Сказка степей

Они продолжили путь только после перегруппировки отрядов. Отабек забрал с собой своих людей, Самата с его десятком, и Асиму с большой группой лучников, ехавших позади колоны. Спешить не было ни необходимости, ни возможности. Отабек сказал, что въезжать в город, не зная ситуацию в нём – полнейшее безрассудство. Поэтому оставалось только ждать возвращения отправленных в столицу разведчиков, медленно проходя остаток пути. Юра даже получил в своё распоряжение собственного коня и ехал теперь рядом с Отабеком. Плечо почти успокоилось и о случившемся напоминало всё реже. После совета, на котором ему удалось побывать, Юра чувствовал, что отношение окружающих к нему изменилось. Самат больше не косился на него с ненавистью, просто старательно игнорировал, а Асима время от времени заговаривала первой, хоть постоянно норовила как-нибудь задеть и советовала Отабеку найти для Юры работу, потому что бесполезных тут никто не кормит. Как будет выглядеть столица, он думал часто. Представлял себе высокие каменные стены, или огромные деревянные башни. Или ещё что-нибудь невозможно большое и сложное, что даже фантазия не могла нарисовать. Но увиденное оказалось совсем не таким, как нашептывало ему его воображение. Город медленно вырастал прямо посреди степи. Постепенно начали попадаться дома, сложенные из серых, красных, желтых камней. Одинаково светлые, с маленькими квадратами окон. Юре казалось, будто они построены из песка или глины – такие ровные и гладкие были их стены и крыши. Едва отряд успел добраться до первых поселений, вернулся один из разведчиков. Отабек говорил с ним сам, но Юра, помня прошлый раз, внимательно следил за тем, как менялось выражение его лица. То, что сказанное разведчиком оказалось таким же плохим, как и весть о нападении, Юра понял сразу. Отпустив его, Отабек не двигался с места, глядя куда-то вдаль, в ту сторону, где совсем скоро должны были показаться крыши столицы. Самат что-то объяснял своим людям, силуэт Асимы на коне виднелся с другой стороны колоны. Юра оглядывался, рассчитывая на то, что что-то изменится. Пора идти. Ставить лагерь точно рано. Отряд застыл, ожидая приказа Отабека – продолжать путь или нет. А Отабек всё так же стоял возле своего коня, держась за седло, и будто совсем потерялся в мыслях. Юру наполнила неясная тревога - случилось что-то, чего он ещё не знал и не понимал. Что-то очень плохое. Подходить к Отабеку откровенно не хотелось. Хотелось верить, что всё обойдется. Что сейчас он опомнится, вернется и скажет, что всё хорошо. Но смотреть на его спину дальше было невозможно. Юра фыркнул, отгоняя тревожные мысли, спрыгнул с коня и в несколько больших шагов оказался возле Отабека. Потянул за рукав доспеха, попытался заглянуть в глаза. - Ну, что ещё случилось? Отабек тяжело вздохнул, прежде чем ответить. Открыл рот, уже собираясь что-то сказать, но словно не смог справиться с голосом или словами. Юре показалось, что его окунули в холодную воду. Он смотрел на растерянного Отабека и не понимал, что могло заставить того чувствовать себя вот так. Этого всего слишком много за такой короткий срок. Что ещё могло произойти? - Отабек, что… - Отец убит, - наконец, проговорил он. - Ч-что? Юра отпустил рукав, чувствуя себя непривычно слабым. Во рту пересохло, слова не шли в голову. Такое он точно не ожидал услышать. Он, наверное, должен был что-то сказать или сделать, как-то посочувствовать или хотя бы показать, что ему не всё равно, но будто забыл все слова разом. Отабек собирался быстрее. Он прикрыл глаза на какой-то миг, устало потер переносицу, снова вздохнул. А когда Юра вновь наткнулся на его взгляд, то уже не увидел в нём растерянности. Только боль. - Эй, ты в порядке? – Юра тронул плечо, затянутое в мягкий доспех. - Да. Возвращайся в строй, нам нужно ехать. Придется спешить. Когда они продолжили путь, все уже знали о случившемся. Самат, побледневший и злой, каркнул что-то на своём языке и над степью эхом прокатились его слова. Воины собирались в строй, разматывали и поднимали знамена. Асима держалась в стороне, рядом со своими лучниками, отделила от отряда несколько всадников, махнув