***
Погода продолжала радовать и, к счастью, больше не удивляла. Хотя, чем можно удивить человека, видевшего майский снег? Правильно, ничем. Но в эту субботу ярко светило солнышко, от чего проснувшийся Денис смешно морщил глазки, находясь в своей коляске под чутким надзором Пелагеи. Девушка самозабвенно рассказывала маленькому человечку какие-то истории, а он внимательно смотрел на неё своими глазками-пуговками, как будто и впрямь что-то понимал. — Привет молодым мамам, — где-то над ухом девушки прозвучал очень знакомый ей голос. От неожиданности девушка вздрогнула. — Ди-им, ну чего ты так пугаешь, я ж рожу от неожиданности так, — возмутилась Поля, — а ты что сегодня как рано? — Женщина, определись, — шутливо повысил голос брюнет. — Я на работе долго — плохо, прихожу рано — опять не угодил. — Разве я сказала, что это плохо? Я же просто поинтересовалась. — Ну, знаешь ли, сегодня суббота, большая часть страны и так отдыхает. Что мне делать в этой студии? До осени ещё времени мно-ого, всё успеем, а с любимой женой то больше хочется побыть. — Ой, подлиза како-ой, посмотрите на него, — расплылась в улыбке Поля. Молодые люди, наверное, могли бы целую вечность обмениваться всяческими подобными милостями, если бы были вдвоём. Но сейчас с ними был третий человек, которому, видимо, очень не нравилось отсутствие внимания. Вывернувшись в своей коляске, он громко расплакался. — Ну чего ты, карапуз? — улыбнулся ему Дима, взяв названого сына на руки, — смотри — вот мама Поля, а это наш дом, там сейчас хлопочет по хозяйству наша замечательная бабушка Света. Малыш мгновенно затих, слушая молодого человека. — Как ты это делае-ешь? — страдальчески закатила глаза Поля. — У меня он ещё минут десять бы брыкался. — Секрет фирмы, Полечка, — подмигнул жене Билан. — А ещё сегодня финал Евровидения, — продолжил свой рассказ он. — Это такой песенный конкурс. В этом году там участвует Арцвик из команды нашей мамы и Кристиан Костов, уже из моей команды. — Они же оба в финале? — поинтересовалась Пелагея? — Конечно, а как иначе?***
Вечером каждый был при своём «деле». Светлана Геннадьевна, решив подать пример тридцатилетней, но совершенно от рук отбившейся дочери пример идеального поведения и поэтому быстро помогла молодым людям по хозяйству и ушла спать. Пелагея же уложила малыша, а теперь, развалившись на кровати в позе морской звезды, просто думала о чём-то своём. Ну, а Билан копался в интернете в поисках трансляции Евровидения. Хотелось же ему посмотреть на своих подопечных! — Дим, ты только пожалуйста, потише, а то Денис только-только заснул, — тихо попросила Поля, прикрыв глаза. Спать пока не хотелось. — Эй, а ты со мной смотреть не будешь? — обиженным тоном пробурчал Билан, легонько тыкнув жену в бок. — Вы с мамой моей договоритесь, ладно? — точно тем же тоном ответила ему Поля, — а то одна говорит, что мне просто необходимо ложиться раньше, а второй бесконечно просит посмотреть с ним то фильм какой, теперь вот Евровидение. — Фильмы, между прочим, тебя смотреть никто не заставлял, — справедливо заметил Билан, — а сегодня ты посмотреть это просто обязана. Неужели тебя не волнует выступление человека, некогда бывшего в твоей команде? — Всё, всё, я иду, — выдохнула блондинка, пододвигаясь ближе к любимому. За несколько часов непрерывной музыки Поле показалось, будто бы она снова оказалась в роли наставницы в красном кресле и теперь снова выбирает талантливых вокалистов. Именно в это мгновенье она поняла, как же сильно соскучилась по любимому Останкино, да и вообще по сцене и работе в целом. Билан же в этот раз не пытался искать каких-то тайных смыслов и бесконечно анализировать чужие выступления. Ему, как и любому другому человеку, безумно хотелось хоть чуточку отдохнуть и почувствовать себя обычным слушателем на концерте. И этот вечер, наверное закончился бы тихо и мирно, если бы не… — Дим… — сдавлено прошептала Поля, сжав своей рукой руку любимого, — кажется, начинается… — Что начинается? — недоумённо спросил брюнет, не отводя взгляда от экрана. — Дим, поехали, пожалуйста, в перинатальный центр… — Сейчас, Поль, подожди, досмотрим и поедем. — Билан, блять, — повысила голос Пелагея, видимо совсем забыв, что с ними в одной комнате маленький ребёнок, — я, может, рожу сейчас, а он: «подожди, досмотрим и поедем…» -передразнила мужа блондинка. — Поль, так ты уже… — испугался Дима, мгновенно забывая про Евровидение, голосование и подопечных. — Я не зна-аю, у меня первый раз такое происходит, -жалобно проскулила блондинка. — Всё, мы едем в клинику! — резко захлопнув крышку ноутбука, заявил Дима. — Одевайся. — Подожди, надо ж маму разбудить, — встрепенулась Поля, уходя в соседнюю комнату настолько резво, что Дима на секунду усомнился, что она и впрямь в скором времени может родить. Через какое-то время Пелагея вернулась вместе с растрепанной ото сна Светланой Геннадьевной. — Сами не спят и мне не дают, — в шутливой форме проворчала женщина, — вот ведь и ещё одну такую мадаму родите. Сразу видно — полуночница какая-то. Ночью спать, а не рожать надо. — Ну ма-ама, прекрати, — тихо попросила Поля, в то время как Дима судорожно пытался дозвонится до врачей.***
