История одного вампира v 2.0

К неожиданности Поттера, Бальтазар не стал его слушать по амулету и заявился в Хогвартс лично. Прямо в покои, начисто проигнорировав всю наложенную защиту. Примерно полчаса мальчик выслушивал все, что думает отец о его безрассудстве, и за эти полчаса старый вампир ни разу не повторился в своей речи, в которой не запрещены цензурой лишь предлоги и знаки препинания. Даже наглый Граф, и тот вжал уши, поджал хвост и тихонечко смылся. — Устроил ты, конечно, то еще представление, — перевел дух вампир.– Фух, давненько я не мог хорошо отвести душу… так, чего ты ржешь, а? Ладно, фиг с тобой… Карл, и ты туда же. Прибывший под шумок Карлхайнц хохотал во все горло, сидя в кресле у камина. Он-то прекрасно знал, как любимая женщина Лорда относится к матерщине, и как долго Бальтазару приходится гримировать синяки на лице, не особо подходящие к образу властного и сильного вампира. — Короче говоря, ты учудил у меня под носом, — отсмеявшись, проговорил немец.– А ты неплохо подловил этого мелкого Малфоя, уверен, что победишь? — Вероятность моей победы высока, — осторожно заметил Гарри — что-то ему подсказывало, что самоуверенные пафосные речи будут больно наказаны и вообще подходят для третьесортных маггловских боевиков. — Я в тебе не сомневаюсь, видел этого Малфоя, — Бальтазар лишь махнул рукой, показывая свое к нему отношение.– Если коротко — а иначе у нас не выйдет вследствие малого времени — то расклад таков. Тебе удалось крепко схватить наследника рода Малфой за то, что нельзя называть вслух при дамах, — красноречивый взгляд на смутившуюся Лиз. С девочки еще не схлынула краска после весьма красочного приветствия Лорда (в котором он абсолютно не стеснялся называть органы и вещи, которые не принято называть при дамах), так что дальше покраснеть она просто не могла. — А так как по слухам лорд Малфой не может иметь больше одного ребенка, то расклад получается очень серьезным. Он может смириться и пойти на все наши требования, а может и огрызнуться, не щадя живота своего, хех. — Впрочем, поэтому мы здесь, чтобы он не огрызался, — ухмыльнулся Карлхайнц.– Будем действовать, как обычно, пусть клиент сам назовет цену. Пацан, эту кашу заварил ты, а значит, торг на тебе. И для тебя. Мы лишь прикроем, понял? Сколько вытянешь — столько вытянешь, а если совсем обнаглеешь… значит, не судьба. И ни в коем случае не отказывайся от проведения дуэли, максимум — смягчи условия. Скажем, м-м-м… — До первой крови явно слабовато, — подключился Бальтазар. — До потери сознания в самый раз, — предложил Гарри. — Неплохое решение, как по мне, — согласился Карлхайнц.– Хотя можно выбрать и до неспособности продолжать бой. Чуть помягче будет, ну да ладно. Тебе решать, пацан. И если соберешься в поместье Малфоя, ну, там, товар посмотреть, и все такое — обязательно свяжись. Не суйся в это змеиное гнездо без нас. — Да знаю я, знаю, — вздохнул мальчик.– Ну что вы, как с маленьким… — А ты и есть маленький, — припечатал отец. — Насыщенной выдастся неделька, — Гарри ухмыльнулся. Что-то последнее время на него сыплются всякие события, из которых, как оказалось, можно извлечь немаленькую выгоду. Надо быть предельно осторожным, если в чем-то крупно везет, нужно ждать беду. — Ладно, а теперь — марш спать! — прикрикнул Бальтазар.– Элизабет, он режим соблюдает? — Да, милорд, — живо ответила девочка и почувствовала давление воли Лорда на свой разум.– Только иногда засиживается допоздна… но это только иногда! Пару раз было! Лиз невольно испугалась: она не хотела этого говорить, но сказала помимо своей воли. Некоторые способности Лордов приводят ее в трепет, наверное, если бы Гарри владел ими, ей было бы чуть легче. — Ладно, — махнул рукой мужчина.– Карлхайнц, что там с некромантом? — Он очень хорош, я еще в процессе, — уважительно кивнул немец, и двое вампиров растворились в Тенях. — Ну, вот, — Лиз с укором взглянула на хозяина. — Что еще? — Зачем было поступать так… так жестоко… — Затем, что иначе до таких, как Малфои, не доходит, — отрезал Гарри. Один взмах — и кровать готова к непосредственному применению.– Я не могу понять, ты дуешься потому, что я, видите ли, обидел несчастную смазливую деточку, или потому, что я не взял тебя с собой? Лиз покраснела и отвела взгляд под безобидный смех своего вредного хозяина. Разумеется, она дулась потому, что Гарри не взял ее с собой! А он… он… еще и выдумывает всякие нелепицы, немножко обидные и совсем не смешные. Будто бы такой, как Драко Малфой, стоит хотя бы волоса ее хозяина… — Ну-ну, не дуйся, — смеющийся Гарри обнял Лиз и прижал к себе, гладя по голове. Девочка растаяла моментально и обняла в ответ, осознавая, что даже сердиться на хозяина не в состоянии. — Пойдемте спать, — тихо попросила Элизабет.