Солнце Конохи: Путь Шиноби.

Солнце ужасно пекло голову. Ветра - хоть горячего, хоть холодного - не было и намёка. Птицы лениво щебетали, ютясь кучками на тенистых ветках сосен и дубов. Их изрядно пожелтевшие верхушки стояли неподвижно, а встретить кого-либо из жителей под прямыми солнечными лучами было невозможно. Пару дней назад был жуткий ливень, а сейчас невыносимая духота - странная перемена погоды уже, кажется, никого не удивляла - как плохой предвестник, все были настороже. Котецу раздраженно размахивал перед лицом газетой, пытаясь вызвать хоть каплю прохлады. Получалось ужасно. По затылку и спине пот тёк холодным градом, форменная одежда, казалось, уже пропиталась насквозь. Хотелось просто снять её и выжать, как мокрую тряпку. И воды со льдом хотелось. И бутылочку сакэ... Изумо в это время увлечённо писал что-то на бумаге, будто бы игнорируя любой раздражитель. На посту у ворот они были бессменными чунинами, облаченными и в жару, и в холод в стандартную экипировку. На миссии их обоих вызывали редко, а работа на одном месте жутко надоедала, но, кажется, оба уже привыкли. Изумо ответственно записывал каждого проходящего-выходящего за пределы деревни, ежечасно пинал ленивого Котецу, норовящего продрыхнуть весь день. Они играли в карты, ели, курили (но об этом просто невообразимым образом ещё никто не узнал), иногда действительно посменно спали, решали кроссворды. Под козырьком на удобных стульях сиделось хорошо, но под конец дня уже хотелось расплыться массой на своём несчастном стуле и попросить кого-нибудь сколотить гроб. А сейчас только утро. Громкий топот ног и какое-то завывание сбоку заставило инстинктивно вооружиться кунаем и повернуть голову в сторону ворот. - Это.. Наруко, что ли? - Котецу прищурился, пытаясь разглядеть высокую фигуру в оранжевой одежде, с энтузиазмом бегущую наряду с почитателями "силы юности". Изумо что-то подтверждающе буркнул, ещё издали услышав бодрые восклицания Гая и Ли, маячивших впереди. По кислым лицам Такахаши и Хьюга, заметным даже с огромного расстояния, можно было прочувствовать, как им живётся с теми двумя. - Привет, ребята! - отсалютовала Узумаки, подбежав к воротам на всей своей скорости и чуть не пропахав носом каменную дорожку. Не успели чунины и ответить, как ровно в ту же секунду пыль, стоявшая столбом, перекрыла взор. Гай и Ли промчались вперёд, и, так же быстро развернувшись обратно, всё выпытывали у Какаши, кто был первее. Тот, качественно их игнорируя, кивком поздоровался с Изумо и Котецу и, устало потирая шею, посеменил вперёд, к резиденции. За ним последовала задумчивая Сакура. - И вам привет, - нескладно ответили чунины. Наруко мигом заскочила под козырёк и нагло отобрала газету, коей минуту назад обмахивался Хагане. - Какая жарища, кошмар! - причитала Узумаки, жеманно обмахиваясь отнятой вещицей. - С песками, конечно, не сравнить, но блин, всё равно обидно. Когда был дождь, было лучше. Грязь никак не может застыть, все дороги развезло, только по деревьям можно бегать, а это ещё осень не началась. Как вы тут сидите днями? - А что нам остаётся? Это наша работа, - пожал плечами Изумо и вернулся к своему списку. Из под носа моментально пропал нужный документ. Наруко, болтая ногами, задумчиво вчитывалась в содержимое, набрав воздуха в щёки и медленно сдувая чёлку с мокрого лба. - Это списки всех болеющих шиноби? Приказ Цунаде-баа-чан? - куноичи вернула список обратно и принялась выворачивать себе пальцы до хруста, расслабляясь. Хагане искренне рассмеялся такому прозвищу, мысленно бледнея. Вот если Сенджу-сан это услышит, то Узумаки без фингала из её кабинета не выйдет. Камизуки кивнул и добавил, задумчиво покручивая между пальцами ручку: - Всех болеющих и всех раненых на заданиях. Завтра будет полный медицинский осмотр. Не говори пока об этом Какаши, он туда тоже входит. По приказу Хокаге-сама. - Да-а? - куноичи скривила губы в усмешке. - Он же ненавидит больницы и, как я подозреваю, боится уколов. Кто ж его туда загонять будет, целый отряд Анбу? Ох, это будет весело... Хорошо, Изумо-кун, я буду хранить эту тайну, как зеницу ока, - блондинка сложила руки в молельном жесте и, попрощавшись, заскакала по крышам деревни до башни Хокаге. По дороге, правда, чуть не получила солнечный удар, но то не важно. Уже на лестнице догнала свою команду и команду Гая, пристроилась позади. Почему-то именно сейчас пришло осознание того, что надо бы не только поесть, но и срочно под душ и в чистую одежду - вся спина