рукой, приказала следовать за ней. Путешествие, в которое он оказался втянут поневоле, должно было закончиться даже раньше, чем планировал Отабек. Большая часть отряда осталась позади. Путь продолжил всего десяток человек, среди которых был и Юра. Возможно, Отабеку не хотелось с ним спорить в тот миг, а, может, мысли были заняты другим, но он сам даже не подумал о том, чтобы добираться до столицы с остатком конницы. Юра подгонял коня, стараясь поспевать за отрядом. Делать это сейчас было значительно проще, чем раньше, в строю, где и слева, и справа, и сзади множество всадников. Все мысли вертелись вокруг одного – что будет, когда они доберутся до места назначения. Он мог рассчитывать только на то, что случившееся пару дней назад – это худшее, что ему пришлось пережить. И не хотел, чтобы это повторилось. Ни для него, ни для Отабека. Но что-то уже происходило. Миг, когда впереди возник город, врезался в память Юры навсегда. Он ожидал увидеть высокие городские стены и огромные дворцы, придумывал их себе, мысленно выстраивал из того, что когда-либо видел. Но столица оказалась ещё более пышной и ещё более странной, чем он мог себе вообразить. Зато городских стен не было вовсе. Дома теснились неровными рядами и начинались прямо посреди пустыря. Уступами вверх поднимались стены дворцов, высоко в небо уходили тонкие шпили башен, нелепыми громадами нависали большие куполообразные крыши. Слева и справа, сколько хватало взгляда, сплошные дома и улицы. И всё это на вид казалось таким же хрупко-песочным, как и небольшие домишки в окрестностях города. Юре издали эти постройки виделись одновременно и ужасно большущими и жутко неустойчивыми. То ли песок, то ли глина, тронешь и развалится. Не сравнить с деревянными домами. Но чем ближе они подходили к городу, тем более основательным он становился. На улицах Юра едва сдерживался от того, чтобы не вертеть головой. Он никогда не был в таких больших городах, шум толпы, множество звуков и запахов сбивали с толку, оглушали. В другой ситуации ему бы точно было интересно, но сейчас он не мог думать ни о чем, кроме того, что ждет их во дворце. Приходилось без оглядки следить за спиной Отабека впереди, иначе можно было точно потеряться в этих бесконечных улочках. Дворец впереди возникал постепенно – крыша за крышей, одна башня за другой. Ровные ряды арок и множество окон, квадратами темнеющих на светлых стенах. Его стены были украшены хитрыми узорами, а переходы между залами соединяли многочисленные лестницы. С каждой секундой он всё больше нависал над Юрой, вызывая необъяснимый, почти животный страх. Дворец был так же красив, как и ужасен. Лошади промчались через площадь, пронеслись под каменной аркой, оказались в широком дворе, с трех сторон окруженном башнями, стенами, балконами, лестницами. Отабек спрыгнул с коня, подошел сначала к Юре. - Не отставай от меня и, что бы ни случилось, делай то, что я скажу. Ничего не спрашивай, пожалуйста. Понял? Юра рассеяно пожал плечами – левое тут же потянуло – понял, что тут спрашивать-то. Отабек ушел вперед, но постоянно оглядывался, словно опасаясь, что Юра куда-то исчезнет. Где-то между длинной лестницей и коридором это начало раздражать. В одном из переходов Самат махнул рукой сопровождающим их воинам и те отстали, остались сзади. В верхние коридоры дворца вошли только четверо из отряда – Отабек, Самат, Асима и сам Юра. Отабек был впереди, и за ним приходилось практически бежать. Звуки шагов отражались от пола и перекатывались под потолком, тревога нарастала. Мрачные стены будто сжимались вокруг Юры, ряды резных дверей тянулись вдоль них, уходили в пыльную темноту коридора. Всё вокруг пугало и сковывало, пытаясь заставить почувствовать себя слабым и ничего не стоящим. Дворец будто говорил с ним. Издевался, насмехался каждой витой линией в резьбе колон, силуэтами птиц на каменных стенах, коваными переплетениями узоров в окнах, сквозь которые на пол падали лучи вечернего солнца. На душе становилось всё неспокойнее. Юра даже сзади отлично видел, что согнутая в локте рука Самата лежит на рукояти сабли. И слышал, как Асима переговаривается с