– Уже и в самом деле поздно… Юный Лорд кивнул и быстро переоделся в пижаму — последнее время в замке прохладно, и даже его собственные руны обогрева не исправили ситуацию. Скорее всего, снова немного сбилась защита, но это дело временное. Лиз позволила себя обнять и расслабилась. Да, хозяин обнимает ее сейчас скорее как любимую плюшевую игрушку, но и такое положение ей очень нравится. В объятиях хозяина так тепло и уютно… Утро встретило мальчика легкими толчками в плечо. — Молодой хозяин, проснитесь, — тоненько верещал Динни, один из его собственных домовиков. — Ага, сколько времени? — Шесть часов, молодой хозяин. — Блин, — Гарри сел под возмущенный писк. Оказывается, он случайно сбросил Лиз, которая устроилась у него на груди, и девочка волей-неволей проснулась. Легкий ментальный толчок — и от сонливости птенца не осталось ни следа. — Одевайся. Элизабет тоскливо взглянула в окно. На улице бушевала метель, а неумолимый хозяин все так же гонит ее на пробежку до квиддичного стадиона и обратно — в общей сложности, два с половиной километра. И это при том, что она будет бежать в легком спортивном костюме с чарами согревания, а сам хозяин — в одних камуфляжных штанах и тяжеленных берцах, с голым торсом в любую погоду. А после пробежки, когда она пойдет отогреваться и принимать ванну, еще останется на улице для утренней разминки. — Может, не надо? Холодно очень, — Лиз с болью взглянула на деревянный меч — простую палку из очень твердого дерева, оструганную до кое-какого сходства с мечом. Пока она будет сидеть здесь, Гарри будет махать этой палкой не меньше получаса, полностью игнорируя любую непогоду. А еще девочка знает, что в его руках этот меч свистит и поет не хуже стального. Да и рубит, пожалуй, не хуже. — Надо, — коротко и непреклонно ответил Гарри.– Побежали. От холодного воздуха перехватывало дыхание, хорошо еще, что ей было тепло. Лиз покосилась на хозяина. Пока она пыхтела, с трудом двигаясь по снегу, он бежал очень легко и спокойно, вровень с ней… нарезая вокруг нее круги и посмеиваясь. Девочка внутренне кипела, но молчала, берегла дыхание. И как она могла жалеть этого язвительного типа, по ошибке судьбы ставшего ее хозяином? Да что с ним вообще станется, на нем хоть танком катайся! — Ладно, когда добежишь, разбудишь, — хохотнул этот вредный хозяин и скрылся в метели, оставляя после себя цепочку следов. Элизабет решила во что бы то ни стало добраться до стадиона раньше хозяина… но успела сделать шагов сто, как мимо нее снова пробежал хозяин и остановился у крыльца, выкапывая из-под снега деревянный меч. И, что самое противное, Гарри не спешил делиться с ней секретом бега по мягкому снегу, и когда она доплелась-таки до Хогвартса, совершенно выбившись из сил, он спокойно, размеренно и очень быстро взмахивал деревянным мечом, рубя воображаемых противников, блокируя удары, тут же атакуя и непрерывно двигаясь. И все с закрытыми глазами. У Элизабет едва хватило сил на то, чтобы очистить с себя снег. Тем не менее, девочка чуть ли не бегом понеслась к покоям, к горячей ванне, которая смоет эту порцию усталости. Но сегодня она не успела вдоволь поваляться в ванне. Нужно было дать помыться хозяину и одеться, благо что домовики приняли на себя львиную долю ее добровольных обязанностей. Девочка покинула ванну одновременно с тем, как в покоях появился раскрасневшийся и очень довольный Гарри, совершенно не смущенный непогодой. Он с шести лет тренируется при любых погодных условиях, бывали тренировки и в Антарктиде, и в Сахаре, и в лесах Амазонки — для разнообразия, закаливания и приучения сражаться в любых условиях. И что из этих трех хуже, Гарри так и не определился. Скорее всего, сырые, удушливые, жаркие джунгли это самая глубокая и беспросветная жопа, которая сравнится только с обширными ядовитыми топями. Гарри удивленно встретил обиженный взгляд надувшейся Элизабет, недоуменно пожал плечами — откуда такая реакция? — и потопал в ванную комнату, где для него Динни уже приготовил ванну. — О-о-о-ох, как же приятно после разминки поваляться в ванне, — блаженно выдохнул юный Лорд и закрыл глаза, позволяя себе поваляться минут десять, после чего взялся за мочалку. Лиз полностью приготовилась к выходу и уже пила чай с конфетами, когда из ванной появился довольный Поттер. Девочка слегка покраснела — Гарри был в одном полотенце, обернутом вокруг бедер, — проводила хозяина взглядом до спальни и продолжила наслаждаться сладостями. Элизабет даже не отрицала того факта, что была неисправимой сладкоежкой. — Ну, что, готова? — одетый в школьную форму Гарри появился рядом с ней спустя три минуты и быстрым движением стащил конфету из вазочки. — Ну-у-у-у! — возмутилась Лиз и надулась, обиженно глядя на хозяина. «Мало того, что подкалывает, так еще и объедает…» — недовольство девочки было на девяносто девять процентов напускным. — Пойдем, жадина. И совершенно неожиданные объятия. Все недовольство моментально улетучилось, хотелось посидеть вот так как можно дольше, чтобы хозяин обнимал ее со спины, а она пила чай с конфетками… Но объятия длились лишь пару секунд. Как только Гарри отстранился, Лиз послушно вскочила и, подхватив сумку, побежала за ним. И снова из тирана и деспота хозяин стал самым любимым и добрым хозяином… * Драко Малфой шел и ничего не видел перед собой, кроме строк, набросанных рукой отца. Получив его письмо, Люциус ответил почти сразу же и был, мягко скажем, в бешенстве. Причина бешенства понятна, но как иначе мальчику было выполнить веление отца? Как было удержаться от открытого конфликта? Никак… Но отец считает, что он, Драко, слишком глуп и слишком ребенок, возомнивший о себе слишком много. Люциус приказал — именно приказал — упасть на колени перед Поттером и Гринграсс и умолять их о прощении, чтобы сохранить свою жалкую жизнь и не остаться рабом до конца дней. Чтобы Поттер хотя бы смягчил условия дуэли, и он, Люциус, получил время выбить из наследника всю дурь и сделать его более-менее достойным. А уж о том, какие там витиеватые обороты были — лучше даже не вспоминать. Странно только, что пергамент не сгорел со стыда — лексикон у аристократа в энном поколении был едва ли не богаче, чем у Вильгельма, свободно матерящегося на девяти языках. И лишь сейчас Драко начал постепенно понимать, насколько сильно