As we dance with the Devil tonight

I’m all out of breath My walls are closing in

      Они только что вернулись с тренировки по квиддичу, которая так и не состоялась. Команда слизеринцев заняла поле и не собиралась уступать, кичась своими значками «Инспекционной дружины». Мимо проходивший Малфой не упустил возможности поглумиться над этим.       — Кого я вижу? Это же святой Поттер со своей командой неудачников, — Драко как всегда одарил гриффиндорцев надменной усмешкой, высоко задирая подбородок, дабы удержать своё эго на должном уровне.       — Шёл бы ты своей дорогой, Малфой, — прошипел Гарри, совершенно не желая давать ход предстоящей перепалке.       — Ну, разумеется, не посмею вас задерживать, вы ведь уже выходите, — слизеринец скрестил руки на груди и обернулся к своей «свите», стоящей за его спиной. — Интересный будет матч.       Рон хотел было что-то сказать, но Гермиона крепко стиснула его за предплечье и шепнула «пойдём». Гриффиндорцы уже прошли было мимо, даже не оборачиваясь, когда Малфой нарочито громко начал беседовать со своим окружением.       — Слышал, куда-то пропал этот неотёсанный болван Хагрид, — с пренебрежением сказал он и, заметив, что должного эффекта это не возымело, поспешил добавить. — Хоть бы навсегда. Ему, такому тупому великанскому выродку место среди таких же отбросов, как он. Хуже только оборотни. Бесполезная псина. Так ещё зачастую и бесхребетная. Взять того же Люпина.       Это было слишком. Очень большое «слишком». Даже когда Малфой назвал её грязнокровкой, Гермионе было не так обидно, как сейчас. Оно показалось не таким оскорбительным, как то, что слизеринец бросил в адрес Ремуса. Люпин нисколько не заслуживал таких мерзких слов, такого пренебрежения и отвращения. К тому же Драко выбрал самый удачный способ оскорбить его — за спиной, но перед его бывшими студентами, среди которых он пользовался авторитетом. Такой подлости Гермиона просто не могла стерпеть.       Она резко обернулась и, долго не задумываясь, направила палочку на Малфоя и компанию. Слизеринцы были тут же поражены Имобилюсом и остались стоять парализованными. Тогда Гермиона, несмотря на удивлённые взгляды друзей, быстрым шагом подошла к Драко и, со всем скопившимся в ней презрением, взглянула ему в глаза.       — Как ты жалок, — процедила она, старательно вытягивая каждое слово. — Ты строишь из себя аристократа, а сам способен только на грубость. Ты даже оскорбить изящно не можешь, более того, обливаешь человека грязью за глаза, а при личной встрече и в глаза ему испугаешься посмотреть.       Драко изменился в лице: если сначала на нём был лишь слепой страх, то теперь к нему примешалась обида. Гермиона очень грамотно отомстила ему — удар пришёлся в самый центр его самолюбивой душонки.       — Тебе просто повезло, что профессора Люпина здесь нет, — её тон чуть смягчился, переходя в жестокую насмешку. — Иначе и тебе, и твоим дружкам сразу стало бы понятно, кто тут действительно бесхребетный и бесполезный.       Она сняла с них парализующие чары, но не дав Малфою возможности что-то ответить, крепко и точно пробила ему с правой прямо в нос. Завизжав от удара, как девчонка, он едва ли не повалился на спину, разумеется, для того, чтобы придать побольше драматизма.       — У тебя не сложилось лёгкого дежавю, мм? — хмыкнула Гермиона. — Кажется, на третьем курсе уже было что-то такое. Я надеюсь, в этот раз я была точнее.       — Ты пожалеешь об этом, — закрывая нос ладонью, проскулил Драко и попятился назад.       Девушка пожала плечами и направилась в сторону гриффиндорцев.       — Это уж вряд ли, — бросила она через плечо и довольно улыбнулась.       Но было бы глупо с её стороны обольщаться, что эта выходка никак ей не аукнется. Потому Гермиона была готова, когда вечером её вызвала к себе в кабинет Амбридж для «воспитательной беседы».       — Я всегда считала вас благоразумной студенткой, мисс Грейнджер, — вкрадчиво спросила инспектор, обходя вокруг девушку, сидящую на стуле. — Но видимо, ошибалась. За что вы ударили мистера Малфоя?       — Я думаю, мистер Малфой уже всё вам рассказал, — спокойным тоном ответила девушка, прекрасно понимая, что справедливости от Амбридж ей не дождаться и наказание неизбежно.       