Глава 33. Нестерпимая ностальгия
Этой ночью Ориус собирался на крайне важную встречу. Разделаться с работой удалось даже раньше запланированного, и ещё ранним вечером он поспешил домой, чтобы принять душ и подготовиться. Он решил надеть один из своих лучших выходных костюмов — обычно можно было обойтись и чем попроще, но сегодня ему предстояла встреча с особенным человеком, перед которым не хотелось ударить в грязь лицом. Спрятав костюм под длинным неприметным плащом и прихватив с собой украшенную серебристой вышивкой фигурную маску, он вышел из дома. Разумеется, злополучного ключа от лифта в его кармане уже не было — как же повезло узнать обо всём заранее! Даже думать не хотелось, какие мысли возникли бы у Аркона, случись тому заметить, где коротает ночь его коллега. Причём, как сегодня выяснилось, в прошлом Ориус уже несколько раз едва не выдал себя, даже не подозревая об этом!.. Возможно, от немыслимого позора его по сей день спасало только то, что почти все подобные заведения располагались ближе к окраинам Инторна, где треклятая система слежения должна была выдавать лишь примерное местоположение. А поблизости обычно располагались бары, рестораны и другие куда менее… сомнительные точки притяжения. Оставалось надеяться, что Аркон не стал бы сразу предполагать самый постыдный вариант — увы, являющийся истинным. Да, к своему стыду, Ориус направлялся в бордель. И даже, несмотря на свойственную ему бережливость, собирался оставить там солидную сумму. На данный момент в его планы входило провести всю ночь, ни в чём себе не отказывая. К сожалению, это было не прихотью, а вынужденной мерой. Ему просто необходимо было довести себя до такой кондиции, чтобы даже от мысли о плотских утехах становилось тошно как минимум весь ближайший месяц. Ведь этот месяц обещает быть непростым, и помощник магистра не мог позволить себе отвлекаться. Не говоря уже об остро стоявшей проблеме с Арконом, подкравшейся в самое неподходящее время: мало того, что после многолетнего перерыва им вновь приходилось работать бок о бок едва ли не ежедневно, так ещё и тот самый день неумолимо приближался!.. Именно поэтому Ориус решил изменить своему обычному месту отдыха и наведаться в заведение, где не бывал многие годы. Он сомневался, что нужный человек всё ещё там работает, но… что-то внутри давно требовало хотя бы попытаться его разыскать, подбрасывая бессонными ночами сладкие воспоминания о былом. Даже если он сменил место, возможно, кто-то подскажет, где его отыскать?.. Нужное здание нашлось не сразу: то ли память ему изменяла, то ли раньше оно выглядело иначе. Стоя напротив входной двери, Ориус с сомнением разглядывал свою находку сквозь узкие и неровные прорези серебристой маски. Хотя дом был довольно старым, его явно не так давно отремонтировали. Теперь здание украшал отреставрированный фасад, придавая богатый вид — что особенно бросалось в глаза на фоне остальных обшарпанных домов окраины. О солидности и престижности заведения говорила и неброская вывеска — такую могли себе позволить только бордели, опирающиеся не столько на случайных людей с улицы, сколько на дружеские рекомендации довольных клиентов. Но… «Дом Бениды»?.. Разве так он назывался? Впрочем, точно был какой-то «дом»… Нет, всё же зря он пришёл!.. Ориус и сам-то с трудом вспоминал те времена. Неужели он всерьёз рассчитывал, что любовник, с которым он когда-то — причём далеко не безвозмездно! — проводил редкие выходные, будет по сей день его помнить? Даже надеяться на это было ужасной наивностью! Ведь он прекрасно знал, что в этом древнейшем ремесле даже постоянные клиенты сменяли один другого с завидной регулярностью, а к самым умелым и привлекательным так и вовсе выстраивались очереди. Даже если тот каким-то чудом всё же вспомнит давнего клиента, не исключено, что его выставят за дверь в ту же минуту. Может, всё же лучше оставить эту заведомо провальную затею и пойти куда-нибудь ещё?.. Потоптавшись немного снаружи в нерешительности, но так и не набрав в себе воли уйти, Ориус всё же потянул за ручку двери — открыто. Как бы ни была заманчива идея убежать, он просто не имел права не попытаться — слишком многое стояло на кону. Судорожно выдохнув, он вошёл, оказавшись в довольно тесной прихожей, отделённой от следующей комнаты ажурной занавеской. Едва он успел повесить свой плащ на вешалку к четырём почти таким же, как к нему подлетела худенькая розовощёкая брюнетка в откровенном и довольно несерьёзном наряде, заподозрить в которой совершеннолетнюю позволяло, разве что, наличие у заведения лицензии. — Добро пожаловать в «Дом Бениды»! — прощебетала она тоненьким голоском, тут же повиснув на плече гостя и уставившись на него снизу вверх влюблёнными глазами. — Я Пушинка, а вы просто невероятно обаятельный мужчина! — томным шёпотом добавила она, тыльной стороной ладони погладив по пухлой щеке, стараясь не задеть маску. Ориус понимал, что этот спектакль она разыгрывает едва ли не перед каждым зашедшим в эту дверь — при условии, что гость выглядит платёжеспособным, разумеется. Но сейчас он был рад даже такой насквозь фальшивой ласке. — Благодарю, госпожа Пушинка, — улыбнувшись девушке, он поцеловал её руку, охотно подыгрывая. — Ой, а какой вы галантный! — восхищённо протянула юная особа, почти правдоподобно залившись краской. — Меня так давно никто не называл госпожой… за пределами приватной комнаты, — подмигнула она. — Знаете, если вы ещё не определились с выбором, сегодня я свободна и с удовольствием составлю вам компанию. — Поверьте, я был бы рад провести с вами время, но сегодня я ищу кое-кого… знакомого. По правде сказать, с нашей последней встречи прошло несколько лет, и я не уверен, что этот человек всё ещё у вас работает… — немного неуверенным тоном пояснил Ориус. — Вот как? Тогда давайте поищем вместе! — бодро подхватила работница. — Проходите же, проходите! Пушинка игриво подтолкнула гостя вперёд, отодвинув перед ним занавеску, за которой открылся главный зал, освещённый приглушённым светом. Помещение казалось лишь смутно знакомым: очертания стен, потолки, колонны… даже запахи навевали воспоминания. Но вот декор сильно отличался от сохранившегося в памяти. Заведение выглядело куда престижнее, чем когда-то, для борделя так вполне со вкусом — без излишне кричащих цветов и пошлой дешёвой позолоты. В просторном зале, обставленном дорогой и качественной мебелью, играла медленная ненавязчивая музыка, издаваемая очередной поделкой Ордена Воздушной магии: самоиграющими флейтами — довольно недешёвое удовольствие. Из центра комнаты словно вырастала шикарная лестница с узорчатыми перилами, ведущая на верхние этажи — основное действо происходило именно там. Но и первый этаж играл немаловажную роль, позволяя гостям настроиться на приятное времяпровождение и не спеша выбрать себе спутника или спутницу по вкусу. Справа было достаточно свободного пространства, чтобы гости могли пригласить своих избранников на танец. Слева разместился бар и несколько уединённых столиков с полукруглыми диванчиками, редко разбросанными вдоль стен и предупредительно разделёнными фигурными перегородками. За одним из них можно было видеть чьи-то силуэты, но в остальном зал был почти свободен — не считая нескольких юношей и девушек, часть из которых столпилась у бара, а другие сновали по своим делам, украдкой завистливо поглядывая в сторону Пушинки. — Так как зовут того человека? — потеребила она глазеющего по сторонам Ориуса. — Я тут недавно, но почти всех знаю! — Э-э-э, его фамилия Вейсмут, а зовут его… секундочку, — тот силился припомнить, как назло, выпавшее из памяти имя старого знакомого. — О! Я знаю, кого вы имеете в виду! — сверкнув глазами, Пушинка бегло осмотрела зал, остановив взгляд на ком-то возле бара. — Эй, Шол! Шоллен, слышишь?! — подскочила