он подставил весь род Малфой. Он — единственный наследник, из-за родового проклятия отец больше не сможет иметь детей. Была надежда на библиотеку Гринграссов (хотя Люциус крепко подозревал, что именно они когда-то прокляли Малфоев, поводов было достаточно), теперь ее нет. Того и гляди, заставит отец жениться на какой-нибудь безродной Обретенной… и это если Поттер его не прикончит и смягчится. А кто его может смягчить? Его слуга Винтер, с которой у Поттера отношения совсем не как у хозяина и слуги, его друзья, Гринграсс и Нотт. Еще на него способны надавить поверенный и отец, но попробуй найди подход к ушлым гоблинам, а если попытаться надавить на Бальтазара… лучше даже не пробовать, жизнь сокращается очень стремительно. — Дракуся, ты в порядке? — тут же засюсюкала Паркинсон. Малфой едва сдержался, чтобы не испытать на ней парочку боевых заклинаний, но сумел удержать себя в руках и пробурчал: — Отвали. Сам того не заметив, наследник рода Малфой уже добрался до Большого зала и занял привычное место под удивленно-испытующими взглядами сокурсников. «Никто не в курсе, уже хорошо», — подумал Драко и бросил взгляд на Поттера. Гарри поднял голову, встретился с ним взглядом и так усмехнулся, что Малфой своим прочищенным отцом мозгом сразу сообразил: не смягчится, не уступит, но и не убьет. Как он понял? Интуиция, наверное. — Что такое, Дракуся? — хохотнул Нотт.– Неужто сделал выбор, а? Гарри, Лиз и Дафна тут же рассмеялись вместе с Теодором, вскоре к ним присоединилась добрая половина слизеринского стола, но насмешка, от которой двумя днями ранее гордый аристократ пришел бы в бешенство, сейчас волновала Малфоя в самую последнюю очередь. «Он им рассказал! — в ужасе понял Драко.– Завтра вся школа будет знать…» Были у Малфоя мысли насчет того, чтобы просто убрать Поттера. Вассалы исполнят любой приказ… вот только Гарри уже наглядно показал, что с ним шутки плохи. Кроме того, отец в письме написал, что в Хогсмиде действуют люди Бальтазара, а это значит, что наемники отца даже близко не подползут к Хогвартсу. — Малфой, если ты решился, я буду только рад, — медленно произнес Поттер, а его глаза жадно сверкнули. «Насквозь я тебя вижу, сосунок, ни на что ты не решился, — говорил его взгляд.– Ты трус, трусом родился, трусом и сдохнешь, если твой папаша не даст за твою жалкую жизнь хорошую цену. Ты мне противен, но я не брезглив». — Е-еще нет…– тихо ответил Драко, удивляясь тому, что вообще смог говорить. — Тогда думай, пока у тебя еще осталось время, герой-любовник хренов. Сказав это, лорд Поттер отвернулся и начал что-то тихо рассказывать Дафне. Девушка захихикала, чего за ней прежде не водилось, и Малфой сразу понял, над чем она смеется. Вернее, над кем. Вскоре настало время почты. Обычно к Гарри никогда не прилетали совы — все подписки он давно оформил на Цитадель, и по вечерам отец телепортирует ему почту, а письмами ему обмениваться особо не с кем, ведь все друзья здесь, вампиры предпочитают ментальную связь, а отчеты Боргин присылает по вечерам в последнюю пятницу месяца. Тем не менее, сегодня к нему прилетели целых две совы — величественный филин и слегка грязноватая, слегка потрепанная, но очень бойкая неясыть. Малфой узнал филина и вжал голову в плечи, ожидая еще одно письмо от отца. Каково же было его удивление, что филин приземлился рядом с Поттером и величественно протянул ему лапу с привязанным письмом! Однако, Гарри больше заинтересовала неясыть, которая принесла даже не письмо — кривоватый бумажный лист из маггловской тетради. Драко жадно следил за ним и увидел, как брови Поттера слегка приподнялись. — Что там? — полюбопытствовал Нотт. — Не поверишь, — Гарри дал ему письмо. Теодор читал, недоверчиво хмыкал и в конце пожал плечами, передавая письмо сгорающей от любопытства Дафне. Гринграсс с долей брезгливости взяла грязноватый бумажный лист и, пока Гарри проверял филина на проклятия, отвязывал письмо и проверял на проклятия уже его, быстро прочла. — Письмо от Малфоя-старшего? — Нотт кивнул на письмо в руках Гарри. — В точку, — мальчик не стеснялся своих действий. То, что за гриффиндорским столом осмеют и назовут паранойей, слизеринцы не без причин почитали как здоровую осторожность, продлевающую жизнь. Что интересно, не было ни проклятий, ни ядов, ни зелий вроде зелья доверия и прочей размягчающей гадости. Гарри считал, что убить его и тем самым решить все проблемы для Люциуса — наиболее оптимальный шаг, и презрительно хмыкнул, ломая печать. «Уважаемый лорд Гарри Джеймс Поттер. Прошу встретиться и обсудить интересующий нас вопрос послезавтра в субботу в одиннадцать часов дня в пабе „Три Метлы“.

Лорд Люциус Абракас Малфой».

— Что Малфой пишет? — Предлагает встретиться, а я прям такой дебил, чтобы согласиться, — ухмыльнулся юный Лорд.– В субботу. Нет, нет и еще раз нет. — Почему нет? — Дафна брезгливо передала ему второе письмо.