Глава 6. Гремучая смесь недопонимания и импульсивности
Прошедшая неделя выдалась для Эриза настолько насыщенной, что субботним утром он, впервые за долгое время, пропустил свою привычную утреннюю разминку. Нет, не проспал, а просто решил встать попозже, чтобы успеть нормально выспаться — для разнообразия. Да и дождь с утра шёл — в такую погоду заниматься совсем не тянуло, а вот придавить подушку на лишний час-другой — очень даже. С лёгкой руки госпожи аш Ошоннел наставники, наконец-то, взялись за них обоих всерьёз, нагрузив новыми уроками настолько, что свободного времени у аш Виннерфорта почти не оставалось. Чтобы справиться с таким объёмом новых знаний, ему приходилось дополнительно заниматься с удвоенной силой, причём самостоятельно — у не менее занятого Альта больше не было времени помогать ему со сложными заданиями. По правде, он и на тренировки не приходил уже который день. И хотя заниматься и упражняться одному оказалось гораздо скучнее, чем в компании со светлым недоразумением — чего раньше он себе и представить не мог! — обижаться на друга не получалось. На самом деле, сейчас Эризидт и сам вряд ли принял бы от Альтириуса помощь. На будущего герцога Кассарийского и без того дел навалилось невпроворот: помимо новых уроков, ему постоянно приходилось отвлекаться на разборки со всевозможными поставщиками, продавцами, музыкантами, портными и Отец знает, с кем ещё. До сих пор тёмный даже не подозревал, что подготовка к свадьбе может требовать стольких усилий! Сложно было представить, как его друг, должно быть, вымотался: Эриз уже и забыл, когда последний раз видел того без кругов под глазами. Увы, высокородный и не в меру занятой жених Альту ничем не помогал — с того самого дня, когда в дом впервые наведалась госпожа Оринта, магистр даже ночевать не являлся, лишь раз прислав весточку, что с ним всё в порядке, но работа не терпит отлагательств. Вот и сегодня Альтириусу не давали ни минуты покоя. В десять утра, когда Эриз решил-таки выбраться из своей берлоги, в доме уже царила суматоха: какие-то люди заносили один за другим букетики, букеты и даже букетищи, едва ли не завалив ими несчастного Альта с головой. Никакой особой разницы между ними всеми, помимо размеров и степени вонючести, Эризидт заметить так и не смог — и это притом, что вырос он в доме с двумя земляными магами, мог без запинки прочитать двухчасовую лекцию об особенностях роста рейственов и в целом о растениях знал не так мало. Даже по цвету они не отличались: все, как один, состояли из однотонных белых цветов. Как пояснил главный по этим веникам, земляной маг аш Рентир: «Так различия в цветовой гамме образцов не будут отвлекать господина Альтириуса от выбора сортов растений, отделки и других составляющих букетной композиции». Впрочем, как можно быстрее определиться с цветовой гаммой он тоже требовал крайне настойчиво. Не нужно было даже пользоваться теневым восприятием, чтобы понять, какая гремучая смесь из беспокойства, сомнений, опасений, неуверенности и смятения господствовала сейчас в голове Альтириуса. Но управлять своими способностями тёмный юноша пока не умел, поэтому в такие моменты старался подолгу не задерживаться в непосредственной близости от друга. Всё равно, в этом деле Эриз был ему не помощник: только под ногами мешался бы, а, нацеплявшись чужой тьмы, мог ещё больше дров наломать, почём зря сорвавшись на этого настырного земляного маньяка. Поэтому, чтобы не отвлекать и так задёрганного будущего герцога лишний раз, аш Виннерфорт оставил его в компании гиперактивного фанатика-флориста и Лория, взявшегося помогать во всех свадебных вопросах, и поспешил по своим делам. Для начала Эриз решил заглянуть на задний двор и всё же размяться — благо, дождь уже прекратился. Однако, потратив с полчаса на привычные упражнения, возвращаться домой он не стал спешить: некоторые из самодельных тренажёров уже давно вышли из строя, а заняться ими руки всё никак не доходили. Кто знает, когда ещё подвернётся редкий выходной, чтобы привести их в порядок? А подготовка к урокам может и подождать. Не торопясь, с почти нескрываемым наслаждением, последующий час тёмный перетягивал канаты, балансировал противовесы и заменял повреждённые крепления на новые. Под свои цели неприхотливому юноше порой приходилось приспосабливать заблаговременно припасённые запасные части, принимаемые большинством обитателей особняка за мусор: всевозможные старые верёвки, ненужные куски проволоки, увесистые камни, пружины из старых матрасов и тому подобное. Зная о необычном увлечении нового студента магистра аш Дортмунда, некоторые слуги уже сами начали приносить ему подходящие материалы, которые было жалко выкинуть — и практически всему принесённому он мог найти применение. Так, занятый своими мыслями, аш Виннерфорт добрался до стоявшего на отшибе сломанного тренажёра и лишь там почувствовал что-то неладное: неподалёку от поросшей растениями кованой ограды маячила какая-то смутная тьма. По ту сторону в кустах, определённо, кто-то притаился, что само по себе вызывало подозрения — помимо слуг туда практически никто не заходил, да и они редко. Впрочем, молодой, но уже повидавший жизнь маг решил не торопиться с выводами. Вдруг этот человек, к примеру, остановился, чтобы вытряхнуть камешек из сапога, и вот-вот отправится дальше по своим делам? Не подавая вида, Эриз продолжил возиться с ближайшим к ограде тренажёром, посильно анализируя подозрительного чужака. Запоминать уникальную для каждого человека тьму молодой маг ещё толком не научился, но всё же был почти уверен, что этот человек ему незнаком. Тьма в чужом сознании, однако, оказалась довольно непростой для восприятия. Страх там определённо был, но какого рода? Тёмные маги различали столько разновидностей страха, что Эризидт не успел пока даже запомнить их все по названиям — не то, что научиться различать. Но, помимо страха, в нём читалась и какая-то необычная тьма, лишь смутно знакомая юноше. Кажется, что-то похожее доносилось из спальни магистра по ночам и неделю назад, когда госпожа аш Ошоннел подняла ту тему. Неужели это… похоть? Хотя нет, тут, почти наверняка, было что-то другое. Эта тьма скорее походила на жажду заполучить нечто запретное или недоступное, причём любой ценой. Возможно, что-то похожее чувствуют воры, собираясь совершить кражу?.. В любом случае, становилось окончательно ясно, что это никакой не случайный прохожий. Не теряя времени, Эриз решил выяснить, кто же этот подозрительный тип. А чтобы тот не вздумал сбежать, он без всякого предупреждения в два прыжка подскочил к полутораметровой кованой