она к своей цели, не дождавшись реакции, при этом не отпуская руку гостя, вынужденного проследовать за ней. Толком не понимая, что на уме у этой бодрой особы, Ориус в замешательстве смотрел на коротко стриженый затылок высокого молодого человека в атласном насыщенно-алом наряде, увлечённо беседовавшего с барменом. Шоллен?.. Нет, это точно было не то имя, хоть он так и не смог вспомнить правильное… — Говорил же, на работе я — Рубин, — резко ответил Шоллен, развернувшись. — Ну, чего тебе, Мелота? — нетерпеливо бросил он коллеге. Едва увидев его лицо, Ориус замер в оцепенении. Этот молодой человек выглядел почти в точности, как он запомнил — а именно, пугающе похожим на Аркона в юности! Такие же чёрные, как смоль, волосы и заметно схожие черты лица… Только глаза голубые, а не зеленовато-карие, как у бывшего магистра Тьмы, и нос немного отличался. Сильнее всего ломало иллюзию живое, эмоциональное лицо — хотя как раз этому можно было только порадоваться. Но ведь прошли многие годы!.. Он должен был стать хоть немного старше. Неужели всё-таки полукровка?.. — Да знаю я! Но тут тебя ищет гость, и он знает тебя по фамилии, — Пушинка указала на приоткрывшего от удивления рот Ориуса, улыбнувшись его реакции. — Похоже, я угадала! Вы ведь знакомы? — Правда? — удивился Шоллен, моментально поубавив спесь. — Я… прошу прощения, господин, — он тут же вкрадчиво скользнул к замаскированному гостю. — Должно быть, моя память меня подводит. Если вы решите провести эту ночь со мной, я приму от вашей руки любое наказание за свою забывчивость, — с притворно-виноватым взглядом прильнул он к груди дорого одетого гостя. — Н-нет, всё в порядке… — выдавил ошеломлённый Ориус, не в силах оторвать взгляда от этих глаз — таких знакомых, но всё же… совсем чужих. — Столько лет прошло, что я и сам, к своему стыду, запамятовал ваше имя, господин Вейсмут… — Много лет, говорите?.. — протянул тот, прищурившись. — Вы уверены, что не ошиблись? Ведь я работаю здесь всего третий год. — Третий год?! — переспросил окончательно сбитый с толку Ориус, чуть отстранившись. — Быть не может! Я же точно помню ваше лицо… — А-а-а, кажется, я начинаю понимать, — снова заулыбался Шоллен. — Вы ведь аристократ, я прав? — шёпотом спросил он. Чуть помедлив, Ориус кивнул. Вопрос действительно имел прямое отношение к теме, и даже если не ответить на него прямо, истина всё равно очевидна. Обычно же он, как и большинство гостей подобных заведений, не афишировал своего происхождения без веской на то причины. В увеселительных домах, имеющих лицензию на обслуживание, в том числе, аристократов, негласным правилом считалось не спрашивать гостей ни о магии, ни о сроке жизни — главное, чтобы те были способны платить по счетам. Конечно, для постоянных гостей это правило действовало не всегда: проведя многие ночи в компании профессионала своего дела, мало кто был способен удержать все секреты при себе. Но обычно это не было большой проблемой: работники борделей высшего класса слишком дорожили своей работой, чтобы сливать информацию на знатных и влиятельных клиентов, способных с лёгкостью вычислить источник утечки. Впрочем, риск был всегда: как заместитель магистра Тьмы, Ориус не понаслышке знал, что лучшие шпионы и информаторы обожали использовать в своих целях бордели, а при случае не побрезговали бы внедриться и в качестве работника. Поэтому приходилось всегда держать ухо востро и не выдавать ничего более конкретного, чем причастность к аристократии. Своё настоящее имя, должность и место жительства он не называл даже тем из них, в кого влюблялся без памяти. — Тогда я знаю, кого вы ищете. Я вас провожу, — с озорной улыбкой Шоллен схватил его за руку, и тот снова позволил протащить себя через весь зал, не сопротивляясь. Вместе они обошли лестницу на второй этаж, остановившись у неприметной двери под ней. Даже не постучавшись, молодой человек распахнул её настежь. Пристроившись за его спиной, Ориус нерешительно заглянул внутрь комнаты через его плечо. — Шоллен! — удивлённо уставился на юношу немолодой господин в клетчатой рубашке и очках, сидевший за письменным столом напротив двери. — Я разве не просил не дёргать меня без причины?! На носу сдача отчётности, а у нас ничего не готово! Что там у тебя?.. — сняв очки для чтения, мужчина обратил внимание на стоявшего чуть позади посетителя. — Если вы с претензиями, то сначала… — Да помолчи ты секунду! — раздражённо бросил ему Шоллен, всё это время пытавшийся вставить хоть слово. — Тебя тут ищет какой-то старый знакомый. Похоже, очень старый… — С этими словами он сделал шаг в сторону, жестом указав на гостя, после чего ловко выскользнул прочь, аккуратно прикрыв за собой дверь. Ориус выглядел так, словно увидел привидение. Незаметно для самого себя стащив маску с лица, он нервно теребил её в руках, не веря своим глазам. На него смотрел высокий, худощавый мужчина, растерянно поднявшийся со своего места. С возрастом тот стал даже сильнее походить на Аркона — но теперь уже не юного, а нынешнего. Его короткие, в былые времена абсолютно чёрные волосы заметно припорошило сединой, а глаза казались такими же серьёзными и немного усталыми, как у Аркона — только голубыми. Если присмотреться, различий, конечно, хватало: щёки немного полнее и скулы чуть ниже, лоб же, наоборот, более высокий… Да, это действительно был он… — Оникс… — сдавленно прошептал Ориус единственное, что всплыло в памяти помимо фамилии — рабочий псевдоним. Как же его звали? И как такое можно было забыть?! Ведь ещё совсем недавно он шептал это имя в томной полудрёме наедине с собой… «Оникс» несколько секунд молча рассматривал гостя, чуть нахмурив брови. Он не казался раздражённым или злым, но и набрасываться с объятиями, как в былые времена, не спешил. А затем грустно усмехнулся. — Этим именем меня уже давно никто не называет. Но ты меня так не называл даже тогда… Идан, — едва заметно улыбнулся он Ориусу, на глазах которого выступили непрошеные слёзы. — Неужто совсем меня позабыл? Старый, давно неиспользуемый псевдоним, произнесённый столь знакомым голосом, моментально всколыхнул в душе Ориуса бурю эмоций и воспоминаний. Он с усилием сморгнул застилавшую взор сырость, но всё без толку: пелена перед глазами возвращалась прежде, чем он успевал хоть что-то с собой поделать. — Н… нет, не в том дело, просто… — попытался он улыбнуться сквозь слёзы, позволив им свободно катиться по щекам. — Просто… я должен был забыть вас… Эверин Вейсмут… Рин… — неожиданно для себя он отчётливо вспомнил потерянное имя одного из немногих своих любовников, с которыми позволял себе такие фамильярности. — Прости меня, Рин… Всхлипнув, Ориус хотел было подойти поближе к старому знакомому, но в последний момент что-то остановило его, заставив робко отступить на шаг, сжавшись и уставившись в пол. Он так разнервничался, что даже теневое восприятие оказалось бесполезным — не получалось даже разобрать, зол ли тот на него или же это какая-то другая тьма маячит где-то в подсознании спутанным комком. Понаблюдав за нежданным гостем пару мгновений, Эверин слышимо вздохнул и подошёл к нему сам, крепко обняв. — Не стоит, старый друг, не стоит, — мягко сказал он, уткнувшись в его плечо. — Я давно уже не глупый мальчишка и всё понимаю. Ты мне ничего и не обещал, чтобы просить прощения. — Но я ушёл, как последний мерзавец, даже не предупредив, и… — ответив на объятие, Ориус снова всхлипнул, крепко зажмурившись в попытке прекратить это безобразие, — столько лет… — …Столько лет, а ты совсем не изменился, — негромко рассмеялся Вейсмут. — Не изменился? — удивлённо спросил кое-как совладавший с собой Ориус, чуть отстранившись, чтобы стереть сырость с лица. — Ты точно меня хорошо рассмотрел? — Ни капли не изменился, — подтвердил тот с