– И что думаешь вот с этим? — С приглашением Хагрида? А почему нет? Вы со мной? И не кривись так, Дафна. Ну откуда такая брезгливость? Подумаешь, лист в саже, так сажа это не отрава, она не кусается и не жжется! — А что насчет Люциуса Малфоя? — Дафна, солнышко, — Гарри с удовольствием наблюдал, как ее смутило такое обращение, — вот посмотри на меня и скажи: я что, совсем тупой? Эта проблема легко решается через мою смерть, а за двое суток подготовить покушение — это как нечего делать. И потом… Мальчик взял ручку, перевернул письмо Хагрида и написал несколько слов о согласии, после чего неясыть взяла записку прямо в клюв и упорхнула, а Гарри перевернул письмо Люциуса. –… в этой ситуации я являюсь доминирующей стороной, и если я позволю себе прогнуться в самой маленькой мелочи — это можно использовать. Поэтому встреча пройдет в мое время, на моей территории и на моих условиях. Нотт заглянул через плечо и увидел две лаконичные строки: «Встреча будет, но где я скажу, когда я скажу и на моих условиях. Ожидайте, я сообщу о месте и времени за несколько часов до встречи». Мальчик что-то прошептал, касаясь палочкой пергамента, и буквы тут же разбежались по всему листу в хаотичном порядке. Проведя своеобразную шифровку, Гарри сложил письмо в конверт и привязал к лапке филина, тут же вылетевшего в окно. Перед началом занятия защиты от темных искусств, больше напоминающего театр одного актера, Гарри перехватил староста: — Поттер, тебя хочет видеть декан. Юный Лорд хмыкнул: — Дафна, Тео, Лиз, я побеседую с деканом. — Что-то случилось? — всполошилась Винтер. — Нет, все в порядке, просто кое у кого кое-что подгорает. Элизабет хихикнула — она единственная поняла, о чем речь. Гринграсс и Нотт недоуменно переглянулись, но кивнули. — Не задерживайся там, — Тео похлопал друга по плечу. — И не заставляй нас беспокоиться, — добавила Дафна. — Все будет путем, — мальчик махнул им рукой и повернулся к старосте.– Декан у себя? — Да. И пошевеливайся… Дыхание семикурсника перехватило, словно его горло стиснула ледяная рука. Надо отдать ему должное, внешне он никак не отреагировал на внезапное происшествие, лишь его взгляд метнулся к лицу Поттера. — Для тебя — лорд Поттер, — тихо произнес Гарри и быстрым шагом направился к подземельям, снимая иллюзию со старосты. Декан Слизерина ждал его в своем кабинете и, похоже, был занят работой над очередным зельем, делая расчеты на листе пергамента. Несколько смятых листов уже валялись в мусорной корзине, а настроение Снейпа было отвратительным — похоже, расчеты не удались. — Садитесь, Поттер, — выплюнул зельевар, указывая кончиком пера на стул перед собой и не отрывая взгляда от пергамента. — Зачем вы позвали меня немедленно, если работаете над новым прототипом зелья регенерации? — Гарри бросил взгляд на схему, отражающую время и пропорции добавления ингредиентов.– Сразу говорю, это приведет к взрыву. — С чего вы взяли? — Меня уже взрывала эта смесь. Шрам показать? — Обойдусь. Я позвал вас не за этим. — Тогда к делу, профессор. Снейп уставился ему в глаза своими бездонными черными зенками. Гарри тут же отвел взгляд на камин, но все равно успел почувствовать касание разума и проверил щиты. Легкое, едва заметное присутствие — и первый эшелон защиты сметен начисто! «Мне с ним не тягаться», — пришел к неутешительному выводу юный Лорд. Да, первый слой был примерно как яичная скорлупа, стандартная защита, но вот так, с одного мимолетного касания снести и такую защиту… Вильгельм не раз утверждал, что настоящему мастеру не требуется вступать в бой, чтобы определить уровень противника. Достаточно посмотреть, как он держит ручку или ест яблоко, чтобы понять, стоит ли с ним связываться. Смотреть Гарри умел, хотя практики у него было маловато. А в магии все немного проще, особенно в ментальной. — Посмотрите мне в глаза и скажите, что вы мне не солжете… — И как, многие на это ведутся? — вздернул бровь мальчик, уставившись в лоб профессору.– Я почуял в вас легилимента с первой нашей встречи, профессор. Вы ведь так старательно пытались пробить мои щиты в обход зрения… — Кто обучал вас ментальной магии? — Это не важно. Важны лишь два факта. Вы намного сильнее и… мои щиты вас долго не удержат. О врожденной динамической защите разума — атрибуте всех вампиров — Гарри умолчал, но чтобы увидеть эту защиту, требовалось смести все шесть эшелонов защиты, которые мальчик выстроил перед ней. Почти год назад ему пришлось очень плотно поработать над своей защитой, и, как оказалось, не зря — даже Снейп не зашел дальше четвертого эшелона, защиты из псевдомыслей, совпадающих по эмоциональному фону с реальными. — Тогда предупреждаю вас, что Дамблдор — тоже сильный маг разума. — Сам по себе не очень. Я его тоже раскусил, если вы, навскидку, Мастер где-нибудь третьей степени, то он — Мастер четвертой степени, не больше. — Вообще-то второй. Недавно проверял. — А теперь давайте к делу. Вы, вероятно, хотите поговорить о вашем магическом крестнике Драко Малфое и о нашем… конфликте. Я сразу вам скажу: если вам настучал Люциус, передайте ему, что это бесполезно. Разве что у вас есть кое-что такое, что нужно мне. Итак, чего вы хотите? — Вы такой же наглый и заносчивый, как ваш папаша, — процедил зельевар.– Даром что на Слизерине и мозги порой включаете. Быстрое, смазанное движение — и Снейп невольно дернулся, почувствовав легкое прикосновение к уху, и слегка вздрогнул от глухого стука и жалобного звона стекла. Срезанные волосинки медленно упали ему на плечо, а в дверцу шкафа с ингредиентами воткнулась маггловская ручка «Паркер». — Я не позволю вам столь неуважительно отзываться ни о папе, ни о Джеймсе Карлусе Поттере, — изумрудные глаза осверкнули багровым.– И не пытайтесь достать палочку. Все равно не успеете. Декан Слизерина подавил в себе желание обернуться, зная, как опасно выпускать противника из виду, и оставил палочку в покое. Соревноваться в скорости с Поттером, как выяснилось, сильным вампиром и опытным Охотником, явно гиблое дело. Достаточно вспомнить весьма впечатляющий полет ручки «Паркер». Снейп невольно вздрогнул — он так и не понял, откуда в руках мальчишки появилась его палочка. Декан был уверен, что всего мгновение назад палочка покоилась в кобуре на правом предплечье. — И вы называете себя Мастером Боевой Магии шестой степени? — Гарри презрительно фыркнул.