ограде. Едва заметив движение в просвете между аккуратно стрижеными кустами, вытянул свою длинную руку поверх фигурных шпилей и ухватил очень кстати обернувшегося на звук его шагов чужака прежде, чем тот успел осознать, что широкий ворот его плаща оказался в мёртвой хватке молодого великана. От резкого рывка с головы нарушителя спокойствия свалилась широкополая шляпа, обнажив длинные каштановые волосы, обрамляющие ухоженное юношеское лицо. Запрокинув голову, Селест аш Лоргант ошарашенно уставился на нападающего, в первые секунды даже не пытаясь вырваться. — Что за… Пусти!.. Пусти, говорю! — опомнившись, зашипел он, извиваясь, как уж на раскалённой сковородке в обречённой на провал попытке отцепить сильные пальцы обидчика от своей одежды. — Ты кто такой, чтобы так меня хватать?! — Это я тебя спрашиваю! — рявкнул аш Виннерфорт так убедительно, что пленник разом притих и перестал дёргаться. — Ты кто такой и почему прячешься в кустах? Мелкий воришка, поди? Зелёные глаза вспыхнули от возмущения, окатив молодого тёмного такой мощной волной презрения, что тот непроизвольно стиснул зубы. — Да как ты смеешь обращаться к аристократу в таком тоне?! — высокомерно процедил брюнет, умудряясь смотреть на Эриза свысока, даже будучи без малого на две головы ниже его. — Сейчас же убери от меня свои немытые руки, безродное ничтожество! Или не терпится познакомиться с застенками городской стражи? Преисполнившись чувства собственной важности, наследник барона Миронского надменно задрал подбородок и перестал вырываться, вместо этого делая ставку на своё высокое положение. «Да, именно так поступил бы дед, окажись он на моём месте», — мимолётно подумал Селест. Вот только в исполнении Пилевия аш Лорганта подобное заявление смотрелось бы куда достойнее и убедительнее, да и подкреплялось бы немалой магической мощью и подлинным влиянием. Но как ещё невысокий молодой аристократ, не обременённый регулярными физическими нагрузками, мог защитить себя в такой дикой ситуации?.. Увы, пришлось почти инстинктивно подражать деду, пусть и потерявшему нынче авторитет в его глазах. Нагло сцапанному как щенок за шкирку юноше оставалось только держать лицо и надеяться, что подобная низкородная шваль, промышляющая нападениями на мирных прохожих, вряд ли обладает достаточным интеллектом, чтобы сообразить, что продемонстрированный гонор ничем не подкреплён. Но, к сожалению для аш Лорганта-младшего, его противника этот доморощенный спектакль совершенно не убедил. Ничуть не испугавшись угроз, Эризидт несколько секунд внимательно рассматривал лицо незнакомца: кого-то он смутно тёмному напоминал, но конкретного имени в голову не приходило. В том, что парень является аристократом, как и утверждает, особых сомнений не возникало — явной лжи в его словах пока не чувствовалось, да и таких высокомерных ублюдков с холёными личиками среди простых подростков не сыщешь. Значит, скорее всего этот мелкий прыщ куда старше, чем выглядит — но вот насколько старше, в отношении магов зачастую сложно было определить на глаз. Ему могло быть как лет двадцать, так и все пятьдесят. И на заданный вопрос этот скользкий тип не ответил. Придётся разбираться. Покрепче ухватив щуплого чужака за шиворот, Эриз с лёгкостью оторвал его ноги от земли, небрежно протащил сквозь торчащие ветки кустов и прижал вплотную к ограде. Не ощутив опоры под ногами, Селест почти позволил панике захватить контроль над своим разумом. Лишь в последний момент, крепко сжав челюсти и затаив дыхание, он всё же нашёл в себе силы сдержать чуть было не вырвавшийся крик. Когда рефлекторно зажмурившийся юноша открыл глаза, он имел сомнительное удовольствие обнаружить себя на расстоянии считанных сантиметров от лица обидчика. — Тебе сколько лет, пацан? — окинув того оценивающим взглядом, намеренно строгим тоном спросил Эризидт. — Пятнадцать хоть есть? Злость всегда была для Селеста лучшим лекарством от страха. Приятное юношеское лицо, считанные секунды назад отражавшее тщетно подавляемый ужас, стремительно побагровело, искривившись в гримасе подлинного гнева. Такого обращения внук барона Миронского стерпеть никак не мог. Пусть он и разругался с семьёй, и был вынужден больше недели провести в каком-то клоповнике, скрываясь от людей деда, истинным аристократом Селест аш Лоргант быть не перестал!.. — Не представляю, кто в здравом уме мог пустить такого невежественного деревенского хама в столицу! — с легко читаемым презрением выплюнул он. — Ты настолько необразован, что даже не догадываешься, что высокородные выглядят моложе своего истинного возраста? К твоему сведению, я совершеннолетний маг и имею право защищать себя от таких, как ты, любыми доступными способами! А теперь отпусти меня немедленно, если не хочешь познать мою магию на собственной шкуре, безмозглое отродье! Эризидт зло прищурил глаза. Он честно собирался на этот раз не терять самообладания, но этот незнакомец своей гневной тирадой напомнил ему другого хамоватого аристократа, чем и предрешил не самое благоприятное для себя развитие событий. Едва Селест договорил, высокий юноша лёгким движением руки вздёрнул его лёгкое тельце ещё выше над оградой, подхватил второй рукой за пояс и перетянул через забор, словно тряпичную куклу, намеренно перевернув вниз головой на пару секунд. Оказавшись высоко в воздухе, младший аш Лоргант от неожиданности даже не сразу понял, что произошло. Заметив цветочную клумбу, стремительно приближающуюся к собственному лицу, он чуть было не растерял остатки собственного достоинства — заодно с завтраком. Изо всех сил сдерживаемый крик вырвался приглушённым жалобным писком. Удовлетворённо ухмыльнувшись достигнутому воспитательному эффекту, Эриз развернул наглеца правильной стороной вверх и осторожно — по своим меркам, разумеется — прижал к прохладным кованым прутьям уже по свою сторону ограды, стараясь при этом не сильно помять. Кем бы ни был этот зарвавшийся щенок, даже если он задумал что-то дурное, распускать кулаки аш Виннерфорт уже не мог себе позволить, как бы того ни хотелось. А вот припугнуть и задержать до выяснения обстоятельств — мог вполне. — Стало быть, мы с тобой оба — совершеннолетние маги и можем говорить на равных, — с не предвещающей ничего хорошего улыбкой констатировал Эриз, без усилия удерживая худосочную добычу, крепко пригвоздив ладонью к ограде, на этот раз даже не удосужившись приподнять от земли. Попавший в плен не только этого непонятного бугая, но и собственных эмоциональных качелей, Селест снова метнулся от страха к гневу. Этот… хам неотёсанный всерьёз только что назвал себя магом?! Да ещё