Поручитель

Лязгнул замок, дверь отворилась, впуская надзирателя, державшего под мышкой свёрток немаленьких размеров. Малфой, сидевший за столом, не то что головы не повернул, он даже бровью не повёл. — Мистер Малфой, тут ваша одежда. Можете готовиться, ваш поручитель прибыл и уже ожидает вас. Мужчина молча кивнул головой и надменным жестом предложил надзирателю покинуть камеру. Сейчас, когда он был уже в двух шагах от свободы, всё так свойственное высокомерие, враз вернулось к нему. Надзиратель недовольно нахмурился, но так как он тоже не горел желанием наблюдать, как узник будет переодеваться, то развернулся и двинулся к выходу. — Там ещё для вас письмо от сына. Вернусь через полчаса. Будьте любезны к этому времени полностью переодеться. — Не беспокойтесь, буду. Снова противно лязгнула дверь. Люциус привычно остался один, в данный момент это его вполне устраивало, это было даже хорошо, сейчас больше всего его интересовало письмо. Он развернул хрусткую бумагу, в которую была упакована одежда и бельё, оттуда выпал сложенный вчетверо листок. Драко не стал заморачиваться запечатыванием его в конверт, понимая, что всё равно письмо для начала будет прочитано посторонними лицами и проверено на наличие наложенных на него заклятий. И был в этом абсолютно прав. Люциус развернул листок, исписанный крупным и размашистым почерком Драко. Здравствуй, отец. Мне всё-таки удалось добиться пересмотра твоего дела, надо отдать должное Поттеру, без его непосредственного участия мне вряд ли удалось бы это. Отныне тебе разрешено будет вернуться в Малфой-Мэнор, но при условии, что вместе с тобой там же будет проживать и твой поручитель (боюсь даже представить, если бы меня вынудили жить в одном доме с Поттером и младшей Уизли). Я понимаю все неудобства подобной жизни, но другого выбора у тебя всё равно нет, так что мне пришлось согласиться на это от твоего имени. Благо, места там много, и вы не будете мешать друг другу, не так уж часто вы будете видеться. Тебе так же разрешено вернуться на работу в министерство, но, к моему великому сожалению, с понижением в должности и переводом в отдел по связи с маглами. Люциус нервно дёрнул рукой, едва не порвав письмо пополам. Так же как и мне, тебе не разрешается использовать волшебную палочку, я не знаю, сколько ещё будет продолжаться эта дискриминация, но я тоже вынужден с этим мириться ("Хороший повод для развития способностей к ментальной магии," - хмыкнул мужчина). И напоследок: приношу свои извинения заранее, я прекрасно знаю, что ты не одобришь выбор поручителя, но подумай сам — где найти того, кто согласится им вообще стать? Хорошо хоть нашелся человек, который на это согласился. Впрочем, вскоре всё сам увидишь. С пожеланием скорейшего выхода ОТТУДА. Драко Малфой. Последняя фраза заставила Малфоя насторожиться, уж не сам ли Артур Уизли удосужился стать его персональным Цербером? И попутно поселиться в его доме. Ладно, как бы там ни было, а ради удовольствия покинуть эти мрачные, сводящие с ума стены, он был готов даже на это. Сбросив давным-давно набившую оскомину робу, он переоделся, поправил складки пепельно-серой мантии. Провёл рукой по щекам и подбородку - не хватало только появиться перед своим поручителем с хотя бы малейшими признаками щетины. Ещё раз прошелся щёткой по волосам, письмо на всякий случай сложил и сунул в карман. К тому времени, как дверь камеры вновь распахнулась, в этот раз для того, чтобы выпустить его на свободу, Люциус стоял у зарешеченного окошка, которое столько дней было его единственной отрадой, демонстративно сцепив руки за спиной, словно единственное, что его сегодня интересовало, это погода на улице. — Вы готовы? — Естественно. Мужчина наконец-то удосужился повернуться к вошедшему. — Хорошо, пойдёмте за мной. В этот раз у него был всего один провожатый, как будто сейчас он не