– Тоже мне, реакция, совсем вы здесь заросли пылью, профессор. Снейп медленно коснулся уха кончиком пальца, поднес ладонь к лицу и увидел небольшое пятнышко крови. Перо ручки оставило на ухе небольшую ссадину и срезало несколько волосков, прежде чем сама ручка до половины вошла в дверцу шкафа. — Вернемся к Джеймсу. Он отдал за меня жизнь. А Бальтазар дал мне ее. Спас мою жизнь, когда магглы, которым меня подбросили, забили меня почти до смерти за разбитую вазу. И если вы, сэр, оскорбите их — вам в лоб полетит не ручка, а метательный нож. Снейпа перекосило так, словно он зажевал целый лайм. Проклятый мальчишка не шутит, а ведь Бальтазар предупреждал насчет излишней вспыльчивости своего сына и просил его не провоцировать! — Вы абсолютно не уравновешены, Поттер. — Это пройдет через месяц и никак не помешает мне трезво мыслить. Вернемся к нашим тараканам, сэр. Что вы можете мне предложить? От этой трансформации малолетнего убийцы в малолетнего дельца Северус Снейп слегка опешил. Поттер определенно гораздо взрослее сверстников, он даже выглядит лет на тринадцать-четырнадцать. Мужчина даже ощутил прилив жалости к мальчику, с которым жизнь обошлась так, что все его невзгоды кажутся мелочью. И особенно за то, что этот мальчик видел кровь и смерть, причем не просто видел — проливал и приносил, причем в том возрасте, в котором для нормальных детей мировая трагедия состоит в том, чтобы опоздать на мультик, а худшая боль — получить от отца ремня. — Не смейте меня жалеть, сэр, — резкий голос хлестнул по ушам, зельевару даже не верилось, что ребенок может так говорить.– Я не нуждаюсь в жалости, тем более, в вашей. О чем вы там подумали, как меня избивали? Любого, кто занимается боевыми искусствами всерьез, регулярно избивают, кого-то больше, кого-то меньше. Нет, было что-то еще, но что? — Вы… убивали… — Да, я убивал. Я убивал мразей и подонков, убивал тех, кто покушался на мою жизнь. Вы уже знаете, кто я такой? Верно, вы ведь определили у меня жажду шесть дней назад. Я не просто их убивал, профессор. Я поглощал их души и жизни, лишая шанса на посмертие. И уверен, что этого шанса маньяки, убийцы и насильники не заслужили. А тот, кто напал… что ж, когда направляешь свое стремление убить на кого-то, будь готов быть убитым, таково мое жизненное кредо. Дьявол, мы перейдем к делу или нет? Жалость испарилась моментально, и Северус мельком удивился тому, как вообще можно жалеть этого монстра в облике мальчишки… мальчишки, способного прикончить его, взрослого мужчину и сильного волшебника, в любой момент. — Да, — Снейп взял себя в руки и холодно взглянул на собеседника, как бы напоминая, кто здесь декан, а кто — простой ученик.– Что за балаган вы устроили вчера в коридоре, Поттер? Какого, извините, черта вы разбрасываетесь вызовами направо и налево? — Устав Хогвартса предусматривает проведение дуэлей, а вот условия там не оговорены. Я имею полное право защищать свою честь и жизнь на дуэли, ну, а если кто-то невнимательно читает Устав и Дуэльный Кодекс — это их проблемы, а не мои. А то, что вы так усердно запрещаете драки — это уже ваше дело. Дуэль запретить вы не имеете права. Профессор зельеварения медленно выдохнул. Он знал, что проблем с Поттером предвидится множество, иначе этот сопляк не смог бы поставить Боргина на место так лихо, что вчера вечером ушлый барыга задрожал от одного упоминания Гарри в беседе. Что за дела могут быть у Гарри в Лютном, Снейп догадывался, и лезть в них не имел ни малейшего желания. — Послушайте, лорд Поттер, послушайте мнение взрослого человека. В вашем возрасте юноши склонны к максимализму… — Я знаю, что Драко Малфой — ваш магический крестник, — перебил декана Поттер.– Простите, что перебиваю, у меня нет намерений слушать всякую витиевато-льстивую хре… кхм, речь. Кто вас надоумил дружески побеседовать со мной, этот трусливый павлин Люциус или этот трусливый сопляк Драко? Давайте перейдем непосредственно к делу. Вы хотите, чтобы я смягчил условия дуэли, ведь в противном случае Малфой станет или хладным трупом, или рабом, и род Малфой прервется. Ах, да. Скажете им, кто я такой — и Круциатусы вашего хозяина покажутся вам благословением по сравнению с тем, что устроят мои люди. — А чего хотите вы, лорд Поттер? — черные глаза сверкнули — Снейпу сильно не нравился этот разговор, в котором он вынужден уступать собеседнику психологическое преимущество и, чего уж там, подлизываться к нему, но еще сильнее ему не понравилось знание Поттера о том, как наказывал или просто развлекался Волдеморт. Не исключено, что мальчишка знает о его деятельности даже больше, чем Дамблдор. — Я много чего хочу, — туманный ответ.– Зависит от того, что вы можете мне предложить. — Полагаю, золото вас мало интересует. — Почему же, интересует, но далеко не на первом месте в списке моих приоритетных интересов. — Я могу предложить свои услуги в изготовлении сложных и дорогих зелий. — Меня заинтересует лишь долгосрочный контракт. Вам не придется беспокоиться ни об оборудовании, ни об ингредиентах, ни о золоте. Сколько вы получаете в качестве преподавателя Хогвартса, кажется, две тысячи триста двадцать галлеонов в год? — Это мой контракт за прошлый год, в этом году я получу две тысячи четыреста семьдесят шесть галлеонов. — Но вы еще работаете над частными заказами, я прав? И сколько вы получаете? Десять тысяч? Двадцать? Сто? — Когда как. — Вот и славно, — довольно улыбнулся юный Лорд.