The world of darkness

      Тюрьма 1903 года оказалась слишком реальной, в очередной раз напоминая какой мощью всё же обладают ведьмы. Создать целый новый мир, и всё лишь для того, чтобы упрятать туда зло, терроризирующее их. Жестоко, но в их духе, пора бы уже привыкнуть.       — Бонни, ты идёшь? — Елена лишь с третьего раза сумела привлечь к себе её внимание, с недоумением смотря на то, как её подруга стоит напротив Кая и о чём-то слишком тихо с ним разговаривает.       Даже не представляла каково ей находиться здесь, с этим психопатом, едва не убившим её, бросившим умирать и гнить в одиночестве. А теперь она вынуждена оказалась сотрудничать с ним, ради человечности Стефана и Кэролайн, ведь только Лили Сальваторе была способна вернуть своего мальчика, вырвав его из когтистых лап тьмы. Вот, что значит настоящая дружба, отозвавшаяся колкой болью в груди от осознания того, что в ответ они причиняют ей лишь боль.       — Идите. Я прослежу за ним, — в ответ крикнула она, вновь вцепившись внимательным взглядом в ведьмака, излучая напряжение каждой клеточкой своего тела.       Гилберт согласно кивнула и вошла вслед за Деймоном в небольшой домик, отряхивая снег со своей куртки и заправляя прядь каштановых волос за ухо, желая оказаться подальше отсюда.       — Ты готова, малышка? — шёпотом спросил Паркер вдруг, озорно улыбаясь и доставая складной нож из кармана слишком узких джинс, к которым он всё ещё не привык, удивляясь раз за разом изменившемуся миру.       Бонни тут же согласно кивнула, абсолютно доверчиво раскрыв ладонь и позволив ему провести по ней острым лезвием, рассечь тонкую кожу и пустить алую кровь.       — Ты — всё, чего я когда-либо хотел, — шепотом произнёс он, коснувшись губами её щеки, а затем игриво скользнул ими по губам, но не позволяя ей углубить поцелуй, лишь дразня и вынуждая её неосознанно потянуться к нему навстречу, в поисках желанной ласки.       — Скоро, — взглянув на небо, прошептала взволновано она, готовясь к тому самому моменту, когда небо окрасится в яркие цвета, подав им знак, что наступил тот самый час, когда они смогут покинуть этот мир.       Асцендент и её кровь — всё что нужно, чтобы покинуть эту тюрьму вместе с ним, только с ним. С Каем. Друзья бы не поняли и осудили. Они не понимают, что на деле он совсем не такой, каким хочет казаться. Лишь сломанный когда-то давно юноша, которому просто нужен был кто-то, чтобы спасти, показать свет и справиться с его тьмой. Вот и всё. Ему нужно было дать лишь чуточку любви.       Она знала, что он был тем, кто ей нужен. Кай смотрел лишь на неё. Он не был слабым, как Джереми. Он являлся истинной опорой, её нерушимой стеной. Кай показал ей возможность обрести свободу. Нужно лишь оставить позади тот груз, что тянет её неизменно назад, отнимая жизнь раз за разом… Деймон и Елена должны остаться позади, а Стефан и Кэролайн, что ж, пусть они наслаждаются тьмой, пусть купаются в крови, ей плевать. Устала спасать, жертвуя собой раз за разом.       Никто и никогда не узнает, что они сделали.       Никогда.       — Я люблю тебя, — доверчиво прошептала она, смотря на него с нежностью и восхищением, вынудившим его губы изогнуться в привычно хитрой улыбке.       — Я тоже тебя люблю, — поспешно ответил он, вновь на миг коснувшись её губ поцелуем и вырывая её судорожный вздох. — Пора.       Бонни улыбнулась и прикрыла глаза, шепнув всего пару слов на латыни, ощущая уже привычное, сковывающее тело, чувство, сопровождавшее неизменно при переходе в реальный мир. Совсем не слышала отчаянно кричащего её имя Деймона, с ужасом наблюдающего за тем, как они исчезают, оставляя их одних. Без шанса на спасение.       — Даже не верится, — вдруг сказала Беннет, широко улыбнувшись и сделав глубокий вдох, ощущая полноценный вкус пьянящей свободы впервые в своей жизни.       Всё благодаря Каю, ведь именно он из лютого врага стал тем, чего она всегда жаждала. А он больше не наслаждался её страданиями, предпочитая видеть улыбку и горящий от восторга взгляд. Она это знала… чувствовала.       — Ничего хорошего из этого не выйдет, да? — спросила она, приблизившись к нему ближе и положив ладони на его плечи, смотря снизу вверх, желая вновь его поцеловать и ощутить его прикосновения. — Я буду твоей до конца моих дней. Я никогда не отпущу тебя, никогда не позволю тебе уйти. Я люблю тебя.       — Тебе же хуже, — истерично засмеявшись, произнёс вдруг он, мертвой хваткой вцепившись в её запястья, смотря в глаза с не прикрытой насмешкой, злорадством и явным превосходством. — Ведь это твой последний день, последний миг, малышка.       Громкий крик, озаривший гостиную, вынудил Кая прикрыть от наслаждения глаза, ощущая, как сила рода Беннет, сокрытая в её крови, теперь течет по его венам, наполняя его ещё большей мощью. Чистейшая эйфория единения с магией, оказалась даже не так упоительна, как осознание того, что он её обставил. Обманул. Использовал. А теперь готов был отбросить словно ненужную вещь. Бонни Беннет оказалась глупышкой, слепо поверила в то, что его можно спасти. Строила красивые и глупые иллюзии на их совместное будущее, а вот он всегда знал, чем всё это закончится. И как же прекрасны были последние крупицы магии, покидающие её тело неохотно вместе с остатками жизни.