Глава 37. Вызволение из плена семьи и недуга
Убедившись, что таинственный отряд действительно направляется в сторону поместья, Селест резко закрыл окно и поспешил вниз. Сердце бешено колотилось, а в голове чередой проносились тревожные мысли. Кто это мог быть? Зачем кому-то понадобилось вторгаться к ним посреди ночи? Конечно, барон был важной персоной, и само по себе даже нападение могло оказаться легко объяснимым. Именно поэтому семья аш Лоргантов всегда была под усиленной защитой. Ведь иначе они были бы лёгкой мишенью для множества врагов барона, которые не откажутся заполучить в свои руки рычаг давления на одну из ключевых фигур регулярного войска королевства. Однако же на памяти Селеста вся эта усиленная защита приходилась кстати всего пару раз. И даже тогда никому из жителей дома не довелось воочию наблюдать, что же именно произошло: нападающие, кем бы они ни были, оказывались обезвреженными ещё на подходе к территории поместья. Других желающих атаковать загородный дом барона аш Лорганта за последние годы не находилось. Да и где найти идиотов, готовых иметь дело с неживой армией одного из сильнейших некромантов Шор-ди-Лейн? Селест пробежал мимо закрытых дверей в покои родителей. Кажется, они всё ещё спали. Он замедлился на мгновение, обдумывая, стоит ли разбудить их, но всё же решил этого не делать. Если повезёт, они даже не проснутся до того, как с этим вторжением будет покончено. Если же нет… в любом случае они будут в большей безопасности в своих покоях. Сейчас было важнее успеть добежать до ворот до столкновения: ведь если эти люди не имеют враждебных намерений, а мертвецы всполошились понапрасну, остановить их могли только кровные родственники барона — Вайнетта и оба её сына. Собиравшаяся перед входом домашняя стража подчинялась лишь одному приказу барона: защищать семью. Тупые твари, заблаговременно поднятые Пилевием, в обычное время спали в своих убежищах и не показывались на глаза. Без его прямого контроля они могли исполнять только простейшие команды и реагировать на вибрацию установленных по периметру ловушек, производимых земляными магами. Эти ловушки срабатывали на любого чужака, имевшего наглость забрести слишком далеко во владения барона без его ведома. Если замеченные мертвецами глупцы сдавали оружие и не сопротивлялись, иногда они получали шанс выжить. Поэтому для начала Селест хотел убедиться, что новоприбывшие действительно были врагами. Позволить нежити разорвать их на части никогда не поздно, а вот собрать обратно разорванных по ошибке уже не получится. Выскочив на улицу, юноша грубо отпихнул Шустрика с дороги. — Стоять! — властным тоном прокричал он ощетинившимся зомби. К его удивлению, мертвецы не обратили на Селеста внимания. Значит барон уже знал о нападении и принял на себя контроль над ними. Селест бросил встревоженный взгляд на почти достигших дом всадников. Неужели это и правда было организованное нападение?.. Сплотившиеся перед ним зомби внушали некоторую уверенность. Кем бы ни были чужаки, но дальше этих ворот им не позволят пройти — барон об этом позаботится. Стоявший рядом зомби ощерился в жуткой улыбке и уже направился было к своим жертвам, но внезапно остановился. Селест в ужасе наблюдал, как тёмная тень, отбрасываемая домом в лунном свете, будто ожила и начала подкрадываться к мертвецам, явно не ожидавшим такого подвоха. Тонкие тени, словно щупальца неведомого чудища, спеленали всех до единого поднятых зомби по рукам и ногам, не позволяя им и шагу ступить. Селест шумно втянул ртом воздух, даже не пытаясь скрыть своего страха. Тёмный маг! Даже некроманты не нагоняли на него столько страха. Быть может, он просто к ним привык и за свою жизнь успел усвоить, как этот вид магии устроен. Мертвецов сложно было пропустить или не узнать, и всегда было заранее известно, чего от них можно ожидать, а чего — нет. В то время, как тёмная магия била подло, подчиняя себе то, чему доверяешь больше всего — собственную тень… Отряд остановился в нескольких шагах от Селеста. Один из всадников спешился и направился к юному аш Лорганту. Юноша застыл на месте, не зная, бежать ли ему в дом или лучше не делать резких движений. Когда подошедший всадник откинул капюшон, перед Селестом предстал довольно молодой, высокий мужчина с небрежно собранными чёрными волосами. Горящие перед аркой светящиеся шары позволили разглядеть его холодные голубые глаза. Несмотря на спокойное выражение лица, Селест чувствовал исходящую от него угрозу. Он невольно сделал шаг назад, узнав в чужаке Алиэмуна аш Дортмунда. Селест никогда не встречал его лично, но запомнить лицо магистра ордена Тёмной магии был вынужден ещё в детстве стараниями многочисленных наставников. К тому же, в Шор-ди-Лейн было не так уж много тёмных магов, а достаточно сильных, чтобы обезвредить дюжину-другую мертвецов не самого слабого некроманта — и того меньше. Тут Селесту вспомнилось имя, которое Альт нередко шептал в бреду — «Мун». Неужели он действительно спутался с самим магистром ордена Тёмной магии? — Я приехал за Альтом, — твёрдо сказал магистр, тем самым подтверждая догадку Селеста. — Где он? В горле, и без того пересохшем от страха, словно ком застрял. Конечно, если этот человек пришёл спасти Альта, ему бы сейчас стоило только радоваться, но… ведь он же не знает, в каком состоянии его любовник пребывает сейчас?.. Что он уже который день на грани между жизнью и смертью? В том, что магистр тёмной магии был опасен, он не сомневался. Что он сделает с Селестом, если узнает, что в случившемся с Альтом была и его вина? И что теперь будет со всей его семьёй — постигнет ли их судьба этих несчастных зомби или ещё что похуже?.. — Он… у себя в комнате, — выдавил, наконец, Селест дрожащим голосом. — Я… я могу вас проводить, — помедлив, неуверенно добавил он. Магистр внимательно смотрел на Селеста пару секунд, не выдавая на лице ни единой эмоции, после чего обернулся к своим сопровождающим. — Проверьте дом, — приказал он остальным всадникам, и они тут же проследовали во внутренний двор поместья. Внезапно со стороны леса донёсся ещё один ужасающий вопль. Герцог резко обернулся и увидел кривые фигуры, приближающиеся к особняку на четвереньках с нечеловеческой скоростью. Пару мгновений Алиэмун хмуро вглядывался вдаль, после чего тенью притянул к себе одного из скованных тёмной магией мертвецов и свирепо взглянул в его мутные глаза. — Не начинай со мной войну, Пилевий, — процедил он в лицо зомби, впервые за это время позволив гневу отразиться как в голосе, так и на своём лице. — Тебе не понравится, чем она закончится! Магистр продолжал пристально смотреть в незрячие глаза зомби — на мгновение юноше показалось, будто между ними разразилась какая-то ментальная схватка. Мгновение спустя Селест ощутил, что ему становится трудно дышать. Словно леденящая рука схватила его сердце, резко перекрыв доступ кислороду, вселяя панический страх в его разум. Селест упал на колени, схватившись за горло. Он видел, как от тёмного магистра по земле начало расползаться чёрное пятно, словно пожирая саму реальность пядь за пядью. Однако эта чернота ничем не походила на обычную тень. Когда тьма коснулась Селеста, его ноги онемели и начали погружаться в вязкое леденящее вещество. Всё ещё силясь сделать хотя бы один вдох, он был не в силах не то, что встать — даже шелохнуться. Селесту оставалось