— А я тебя где-то видела… — придирчиво осмотрела с ног до головы блондинку Марина. — Ты тут работаешь, да?
— Что? — возмутилась Пелагея, — я здесь живу, вообще-то.
— Оно и не удивительно. Многие домработницы живут там же, где и работают и довольны своими каморками под лестницами, — продолжала рассуждать брюнетка, покачивая на руках малыша.
Но ребёнок спать не хотел. Пару минут он смотрел на свою мать и обстановку, в которой находится удивлёнными глазами, а после громко заплакал.
— Да замолчи ты уже наконец, — шикнула на него Марина и, выудив из своей сумки пустышку, попыталась успокоить ей ребёнка. Как ни странно, это получилось.
Пелагея закусила губу от обиды. С одной стороны, ей безумно хотелось высказать этой наглой девице всё, что она о ней думает, с другой, она понимала, что разговор на повышенных тонах будет вреден и для неё и для малышей, хоть для ещё не родившегося, хоть и для того, который ещё сам не понимал, что происходит в его жизни. «Не повезло же тебе с мамой, милый», — пронеслось в её голове, а внутренний ехидный голосок прибавил, — «зато с папой повезло».
— Ну, что стоишь, чая что ли мне завари, — хмыкнула брюнетка.
— Да кто ты такая, чтобы мне указывать? — вспылила Пелагея, взмахнув руками, — запёрлась в чужой дом и радуешься жизни?! Я тебя тут терпеть не намерена.
— Это я тут тебя терпеть не намерена, — ухмыльнулась брюнетка. Вот Димочка придёт и я скажу ему, чтоб он тебя уволил. Тебе тем более в декретный отпуск пора.
Пелагея уже была вне себя от возмущения. Неужели в этой жизни существуют настолько неприятные люди, умеющие говорить только гадости? Такие эгоистичные, стервозные, на самом деле не представляющие из себя ничего, но корчащие как минимум царя. Набрав в лёгкие как можно больше воздуха, Пелагея уже собиралась высказать этой нахалке всё-всё что она о ней думает.
— Полюш, я вернулся! — вдруг донеслось из прихожей, — а что это у тебя дверь не закрыта, у нас гости? Поль, а это кто? — Билан с двумя пакетами продуктов вошёл в гостинную с удивлением уставившись на незваную гостью.
— Димочка, приве-ет, ты что меня совсем не помнишь? — елейным голоском спросила Марина, сделав губки бантиком и похлопав ресничками.
— Я предпочитаю, чтобы незнакомые люди называли меня Дмитрием, или Димой. Имей ко мне хоть какое-то уважение, деточка, — отрезал мужчина.
— Прямо совсем-совсем ничего не помнишь? — растерянно повторила Марина. Видимо, она ожидала совсем другой реакции.
— Поль, кто пустил эту странную даму с ребёнком к нам в дом? — возмутился Билан.
— Поля? — хищно прищурилась брюнетка. — Уж не та ли это Поля, по которой ты так сильно убивался в одном из московских клубов.
На лице певца застыло непонятное выражение, а глаза расширились.
— Бля-ять… — протянул он, помотав головой, а после и вовсе пряча лицо в ладонях.
— А я думала, ты разборчивее, — оставив ребёнка на том же кресле, где она и сидела, Марина подошла к Билану поближе. — Вспомнил? А ты, — она шагнула в сторону Пелагеи, — знаешь, как хреново ему было, пока ты свои шашни с другими крутила? Знаешь, как долго я его успокаивала?
Ты самая настоящая шлюха. Ребёночка то от кого ждём?
— Не смей оскорблять мою Пелагею, сучка! — рявкнул Билан, от чего и блондинка и брюнетка вздрогнули, а ребёнок, оставленный нерадивой мамашей, заплакал, но Марина так и не обратила на него внимания.
— Твою? — прошипела она, — а забыл, как ты плакался мне в жилетку о том, что любишь её до безумия, а она с другим?
Брюнетка всё налетала на Билана и Пелагею с новыми оскорблениями, но блондинка даже не вслушивалась в её словесное излияние. Подойдя к плачущему свёртку, она осторожно взяла его на руки.