– Как смотрите на бессрочный контракт с окладом двенадцать тысяч галлеонов в год? Вы останетесь преподавать в Хогвартсе и продолжите работать со своими клиентами. — И в чем же подвох? — Ваша клиентура расширится, количество заказов возрастет, но все они будут проходить через меня. За каждый заказ вы будете получать свою премию. Не беспокойтесь, внакладе вы не останетесь, и вам не придется заниматься тем, что вы не умеете — преподавать. Учитель из вас, откровенно, хреновый. — И свою прибыль вы не упустите. — Разумеется. Подробности обсудим где-нибудь в «Гринготтсе», там же и заключим контракт. Гоблины — ушлые и хитрые создания, но они честны и дорожат репутацией. Однако, контракт — наше личное дело. Впрочем, скажу вам честно. Что бы вы ни предложили мне сейчас, я дам ответ лишь после беседы с Люциусом. И вот еще: мне все равно, заплатите ли вы оба или только Малфой, разве что при вашем… вмешательстве Малфой отделается легче, сэр. — Надеюсь, вы понимаете, что ввязались в опасную авантюру? — Мне не впервой рисковать жизнью, профессор. К тому же, у меня есть, на кого положиться в вопросах безопасности. Они же помогут и подскажут, если я где-то допущу ошибку. Снейп задумался. Интуиция упорно подсказывала, что от него здесь зависит крайне мало. Гораздо больше влияния на судьбу Драко окажет то, как далеко сможет Люциус засунуть свои наглость и гордость, а так же от настроения Поттера — Северус не хотел его оскорбить, говоря о неуравновешенности, он констатировал факт. Да, мальчик держится, но опытный легилимент видит, какая буря эмоций бушует в нем с начала весеннего семестра, и лишь пару дней назад эта буря начала понемногу утихать. Что может заинтересовать такого, как Гарри Поттер, помимо денег? Связи? Вряд ли, но со счетов сбрасывать не стоит. Артефакты? Возможно. Книги? Скорее всего — мальчишка демонстрирует явную тягу к знаниям, к настоящим знаниям, а не той бурде для слабаков и идиотов, которой заполнены учебники. А значит, его заинтересуют личные разработки и оригинальные авторские методики, которые передаются едва ли не из уст в уста. — Я готов предложить вам несколько личных наработок касательно уже имеющихся зелий. — Что именно за наработки? Не нужно подробностей, просто суть. *Два дня спустя, «Гринготтс», кабинет поверенного рода Поттер* — Вот как, — ухмыльнулся Грипхук, выслушав Поттера.– Люциус Малфой влиятельный волшебник с широкой сетью шпионов везде, где только можно. Но не здесь. — И не у моего отца, за последние тридцать лет приняты лишь шесть птенцов, трое из которых погибли, а двое — я и Элизабет Винтер. Третий же если и является шпионом, то зачем-то нужен отцу. Гоблин оскалился. Последнее время он очень доволен, нынешний лорд Поттер, несмотря на юный возраст и малый опыт, оказался на редкость везучим авантюристом с прекрасным чутьем — лучшим компаньоном за всю очень долгую жизнь гоблина. Несколько весьма смелых предприятий, проведенных в последние полгода, либо увенчались успехом, либо прошли без последствий и даже с некоторой выгодой, хотя каждое из них в случае провала могло привести от крупного штрафа до суда с возможным сроком в Азкабане. Но чего нет, того нет, мальчишка не лез в по-настоящему серьезные игры, не пытался прыгнуть выше головы, чего поначалу опасался Грипхук, чем заработал среди гоблинов и определенного круга лиц неплохую для такого сопляка репутацию и даже завел пару полезных знакомств. Теперешняя авантюра с Малфоем имела мало общего с обычными делами. Она как раз относилась к разряду опасных дел, но Грипхук уже знает своего партнера и считает, что Гарри справится. — Предупреждая твои вопросы, — на столе перед Поттером возникла толстая папка, вмещающая несколько папок потоньше.– Это личные дела наемников, работающих в качестве личных телохранителей Люциуса и Нарциссы Малфой, а так же охраняющих Малфой-мэнор. Гарри раскрыл папку и начал отбрасывать одно личное дело за другим, едва заглядывая дальше первой страницы. — Никого, — подвел итог мальчик. — Что «никого»? — Грипхук почувствовал нечто очень интересное и подобрался. «Неужели он сам до этого догадался?» — билось в голове гоблина. — Здесь нет никого, кто согласится на убийство одиннадцатилетнего мальчишки, как бы тот ни насолил Малфою. Эти парни — убийцы и бойцы, но они не слуги, и у них есть кодекс чести. Отряд «Альфа-Центавра», вернее, некоторые его представители. Наемники международного класса, каждый — мастер боевой магии не ниже пятой степени. Правда, расценки у них высоки. Взять, например, охрану Люциуса. Эти двенадцать, из которых четверых я знаю лично, еще двоих — по слухам, обошлись нашему блондинчику, навскидку, в триста тысяч золотом в год. — О да, я рад, что не ошибся в тебе, — широко оскалился безмерно довольный гоблин и достал еще одну папку.– Что скажешь насчет них? Лорд Поттер взял папку и достал из нее три папки поменьше. С первой же его губы расплылись в задорной улыбке, Гарри даже не открывал ее, а сразу отбросил в сторону, и так же поступил с остальными двумя — секунду смотрел на фото и отбрасывал. Если наемники из отряда «Альфа-Центавра» выглядели как обычные люди, разве что у двух из них бросались в глаза шрамы на лице, то эта троица обладала физиономиями уличных головорезов. — Значит, они? — Они. Ты ведь собирался заглянуть к Боргину, так? Кстати, Багорк просил передать тебе благодарность, теперь этот скользкий… маг всегда платит по счетам и вовремя. Что сделаешь? — То же, что и планировал. Какие министерские заклинания натянуты над Лютным Переулком? Что-то ведь есть, так? — Есть, даже несколько, но все они жутко барахлят, срабатывают от каждого шороха, и на них не обращают внимания. Завещание составишь? — хитрый оскал. — Не вижу необходимости. Кстати, мистер Боргин внес на тот мой счет десять тысяч? — О, да. — Вот и замечательно, разговор с ним получится очень конструктивным, — довольно ухмыльнулся юный Лорд и, судя по широченной ухмылке Грипхука, тот прекрасно осведомлен о воспитательной беседе.