только беспомощно наблюдать, как чернота захватывает знакомый ему мир. Он видел, как вслед за окружающим пространством начал меняться и сам магистр. Его глаза, ещё минуту назад имевшие холодный светло-голубой оттенок, теперь были словно две чёрные дыры. В мгновение темнота захватила его глаза целиком, даже их белки, но на этом не остановилась, продолжая распространяться дальше. С каждой секундой тьма всё плотнее окутывала его лицо, переходя на шею, волосы. Кожа, которую ещё не успела поглотить тьма, посерела, и тонкие чёрные прожилки устремились во все стороны, обвивая тело своего господина. Неописуемый страх начал сменяться отчаянием. Осознанием, что с этой силой невозможно бороться. Что его жизнь и смерть сейчас полностью во власти этого человека. Всё закончилось внезапно. В какой-то момент тьма дрогнула и стала медленно возвращаться на своё место, пока, наконец, не скрылась в глубине глаз магистра Тёмной магии. Едва освободившись от хватки тени, Селест судорожно втянул воздух полной грудью. Пытаясь отдышаться, он наблюдал, как мертвецы, ещё минуту назад стремительно приближавшиеся к ним на полном ходу, уже медленно брели назад в свои укрытия. Селест встал с колен, еле вырвав ноги из объятий окоченевшей от мороза земли. — Правильный выбор, — констатировал магистр, всё ещё не отрывая взгляда от того мертвеца. Наконец, он отбросил опутанного тенью зомби, который повалился на землю, словно тряпичная кукла, и снова повернулся к Селесту, едва успевшему перевести дыхание. Ужас, охвативший его сознание, рассеялся так же быстро, как появился, но страх, который он испытывал в отношении тёмного магистра, только усилился. Он не сразу смог понять, что же только что произошло и почему тёмный маг напал на него, но после его слов сомнений уже не оставалось: магистр всего лишь использовал его, чтобы вынудить барона отступить. — Отведи меня к Альту, — спокойно, но твёрдо попросил он. Селест судорожно кивнул и повёл его к дверям. Ставшие словно ватными ноги подчинялись неохотно, но, стиснув зубы, юноша старался не показывать вида. В доме было подозрительно тихо. Не было слышно даже приглушённых голосов слуг. Не мог же никто из них не услышать, как выли мертвецы? На третьем этаже юноша заметил открытые двери в спальню матери и поёжился. Если магистра интересовал только Альт, значит… остальные должны быть в порядке?.. Добравшись, наконец, до двери в комнату Альта, Селест увидел стоящего возле неё человека в капюшоне — одного из всадников. При виде магистра он кивнул в сторону двери, но ничего не сказал. Алиэмун резко толкнул дверь и на мгновение застыл, озираясь. Это была крошечная и почти пустая комната, в которой стоял неприятный запах болезни. На кровати среди грязных простыней он обнаружил Альта и тут же бросился к нему. Он в ужасе смотрел на почти синюшного юношу, в причудливой позе лежавшего на боку. Его шумное, сиплое дыхание гулким эхом отражалось от голых стен. Присев на край кровати, герцог осторожно отвёл влажную прядь волос, пытаясь получше разглядеть огромный синяк, изуродовавший лицо Альта. — Что с ним? — почти шёпотом спросил Мун, не отрывая от него глаз. — …Пневмония, — тихо ответил Селест, стоявший чуть позади. Говорить было тяжело, голос дрожал и не слушался. Воспаление лёгких?! Мун разрывался между желанием как можно скорее увезти Альта из этого дома и тревогой за его здоровье. В таком состоянии ехать куда-то по морозу было далеко не лучшей идеей. — Что говорит целитель? — спросил он, коснувшись горячей влажной кожи кончиками пальцев. Она казалась почти прозрачной. — Целитель… его не осматривал, — ответил Селест, виновато глядя в пол. Во многом из случившегося с Альтом он теперь чувствовал и свою ответственность, но если в чём-то и был виноват один лишь Селест — так это в том, что он так и не смог найти способа показать брата настоящему целителю. — Что?! — недоумённо спросил герцог, смерив Селеста строгим взглядом. — Ваши родители не позвали его? — Они… не знают, что он болен. Я не сказал им, — признался Селест, только сейчас набравшись храбрости поднять взгляд на магистра. В одно мгновение в его глазах вспыхнула настоящая ярость. Герцог вскочил с кровати и схватил юношу за грудки, слегка приподняв над полом. — Почему?! — вопросил он сурово, вперив в Селеста жёсткий взгляд своих ледяных глаз, словно промораживающих душу насквозь, даже не будучи чёрными. Сердце юноши бешено заколотилось от страха. — Вы… вы их не знаете. Мама ни за что бы не позвала целителя для Альта, — попытался объясниться Селест. — Только мне запретила бы помогать… Мун сжал зубы, усилием воли усмиряя гнев. Он выпустил рубашку Селеста из рук, и отвернулся от него, тяжело опершись о край кровати руками. Как раз в это мгновение Альт заворочался и застонал во сне. — Мун… — еле слышно прошептал он, не открывая глаз. — Альт! — встрепенулся магистр и тут же наклонился к нему поближе, прислушиваясь. — Альт?.. Ты меня слышишь? — Мун… — снова протянул Альт жалобно, словно вот-вот заплачет. — Я забыл… я кое-что… забыл… у тебя… коробочка… — Что? Альт, о чём ты говоришь? — недоумевал Мун. — Какая ещё коробочка?.. — Он бредит, — с опаской пояснил Селест, одёргивая рубашку. — Альтириус часто повторяет ваше имя… Не думаю, что он и правда вас узнал. Даже меня принимал за… разных людей, — неопределённо добавил он, решив не вдаваться в подробности от греха подальше. Мун нахмурился. Похоже, состояние его было тяжелее некуда, и везти его и правда может оказаться опасным. Но разве можно было оставлять его в подобном месте?.. Магистр снова окинул взглядом убогую обстановку комнаты. Слишком обеспокоенный за Альта, он даже не обратил внимание на то, в каких условиях тот жил всё это время. Помимо кровати здесь был только шкаф, стул и… тут его глаза приметили плед, валяющийся на полу у кровати, и книгу, на корешке которой можно было разглядеть «Лёгочные…». — Ты сам ухаживал за ним? — спокойно переспросил он, подобрав книгу с пола. Учебник из ордена Целительства?.. Ещё с первого взгляда на этого юношу, помимо привычного страха, Мун ощущал исходящие от него стыд и чувство вины. Неужели?.. — Ты ведь целитель? — почти утвердительным тоном произнёс Алиэмун, припоминая досье, которое успел пролистать перед отъездом. — Да, я… то есть… не совсем, — сглотнув, сбивчиво попытался пояснить он. — Мой первый Сезон только в следующем году. В глазах Муна сверкнули опасные огоньки, и он сделал шаг к юноше, возвышаясь над ним, вынуждая прижаться спиной к стене. — Выкладывай. Что ты успел натворить? — прошипел магистр устрашающе, внимательно прислушиваясь к эмоциональному фону трясущегося от страха молодого человека. — Я правда пытался помочь Альту! — с отчаянием воскликнул он. — Ему было совсем плохо, он задыхался… я перепробовал всё, что только смог… боялся, что он долго не протянет… — И ты воспользовался магией?! — не сбавлял напора Мун. — Д… да, — всхлипывая, кивнул Селест. — Малолетний идиот! Ты мог его убить! — уже не сдерживаясь кричал на него магистр. — Не мог же ты не знать, что практическая медицина запрещена для целителей, не прошедших обучения в ордене?! Это серьёзное преступление! — Я знаю, как это опасно, но… но что ещё мне оставалось делать?! — возразил Селест, внезапно переходя на повышенные тона. — Он умирал! Я не смог бы дотащить его на себе до лечебницы! А кроме меня он здесь никому