взмокла, одежда потная. Волосы, ранее завязанные в два хвоста, были старательно заплетены Тен-Тен в аккуратную косу-колосок. Так, чисто для разнообразия и чтобы не мешались, но из-за длительного бега без остановок (они же покинули деревню следующим утром, позже запланированного, и добирались в ускоренном темпе) на голове теперь можно было птичье гнездо вить. Наруко злобно откинула косу назад и сдула чёлку с глаз. Поправила задравшийся низ короткого кимоно, стоя позади всех, поправила ещё шорты. Не приходить же ей к Змею в непонятно каком виде, особенно, когда она ещё чунинский жилет умудрилась прос.. поджечь. Он-то всегда холёный, аккуратный, грациозный, а рядом с ним любой, кажется, выглядел бомжом. В Орочимару всегда было столько кошачьей грации, что на пол деревни бы хватило. Наруко, конечно, не считала себя хуже, но её тренировки с Джирайей сильнее отразились на привычках - походка тяжёлая, осанку часто приходилось поправлять (хотя, скорее, грудь "заносила" вперёд, но это не отговорка, особенно, припоминая бюст Цунаде-баа-чан), более грубая речь. Недоставало уроков женственности в академии, да. Узумаки казалось немного стыдно за себя, но ей вспомнилось прощание с Гаарой. Тот поцелуй просто выбил из неё тупые мысли о том, что она неидеальная, неподходящая для такого, как Собаку но. Лёгкая, добродушная и, чего греха таить, придурковатая улыбка застыла на губах. Настроение приподнялось до потолка. Какаши-сенсей тем временем постучался, и, получив разрешение на вход, вошёл, за ним следом остальные. Наруко аккуратно прикрыла дверь и стала во второй негласно образованный ряд, рядом с Сакурой и Ли. Облачённый в простое, но элегантное синее кимоно, Орочимару стоял у бокового шкафа и медленно листал какой-то документ в красной папке. Молча кивнув вошедшим в приветствие, он плавно прошёл к своему рабочему столу, негромко постукивая каблуками гэта, со вздохом опустился на кресло и спросил: - Рад, что все вернулись в полном составе и что проблема решена. Наша поддержка только укрепит отношения с Песком. Я так понимаю, всё прошло удачно? - Да, Хокаге-сама, - Гай и Какаши стояли впереди своих команд и поочерёдно отчитались о выполненной работе. Это была не простая формальность, ибо полученное пару дней назад письмо от Наруко не давало полной информации о произошедшем: "Акацуки в плену, наши все целы. Казекаге жив, через три дня возвращаемся". Необходим был ещё и письменный отчёт, который, ссылаясь на его важность, занесут в базу с пометкой S-класса. Его положила на рабочий стол Сакура, заодно вклеив заметку на листе об особо поражающем яде, созданном членом Акацуки, Сасори Акасуна но, и противоядии. Она сказала пару слов об улучшенном состоянии старшего брата Казекаге, коего обследовала всё это время. Орочимару слушал внимательно, сцепив пальцы перед лицом в замок, и, казалось, как змея, даже не моргал. Сакура, мысленно перекрестившись, старалась придать голосу чёткость, а мыслям - трезвость. Слава Ками, у неё это получилось. Поклонившись, она встала назад, к Наруко, и как-то по-глупому зациклила взгляд на изящной кисти Годайме, листающем её маленькую вставку. - Не нервничай так, всё же хорошо, - шепнула на ухо Наруко, по-дружески взяв за внезапно вспотевшую ладонь и растормошив. Розоволосая улыбнулась краешком губ и почувствовала прилив спокойствия, будто сама светлая и мягкая аура Узумаки оплела её с ног до головы, накрыла, как пуховым одеялом. Внутри стало тепло. Они, кажется, ещё больше сблизились, как подруги. Сакура искренне радовалась счастью Узумаки и где-то в глубине души её даже точил червячок зависти. Но светлой зависти, именно светлой. По отношению к Узумаки не может быть ничего тёмного, особенно в те дни, когда они были в Суне. Наруко каждый день улыбалась от уха до уха, с присущей женской скромностью выражала свою симпатию к Казекаге и выглядела вполне счастливой. Сакура задумчиво прикусила губу, уставившись в пол. Кажется, Наруко совсем не хотела уходить из Суны. А будет ли у самой Сакуры такой человек, ради которого она будет готова на всё? Переехать, например, в его родную деревню? Отдать за него жизнь, любить, сочувствовать, безмерно уважать?... Мимо воли всплыл в голове образ Саске, её первой любви. Такой сладкой, томительной и прекрасной, когда мир виделся через призму розового цвета, когда дни были наполнены счастьем, всё казалось лёгким, как эфир, простым и само собой разумеющимся. Сакура была окружена флёром мечтаний. Ей казалось, что нет