Однажды в другой вселенной

— Вы точно уверены, что он появится? — Тина почесала затылок и немного поёрзала: короткая трава кололась даже через плотный плед. — Или, может, он уже... — Голдштейн, — Грейвс устало вздохнул и покосился на неё, — это же было ваше предположение. К тому же, мы на самом деле обнаружили неактивированный портал, так что успокойтесь и наберитесь терпения. Тина уныло кивнула. Трава немилосердно колола кожу, и она уже успела несколько раз пожалеть, что надела короткую блузку. Впрочем, погода в последние дни стояла такая тёплая, что любимый серый плащ пришлось упрятать в шкаф, уже, наверное, до середины сентября. Раскинувшееся тёмно-синее небо блестело мириадами звёзд, крупными и мелкими, яркими и тихо мерцающими. Снег давно стаял, и трава на опушке рядом с небольшим перелеском уже уверенно зеленела. Где-то в отдалении выводила трель одинокая птица, и едва слышные звуки вплетались в ночную полу-тишину, разбавляя чуть подрагивающий густой тёплый воздух. Тина потеребила край коричневого пледа, связанного Куинни года четыре назад, и бросила быстрый взгляд на Грейвса. Заклятие невидимости плотным, но невысоким куполом окружало их, и обоим пришлось занять лежачее положение, но Грейвс всё равно умудрялся выглядеть величественно даже в такой обстановке — и явно не испытывал проблем с колючей травой. Портал — потрескавшаяся пустая шкатулка — синим магическим ореолом поблескивал в нескольких метрах; его нашла Тина, когда они только аппарировали на опушку около часа назад. Грейвс сосредоточенно смотрел куда-то вдаль, и Тина вдруг поймала себя на том, что любуется его смягченным темнотой профилем. Седые волосы будто были высеребрены лунным светом; белый воротничок рубашки чёткой линией выделялся над лёгким пиджаком. Тина моргнула и резко отвернулась, ущипнув себя за запястье. Что за глупые мысли лезут в голову? — Голдштейн, вы совсем не знаете значения слова «покой»? — негромко поинтересовался Грейвс и, к ужасу Тины, посмотрел прямо на неё. — Чего вы вертитесь? — Разминаю... плечи, — невнятно пробормотала Тина, разглядывая собственные пальцы. — Затекли... от лежания. Тёплый свежий воздух внезапно показался душным, когда Грейвс вдруг подвинулся ближе к ней и уверенно положил ладонь ей на шею. Тина замерла и перестала дышать, ожидая, пока Грейвс объяснит свои действия. — Сам постоянно с таким сталкиваюсь, — он сжал тёплыми пальцами основание шеи и помассировал. Тина подумала, что, наверное, ей должно было стать легче, но легче не стало. — Научился паре полезных техник. — С-спасибо, — Тина против воли довольно зажмурилась, когда Грейвс прошёлся по шейному отделу. — И правда, гораздо лучше. По коже прошлась волна мелких мурашек, и Тина с трудом подавила желание выгнуть спину — мышцы под пальцами Грейвса будто загорались. — Не знала, что вы часто проводите время в засадах, — чуть запинаясь, произнесла она — оказалось, говорить очень сложно, когда сильные мужские пальцы разминают твою шею. — Простите? — голос Грейвса прозвучал совсем рядом с ухом Тины, но она даже не дёрнулась. — Вы сказали, что постоянно с таким сталкиваетесь, — напомнила она, чуть поворачивая голову в его сторону. Грейвс мгновение молчал. — Я часто сижу за столом, Тина, — мягко пояснил он, и от его голоса, казалось, чуть завибрировал плотный воздух. Тина физически чувствовала, как щёки заливает алый румянец. Снова запела птица; лёгкий полусонный ветер принёс запахи молодой травы и земли. Портал всё так же мерцал, звёзды весело подмигивали сверху, от заколдованного пледа шло лёгкое тепло. — Лучше? — Грейвс наклонился ещё ближе. От него пахло хвоей и кофе. Тина мелко закивала, изо всех сил выгоняя глупую мысль, что всё это до ужаса романтично. Грейвс убрал руку, и спине тут же стало прохладно. Тина повела плечами, наслаждаясь разогретыми мышцами. — Спасибо, сэр, — искренне сказала она и улыбнулась. Грейвс бросил на неё странный взгляд. Отодвигаться он не спешил, но Тина и не была против — от него шло согревающее тепло, а запах кофе Тина обожала. Снова подул ветер, ласково взъерошив волосы. Наверное, дело было в сладковатом воздухе — или, может, гипнотизировали звёзды, или просто из-за нахлынувшей весны, но внутри вдруг появилась невероятная лёгкость, будто ещё немного, просто оттолкнись — и взлетишь, покачиваясь в тёплом воздухе. Тина посмотрела на Грейвса, залюбовавшись тонкой улыбкой, скользившей по его губам. Она отчего-то не сомневалась, что он чувствует то же самое. По небосводу прокатилась и исчезла звезда, и Тина, запрокинув голову, радостно улыбнулась. — Не-маги говорят, что, когда падает звезда, надо загадать желание, — тихо произнесла она, глядя в необъятную чёрную даль. — И оно обязательно исполнится. — Я не привык рассчитывать на звёзды, Тина, — услышала она в ответ. Их первый поцелуй был на вкус как весна.