не нужен!.. Мун стиснул зубы, чтобы не выругаться. Он не понаслышке знал, что может натворить маг-недоучка. Но если мальчишка не врал — а по его эмоциям магистр не сомневался, что как минимум он верит в то, что говорит — возможно, у него действительно не было другого выхода… — Ему вроде стало легче, — уже тише продолжил юноша, заметно терзаемый чувством вины. — Я не знаю, получилось ли у меня ему помочь… Наверное, я сделал только хуже, но… ведь он ещё жив! Вы же его заберёте отсюда, верно?! — Уж в этом можешь не сомневаться! — резко ответил Мун, грубовато отодвинув юношу в сторону, и вновь подошёл к кровати. — Но о твоём проступке мне придётся сообщить, — добавил он, не оборачиваясь. — Я понимаю… и не отрицаю своей вины, — согласно склонил голову Селест. — Однако если твои действия не приведут к смерти, или даже помогут спасти его жизнь, вряд ли последствия будут тяжёлыми, — бегло взглянув на юношу, более мягким тоном продолжил магистр. Селест с надеждой поднял глаза, но промолчал. Мун почувствовал, что его страх немного утих, уступив место раскаянию. Герцог осторожно укутал Альта в поднятый с пола плед — в отличие от одеяла, он был сухим и относительно чистым — и, подняв его на руки, осторожно вынес из комнаты. Селест последовал за ним, держась позади на безопасном расстоянии. Даже через одеяло герцог чувствовал исходивший от Альта жар. Всё же каким бы ни был риск, в этом доме его нельзя было оставлять и на минуту дольше необходимого. Нужно было как можно скорее найти ближайшего целителя! Внизу их уже ждали люди герцога — почти десяток человек, чьи лица скрывали глубокие капюшоны. — Девять слуг на нижних этажах найдены и обезврежены. Магов среди них не обнаружено. Вайнетта и Рондел аш Лорганты в своих спальнях, серьёзного сопротивления не оказали, — отчитался один из них. Мун кивнул. Он заранее выяснил, что оба они были стихийниками — Вайнетта была воздушным магом, а Рондел водяным. Даже при том, что ни один из них не состоял в ордене, нельзя было исключать, что они окажут сопротивление. Научиться обращению со стихийными видами магии было куда проще, чем с любыми другими. В критических ситуациях любой маг, даже наделённый крайне скудными способностями, в целях самообороны способен был воспользоваться ими — произвольно или нет. — Можешь их развязать, когда мы уедем, — бросил герцог в сторону Селеста, после чего снова обратился к своему отряду. — Найдите карету — ему срочно нужен целитель. — В получасе езды есть небольшой город — Грон. Там должна быть лечебница и хотя бы один целитель, — отозвалась одна из фигур, скрывающаяся в тяжёлых складках плаща. — Вам лучше сразу поехать к целителю Джеймину аш Сорштоку, — вмешался Селест. — Если поедете в лечебницу в Гроне, его всё равно придётся вызывать — только время потеряете. — Где его искать? — с невольно проскользнувшей ноткой надежды в голосе спросил Мун. — Придётся объехать Грон с западной стороны, — принялся объяснять Селест. — Через мост, затем держитесь левой стороны. Минут через двадцать увидите его особняк. Мастер Соршток будет недоволен, — помедлив, добавил он, — но в помощи не откажет. Селест лично знал Джеймина аш Сорштока — время от времени он вёл уроки практической медицины. Несколько лет назад ему довелось побывать на устроенной им «экскурсии» в лечебницу Грона, а также в его особняке в качестве гостя в компании матери. Наставник аш Соршток был самым высокооплачиваемым из наставников Селеста. Иногда у юноши возникало подозрение, что такую цену за свои уроки он заломил только затем, чтобы от него отстали. Но целителем он был действительно неплохим, насколько он знал. В любом случае, лучшего специалиста в пределах нескольких часов езды было не найти. Селест проследил, как герцог забирается в подогнанную баронскую карету и бережно принимает Альта из рук одного из своих людей. В голове невольно проносились случайные мысли. Похоже было, что этот человек и впрямь заботится об Альте. Ведь у него всё будет хорошо?.. У них обоих… Интересно, будет ли когда-нибудь подобный человек и в жизни самого Селеста? Человек, для которого он будет дорог не только как наследник или путёвка в высший свет… Мертвецы деда, поставленные на стражу, на этот раз даже не обратили внимания на магистра Тёмной магии, когда его отряд проезжал через арку. Селесту оставалось лишь проводить их взглядом. Прождав ещё пару минут, он отправился обратно в особняк. Первыми стоило развязать слуг, чтобы они смогли подготовить успокаивающую настойку для матери. Иначе им всем придётся лицезреть знатную истерику в её исполнении — причём ещё неясно, с большей ли долей страха или гнева…Глава 38. Срочная помощь и ее последствия
Мун приказал гнать лошадей, что есть силы. Лошади уже были уставшими, но полчаса отдыха они всё же получили. Оставалось надеяться, что их хватит на последний рывок — а, судя по рассказу Селеста, до целителя было не больше часа езды. Двое всадников поскакали вперёд, чтобы разведать путь и, самое главное, проверить, сможет ли там проехать карета. Даже здесь, на севере, снег уже начал подтаивать. Талая вода пока ещё не сильно мешала продвижению, но в темноте сложно было сказать наверняка, не притаилась ли где размытая водой канава. Сломать сейчас колесо было бы очень некстати — везти Альта в седле даже часть пути было опасно. Когда отряд добрался до описанного Селестом особняка, во дворе уже горели огни. Двое воинов, посланных вперёд, уже успели разбудить слуг и самого хозяина, чьи возмущённые вопли можно было слышать издалека. — Да что вы о себе возомнили?! — надрывался тщедушный старичок, тыча пальцем в грудь высокого воина в прихожей. — Как вы смеете?! Меня, старшего целителя Грона, поднимать среди ночи из-за какого-то там больного! Кто я вам, недоучка-студент, чтобы круглые сутки работать?! — У него пневмония, — пытался объяснить воин, — и он очень плох. — Какая, к хвостам собачьим, пневмония?! — ещё больше разъярился старичок. — Дубина стоеросовая! Да ты даже холеру от насморка не отличишь! Вези своего больного в лечебницу и не трать моё время попусту! Наконец, воин с облегчением заметил подоспевшего герцога с Альтом на руках. — Прошу прощения за поздний визит, господин целитель, — официально начал немного запыхавшийся Мун, — но жизнь этого юноши в большой опасности. Целитель перевёл сердитый взгляд на новую мишень для своего гнева и подскочил к нему, разразившись очередным потоком брани: — Да кто вам позволил врываться в мой дом посреди ночи?! Вы кто вообще такие, я спрашиваю?! Несмотря на крик, он просунул руку под плед, чтобы коснуться шеи Альта. Подготовившийся извергнуть новый возмущённый вопль, целитель внезапно осёкся. Он откинул край пледа и провёл рукой вниз по его шее, остановившись на груди. Его глаза были закрыты, но казалось, что это ничуть ему не мешало. Мун терпеливо держал юношу на весу, стараясь не мешать целителю. — Неси его сюда, — наконец, хмуро произнёс Джеймин аш Соршток, позабыв о своём возмущении. Почувствовав сосущую тревогу, Мун даже не обратил внимание на его приказной тон и обращение на «ты». Джеймин засеменил по коридору, затем прошёл через какую-то гостиную, пока не скрылся в одной из комнат. Проследовавший за ним Мун обнаружил за дверью на удивление хорошо оборудованную медицинскую комнату. В центре её стоял укрытый белой тканью стол, над которым нависал огромный