никого сильнее, лучше и красивее Учихи. Он был её центром вселенной, а все остальные девочки были не подругами, а соперницами, во всём казавшимися недостойными и чужими. В том числе и Наруко. Сакура думала только об Учихе, тщетно пыталась понравиться ему и совершенно забыла, кто она такая. Куноичи. А куноичи, раз уж выбрали такую стезю, отдаются этому образу жизни полностью. Таких мало. А Харуно отдалась, приняла свою "новую жизнь", забыла глупую влюблённость и сняла эти розовые очки, пока они не треснули стёклами внутрь и не обдали её ужасом реальности, не порезали раньше, чем она будет к этому готова. И жить ей как-то сразу проще стало. Она повзрослела: её когда-то посредственные навыки шиноби становятся лучше с каждым днём, оттачиваемые усердными тренировками; руки и ноги стали крепче, закалился характер; худое, хлипкое тело стало подтянутым, приобрело плавные и мягкие изгибы: она больше не выглядит худой высокой девочкой, а претендует на изящную куноичи. Больше нет тех нелепых остро выступающих локтей и коленок, былая угловатость скул смягчилась, кожа кажется по-девичьи гладкой и тёплой. Хотя нет, кожа становится грубее от частых тренировок без должного ухода, покрывается мелкой паутиной ссадин. Сакура смотрит на свои ноги, ладони и видит старые мелкие царапины, которые не то чтобы лень залечить, а которые что-то вроде трофеев. Ей нравятся собственные шрамы, они доказывают её борьбу и победу над собой. А Наруко... Как не пытайся быть похожей на неё, такой же сильной, более весёлой и грациозной, не получается. Она больше ухаживала за собой. При жестких тренировках, при любых условиях... Она ухаживала за своими прекрасными пшеничными волосами и бронзовой кожей, когда Сакура перестала любить свои розовые необычные волосы, и правильно - отрезав их, она стала сильнее. Её одежда всегда была открытая, ярко-рыжих и синих тонов, не просто для того, чтобы выделиться из толпы, но и для себя самой. Наруко Узумаки вообще была другая. У неё другая жизнь, другая судьба, другие идеалы. Но она расцветала с каждым днём потому, что была кем-то любима. Ей было ради кого становиться красивой, ради кого улыбаться, ради кого обрести силу. У неё есть Гаара. Она изменила его и он ей вовеки благодарен. И видно же, что это не простая влюблённость. Тогда, когда Наруко рыдала над его пустым, бездушным телом, самой хотелось вырвать себе сердце, чтобы оно так назойливо и бездумно не стучало о грудную клетку. Когда они поцеловались, хотелось смущённо отвернуться и скрыть за волосами румянец, потому что чувствовалась какая-то лёгкая, воздушная нежность вперемешку с горькой болью и ожесточенностью. Как в последний раз. Ах да, они же шиноби. Когда Сакура замечала краем глаза, что они идут вместе, легко сцепляя пальцы в замок, и у неё внутри всё плясало от восторга, будто это происходит с ней, будто у неё внутри всё расцветает. Подруга же счастлива сейчас, и Харуно всё сделает для того, чтобы тот идеал отношений оставался жить наяву. Сакура приняла путь своей учительницы, Цунаде. Та тоже любила, так же преданно и нежно. Ей было кого любить, защищать, ради кого жить. Потеряй это Наруко, она не была бы такой, какая она сейчас, это точно. Но Сенджу, как не старалась, не смогла эту любовь сохранить сама. Её просто выжгла война, собственная боль и одиночество, и неизвестно теперь, сможет ли она довериться какому-либо мужчине. Цунаде сполна расплатилась за свои грехи смертями близких, но теперь она всю себя посвящает работе. Это и сделало из неё сильнейшую. К этому хочет стремиться Харуно, она видит, что и с этим приходят силы стараться. Наверное, подруг это и отличало друг от друга. Наруко теперь жила не только ради себя, а Сакуре вроде и хотелось отношений, но она понимала, что это только затормозит её развитие. Её тормозил Саске, эта тупая одержимость им, своя собственная слабость... - ..