– Есть ли там еще что-нибудь? — Нет, у меня все. — Тогда связывайтесь, как обычно, в случае форс-мажорных обстоятельств — в любое время. — Непременно. До встречи, вампир. — Приятно было пообщаться, гоблин, — мальчик слегка поклонился и покинул кабинет. Сразу после того, как он вышел в холл, Гарри проверил связь с охраной — экраны в главных помещениях «Гринготтса» блокируют всю известную ему магию, а своими тайнами гоблины делятся крайне неохотно. Хотя, мальчик уже получил пару прозрачных намеков от Грипхука, что даже у магов есть шанс покопаться в библиотеке гоблинов. Охрана ждала его в кафе-мороженном для детей. Мальчик хмыкнул, представляя, как четыре брутальных мужика в смокингах и темных очках тихо и серьезно о чем-то переговариваются, с аппетитом поглощая мороженое. Каждый из команды Поттера прошел достаточный срок службы и был до обращения старшим офицером в МИ-6 или МИ-5, а точнее — в отрядах специального назначения. Даже будучи людьми, эти рэксы могли пережевать и выплюнуть любого среднего волшебника и вампира-Охотника, могли смешаться с толпой даже в детсаде… а сейчас им, видите ли, по приколу реализовывать киношные штампы из маггловских фильмов про спецагентов! Впрочем, эти парни, хорошо натасканные Старшими, могли очень запросто хоть на танке гнаться за своей целью держа вокруг себя весьма качественные иллюзии. И, чего уж там, смогли научить вампиров нескольким новым фишкам в маскировке и слежении и заметно продвинуть технологии. Как только юный Лорд прошел мимо кафе-мороженного, парни тут же снялись и буквально растворились в пространстве, причем ни один не использовал магию. Впрочем, мальчик, немного постаравшись, сумел найти всех четверых, что не удалось бы без истинного зрения. А вот эта слежка была куда более грубой и неуклюжей. Если ребята скользили за ним, словно тени, то эта троица засветила себя на первой же секунде пребывания Поттера в Лютном Переулке. Хорошо еще, что до них дошло ничего не предпринимать, пока Гарри не заглянет к Боргину. — Доброе утро, — сверкнул белозубой улыбкой юный Лорд. Боргин отшатнулся и схватился за сердце, едва не получив инфаркт, после чего рассыпался в любезностях и лебезил так долго и противно, что Гарри пришлось напомнить ему о топорике. — К делу, мистер Боргин, — слегка надавил Поттер.– Что там с моими заказами? — О, все будет точно в срок и в лучшем виде, милорд, не тревожьтесь… — Хорошо, — мальчик достал бумажник и протянул Боргину один из чеков. На обратной стороне пустой бумажки был сделан короткий список из нескольких редких книг, всплывших на черном рынке во Франции, и дата, к которой все нужно сделать. — Расслабьтесь, посидите где-нибудь, отдохните, — не скрывая иронии, произнес лорд Поттер, глядя на то, как вытягивается лицо дельца. — Но… Один взгляд в очень добрые глаза Гарри, и Боргин стушевался. — Спасибо, милорд, вы так любезны, — едва ли не простонал барыга. Вот если он отпущенную неделю день и ночь будет сидеть на почте — тогда он, может, и уложится в срок. Боргин так и не заметил ненавязчивого присутствия в своих мыслях, ведь его щиты даже не пострадали, а были проигнорированы. «Значит, ты сразу послал Малфоя, услышав о покушении, — пришел к выводу Поттер.– Справишься с заказом — и я прощу твое своеволие. Пока живи». — До скорой встречи, мистер Боргин, — не удержался Гарри и ухмыльнулся самой многообещающей из своих ухмылок. Боргина, однако, пробрало совсем не так сильно, как когда он появился — старик только содрогнулся и быстренько отошел подальше. Юный Лорд покинул лавку и повернул в сторону от Косого Переулка. По его мнению, не нужно было быть вампиром, чтобы услышать преследователей. То там оступились, то тут на что-то налетели и ругнулись. Определенно, Люциус нанял каких-то дилетантов, но с другой стороны, не все так просто. Профессионалов не так уж и много, и Гарри Поттер, выросший среди ассасинов мирового класса, достаточно неплохо осведомлен об этих ребятах. Они тоже немало знали о Национальном Герое Британии, и у каждого из них были свои заморочки, но таких кровожадных ублюдков, которые убивают детей, нет. Женщин — полно, особенно их любят женщины-киллеры. Но детей… кто-то бы просто побрезговал браться за дурно пахнущую работенку — а как иначе, если практически весь теневой мир знает, что за Поттером стоит Бальтазар со своей бандой головорезов, пусть остепенившейся, пусть осевшей в Британии, но все такой же жестокой и опасной? Еще многие профессионалы сами знают, кого из себя представляет самый молодой лорд за последние три столетия. Эти не были ни верхушкой теневого мира, ни связаны с ней, и им было неоткуда знать, кого они решились убить. Просто отбросы общества, живущие тем, что грабят и убивают других отбросов и, изредка, мирных обывателей из тех, которым ножик покажи, и уже штаны полные. Трое киллеров, двое мужчин и женщина, даже не заметили, что их самих пасут люди Поттера и готовы устранить в любое мгновение. Хотя, чего с них взять? Бальтазар не зря приставил