шар, ярко освещавший всё помещение. Вдоль выкрашенных в белое стен стояли массивные шкафы, напичканные неведомыми Муну пузырьками, инструментами и приборами. У противоположной от входа стены стояла небольшая кушетка, укрытая белой простынёй. Единственное, что выпадало из образа обычной лечебницы — это висевшая на одной из стен доска, где всё ещё виднелись какие-то учебные пометки, начерченные мелом. Аккуратно сгрузив Альта на стол, Мун застыл истуканом, неуверенный, что ему теперь делать. — Всё, пошёл вон! — прошипел в его сторону целитель, доставая какие-то приборы из ближайшего шкафа. — Нечего тут смотреть. Снаружи подождёшь! Мун не стал спорить: в любом случае, Альту он больше ничем помочь не мог. Теперь оставалось только ждать. Он вышел в гостиную, которая примыкала к кабинету целителя, где его уже ожидал отряд. На их вопросительные взгляды Мун промолчал, лишь пожав плечами. Герцогу уступили единственное кресло, в то время, как остальные устроились на двух диванах. Всем места не хватило, поэтому двоим пришлось сесть на пол, устланный мягким ковром. Герцог устало откинулся на спинку кресла. За последние сутки все они спали едва ли несколько часов. Если бы Мун знал, в каком состоянии будет Альт — не спали бы вообще, но сейчас задумываться о том, что если бы он не потратил время на выяснения обстоятельств и сбор людей, был бы здесь куда раньше, Мун совсем не хотел. Будет ещё время для самоистязания. Ожидание длилось несколько часов. Несколько раз приходили слуги аш Сорштока — то приносили, то уносили закуски и чай; интересовались, не хотят ли господа занять гостевые комнаты. Мун отправил всех отсыпаться, но сам даже не сдвинулся со своего места. Он просто не мог заставить себя уйти, так ничего и не узнав о состоянии Альта. Когда за окном уже начало светать, дверь, наконец-то, открылась. Целитель вышел и устало плюхнулся на уже опустевший диван, смерив выжидающе смотревшего на него Муна подозрительным взглядом. — Он жив, — сказал аш Соршток, и Муна захлестнула волна облегчения, не укрывшаяся от цепкого взгляда целителя, который тут же смягчился. — Уже известно, кто это с ним сделал? — серьёзно спросил старик. В первое мгновение Мун растерялся. Накопившаяся за эти дни усталость начинала заметно сказываться. — Вы про синяк на лице? — предположил он. — Пока нет, но я обязательно это выясню. — Синяк — это ещё мелочи, — покачал головой целитель. — Я обнаружил десятки следов от травм различной давности по всему его телу. Словно этот мальчонка прошёл через войну, не меньше! Помимо свежих следов от побоев на лице, руках и спине, в его брюшной полости нашлось несколько обширных гематом, с десяток ушибов внутренних органов и повреждений мягких тканей. У него отшиблены почки и печень, будто его пинали ногами! Даже пальцы на ноге, похоже, были преднамеренно отдавлены, но тут по крайней мере обошлось без перелома. На этот раз! Хотя, судя по плохо сросшимся трещинам на костях пальцев рук и ног, даже перелом был бы ему не в новинку. По мере перечисления Мун всё сильнее стискивал свои кулаки, а в душе разгоралась настоящая ярость. Кто мог такое сотворить и зачем?! Его родные?! Да что же это за семья такая! Нужно будет непременно выяснить все подробности, когда Альт проснётся. — К тому же, судя по старым шрамам на его спине, в прошлом этого ребёнка избивали плетью. Юноша сильно истощён и страдает от последствий хронического дефицита многих полезных веществ — подозреваю, что большую часть его жизни приёмы пищи были скудными, нерегулярными и однообразными. Как вы можете догадаться, на течении пневмонии это сказалось далеко не самым благоприятным образом, — не скрывая возмущения вещал целитель, бурно жестикулируя. Чем дальше он говорил, тем сильнее было заметно, как неподдельно зол он был — Муну не нужно было даже прислушиваться к его разуму, чтобы понять это. Отчасти, это обнадёживало: значит, он действительно был хорошим целителем, если за столько лет ещё не стал равнодушным к чужим страданиям. — И это ещё не считая «лечения», через которое бедняга прошёл! — тем временем, продолжал аш Соршток. — Нижней доли правого лёгкого у него, считайте, не осталось! Восстанавливать придётся долго. Настолько топорная работа, что просто омерзительно! Что за мясник над ним поработал?! Неужто его лечение доверили кому-то из стариков резерва, кто не работал с живой плотью со времён обучения? И как орден до сих пор не запретит работать с людьми всем этим лентяям, способным только бальзамы варить! — Мне уже известно, кто его лечил, — Мун попытался остановить поток возмущений. — Этот целитель… ещё не закончил обучение, — помедлив немного, он всё же не стал выдавать имени Селеста. — Недоучка?! — неподдельно удивился целитель. — Да быть не может! Никто из известных мне студентов ордена и близко не способен даже на такую неаккуратную работу. Не думаю, что у них за последние годы появлялся хоть кто-то и в половину достаточной силы, чтобы ещё студентом выполнять столь сложные манипуляции. Как бы плохо ни была проведена операция, но если бы не было сделано даже этого… скорее всего, этот молодой человек сейчас лежал бы не у меня на столе, а в холодной земле, — мрачно констатировал аш Соршток. Мун вновь нахмурился, задумавшись. Выходит, Селест и правда спас Альту жизнь? Однако это обошлось ему дорогой ценой… — Да, должно быть… я что-то напутал, — не стал разубеждать его Мун. — В любом случае, вам не стоит беспокоиться. Я обо всём сообщу Совету. — Боюсь, по долгу службы я обязан лично докладывать Совету о подобных случаях. Уж не сочтите за неуважение, господин… — целитель запнулся, позволяя собеседнику самому закончить предложение. — Алиэмун аш Дортмунд, — наконец, представился Мун. Во всей этой неразберихе он совсем позабыл про манеры, а усталость не позволяла даже обратить на это внимание. — Дортмунд, — задумчиво протянул целитель, что-то старательно припоминая. — Магистр аш Дортмунд?! — Да, — коротко ответил Мун. — Считайте, что вы уже сообщили обо всём представителю Совета в моём лице. — Что ж… — Джеймин недоверчиво прищурился на мгновение, но вскоре расслабился, тяжело вздохнув, — я немедленно подготовлю для вас официальное заключение. — Благодарю, — кивнул Мун. — Я доставлю ваше заключение в Совет, как только он проснётся… — он запнулся, вопросительно взглянув на мотающего головой целителя. — Даже не думайте, — отрезал тот. — Его нельзя перевозить ещё как минимум дня три. Придётся вам задержаться у меня в гостях, пока у юноши не спадёт жар и не схватится основа новой доли лёгкого. После этого можете смело везти его в клинику, его жизнь будет вне опасности. Но до тех пор я не могу вам этого позволить. Помедлив немного, Мун неохотно кивнул. Хотелось поскорее увезти Альта подальше от всего этого, но рисковать его здоровьем он больше не собирался. — Могу я хотя бы увидеть его? — спросил он, когда целитель уже вставал с дивана, направляясь обратно в лечебный кабинет. — Успокойтесь, магистр, — отмахнулся он небрежно. — Пока там не на что смотреть. Он придёт в себя хорошо, если к вечеру. Лучше отоспитесь хорошенько. Тяжело вздохнув, Мун решил воспользоваться советом целителя, и направился в выделенную ему гостевую комнату.Глава 39. Жестокий сон и затянувшееся пробуждение