Сакура, ты чего? - блондинка щёлкнула пальцами у той перед глазами, вырывая из раздумий. Розоволосая сморгнула и посмотрела подруге в глаза. Глаза, излучавшие доброту, что солнце лучи, сверкавшие мутновато-фиолетовыми отблесками, как лепестки фиалки. Цвет глаз её матери. - Какаши-сенсей уже отдал свиток с запечатанными Акацуки, наверняка в отдел допросов Яманака. Что там дальше будет происходить, уже не наша забота. Хотя, я бы не прочь оторвать той блондинистой скотине, запечатанной в свитке, все выпирающие части тела безо всякого допроса. Мне, конечно, надо будет вечером сюда опять зайти, но... - А.. да, хорошо, идём, - Сакура потерла ладонью затылок и, попрощавшись с Хокаге поклоном, вышла за дверь. Почему-то взгляд зацепился за спину Хатаке, обтянутую форменной кофтой и зелёным джонинским жилетом. Он спустился по лестнице и, пересекая дорогу, медленно и неторопливо брёл в сторону дома. Харуно, как намагниченная, проследила за ним долгим, не моргающим взглядом. А ведь он... всегда её защищал. Что слабую девочку, что сильную девушку. Он стоял впереди Саске, впереди Наруко, и его внимание и еле заметную сквозь маску улыбку не нужно было заслуживать. Она была сама по себе. Сакура встряхнула головой и крепко зажмурилась, откидывая лишние мысли. Сейчас она даже не замечала, что потихоньку перенимала его привычки. Жесты рук, походку, манеру говорить. Наруко о чём увлеченно говорила, уводя в сторону Ичираку, и Сакура действительно решила отдохнуть в её компании и перекусить. Слишком часто в последнее время она стала думать о себе, об одной лишь себе, занудничала о своей слабости, по-детски жалела, когда не надо, проводила параллель с Наруко и стала похожа на карьеристку. Работа, работа, работа... И как часто все её мысли необъяснимо сводились к Какаши-сенсею... - Эй-эй, - по плечу несильно прошлись кулаком, - Чего-то ты слишком часто уходишь в себя. С тобой точно всё в порядке? - Наруко любопытно прищурилась. - Конечно.. Всё в порядке, - Харуно запнулась на секунду и почувствовала себя неловко. Почему-то бледные щеки налились румянцем, как у какой-то мелкой влюблённой девчонки. Какой кошмар. С чего бы это?.. Метающийся, почти что испуганный собственными мыслями взгляд зацепился за высокую фигуру невдалеке, как утопающий за соломинку. - Хм. Узумаки резко повернула голову в сторону голоса, признав родной безразличный тон, приобретший приятный низкий тембр. Саске медленно направлялся в их сторону, облаченный в простую белую футболку и чёрные штаны. Наруко с радостным визгом налетела на него и заставила отшатнуться на пару шагов назад. Любит же она так встречать друзей... - Учи-и-иха! Давно не виделись, теме! - игнорируя слабый болезненный стон, куноичи сжала его в объятиях чуть ли не до хруста рёбер и только потом заметила бинты на шее и правой руке. - Когда с задания пришёл? Чего такой весь поцарапанный? Неужто сильный противник попался? Стареешь, - не удержавшись, кинула шпильку, и взлохматила угольные волосы на затылке. Саске закатил глаза и едва не дал подзатыльник за наглое посягательство на его волосы. Да, за месяц они хорошо отрасли, и чёлка теперь чуть ли не закрывала глаза. Узумаки и по этому прошлась, пока тактичное покашливание и укоризненный взгляд Сакуры её не остановил. Похоже, всё возвращается на круги своя - Саске привычно легко раздражён поведением напарницы, готов посоревноваться в остротах и всегда настороже. Правда, изменилось только одно. Сакура. Саске перевёл медленный, не моргающий взгляд на неё. Всё те же розовые волосы, бледность и что-то непонятное во взгляде. Она чем-то озабочена и не может скрыть это. В этом плане даже Наруко её превосходит - она сдерживает и показывает эмоции гораздо лучше. - Тебе ли не говорить о боевых ранах, добе. Если бы не твоя регенерация, уверен, ты всегда бы ходила недобинтованной мумией. - Ой-ой-ой, - блондинка недовольно цыкнула. - Как там Итачи-кун? - решила перевести тему, пока дело не переросло в большой спор. Спорить любили и Наруко, и Саске, и затянулось бы это на пару часов. Бессмысленно, и беспощадно, да... - Не знаю, я ещё не видел его, - Учиха прокашлялся, ибо горло непонятно отчего першило, а Наруко тонко уловила лёгкое разочарование во взгляде товарища. - Я сам вернулся только в десять утра. Наруко, пожевав губами, усиленно пыталась вспомнить, который сейчас час. Кажется, она смотрела время, когда была в кабинете Змея. - Полтора часа назад, да?.. Долгая миссия? - На полтора месяца. Пока наша команда расформирована, меня временно перевели на службу в Анбу. - Растёшь профессионально, Саске-теме. Джонином-то ещё не стал? И Джуину небось обучился уже, да? - Наруко пусть и узнала некоторые моменты от Сакуры, но разговорить молчаливого теме многого стоило. А сейчас он просто не мог отказать ей в разговоре, всё-таки, они давно не виделись. - Тренировался у Орочимару и его учеников, - чуть помолчав, выдавил младший Учиха. - Да? Ну и как успехи? Кстати, печать теперь не реагирует на присутствие Орочимару? Хотя, наверное, ты уже и не чувствуешь. - Не устраивай допрос, - Саске раздраженно повёл