— Дима, мне страшно… — тихо шептала Пелагея, отчаянно цепляясь пальцами за свитер возлюбленного. Их машина быстро ехала по пустынной дороге, что было только на руку молодым людям. В силу состояния возлюбленной, Дима не решился оставить её без поддержки. Пришлось посреди ночи тревожить водителя, из-за чего Диме сейчас было немного неловко перед этим человеком. Ну, а с другой стороны, как можно было иначе поступить? Никак. — Ну чего ты, Каркуша моя? — слабо улыбнулся Дима, коснувшись губами её виска. — Только представь: ты станешь мамой, подаришь жизнь маленькому солнышку, станешь её проводником в этой жизни. — А вдруг всё пойдёт не так, а? — Поль, у тебя это «вдруг всё пойдёт не так» — железный аргумент просто какой-то. Что по-твоему может пойти не так, расскажи уж пожалуйста. — Не знаю, предчувствие странное… — пожала плечами Поля, сильнее прижимаясь к мужчине. — Поль, это всё просто потому, что всё, что сейчас происходит — для тебя неизведанная история. Тем временем машина уже подъехала к лучшему перинатальному центру Москвы. Сердечно поблагодарив водителя и ещё тысячу и один раз извинившись перед ним за беспокойство, молодые люди направились в здание. — Дим, — сильно-сильно сжав ладонь любимого, попросила Пелагея, — только пообещай мне, что будешь рядом со мной. — До самого конца, — абсолютно серьёзно ответил Билан.***
Никакая физическая боль не сравнится с той, что испытывает женщина при родах. Это давно выявленный факт. Когда читаешь, или слышишь о нём, думаешь: да подумаешь, людей то на планете вон сколько, их же всех кто-то родил, значит, ничего страшного в самом процессе нет. Так думал и Билан, да что уж там Билан, сама Пелагея тешила себя подобной мыслью, можно сказать, успокаивала и настраивала себя. Но пережив вместе исторический момент — рождение их дочери, это достаточно суженное предположение рассеялось. — Дима, неужели всё закончилось? — охрипшим голосом спросила Поля, всё ещё судорожно сжимая руку любимого под аккомпанемент плача их малышки. — Ну что, молодые родители, знакомьтесь — ваша дочь, — улыбнулась акушерка, осторожно отдав ребёнка в руки Поле. — Привет, солнце, — прошептала она, глядя на маленькое чудо. Новорожденный человечек смешно морщился от яркого света. — Дим, а она брюнеточка, в тебя. — Тебе напомнить, кто из нас крашеный блондин? — мягко поправил возлюбленную Билан. Мне кажется, она на тебя похожа, да, золотко? А малышка с интересом смотрела на самых родных ей людей, которых в дальнейшем, на протяжении всей жизни, она будет называть мамой и папой. Семейная идиллия длилась недолго, так как ребёнка забрали на какие-то важные медицинские процедуры, при этом давая родителям отдохнуть. Но Поля и не думала спать. Найдя свой телефон, она первым делом набрала Светлане Геннадьевне. — Мам! — девушка хотела кричать как можно больше, но получился лишь какой-то хрип, — поздравляю тебя, ты теперь бабушка! Телефонные разговоры длились ещё долгое-долгое время, ведь у наших героев столько друзей, подруг и близких людей, что сразу и не припомнишь. Наконец поделившись своим счастьем со всеми, и параллельно выслушав много «хороших» слов о себе (ведь мадам Билан-младшая соизволила родиться посреди ночи!), молодые люди легли спать. — Поль, а ты специально себе угодить хотела? — тихо поглаживая жену по плечу, прошептал Билан. — То есть? — Ну смотри, ты родилась четырнадцатого июля, а наша доча четырнадцатого мая. — Не беспокойся, следующего ребёнка двадцать четвёртого числа рожу. В палате воцарилась тишина. Даже часы не тикали, так как их тут не было. Была лишь оформившаяся ячейка общества — семья Билан. Долго им пришлось идти к этой идиллии и путь не всегда был лёгким. Оступались, падали, сворачивали с дороги, но продолжали идти. И как результат — спящие рядышком Дима и Поля, с недавних пор носящие одну фамилию, и их маленькая малышка, на счёт которой родители так пока и не узнали на кого же она похожа. Ну ничего. Впереди ещё долгая жизнь, на протяжении которой этот вопрос будет неоднократно, разными словами и с расхождением в выводах. Но это совсем не страшно, ведь каждый человек имеет свой взгляд на мир.