***
— Что там? — спросил Лофт, напрягая хватку оледеневших пальцев на подлокотнике, вонзаясь ногтями в неприятную деревянную поверхность. — Мама просит, чтобы я незамедлительно приехала во дворец. — шепчет девушка, пробегаясь глазами по чернильным строкам слов. — Что же такого серьезного могло случится? — не вопрос, скорее утверждение. Он всё знает. Знает гораздо больше, чем она может себе представить. По крайней мере догадывается. -Коронация. — первых двух букв хватает вполне, чтобы она озвучила его догадку, — Ларицея… — а дальше он не слышит ее, подлетает с места, с ходу вырывая из ее рук злаполучное письмо. — Ты не куда не поедешь. — не кричит, предупреждает, сводит брови к переносице, но смягчает тон. — По крайней мере одна. С недавнего времени я несу ответственность не только за твою жизнь, но и за жизнь будущего наследника. — Когда мы можем выдвигаться в путь?***
Серое небо затянула темная пелена пышных туч. Легкий ветер, просачивающийся сквозь деревья, теребил листья. Шумный раскат грома раздался над головами, рассекая землю напополам. В воздухе, воцарился запах приближающейся грозы. Начался дождь. Крупные соленые капли ниспадают с небес, молниеносно разбиваясь о твердую поверхность земли, стекая мелкими частицами, собирается в сеть луж, по которым безжалостно хлюпают вода. Выстроенные в ряд вооруженные валькирии, снаряженные конями и доспехами, собрались сопровождать младшего царевича с его супругой дорогой вплоть до райского острова — Темескир. — Не подходящая погода для путешествий. — приметил Лофт, посматривая на серое небо и хмуря лоб. — Может стоит переждать? — спросила девушка, отмахивая кончиками пальцев локоны волос на плечо. — Только зря потеряем время, судя по погоде, дождь зарядился надолго.«И я продолжаю ждать, когда прольется дождь, Возвращая меня к реальности, Потому что я не могу оставаться хорошей Достаточно ли, Достаточно ли я хороша, Чтобы ты тоже полюбил меня?» *
***
Они явились ровно к полдню, тогда, когда вся царская семья принимала пищу. Мокрые и уставшие, утомленные и холодные они доехали до дворца. Долгая дорога давила на глаза и девушке пришлось пересесть со своего коня к Локи, облакотившись на его широкую и теплую грудь, она уснула. Прием не был столь радушным, как дева могла его себе представить. Никто не ждал увидеть ее с новоявленным супругом, к которому они не скрывая, питали отнюдь не родственные чувства. И если на принцессу глаза были обращены с теплом и неким сочувствием, то принца готовы были сжечь ледяным и холодным взором. — Я рада приветствовать Вас на Темескире. — фальшивая улыбка, фальшивое тепло в глазах, как же она не замечает, что весь образ матери пропитан лживым чувством. Неужели она настолько слепа? Ответ однозначен, в ее глазах Ипполита навсегда останется любящей матерью и строгой царицей. — Для меня великая честь ступить на райский остров. — притворная улыбка, тронувшая его уста, притворные слова, издававшие эти уста. Ложь на ложь. Он смотрит с неким прищуром, не до конца доверяя женщине в золотых доспехах. — Мама. — тихий шепот сорвался с девичьих губ, но этого было достаточно, чтобы она увидела её. Девушка ничуть не изменилась, но этот брак сделал ее мягче, чем предполагалось, всё пошло не так, как должно было пойти. И это до покрывающей кончики разума жути не правильно. Деспот и тиран оказался не настолько бессердечным, чтобы измываться над собственной женой. Но что если всё это обычный расчет, четко распланированный договор, где она всего лишь пешка? — Я прикажу, чтобы Вам выделили комнаты, должно быть дорога была долгой и мучительной? — не забота, просто вопрос, поддерживающий разговор и только. — Верно, учитывая положение Вашей дочери. — Положение моей дочери? — переспросила Ипполита, не решаясь озвучить свою догадку в слух. — Мама, я хотела рассказать тебе по приезду в более иной обстановке, — девушка мягко улыбнулась, приложив руки к животу. Под толстыми подолами плаща округлость ее тела была незаметна, — Мой супруг прав, я хотела бы немного отдохнуть, давай поговорим об этом позже? — Конечно. Стража проводит вас.***