плечом. - Если хочешь проверить мои силы, тогда давай сразу на полигон. - Хм, заманчивое предложение, - ухмыльнулась Узумаки, обнажив острые передние клыки, и так же быстро остыла. - Но мы все устали, даже я. Ты, небось, только в душ сходил и ничего не ел, кроме стимуляторов? Так что идём все в Ичираку! У нас с Сакурой была тяжёлая миссия, так что слушать будешь, как я душу изливаю, - Узумаки схватила и Харуно, и Учиху за запястье и потащила на буксире до раменной. - Мне уже тошно, - лениво отмахнулся брюнет, но его слова не были приняты взаправду. А зря. Саске практически упал на стул и в течение долгого часа усиленно изображал заинтересованность. Получалось плохо, но да ладно. За это время Узумаки ни разу не остановила свою речь, приправляя бурным жестикулированием и изредка (чаще по отношению к какому-то "блондинистому сукину сыну" из Акацуки) нецензурными словечками. Спасение Казекаге далось всем нелегко, к сожалению, с одной жертвой, Чиё-баа-сама. Сакура тяжело вздохнула, а Наруко застыла на минуту, закрыв глаза и сжимая пальцы в кулаки. Палочки треснули в руках - она вздрогнула, извинилась и продолжила рассказ. Саске глубокомысленно промолчал, пряча лицо за сцепленными в замок пальцами. Конечно, в какой-то степени он ей посочувствовал, но он настолько не привык показывать своё сожаление, что не было и смысла стараться. Наруко понимала это. Заказав ещё порцию рамена, Узумаки продолжила болтать даже с набитым ртом. Сакура, так и не осилив всю тарелку, заказала себе персиковый сок и медленно цедила его через трубочку, сохраняя молчание. С Саске она перекинулась лишь парой слов и, сославшись на работу в госпитале, попрощалась и ушла семенящей походкой. - Что это с ней? - Саске обернулся на неё. Наруко пожала плечами. - Не знаю, она с утра такая задумчивая. Блин, я ж забыла ей сказать, что Орочимару дал нам на сегодня отдохнуть, - она хлопнула себя ладошкой по лбу и хотела было сорваться и догнать подругу. Не орать же ей это вдогонку. Саске остановил ей, схватив за запястье: - Пусть сходит. Орочимару наверняка сказал это вам, а не ей. Она же подчиняется приказам Цунаде, а в больнице не сегодня-завтра будет осмотр, нужна её помощь. - О-о-о, то есть, ты признаёшь, что она теперь хороший медик? - Наруко расплылась в тёплой улыбке. Саске не особо часто контактировал с Сакурой за всё это время. Ему было достаточно знать, что она переборола свою глупую влюблённость и отныне не будет следовать за ним по пятам. Она ещё давно стала тренироваться, взялась за голову, так что заслуживала уважения. Да и когда нии-сан загонял его в больницу, лечить боевые раны, его всегда проверял дежурный врач, Харуно. А сейчас, после подробного рассказа Наруко о спасении Канкуро и об убийстве одного из членов Акацуки, Харуно, наверное, действительно обрела профессионализм. - Да, - Саске задумчиво отхлебнул горячего чая из своей чашки. - Она стала лучше по сравнению с прошлым экзаменом на чунина. - А с кем она была на следующем? - Хм. По-моему, с Ино и Чёджи. - Ясно, - блондинка задумчиво поскребла щёку. Она, если честно, даже забыла, спрашивала ли она об этом раньше у Сакуры. Из головы вообще капитулировали все мысли, когда она пересекла ворота своей деревни, отправляясь на миссию. Взгляд Саске остановился на перебинтованном запястье. - Ты говорила, что Гаару воскресила старейшина. Значит, он умер. Что с вашими печатями? Наруко горестно вздохнула, разматывая бинт. Благо, крови не было, оставалось лишь раздражение. Саске аккуратно взял её руку и пристально рассмотрел вязь. Вокруг неё виднелись следы царапин от ногтей. - Что с печатями, не знаю. Но, когда.. - Наруко сглотнула. - ..Гаара умер, она вспыхнула оранжевым и почернела. Чесалась сильно. Я как-то не подумав, на автомате коснулась её рукой, поцарапала когтями до крови. Как назло, медленно проходит. Кьюби говорил, что теперь так будет всегда в день его смерти, но теперь я не знаю. Надо спросить. - Её будет проще "переустановить", или вообще снять. - Ты прав, но со вторым, наверное, будет очень сложно, если вспомнить, какая боль была при её нанесении. Всё-таки, это своего рода демонический фуин, - Наруко забинтовала руку, допила в два глотка свою воду, попрощалась со стариком Теучи и вышла. Саске достал из кармана штанов пару купюр и кинул их на стол, следуя за Узумаки. Не сказать, что рамен был им любим, но зато был жирным и очень сытным. Непонятно, как Наруко за время разговора осилила целых две большие порции и даже не наелась. Пришлось зайти в кондитерскую и купить пирожные. Открывая коробочку, тщательно замотанную красивой лентой в бантик, Наруко протянула одно пирожное, политое шоколадом, Учихе. Он отказался и, свернув на свою развилку, попрощался. - До завтра, Саске! - крикнула вдогонку блондинка и развернулась в противоположную сторону, домой, ибо желание помыться и упасть в кровать сильно перевешивало. Но, видать не судьба, потому что ей навстречу шли Ино, Шикамару и Чёджи. Они, оказывается, уже знали о происходящем от своих отцов. - ..