События нескольких предыдущих дней Альт практически не помнил. Лёжа в одиночестве в какой-то незнакомой комнате, он просыпался время от времени, но не находил в себе сил даже пошевелиться. С трудом разлепив глаза, он смотрел на белый потолок, пытаясь хоть что-нибудь вспомнить сквозь густой туман, царивший в его голове. Где он вообще?.. Как тут очутился? И почему всё тело так болит? Ах, да… ведь он же серьёзно заболел. Альт припомнил, как пытался донести до комнаты Селеста поднос с завтраком, а после этого… в его памяти всплывали лишь какие-то бессвязные обрывки. Его куда-то вели, что-то кричали, а потом там была вода… Альту было очень плохо, но, кажется, рядом с ним был Селест. Юноша смутно помнил, как брат ухаживал за ним, и даже кормил его… Или же это был сон?.. Обрывки спутанных, причудливых снов проносились в голове, не позволяя выцепить из них хоть что-то, похожее на реальность. Спустя какое-то время он снова проваливался в забытье, но вскоре вновь просыпался весь в поту. Кажется, какой-то человек мелькал перед ним несколько раз, светил ему чем-то в глаза, что-то говорил, но Альт был не в состоянии даже осознать, что происходит. Проснувшись в очередной раз, он увидел тёмную фигуру, нависшую над ним. Спустя несколько секунд он смог различить в этом человеке знакомые очертания. — Мун… — пересохшими губами прошептал он. — Это правда… ты?.. — Ты очнулся, Альт? — послышался такой знакомый голос, казавшийся нежным и тёплым, несмотря на уже ставший привычным холодный оттенок. — Ну, конечно же, это я. Альт почувствовал волну эмоций, захлестнувшую его при виде герцога. Ему хотелось плакать, но сил едва хватало, чтобы просто шевелить губами. — Прости меня, Мун… — начал он шёпотом. — Простить? За что? — переспросил всё тот же голос, хотя лица его обладателя Альт уже не мог видеть — веки казались такими тяжёлыми… — За то, что сбежал… и врал тебе… Мне… было стыдно, — почти беззвучно сознался он. — Понимаю, — отозвался голос. — Мне тоже было бы стыдно, будь я таким слабаком, — усмехнулся он. Его слова больно ужалили Альта. Именно их он больше всего боялся услышать — ведь это было правдой. — Мун… ты… ты прав, — согласился он, чувствуя, как тонкий ручеёк слёз заструился из уголков его глаз, спускаясь по его волосам. — Я хотел… всё исправить, но… я не смог. — Ты не смог даже уйти из дома без моей помощи! Мне пришлось тебя спасать! — не унимался его жестокий критик. — И что я увидел, когда пришёл? С тобой обращались, как со слугой! Нет, хуже! И ты терпел. Все эти годы ты просто терпел! — Я… просто я… — начал было сквозь слёзы оправдываться Альт. — Я не знал, как мне быть… как изменить что-то, когда… у меня никого не было. Наверное… я просто недостаточно силён… чтоб справиться в одиночку. Прости… — Всё в порядке, — внезапно согласился он. — Теперь у тебя будет время научиться справляться со всем самостоятельно. Ты ведь не думаешь, что после всей этой лжи я проведу рядом с тобой хотя бы одну лишнюю минуту? — резко прошипел голос ему на ухо. — Мун, я… понимаю… — всхлипывал Альт, зажмурившись. — Я не жду, что ты… после всего, что я… я… — Альт! — внезапно всё тот же голос прозвучал совершенно иначе — не жёстким, а встревоженным. — Альт, проснись! Ты меня слышишь? Всё в порядке, просто открой глаза!.. Не понимая, что вызвало такую резкую перемену его отношения, Альт попытался поднять слипшиеся веки. Далось это с трудом — засохшие корочки слёз спутывали ресницы. Когда же он, наконец, смог посмотреть перед собой, то увидел обеспокоенное лицо Муна. Он бережно касался пальцами волос Альта. — Ты говорил во сне, — мягко пояснил он. — Я решил, что лучше тебя разбудить, хотя этот старик и запретил мне тебя беспокоить. — Мун… это правда ты?.. — вновь переспросил юноша, пытаясь улыбнуться в ответ. Его не покидало ощущение, что этот вопрос он задавал далеко не в первый раз. Вместо ответа Мун, не раздумывая и секунды, подался вперёд и нежно коснулся его губ своими. И хотя поцелуй длился всего мгновения, сомнений в том, что этот Мун был настоящим, у Альта больше не возникало. Когда Мун отстранился от него, Альт попытался оглядеться по сторонам. Юноша выглядел немного сбитым с толка, но уже полностью осознавал происходящее — туман, заполнявший его голову последние дни, наконец-то рассеялся. Он лежал на небольшой кушетке в белой комнате, заставленной каким-то медицинским оборудованием. Мун, сидевший на стуле рядом, выжидающе смотрел на Альта, давая ему немного времени прийти в себя. — Как ты себя чувствуешь? — наконец, осторожно спросил герцог. — Тебе больно? Во сне ты плакал, и я беспокоился, что… — Мне… мне уже лучше, — ответил Альт слабым, осипшим от кашля голосом — но всё же уже не шёпотом, и тут же попытался приподняться на локтях. — Осторожно! Целитель сказал, что тебе нельзя напрягаться, — попытался предостеречь его Мун. Однако, невзирая на обеспокоенный взгляд магистра и его неуверенную попытку помочь, с немалым усилием Альту всё же удалось подтянуть себя чуть выше на подушке. Но даже такой мелочи сейчас оказалось достаточно, чтобы сбить его дыхание и на порядок ускорить биение сердца, каждый удар которого по-прежнему отзывался ноющей болью в груди. Отдышавшись немного, Альт потянулся рукой к своему лицу. Всё ещё болезненный синяк не упустил возможности напомнить о себе. Коснувшись пальцами своих висков, юноша действительно почувствовал, что волосы были слегка влажными. Он уже едва мог припомнить, что же он видел только что во сне и почему плакал. Кажется, там был Мун?.. — Я в порядке… — поспешил заверить Альт, всё ещё тяжело дыша. — Где я? — спросил он, окинув взглядом комнату. — Ты в доме целителя аш Сорштока, это в пригороде Грона, — пояснил Мун. — Я привёз тебя сюда прошлой ночью. — Грон?.. Но как… — непонимающе уставился на него юноша. — Я думал, что мне это приснилось, но… ты и правда забрал меня оттуда?.. — Конечно, — уверенно кивнул магистр. — Я отправился за тобой, как только узнал обо всём. Извини, что это заняло так много времени, — Мун виновато склонил голову. Было похоже, что он всерьёз переживает из-за этого. — Что ты… — едва заметно улыбнулся Альт. — Я не смел надеяться даже просто увидеть тебя. О большем я и мечтать боялся, но сейчас… я просто очень рад тебя видеть, — немного смущённо сказал он, с нежностью глядя на Муна. Герцог ласково улыбнулся ему в ответ, и следующие пару минут они провели в тишине. Мун неотрывно смотрел Альту в глаза, заботливо перебирая пальцами его волосы, но вдруг посерьёзнел. — Альт, я должен тебя кое о чём спросить, — начал он негромко. — Этот синяк на твоём лице, и все эти… травмы. Кто это сделал? — спросил он, и в его глазах промелькнула старательно подавляемая искорка гнева. Альт отвёл глаза, но после долгой паузы всё же решил рассказать обо всём начистоту: — …После того, как я… ушёл от тебя, меня нашли люди барона и привели домой. Барон… — Альт на мгновение запнулся. — Это было наказанием за мой побег из дома, — сгорая со стыда за свою беспомощность, признал он. Мун закрыл глаза на несколько долгих мгновений, пытаясь успокоиться. О том, с каким трудом ему это давалось, можно было догадаться только по его руке, с силой сжимающей край одеяла. — Эта мразь чуть не убила тебя… — процедил он сквозь зубы, всё ещё глядя в сторону. — Целитель сказал, что ещё немного, и тебя было бы не спасти. — Он сказал, что со мной? — спросил Альт, хотя ответ на свой вопрос он примерно представлял. Ему важнее было отвлечь