Сказки Анволы

Ветер кусал кожу до мурашек, пока мы полем добирались до дому. Высокая трава волнилась у пояса, щекотала босые ноги. Приятно было по ней ступать уставшими ступнями после тяжелого дня. Мартуня бежал со мной, ловил припозднившихся бабочек, смеялся словно хрустальная вода в ручье, вызывая и на моем лице улыбку. Не зря его нарекли Мартом, в который раз подумала я. Самое стоящее для него имя. Поле кончилось. Дальше можно было идти лесом или, огибая его, по руслу давно пересохшего ручья. Я остановилась, дожидаясь пока Мартуня добежит до меня. Его каштановые волосы спутались от ветра, смех рассыпался от бега. — Лил! Давай через лес! И почему я так и думала? Март улыбался, держа в руках только что пойманного воздушного змея, которого два дня назад подарил ему папа. По лесу было нельзя. Матушка просила не бродить там ночью, а солнце уже почти утонуло за горизонтом. — Мартунь, давай в обход? Еще раз змея запустишь… Брат нахмурил бровки и пухлые губки сложились в умоляющем выражении. Такому мог противостоять только отец. Я вздохнула, перевела взгляд на дремучий манящий лес, понимая, что тоже не прочь там пройтись. Март заметил сразу мои колебания и понял, что мы точно отправимся по мягкой тропке, укрытой одеялом из упругой хвои и прошлогодней листвы. Март подскочил ко мне, прижался маленьким тельцем, обнял ручками. — Ты самая лучшая сестра! Я зажмурилась, обняла его крепко и шагнула в лес. Март тут же поскакал вперед, и я едва успела его поймать. — Сперва поприветствуем Лесного Хозяина, — полушепотом сказала я. Март лукаво посмотрел на меня, чуть улыбнувшись. — Лесной Князь, Лесной Хозяин, пусти нас! Проведи к дому, не путай тропинки, не заметай дорожки! — я поклонилась до теплой летней земли. Брат поклонился вместе со мной, но ничего не произнес, я понадеялась, что он попросил милости про себя. Из тряпочной сумки, расшитой луговыми цветами, я достала кусочек хлеба, посолила и положила на ближайший пенечек, заросший нежной травой. Но в тот раз нам было не суждено дойти до темноты. К поздним сумеркам мы вышли на поляну, с которой начинали путь. Нетронутое угощение все также лежало на старом дереве, с одной стороны прикрытое высокой травой. — Он не принял хлеба… — я в самом деле испугалась. — Лила, вот ты уже большая, а все еще в него веришь. Мартуня показательно покачал головой, показывая, что он думает обо мне. Все-таки тетка в городе научила его «уму-разуму». — Так нельзя, Март. Брат хмыкнул и снова пошел вперед. — Думаю, нам лучше вернуться, — начала было я, но Мартуни уже и след простыл. — Март! Я ступила за ним. Лес за спиной словно замкнулся. Деревья скрепились ветвями, закрыли проход назад. Начала медленно накатывать паника. — Март! — позвала я еще. Мой крик запутался в листве и пропал. Тишина обрушилась со всей силы, оглушающая, тяжелая. Несколько секунд я стояла, завернутая в безмолвный кокон. Потом шорох схватился за ближайшие ветки, забегал под ногами, но тьма скрывала его. Под кожу просачивался страх. Стволы сдвинулись, словно сдавили меня в гробу, и я сделала шаг вперед, слыша как отпружинила хвоя и треснула под ногой веточка. Туман паутиной облепил меня, завернул в полупрозрачный саван, воздух сделался липким. — Март… — хрипло позвала я, и кто-то за спиной захихикал. Я знала, что это Леший, прогневанный Хозяин Леса, но ничего не могла сделать — страх покусывал сердце, кололся в груди. Я слышала кого-то за спиной, но боялась обернуться. Дрожа, я села на землю, опираясь ладонями в колкие иглы, травинки цеплялись за длинную юбку. Дыхание на затылке стало очень явственным, и я поняла — это последний миг. Над головой качались верхушки сосен, темное беззвездное небо сливалось с ними. Нужно было что-то сделать. — Княже… — еле разомкнула я губы. — Хозяин Лесной. Помилуй меня да брата моего несмышленого. Прими оставленный дар. Волосы змеились темной медью. Кто-то все еще был позади. Сосны переговаривались тоненьким треском. — Прими этот дар и остальные угощенья, каждый день будем тебе носить, отпусти-помилуй, Лесной Хозяин, — шептала, прикрыв глаза. Он дышал в мою голову, обнюхивал волосы. Я не шевелилась, только руки дрожали над опавшими иголками. Все смолкло за спиной, даже деревья успокоились и отступили. Передо мной снова выстилалась знакомая тропинка, но земле было холодно сидеть и я медленно поднялась, но обернуться так и не решилась. Осторожно пошла вперед. — Мартуня? — позвала я. Еловые лапы мягко касались щеки, иглы не царапали кожу. — Ма-арт? — Лилия! Он уже давно перестал меня звать так — считал, что уже вырос и мог защищать, а значит и кликал ласковее, позабыв, как нравилось полное имя. Я свернула с тропы и налетела на брата. Он едва касался ногами земли — висел в колючем терновнике и, пытаясь выбраться, путался и царапался сильнее. — Не шевелись! Я подошла ближе, аккуратно высвободила Марта. — Я видел, видел! — он захлебывался в словах. — Лили! — Знаю, я знаю, Мартуня, — я прижала его к груди. — Все, сейчас пойдем домой. По утрам Март ходил в лес вместе со мной и всегда рядом с хлебцем или блинами клал припрятанный за завтраком пряник.