Белая бабочка (White butterfly)

Казалось, сами духи дома подчинились Баба, когда она взяла особняк в свои руки. И пусть номинально хозяином оставался Кроуфорд, даже он отступал перед этой женщиной. Она варила на огне дурно пахнущие мази, которыми потом несколько дней воняли все циновки. Она приучила всех, включая Кроуфорда, к мысли, что лучше быть в своей постели, прежде чем она, не доверяя охране, перепроверит на ночь все окна и двери и уйдет к себе. Не раз слуги, открывая нишу, где хранились футоны, находили там Наоэ, зло шикающего на них, - мальчик постоянно прятался от старухи. Сам Кроуфорд неоднократно ловил себя на том, что невольно ищет предлог срочно с кем-нибудь поговорить или просто свернуть, завидев Баба на своем пути. Ран держался особняком, практически не покидая кукольной комнаты. Он почти ничего не ел, выпивая только чай и отсылая остальное нетронутым. Вскоре, устав от бесконечных причитаний Баба, Кроуфорд послал за Раном, одновременно приказав принести к себе в комнату тарелки с закусками, большую чашку риса и горячий чай. Ран преклонил колени, едва показавшись на пороге. Отложив письма и встав из-за стола, Кроуфорд подошел к нему. - Мне сказали, что ты почти не ешь. Так ты навредишь себе, а ведь ты мое имущество. - Сильными пальцами Кроуфорд приподнял бледное лицо, заглядывая в смиренные лавандовые глаза. Затем другой рукой толкнул мальчишку, опрокинув на пол. Ран неотрывно смотрел на него, даже не пытаясь приподняться. - Ты - мой. Наклонившись, Кроуфорд схватил упрямца за шиворот и подтолкнул к столу: - Ты должен всё это съесть. Баба позаботилась, чтобы им подали любимые блюда Рану: сладкие такояки, обжаренные натто, омусуби и варёные яйца с соей и маринованным имбирём. - Вы присоединитесь ко мне, хозяин? - Спросил Ран, указывая на два набора палочек из слоновой кости. - Я должен работать, - покачал головой Кроуфорд. - Как пожелаете. - Ран устроился за маленьким столиком и взял одну пару хаси. - Если вам нравится смотреть, как я ем… - Просто ешь, - отмахнулся Кроуфорд. Обычно перед своими данна таю устраивают из приема пищи настоящий эротический спектакль. Смотреть, как ест Ран, было все равно, что наблюдать за маленьким зверьком. Он подносил омусуби ко рту обеими руками, откусывал по чуть-чуть и запивал всё большими глотками чая. Кроуфорд находил это зрелище странно завораживающим. Вскоре он обнаружил, что отвлекается от важных писем на блестящие от соуса губы Рана. И пусть тот даже не пытался дразнить своего хозяина, а у него самого не было других желаний, кроме как убедиться, что мальчик поел и Баба наконец прекратит надоедать ему, Кроуфорд почувствовал знакомый жар в паху. И он даже не был уверен, из-за чего пробудилась эта похоть. Изначально Кроуфорд не планировал использовать Рана иначе, кроме как драгоценную безделушку, редкое украшение, которым можно ослепить гостей. Но мысль о мальчишке на коленях перед ним, о том, как этот узкий рот поглотит его естество, пленяла. Внезапно Кроуфорду захотелось распробовать вкус такояки на языке мальчика. Постучавшись, вошла и опустилась на колени Сайя. - Хозяин, прибыл гонец из Киото. - Ран, - голос Кроуфорда слегка сел от желания, - можешь быть свободен. - Да, хозяин, - тут же отозвался Ран, откладывая палочки и плавно поднимаясь на ноги, - я вернусь в свою комнату. - Нет, - неожиданно передумал Кроуфорд. - Ты останешься здесь и закончишь трапезу. Наоэ побудет с тобой до моего возвращения. В ответном "хай" звучало уныние, но Ран покорно сел и снова взялся за палочки. В коридоре Кроуфорд дал Сайе знак идти позади него. *** Гонца, привлекательного мужчину с тёмными кудрями и яркими зелёными глазами, развлекала Майя. Кроуфорд не слишком обрадовался, увидев, кто к нему пожаловал. - Кудо. Полагаю, ты привёз вести из столицы. - Кроуфорд, друг мой, - мужчина, казалось, не столько сидел за столом, сколько развалился за ним - так, что распахнувшееся кимоно почти полностью открывало грудь. - Шесть дней в пути! Дай же человеку горячего саке и горячую женщину! Кудо послал улыбку проходившей мимо служанке, та хихикнула и покраснела. Сайя терпеть не могла ни Кудо, ни его бесконечные заигрывания, а вот Майя и хихикала, и краснела, хотя потом всегда отрицала, что делала что-либо подобное. - В городе есть бордель, - отрезал Кроуфорд. - Шульдих говорит, что там самые красивые девочки и мальчики в префектуре. - Думаю, ты поверил ему на слово. С такими-то прекрасными сёстрами в услужении. Кудо огляделся по сторонам - Кажется, на этот раз кого-то не хватает, - заявил он, умудрившись развалиться ещё больше. - А где мой маленький Наоэ? - Он прислуживает таю хозяина, - угодливо подсказала служанка и тут же съежилась под мрачным взглядом Кроуфорда. Тот не планировал рассказывать Кудо о Ране. - О, не успел сбежать из столицы, как уже нашел себе постоянную женщину? - Кудо махом опустошил чашку саке и сразу же наполнил ее остатками из кувшина. - Ну, расскажи мне, Кроуфорд, как другу. Горячая штучка? Бьюсь об заклад: малышка сладко пахнет и на вкус как медовое вино. Иной не поймать такой подарок судьбы, как ты. Кроуфорд подумал о Ране - молчаливом, прекрасном, откусывающим и жующим по чуть-чуть, и об изнурённом повесе, разметавшимся на татами… - Ты, девчонка, - приказал он служанке, поддавшейся очарованию Кудо, - найди и приведи сюда Баба. Скажи, я представлю ее посланнику императорского дома. Майя и Сайя переглянулись, давясь от смеха. Девушка выглядела смущённой: - Но, хозяин…, - залепетала было она, однако под тяжелым взглядом осеклась и, молча склонив голову, засеменила на поиски домоправительницы. - Ну, Кроуфорд, - не отставал Кудо, - просто скажи мне. Стоит ли она того, чтобы оставить все радости двора ради этой забытой богами дыры на краю света? - Да, Кудо, это воистину удивительная женщина. На мгновение глаза Кроуфорда остекленели - он встал и церемонно склонился перед гонцом: - Прости, Кудо, случилось нечто, требующего моего немедленного вмешательства. Кроуфорд степенно вышел из комнаты, но, едва закрыв дверь, побежал - через большой зал, мимо кладовой, резко распахнул дверь на веранду, подхватил с пола кимоно, кинул на перила и, добежав до ворот, что вели от вишневого дворика к озеру, увидел Рана. Тот стоял на коленях на самом конце узкого пирса, его рвало в воду. Когда Кроуфорда накрыло видением бегущего к озеру Рана, в нем вспыхнуло острое желание защитить мальчика. Он бежал и не мог отделаться от мысли, что Ран решился на побег или даже самоубийство, ведь ему было запрещено покидать стены дома. А Ран просто заболел. Он стоял на коленях в одних хакама, волосы свешивались на лицо и в воду. Склонившись над дрожащим Раном, Кроуфорд отбросил их назад - такие невыносимо мягкие на ощупь. Затем легко провел пальцами по лбу мальчишки - тот был горячим и влажным. - Во имя сисек Аматерасу, - выругался Кроуфорд и подхватил мальчика на руки - плевать, увидит ли их кто-нибудь или нет. Ран спрятал лицо у него на груди. В кукольной комнате Кроуфорд уложил мальчика на футон и, достав из ниши чистую юката, осторожно помог Рану сесть: - Почему ты никому не сказал, что болен? Укутанный в слишком свободную для него юката Ран запротестовал: - Я не болен. - Ты весь горишь, - уложил его Кроуфорд. - А теперь отдохни. - Да, хозяин, - Ран почти шептал, так он был слаб. - Спи. Я присмотрю за тобой, - велел Кроуфорд, смахивая волосы со лба Рана. Мальчик послушно закрыл глаза и почти сразу уснул. Кроуфорд вслушивался в ровное дыхание и говорил себе, что здесь он просто отдыхает от Баба и Кудо. Проснувшись, Ран не сразу понял, где он, и в первый момент запаниковал. Рядом с его футоном стоял таз, в воздухе витал слабый запах мяты. Кроуфорд сидел в стороне и пил чай, на его очках плясало золотое отражение единственной в комнате свечи. Увидев хозяина, Ран слегка побледнел. Кажется, тот приглядывал за ним всю ночь, но выглядел… мягче, чем можно было ждать от столь могущественного властного онмёдзи. Присев, Ран принял пиалу с чаем из рук Кроуфорда и прошептал: - Вы оставались здесь. - Я не жестокий хозяин, Ран, - Кроуфорд тоже говорил тихо. - Обязанность хозяина - приглядывать за теми, кто находится на его попечении и защищать их. - Ран опустил глаза на дымящийся чай. - Баба сидела с тобой некоторое время, она думает: ты просто переутомился и съел слишком много после долгого воздержания от еды. - Кроуфорд вздохнул. - С этого дня ты будешь есть со мной. Ран пробормотал согласие в пиалу с чаем. - Выпей всё, - велел Кроуфорд. - Это успокоит твой живот и поможет уснуть. - Вы слишком добры, хозяин, - пробормотал Ран. - Это мой долг, - поправил его Кроуфорд, - а теперь допивай свой чай и спи. - Его голос звучал все также мягко. - Ты служишь мне, а мне ни к чему больной слуга. - Он подался вперёд и отбросил волосы Рана назад. – И вообще, тебе просто-напросто повезло, что я захотел скрыться куда-нибудь от императорского посланника. Давай, спи. Отставив опустевшую пиалу, Ран улёгся, повернувшись лицом к хозяину, и