— Ну что ты, маленький, не плачь, — улыбнулась младенцу Пелагея.
И он затих, лишь удивлённо начал рассматривать незнакомую тётю своими глазами.
Карие — обречённо подумала Пелагея, а малыш вдруг неожиданно улыбнулся ей. И от того на сердце стало легко-легко и забылись все невзгоды, принесённые его матерью. Осталась лишь певица с этим сгустком счастья на руках. Как же жаль, что дети не выбирают семью, в которой можно родиться, — вздохнула блондинка, погладив мальчонку по пухлой щёчке, от чего он смешно сморщился и попытался поймать палец девушки своим беззубым ртом.
— А ну отдай моего ребёнка, сучка, — злобно выхватила сына из рук Пелагеи Марина. — Дим, у нас же общий сын, как так? Ты совсем не помнишь нашу прекрасную ночь? Нам же было так хорошо вместе!
— Вон из моего дома, я сказал, — снова повысил голос Билан, а ребёнок заплакал. — Я не признаю сына без генетической экспертизы.
Глотая слёзы и рассыпая проклятия направо и налево брюнетка, с вновь орущим на её руках ребёнком прошествовала к выходу.
— Ты ещё пожалеешь, вы все пожалеете, — выкрикнула она, громко хлопнув дверью.
Пелагея, отвернувшись к окну, обхватила себя руками и беззвучно зарыдала.
— Полюш, ну чего ты? — нежно обнял её подошедший сзади Дима. — Не реви, солнце.
— Так нельзя, Дим, — громко всхлипнула блондинка, утыкаясь носом в его рубашку и оставляя на ней мокрые от слёз следы. — У тебя ребёнок, его нельзя бросить. Я сама росла без отца, но у меня была такая мама, что была готова заменить всех отцов на планете разом. А этот несчастный малыш, Дим, да у него же такая мамаша…
— Поль, — тихо выдохнул Билан, стирая со щёк возлюбленной дорожки слёз, — ещё не факт, что это и впрямь мой сын. Откуда я могу знать, перед кем ещё раздвигала ноги эта шлюха?
— У него карие глаза… — захлёбываясь слезами выдавила из себя Пелагея.
— Как будто бы я единственный мужчина на планете земля с карими глазами, — улыбнулся Дима, — тут же всё просто, как дважды два, родная. Её я не люблю, а тебя да. Даже если это и впрямь мой сын, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь ему вырасти человеком, а не такой истеричной тварью, как его мать. Помогу чем смогу, обязательно буду выделять им деньги на жизнь. Ведь всё равно, я люблю только тебя.
Пелагея лишь слабо помотала головой.
— А я тебе там клубничку принёс… — нарушил молчание Билан. — Всё, как ты хотела.
И казалось странным, что ещё пару часов назад эти двое спокойно обменивались всяческими нежностями. Казалось странным, что Пелагея могла хотеть клубнику и что вообще такая ягода существует на планете Земля. Этот день будто бы провёл черту — до и после. И теперь, как казалось Пелагее, их с Димой разделяет огромная пропасть. Билану же так не казалось. Он наоборот ощутил, что никакие обстоятельства не заставят его разлюбить Пелагею. Он твёрдо решил, что всегда будет с Пелагеей.
— Какая ещё клубничка, — потерянно прошептала Пелагея, глотая горькие слёзы.
— Красная и сладкая. Ну, Каркуша, прекращай плакать. О себе не думаешь, так подумай о нашей доченьке. Думаешь, ей приятно, что дура-мамаша здесь рыдает по непонятным причинам.
— Ах, дура? — возмутилась блондинка, снова заливаясь слезами.
— Конечно дура, — улыбнулся Билан, — моя самая любимая дурочка.
Мужчина нежно коснулся губами виска возлюбленной, слегка погладив её по голове.
— Дим… — испуганно прошептала девушка, в светлую голову которой вдруг ударила новая страшная мысль. — А то, что ты сказал про генетическую экспертизу, это серьёзно?
— Конечно, Поль. Я абсолютно не помню, что связывало меня и эту, как её там, Машу?