и смеет считать себя равным наследнику баронского титула!.. — Ч-что ты только что сказал?! — возмущённо зашипел он, с бешенством глядя на оппонента. — Какая неслыханная дерзость! Как у тебя только язык повернулся так нагло лгать?! Ты себя в зеркало видел? Да ты выглядишь, как экспонат из цирка уродцев! И говоришь, как конюх! Какой из тебя аристократ?! Непроизвольно сжав от гнева пальцы, Эризидт ещё плотнее прижал юношу к забору, вынудив того взвыть и скривиться, когда острые элементы ограды начали больно впиваться в спину. К простолюдинам тёмный маг всегда относился с уважением, и быть принятым за одного из них само по себе не являлось для него оскорблением. Но всё же аш Виннерфорта начинало порядком раздражать, что в этом «великосветском» обществе все привыкли судить друг друга по одной только внешности. Для бывшего провинциала не было секретом, что никто в здравом уме не заподозрил бы в нём потомственного аристократа с первого взгляда, и до недавнего времени этот вопрос почти никогда не беспокоил рослого, хорошо физически развитого юношу. Но после переезда в Инторн такие ситуации случались всё чаще и уже начинали набивать оскомину. Увы, но поделать он с этим всё равно ничего не мог, да и, по сути, сам своими действиями невольно способствовал созданию ложного первого впечатления. Поэтому Эризидт с пониманием относился к удивлению на лицах посторонних, впервые слышавших частицу «аш» перед его фамилией. Однако же мало у кого хватало наглости оспаривать его причастность к аристократии даже после того, как он сам об этом заявлял открыто. Не говоря о том, чтобы рискнуть высмеивать его в лицо. Вспыльчивый тёмный начинал ощущать уже хорошо знакомое чувство. Словно что-то внутри стремительно закипает и, отключив остатки разума, на все сомнения выдаёт самый простой ответ: «Какая разница, если он это заслужил?» Тот самый неконтролируемый гнев, ищущий выхода любым способом, без оглядки на очевидно неминуемые последствия. Та примитивная ярость, что в любой момент, без ведома и контроля своего хозяина, могла выплеснуться неосознанным магическим внушением. Или, возможно, уже выплеснулась — и именно потому этот пацан, беспорядочно мечась от страха к гневу и обратно, вёл себя, как зарвавшийся ублюдок, себе в ущерб провоцируя противника на ещё более жёсткую реакцию?.. Тёмный этого не ощущал, но такое объяснение его ничуть бы не удивило. Госпожа аш Ошоннел много говорила об этом замкнутом круге на уроках контроля. Однако, как бы ни было неприятно это признавать, её уроки оказались куда полезнее, чем он ожидал. Во многом, именно благодаря им Эриз за эту неделю успел уяснить для себя, что отсутствие контроля было лишь иллюзией. То разрушительное чувство со временем должно — нет, обязано было! — стать подвластным его разуму. Просто пока он ещё был недостаточно умел, чтобы сразиться с ним на равных. Зато уже точно осознал, что именно собственный гнев был его главным противником, а не каждый встреченный высокомерный выскочка. Медленно выдохнув, Эризидт ухватился другой рукой за один из прутьев ограды и с силой его сжал. На удивление, это помогло, и желание с той же силой сжать шею подозрительного заморыша постепенно отпало. К счастью для несчастного прута, кузнец использовал достаточно твёрдый сплав — погнулся он лишь самую малость. К несчастью для Селеста, однако, тот имел возможность во всех подробностях рассмотреть эту «малость», поскольку пострадавший прут находился совсем рядом с его лицом. С плохо скрываемым страхом уставившись на яростно пыхтящего великана, пристально смотревшего на него в упор, младший аш Лоргант уже в который раз за последние дни усомнился в правильности собственного решения податься за помощью к жениху своего брата. Планы Селеста пошли наперекосяк с того самого момента, как он ушёл из дома, и сегодняшний день был, пожалуй, самым худшим за всё это время. Казалось, Вселенная пыталась что-то сказать своему несуразному подопечному, но он, к своему сожалению, не прислушался к столь ценному предостережению и не отступился от задуманного, несмотря на все неприятности. Проснувшись сегодня в своей дешёвой гостинице, он спустился на завтрак в расположенную на первом этаже столовую — в этом гадюшнике даже нормального обслуживания номеров не было! Привыкшему к изысканной кухне, избалованному аристократу принесли миску отвратительнейшей на вид и вкус овсянки — разумеется, ни при каких иных обстоятельствах он бы не стал это есть! Но в животе жалобно урчало от голода, а возможности без риска зайти в другое, более приличное заведение у беглеца не было. Однако не успел он протолкнуть в себя и половину порции, как из холла послышались подозрительные незнакомые голоса. Кем были эти люди, Селест не знал наверняка, но они о чём-то настойчиво расспрашивали хозяина заведения. До завтракающих постояльцев долетали только обрывки фраз, но даже их хватило, чтобы юноша заподозрил в пришедших людей деда. Не дожидаясь выяснения истины, он прокрался в свой номер на втором этаже, распихал по карманам плаща всё самое ценное и выбрался через окно. Цепляясь за острый карниз при спуске, Селест разодрал правую ладонь, но, по крайней мере, это уберегло юного мага от более серьёзных травм при падении с высоты. Поднявшись, он тут же бросился наутёк, от прилива адреналина быстро позабыв о полученной ране. К тому времени, как юный целитель добрался до столичного дома герцога Кассарийского, в голове уже созрело отчётливое понимание: дальше тянуть нельзя. Либо он рискнёт постучать в эту треклятую дверь сегодня, либо никогда. Возвращаться в прежнюю гостиницу уже не было смысла, а достаточно долго оставаться незамеченным, бегая по городу в поисках нового, никому неизвестного клоповника, он бы почти наверняка не смог. С тем же успехом можно было плюнуть на всё и возвращаться домой своим ходом. Однако же, при виде заветной двери главного входа, горло предательски сжалось, а руки задрожали, как и каждый день за всю эту проклятую неделю. Всякий раз, думая о своём бесшабашном плане, он вспоминал первую встречу с магистром аш Дортмундом, когда тот пришёл за едва живым Альтириусом. Юноша при всём желании не смог бы забыть, как из глаз мага на него смотрела непроглядная первородная тьма; как леденящие тени удерживали его, не позволяя вздохнуть; каким беспомощным он себя ощущал в то бесконечно долгое мгновение. Селест осознавал, что аш Дортмунду пришлось на это пойти, чтобы убедить его деда отступиться. Да и вряд ли магистр до сих пор был зол на него из-за неумелой попытки вылечить брата магией — всё-таки, в итоге, действия горе-целителя