прислугой, выскакивающей на них то с одной, то с другой стороны. Только Отабек шел вперед молча и уже даже не оглядывался. Юра сверлил взглядом его спину, то и дело отвлекаясь на окружающие виды. А отвлечься было на что. Внутренняя отделка дворца была такой разнообразной, будто главной целью её создателей было не оставить на стенах и потолке ни одного пустого места. Всё покрывали рисунки из ярких красок и золота. А там, где их не было, стены затянуло переплетение выбитых в камне узоров. Сквозь арки в коридорах виднелись небольшие дворики. Всего вокруг было слишком много. Юра испытал что-то похожее на панику, когда за одним из поворотов на секунду потерял из виду Отабека. Потеряется – и не найдет дорогу больше. Так и будет бродить в этом дворце вечно. Но Отабек быстро нашелся и Юра больше не отставал. Когда они миновали несколько лестниц, в одном из залов, Отабек всё же остановился, замерли и Асима с Саматом позади него. Юра чуть не столкнулся с ними, но вовремя застыл на месте. Всего в нескольких шагах впереди Отабек говорил с кем-то на своём языке, но Юра не мог видеть ни того, к кому он обращался, ни лица самого Отабека. Он только слышал, как многократно повторяемый эхом голос звенит от напряжения. Отабеку отвечали сухо и сдержанно. Он снова говорил и говорил громко, уверено, даже почти зло. Юра бы точно не хотел, чтобы однажды так говорили с ним. От этого тона шли мурашки по коже. Это был совсем не тот Отабек, которого он знал и привык видеть каждый день в походе. Этот Отабек отдавал приказы и требовал, чтобы их выполняли, он не собирался слушать оправдания и наверняка выдавал наказания за невыполнение его требований. Юра теребил рукава своего кафтана, оглядываясь. Он терпеть не мог, когда ему было непонятно происходящее, а теперь с ним такое случалось снова и снова. Когда к разговору присоединился Самат, стало понятно, что с кем бы они ни говорили, этому человеку не позавидуешь. Юра уже раздумывал над тем, кто из братьев первым схватится за саблю, но всё прекратилось так же быстро, как и началось. Отабек, видимо, сказал что-то очень веское, эхо прокатилось по залу, отразилось от пола и рассыпалось в наступившей тишине. Проходя мимо Юры, он жестом, едва заметно, поманил его за собой, ничего не говоря и даже не глядя в его сторону. Юра оглянулся – Асима и Самат остались в зале – и направился вслед за Отабеком. Они вдвоем прошли ещё две лестницы и оказались в длинном коридоре. Юра на ходу выглянул из арки – высоко, внизу виднелся двор. Голова закружилась, и он быстро отскочил от перил, догоняя Отабека. Тот остановился только в конце коридора, возле огромной двери. Дверь была раза в полтора выше Юры, и ему пришлось задрать голову, чтобы увидеть, где она заканчивается. Отабек распахнул её, кивнул Юре – проходи. И Юра прошел. Комната, куда его привели, мало чем отличалась от всего, что он видел по дороге. Те же темные стены, те же орнаменты, те же квадратные окна, только размером поменьше. Но сразу стало даже как-то легче. Пышные залы давили больше, чем эта комната. Зато здесь были ковры, что-то, на чем можно спать, и что-то, на чем можно сидеть. И это было гораздо лучше, чем залы, которых непонятно зачем понастроили так много. Отабек закрыл дверь, подошел к суфе с кучей подушек, сел на самый край и спрятал лицо в ладонях. Юра слышал, как он шумно выдохнул. Сделал шаг вперед, чтобы положить руку на плечо, которое тут же дернулось, будто Отабек не ждал прикосновения. - Расскажешь мне? – спросил Юра как можно тише, будто боясь напугать Отабека ещё раз. Только теперь тот поднял взгляд. Юре стало не по себе – таким разбитым видеть Отабека ему ещё не приходилось. - Я знаю, кто на нас напал, - неожиданно сказал он. – Это были люди визиря. Он занял место отца. - Ты отомстишь ему? – серьезно поинтересовался Юра. По его мнению, за такие вещи наверняка было положено какое-то очень жестокое наказание. Но он не знал, придерживаются ли закона в таких случаях. Или решают всё на месте. У ордынцев сложно со всеми этими законами и оскорблениями, и властью. Кто знает, что они напридумывали. - Его возьмут под стражу. Пока я здесь… моё