Тяжело, наверное, тебе было, - Яманака сочувственно поджала губы. Она понимала, как подруге было больно видеть смерть дорогого человека, и как теперь она относится к нему, когда он вернулся к жизни. Ино она такая - душевная, сострадательная и не в меру чуткая. Наруко скупо улыбнулась, заедая внезапно появившуюся грусть пирожным с кремом. Сейчас её, кажется, абсолютно не беспокоила жара, припекавшая голову. Шикамару предложил зарулить в сторону полигона, поговорить. Скрылись они в тени пышной липы. Лениво перекатывая травинку с одного уголка рта в другой, Нара сказал: - Моего отца и Иноичи вызвал к себе Орочимару. Я так понимаю, причина этому - Акацуки? - Правильно понимаешь, - куноичи легко кивнула, устремив взгляд на небо, на пролетавшие мимо облака. - В их команде было два человека. Одного мы убили, другого взяли в плен. Кстати, очень жаль, что не наоборот, потому что та выжившая сволочь осмелилась покуситься и на меня. Жалкий трюк, на который я легко повелась... - задумавшись, она стукнула кулаком по задубевшей голой земле. По ней разошлись маленькие трещины, на костяшках появились кровавые царапины, которые, впрочем, с шипением исчезли. Клыки удлинились, царапая до крови уголки губ. "- Тш-ш-ш, успокойся," - тихий, сонный голос Курамы мягко прошёлся по подсознанию. Наруко сморгнула, обеспокоенно рассматривая свои руки. По ним медленно сочилась демоническая чакра, проходя по коже. Она же больно обдала огнём, заставляя болезненно зашипеть, поморщиться, а внешне чуть не пустить слезу, снова обретая нормальные черты. Друзья, сидевшие рядом, всё ещё сидели в напряжении. Ино подсела рядом и успокаивающе гладила голову, сохраняя молчание. - Не заводись. Ещё хотя бы сегодня не используя чакру, сама знаешь, они повреждены от слишком большого количества моей чакры. За три дня всё не заживает, а нервные клетки вообще не восстанавливаются. Дай мне передохнуть. Наруко расстроенно опустилась рядом с Лисом, поджав под себя ноги. - Прости, Курама. Сейчас мне сложно... контролировать эмоции. - В том-то и дело, - раздраженно цыкнул демон. - Не забыла, что вместе с общим очагом чакры ты взяла часть моих способностей? Зрение, обоняние, когти из чакры, катон? Мы также напрямую зависим от наших эмоций, как хороших, так и от плохих. Сейчас мои перевешивают, и ты не можешь себя контролировать, но это также зависит и от количества твоей чакры и жизненной энергии. Моральное истощение и больное запястье не принесли тебе пользу. - Понимаю. Но, может, лучше её снять? Мне не улыбается каждый год в этот день ходить с перебинтованной рукой и напоминать себе о произошедшем. - ..Это не так-то просто. Гааре проще, она у него, вроде как, пропала, но твоя... - Я не могу, - упрямо вторила куноичи, - Я не могу смотреть на своё запястье. Сделай с ним что-нибудь, найди способ." - Хорошо, - вздохнул Кьюби, опускаясь на свою подушку и прикрывая глаза. - Проваливай уже, и объяснись с ними. Думаю, они до сих пор впечатлены твоим превращением не из-за чего. Наруко быстро свернула разговор с друзьями и побрела домой. Холодные стены пахли пустотой. Наруко опустила пустой взгляд на пол. Всё валяется в беспорядке - ах да, она так спешила собрать вещи на ту миссию, что совсем не позаботилась о том, чтобы хотя бы кинуть их на кровать. Кряхтя и медленно подбирая носки, одну майку за другой, она думала. Нет, не о плохом, ибо это уже надоело, и, как оказалось, влияет и на неё, и на Лиса. О хорошем. О Гааре. О вечерней прогулке, о беседах в его комнате, забитой кактусами и самыми разнообразными книгами, о пустынных холодных ночах, когда хотелось укутаться в одеяло и ощущать дыхание под боком... Щёки покрылись румянцем, а на губах застыла блаженная улыбка. Воспоминания недавних дней оставляли приятный отпечаток на сознании - потихоньку плохие воспоминания уходили на нет, и расслабляющая ванна только повысила этот результат. Дневной сон продлился часов на шесть. Наруко успела переоблачиться