Муна. Молодой человек видел, как тяжело ему сейчас сохранять самообладание. — Пневмония. Причём запущенная, — выдохнув, ответил он. Этот вопрос действительно немного отвлёк герцога от стремительно захватывавшей его ярости, вытеснив её беспокойством, сочувствием и чувством вины. — Если бы не побои, эта болезнь была бы куда менее опасной. Ты едва не погиб, Альт… — Я знаю, — мрачно кивнул он. — Я мало что помню, но… я думал, что это конец. Если бы не… — внезапно Альт вспомнил о брате, и с тревогой посмотрел на Муна. — Селест, мой брат, он… помогал мне. Где он сейчас? Он в порядке?.. — Твой брат нарушил закон, пытаясь лечить тебя магией, и его ждёт наказание Совета, — жёстко произнёс Мун. — Наказание? — переспросил Альта. Его глаза тут же наполнились страхом за брата. — Но… но он правда помогал мне!.. Я помню, как он ухаживал за мной, кормил меня и… не знаю, что он сделал, но мне правда стало лучше! Пожалуйста, Мун, не сердись на него! Смотреть на Альта сейчас и не смягчиться было просто невозможно. Впрочем, злиться на его брата за применённую им магию герцог и без того уже не мог. — Я уже знаю об этом, — куда мягче ответил Мун. — Целитель аш Соршток сказал, что своей неуклюжей попыткой лечения он спас тебе жизнь. Он даже не поверил, когда я сказал, что тебя лечил не прошедший обучение юнец. Не беспокойся, я прослежу, чтобы его не судили по всей строгости, — заверил магистр выдохнувшего с облегчением юношу. — Я всегда знал, что из Селеста получится хороший целитель, — с улыбкой отметил Альт, немного успокоившись. — А… что будет с мамой и отчимом?.. С бароном? — Вайнетте и Ронделу аш Лоргантам сложно будет предъявить официальные обвинения, если подтвердится, что они не знали о твоей болезни. Чтобы Совет поверил им, достаточно будет пары готовых поручиться за них свидетелей, причём даже среди слуг. Боюсь, что их ждёт только устный выговор за пренебрежение твоим здоровьем. Несмотря на всё пережитое, Альт был рад услышать, что их не ждёт слишком серьёзное наказание. Какими бы они ни были, но он просто не мог заставить себя желать этим людям зла. Альту оставалось только корить себя за слабость и бесхребетность, но поделать с собой он ничего не мог… — Но что касается барона, — продолжил Мун, чьё выражение лица моментально стало куда более жёстким, — я сделаю всё возможное, чтобы он не остался безнаказанным. К сожалению, из-за его должности и связей в Совете было бы наивным ожидать, что его накажут по всей строгости. Даже для обвинений в побоях придётся доказать, что он сделал это лично. Я не сомневаюсь, что он найдёт способ убедить всех, что он тут ни при чём. Но я обязательно что-нибудь придумаю!.. — Всё в порядке, Мун… — попытался успокоить его Альт. — Мне всё равно, что с ним станет. Я только хочу освободиться от него. — Уж это я могу пообещать, — уверенно ответил Мун. В это мгновение Альту безумно захотелось поверить в это обещание, ещё совсем недавно показавшееся бы совершенно невыполнимым. Но теперь?.. Пусть даже в таком плачевном состоянии, но всё же Альт выбрался из того треклятого дома живым. И сейчас, лёжа на больничной койке, всему разбитому и больному, ему наконец-то удалось почувствовать первый лучик надежды на свободу, словно весеннее солнышко пробившийся сквозь тяжёлые зимние тучи. Однако этой свободы Альт добился отнюдь не своими силами, и это по-прежнему не давало ему покоя. Несмотря на слабость, не покидавшую его всё это время, юноша не мог позволить себе уснуть, даже не узнав, во что обошлась эта свобода столь дорогому ему человеку. — Мун, могу я спросить… как тебе удалось забрать меня у барона? — спустя минуту молчания задумчиво спросил Альт. — Конечно, — с готовностью ответил Мун. — Когда я узнал, что ты можешь быть в опасности, я немедленно наведался в дом твоего деда в Инторне. К сожалению, там я не обнаружил ни тебя, ни Пилевия. От слуг мне удалось узнать, что твои родители увезли тебя в его загородный дом ещё утром. Далее дело было за малым: собрать информацию, разработать план… — Но ведь… дом всегда был под охраной барона и его мертвецов… — Альт выглядел неподдельно удивлённым. — Не мог же ты в одиночку?.. — Нет, я был не один. Я подозревал, что Пилевий не отдаст тебя так просто, и прежде, чем отправиться за тобой, навестил свой замок и собрал людей, которым мог доверять. Из-за этого пришлось потерять двое суток, но я не подозревал, что ты был тяжело болен. Иначе не позволил бы отговорить себя от первоначального плана и отправился бы за тобой той же ночью… В конечном счёте, их помощь мне почти не потребовалась. — И барон… просто так позволил тебе уйти, забрав меня с собой? — всё ещё не верил своим ушам Альт. — Разумеется, он не был рад моему визиту и попытался мне помешать… но я не оставил ему выбора. Можешь не беспокоиться: мы пришли к… обоюдовыгодному соглашению. Не скажу наверняка, отступится ли он навсегда, но по крайней мере на какое-то время он оставит тебя в покое — я позаботился об этом, — поведал Мун, старательно обходя неприглядные детали своего «соглашения» с бароном. Последние слова Муна немного встревожили Альта — он чувствовал, что тот что-то недоговаривает. Но сейчас совершенно не хотелось всерьёз задумываться о подобных мелочах. — Не волнуйся, я расскажу обо всём подробнее, когда тебе станет лучше, — поспешил заверить его Мун, заметив возросшую тревогу в его сознании. — А сейчас тебе нужно отдохнуть. Я побуду рядом, если ты не возражаешь. Альт лишь молча улыбнулся в ответ и позволил себе расслабиться. Следующие несколько минут прошли в уютной тишине. Мун невесомыми прикосновениями гладил его бледную кожу, стараясь не задевать синяк на лице, а Альт прикрыл глаза, пытаясь уснуть. Но сон не приходил, несмотря на усталость. Его мучил один вопрос, казавшийся сейчас таким по-детски незначительным. Но почему-то на протяжении всего рассказа Муна он никак не выходил из головы юноши. — Мун… я думал о том, как ты смог меня найти здесь так быстро… и почему вообще решил меня искать, — начал он издалека. — Это ведь Лорий рассказал тебе про меня?.. — наконец, решился спросить он напрямую. Альт припоминал, что в тот день, пока он дожидался Муна, неожиданно для себя он поведал Лорию о некоторых подробностях своей жизни, которые считал постыдными и никому ранее не рассказывал. И даже теперь ему было безумно стыдно осознавать, что именно Мун мог узнать о его прошлом, да ещё и за его спиной. Мун медлил с ответом. Выдавать старого друга не хотелось, но он видел, что от этих недосказанностей Альту было не по себе. — Да, — всё же не стал скрывать он, и тут же уловил вспышку смущения и стыда в его сознании. — Но только то, что было необходимо для понимания… твоей ситуации. Не стоит обижаться на него, — мягко попросил Мун. — Лорий очень переживал, что был вынужден нарушить данное тебе слово, но если бы он этого не сделал… — вдруг он запнулся, отводя взгляд. — …Меня бы уже не было в живых, — закончил за герцога Альт. Обижаться на дворецкого Муна было бы слишком мелочно, решил он для себя, и постарался выкинуть подобные мысли из головы. — Пожалуйста, передай Лорию, что я повёл себя, как идиот, и благодарен ему за всё. — Я думаю, у тебя будет шанс сказать ему об этом лично, — с едва заметной улыбкой произнёс Мун. — Мун, ты хочешь сказать, что… не будешь возражать, если я… погощу у тебя несколько дней, пока не поправлюсь? — с