутило, но любовь Селестии была неумолима.       — Всё, до последнего осколка душ демонов, — напомнила сестра, — И всей той силы, что ты взял у тёмных духов и демонов, пока очищал их сущности от грязи.       — А меч! Хоть меч Тьмы и Света можно оставить! Мне надо изучить его, дабы в следующий раз… — Я сделал последнюю попытку вырвать хоть что-то у своей, обезумевшей в порыве щедрости, сестры.       — Нет. — ответ Селестии прозвучал, словно удар молотка, опустившийся на последний гвоздь в крышке гроба моей жадности. — Всё, что мы взяли в бою, надо отдать. Просто поверь… Так надо.       — Эх… — как же не хочется, но ради сестры, я и не на такое готов.       Наконец, я просто расслабляюсь, отпуская барьеры воли с цепей управления своей части нашего общего тела и не мешаю сестре изъять всё, что мы добыли ценой наших собственных неимоверных напряжений и ударов по личностям. Я просто был не в силах отдать их САМ!!! Отдать всё!!! Всё, на что меня сейчас хватило, это не мешать сестре подарить этому миру надежду на возрождение. За наш счёт!!!       Я ощущаю, как невероятная мощь струится у меня между пальцев и исчезает безвозвратно, оставляя после себя только сосущую пустоту и бессилие, а в это время, сила Праймуса только растёт.       Я только помог расплести меч Света и Тьмы на изначальные первостихии, ведь в нём была просто прорва перепрессованной магии душ и оба полюса Силы довольно бодро пожирали друг друга, даже под нашим контролем. Что было даже полезно в бою, но не позволяло хранить это оружие, сколько угодно долго. Ведь, даже остановку времени на него не накинешь. Во всяком случае, нам такое без Элементов Гармонии не по силам, а стоит нам только выпустить его из-под нашей воли, как он просто сдетонирует, словно безумно мощная бомба. Причём бомба, созданная на основе божественной магии душ и, следовательно, ранящая души. Тут даже Праймусу поплохеет, от такой вспышки энергии внутри его тела. Так что, его не особенно жалко. Меча, в смысле. Ещё создадим, когда потребуется, но это я разумом понимаю, а Тьме, бушующей во мне, это не объяснить. Она просто не хочет отдавать ничего! Ни капли!       Мучение расставания продолжалось, пока нас не покидают последние капли чужой божественной силы и подавляющее большинство душ. И это, не считая подаренной брони, которую он уже растворил, когда мы её сбросили. Казалось, только недавно мы могли жонглировать лунами и планетами, а теперь… Наверное, и горную цепь с трудом поднимем. Одно радует: обычной магии в Хаосе хоть залейся, и выйдя наружу, я быстро восстановлю резервы. Пока Тия будет прятаться от изменчивых энергий под барьерами воли и маяться от «морской» болезни.       — Вы смогли дважды удивить меня. — наконец, проговорил Праймус, всасывая последние капли силы и задумчиво поглаживая свой металлический подбородок рукой. — Надо же. Тёмный бог согласился отдать ВСЁ. Просто так, на благо других. Теперь я действительно понимаю, кто ты на самом деле, Тень.       — Это всё, конечно, замечательно, но нам нужно спешить домой, — неожиданно, прервала его Селестия. — Готовиться, сам понимаешь, к чему.       Стоп. Неужели, они разговаривали, пока я восстанавливался! Проклятье! Она специально это сделала, дабы я не подслушал весь их разговор!? Вот зараза. А я-то думал, выйдет узнать их планы целиком!       — Конечно. — Праймус утвердительно кивнул. — Демоны сделали свой ход. Очень хороший ход, надо заметить, и основательно подпортили нам планы, поставив нас всех в довольно неудобную позу. Тем не менее, этот раунд мы свели почти в ничью.       — Но могли и проиграть всухую, — кивнула сестра, легко закидывая ногу на ногу. — Если бы не Лето, то страшно подумать, что было бы с этой реальностью.       — Верно, ученица. Владыки бездны кинули сюда разную шваль, которую не жалко, но так вовремя, что вселенная пала без особых усилий. Хотя никто не думал, что всё так завершится, когда они только начали штурм.       — Не удивительно, учитывая, что у местных творилось внутри. Ты ведь не смог найти остатков их Верховного бога во чреве хтоника?       — Что! О чём это Вы? — вклинился я в разговор.       Стоп. Это что же получается! Верховный не погиб?       Но Тия и Праймус меня словно не услышали и продолжили свой разговор. Обидно.       — В проницательности тебе не откажешь. Более того, на хтонике были ошметки подчиняющей магии, а ты сама понимаешь, их вот так просто не накинуть даже мне, не то что местному Верховному, который, якобы, сражался с ним. — Селестия только кивнула, а меня поразила страшная догадка. — И спасибо Вам за информацию от того падшего. Она очень многое расставила по местам. Я его позже допрошу по-настоящему.       Замолчав, Праймус рассеянно повертел в пальцах инфо кристалл Селестии, а я всё пытался осознать происходящее, боясь спугнуть удачу. У меня всё это в голове не укладывалось. Как такое вообще может быть?!       — Подумать только. — продолжил Праймус, с хитринкой поглядывая на нас и улыбаясь уголками рта. — Верховный связался с Пожирателями Миров ради ещё большей Силы. Страшно представить, чем он мог стать, поглоти свою же реальность целиком.       — Или поднеси её на дарственном блюде владыкам бездны. — внесла свою теорию сестра. — Учитывая количество украденных ими душ, мы можем довольно точно вычислить время, которое им потребуется на подготовку к новому удару.       — Да, Селестия. Следующий ход этой партии произойдёт в Вашем доме. Времени у нас всех совсем не осталось, а я, как на зло, застрял здесь надолго. Придётся восстанавливать вселенную, допросить всех и разобраться, что именно тут произошло. Нам с детьми предстоит столько работы в ближайшие годы, так что, я буду вынужден оставаться здесь и заодно, быть бельмом на глазу и пугалом для всех окрестных демонов. А то они быстро дожрут остатки того, что ещё осталось. Но благодаря Вам, у меня теперь даже будет то, чем купить помощь Тёмных. Они ещё и подерутся за такой куш.       А я мысленно хлопнул себя по лбу. Так вот, на кой-ему тёмные силы душ!       — Значит, надо поменять наши планы, но это мы обсудим потом… А пока сменим тему.       Ну вот. — я поморщился. — На самом интересном месте.       — Что ты думаешь о Крассе? — и лишь одно упоминание этого гада, вновь вызвало во мне желание убить его. Даже несмотря на то, что я избавился от переполняющей разум Тьмы.       — О чем ты, Селестия? — с удивлением проговорил Праймус, делая вид, что ничего не понимает.       — Зачем он прибыл в эту вселенную? Для него не характерно такое поведение. Да и сражался он, хм... спустя рукава, — изящно проведя пальчиком по краю бокала, сестра полностью сосредоточилась на разглядывание нектара, не поднимая взгляда и стараясь не выдавать ту бурю чувств, что испытывала сейчас. — Скорее, он изображал сражение, чем реально помогал всем нам. Тебе это не кажется странным?       — Опять ты за своё! Он пришёл тебя спасать! От твоего брата, пусть и заблуждаясь по твоему умыслу, и... надо признать, ты даже меня пугала в тот момент. Уже думал, что тебя убивать придётся, для очищения Сущности от Тьмы, но ты сама справилась, как обычно. — механический бог только махнул рукой на последней фразе, а у меня волосы шевелились от той непринуждённости, с которой они говорят о смерти. Это ведь больно. Просто безумно больно! — Красс, конечно, знатно посерел в последнее время, но он не предатель и он всё ещё любит тебя.       — Пока не предатель… И пока любит. — с явным ударением на первое слово парировала сестра, не отрывая свой глаз от фужера. — В нём уже есть Тьма. Много. Он стремительно падает. И меня пугают возможные последствия.       — Хорошо. Что ты предлагаешь?       — Ему надо помочь вернуться к Свету. Возможно, даже убить и дать душе возродить его чистую изначальную личность.       Я ощущал, как мысли сестры путались и сбоили от воспоминаний об этом подонке, а она всё продолжала.       — Раньше, чем всё завертится. Иначе, пути назад у него уже может и не быть. Если он, конечно, выживет после этой заварушки. Как бы мне не хотелось это признавать, но его мотивы достойны. Пусть он и жаден до силы и сделал много зла. Пусть он заблуждается и даже хочет убить меня без моего на то разрешения, но он всё ещё желает добра Эквестрии. Во всяком случае, в том виде, в котором он сам его понимает, — Селестия с трудом вырвала из себя эти последние слова, которые буквально обжигали её душу холодом ужаса.       — Хорошо. — массивные кисти Праймуса сошлись на рукояти клинка. — Я подумаю, что можно сделать. А теперь, Вам действительно пора возвращаться домой.       Меч бога-трансформера вонзился в пол и арку, через которую мы вошли, тут же затянуло матовой пеленой активированного портала.       Сестра, не колеблясь, направилась к нему, а я не мешал ей управлять нашим общим телом, просто радуясь, что этот безумный день скоро завершится. Но перед самой аркой сестра вновь остановилась и, обернувшись, сказала обречённо:       — Прошу, присмотри и за Лето. Что-то не спокойно мне за неё.       — Могла просто взять её с собой, погостить в Эквестрии, — только пожал плечами Праймус.       — Лето не бросит свой дом в такой нужде. Ты это лучше меня знаешь, — печально вздохнула в ответ богиня солнца.       — Таков, пусть, Света, — и сказано это было таким тоном, что мне показалось, словно её уже записали в покойники.       — Знаю, — обречённо кивнула сестра, — но может, выйдет изменить её судьбу.       — Сделаю всё, что в моих силах, — кивнул бог Света, отводя взгляд.       — Благодарю, старый друг.       — Это мой долг, — кивнул Праймус, и мы сделали шаг в портал.       Реальность исказилась и нас понесло через один из многих глубинных слоев Хаоса, до которых так просто даже мне было не добраться. Ощущение были странные, но терпимые. Да и скорость была, что надо. Тем не менее, нестись в кишке тоннеля было странно.       «И всё-таки, почему мы отдали всё?» — Я, наконец, задал мучивший меня всё это время, вопрос.       Хотя, технически, не совсем всё. При нас пламенный меч, пустая сфера магии душ, наш единый боевой доспех, пусть и истощенный до предела. А ещё один демон, который забился в угол от ужаса, и сотни миллионов светлых душ, пожелавших воплотиться в Эквестрии. По сути, с чем мы пришли, с тем и ушли, а души просто последовали за сестрой. Хотя, далеко не всех желающих она взяла. В основном тех, кто сражался вместе с нами, даря нам свою силу ради спасения других. Хотя, как по мне, их и так было слишком много для нашего мира. Просто не родится столько детей в ближайшее время, дабы они снова смогли воплотиться. И это, не считая душ нашей вселенной, ожидающих очередного перерождения. Благо, хоть население сейчас растёт, но сотни миллионов новых душ, это всё равно по-настоящему много. Слишком много для того, чтобы дать всем им новую жизнь вот так скоро.       «Таков путь Света. — мысленно улыбнулась сестра. — Делай добро и бросай его в воду.»       А мне по-прежнему хотелось об стенку головой биться, от нового приступа жадности.       Но видимо, это уже было слишком даже для меня. Алчность во мне, наконец, издала последний мучительных хрип и издохла окончательно, а мир вокруг просто померк и растворился во тьме.       Всё. Тень — баиньки…