Сказки Анволы

Небо было синее и густое, как черничный кисель. Снег переливался самоцветами под далекими стеклышками звезд, поминутно скрываемыми за паром пуховых облачков. Юная колдунья выскочила из теплой избушки, на ходу застегивая пальтишко. — У-ух… — пар мягко заклубился у ее рта, снежная тропка скрипнула под ногами в валеночках. Луна была большая, круглая, холодная. И очень красивая. Здесь, у самого дома, еще был ярок желтый, растекающийся топленым маслом свет крылечного фонаря, и она похрумкала снегом подальше к лесу, где струился только прохладный лунный свет. Погулять под него даже в самую холодную зиму было приятно — испарялись все печали, тело становилось легким под стать лунной невесомой дымке, свободным от всех мирских забот. Как после встречи с любимой подружкой, юная колдунья чувствовала себя парящей и веселой, улыбка танцевала на ее губах. Румянец расцеловал ей щеки еще у самого дома, вокруг стало темнее, тропинка у́же. Девушка постояла несколько минут, запрокинув голову и вглядываясь в далекую полную луну. Мороз шутливо пробирался под ее пальто, поднимал тонкие светлые волоски на теле и щекотал кожу ледяными ловкими пальцами. Юная колдунья смешливо поежилась и рассмеялась, ощущая его пальцы под рукавами платья, на груди и мягком животе. — Перестань, ну же, мне совсем щекотно! — прошептала она, дернув плечиком и прикрыв глаза. Тонкая русая прядь выбилась из-под платка, коснулась щеки. Совсем рядом спал лес, укрывшись толстым пуховым снегом, не шевелясь и почти не дыша. Деревья улеглись под темным покрывалом, протянутым от самых звезд, а те мерцали далеко-далеко, изредка подмигивая и выплетая паутину новых облаков. Мороз треснул где-то совсем рядом, остро поцеловал колдунью в шею и пробрался к ее спине, играя длинными пальцами по клавишам позвоночника. Она снова звонко рассмеялась, помотала головой и зажмурилась, когда он сдул ей в лицо снежные искры со спящих еловых лап. Они повисли в зимнем воздухе, медленно поворачиваясь и сверкая тысячами острых граней в лунном потоке. Колдунья замерла, чувствуя, как замерло время, восхищенно выдохнула, и горячий воздух тучно заклубился, подплавил близкие снежинки и тут же растворился в звонком холоде. Мороз подобрался туда, где начинались бесконечные девичьи юбки, и прекратил щекотливые касания, погладив ледяной ладонью ее спину, округлые бока, соединив руки на мягком податливом животе. Девушка вздрогнула, схватилась за живот: — Совсем уж нечестно! И принялась танцевать и кружиться. Луна мелькала то там, то здесь, деревья взялись за руки, окружили колдунью, звезды покатились по небосводу… Юбки взлетели, и мороз сразу отпустил талию, зацеловывая ноги. Юная колдунья засмеялась громко и заливисто, кружаясь, шагнула в глубокий рыхлый снег, оступилась и повалилась прямо в мягкий сугробий пух. Быстро дыша, она смотрела на тягучее темное небо, безе легких облаков под ним и тяжелую яркую луну. Мороз еще порхал над ней снежными искорками и, насладившись ее мечтательной улыбкой, поцеловал девушку в губы, прижавшись к разгоряченному после пляски телу. Колдунья хихикнула и больше не ежилась от холодных прикосновений, расслабившись и глубоко вдыхая колючий звенящий воздух.