в чистую оранжевую футболку, новый чунинский жилет, выданный ещё в резиденции, и лосины чуть ниже колен. На шее повязала хитай-ате, но ногах всё те же новые сапоги с небольшим каблуком. Чистые пшеничные волосы завязаны в низкий хвост. Высоко оценив улыбчивое отражение в зеркале, Наруко поскакала в башню Хокаге. Прошла сначала к Орочимару, денно и нощно заседавшему в своём кабинете, поболтала с ним, выяснила, что Цунаде-баа-чан сейчас слишком занята в госпитале и прийти к ней можно будет только завтра в обед, и спросила, где допросная. - На минус третьем этаже башни, - ответил Змей, чем поверг в шок. - Там Иноичи, на минус втором - Ибики. На минус первом, если тебе любопытно, библиотека и секретный архив, через охрану не пробежишь даже ты. - Не очень-то и хотелось, - Наруко пожала плечами. - Мне хватает и твоей библиотеки, на этом этаже. Архивариус меня знает, а тайный отдел мне доступен потому, что фуин-защита наносилась ещё давным-давно, членом клана Узумаки. - А, - Орочимару лениво взмахнул кистью руки с зажатой между указательным и средним пальцем квадратной печатью, - Там лишь жалкие остатки важных документов, тех, чтобы всегда под рукой были, а все остальные перенесены на минус первый, - с громким "клац" печать оставила чёткие бордовые иероглифы внизу документа. Узумаки лениво проследила за этим жестом. - Наша миссия, да? - Да. Соединил отчёт Какаши, Гая и мед сводки Сакуры в кучу, выписал вам зарплату. На, положи в шкаф, - он завязал папку и вручил её куноичи. Она засунула её на верхнюю полку как можно глубже и с чувством выполненного долга отряхнула ладони. - Так ты не пойдёшь со мной? - А зачем? - Орочимару вздёрнул бровь. На его правый глаз упала косая чёлка, а синяя серьга-томоэ в ухе красиво блеснула под черными прядями волос. - Не всё же тебе под этими отчетами помирать, у меня уже нос от этой пыли заложило. Да и не хочешь ли ты посмотреть в глаза этим выродкам, Орочимару-сенсей? Хотя, тогда и смысла в допросниках нет, с твоими-то навыками... - Хорошо-хорошо, - Змей быстро встал и выскочил из кабинета самым первым. Наруко проследила за застывшей охраной-Анбу на потолке перед дверью кабинета. Барьер он всё-таки наложил, по привычке. Коридоры на нижних этажах были тёмными, пахли сыростью и горчили привкусом крови на языке. Особенно на этаже Ибики Морино, который Наруко прошла с лёгкой дрожью в коленках, прикрыв нос. Она почему-то сразу подумала, что крики испытуемых слышны даже через звуконепроницаемый фуин. - А почему его сразу к Ибики не отправили? - шёпотом спросила Наруко и кивнула на бессознательного блондина, подключённого к какому-то устройству, скрывавшему всё тело по шею. Иноичи положил руку тому на голову и пытался проникнуть в подсознание, к отделу памяти. Судя по застывшему на каменном лице холоду, у него не получалось. Ментальный блок очень сильный. Но не для мастера такого уровня, как Яманака. - Неужели ты думаешь, что нукенин высокого класса сдастся под пытками?.. - Орочимару иронично оскалился. - Сдастся, конечно. Но не расскажет всё как ладони. Нам невыгодно мусолить это дело столь долго. Акацуки уже начали свою игру, мы не можем медлить. - Понятно, - Узумаки опустила глаза в пол. - Но главное, чтобы он знал больше того, что мы получили от Итачи-сана... Иноичи не нравилось, что этот барьер отторгает чужую чакру. Защита крепкая, особенная, но проходимая. Есть, конечно, одна техника... - Наруко, подойди-ка сюда, нужна твоя чакра, - Узумаки послушно осуществила длинную цепь ручных печатей и оставила чакру в специальном свитке. Иноичи перенаправил её по специальному устройству и сцепил пальцы в печать овцы. Перед глазами всплыла проекция мозга и информация из разных её отделов, четко отделённая своеобразными свитками. Детство, навыки, характер, память, способности, знания... Его, Иноичи, мозг привык к обработке огромного количества информации, так что "скопировал" он её быстро. Из носа от перенапряжения потекла кровь, но это такой пустяк... - Его зовут Цукури Дейдара, девятнадцать лет, бывший чунин Ивагакуре и глава Корпуса Подрывников, - спустя долгих полчаса поиска необходимых сведений менталист разомкнул губы, повернувшись в сторону Хокаге, коротко кланяясь и попутно записывая всё важное. - Из его воспоминаний известно немного - он не в ближнем кругу и ему мало о чём рассказывают. В организацию попал в подростковом возрасте, его привели Итачи-сан и Кисаме Хошигаки, мечник Тумана. В организации состоят их главарь - Лидер по прозвищу Пейн, единственная женщина по имени Конан, Какузу, Хидан, Зецу, Акасуна но Сасори, умерший недавно, Тоби. О них - кроме как последнего, - мало что известно. - Кисаме, Какузу... - янтарные глаза Змея опасно блеснули. - Я их помню, сражался однажды. Имена их мне известны от Итачи, но этого ничтожно мало, нужно знать их цели. Не просто мощнейшая иллюзия, не просто подчинение всего мира. Чего они конкретно хотят добиться. - ..