улыбкой. — Такой же плакса. Ну, может, чуть пышнее стал… в правильных местах, — шутливо он хлопнул мага по заду ладонью — тот аж вздрогнул от неожиданности, — но время никого не щадит, как видишь… — Эверин… ты стал таким… — медленно прошептал Ориус, проведя ладонью по седеющим волосам Рина, задержавшись на его щеке. — Старым, да, — невесело улыбнулся Рин, прикрыв его ладонь своей. — Невероятно красивым, зрелым мужчиной, — с грустной улыбкой поправил его Ориус. — Говорю же, совсем не изменился: такой же льстец, — усмехнулся Эверин в ответ. — Так зачем ты решил меня проведать ни с того, ни с сего спустя все эти годы? — Я… — Ориус смущённо откашлялся. — На самом деле… я надеялся, что мы могли бы… Но не успел он договорить, как его собеседник захохотал, едва не сложившись пополам от смеха. — Ну, ты даёшь! — сквозь смех проговорил он, ухватив мага за плечо. — Неужели всерьёз меня снять собирался?! Ты хоть представляешь, сколько лет прошло?! Ориус задумался. К своему стыду, он и сам толком не помнил, сколько же лет прошло с тех пор, как он перестал ходить в этот бордель. Хотя для мага его возраста такие пробелы в памяти и были ожидаемыми. Не просто года — целые десятилетия сменяли друг друга с немыслимой скоростью, раз за разом почти полностью вытесняя память о своих предшественниках. Эта досадная закономерность становилась заметной уже на втором-третьем столетии жизни, а уж к пятому… Для помощника магистра, занятого в основном рутинной бумажной работой, эта проблема стояла особенно остро. Его жизнь была настолько однообразной, что он уже давно отчаялся удерживать в памяти большую её часть. Да и о чём там было печалиться?.. О позабытом содержании отчёта из бухгалтерии пятилетней давности, который всегда можно было достать из архива в случае необходимости? Зато он никогда не забывал те редкие моменты, которые действительно хотелось поминать. Несколько лет, проведённых в компании Рина, сейчас отчётливо проносились в его памяти, словно это было совсем недавно. Увы, но почти все года после их расставания сливались в угнетающее месиво из бумаг, чернил и тоски… — Ну же, смелее! — подогнал его Рин. — Сколько, по-твоему, мне сейчас лет? С трудом собрав мысли, упорно стремящиеся в неведомые дали воспоминаний, Ориус попытался прикинуть в уме: когда они познакомились, Эверин был совсем юным и только-только получил разрешение на работу, а с их расставания прошло уж точно не меньше десяти лет… может, даже пятнадцать… — Тебе, должно быть, лет… тридцать? — осторожно назвал он слегка заниженную прикидку для начала. — Издеваешься, да? — Рин с обиженным видом несильно ткнул его пальцем в грудь. — Тридцать… пять? — поправил себя Ориус, прибавив оценку до более реалистичной. — Если ты снова пытаешься мне льстить, у тебя плохо получается! — он демонстративно оттянул седеющую прядку волос. — Ну, некоторые рано седеют, это нормаль… — Двадцать восемь лет, дорогой мой. С нашей последней встречи прошло двадцать восемь лет, — медленно качая головой, произнёс Вейсмут со вздохом. — Двадцать… восемь?.. — не веря своим ушам, беззвучно повторил Ориус, глядя в пустоту. К такому он не был готов. — Через полгода мне исполнится пятьдесят, если хочешь знать, — немного обиженным тоном пояснил Эверин. — Понимаю, для вас, магов, десятилетием больше, десятилетием меньше — разница невелика. Я даже до сих пор не представляю, сколько лет тебе — сто, двести? Знаю-знаю, ты не можешь ответить… — Пятьсот сорок семь, — не задумываясь, признался маг, всё ещё пытаясь осознать глубину своего отрыва от реальности. Вейсмут протяжно присвистнул, поражённый услышанным. — Тогда и правда… какие к тебе могут быть вопросы? — горько усмехнулся он. — Для тебя я — что птичка в клетке: оглянуться не успеешь — а она уже и отжила своё… — Прошу… не говори так, — перепугано взмолился разом выпавший из ступора Ориус, уцепившись за его рубашку пальцами. От осознания, что его мотивы со стороны Рина выглядят с точностью до наоборот, по щекам снова покатились слёзы, мешая рассмотреть дорогое лицо. Действительно, на нём хватало морщин — заметно более глубоких и многочисленных, чем на лице Аркона. — Ну, извини, я не хотел… — виновато прикусив губу, пошёл на попятную Эверин, и снова притянул его к себе, раскачиваясь, словно в медленном танце. — Я помню, что ты не такой, просто… не обращай внимания, несу всякую чушь, — ещё крепче сжав его дрожащие плечи, Рин чмокнул его в шею и сам, не сдержавшись, начал тихо всхлипывать. — Я… рад тебя видеть… правда. — Я тоже… очень рад, — неразборчиво промычал тот в ответ. К этому моменту Ориус с трудом осознавал происходящее. Он так расслабился, что ноги начали подкашиваться, и Вейсмут, не готовый долго удерживать на своих плечах такой вес, осторожно отвёл его в сторону и усадил на диван, а сам устроился рядом, не выпуская его из своих рук. Окончательно растрогавшийся Ориус уже сам не мог разобраться, что он сейчас чувствует. Слёзы текли из глаз ручьём, но всё же такого облегчения он не испытывал уже давно. Горячие слёзы выжигали из сердца тоску, очищающим дождём вымывая из разума тревогу. Казалось, словно давно потерянная частичка его души вновь вернулась на своё место. С болью и скрипом протискиваясь сквозь заросли неуверенности, она хотя бы на время заполнила эту зияющую бездну одиночества.Глава 34. Семейное дело
Следующие несколько минут Ориус и Эверин так и просидели в тишине, обнявшись. Прижавшись к плечу старого знакомого, Ориус вспоминал, как когда-то давно по уши влюбился в совершенно случайно обнаруженного двойника молодого Аркона — настолько, что даже сам «оригинал» на долгое время перестал будоражить его мысли. Проклиная магию в своей крови, Ориус уже был почти готов пожертвовать всем: репутацией, должностью, орденом, хоть самой жизнью! — лишь бы никогда не расставаться с тем юношей, пленившим его сердце. Оставив в этом борделе немалую долю своих накоплений, чтобы при любой возможности провести хоть час с объектом своей страсти, он с самого начала понимал, что рано или поздно ему придётся оторвать Рина от своего сердца, как бы это ни было мучительно больно. Это нужно было, в первую очередь, ради его же, Эверина, блага — ведь Ориус при всём желании не мог дать ему ничего из того, что он заслуживал. Ни семьи, ни детей, ни счастливой полноценной жизни, в которой для простого человека каждая секунда на счету. Это Ориусу ничего бы не стоило провести с любимым несколько десятилетий. Для Рина же те три года, что ненасытный маг докучал ему своей навязчивой компанией, и без того были неоправданной жертвой ради такого никчёмного подобия аристократа. Но даже за столь мимолётный дар любви — пусть даже купленной, но настолько убедительно сыгранной, что приносила она неподдельное счастье — Ориус считал себя в неоплатном долгу перед этим человеком, и не мог позволить себе и дальше впустую тратить его бесценную жизнь. Поэтому во время последней встречи с Эверином он, как обычно, договорился о возможном следующем визите через пару недель… но так больше и не вернулся. Шмыгая носом, Ориус полез в нагрудный карман за платком и попытался хоть немного привести своё лицо в порядок. Тем временем Рин, рука которого всё ещё лежала на его плече, откинулся на спинку дивана, задумчиво разглядывая старого клиента. — Ты уже видел, сколько замечательной молодёжи у нас теперь работает? — наконец подал он голос, попытавшись хоть немного увести тему от всей этой сырости. — Д-да, я вижу… Дом Бениды процветает, как никогда, — спрятав влажный платок обратно в карман, попытался улыбнуться Ориус чуть подрагивающими губами. — Ты тут теперь за главного? — Ха! Если бы… — покачал тот головой. — Главная тут моя дражайшая жёнушка, а я так… с бумажками помогаю. — Постой, ты всё-таки женился?! — обрадовался Ориус. — Я