помогли сохранить Альту жизнь. Умом-то он всё это понимал — вот только сердце юноши к доводам разума прислушиваться не желало, продолжая неистово колотиться от мысли, что ему вновь придётся встретиться лицом к лицу с этим жутким человеком. Поэтому, вопреки собственной твёрдой решимости, юноша в очередной раз обошёл дом по кругу, цепляясь за призрачную надежду, что ему всё-таки повезёт увидеть Альта и проблема решится сама собой. Увы, но на заднем дворе был только этот не в меру огромный тип, вытворявший какие-то странные телодвижения среди непонятной груды камней и металлолома. Как же некстати он тут околачивался!.. Селест долго сидел в укрытии, ругаясь себе под нос и дожидаясь, пока подозрительный громила уйдёт. Мечтая лишь о том, чтобы поскорее встретиться с братом, но проклятый тип там как поселился, вновь и вновь заставляя младшего аш Лорганта бороться с накатывающей паникой. И только он, собравшись с духом, уже почти было решился рискнуть и отправиться к главному входу, намереваясь встретить свой страх лицом к лицу, как этот мерзавец схватил его!.. Размышления беглеца о своей нелёгкой судьбе прервал Эризидт, успевший в рекордные для себя сроки превозмочь гнев: — Уж получше, чем из такого высокомерного выскочки, как ты, — парировал тёмный куда более спокойным тоном, чем сам от себя ожидал. — Ну и как же к вам обращаться, «уважаемый высокородный»? — с нескрываемой издёвкой спросил он. Селест вновь испуганно и зло дёрнулся в стальной хватке этого громилы. — И ты ещё смеешь выспрашивать у меня имя?! — вспылил он. — Наглец невоспитанный! После такой вопиющей лжи ты даже не заслуживаешь знать, к какому уважаемому роду я принадлежу! — Ага, — скептически хмыкнул Эриз. — И как же такой уважаемый господин объяснит, зачем он прятался в кустах, как последний попрошайка? За моей тренировкой, что ли, подсматривал? — саркастично поднял он одну бровь. Аш Лоргант едва воздухом не подавился от возмущения. — Что?! Да ты мне даром не сдался! — окончательно взъярившись, заорал пленник. — Ещё не хватало за такими отбросами подсматривать! Я просто в гости шёл и решил отдохнуть в тени, вот и всё! — быстро придумал он хоть сколько-то правдоподобное объяснение. — Не ври! — сурово рявкнул в ответ тёмный, снова слегка придавив к ограде крикливый трофей. — Тень падает по эту сторону забора! — А я и не вру! — постарался как можно убедительнее соврать Селест. — Ну, тени я не нашёл, но голова от жары закружилась, поэтому я решил отдохнуть минуту… — Опять врёшь, — констатировал Эризидт. — Ты хоть понимаешь, насколько для меня очевидна твоя неуклюжая ложь? Моя магия позволяет видеть все твои тёмные мыслишки насквозь! — чуть преувеличил он свои способности для пущего эффекта. С разом побледневшего лица аш Лорганта-младшего в одно мгновение стекла вся напускная бравада, а во рту предательски пересохло. — Т-ты… ты что… т-тёмный маг?! — сбивчиво спросил он непослушным языком, перепуганными глазами уставившись на обидчика. Вплоть до этого момента аш Виннерфорт сомневался, повлиял ли он своей аурой на этого слабака, трясущегося под его ладонью, как осенний лист. Сейчас же тёмный склонялся к мысли, что если нечаянно и припугнул его магией, то особой погоды это всё равно не сделало — похоже, весь остальной страх у жалкого трусишки был собственного производства. — Угадал! — со зловещей улыбкой рыкнул Эриз. Актёр из него был никудышный, но чтобы создать должное впечатление на этого пугливого хлюпика, с его колоритной внешностью особого таланта и не требовалось. Даже несмотря на то, насколько нелепо выглядел мрачный мускулистый тип для аристократа, поверить, что на заднем дворе магистра Ордена Тьмы по какой-то причине мог оказаться другой тёмный маг, в принципе, было не так уж и сложно. От этой мысли паника снова ненадолго затопила сознание Селеста. Но аш Лорганты так просто не сдаются! Прерывисто вздохнув, юноша постарался взять себя в руки. Нет, должно быть, этот ублюдок просто блефует. Но если это всё же правда… его незавидное положение оказалось куда серьёзнее, чем он рассчитывал. Нужно было срочно придумать, как выкрутиться из этой переделки с наименьшими потерями… — С какой стати мне тебе верить? — нервно сглотнув, юноша постарался натянуть на лицо самоуверенную ухмылку. Вышло на удивление убедительно. — Ты пока ничем не доказал, что хоть какой-то маг! По мне так ты больше похож на грабителя, прикидывающегося тёмным магом, чтобы легче было вымогать у прохожих деньги! — с вызовом в глазах выпалил он. На секунду Эризидт стиснул челюсти, почувствовав очередную вспышку раздражения. Разумеется, доказывать этому сосунку собственную магическую состоятельность он в любом случае не собирался. Однако, наделённый лишь частичным даром, тёмный не мог не осознавать, что ему бы не удалось наглядно продемонстрировать свой ментальный дар в такой ситуации, даже если бы он того хотел. К собственному удивлению, и эту волну гнева подавить оказалось совсем не сложно. Неужели всего три урока контроля с наставницей аш Ошоннел настолько ему помогли?.. — Ну, и кто из нас теперь необразованный? — с насмешкой спросил аш Виннерфорт, уже не пытаясь скрыть, что этот тип начинал основательно действовать ему на нервы. — Если ты и правда одарённый маг, как утверждаешь, то и сам должен прекрасно знать, что использовать магию вне орденов до окончания обучения можно только в присутствии преподавателя. — Никогда бы не подумал, что в знаменитый Орден Тьмы принимают таких пай-мальчиков, без разрешения учителя боящихся и шага ступить! — с нарочитым презрением бросил Селест. Выпад был не особо убедительным, но юноша уже готов был сказать что угодно, лишь бы оттянуть завершение этого разговора, тем временем готовясь ухватиться за любую соломинку для побега. Ведь как только незваному гостю будет нечего ответить, этот первобытный человек, наверняка, поволочёт его в кабинет магистра за шкирку, как нашкодившего котёнка. А то и, чего доброго, сдаст городской страже. Один вариант хуже другого… Эризидт пренебрежительно оглядел хорохорящегося нарушителя спокойствия. Ещё совсем недавно он, скорее всего, повёлся бы даже на такую простенькую провокацию, но теперь какой-то несчастный молокосос с детскими дразнилками был ему не соперник. — А ты у нас такой смелый, значит? — намеренно выдержанным и оттого ещё более зловещим тоном спросил тёмный, чуть дёрнув пленника на себя и этим позволив отстраниться от больно впивающихся в спину прутьев ограды. — Ну, давай, господин аристократ, продемонстрируй, как это делается! Докажи, какой ты маг! Эриз сказал это, почти не сомневаясь, что