— Марину, — тихо подсказала Пелагея.
— Да не важно. Понимаешь, эта дама, быть может, перетрахалась со всей Москвой, а я с какой-то стати должен воспитывать чужого ребёнка.
И вроде бы, слова мужчины должны были успокоить Полю, но случилось всё с точностью до наоборот. Сомнений стало только больше.
— Так… Дим… Я совершенно не помню, что связывало нас с тобой. Ну, кроме дружбы.
— Зато я помню, — отрезал брюнет, понимая, к чему клонит возлюбленная.
— Я всё думаю, вдруг я как-то просчиталась, вдруг это и впрямь Ванин ребёнок, а не твой?
— Я тебе ещё давным давно всё сказал. Родитель — не тот, кто стал причиной зачатия, а тот, кто всю жизнь воспитывал ребёнка. И я готов к чему угодно. Даже если так, что нам мешает потом родить ей братика или сестрёнку? Уже точно нашу?
И всё бы хорошо, если б врождённое чувство справедливости девушки.
— Подожди. Почему такая дискриминация? — задумчиво спросила она, — если Марина родила от тебя, то ты максимум окажешь ей материальную помощь, а если наша, нет, моя дочь, окажется не твоей, то ты всё равно дашь ей свою фамилию и воспитаешь?
— Эх и глупая ты, Полька, — рассмеялся Дима, — тебя же я люблю-ю. Кстати, давай поговорим о хорошем, а? Я пока ездил за продуктами, подумал: в марте у меня начинается отпуск, так почему бы нам не съездить куда-нибудь вместе?
— В моём то положении? — воскликнула блондинка, взмахнув руками. Ей явно не нравилось воодушевление любимого.
— Послушай, я проконсультировался у твоего врача и она сказала, что солнышко в умеренных количествах и морской воздух будут тебе полезными. Главное — всё делать в меру.
— А ты уже и у врача разузнал всё! — возмутилась девушка. — Ты, Билан, вообще когда-нибудь научишься интересоваться моим мнением, а не решать всё сам?
— Ну пройденная ж тема, Поль, — жалобно проскулил Билан. — Я думал, тебя это обрадует…
— Обрадовал, спасибо, — сухо кивнула Пелагея, развернувшись и собравшись уже уйти в какую-нибудь дальнюю комнату, где Дима её не сразу найдёт. Ага, в своём-то доме…
Но сильные руки мужчины не дали ей и шагу ступить. Через секунду блондинка уже затаив дыхание прижималась к любимому. Билан, видя её состояние, широко улыбнулся, положив руки на живот возлюбленной.
— А ты доча, что думаешь? — спросил он, — стоит мне маму на юг везти, или нет?
Но ничего, никакого знака.
— Молчание — знак согласия, — хмыкнул Дима.
— Нет, папаша, просто твоя доча на стороне мамы.
— Принцесса Дмитриевна, подайте хоть знак какой-нибудь, как согласие, — не отставал мужчина. — Маме нужен морской воздух?
И тут к великой радости брюнета и разочарованию блондинки, малышка толкнулась.
— Ты ж моё солнышко, — улыбнулся Билан, оставив на шее Пелагеи пару поцелуев.
— Ну, я так не играю, — нахмурила брови девушка. — Папина, блин, доча. Так вот. Носишь её 9 месяцев, потом в муках рожаешь, а она ещё и не на моей стороне.
— Да потому что даже она переживает о твоём здоровье, Каркуш. Это только пойдёт тебе на пользу.
— Отстаньте от меня все! — буркнула Пелагея, таки вырываясь из родных объятий и убегая куда-то.
— И за что мне это всё?! — театрально воскликнул Дима, отправившись следом за ней.
***
С момента как Марина нагло заявилась в дом Билана, прошла вот уже неделя. С тех пор от девушки не было никаких известий, так что оба ловили себя на мысли: «а не сон ли всё это?», а спрашивать друг у друга им не хотелось, ибо каждый думал, что таким образом покажет себя глупее, чем он есть на самом деле. И только Марина где-то там далеко жила спокойно. А может, и не спокойно, это уж только ей одной известно.