же помню, как ты говорил, что с женщиной за бесплатно ни за что не согласишься? — Ну, я бы и сейчас так сказал, если честно, — Вейсмут смущённо почесал седую макушку. — Но, сам понимаешь, для нас, простых людей, если хочешь детей… — Значит… тот парнишка, что меня провожал?.. — опомнившись, аристократ сумел-таки сложить два плюс два. — Шоллен, младшенький, — гордо кивнул Рин, наслаждаясь удивлённым выражением на лице друга. — У меня тут ещё и две дочки работают, не видел ещё? Изумлённо улыбаясь, Ориус отрицательно покачал головой. — Обязательно покажу потом! — с гордостью пообещал отец семейства. — Близняшечки, красавицы! Все в маму пошли — бешеным спросом пользуются! — И ты… не возражаешь, что они работают здесь? — осторожно спросил Ориус. — А с чего бы мне возражать? — пожал плечами Вейсмут. — Для молодого простолюдина работу лучше найти непросто, знаешь ли! А вот старшенькая захотела учиться — благодаря семейному делу смогли устроить её в приличный университет в Шейнхедже! — не уставал он хвалиться своим семейством. Ориус одобрительно закивал. Он, конечно, не имел ничего против этой работы и не видел в ней ничего зазорного — особенно учитывая, что и сам имел некоторый шанс оказаться схожего происхождения. Однако слышать подобное «из первых уст» было немного странно. Хотя, пожалуй, даже более странным было бы, случись Эверину относиться к данному вопросу как-то иначе: ведь он был одним из тех самых «незапланированных» детей какой-то из работниц борделей и варился в этой среде с пелёнок. Кем был отец Эверина Вейсмута, тот не знал — благодаря, в том числе, и этому нюансу Ориус, выросший с приёмными родителями, ощущал с ним особую близость. Впрочем, ещё в прежние времена у него были подозрения, что сходство Эверина и Аркона отнюдь не случайно. Нет, конечно, он не подозревал в нём прямого потомка самого Аркона аш Ландберга — учитывая характер последнего, представить его завсегдатаем нелегальных дешёвых борделей было решительно невозможно. А вот его семейство… Аркон упоминал прадеда, двух дедов-полукровок и некоторых двоюродных родственников. О них Ориус знал не так много — помимо того, что тот разорвал с ними все связи ещё до совершеннолетия. Но сам факт, что среди его ближайшей родни было аж несколько полукровок, уже говорил о многом. И седина, уже добравшаяся до Эверина в неполные пятьдесят, была ещё одним поводом задуматься о возможном родстве. Глядя на фотографии некоторых из старейшин рода аш Ландбергов, Ориус уже давно подозревал, что это семейная черта, и дедушки-полукровки, разве что, поспособствовали раннему её проявлению у Аркона. Семейство аш Ландбергов считалось довольно влиятельным и обладало немалым состоянием, правда, практически целиком ютилось где-то на северо-востоке страны, в Ливенвальде. В Инторне их представители почти не появлялись — за исключением Сезонов, разумеется. Но именно такие заезжие любители женщин и склонны оставлять после себя полукровок, рассчитывая, что последствия их вмешательства так далеко от дома никто не обнаружит. Для этого обычно выбирались захудалые бордели, где постоянные клиенты — редкость, а аристократам вход и вовсе воспрещён. Но что толку от этого запрета, если в таких помойках никто не спрашивает документов? Притвориться простолюдином для большинства магов не так-то и сложно. И, насколько Ориус помнил по рассказам Эверина, его мать работала именно в таком борделе. Без лицензии на обслуживание аристократов и полагающегося сопровождения ордена Исцеления, предоставляющего работницам обратимую защиту от беременности и всяческих профессиональных недугов, работа эта превращалась из вполне сносной в одну из самых опасных. Мать Рина умерла от сифилиса ещё до того, как тот сам начал работать. Но ему, по крайней мере, хватило ума пробиться в более солидное заведение. — Ну что, пришёл в себя? — выдернул его из размышлений Эверин. — Тогда пошли выбирать тебе пару на сегодня! Получив очередное напоминание, что сам Рин в меню не входит, успевший почувствовать себя на порядок лучше Ориус вновь помрачнел. — А?.. Я пока ещё не уверен… — неразборчиво пробормотал он. — Догадываюсь, что тебе больше по вкусу придётся мой сын, но ты всё же присмотрись и к доченькам! — не унимался Вейсмут старший. — Они в паре лучше всего работают, но ты, если я не путаю, коллективные развлечения не часто практикуешь? — Нет, но… Рин, ты… точно не сможешь?.. — пересилив неловкость, осторожно спросил Ориус, но тут же спохватился, смутившись: — П-прости, я… спросил, не подумав. Ты же теперь человек семейный, и я бы никогда… — Да о чём ты говоришь! — рассмеялся тот, не дослушав. — Ты хоть понял, кто моя жена? Ориус непонимающе замотал головой. — Говорю же, она тут главная! — Вейсмут развёл руками, словно объясняя очевидное. — Главная в Доме Бениды! — Бенида… Белочка Бенни?! — только сейчас осенило Ориуса. — А я-то думал, почему название мне показалось немного другим! — Ну наконец-то вспомнил! — обрадовался Рин. — Мы с Бенни уже лет двадцать пять, как выкупили у Бруны то, что осталось от её Дома, когда она едва не разорилась. Моих сбережений хватило только на одну пятую, но без меня Бенни боялась за это браться… вот тогда-то у нас и завертелось. Ориус с интересом слушал его рассказ. Белочку Бенни он помнил… причём во всех ракурсах. Она была на пару лет старше Рина и работала здесь ещё до того, как тот пришёл. И эта скромная рыжая девчушка, поначалу даже стеснявшаяся раздеваться при клиентах, теперь — матрона элитного борделя? Причём всего четверть века спустя?! Особенно было странно узнать, что именно она теперь жена Эверина — ведь они друг друга терпеть не могли! И всякий раз устраивали друг другу мелкие пакости перед клиентами, включая самого Ориуса. А теперь у них четверо взрослых детей… Даже несмотря на проведённое в семье простых детство, Ориусу порой сложно было осознать, насколько ритм их жизни быстрее по сравнению с аристократией. Да что там: в его собственной жизни за эти годы не изменилось ровным счётом ничего. Разве что в последние недели работы с этим расследованием прибавилось, но такие временные периоды суматошного разнообразия неизбежно сменялись монотонной рутиной, затягивающейся на многие года… — Понятно… — сказал он с меланхоличной улыбкой. — В таком случае, я не в праве даже помышлять о подобном. Я рад за вас с госпожой Бенидой. — Погоди же, ты не так понял, — поправил его Рин, улыбаясь. — Ладно, чем пытаться объяснять, давай лучше её найдём! И прежде, чем Ориус вспомнил про оставленную на диване маску, уже в третий раз за этот вечер его схватили за руку и куда-то потащили. «Кажется, это какой-то местный обычай», — подумал он мельком, позволяя утянуть себя обратно к бару. — Эй, бездельники, где ваша матрона? — Вейсмут обратился к группе из двух девушек и парня, о чём-то хихикавших у стойки. Те, враз припрятав с лиц улыбки, указали в сторону центральной лестницы, с которой как раз спускалась солидного возраста дама в шикарном наряде в тёмно-бордовых тонах. Её рыжие волосы были искусно уложены в пышную причёску, а объёмные формы утянуты в тугой корсет. — Б-белочка? — поражённо уставился на неё Ориус. — Бельчата — это вон те рыжие милашки, — женщина указала на двух совершенно одинаковых на вид девушек, только что подошедших к барной стойке. — Меня же теперь называют мадам Бенида, — строго поправила она, нахмурив брови и приглядываясь к гостю. — Прошу прощения, мадам Бенида, — раскланялся Ориус. — Я не хотел вас оскорбить, просто когда-то я знал вас под этим именем… — Мы знакомы? — прищурилась мадам, остановившись в паре метров от гостя. — Это же Идан! — полушёпотом подсказал её муж, подойдя на шаг. — Помнишь? Ещё когда мы только начинали! Глаза Бениды на мгновение расширились от удивления, но она быстро взяла себя