противнику не найдётся, чем подкрепить свои пустые угрозы. Если бы этот парнишка действительно оказался обученным орденским магом, самозваному блюстителю порядка уже давно бы не поздоровилось. Зато безнаказанно выводить из равновесия заносчивого аристократишку оказалось даже забавно. С удовлетворением глядя на то, как лицо оппонента в очередной раз покрывается красными пятнами от гнева, тёмный уже обдумывал, как бы ещё поддеть змеёныша, но придумать ничего так и не успел — его отвлекла необычайно мощная волна ярости, затопившая сознание собеседника. Тут Эризидт почувствовал, как строптивый незнакомец обхватил своей ладонью запястье его руки, которой он того и удерживал. И в тот же момент руку пронзила резкая боль, вынуждая рефлекторно её разжать и отдёрнуть. От неожиданности он даже позабыл на мгновение о своём арестанте. Пытаясь сообразить, что случилось, тёмный юноша обнаружил, что кожа вокруг запястья потемнела и сморщилась в причудливой форме, почти в точности повторяя ладонь нападавшего. Ожог?! Нет, не похоже — окружающие ткани совсем не нагрелись. А от воздействия магии воды кожа не должна была потемнеть так быстро… Но что же это тогда за магия? Селест, тем временем, успел развернуться, попытавшись перелезть обратно через ограду. Увы, решение оказалось ошибочным: повреждённая утром рука не позволила ему двигаться с достаточной ловкостью. Впрочем, и без травмы внук барона вряд ли смог бы взять такое препятствие с первой попытки, даже будь у него больше времени. Поскользнувшись на покрывающих её вьюнках, всё ещё влажных от недавнего дождя, целитель чуть было не рухнул вниз — но его спас всё тот же предательский ворот плаща, зацепившийся за один из прутьев, на котором Селест и повис, как пальто на вешалке. Безуспешно пытаясь освободиться, юноша забрыкался… и его правая лодыжка накрепко застряла между фигурных элементов кованой ограды. Стоя в шаге от незадачливого беглеца, Эризидт со спокойным видом наблюдал за его неуклюжими попытками. Как ни странно, довольно неприятная травма его совсем не разозлила. — Это было больно, знаешь ли! — признал он, тряхнув пострадавшей рукой, не сводя цепкого взгляда с успевшего выдохнуться незнакомца. — Но за это я на тебя не в обиде: сам попросил — сам получил. А твоё жалкое подобие попытки побега, кстати, наглядно демонстрирует, кто из нас двоих настоящий трус. Зарычав от беспомощности, аш Лоргант попытался дёрнуться в последний раз. Не добившись этим жестом отчаяния никакого результата, он обессилено повис на заборе, удерживаемый здоровой рукой и собственным плащом. — Ладно, давай так, — с серьёзным видом предложил Эриз. — Ты называешь своё имя и настоящую причину, по которой шпионил за домом магистра аш Дортмунда, а я освобождаю тебя из плена этого страшного и ужасного забора и, возможно, отпускаю гулять дальше. Но последнее зависит от того, что ты мне расскажешь. Не забывай: как тёмный маг, я узнаю, если ты снова будешь мне врать. Селест, успевший к тому времени в полной мере осознать безвыходность своего незавидного положения, устало вздохнул, исподлобья изучающе разглядывая здоровущего наглеца. Похоже, выбора у него не осталось: придётся подчиниться требованиям этого деревенского дурачка — причём, вне зависимости от того, маг ли он на самом деле. Обидно, конечно, но в случае крайней необходимости внук барона Миронского был готов пойти и не на такое унижение, если в итоге происходящее могло сыграть в его пользу. — Хорошо, хорошо, ты победил, — неохотно признал он. — Меня зовут Селест. — Неплохо для начала, Селест! — победоносно усмехнулся тёмный, ловко отцепляя плащ беглеца от ограды, при этом поморщившись от боли, случайно задев тканью травмированную кожу. — А я Эризидт аш Виннерфорт. Приятно познакомиться, — расставил он акценты так, чтобы сомнений в истинном его отношении не оставалось. Юный целитель с поистине королевским безразличием позволил тому себе помочь, не торопясь выкладывать остальные подробности. — Ну, чего замолчал? — подтолкнул его к продолжению Эризидт, высвободив ногу парнишки из плена кованого лепестка и помогая спуститься на землю. — А фамилия? Я тебе свою назвал! — добавил он, на всякий случай по-прежнему придерживая того за плечо. — Селест… аш Лоргант, — признался внук барона, уже не пытаясь убегать. — Что?.. — неподдельно изумился Эриз. — Ты родственник Альта? — Ты знаешь его?! — встрепенулся Селест. — Я его брат! — Брат, значит… — тёмный зловеще прищурился, ощущая, как рука сама собой сжимается на плече невысокого юноши. От недавно восстановленного контроля вмиг остались одни осколки… — Эй! — дёрнулся от боли Селест. — Что ты… — Тот самый брат, который жил с ним под одной крышей все эти годы? — яростно прошипел Эриз, ещё сильнее сжимая его плечо. — Где же ты был, когда над ним издевался ваш дед? Стоял в сторонке и злорадно посмеивался? Или же помогал любимому дедуле в этом нелёгком деле? Тьма в твоей прогнившей душонке подсказывает мне, что ты далеко не невинная овечка. — Я не… Ай, отпусти! Больно же!.. — в голосе аш Лорганта-младшего уже отчётливо читалась паника, так некстати смешавшаяся с нахлынувшими угрызениями совести, последнее время всё чаще настигавшими его. — Альту тоже было больно, — тихо, но сурово припечатал тёмный, устрашающе наклонившись. Однако хватку всё же ослабил, опомнившись. — Зачем ты пришёл?! Решил, что ему было мало? Хотел ещё добавить?! — кричал он уже во весь голос. Яростно прищурившись, Селест стиснул зубы, стараясь не выдать, что тому и впрямь удалось его задеть. Но Эриз и не думал его отпускать, всем своим видом требуя прямого ответа. К сожалению, в пылу ссоры ни один из них не заметил молоденькую служанку, выглянувшую на шум. Испуганно ойкнув, она тут же скрылась в доме. — Зачем я пришёл, не твоё дело! — вопреки своему намерению не поднимать шум, проорал Селест ещё громче противника. — И раз уж знаешь, кто я такой, отведи меня к брату, пока на твои крики не сбежалось полгорода! — рявкнул он, к концу всё же испуганно поубавив голос, вновь вспомнив, что люди барона вполне могут ожидать его появления рядом с этим домом. — А почему это ты боишься, что нас услышат, Селест аш Лоргант? — с подозрением прищурившись спросил Эризидт, бросив изучающий взгляд поверх ограды. — Почему околачиваешься у чёрного входа вместо того, чтобы просто позвонить в дверь? Уж не принёс ли ты на своём змеином хвосте новых неприятностей для Альта? Селест слегка побледнел от догадливости этого наглого типа, но постарался не подать вида. — Тебя это не касается, — презрительно бросил он. — Вот с самого начала чувствовал, что с тобой что-то нечисто! — со злостью сплюнул себе под ноги Эриз. — Нужно было сразу гнать тебя в шею и дело с концом, — тут он резко подхватил невысокого парня подмышки, развернул к себе спиной и подсадил обратно на забор. — Давай, проваливай! И не возвращайся больше никогда! Альт тебя видеть не захочет, уж не сомневайся! — Это не тебе решать! — вполголоса взвыл внезапно осмелевший от вернувшейся ярости Селест. — Убери от меня свои вонючие лапищи! Вместо того, чтобы воспользоваться «помощью» и перебраться через ограду, аш Лоргант покрепче ухватился за прутья и, вопреки своему воспитанию, опустился до попытки лягнуть противника ногой. С первого же удара он ощутимо угодил растерявшемуся тёмному под ребро, вынудив того отступить на шаг. — Ах, ты мелкий!.. — не сдавался Эризидт, вновь подскочив к нахальному братцу Альта. Занятые своей перепалкой, юноши даже не услышали, как дверь на кухню распахнулась. За их спинами стояли ошарашенные Альт и Лорий.