А сегодня Дима собирался на традиционный завтрак перед премией одного музыкального канала, а поэтому в их доме царила суета.
— А я говорю, что мне не нравится твой внешний вид. Возникают сразу ассоциации с клипом «в твоей голове», а хочется чего-то принципиально нового, — хныкала блондинка.
— Поль, ты же сама вчера предложила мне эту одежду, сказала, что в этом есть смысл, завуалированное послание.
— Да я вчера дурочкой была, Дим, — махнула рукой блондинка. — Ну это же ужа-асно. Давай что-то другое?
— А не боишься, Поль, что в другом костюме меня быстро уведут? — хмыкнул мужчина, взглянув на часы и справедливо заметив, что ещё пара минут и он опоздает. — Тебе не выгодно, Пелагея Сергеевна, меня делать слишком красивым.
— Ладно, уговорил, иди так, — недовольно фыркнула девушка, — только потом не жалуйся мне, если увидишь миллионы статей о твоём неудачном образе.
— Подумаешь — неудачный образ, и не такое переживали, — легко отозвался брюнет, поцеловав любимую в щёчку и надев верхнюю одежду. Не скучай тут без меня.
— Ко мне Полинка придёт, с ней не соскучишься, — улыбнулась Пелагея, закрывая за Димой дверь.
Если честно, хоть Поля и прекрасно понимала, что у возлюбленного куча работы, ей безумно не хватало его рядом, дома. Последние дня три, наверное, она и вовсе подумывала, что идея Димы уехать куда-нибудь от всех подальше не так уж и плоха, как ей казалось изначально. Но что вы, вот так вот просто взять и признать свою неправоту? Да чёрта с два! Поэтому девушка оставалась дома одна, грустила, но не в коем случае не решалась сказать Билану, что теперь она поддерживает его идею.
Но на этот раз просидеть в одиночестве ей удалось недолго. Громкий дверной звонок оповестил блондинку, что на сегодня её эра молчания закончена.
— Привет, дорогая, — широко улыбнулась она, встретив подругу.
— Привет-привет! — радостно защебетала Гагарина. — Я вся в твоём распоряжении. Давай рассказывай, что за страшные происшествия в твоей жизни?
— Полин, может хоть верхнюю одежду снимешь? — хихикнула Пелагея, наблюдая за торопливой подругой.
Но, как бы не старалась девушка веселиться, слова подруги напомнили ей о неприятном событии вновь. В голову снова начали закрадываться неприятные мыслишки.
— Поль, произошло что-то серьёзное? — обеспокоено спросила Гагарина, заметив странное состояние блондинки.
— Да… — выдавила из себя девушка. — Лучше пройди и присядь, Полин…
Испуганная Гагарина беспрекословно выполнила волю подруги. Ведь Пелагея редко грузила окружающих своими проблемами, а значит сейчас и впрямь в её жизни произошло нечто ужасное.
Присев на диван, девушка начала свой рассказ. Вполне так безобидно, с клубники, лишь потом постепенно переходя к главной проблеме последней недели. Полина с удивлением слушала подругу. Молча, затаив дыхание и тихонько переваривая каждое сказанное Пелагеей слово.
— Вот, так и живём, — тихо всхлипнув завершила свой длинный и сбивчивый рассказ Ханова.
— Ты главное не расстраивайся, — приобняла её Гагарина, слегка погладив по волосам. — Вообще не вижу поводов для слёз. Тебе что Дима сказал? Ты уже и его словам не доверяешь?
— Доверяю, — тихо всхлипнула Поля, — но не хочу…
— Чего не хочешь то, чудо моё? — с лёгкой улыбкой спросила Полина. Сейчас подруга напоминала ей маленького ребёнка, который боится всего и плачет по любому поводу. — Билан всё правильно решил, кто знает, чей это сын, может, какого Васи из соседней квартиры. Не паникуй раньше времени.
— Да, Полин, но если ребёнок окажется Диминым, я… — блондинка запнулась, вытерла слёзы с лица и с невероятной решительностью на лице продолжила, — я отменю свадьбу.
Гагарина тихо охнула от слов подруги.