слово всё ещё имеет больший вес, чем его. - А потом? - Нужно дождаться возвращения хана. Его сейчас нет в столице, а без него решать ничего нельзя. Но он наверняка поймет, он мне поверит. Юра кивнул. Раз Отабек так говорит, значит, так и есть. Вряд ли он стал бы утверждать что-то, в чем не уверен. Да и делать виноватым первого попавшегося тоже не стал бы. Это уже был тот Отабек, к которому Юра привык. Вот только гораздо более встревоженный, чем обычно. - Он не ждал нашего возвращения. Думал, что его люди справились с приказом, - продолжал Отабек. – И даже не представлял, что мы с Саматом снова будем здесь благодаря тебе. - Видишь, я тоже могу быть полезным! – как можно более бодро заявил Юра. – Что бы там ни говорила Асима! - Конечно, можешь. Отабек рассеяно коснулся руки на своём плече, и Юре на миг стало легче. - А ещё теперь никто не посмеет сказать, что я нарушил закон, отпустив тебя. И ты сможешь вернуться домой. В любой момент, - Отабек замолчал, став ещё мрачнее, но потом всё же закончил: - Я вряд ли смогу отправиться с тобой. Но попрошу Асиму, она соберет людей и сделает так, чтобы ты безопасно добрался до дома. Это было не совсем то, чего он хотел. Юра растерялся, задумался, даже, кажется, нахмурился, представляя, как ему предстоит добираться до дома вместе с Асимой. Он надеялся, что Отабек отправится с ним. И его ждет ещё один переход через степи. С дымом костров и небом, которое видно в крыше юрты. Но требовать это теперь, конечно, было не только невозможно, но и совершенно точно подло. Мысли, видимо, достаточно четко отразились на его лице. - Только не думай, что я тебя прогоняю, - быстро добавил Отабек. – Можешь оставаться столько, сколько хочешь. Просто скажи, когда будешь готов. И я отпущу тебя. Последнюю фразу Отабек произнес очень тихо, Юра скорее угадал её по движению губ, чем услышал. Его взгляд в этот миг был таким пронзительным, что впору отвернуться или зажмуриться, лишь бы не терпеть. И Юра понимал так отчетливо, как никогда прежде, что уйти будет совсем не так просто, как он думал. Как он представлял, ворочаясь в шатре в первые ночи пути. И его отпустят. И он уйдет. Домой, туда, где его наверняка ждут. И это будет правильно. Но только будет ли он когда-либо к этому готов – Юра не знал. Сознание услужливо подкидывало мысли о том, что лучше не сейчас. Может, лучше побыть немного здесь. Отабеку тяжело, нельзя оставлять его вот так. Юра постепенно эгоистично начал присваивать себе всё, что касалось Отабека. И если справедливо делить в пути хлеб и шатер, то справедливо делить и печаль. - Если так, побуду ещё здесь, - заявил он, обняв Отабека, и положил подбородок ему на плечо. - Как скажешь, - с явным облегчением в голосе сказал тот. Юра чувствовал, как его спину осторожно и ласково поглаживают чужие руки. И не мог думать о том, как же он сможет оставить Отабека. О том, что однажды это всё же произойдет. Хотя ему вообще не надо бы сомневаться в подобных вещах. Но он уже задумывается. И уже сомневается. И жалеть слишком поздно. - Эта комната будет пока твоей, - сказал ему Отабек перед тем, как уйти. – Я не смогу видеться с тобой слишком часто. Но… я постараюсь. Юра кивнул. Всё было совсем не так, как должно бы. Почему не отправиться обратно сразу, как только это стало возможным? Какой толк от того, что он пробудет здесь ещё несколько дней? И кому от этого будет легче… Но если вдруг всё же будет? Юра забрался на суфу, поджав под себя ноги, и долго смотрел в окно, даже не видя, что за ним. Ни один из его недавних поступков никак не совпадает с тем, что он должен был делать. Нужно бы немедленно сказать Отабеку, что пора выполнять обещание. Пора уходить. Пора расставаться. Навсегда. Это было бы правильным поступком. Поступком того, кто больше всего хочет вернуться домой. Но мысли о том, чтобы бросить всё и уйти сейчас, когда отца Отабека убили, а он и сам, возможно, не знает, что будет дальше – это обычная подлость. Так не поступают с теми, кто спас твою жизнь. Так не поступают с теми, кого ты спасал сам. Юра не знал, сколько он так просидел, разбирая собственные мысли, до того, как к нему пришли. Как