в руки и добродушно заулыбалась. — Идан! Сколько лет, сколько зим!.. — подошла она к Ориусу с распростёртыми объятиями, вынудив того наклониться — несмотря на внушительные каблуки, по сравнению с ним Бенни была невысокой. Но дружеское объятие продлилось недолго: строго сведя брови, Бенида резко отстранилась и сердито шлёпнула его пальцами по груди. — Ты хоть представляешь, как мы волновались, когда ты исчез?! — принялась она отчитывать старого знакомого. — Думали, случилось что! Знаешь, сколько слёз он из-за тебя пролил? — Дорогая, перестань, — смущённо отвёл глаза её супруг. — Ничего я не… — Цыц! — бесцеремонно заткнула его Бенида, не оборачиваясь. — Простите… — потупив взгляд, тихо произнёс Ориус. — Я ужасно виноват перед вами обоими и никогда не смогу искупить своей вины, но… — Ну почему же «никогда»? — вновь заулыбалась матрона. — Начать искупать свою вину ты можешь уже этой ночью! Рубин! — подозвала она сына, который послушно подошёл, встав напротив гостя с профессионально-томным выражением на лице. — Смотри, разве он не прелесть? Ориус с растерянной улыбкой смотрел в эти большие голубые глаза. Как же он похож на отца… Ещё бы волосы подлиннее, с густой непокорной чёлкой, в беспорядке прикрывающей глаза — и его вполне можно было принять за совсем юного Аркона в тот день, когда они познакомились. Но… как бы это ни было заманчиво, сегодня ему нужно не совсем это. Что ж, видимо, не всем желаниям суждено исполниться… — Само совершенство, — признал Ориус, но в его улыбке отражалась печаль. — И я был бы рад его компании… — …Но хочет он меня, — вполголоса закончил его фразу Рин, обронив смешок. Бенида удивлённо вскинула брови, уставившись на старого знакомого, но тот отрицательно замотал головой. — Нет-нет, я ни в коем случае не стану претендовать на вашего супруга, мадам Бенида, — поспешил оправдаться Ориус. — Как бы мне ни хотелось провести с ним время, я уважаю… ваш… брак… — неуверенно договорил он, глядя на пытающуюся сдержать смех матрону. Не выдержав, Бенни засмеялась в голос, прикрыв лицо ладонью, оставив Ориуса в замешательстве смотреть на неё. — Что, правда? Вот этого дедулю? — сквозь смех спросила она, похлопав по ягодицам стоявшего рядом мужа, который тоже сдержано посмеивался. — Давно уже никто на твою пятую точку не покушался, дорогой. Ты там как, не заржавел ещё? — Ну, если ты не возражаешь, я бы не отказался это проверить, — немного смущённо улыбнулся ей Рин. Ориус ошеломлённо наблюдал за этой сценой и, кажется, начинал понимать, к чему всё идёт, но до сих пор не позволял себе преждевременных надежд. — Ладно, забирай, — Бенида подтолкнула мужа под спину, заставив сделать шаг вперёд. — Но учти, что считать буду по двойному тарифу — как экзотические услуги высшей категории. Согласен? — П-правда?.. Да! Абсолютно! — не веря своему счастью, Ориус поспешил согласиться на столь щедрое предложение. — Хоть по тройному, я на всё… — Договорились: по тройному! — оперативно подхватила хозяйка борделя. — Хорошо вам отдохнуть!.. А вы чего уставились? — командным голосом рявкнула она на собравшуюся на шум молодёжь. — Других дел нет? Сейчас найду! Эверин тем временем с мягкой улыбкой притянул к себе давнего любовника, всё ещё робко смотревшего ему в глаза, и страстно его поцеловал — впервые за двадцать восемь лет. На эти несколько мгновений Ориус даже забыл, что они всё ещё стоят у всех на виду. Наконец, разорвав объятья, Рин взял новоиспечённого клиента за руку и повёл наверх. — Раз такое дело, надеюсь, дашь мне немного времени подготовиться? — спросил Вейсмут, проводив Ориуса в одну из комнат и закрыв дверь на защёлку. — Я, знаешь ли, уж никак не планировал такого завершения дня. — Я буду ждать, сколько потребуется, — осыпая его поцелуями, прошептал разгорячившийся аристократ. — Но на самом деле… для начала у меня было на уме кое-что другое. — Да? — заинтересованно спросил Рин, игриво повалив партнёра на огромную кровать и не без труда забравшись верхом. — Что же это? — Я… помню, что ты не очень это любишь… — смущённо покраснел Ориус. — Но… не мог бы ты… побыть немного сверху, пожалуйста?.. Выждав секунду, Вейсмут бесшумно рассмеялся, целуя своего любовника. — Ты по-прежнему до безобразия милый, знаешь? — прошептал он, нежно улыбаясь. — Ради тебя — что угодно. Тем более, что с тех пор я уже давно к этому привык. Кстати, в этом я тебя понимаю: такой морщинистой задницей я бы и сам побрезговал. — Нет! — вытаращил глаза Ориус. — Что ты! Я… совсем не поэтому! Просто… сегодня… сейчас мне нужно именно это, — ещё заметнее зарделся он в смущении. — Обещаю, что всё компенсирую этой же ночью! Она же только начинается, верно? — понизив голос, зашептал он откровенно похотливо, между делом расстёгивая пуговицы на клетчатой рубашке Рина. — Что ж, раз так… — подхватил его игру Эверин, принявшись расстёгивать дорогой камзол нежданного клиента. — Я к твоим услугам. Какие-нибудь пожелания? Если хочешь, как в тот раз, могу принести верёвки… — Нет… не сейчас, — ностальгически улыбнулся Ориус, мельком вспомнив тот случай. — Сегодня просто… сделай так, чтобы я поверил. — Что, опять в том человеке дело? — понимающе вздохнул Рин, устроившись рядом с обнажённым партнёром. — Как там его звали? Ар… — Аркон, — подтвердил маг, стаскивая с того последнюю одежду. Называть настоящее имя главы Стражи, конечно, было ужасной глупостью. Увы, но совершил он её три десятка лет назад, когда это имя случайно вырвалось у него в самый неподходящий момент с Рином. Но учитывая, что даже среди аристократов имя Аркона не было на слуху, а простым людям узнать о нём что-либо и вовсе не представлялось возможным, большой беды в этом не было. Риска, что информация утечёт, куда не следует, это не отменяло, но Эверину он доверял. — Хорошо, тогда напомни мою роль, — сказал Вейсмут, перебирая пальцами волосы клиента, плотнее прижавшись к его обнажённому телу. — Какой он? — Холодный… бесчувственный… безразличный… — Ориус уткнулся лицом в грудь любовника, принимая ласку. — По его лицу сложно понять, что он чувствует… и чувствует ли хоть что-то. — Да, теперь припоминаю… — слегка нахмурился Рин. — Неужели за целых тридцать лет ты так и не признался ему? — Тридцать?.. — горько усмехнувшись, Ориус уставился на белый потолок. — Этого не случилось за все пять сотен лет нашего знакомства, и последние тридцать вряд ли могли что-то изменить. Не думаю, что я когда-либо отважусь на подобное… Так будет лучше для нас обоих, — со вздохом признал он. — Ого, вы так долго знакомы? Сложно себе представить… — задумчиво протянул Эверин. — И нужен он тебе, раз он такой бесчувственный? — Я задаюсь этим вопросом почти всю свою жизнь, — помрачнел Ориус, но тут же тряхнул головой, отогнав плохие мысли. — И знаешь… пока у меня был ты, меня всё устраивало. Поверь, я бы не стал беспокоить тебя столько лет спустя, если бы… если бы знал другой способ освободиться от него… — Вот, значит, как… — понимающе кивал Вейсмут, и тут же поцеловал своего клиента, заметив перемену его настроения. — Значит, бесчувственный и с постной миной на лице — с этим всё ясно. Жестокий, грубый, суровый? — Н-нет… вовсе нет, — Ориус покачал головой. — Даже это слишком эмоционально для него. Он хороший человек, но… он бы никогда не понял ценности моих чувств… любых чувств. И в этом нет его вины — просто такой он человек, и с этим ничего не поделать. Аркон всегда был таким, сколько я его знаю. — Что ж, я сделаю, что могу, — вздохнул Эверин. — Хотя я припоминаю, что этот образ мне и раньше с трудом давался, а сейчас я порядком подрастерял былые навыки. Так что не могу обещать, что ты сможешь в это поверить. — Ничего страшного, совсем точно и не нужно, — со слабой улыбкой пояснил Ориус, поглаживая Рина по слегка заросшей груди. — На самом деле, я давно