POV Локи Неужели она не видит всего, что происходит вокруг нее? Такая наивная и доверчивая, жмется ко мне, как утопшая к последней надежде на спасение. Верит каждому моему слову, доверяет как самой себе, сущая глупость. Нельзя до конца верить даже самому себе, невозможно доверять тому, кто обманул целый мир. Нельзя искать спасение у того, кто сам утонул во всей этой лжи. Где же та волевая и воинственная амазонка, о которой мне твердили каждый день, где стойкость характера и не по годам, возросшая мудрость? Снова лживый образ, нарисованный царским обществом. Никому не нужны отбросы, те кто не похож на них, от таких быстро избавляются. Этот брак — изначальное сожжение друг друга. А этот ребенок — плод нелюбви. Видит во мне лишь заботливого мужа, не желая видеть то, что находится глубже этого образа, ведь чувствует и не понимает колебания моего характера, не желает думать о том, что это плод ее воображения. Как и сейчас, лежит на моей груди, вырисовывая пальцем различные узоры по оголенной коже ключиц, смотрит с нескрываемым теплом. Знала бы, что всё это мне не нужно, и совершенно не нужно ей. Но все эти придуманные образы, которые нам навязывает общество, а потом само же сдавливает в тисках, заставляя биться в агонии. Нас насильно навязали друг другу, но не быть любви там, где всё решено силой. Мы не подходим друг другу совершенно и она это знает, но не хочет осознавать. Ведь она так же бессильна перед царским словом, так же лишена свободы и личного мнения."Я ненавижу то, чем я стал. Я должен признаться, что ощущаю себя монстром." *2
***
Девушка проснулась под вечер, не ощущая былого тепла, исходящего от супруга, она недовольно перевернулась на бок и открыла голубые глаза. Локи сидел недалеко от кровати, сцепив руки в замок, он неотрывно смотрел на нее, прожигая мутным взглядом, пронизывающий до костей мандраж, пробежался по позвоночнику при виде его холодных изумрудных глаз. В последнее время он стал на подозрение молчалив и слишком задумчив. Слишком. — В твоих же интересах собраться быстрей и спуститься на ужин. Все уже ждут. — отстранено процедил мужчина, отрывая взор на одиноко горящую свечу. Ей никогда не понять смены настроения супруга. То он ласков и заботлив, то груб и холоден. Всю дорого до трапезного зала они шли в молчании, лишь тишина, подавляемая звуками стуком каблуков не давила на уши. Локи был прав, все были в сборе. В самом центре огромного стола восседала Ипполита, облаченная в золотые одежды, увенчанная в корону, усыпанную мириадами драгоценных камней. С правой стороны от нее — Ларицея — роковая блондинка в ярко красном, слишком ярко для будущей правительницы Темескиры. Левее — Мирра — тихая и застенчивая дева, слишком слабая для титула амазонки. Лофт приземлился на мягкий, обшитый дорогой обивкой стул рядом с девушкой, прямо напротив Ларицеи, слева от Ипполиты. Горящий взгляд старшей сестры, не предвещал ничего хорошего, однажды им уже пришлось столкнуться в стенах «родного» Асгарда при не самых удачливых обстоятельствах. Будущая царица знает непозволительно много о младшем принце, знает то, что не положено знать ни одному из сидящих за столом. Но она лишь сдержанно улыбается