Глава 7. Белые хризантемы и братская взаимовыручка
Несколько мгновений Альт ошеломлённо наблюдал за неожиданной сценой с участием брата и лучшего друга. — Селест?.. — удивлённо подал он голос. — Альтириус! Альт!.. — обернувшись через плечо, радостно откликнулся младший аш Лоргант, по инерции продолжая пинать застывшего за его спиной тёмного юношу. Завидев подошедших, Эриз отступил на шаг в сторону, предусмотрительно скрыв повреждённую руку за спиной. Селест же, опомнившись, поспешил спрыгнуть с забора, за который до сих пор машинально держался. — Прошу прощения, но что здесь вообще происходит? — непонимающе вопросил Лорий, оглядывая место происшествия. Неодобрительно качая головой, дворецкий попытался бегло оценить масштабы бедствия: подрастающий газон безнадёжно испорчен, клумба затоптана, а от ползучих растений на ограде почти ничего не осталось. Пока Альт ошеломлённо переводил взгляд с друга на брата и обратно, Селест, неожиданно оказавшись в центре внимания, никак не мог сообразить, с чего начать. — Этот тип прятался под забором, как какой-то воришка, — не дожидаясь его реакции, с хмурым видом пояснил Эризидт. — Да ничего подобного! — разом стряхнул с себя растерянность младший внук барона Миронского. — Я только подошёл, а этот тип ни с того ни с сего напал на меня и перетащил через забор! Ох, моя рука… Как же больно! — со страдальческим выражением лица принялся он демонстративно разглядывать ладонь, разодранную ещё с утра, которая очень кстати вновь начала кровоточить из-за попыток перелезть через ограду. — Эриз! — укоризненно уставился на своего друга Альтириус. — Да я его пальцем не тронул! — тут же вскинулся не вполне справедливо обвинённый тёмный. — Ну, практически… Я всего лишь задержал его до выяснения обстоятельств. А что с его рукой случилось, я понятия не имею! Селест злобно глянул на недавнего соперника и уже собрался было что-то ответить, но подошедший Лорий отвлёк его внимание: — Прошу вас, господа, — тактично вмешался он, с осуждением посмотрев на обоих, — давайте не будем усложнять и без того непростую ситуацию. Если не возражаете, я бы предложил пройти в дом, где вы сможете привести себя в порядок и продолжить свою… дискуссию. Ожидаемо, возражений ни у кого не нашлось, и вскоре вся делегация отправилась в дом. Шедший последним Эриз бросил осторожный взгляд на собственную повреждённую руку. Заострять на ней внимание не хотелось — всё-таки этого сопляка он сам спровоцировал, а последствия за подобное использование магии могут быть крайне суровыми. Стоило бы заглянуть в свою комнату и перевязать её, пока никто не заметил, но оставлять этого чересчур наглого братца Альта наедине с другом совсем не хотелось. В итоге, он решил пока продолжить следить за ситуацией, остановившись у дверей гостиной, в которой этот наглый выскочка уже успел усесться на предложенный диван с мученическим видом. — Возможно, будет лучше послать за целителем? — обеспокоенно поинтересовался дворецкий, поставив раскрытую аптечку на кофейный столик перед гостем. — Не нужно, я и сам… целитель, — стараясь не выказывать неуверенности сказал Селест и с деловитым видом принялся копаться в содержимом красной коробки. Бросив взгляд на собственную окровавленную ладонь, брезгливый юноша с трудом удержался, чтобы не поморщиться. К собственной крови молодой целитель относился хоть сколько-то терпимо, но всё же вид содранной кожи был довольно отвратительным. Хорошо, что на нём всё заживало, как на собаке, и никаких особых навыков для обработки такой раны не требовалось — иначе его крайне посредственные познания в исцелении стали бы очевидны всем присутствующим. Об этом им знать совершенно не обязательно — а вот получше рассмотреть, как сильно он страдает, будет вовсе не лишним, рассудил аш Лоргант-младший. Пропитав бинт целебным бальзамом, Селест почти не глядя приложил его к пораненной ладони и принялся медленно её обматывать, старательно изображая вселенскую боль на своём лице. Нет, он почти ничего не почувствовал, но чем дольше он сможет отсрочить начало разговора, тем лучше — ведь что именно он будет говорить Альту, чтобы тот вместо него убедил своего жениха позволить ему остаться, юноша за эту неделю так и не придумал. В идеале хотелось бы избежать лишних унижений перед старшим братом и тёмным магистром, но если иных вариантов не останется, он мог просто рассказать всё, как есть. Впрочем, пока ещё оставалась надежда выкрутиться с меньшими потерями. Тем временем Альтириус, не решаясь заговорить, рассматривал его со смешанными чувствами. За эти пару месяцев Селест успел порядком измениться и казался каким-то… не таким. Как ему следует вести себя рядом с братом, Альт не мог понять. Полукровка всегда чувствовал себя виноватым перед ним — за то, что родился раньше, да ещё и магом, а значит, и первым наследником баронского титула, при этом совершенно не годясь на эту роль, в отличие от брата… Теперь же его чувство вины усугублялось ещё и пониманием, что он влиял на брата своей магией большую часть своей жизни. Если бы не его аура, возможно, их отношения сложились бы куда лучше, хотя даже с её учётом брат, по сравнению с остальными членами семьи, доставлял светлому куда меньше неприятностей… Прислонившийся плечом к дверному проёму Эризидт с нескрываемым недоверием наблюдал за братом Альта, время от времени бросая взгляд на собственную повреждённую руку. Оставленная строптивой малявкой травма порядком ныла и напоминала о себе вспышками боли всякий раз, стоило лишь повести запястьем. Этот крысёныш назвал себя целителем — вот, значит, чем он его приложил… О таких крайне агрессивных свойствах