Женщина недовольно поджала губы, но продолжала фальшиво улыбаться.       — И всё же я хочу услышать вашу версию случившегося.       Гермиона краем глаза взглянула на неё. Её «допрос» вряд ли закончится на таких приятельских тонах, чуть только девушка посмеет рассказать правду. Но какой толк что-то скрывать? Амбридж уже наверняка решила, что сделает с ней вне зависимости от её рассказа. Выпрямившись на стуле и расправив плечи, она решила выстоять эту маленькую битву максимально достойно и не потерять лицо.       — Он оскорбил меня.       — Каким же образом?       Пытливый взгляд Амбридж встретился с твёрдой решительностью в глазах юной гриффиндорки. Её не так просто сломить, как могло показаться. Впрочем, вряд ли такая дама из Министерства недооценила своего соперника. Однако здесь у неё действительно было больше власти, и Гермиона это ясно понимала. Её мог защитить разве что Дамблдор, но она не хотела искать защиты. Она была способна выдержать это.       — Он оскорбил моих друзей, — произнесла девушка.       — Поттера и Уизли? — недоумённо спросила Амбридж. — Так они ведь юноши. Если я не ошибаюсь, они в этот момент были с вами. Разве они не могли сами за себя постоять?       — Нет, он оскорбил не Гарри и Рона, — её голос вот-вот готов был дрогнуть, но усилием воли она удержала ровный тон. — Речь шла о Рубеусе Хагриде и Ремусе Люпине.       Брови Амбридж взлетели вверх в изумлении, однако ей потребовалось некоторое время, чтобы продумать свою дальнейшую речь. Конечно, Драко умолчал об этой части их разговора. Но вряд ли только это заставило инспектора задуматься.       — С этим лесником всё понятно, — полупренебрежительно отозвалась наконец Амбридж, отходя к своему столу и проговаривая будто бы сама с собой. — Но при чём тут…       Немного резко она обернулась, что было совсем не в её привычках.       — Мистер Люпин был вашим преподавателем, не так ли? — в её взгляде что-то блеснуло. Что-то недоброе.       — Да, — чуть открыв рот, произнесла Гермиона. — Он преподавал ЗОТИ, когда мы учились на третьем курсе.       На губах Амбридж заиграла предвкушающая улыбка. Она как лиса, караулила свою жертву, чтобы вцепиться ей прямо в глотку. Но пока ей нужно было прощупать почву, поэтому торопливость разговоре даже не проскальзывала.       — Но вы называете его другом, — продолжила женщина. — Вашего профессора?       — Бывшего профессора, — машинально поправила Гермиона. Она всегда исправлялась так в своих мыслях, когда снова и снова задумывалась о Ремусе. — Он ведь больше не преподаёт, и мы…       — Допустим, — тут же перебила её Амбридж. — Но он ведь гораздо старше вас.       Девушке показалось, что ещё чуть-чуть и её щёки загорятся всеми алыми оттенками, что есть на гербе Гриффиндора. Она совсем не хотела обсуждать Люпина с этой женщиной.       — Разве дружба измеряется каким-то возрастными ограничениями? — стараясь выразить яснейшее недоумение, сказала Гермиона.       Амбридж снова взглянула на неё, поджав губы. Эта беседа, очевидно, начинала её раздражать, а спокойствие студентки — и подавно.       — Так как же мистер Малфой оскорбил мистера Люпина? — наконец инспектор подобралась к щекотливой сути.       Этот вопрос заставил девушку нервно сглотнуть. Меньше всего ей хотелось повторять оскорбления, сказанные Драко, но вряд ли у неё был выбор.       — Он упрекнул его в том, что он оборотень, — стараясь выразиться деликатно и в то же время не исказить суть, озвучила она и спустя мгновение добавила самое, на её взгляд, обидное. — Бесхребетный.       — И в чем же мистер Малфой не прав?       Если до этой минуты Гермионе хотелось поскорее отвести взгляд от этой сахарной министерской жабы, то после такого её глаза сами нашли её, готовые метать молнии. Но на лице Амбридж она нашла то выражение, от которого на душе сделалось мерзко — женщина довольно улыбалась. Её тонкие губы, подкрашенные раздражающе-розовой помадой, со вздёрнутыми уголками рта явно давали понять, что теперь допрос начал доставлять ей удовольствие.       Гордо вскинув голову, Гермиона сделала глубокий вдох. Ей оставалось отбиться последним козырем перед тем, как проиграть эту партию.       — Да, он оборотень, — кивнула она, чувствуя, как кровь приливает к вискам. — Но он стал таким не по своей воле и страдает от своей болезни. И потому упрекать его в этом — просто неуважение. Кроме того, если говорить о его человеческих качествах, то он, пожалуй, один из самых удивительных, добрых и умных людей из всех, кого я знаю. Малфой не имел никакого права так отзываться о нём, тем более у него за…       — Довольно! — чуть ли не взвизгнула Амбридж. Речь студентки привела её в бешенство. Это было также очевидно, как то, что из этого разговора не могло выйти ничего хорошего с самого начала.       — Малфой заслужил это, — продолжила девушка. — И если бы у меня была возможность, я бы ударила его снова.       — Я сказала: довольно! — глаза инспектора загорелись так, будто гриффиндорка оскорбила её саму. — Мисс Грейнджер, я не ожидала от вас такой предосудительности и уж тем более рукоприкладства. Я назначаю вам отработку. И минус 50 баллов с Гриффиндора.       В этот момент раздался стук в дверь, и на пороге появился Снейп. Гермиона тут же развернулась на стуле в его сторону, испуганная и смущённая одновременно. Ей совершенно не хотелось, чтобы зельевар узнал об этом случае. Драко был его крестником, Люпину никогда не выказывал симпатии, даже наоборот, всячески демонстрировал своё пренебрежение к нему, что впрочем, не отменяло того факта, что он варил для него аконитовое зелье каждое полнолуние. Потому как бы того не хотелось девушке, в этом споре Снейп наверняка примет позицию Малфоя.       — Я не вовремя, — равнодушно заметил мужчина, мельком оглядев комнату и Грейнджер, чьи щёки слегка порозовели.       — Что вы, что вы, — любезно задержала его Амбридж, когда профессор уже готов был закрыть за собой дверь и удалится. — Наоборот, вы как раз вовремя. Не окажете ли мне услугу? Мисс Грейнджер своими действиями вынудила меня назначить ей отработку, но к сожалению, у меня через полчаса слушания в Министерстве. Не могли бы вы назначить студентке наказание, которое, — она специально выдержала паузу, чтобы поймать взгляд Гермионы, — было бы поучительным. Мне хотелось бы, чтобы мисс Грейнджер запомнила некоторые нюансы поведения в этой школе.       Она снова посмотрела на Снейпа, который лишь чуть удивлённо вскинул бровь и слегка пожал плечами.       — Ничего удивительного, — заметил он равнодушно. — Гриффиндорская спесь сродни болезни.       Это замечание остро кольнуло гордость девушки, и она одарила профессора обиженным взглядом.       — Не смотрите на меня так, мисс Грейнджер, — фыркнул зельевар. — Правду стоит признавать, хоть изредка. А теперь, если вы закончили, — получив одобрительный кивок от Амбридж, он кивнул в сторону выхода, — прошу в подземелья. Котлы вас ждут.       Гермиона послушно поднялась со стула и, чуть понурив голову, быстрым шагом вышла из кабинета инспектора. По дороге до подземелий они со Снейпом не обмолвились ни словом, но чуть дверь в лабораторию закрылась, мастер зелий тут же поспешил одарить её очередным язвительным замечанием.       — Как ловко вы умудряетесь находить неприятности, — он подошёл к своему рабочему столу и, чуть присев на него, скрестил руки на груди. — Я просто поражаюсь этому умению вашей беспокойной троицы. Хотя если в случае с вашими дружками объяснимо, то как вы с такими неплохими умственными задатками умудряетесь попадать в такие переделки?       Будь это простой разговор, Гермиона непременно зацепилась бы за его неосторожный комментарий о её «умственных задатках», который Снейп обронил, очевидно, случайно, но сейчас она была куда больше поглощена и раздосадована другим. Переминаясь с ноги на ногу, девушка всё ещё стояла у двери и чувствовала себя неловко.       — Я не хотела, сэр, — произнесла она, потупив взгляд. — Но у меня не было выбора.       — Сядьте.       Команде в голосе Снейпа ей пришлось подчиниться не столь из-за испуга, сколько из неспособности сопротивляться. Разговор с Амбридж потрепал её нервы, и морально девушка очень устала. Она спешно присела на самый край стула перед письменным столом зельевара и робко подняла на него взгляд. Вопреки её ожиданиям Снейп смотрел на неё без злости или раздражения. В его взгляде читалось что-то другое — возможно, разочарование.       — Рассказывайте, что случилось, — будто бы сжалившись над ней, чуть мягче произнёс мастер зелий.