краешками губ, взгляд горит недобрым огнем. Она достаточна изворотлива, мудра и хитра, но ярая вспыльчивость и желание вмешиваться не в свои дела погубит ее же саму. — Я надеюсь ваш сон был крепок и раз вы спустились на ужин, то смогли набраться должных сил. — проговорила золотоволосая женщина, но пролегшие на ее лице заметные морщины и седые прядки волос говорили об ее преклонном возрасте. Долгие годы правления вымотали ее. — Я очень рада, что вы смогли вырваться и приехать к нам. — Давайте по быстрей перейдем к делу, Ипполита. — заметил Локи, делая большой упор на своих словах. — Да, конечно. Для меня остается непонятным одно обстоятельство, как Вы смогли скрыть скорое появлению моего внука. — Царица немного укоризненно, но с присущим материнским теплом посмотрела на младшую дочь. — Мы не желали афишировать это прилюдно, хотели рассказать об этом лично. — не успела девушка открыть рот, чтобы озвучить свою версию, Локи опередил ее. Снова. Диана на это лишь согласно кивнула В этот раз пришлось соврать и ей. Впервые она лгала своей родной матери. Но не говорить же ей, что она не желала делать этого? Не хотела делиться радостной вестью с той, которая выгнала собственную дочь из дома, совершено не интересуясь ее мнением. В коей — то мере принцесса была благодарна тому, что супруг взял вопрос на себя, освобождая Ди от прямого обмана. — И всё же, Царица, Вы позвали нас совершенно по другому вопросу. — перешел ближе к делу Лофт, наблюдая за сменой мимикой королевы. — Верно, завтра состоится значимый день всей Темискиры — венчание на трон моей старшей дочери, я желала, чтобы Вы присутствовали. - Чтобы Ваша, гонимая Вами же дочь присутствовала на триумфе сестры? — переспросил Лофт, ломая временно видимую семейную идиллию. До этого он ходил по оголенному нерву, готовому порваться в любую секунду, но он собственноручно перерезал эту нить. — Диана, думаю нам стоит выйти на свежий воздух, нам есть о чем поговорить. — проговорила Ларицея, сдержанно улыбнувшись и бросив кроткий взгляд на Лафейсона.***
— Мне нужно поговорить с тобой на довольно серьезную тему, прощу отнесись к этому сознательно. — проговорила Ларицея, устремляя тяжелый взгляд в даль. Они вышли на открытый балкон, с которого открывался вид на многочисленный сады Темескиры. Ночное небо так и манило своим существованием, а мириады созвездий ярко сияли на темном покрывале. Но не настолько красиво, как в Асгарде. В Золотом городе звезды светили иначе — ярче. Как бы хотелось превратиться в какую-нибудь маленькую камету, рассекающую черное полотно и удалиться за границы вселенной, только бы подальше от всех лживых масок и притворных эмоций. Весь образ Ларицеи можно описать одним слово — горделивая. Красное, облегающее края фигуры платье с длинным шлейфом позади. Золотые браслеты в цвет небольшой короны на голове. Длинные серьги с сапфиром. Ее немного резкие черты лица, голубые глаза, тонкие губы — несомненно, она была похожа на своего отца. Даже характер — вспыльчивый и в коей — то мере агрессивный. Она должным образом обладает всеми теми качествами, которыми должен обладать мудрый правитель. Если бы ее участь претендовала на судьбу Дианы, они бы с Лофтом переубивали бы друг друга в первую встречу. Родные сестры, но абсолютно разные. — Меня не должно волновать, что происходит в вашей личной жизни, но признайся сама себе, всё не так радушно, как ты видишь, как ты хочешь это видеть. — Ларицея, прошу, если мы пришли сюда, чтобы поговорить о моей жизни, давай закончим это. — Ты обязана выслушать меня до конца, пожалуйста… — сожаление, проскочившее в ее голосе или просто игра воображения? — Я прошу