магии Исцеления тёмный даже не подозревал — и это при том, что он уже имел неудовольствие познать некоторые малоизвестные стороны этой силы, из-за чего и раньше относился к целителям несколько предвзято. — Ты тоже поранился, Эриз? — обернувшись к нему и заметив потемневшую кожу, с тревогой спросил Альт. — Может, всё же стоит вызвать целителя?.. — Ерунда, — пренебрежительно поморщился тот, спрятав руку за спину. — Случайно содрал кожу, когда чинил кое-что. Само пройдёт. Селест слегка удивился, что этот бугай придумал какую-то нелепую отговорку вместо того, чтобы во всеуслышание обвинить его в применении магии. Увы, насколько опасной глупостью была его попытка дать отпор при помощи своей магической силы, юный целитель понял лишь, когда дело уже было сделано. Если в ордене Исцеления узнают, что и без того провинившийся будущий дебютант снова использовал магию без присмотра наставников — пусть даже в целях самообороны — его шансы на поступление из ничтожных превратятся в несуществующие. Теперь эту ошибку легко было использовать против него, и сам Селест, вероятно, так бы и поступил. Так почему же этот невоспитанный деревенщина решил его не выдавать?.. Унижаться, помогая упрямому идиоту, аш Лоргант совершенно не горел желанием, но выбора не оставалось. Не хватало только, чтобы все, кому не лень, могли лицезреть отпечаток его ладони на руке этого типа. И даже если этот переросток неотёсанный пока решил не афишировать всех подробностей произошедшего между ними, ему ничто не помешает прибегнуть к такому ходу позже. Нет уж, подобные козыри лучше было приберечь для себя, а от наглядных свидетельств своего необдуманного магического вмешательства избавиться как можно скорее. Небрежно отмотав ещё бинта, юноша вылил на него немного бальзама и подошёл с ним к Эризу. — Бери это и оставь нас с братом наедине, — всучив ему бинт, Селест окинул молодого великана недобрым взглядом и тут же повернулся к Альту, не дожидаясь ответа. Эризидт с подозрением прищурился. Ясно было, что тот не о его комфорте заботился, а о сохранности собственной шкуры, но даже такой помощи от этого высокомерного гадёныша аш Виннерфорт не ожидал. Доверия скользкий тип не вызывал ни капли, однако, обменявшись с Альтом взглядом, тёмный решил не упорствовать. В случае чего, он и из коридора почувствует тьму в его сознании. Небрежно заматывая повреждённое запястье на ходу, он вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь. — Селест… — осторожно окликнул Альт стоявшего рядом брата, когда дверь закрылась. — Может, всё же расскажешь, почему ты здесь? — А что, мне уже нельзя просто так навестить родного брата? — гордо вздёрнул нос младший. — Неужели ты совсем не рад меня видеть, Альтириус? — Конечно, рад, но… — немного нервно улыбнулся светлый, отведя взгляд. Он никак не мог придумать, как бы потактичнее сказать, что подобный визит — последнее, что он мог ожидать от него. — Вижу я, как ты рад! — уязвлённым тоном отозвался тот. — Я, между прочим, жизнь тебе тогда спас, если ты успел позабыть об этом. И с тех пор даже ни разу не видел тебя! За всё это время ты не удосужился хоть раз написать домой! Мне сказали только, что ты выжил, и всё. Даже о том, что мой брат скоро станет герцогом, я узнаю из газет, а не от тебя лично! Как это понимать?! Селест и сам не знал, какую мысль он хотел донести своей пылкой речью, кроме как заставить братца чувствовать себя виноватым и обязанным ему — в его ситуации нужно было пользоваться любым возможным преимуществом. — П-прости, Селест, я просто… — тихо начал Альт виноватым тоном, но был бесцеремонно прерван. — Вот, значит, как! — эмоционально вскинулся Селест, видя, что его слова работают. — Ты считаешь, что я настолько чёрствый и бесчувственный, что мне нет никакого дела до дальнейшей судьбы родного брата, которого я, опять же, спас от верной смерти, — обижено отвернулся он к стене. — Нет же, ты не так… — попытался оправдаться Альтириус, как вдруг за дверью послышался знакомый возмущённый голос, о чём-то споривший с Лорием. В дверь постучали, и, спустя мгновение, в комнату заглянул коренастый шатен с козлиной бородкой — это был флорист аш Рентир, с которым будущий герцог всё ещё вёл переговоры о букетах, когда их прервала служанка, сообщившая о случившемся на заднем дворе. — Господин Альтириус! — торопливо воскликнул флорист, подходя к Альту, взгляд которого тут же заметался по комнате в поисках укрытия. — Извините, но я не могу больше ждать! Мне нужно знать ваше окончательное решение! — Мне… обязательно выбрать именно сегодня? — неуверенно спросил Альт. — Не просто сегодня, а незамедлительно! — аш Рентир поднял палец, пытаясь подчеркнуть важность сказанного. — До вашей свадьбы с его светлостью остаётся чуть более месяца — за это время мне придётся вывести цветы выбранного вами сорта и оттенка, вырастить их из семян в требуемом объёме и создать из получившегося идеальные букеты. Прошу заметить, что до ордена Земли путь не близкий, и если я не отправлюсь в ближайший час, то не успею добраться до темноты и потеряю целые сутки работы! Вы же не хотите, чтобы на вашей свадьбе все до единого букеты состояли исключительно из нераспустившихся бутонов? Слушая флориста, очень кстати прервавшего его разговор с Альтом, почти успевший зайти в тупик, Селест в очередной раз поймал себя на зависти к брату. Тому самому, которого до недавнего времени едва ли считал за полноправного человека — не то, что за равного себе аристократа. Теперь же он сам с трудом понимал, почему так относился к брату все эти годы. Неожиданно для себя, юноша понял, что даже сейчас зависть его была не чёрная, а скорее… серая. Конечно, успехи брата немного раздражали, и куда приятнее было бы добиться подобного самому, но всё же… по-своему он мог порадоваться за этого никчёмного бастарда. Кто бы мог подумать, что он так высоко взлетит? Альтириус аш Дортмунд, герцог Кассарийский, надо же… Аш Рентир тем временем выхватил из рук по пятам следовавшего помощника два букета и поднёс их своему клиенту. — Если я не ошибаюсь, вы сузили свой выбор до лилий и хризантем. Прошу, господин аш Лоргант, определитесь хотя бы с этим. Альт в сотый раз за это утро с тоской смотрел на осточертевшие белые цветы, которые наверняка теперь будут являться ему в кошмарах до самой свадьбы. Чем лилии лучше хризантем или наоборот, ему сложно было судить. Сам светлый не имел особых предпочтений ни к тем, ни к другим, но почему-то все ожидали, что этот выбор сделает именно он. Никариус ловко самоустранился от помощи, внезапно вспомнив об очень важном деле, как только выяснилось, что