мечтал увидеть, как эмоции смотрелись бы на его нынешнем лице… то есть, на твоём нынешнем лице, — поправил он сам себя. Эверин кивнул, прикрыв глаза на несколько секунд, и попытался войти в образ. Открыв глаза, он уверенно перевернул Ориуса на спину, забрался сверху и ещё долго смотрел на него с обещанной постной миной на лице. — Мне кажется, вы хотите мне что-то сказать, — наконец спросил он в меру монотонно. — Я… нет, вы не так поняли… Аркон… — пытаясь проникнуться игрой, Ориус отвёл глаза в сторону, ощущая, как сердце начинает колотиться сильнее. Неужели, всё же сработает?.. — Вы в этом уверены? — чуть наклонившись вбок, Рин вплотную приблизился к лицу любовника, серьёзно заглянув в его глаза. — Жаль. Мне бы хотелось кое-что от вас услышать. — Правда? — робко переспросил Ориус, краснея на глазах. — Что именно?.. — Что вы меня любите, разумеется, — тихо произнёс «Аркон» ровным голосом. — Ведь это так? Я давно вас раскусил. Скажите это. Я хочу услышать это от вас. — Н-нет, — притворно наморщил нос Ориус. — Я вам не верю, Аркон… Сначала… сначала докажите, что… вы и правда хотите этого… докажите, что я для вас хоть что-то значу, — сказал он, открыто глядя в голубые глаза перед ним, стараясь не думать о том, что, глядя в похожие зелёно-карие, он никогда не смог бы вымолвить и слова из этой фразы. — Но как я это докажу? — всё же немного отклонился от своего образа Вейсмут, выжидающе устроившись между ног мага, при этом едва его касаясь. — Объясните мне. Я не могу этого понять без вашей помощи… — Просто… просто… возьмите меня, Аркон… — чуть не плача, взмолился Ориус, уже теряя грань между реальностью и выдумкой, — хоть раз в жизни просто… сделайте это… прошу вас… — тяжело дышал он, ощущая, как эрекция всё сильнее упирается в собственный живот. — Понятно. Я попробую, — чуть заметно улыбнулся Рин и приступил к делу. Ориус просил Эверина доводить себя до оргазма снова и снова, пока тот окончательно не выдохся. Но вошедшему во вкус магу этого было мало, что вынудило Вейсмута прибегнуть к помощи богатого ассортимента вспомогательных инструментов Дома Бениды. А ближе к утру, как и было обещано, они поменялись ролями, и тут уж Рину пришлось изображать, как бы выглядел Аркон, случись Ориусу однажды не сдержаться — к чему он был недопустимо близок уже бессчётное множество раз за их долгую жизнь. Успокоился ненасытный аристократ только когда вовсе потерял способность хоть что-то чувствовать и ощущать. Расплачивался и прощался он уже словно в тумане, и даже не запомнил, как покинул бордель. Не более, чем через два часа ему нужно быть на работе… Каким образом ему удастся пережить следующий день, не вырубившись от усталости и не сгорев от стыда, и сможет ли он хотя бы сидеть, Ориус боялся даже представить. Но одно он знал наверняка: в ближайшее время думать о плотских утехах он уж точно не захочет.Глава 35. Принуждение к диалогу
Остаток дня после совещания с коллегами Алиэмун провёл в безуспешных попытках найти себе неотложное дело. К вечеру, когда Аркон без зазрения совести выпроводил бывшего ученика из своего тайного убежища, он был вынужден ретироваться во временную резиденцию Ордена Тьмы. Полноценная столичная резиденция, на которую у ордена наконец-то появились средства после недавних перестановок в Совете, пока оставалась лишь проектом на будущее. А до тех пор в этом качестве, как и прежде, использовался рабочий кабинет в доме магистра. Однако для хранения общей документации он еще несколько десятилетий назад выкупил на собственные деньги небольшую квартиру в центре. За последний месяц аш Дортмунд в ней практически не появлялся, но благодаря усердной работе Ориуса неотложных дел не обнаружилось и там. Осознание неизбежности возвращения вновь натянуло и без того истрёпанные переживаниями нервы — ведь дома герцога ждали лишь пустая холодная постель да мрачные мысли, увы, бывшего жениха, говорить с которым пока совершенно не хотелось. Впрочем, сам Альтириус, раньше полуночи почти никогда не засыпавший, тоже наверняка не горел желанием с ним сейчас пересекаться, так ведь?.. Мун понимал, что эта ситуация была болезненной не только для него, но и для ранимого юноши, и не хотел доставлять ему лишней боли своим присутствием. Поэтому он решил последовать совету Аркона и лечь спать пораньше, довольствовавшись в этих целях диваном в кабинете той самой временной резиденции. Но, даже порядком утомлённый после всей этой нервотрёпки, Алиэмун лишь впустую проворочался всю ночь в тщетных попытках отделаться от тревожных мыслей, а проспал едва ли пару часов. К сожалению, невозможно убежать от самого себя… Под утро магистру пришлось практически насильно выдворить себя из резиденции, но и по пути домой неприятные мысли не желали покидать его разум. Немного отойдя от первого потрясения, он попытался посмотреть на ситуацию более трезво. Да, она всё ещё была крайне неоднозначной, и тема неосознанного манипулирования менее скользкой за это время не стала. Но всё же… закрадывались подозрения, что оба они, возможно, излишне бурно отреагировали, толком не разобравшись в проблеме. Мун даже начал задумываться, а правильно ли он понял, что Альт имел в виду? И, что главное, правильно ли всё понял сам Альтириус? Не могло ли оказаться, что впечатлительный светлый, наслушавшись речей этой кучерявой интриганки, перевернул всё с ног на голову и сам же довел себя до паники? Как минимум, это был бы не первый случай, когда тот слишком драматизировал события. Вдали от источника всей этой драмы магистр, привыкший ориентироваться на свою магию, поймал себя на неприятной мысли: он так резко отреагировал на сбивчивые объяснения жениха отчасти потому, что тот сам чувствовал за собой вину. Вину настолько всеобъемлющую, что, захваченный эмоциями Альта врасплох, Мун не сразу смог сопоставить свои ощущения с контекстом. А если подумать непредвзято, путаные объяснения жениха почти ничего не проясняли. Впечатление, что ситуация близка к непоправимой, складывалось по большей части из-за тьмы, переполнявшей сознание обоих. А благодаря эмпатии эта тьма, к тому же, ежесекундно разрасталась, словно снежный ком. На самом же деле, ничего, хоть сколько-то сопоставимого с подобной степенью вины, юноша так и не сказал. Интуитивно магистр воспринял это как признак недосказанности или даже умышленное нежелание делиться частью подробностей, свойственное людям в подобной ситуации. Однако же теперь ясно осознавал: за весь тот разговор Альт не продемонстрировал ни намёка на ложь. Отбросив эмоции, аш Дортмунд понял главное: чтобы окончательно определиться, как относиться к этой ситуации, ему придётся побольше узнать о сути дела. Для этого самым логичным решением было бы пойти и поговорить с непосредственным источником проблемы: Оринтой аш Ошоннел… как бы эта перспектива не была отвратительна. В подслушанном разговоре Альта с Эризом те упоминали, что их первый урок с ней должен состояться уже сегодня в десять утра. Возможно, подловить мерзавку на своей территории будет лучшим вариантом, чем снова отправляться в её тошнотворный серпентарий. Ну, а что до Альта… вечно избегать встречи с ним не получится — это Мун тоже прекрасно понимал, да и не особо-то надеялся на обратное. Когда Алиэмун добрался до дома, Альт всё ещё крепко спал, и герцог воспользовался возможностью привести себя в порядок, принять душ и переодеться. Да и поесть бы не помешало… К этому времени слуги уже готовили завтрак для господ и между делом завтракали сами. Когда Мун вошёл в их обитель, Лорий выдавал ежедневные распоряжения повару и горничной, но тут же прервался, заметив хозяина. — Ваша светлость, — дворецкий удивлённо поприветствовал вошедшего герцога, поклонившись. — Прошу прощения, но ваш завтрак ещё не готов — вы не предупредили, что