тебя, открой свой затуманенный взор и посмотри на всё уже наконец трезвыми глазами. Я не узнаю тебя, где та воинственная амазонка, посмотри, что он сделал с тобой, ты даже перечить ему не смеешь, как ты стала настолько мягкотелой? — Ты ведь прекрасно знаешь, мы с тобой с самого детства находимся в натянутых отношениях и сейчас ты, стоишь предо мной, указывая на то, как мне жить и что делать? — вся эта ситуация порядком начала выводить из себя. Какие же они все лживые и мерзкие! — Ты и пальцем не пошевелила, когда мама приняла подобное решение, а я ведь умоляла тебя, умоляла, чтобы ты помогла мне, ты ведь могла предотвратить всё это и тебе не пришлось лицезреть мое низкое падение. — так больно дышать, горло саднит, а глаза щиплет, только бы не сорваться, только не здесь и не сейчас. -Вы выкинули меня, как отброса, а я ведь твоя сестра и я тоже имела право голоса. Ты ведь могла подействовать на мать и я больше, чем уверенна, что это твоих рук дело, тебе же не нужны были претенденты на трон, верно? — слезы во всю хлынули по ее холодным щекам, скопившиеся внутри эмоции и чувства с криком вырывались из глубин сердца. — Диана! Ведай о чем говоришь! — глаза старшей закипали яростью. — А то что? Кинешь на съедение волкам? Ты же уже ничего не сможешь сделать мне! — Диана, в тебе говорят эмоции обиженной девчонки, но никак не принцессы, которую я знала. -Вы собственноручно сломали ту девушка, которая жила в этом дворце и боготворяла свою семью изо дня в день. — слова хлыстом били по израненной душе, нещадно царапая и нанося новые увечья на встревоженную память. Всё, что копилось на протяжении нескольких месяцев, ярым комком вырвалось из грудию Ларицея преодолела расстояние, отделявшее их в два шага и сжала в своих ладонях холодные пальцы сестры, заглянула в такие же голубые глаза, только более темные, как море. — Послушай меня, я должна была сказать об этом тебе раньше, твой муж, он… — но Ларицея не успела озвучить то, что так долго грызло ее изнутри, мучая совесть, какой бы строгой она не была, но утаить такое от собственной сестры, она не могла, ее речь перебил своим появлением Локи, тот, кто и являлся виновником всего это разговора. — Вы слишком громко разговариваете, я намерен забрать свою супругу, ей нужен покой. — девушка ничего не ответив, отпустила ладони сестры и в последний раз взгляну на нее, она произнесла, — Я надеюсь ты всё обдумаешь, буду ждать тебя завтра в своих покоях. — с этими словами, она скрылась за плотными золотыми шторами. Диана посмотрела на мужа, заглядывая в самую глубину его зеленых глаз, что так часто манили ее к себе своей зеленью. — Давай уедим отсюда, я не могу находится здесь. — прошептали холодные уста девушки, прежде чем слезы снова начали скатываться по ее щекам, оставляя после себя мокрые солоноватые дорожки. — Обещаю, но сейчас не время. — так же шепотом произнес мужчина, поднося девичью руку к тонким устам, прижимаясь к фарфоровой ладони губами, согревая замершую кожу теплым дыханием. Диана прижалась к супругу, согреваясь в его крепких объятиях, которых ей так не хватало. И подаваясь моменту, медленно приблизилась к его губам, касаясь в нежном поцелуе. Девушка проводила руками по его крепким плечам, зарываясь пальцами в его смолянистых мягких волосах. Весь поцелуй был пропитан горечью сожаления, ее слезы размазались по его щекам, деля это вязкое чувство опустошенности на двоих. Она нуждалась в нем, как в ни ком другом, и эта нужда выжигала ее изнутри, делая только больней.«Теперь, когда я знаю, чего мне не хватает, Ты не можешь просто уйти. Вдохни в меня жизнь, верни меня в реальность, Верни меня к жизни.» *1
***