сегодня выбирать придётся не закуски, а цветы. И даже Лорий только пожимал плечами, уверяя, что любой его выбор будет достойным. Но вдруг по каким-то неписаным правилам, о которых полукровке, естественно, никто не удосужился сообщить, хризантемы будут совсем неуместными на их приёме? Или, может, лилии?.. От всего этого раскалывалась голова, и Альт уже не раз собирался просто подбросить монетку — лишь твёрдое намерение во что бы то ни стало устроить свадьбу, достойную герцога, останавливало его. Этот выбор — как и любой другой в этом нелёгком деле — должен был стать осмысленным и осознанным. Наблюдая за нерешительностью брата, Селест внезапно понял, что ему нужно делать. Это же так просто! И как он не подумал об этом раньше? — Хризантемы? Лилии?! — бесцеремонно вмешался он в разговор. — Можно подумать, вы организуете не свадьбу, а похороны! Поперхнувшись от возмущения, аш Рентир тут же перевёл свой взгляд на молодого наглеца. — О каких лилиях вообще может идти речь, если их уже года три, как никто не использует на свадьбах?! — поднажал Селест, высокомерно разглядывая предоставленные на выбор цветы. — Лилии — это классика! — возмущённо сунул ему под нос букет собственного производства земляной маг. — По-вашему, любой вышедший из моды пережиток прошлого становится классикой? Это даже не смешно! — не успокаивался младший аш Лоргант. — А хризантемы? Вы всерьёз предлагаете будущему герцогу Кассарийскому ограничиться на своей свадьбе цветами, которые и на детский праздник приличные люди постесняются принести? Так, идём, посмотрим на ваш ассортимент, — деловито произнёс Селест, направляясь к двери. Ошарашенный таким напором флорист, отдуваясь и краснея, перевёл взгляд на оцепеневшего Альта — неуверенный вид молодого человека подсказывал, что вставать на его сторону будущий герцог не станет. Недовольно пыхтя, он повёл этого нахального человека в отдельную комнату, плотными рядами заставленную белыми образцами букетов и примерами живых растений всевозможных видов. — Успеть за час, говорите? Да тут и пяти минут много будет! — едко бросил Селест, окинув быстрым взглядом импровизированную выставку букетного мастерства. — Выбор, прямо скажем, не богатый. Заглянув в частично заполненный бланк заказа в руках флориста, младший аш Лоргант неодобрительно зацокал языком. — Так и знал, что даже в таком простом деле ты окажешься совершенно бесполезным, — хмыкнул он, переведя взгляд на робко последовавшего за ними брата. Щёки Альта окрасил румянец, и он виновато потупил глаза. Нарочито тяжело вздохнув, Селест повернулся обратно к букетам. Следующие несколько минут Альтириус с невольным восхищением наблюдал, как ловко его брат отбраковывает букет за букетом, едва на них взглянув. Всякий раз он приводил, несомненно, важные аргументы, почему эти ленточки выглядят вульгарно, а эти — слишком пресно, почему эти цветы совсем неподходящие для свадьбы — а эти, наоборот, подошли бы, да вот выращены не лучшим образом. Молодой аристократ уверенно выбирал элементы оформления от разных букетов, словно всю жизнь этим занимался. Впрочем, это было не так далеко от истины: всё же младшего аш Лорганта с детства готовили стать бароном, и в отличие от уроков исцеления, подобные вещи давались ему с завидной лёгкостью. Спустя каких-то пятнадцать минут окончательный вариант был готов — хотя и с небрежной оговоркой Селеста, что куда лучшего результата можно было добиться, просто выбрав другого флориста. Как только разгневанный аш Рентир, получив всё же свой заказ, удалился его исполнять, Альтириус с благодарной улыбкой посмотрел на брата. — Ты не представляешь, как помог мне сегодня, — смущённо признал он. — Я с самого утра мучился с этими букетами и так и не смог выбрать ничего достойного… — Это же совсем не сложно, — младший аш Лоргант бросил на Альта немного снисходительный взгляд, стараясь сдержать самодовольную улыбку. — Не представляю, как ты умудрился дожить до совершеннолетия и не научиться таким элементарным вещам! — Ты прав, я совсем ничего не понимаю в букетах, да и вообще в организации свадеб… — с печальным вздохом согласился будущий герцог Кассарийский. — Боюсь, я совсем не гожусь для всего этого. Какой из меня герцог, если даже достойно организовать собственную свадьбу я, как оказалось, не способен?.. Полукровка печально понурил голову, замолчав на несколько секунд. Как же удачно совпало, что Селест появился именно в этот момент и даже сам вызвался помочь, не требуя ничего взамен. В голове промелькнула непрошеная мысль: как было бы здорово, если бы брат согласился остаться на несколько дней и помог разобраться с остальными неразрешимыми свадебными дилеммами, успевшими накопиться за эту неделю. Увы, но просить о таком Альт не мог — их отношения никогда не были настолько близкими, и тому совершенно незачем было помогать никчёмному бастарду. Да и как он мог приглашать кого бы то ни было в дом, в котором сам по-прежнему был гостем?.. На этой мысли жених магистра одёрнул себя: нет, уже не гостем. Но всё же и полноправным хозяином он здесь не будет ещё месяц — и это при условии, что ему всё же удастся освоить магический контроль и свадьбу не придётся отменять в последний момент… Селест старательно выдерживал паузу, надеясь на прямой вопрос, но брат упорно продолжал молчать. Так и не дождавшись его реакции, юноша решил, что более подходящего момента уже не подвернётся. — Вижу я, что без меня ты со всем этим уж точно не управишься, — тяжело вздохнув, покровительственным тоном сказал он и утешительно положил руку на плечо брата. — Эх, не хотел я задерживаться надолго, но так и быть, останусь на месяцок, чтобы помочь с организацией твоей свадьбы. — П-правда?! — не веря своему счастью, Альтириус в замешательстве поднял на брата полные робкой надежды глаза. — Чего только не сделаешь, чтобы шикарная свадьба родного брата не превратилась в позорище, — беззлобно подколол Селест, довольно ухмыляясь. — Ладно, показывай, где будет моя комната… Постояв в замешательстве ещё несколько мгновений, Альт радостно заулыбался и поспешил найти Лория, чтобы сообщить хорошую новость. Невольно промелькнувшее сомнение, вправе ли он просить дворецкого подготовить гостевую комнату, пришлось сознательно и не без усилий отмести. В этот момент юноше не хотелось даже думать о том, как именно он будет объяснять жениху своё самовольное решение. Оставалось только надеяться, что герцог с пониманием отнесётся к присутствию Селеста в своём доме. Зато свадьба внезапно перестала казаться настолько пугающей, и будущий герцог смог, наконец-то, вздохнуть с облегчением.