быстро уснул. *** Шульдих разыскал Кроуфорда ближе к полудню. Тот сидел на веранде, рядом с кукольной комнатой, и размышлял о своем. По Шульдиху сразу было ясно, что ночь он провел в компании Кудо и теперь изрядно страдает от чрезмерного потворства своим желаниям. Впрочем, так было всегда: эти двое знали по имени каждую женщину сомнительной репутации в Киото. - Так вот где ты прятался, - уличил Шульдих, бессильно приваливаясь к перилам. - Ран был болен, я сидел с ним, - небрежно ответил Кроуфорд. - Ты никогда не был так предупредителен с Наоэ, - насмешливо заметил Шульдих. - Наоэ со мной с малых лет. Майя и Сайя не спускают с него глаз. Он спит между ними каждую ночь. - Счастливчик Наоэ, - со смехом произнёс Шульдих. – А этого мальчишку ты запер буквально ото всех. Проще до твоих фундоси добраться. - Он нездоров, - поправил его Кроуфорд. - И у меня нет желания делиться своим наложником с тобой. Рейдзи преподнёс его мне, и он мой. Тебе стоит помнить своё место в моем доме, Шульдих. - Это не трудно, - выдохнул, а скорее даже вздохнул Шульдих. - Сколько я уже здесь торчу – ничего интересного. Уж лучше съезжу в Киото вместе с Йоджи. - Я не собираюсь останавливать тебя, - Кроуфорд на мгновение прищурился. Шульдиху был хорошо знаком этот взгляд: онмёдзи что-то задумал. – И, правда, поезжай в Киото. Мне нужно, чтобы ты привез мальчишку, лучше сироту, где-то лет пяти-десяти. - На твой вкус эта новая плоть недостаточно свежа? - Шульдих покосился на него. Кроуфорд презрительно ухмыльнулся в ответ: - Мне нужен мальчик для битья, - пояснил он. – Ран молод и как наложник совсем не обучен, а мне не хотелось бы портить его красоту. - Ага, Кроуфорд, - засмеялся Шульдих, - так он всё-таки красив? - Пока будешь в Киото, обязательно найди Хикарин и напомни ей: только я решаю, какая информация важна, а какая - нет, она должна посылать мне всё. - На секунду Кроуфорд задумался. - И проверь как там Фудзимия Ая-химе. - Он снова умолк, постукивая пальцем по щеке. - Точно, как только найдешь возможность, поговори с ней и скажи: она может обратиться ко мне, если захочет отправить что-либо брату. Скажи, что я прослежу, чтобы брат получил все посланное ею. - После того, как прочтёшь письма сам, - подковырнул Шульдих. - Конечно, - рассмеялся Кроуфорд. - Хотя не думаю, что у неё будут известия, каких я не буду знать. - Никогда не подозревал в тебе склонности к дочерям даймё. - Казалось, всё это весьма забавляло Шульдиха. - Наш наниматель велел уничтожить Такатори за то, что они сделали с Фудзимия. Мы не можем потерпеть неудачу, и Ая-химе на нашей стороне только на пользу дела, - посерьезнел Кроуфорд. - Привезти тебе еще чего-нибудь из Киото? - сменил тему Шульдих. - Душистое масло, например. - Попроси Хикарин прислать всё, чем она пользуется для красоты лица, - задумчиво произнёс Кроуфорд. - Беспокоишься о морщинах, - засмеялся Шульдих. - Это всё от раздумий, говорю тебе, много думать - опасно для здоровья. Лучше проведи это время между бедер молоденького мальчика или девочки. - Для моего наложника, Шульдих, - уточнил Кроуфорд, - не для меня. И привези мне все моногатари, модные сейчас при дворе. И что-нибудь, что развлечет Наоэ. Шульдих закатил глаза. - И всё это для мальчишки, которого ты прячешь надёжней, чем собственную задницу, в комнате, полной жутких кукол. Даже я видел его всего один лишь раз, и то его лицо скрывала такая густая вуаль, что он был похож скорее на ёкая, чем на таю. - Я не хочу, чтобы ты околачивался рядом с ним, - отрезал Кроуфорд. Потом что-то пришло ему в голову, и он улыбнулся. - Возьми с собой Хикарин. Да, Хикарин. Устрою ему мизуаге, как полагается. - Ты собираешься выставить на аукцион его девственность? - удивился Шульдих. - Чёрт, я сделаю ставку просто из принципа. - Нет, - Кроуфорд встал и повёл плечами. - Теперь я понимаю, почему твои ставки всегда в проигрыше. Мизуаге - это первый раз. Миллионы покровителей будут после, но есть только один мизуаге, один-единственный первый раз, со всеми ритуалами с ним связанными. Когда я уеду отсюда, возможно, ему будет позволено присоединиться к остальным, кем я уже владею - если я не продам его или не избавлюсь, просто потому, что могу. И я хочу насладиться мизуаге, устроенным по всем правилам. - Его улыбка была хищной, и Шульдих усмехнулся в ответ. - То есть ты сам собираешься его?.. - рыжий гайдзин сделал неприличный жест. Кроуфорд только улыбнулся, но ничего не ответил. Примечание автора: в манге у Йоджи тёмные волосы.