оказалось, это принесли для него новую одежду. У Юры ещё никогда не спрашивали разрешения зайти, он так удивился, что даже не сразу ответил. Снова оставшись один и переодевшись, Юра подошел к большому зеркалу в другом углу комнаты. Рассмотрел себя сверху донизу и понял, что так стало ещё хуже. По сравнению с пыльным, грязным после дороги тряпьем, новая одежда смотрелась слишком опрятно и богато. Юра подергал полы вышитого халата, с отвращением поправил воротник. Мягкая ткань была приятной, непривычно скользила в натертых поводьями пальцах. Он снова осмотрел себя с головы до пят. Это уже ни в какие ворота не лезет. Стоит тут, как какой-то высокородный напыщенный идиот. Во дворце. И вещи ему прислуга приносит. Как до этого могло дойти? Когда его размышления прервали во второй раз, Юра удивился ещё больше. - Иди со мной, - с порога заявила ему Асима. - Зачем это? - Хочу, чтобы ты увидел кое-что. Идем, говорю. Это в твоих интересах. И в интересах Отабека. Юра поколебался ещё несколько секунд. Но любопытство и беспокойство, неожиданно нахлынувшее с последними словами Асимы, подталкивали его. Они шли не так долго, как в тот раз, со двора, когда только прибыли сюда. Асима провела его через длинный коридор, направо – вглубь дворца, налево и снова по коридору. В конце оказался узкий балкон с деревянными перилами. Ещё до того, как выйти на него, Юра услышал отдаленные голоса. Но эхо изменяло их, доносило только отдельные слова, и он не сразу понял. Не сразу понял, что слышит голос Отабека. Асима ткнула его в плечо, подгоняя, Юра в ответ рыкнул. Отодвинулся от неё подальше и опустил взгляд вниз. Они оказались высоко над залом. Юра не знал, было ли это то же помещение, в котором он побывал недавно. Все комнаты и коридоры дворца сплошь одинаковые. Только узорами отличаются. Внизу легко узнавались темные фигуры людей. Была ли это прислуга, обитатели дворца или кто-то ещё - Юра не знал. Он ведь никого здесь не знал. Кроме Отабека, стоявшего напротив них, и говорившего громко и отчетливо. Так, чтобы его понял даже последний дурак. От усиливаемого эхом голоса становилось не по себе. Отабек говорил на родном языке и Юра ни слова не понимал. Зачем его сюда притащили? Он покосился на Асиму, та как раз облокотилась на перила и кивком указала в сторону людей внизу. - Хочешь знать, о чем он говорит? Юра прислушался. Он не был уверен, что хочет знать. Несмотря на то, что ничего понятно не было, что-то в ситуации напрягало его, пугало, заставляло вцепиться в перила так, что побелели костяшки пальцев. Что-то пугающее было в голосе Отабека, в том, как все тихо и мрачно его слушали, склонив головы, в том, как явственно висел в воздухе страх. - Ну, ты ведь для этого меня привела? – негромко хмыкнул Юра. Асима криво усмехнулась, явно ожидая именно такого ответа. А просьбы она ждать не собиралась. - Он говорит, что запрещает покидать дворец, пока все заговорщики не будут найдены. А ещё, что убьет всех, кто имел отношение к заговору против отца. И тех, кто не имел, но знал об этом и скрыл – тоже. Юра нервно сглотнул, прислушиваясь. Отабек замолчал, но напряжение от этого не исчезло. Он был внизу, такой же, как всегда, вроде бы. Знакомый и уже почти понятный. Но теперь как будто совсем другой. - Это справедливо, - как можно безразличнее сообщил Юра. Он бы тоже так сделал, это было бы честно. По крайней мере, он думает, что сделал бы. - Посмотри на него, - Асима склонилась так близко, что даже шепот было слышно отлично. – Смотри внимательно. Это тот Отабек, который нужен нам всем сейчас. Знаешь, почему? Потому что если он не удержит власть, нас всех убьют. Убьют всех, кто был нам хоть сколько-нибудь близок. Слуги визиря, вполне возможно, ещё среди нас. А до возвращения хана Отабек будет заниматься всеми делами отца. - А потом? Юра всё так же смотрел вниз, туда, где уже осталось гораздо меньше людей. Отабек всё ещё не двигался с места. Кто-то был рядом с ним, что-то говорил, но в полутьме зала, плохо освещаемого вечерним солнцем, Юра не мог разглядеть. Самат? - А потом хан прикажет казнить заговорщиков и выберет нового беклярбека,- пожала плечами