— Ты в своём уме, женщина? — только и смогла вымолвить она, посмотрев на блондинку расширенными глазами.
— Ты просто не понимаешь… Ты не знаешь эту Марину. С такой мамашей из ребёнка ничего хорошего не вырастет. Тем более, мальчикам всегда отец нужнее, чем девочкам. Свою принцессу я и сама как-нибудь выращу, — снова всхлипнула Пелагея, спрятав лицо в ладонях.
— Блять, Ханова, не неси чепухи! — уже прикрикнула Полина, — лучше б имя для своей дочери придумала, чем такой хернёй, как распределением чужих жизней страдать.
— Не могу я, Полин, — отчаянно прошептала девушка, — не могу-у.
— Надо мочь, — отрезала Гагарина.
Последующие часы их пребывания вдвоём, Полина пыталась всячески отвлечь подругу от грустных мыслей. Что ради этого ей только не пришлось сделать, даже устроить маленький импровизированный концерт. Но, усилия были не напрасными, на губах Хановой и впрямь заиграла улыбка. До той самой поры, пока в дверь не позвонили.
Звук дверного звонка снова напомнил блондинкам о крайне неприятном визите. Ну, одной из девушек точно. Взглянув на побелевшую подругу, Гагарина махнула рукой и сама отправилась открывать. К счастью по ту сторону двери был всего лишь сам хозяин этого дома.
— Привет, — тепло улыбнулся мужчина, зайдя в дом и поцеловав подругу. — А где Поля?
— А Поля в депрессии, — хмыкнула блондинка, — я уже устала с ней, Дим. Как ты с ней справляешься?
Тяжело вздохнув и оставив верхнюю одежду в прихожей, брюнет прошёл в комнату, находя на диване свою возлюбленную.
— Полюшка, ну чего ты опять? — ласково спросил он, присаживаясь рядом с ней и проводя рукой.
— Да ничего, — отмахнулась Пелагея, натянув на лицо улыбку.
— Ничего, коне-ечно, — возмутилась Гагарина, — всего-то хотела отменить свадьбу, совсем малость.
— Что?! — потрясённо выдохнул Дима, — отменить свадьбу, Поля, ты в своём уме?
Зелёные глаза блондинки та-ак выразительно сказали всё сами, что Полина ляпнула лишнего. Карие же Билана метали молнии.
— Да я ж пошутила, — поспешила исправить ситуацию девушка. Видеть как её лучшие друзья и по совместительству будущие муж и жена ссорятся она очень не хотела. — Ну приукрасила чуть-чуть…
— Это ты называешь чуть-чуть, Полин?! — повысил голос Дима. — Да ты же…
— Да хватит вам орать! — воскликнула Гагарина, — Заебали! Хернёй всякой страдают оба, а сами даже имя своей дочери не придумали.
— Полиной назовём, в честь тебя, — буркнул брюнет.
***
— А ведь как ни крути, она права, — вспомнил Дима слова подруги, когда та уже ушла и наверняка была у себя дома. — Мы же даже имя ребёнку не выбрали.
— Да ладно, Дим, — отмахнулась Пелагея, лишь поудобнее устраиваясь в его объятьях, — успеем ещё.
— Это так кажется, не успеешь и своим прекрасным глазом моргнуть, как уже май. Обо всём нужно думать заранее, — мягко улыбнулся мужчина. — Ты, кажется, дочь Таисией хотела назвать?
— Больше не хочу, Дим, — грустно отозвалась блондинка. — Пусть это имя останется в прошлом.
— Как скажешь, — пожал плечами Дима. — Тогда как?
— Как-то, чтоб с отчеством сочеталось. А с Дмитриевной почти всё красиво, — задумчиво произнесла девушка.
Мужчина тоже задумался, медленно накручивая золотистый волос возлюбленной на свой палец, наблюдая как локоны блестят и переливаются на свету. Недожиданно решение пришло само.
— Злата, Поль, как тебе?
— Что? — замечтавшись о чём-то своём, блондинка пропустила мимо ушей его вопрос.
— Злата Дмитриевна Билан. По-моему, неплохо.