именно эту четверку в качестве телохранителей и исполнителей для своего сына, заметить Гилберта со всей теплой компанией могли Высшие Оборотни с их острейшим обонянием, сильные и опытные Высшие, а так же киллеры и агенты экстра-класса, но никак не парочка головорезов. Испытывая чувство дежавю, Гарри вошел в какой-то проулок. Один мужчина тут же проник вслед за ним, женщина перебралась по крышам, а третий… третий решил остаться снаружи и покараулить, и его тут же принял Гил, получив соответственный мысленный приказ. — Эй, мальчик, тебе не опасно гулять одному? — услышал Поттер прокуренный голос и обернулся. «Хотите поиграть? Давайте поиграем», — подумал мальчик. По его мнению, женщина спустилась по стене слишком громко и вообще зря использовала кошачьи лапы, здесь можно безболезненно и бесшумно спрыгнуть прямо на плечи, три этажа всего. — Нет, сэр, я здесь живу, — на автомате ответил Гарри. «И клинок можно обнажать потише», — оценил Поттер и уклонился от удара стилетом под лопатку. Девушка, почувствовав сопротивление плоти и кровь, хлынувшую на ладонь, даже не поняла, куда делся мальчик, и что ударило ее под левую грудь. Лишь ноги внезапно обмякли, что-то горячее хлынуло по животу и бедрам, а в глазах начало стремительно темнеть. И тут над ухом что-то грохотнуло, ее напарник откинулся назад, после чего над сознанием девушки сомкнулась пустота. Заколов убийцу ее же стилетом со специальной выемкой для стекания крови, Гарри коротко двинул рукой, и прямо из рукава выскочил маленький, но от того не менее опасный пистолет «Glock-26». — Хе…– начал что-то говорить убийца, но его прервал громкий сухой щелчок выстрела. На выстрел мало кто отреагировал — половина боевых заклинаний при попадании срабатывала заметно громче. Два тела упали на мостовую одновременно. Девушка была еще жива, заливая камень потоками крови и пробуждая жажду, а мужчина был мертв еще до того, как начал падать — отсутствие половины затылка и превращение мозга в кровавое месиво негативно сказывается на жизнедеятельности. — Объект в Визжащей Хижине, — отрапортовал Гил.– Когда прикажете приступить к дознанию? — Да никогда. Я сам займусь им. Гил слегка поклонился и исчез. Гарри отдал указания по уборке тел и ушел по Тропе Теней в окрестности Хогвартса, прямо в Визжащую Хижину. Подвал хижины был расширен до размеров небольшого подземного комплекса из командного центра, жилых помещений на тридцать человек, нескольких камер для заключенных, четырех лабораторий и склада. Причем расширен был не магическими методами. И построен всего за две недели. «Теперь понятно, чем они занимались, и почему вчера от них так разило потом, хоть бы помылись», — понял Гарри. Пока что комплекс пустовал и был большей частью опечатан, действовали четыре жилые комнаты, командный центр и с некоторых пор тюрьма. Камеры оказались с секретом. Заключенного не связывали, а запирали в небольшое помещение, оснащенное запрещенными и от того не менее эффективными рунными кругами, высасывающими магическую и жизненную силу. Такие же, как и в казематах Цитадели, только слабее раза в два. Не удивительно, те рунные круги чертили месяцами, собственной кровью, и наполняли не сырой энергией, а преобразованным потоком из Источника — аналога Камней Рода магов в вампирских Цитаделях. Не было ни одного заключенного, который не сломался бы после года в такой камере. Большинство не выдерживали даже месяца, причем самые сильные духом кончали самоубийством в первые же дни, прекрасно понимая, что их ждет. Неудачливый убийца к сильным духом не относился и забился в угол, скуля от страха и сжавшись в комок. Поттер осмотрел электронный замок. Похоже, что эта штука считывает отпечаток ладони и одновременно снимает и анализирует отпечаток ауры. Отрубленной рукой такой замок не открыть, взятый в плен сотрудник также не подойдет — лепота! Вот только порабощение никак не предусмотрено, но против подобных воздействий вообще мало методов защиты, и все они строго индивидуальны. Вот и приходится живой охране проявлять постоянную бдительность. Ради эксперимента Гарри приложил ладонь к панели. Сканирование отняло меньше секунды, после чего диод загорелся зеленым, и толстая дверь из бронированного и зачарованного стекла отъехала в сторону. — Ну, что, мясо, будем говорить? — ласково спросил мальчик, приседая рядом с пленником. Все равно мимо него не пробежит, он даже встать не сможет. Рунные круги так и остались не отключенными, но Гарри Поттеру ментальные воздействия среднего уровня не наносят ни малейшего вреда, разве что если он просидит здесь полчаса голова может заболеть — сказывался неплохой иммунитет к магии крови. Мясо закивало с такой интенсивностью, что Гарри даже мимолетно удивился, что голова не откатилась ему под ноги. — Сейчас я сниму магию с помещения. Вздумаешь сбежать — останешься здесь до конца жизни. Если мы договоримся — я тебя, так и быть, отпущу. Что будет после того, как Поттер отпустит пленника, мальчик предусмотрительно не упоминал. Отец всегда учил его держать слово, хоть мир рухни, а то, что кто-то просто слишком тупой или трусливый для требования правильной формулировки — не наши проблемы. Мошенничество? Нечестно? Возвращаемся к формулировке обещания, а всякий скулеж о чести и морали — Вильгельм с удовольствием объяснит, как и куда можно это засунуть. Прав даже не тот, кто победил. Прав тот, кто выжил. — Итак, я думаю, ты знаешь, кто заказчик моей головы. Кто он? — Л-л-люциус Малфой… — Хороший мальчик. А теперь ты мне сольешь все воспоминания…