заметным сомнением в голосе уточнил Альт. Сбитый с толка его словами Мун долго не мог придумать, что на это ответить. — Несколько дней?.. — озадачено переспросил Мун. Но, поняв, что Альт имеет в виду, он невесело усмехнулся про себя. А и правда, чего он ожидал? Что Альт бросится ему на шею с благодарностями после всего, что было? — Альт, я… — чуть помедлив, продолжил он, — я понимаю, что ты, должно быть, очень зол на меня за случившееся той ночью… Но, прошу, не отказывайся от моей помощи из-за этого. Извини, я не смог тогда сдержаться и причинил тебе боль. Ты вправе винить меня за все несчастья, свалившиеся на твою голову после того, как из-за моей несдержанности ты покинул мой дом. Но… — О чём ты, Мун?.. — перебил его не менее озадаченный Альт. — За что мне на тебя злиться? Я никогда не чувствовал себя таким живым, как в ту ночь с тобой, — смущённо улыбнулся он, но тут же виновато отвёл глаза. — Я сбежал не поэтому… Мун нахмурился, внимательно изучая взглядом виновато съёжившегося Альта. Его ответ удивил магистра не на шутку. — Тогда почему? — растеряно спросил он. — Я не хотел, чтобы ты думал, что я с тобой только для того, чтобы ты решил мои проблемы, — быстро проговорил Альт, опасаясь, что если остановится хоть на секунду, то и вовсе не сможет признаться в этом. — Я хотел сначала разобраться со всем сам… — Что?! — внезапно вспылил Мун. Конечно, за эти дни он успел перебрать в голове множество вариантов, что же могло побудить Альта убежать. Но о подобной нелепице он даже не подумал! — Да как тебе это только в голову пришло!.. Как ты вообще мог подумать, что я не стал бы помогать тебе в столь серьёзной ситуации?! — не сдержавшись, в полный голос отчитывал его Мун, словно провинившегося студента. — А что ещё мне оставалось думать?! — не остался в долгу Альт, тоже попытавшийся перейти на повышенные тона. С его сорванным голосом, однако, эти слова прозвучали куда менее убедительно, чем он рассчитывал. — Ты сам говорил, что всем от тебя нужны только деньги, твоё положение или ещё какие одолжения! И… и ты сказал, что я, — Альт не выдержал и всхлипнул, — что я чистый… и… и… — уже вовсю ревел он, — и светлый!.. Но это неправда! Я пришёл к тебе, чтобы просить помощи, как и все они… Я совсем не такой, как ты думал… — уже совсем неразборчиво между всхлипами выдал Альт. От плача где-то под правым ребром закололо, но Альт, стараясь не показывать вида, съёжился и попытался незаметно для Муна прижать бок рукой. Однако от магистра этот жест не ускользнул. Слова Альта метко попали в самое больное, заставив с неожиданной стороны взглянуть на сказанное им ранее. Внезапно вспыхнувший гнев потух столь же стремительно, и Муна вновь захлестнуло уже отступившее было чувство вины. Отмахнувшись от бесполезных эмоций, он ласково погладил по волосам Альта, пытаясь его успокоить. — Альт… — начал он уже тихим, осторожным тоном, подбирая слова. — Я не это имел в виду, когда говорил, что… Те мои слова, ты… и правда совершенно не такой, как остальные. Я могу это повторить без малейшего сомнения. Твой поступок… до безобразия глупый поступок! — чуть громче акцентировал он, кинув на Альта выразительный взгляд. — Но всё же… такой же чистый и светлый, как и ты сам, — закончил он голосом, полным нежности, с лёгкой улыбкой глядя молодому человеку в глаза. Почти успокоившемуся к тому времени Альту стало стыдно за столь бурную реакцию. Он уже давно не позволял себе подобных истерик, но в нынешнем состоянии у него совсем не оставалось сил, чтобы совладать с собой. — Ты не просто можешь «погостить» у меня несколько дней, Альт, — начал было уверенным тоном Мун, но вскоре стушевался, пытаясь подобрать слова. — Я… буду только рад принять тебя в своём доме… так долго, как ты того пожелаешь. Альт опустил покрасневшие глаза, неуклюже вытерев слёзы рукой. Он не знал, как ему реагировать на подобные слова. Конечно, ему очень хотелось довериться Муну, но… — Но барон… что, если он решит вернуть меня? — высказал он своё самое большое опасение. — Пилевий имеет большое влияние, в том числе и на Совет. Я не могу исключать, что он попытается что-то предпринять. Но поверь: я не позволю ему забрать тебя. Я тоже не последний человек в Шор-ди-Лейн, и смогу тебя защитить, — уверенно сказал Мун. Альт слегка поморщился и потёр лоб правой рукой. Голова казалась страшно тяжёлой, и думать становилось всё сложнее. Слова Муна звучали убедительно. Однако недоверчивость и скептицизм, верой и правдой служившие ему почти всю жизнь и до сих пор крайне редко подводившие юношу, подсказывали, что его проблемы не могли решиться так просто. Даже если сейчас он не мог понять, что именно было не так, где-то обязательно должен быть подвох. Иначе же не бывает… — Прости, Мун, но… я не могу на это согласиться, — с сожалением ответил Альт. — Я не знаю, почему ты так добр ко мне, хоть мы и знакомы всего пару месяцев. Мы ведь даже не встречаемся официально, и… Герцог нервно кашлянул. А ведь юноша был прав: по сути, он был для Альта никем, и сам прекрасно это осознавал. Из-за этого Мун провёл немало ночей в размышлениях о том, насколько он вправе вмешиваться в жизнь этого юноши по своему усмотрению. Получается, Альт тоже переживал из-за этого?.. — Альт, я… полагаю, после всего случившегося нам уже не понадобится одобрение наших отношений твоим дедом. Поэтому… мы… — Мун сглотнул, ощутив, как пересыхает в горле. Это оказалось куда сложнее, чем он ожидал. — Мы можем просто считать, что с этого дня наши отношения… официальны. Разумеется, если ты тоже этого хочешь… Несколько мгновений Альт растерянно смотрел на магистра, даже не моргая. Казалось, от услышанного он потерял дар речи. — Ты хочешь и дальше… со мной в-в-встречаться? — от волнения Альт даже не заметил, что начал заикаться. — После всего, что я натворил? После всей моей лжи… о том, кто я и как я жил… о моей семье… зная всё это?.. — недоумевающе перечислял Альт, всё ещё не в силах поверить, что Мун действительно мог предложить подобное, осознавая всё это. — Да, — твёрдо сказал Мун. — Мне всё равно, кем ты был раньше. Главное, кто ты для меня сейчас. Несмотря на всё это, ты… очень дорог мне, Альт. Поэтому… если ты не против… не хотел бы ты попробовать… встречаться? — слегка неуклюже спросил он, с надеждой глядя на Альта. Не привыкший говорить о подобных вещах вслух, герцог заметно смутился, но в этот момент ему и в голову не пришло пытаться скрыть проступивший на щеках румянец. Найти подходящих слов, чтобы передать, насколько именно он этого хотел, Альт так и не смог. Поэтому он быстро закивал, неловко улыбаясь. Но даже сейчас он невольно опасался, что этот Мун растает перед его глазами, как предыдущий, которого он видел во сне. Выдохнув с облегчением, герцог радостно улыбнулся. Первым порывом было крепко поцеловать юношу в губы, но вместо этого он лишь осторожно чмокнул его в кончик носа. Сейчас Альт выглядел таким хрупким и уязвимым, что казалось, словно любое неловкое прикосновение могло ему навредить. Ещё несколько минут Мун молча сидел рядом с Альтом, осторожно поглаживая его волосы. От удовольствия молодой человек позволил себе прикрыть казавшиеся такими тяжёлыми веки, но засыпать в столь незабываемый момент его жизни Альту так не хотелось… Несмотря на боль и усталость, в этот момент, рядом с теперь уже официальным его ухажёром, юноше было так