Достижение мира путём захвата хвостатых и подчинения мира с их помощью, - отчеканил менталист. - Каким образом, непонятно, но это как-то связано со статуей, в которую запечатывают демоническую чакру. - Больше он ничего не знает?... - К сожалению, нет, простите. Орочимару, глубоко задумавшись, облизнул губы своим не человечески длинным языком. Он остался очень недоволен. Этот подрывник не знал что-то большее, а, значит, теперь был бесполезен. - Ясно. Отдай его Наруко. - А.. - Она уничтожит тело. Выполняй. - Хай, Хокаге-сама...

***

В Стране Дождя вечно шёл дождь. Он позволял Пейну контролировать каждого жителя, каждого прошедшего, пресекать появление чужаков и шпионов. Лидер Акацуки всегда сидел на самой высокой башне, свесив одну ногу вниз, и следил своими необычными глазами - риннеганом - за всем происходящим. Люди привыкли жить под дождём, привыкли, что здесь практически не бывает солнца, привыкли к своему лидеру и Ангелу-сама, которые их защищают. После смерти Ханзо жизнь для всех стала лучше. Да, всё в том благоговейном страхе, да, без возможности покидать пределы деревни, зато в тишине и безопасности, в отстранении, подальше от конфликтов и войн, которые в прошлом принесли много боли и страданий. А шиноби Дождя, кажется, предчувствовали битву, и действия на полигонах сотрясали влажный воздух и без того размякшую до невозможного землю, в отдаленных улицах ещё не заасфальтированную. Но сейчас Пейну было не до мыслей о своей деревне. Он сидел в своём кабинете, сцепив руки перед лицом в замок, и сосредоточенно буравил дверь, через которую минут десять назад вышли подчиненные, оставив неутешительны новости. Он, Лидер, потерял двух своих подчиненных. Двух нукенинов S-класса, убитых жалкой коноховской командой и мелкой джинчуурики Девятихвостого. Тела их забраны и, скорее всего, будут изучены, а воспоминания прочитаны. Дерьмо. Особенно, если хоть кого-то взяли живого. Особенно, Дейдару. Его ментальный блок, безусловно, крепок, но Пейн не такой идиот, чтобы поверить, что этого достаточно. У Конохи отличные менталисты. Одно радовало - знал Цукури не очень много. Хотя, Сасори, в общем-то, был не до конца бессмертен и для кукольного тела никакие пытки не подойдут, если не для "ядра с сердцем". Но из него-то по-любому не достать ничего, так, бездушная кукла и сборник ядов, не более. Ксо. Вот почему, почему Акасуна расслабился? Его медицинские способности и навыки шпиона пригодились бы как никогда. Одно ясно - Коноха сейчас усилит свою оборону. У него и Конан сейчас слишком много забот, чтобы идти за джинчуурики Кьюби, и это противоречило бы плану захвата. Хидан и Какузу уже отправились в Облако, за Ниби. - Добрый вечер, Ли-идер-сама, - протянул Белый Зецу, "выплыв" из пола прямо на середине кабинета. Пейн перевёл на него стеклянный - обычный, пустой, - взгляд. Как же его раздражал этот.. это.. существо! Двуличное, склизкое нечто с чёрной и светлой частями души. Выкидыш Кагуи, прости Ками. Если бы не его способности, то Нагато бы давно растёр его в порошок. Понимал, конечно, что его используют, и использовал точно также. Ничего, перед походом на джинчуурики Конохи Зецу будет уничтожен. - Чего хотел? - холодно поинтересовался Нагато. - Напомнить тебе о наших планах, - басом вымолвил Чёрный. - И о том, что мы потеряли троих. Троих?.. Чёрт. Итачи. Этот Учиха наверняка давным-давно рассказал всё, что знал. Хотя.. организация, кроме рассекреченных имён нукенинов, ничего не потеряла. Он не мог узнать многое, будь шпионом, но Итачи всегда был слишком смышлёным. Хотелось бы иметь такого шиноби только в союзниках. Увы, Нагато не всесилен, чтобы достать Учиху из Конохи, но можно попытаться снова переманить. Самое дорогое для него - это его младший брат, не так ли?... - Не мы, а я, не забывайся. Я всё прекрасно помню. Сейчас на задании Хидан и Какузу. Отправляйся с Тоби и Кисаме, за Санби. - Есть, Лидер-сама, - жеманно улыбнулся Белый. Через секунду в кабинете остался только Пейн, шум дождя за открытым окном и витавшие в воздухе раздумья.