вернётесь к утру. — Не беспокойся, Лорий, я и сам не ожидал, что вернусь так рано, — пояснил аш Дортмунд, присаживаясь за небольшой стол на кухне. — Просто налей мне кофе и… что там у вас, овсянка? — покосился он на оставленную на столе тарелку кого-то из слуг. Дворецкий, и без того выглядевший обеспокоенным, нахмурился ещё сильнее. — Господин, вам не пристало завтракать вместе со слугами, — неожиданно строго сказал он. — Мне казалось, мы уже много раз обсуждали этот вопрос. Если подождёте всего полчаса, будут готовы нежнейшие пирожные. — Прости, но сейчас у меня нет сил на твои церемонии, — устало возразил Мун, протирая лицо рукой. — Я не ел со вчерашнего обеда и ужасно голоден. Овсянка меня полностью устроит. Лорий осуждающе покачал головой, но спорить не стал, быстро налив своему господину полную тарелку горячей каши и чашку крепкого кофе. Мун чувствовал, что его названный брат расстроен, и понимал, что причиной тому было далеко не только его нежелание подыгрывать в их ежедневной игре в господина и его верного слугу. Сейчас его, очевидно, беспокоила размолвка герцога с Альтом — представить, что вездесущий дворецкий спустя сутки всё ещё не был в курсе дела, было попросту невозможно. Прожив два с половиной века под одной крышей с сильнейшим в королевстве тёмным магом, Лорий уже давно перестал пытаться скрыть от господина свои эмоции и подлинное отношение. Поэтому прохладный, почти осуждающий взгляд на лице дворецкого, когда он наливал кофе, ничуть не расходился с тем, что Мун мог уловить теневым восприятием: тот был на него зол. Впрочем, герцог не винил его за эту реакцию. Он и сам на себя был порядком зол, но ничего не мог с этим поделать. Алиэмун мог бы, конечно, попытаться всё ему объяснить, но… что-то внутри не позволяло даже поднять эту тему вслух. А тем более, когда на противоположном конце кухни работали другие слуги и могли слышать их разговор. Поэтому он лишь молча ел свою овсянку, пока Лорий, также молча, сидел по другую сторону стола, делая вид, что дописывает что-то в список дел на сегодня. Молчание это, однако, говорило больше, чем любой из них мог сейчас передать словами. Пусть обделённый магией дворецкий и не мог чувствовать эмоции магистра, зато он прекрасно осознавал, что тот может чувствовать его — и умело пользовался этим знанием, нередко убеждая герцога в своей правоте, не обронив ни слова. Но не успел Мун доесть свою кашу, как раздался звон дверного колокольчика. Лорий поспешил к двери, но герцог, к своему великому сожалению, уже знал, кого же принесло в столь ранний час. Аппетит моментально отбило — его вытеснила встрепенувшаяся смесь тёмных эмоций, что едва успела улечься с прошлого дня. Конечно, на эту встречу он и рассчитывал, но всё же надеялся, что у него будет время хотя бы позавтракать в тишине и покое!.. Магистр резко встал и с негодованием на лице направился в прихожую, где уже безо всякого удивления обнаружил Оринту аш Ошоннел собственной персоной. — Доброго утречка, магистр аш Дортмунд! — с приветливой улыбкой прощебетала она, позволяя дворецкому забрать свою накидку. — Спасибо, Лорий, дорогуша. — Что вы забыли в моём доме в половине восьмого утра, Оринта? — грубо опуская формальности, с нескрываемым раздражением в голосе спросил Мун, остановившись на расстоянии нескольких шагов от неё и скрестив руки на груди. — Насколько я знаю, ваш урок назначен на десять. — Ну, вы же знаете, я — ранняя пташка, — хихикнула она, резко подскочив на шаг ближе к Муну, отчего тот вздрогнул, но с места не сдвинулся. — Как и вы, если мне не изменяет память. Поэтому я решила, что шанс застать вас дома у меня будет, только если загляну к вам пораньше. — Застать меня дома?.. — тёмный маг почти физически ощущал, как ярость приливает к его голове. — Да я вас сам из-под земли готов был достать ещё вчера! Клянусь, Оринта, если вы снова затеяли какой-то балаган и ради этого вбили в голову Альту всякий бред про светлую магию, я… — А я ещё с улицы поняла, что несчастный котёнок успел вам всё рассказать, — бесцеремонно перебила она хозяина дома в полный голос, позволив слугам даже на кухне отчётливо себя расслышать. — В вашем сознании и раньше света было не больше, чем на брюшке у светлячка, а теперь, похоже, даже этот бедолага скончался в мучениях! — Держите свою магию подальше от моего сознания или я за себя не ручаюсь, — серьёзно предупредил тёмный. — То же самое касается и Альта с Эризом! Раз уж вы взялись вести уроки у этих ребят, имейте в виду, что вы отвечаете за них, Оринта. Я не позволю вам безнаказанно калечить их разум — в этом можете не сомневаться! — Какие мы грозные! — заметила светлая с притворным испугом, но спустя мгновение улыбка пропала с её лица, а голос стал заметно ниже и тише. — Об этом можете не беспокоиться… по крайней мере, на данный момент. Уж поверьте, сейчас я не меньше вашего заинтересована в том, чтобы решить эту проблему. А сейчас, как я догадываюсь, вам не терпится узнать, что же творится с вашим женихом? Если так, то я готова рассказать обо всём, что мне удалось выяснить за нашу первую встречу. Несколько секунд Мун внимательно смотрел на необычно серьёзную аш Ошоннел, оценивая её слова. Конечно, ради этого он и собирался с ней встретиться, и было очень кстати, что она и сама изъявила намерение всё обсудить, однако на слово верить этой коварной женщине он не собирался. К своему удивлению магистр обнаружил, что гостья сняла ментальные блоки, позволив ему оценить свой разум. Алиэмун вынужден был признать, что она не стала бы этого делать, не будучи полностью уверенной в том, что за сказанным не скрывается ложь. Тяжело вздохнув, он кивнул и указал рукой на ближайшую от входа гостиную. — Я весь внимание, — нетерпеливо начал герцог, пока Оринта не спеша усаживалась напротив. — Ну? — Что «ну»? — переспросила та, будто намеренно дразня мрачного хозяина дома. — Это вы мне скажите, что именно узнали от бедняги Альта, что это повергло вас в такое уныние. — А что я должен был от него узнать, по-вашему? — огрызнулся Алиэмун. — Что он всё это время неосознанно манипулировал моими чувствами, как вы сами ему сообщили! — Для начала, этого я ему не говорила, — поспешила уточнить Оринта, кокетливо поправив и так идеальную причёску. — В ваши отношения я не лезу и понятия не имею, кто на кого влиял. Вы, тёмные, тоже имеете немало возможностей для тонкой манипуляции через страхи и сомнения, если на то пошло. Я же всего лишь посчитала своим долгом преподавателя объяснить Альту, что он использовал свою магию на окружающих, хоть и сам того не осознавал. — Значит, аура, о которой он говорит, всё же существует? — мрачно нахмурился Мун, до сих пор всё же надеявшийся, что это было недопониманием. — А вы думаете, я бы стала о таком врать?! — возмутилась та. — Когда речь о вас, меня уже мало что может удивить, — язвительно припечатал аш Дортмунд. — Ну, знаете ли, у меня тоже есть принципы, что бы вы там обо мне ни думали! — дива гордо скрестила руки на груди. — И когда дело касается грубой ошибки моего ордена, даже мне не до шуток. — Так значит, это по вашей вине магия Альтириуса осталась незамеченной до сих пор? — грозно спросил магистр. — В какой-то степени, да, к сожалению, и по моей тоже, — как ни странно, не стала спорить аш Ошоннел. — Пусть лично я к приёму новичков отношения и не имею, но, как одна из заместителей магистра, я не могу не разделять эту ответственность вместе с остальным руководством ордена. — Что ж, по крайней мере, вам хватает порядочности не отрицать очевидное, — вздохнув, чуть успокоился Мун. — Не изволите ли рассказать, как это всё-таки произошло? — Ну, вы же знаете Гаривуда, — пренебрежительно махнула она рукой, поморщившись. — Ума ни на грамм — даром, что сил хоть отбавляй. Упёрся в своё «настоящий