Асима. - К этому моменту мы должны найти всех, кто нас предал. И со своей стороны для этого я сделаю всё возможное. И ты тоже должен сделать всё возможное. Если не хочешь, чтобы твоё недавнее глупое геройство не оказалось напрасным. Где-то внизу Отабек развернулся, собираясь покинуть зал. Скользнул случайным взглядом по ним. Юра не сомневался, что его увидели. От этого почему-то стало горько, словно ему не следовало здесь быть, словно он увидел больше, чем должен был. Острые края перил до боли впились в пальцы. - И что мне делать? – Юра посмотрел на Асиму, уже догадываясь, к чему она ведет. - Лучше бы ты спросил, что тебе не делать. Не мешать. Не отвлекать. Любая слабость Отабека – отличный повод вогнать ему нож в спину. В душе Юры поднималась злость. Его тут совсем за идиота считают? Какой в этом разговоре смысл. - Я не… - Если бы ты «не», то я бы не тратила на тебя время, - произнесла Асима, четко проговаривая каждое слово. – Ты глуп. И он глуп. И вы оба нас погубите. Он и так не готов к роли беклярбека, а тут ещё ты сбиваешь его с толку. - Я ничем не мешаю ему! – со всей возможной уверенностью заявил Юра. – К тому же, это ведь всё на время? Отабек справится! Тебе ли не знать. - На время? – она будто удивилась, но тут же продолжила: - вряд ли. Хан доверит ему Улус, как доверил отцу. Отабек два года провел в его кочевой ставке. Так что, держись от него подальше. А лучше – уходи. Тебя ведь отпустят, если попросишь, правда? Юра уже хотел ответить, что это не её дело, и он будет оставаться здесь столько, сколько нужно, но его опередили. - Асима, я не помню, чтобы просил тебя приходить сюда. У тебя разве нет других дел? Отабек стоял у самого выхода из коридора, нечитаемый и неподвижный, словно высеченный из камня. Но Юра мог бы поспорить, что он был очень недоволен. Впрочем, никого это, похоже, не волновало. - Это было моим собственным решением. Но мы уже закончили разговор, - Юра почувствовал, как его одарили выразительным взглядом, - и теперь я займусь твоими поручениями. Мне сначала поговорить с матерью или заняться гаремом? - Я уже поговорил с матерью. Она отказалась, останется здесь. Так что, будь добра, займись гаремом. Вместо прощания Юра получил ещё один многозначительный взгляд. Это должно было его напугать? Убедить? Получилось так себе. Он поморщился и отвернулся, не желая иметь никакого дела с Асимой и её советами. Как только она исчезла в коридоре, Отабек вздохнул, словно ожил, снова превратившись из статуи в человека. Теперь было легко разглядеть, насколько уставшим и подавленным он выглядит. - Что она тебе наговорила? – мягко поинтересовался Отабек. - Ничего такого, чего бы я не знал сам. Не хватало только жаловаться на Асиму и её глупости. Это было точно не то, что помогло бы Отабеку справиться с доставшейся ему ответственностью. А Юре очень хотелось, чтобы он справился. - У тебя не очень хорошо получается врать. Юра не смог не хмыкнуть. Это ему уже говорили и раньше. Но он учится, возможно, однажды у него получится скрывать свои эмоции лучше. А сейчас в душе была сплошная смута. - Многие люди не хотят, чтобы ты здесь был, - Отабек, видимо, решил, что честного ответа так и не дождется. – Они считают, что тебе здесь нет места. - Они правы, - Юра не мог не согласиться. С какой стороны ни посмотри, всё так и есть. Он рассматривал гладкие изгибы перил и думал о том, что, наверное, убраться восвояси действительно нужно поскорее. Хотя всё внутри него так яростно этому сопротивлялось. На поясницу легла рука, Отабек притянул его ближе и Юра с облегчением уронил голову ему на плечо. - Мне часто кажется, что для меня тут места тоже нет. Так что, правы они или нет – совершенно не важно. Если только ты сам так не считаешь. Юра не считал, что он там, где должен быть. Но быть где-то ещё он пока тоже не мог. После всего, что случилось, покидать Отабека сейчас было сродни предательству. Он ничем не мог помочь. Или только думал, что не мог. Ещё несколько дней назад он точно сказал бы, какой ответ правильный. А теперь Юра ни в чем не был уверен, и никак не мог принять решение, которое однажды всё равно принимать придется.