спокойно, как, пожалуй, ещё никогда в его жизни. Мун же тем временем мучительно обдумывал ситуацию Альта. Достаточно надёжный способ решить все проблемы пришёл ему на ум ещё несколько дней назад, но… его терзали сомнения, вправе ли он даже заикаться о подобном в такой момент. Сколько бы он ни думал, Муну не удавалось даже слов подходящих подобрать. Спустя несколько минут тишины, которые он провёл, старательно запоминая каждую прожилку на обоях около окна, герцог всё-таки решился заговорить: — Альт, я тут подумал… учитывая все обстоятельства и возможности барона, будет лучше обезопасить тебя… — начал он, всё ещё машинально поглаживая волосы Альта. Однако посмотреть на него сейчас было бы равносильно капитуляции: он бы уже не смог сказать вслух то, что собирался. — Ведь, несмотря на то, что ты уже совершеннолетний, по закону ты всё ещё не считаешься полностью самостоятельным… впрочем, наверняка, ты и сам это знаешь. До тех пор, пока ты носишь фамилию аш Лоргант и формально остаёшься наследником барона и частью его семьи, у него остаётся определённая… власть над твоей дальнейшей судьбой, — продолжил он, внезапно встав со своего стула и неосознанно принялся помогать себе жестами. — Например, через Совет он может потребовать разыскать пропавшего или похищенного наследника. Или заявить, что ты болен и не отдаёшь себе отчёт в своих действиях, и потребовать вернуть тебя в семью против твоей воли. Взяв небольшую паузу, Мун подошёл поближе к крошечному окну кабинета целителя, вглядываясь куда-то вдаль. Он сам не вполне понимал, зачем он говорит всё это… или, точнее, почему он говорит об этом именно сейчас. Но остановиться он уже был не в силах. — Поэтому… чтобы исключить подобные недоразумения, возможно… это было бы разумным ходом, если ничего более… — начал он довольно сухо, но вдруг его голос вновь окрасился смущением. — Прошу, не пойми меня неправильно… я не требую от тебя, чтобы ты воспринимал это предложение, как… — вдруг запнулся он, стиснув зубы. — То есть, конечно же… это очень преждевременно и, должно быть, странно слышать подобное от человека, с которым ты знаком всего два месяца… и всего несколько минут, как встречаешься официально… — проговорил он, всё яснее осознавая, насколько глупо звучат его собственные слова. Мун устало провёл по лицу рукой, тяжело вздохнув. — Я хочу сказать, что… безусловно, я буду только рад, если бы ты согласился на это от чистого сердца… но это вовсе не обязательно. Я пойму, если какое-то время этот союз будет исходить из… чисто практических соображений. И всё же… Если это допустимо для тебя, Альт… я был бы рад, если бы ты согласился взять мою фамилию, — наконец, с великим трудом закончил он мысль, так и не найдя в себе сил обернуться, чтобы посмотреть Альту в глаза. Несколько мучительных секунд прошли в тишине. Мун терпеливо ждал реакции Альта, внутренне сжавшись от волнения. Но секунды пролетали, а Альт не просто не отвечал — он не издал ни единого звука за всё это время. Когда же тревога пересилила смущение, и Мун, наконец, смог заставить себя взглянуть на Альта, то с удивлением обнаружил, что лицо юноши расслаблено, а глаза его плотно закрыты. Он уже крепко спал. Почувствовав себя последним идиотом, Мун не мог не задаться вопросом, в какой же момент Альт заснул и какую часть его ужасной речи он мог слышать. В это мгновение он искренне надеялся, что тот заснул ещё в самом начале и завтра ничего не вспомнит…Глава 40. Момент, который хочется запомнить именно таким
Следующие трое суток пролетели для Альта сплошной чередой из тяжёлых пробуждений, медицинских процедур и сеансов магии исцеления, которые неминуемо сменял беспокойный сон. Но всякий раз, когда он просыпался, рядом неизменно был Мун. Иногда он улыбался, а в иной раз выглядел каким-то непривычно смущённым, но Альтириус едва мог собраться с мыслями, чтобы задуматься об этом. К тому же, он и сам чувствовал себя неловко — особенно после того, как заснул прямо посреди важного разговора. Завершив очередной сеанс исцеления, Джеймин аш Соршток придирчиво осмотрел лежавшего перед ним пациента с головы до пят. — Что ж, ваше состояние несколько стабилизировалось за эти дни, — заметил он, задумчиво почёсывая щетинистый подбородок. — Новая доля лёгкого уже худо-бедно работает, хотя и всё ещё растёт. — Значит, я… уже поправился? — удивился Альт, с трудом найдя силы, чтобы повернуть голову к сидевшему рядом Муну. Конечно, особой боли он уже не испытывал, да и дышать было легче, однако слабость, казалось, только усиливалась. — «Стабилизировалось» ещё не означает «можно возвращаться к привычной жизни», юноша, — строго нахмурил брови Джеймин. — Но этого достаточно, чтобы мы смогли отправиться в Инторн? — предположил Алиэмун, не скрывая надежды на своём лице. — Сказал бы я вам, магистр, куда вам следует отправиться с подобными идеями, но промолчу, — проворчал аш Соршток, качая головой. — В таком состоянии провести несколько суток в дороге, да ещё и без надзора целителя — нет, это слишком опасно. — Тогда отправляйтесь с нами! — поспешил предложить аш Дортмунд, но тут же спохватился: — Разумеется, я оплачу все расходы и даже… — Абсолютно исключено! — целитель возмущённо скрестил руки на груди. — Зачем мне ваши деньги в этой глуши? Тропинки ими выкладывать? Или, может, купаться в них? Да я скорее сам вам заплачу, только чтобы не трястись в проклятой карете и не нюхать конский навоз! Мун озадаченно перевёл взгляд на Альта, который молча их слушал, сражаясь с накатывающей то и дело сонливостью. Но Джеймин быстро смягчился: — Однако держать вас здесь до полного выздоровления я не имею ни права, ни возможности, ни желания, — вздохнул целитель. — Мой помощник обещал заглянуть сегодня — он хоть и зелёный ещё, но для такой задачи его опыта хватит. Не зря же я его учил столько лет! — Да, безусловно, помощника будет достаточно, — просиял довольной улыбкой Алиэмун. — Спасибо вам, целитель аш Соршток! Альт обессиленно улыбнулся Муну, который показался ему на редкость счастливым. — Рано радуетесь, уважаемый! — хмыкнул аш Соршток. — Я ещё не успел вам объяснить, как обращаться с вашим подопечным в дороге и после. Возьмите на столе перо и записывайте! Но Альтириус уже не слышал, как же именно с ним нужно обращаться, вновь провалившись в болезненный сон. Проснулся он уже под размеренный стук копыт. Открыв глаза, Альт понял, что голова его лежит на коленях Муна, глаза которого были закрыты. На другом сидении, кажется, тоже кто-то спал — видимо, тот самый помощник целителя. В вечернем полумраке за окном виднелись крупные хлопья снега, носимые холодным встречным ветром, однако в карете было тепло и уютно. Юноша с головой был укутан в тёплый плед — а то и не один, отчего становилось даже немного жарко. Альт чуть шевельнулся, пытаясь вытянуть ноги, но длины сидения не хватало. Он хотел было разбудить Муна, чтобы тот помог ему устроиться поудобнее, но вместо этого лишь осторожно прижался шеей к его руке, так кстати лежавшей совсем рядом. Почему-то он не посмел нарушить это мгновение — Альту хотелось запомнить его именно таким. И, хотя слабость никуда не делась, а боль в груди всё ещё ощущалась на задворках сознания, сейчас это не имело значение. В эту минуту, глядя на пролетающие за окном снежинки, Альт был уверен, что всё будет хорошо. Возможно, не сразу — но непременно будет.