маг должен быть полноценным» и не желает никого слушать уже который век! Экзамен давно пора было обновить, да и порядок предварительного отбора устарел на половину тысячелетия. До сих пор не верится, что мой орден последним отказался от использования сушёного гриба в качестве единственного теста!.. Проблему устаревших методик отбора в ордена, к своему стыду, магистр аш Дортмунд неплохо понимал на собственном опыте. Всё же и в Ордене Тьмы дела с приёмом были не многим лучше — а, если на то пошло, даже хуже. Тёмных настолько мало, что проблема студентов с частичным даром в предыдущий раз возникала более полусотни лет назад. Однако же именно из-за устаревшего экзамена он и сам чуть было не пропустил Эризидта. «Надо бы всё-таки прописать регламент новой процедуры к следующему Сезону», отметил он в уме. — Такой подход представляет угрозу для всего общества — даже вы должны это понимать! — не выдавая своих мыслей, сурово критиковал он светлый орден. — Вы же не думаете, что я это просто так оставлю? — Что вы, магистр, наоборот! — вновь заулыбалась Оринта. — Я очень надеюсь, что вы вплотную займётесь этим вопросом, чтобы подобного не повторялось и впредь. Более того, я лично готова поспособствовать в расследовании — при условии, что оно будет объективным. Магистр прищурился, заподозрив неладное — уж больно быстро она согласилась сотрудничать. До него уже давно доходили слухи, что аш Ошоннел имеет немалые амбиции и планирует подсидеть аш Веннингтона в кресле магистра. Объективно, шансы стать следующим магистром у неё должны быть весьма неплохими — к глубокому сожалению аш Дортмунда, для которого перспектива видеть её несколько раз в год стала бы сродни пытке. Но на деле же Гаривуд аш Веннингтон вполне мог сохранять за собой должность ещё многие века, несмотря на свою некомпетентность. Если только… что-то не поможет ему устраниться — как, например, скандал с сильным магом, пропущенным при отборе им лично. Неприятно было это признавать, но после такого он не стал бы спускать случившееся аш Веннингтону с рук, даже если это существенно приблизит регулярное сосуществование с Оринтой в зале собраний Совета Магов. Вслух, впрочем, Алиэмун так ничего и не сказал. — И как же вы предлагаете решить проблему Альта? — после недолгой паузы спросил он. — Для начала нужно научить его хотя бы минимальному контролю, — развела руками светлая. — Ну, а после… Орден Света ждёт его, разумеется. — Исключено! — жёстко отрезал Мун. — Я против того, чтобы он потратил двадцать лет на эту вашу… сомнительную организацию. — Магистр… я, быть может, что-то упускаю, но вы ведь ему не родитель и пока даже не супруг, не так ли? — с хищной улыбкой наклонилась вперёд светлая. — И как по мне, то лучше бы так оно и осталось. Нечего котёночку делать в обществе замшелого мужлана, считающего себя вправе распоряжаться жизнью взрослого независимого человека и решать за него, куда стоит поступать, а куда нет. — Не суйте свой нос в наши с Альтом отношения, я вас в последний раз предупреждаю! — ещё твёрже прошипел герцог. — И я не указываю ему, куда поступать, отнюдь… Но я уже не раз видел, что за столь долгий срок становится со студентами, оставленными под вашу ответственность. И как бы там ни было с этой… аурой Альта, я не желаю ему такой участи. Кроме того, его дебют уже состоялся, и его не приняли, а значит… — О чём вы говорите, магистр? — отмахнулась от него светлая, небрежно выпрямляясь. — Скажите ещё, что ваш орден никогда не принимал магов старше тридцати. — Разумеется, в Ордене Тьмы подобное случалось, и не раз, — признал Мун и без того очевидное для них обоих. — Но вы и сами прекрасно знаете, что у нас особый случай. А вот ваш нынешний магистр подобного ни разу не одобрял, если мне не изменяет память. — Верно, однако во многих орденах это не такая уж и редкость. У воздушников один «второгодка» был в этом же году, помните? Тот мальчик, который отказался от борьбы в прошлом Сезоне, но вдруг передумал. И, как вы сами сказали, подобный промах не обойдётся даром старине Гару, — коварно усмехнулась светлая, самодовольно блеснув глазами. — Не знаю, как вы, а я почти не сомневаюсь, что Альт будет принят в орден без вопросов на следующий же Сезон. Я лично готова приложить к этому все усилия, нравится вам это или нет. — Может, вы, для начала, последуете собственному совету и прекратите решать судьбу человека вместо него?! — раздражённо предложил магистр. — Мы даже не знаем, хочет ли Альт быть в вашем треклятом ордене! — А действительно, давайте у него спросим! С этими словами Оринта резко вскочила и выпорхнула из гостиной прежде, чем магистр успел понять, что произошло. — Куда вас понесло?! Оринта! — прикрикнул он вслед и тоже вскочил на ноги. — Он ещё не прос… Но, прислушавшись к собственному теневому восприятию впервые за некоторое время, магистр осознал, что недавно мирно спавший в гостевой комнате Альт уже бодрствовал и находился куда ближе, чем раньше. Опомнившись, Мун выскочил в коридор вслед за аш Ошоннел и обнаружил её возле лестницы на второй этаж, с которой спускался Альтириус. — Доброе утро, племянничек! — набросилась она с объятиями. — Г-госпожа Оринта?! — ошеломлённо пробормотал Альт, выглядевший сонным. На нём всё ещё была пижама, а каштановые волосы в беспорядке торчали во все стороны. — Но-но! «Тётушка Ори», не забывай! — с притворной строгостью поправила она, не отпуская. — Что?.. — Мун уставился на неё, как на сумасшедшую. — Вы совсем лишились рассудка? Какая ещё «тётушка»?! Вы же старше его на… — Самая настоящая! — прервала она герцога. — И можно подумать, для тебя это такая новость! Моя дорогая сестрица приходится ему прямым предком! Нравится тебе или нет, но мы с тобой очень скоро породнимся, дорогой магистр! Так что, может, хоть теперь перестанешь мне «выкать»?! — Не дождётесь, — ответил магистр, скрипнув зубами. — Вот ты представляешь, а? — ясно слышимым полушёпотом обратилась дива к Альту, наконец, вывернувшемуся из её объятий. — Он с детства такой твердолобый! Надоел, аж сил нет! Ну и женишка же ты себе подобрал, котёнок! Мун хотел было что-то на это ответить, но остановился, заметив, что Альт напряжённо набрал в грудь воздуха, приготовившись что-то сказать, но всё медлил. — Госпо… тё… Оринта, — наконец сбивчиво обратился к ней юноша, окончательно запутавшись. — Боюсь, вы ошибаетесь на этот счёт… мы решили разорвать помолвку, — печально произнёс он, глядя в пол. Несколько мгновений Оринта оценивающе смотрела на понурого Альта, после чего перевела на Муна взгляд, в котором отчётливо читалось неодобрение. — А я уже догадалась, что наш уважаемый герцог опять повёл себя, как сопливый ребёнок, — язвительно сказала она, смерив Муна взглядом. — Но и не думала, что настолько! Что, магистр? Захотел — сделал предложение, расхотел — забрал обратно? Так получается? — Следите за своим языком, Оринта! Иначе… — недобро сверлил он светлую взглядом в ответ. — Н-нет-нет, он не… не забирал предложение, — поспешил объясниться Альт. — Это была моя идея отменить свадьбу… Ведь после всего, что я узнал, это… — Так, пойдём-ка мы с тобой поговорим, котёнок, — прервала его заикающиеся оправдания Оринта и, подтолкнув за плечо, повела обратно к гостиной. — И тебя это тоже касается, магистр. Помедлив секунду, светлый юноша кивнул и покорно последовал за деспотичной дивой. Магистр, как бы ни хотелось ему воспользоваться любой из тысячи причин не говорить с этой жуткой женщиной, тоже не мог себе позволить её игнорировать. Нужно было узнать как можно больше о ситуации, в которую попал Альт, и он с ним заодно. Любой ценой. Вздохнув, мрачный герцог Кассарийский, злой как мешок линяющих гадюк, тяжело зашагал следом. Похоже, его ждал очередной долгий, очень долгий разговор крайне неприятного содержания…