мог бы напасть на них и начать освобождать своих подельников. "И как только они, со своей наивностью, умудрились победить в войне против Лорда?" — в очередной раз подумал он. Они вновь прошли через внутренний тюремный дворик, Люциус с удовольствием отметил, что начальник Азкабана наблюдает за ним через окно в своём кабинете. Тем лучше! Пусть видит как он — Люциус Абраксас Малфой - покидает этот лягушатник! Он гордо вскинул голову и прошёл дальше. Сопровождающий провёл его в маленькую комнатку. К его удивлению, кроме них там был ещё один человек. Вернее — была, на деревянном стуле у самой стены сидела Гермиона Грейнджер. "Надо же! Ей-то что тут понадобилось?" — подумал он. — Здравствуйте, мистер Малфой, — первой поздоровалась девушка. — Здравствуйте, мисс Грейнджер, — ответил он. — Итак, нам необходимо заполнить кое-какие бумаги. Собственно, всё уже готово, и вы должны просто расписаться вот тут, — обратился к Малфою надзиратель, ткнув не совсем чистым пальцем в бумагу. Люциус поморщился, но молча взяв в руки перо, обмакнул его в чернильницу ("Подарить им с десяток самопишущих перьев, что ли?" - лениво подумал он) и аккуратно оставил на листке дешёвой и в меру дрянной бумаги свой росчерк. — А теперь вы, — сказал надзиратель, поворачиваясь к девушке. — Да-да, конечно, — торопливо ответила она и, взяв из руки застывшего Малфоя перо, сделала то же самое. Брови мужчины поползли вверх, неужели это то самое, о чём писал ему Драко? Нет, это полный бред. Но глядя на то, как девушка ставит свой автограф рядом с его собственным, он пришёл к странному выводу, что всё же это правда. — Не верю своим глазам. Вы? Зачем? — не удержавшись, воскликнул он. — А вы бы предпочли сидеть тут ещё шесть лет? — резонно заметила Гермиона. — Нет, конечно. Но вы... Я не понимаю. — Есть у сторон какие-то возражения? — подал голос надзиратель. — Нет, — хором ответили оба. — Ваша копия приказа (он протянул Люциусу бумагу), и вы оба можете идти отсюда. Малфой взял причитавшийся ему листок и, поморщившись от боли в колене, пошёл к выходу. — Подождите, мистер Малфой, это вам Драко передал. Он обернулся и с удивлением увидел в её руках одну из его собственных тростей (самую обыкновенную, как-то по случаю купленную им в обычном магловском магазине). Да уж, то ли радоваться, что его освободили, то ли огорчаться, что это произошло вот так вот, но трость из её рук принял. Девушка поспешно вскочила и побежала вслед за ним. Наконец-то свершилось то, о чём он так долго мечтал — стена ненавистного Азкабана осталась за его спиной, а впереди раскинулся пустой песчаный берег залива. Около невзрачного деревянного пирса качалась на волнах утлая лодчонка. — Так это и есть наш с вами транспорт? — Да, тут больше ничего нет. А вообще-то могли бы и по... — Благодарю, — перебил он её. Гермиона недовольно сжала губы. Конечно не то чтобы она ожидала особой благодарности от Малфоя-старшего, но мог бы хотя бы сделать вид. Ведь говорил же ей Гарри, что следовало бы очень хорошо подумать, прежде чем соглашаться, всё же Люциус Малфой - это не Драко, тут всё гораздо сложнее. Но в ней совсем не к месту встал на дыбы гриффиндорский лев, призывая защитить всех обиженных и угнетённых. И она стала уверять всех, что даже он имеет право на милосердие, тем более, что он не обвинялся непосредственно в убийствах. Конечно, потом на неё напало понимание, во что именно она умудрилась вляпаться, но передумать и отказаться было как-то не очень хорошо и красиво. Словно она вдруг испугалась сложностей. Нет, она абсолютно уверена, что её бы никто не осудил, но не могла же она допустить, чтобы кто-то подумал, что Гермиона Грейнджер испугалась трудностей. Вот только, кажется, на деле всё окажется даже сложнее, чем она могла бы предположить. Неужели она была такой дурой, что на какое-то мгновение вдруг решила, что Люциус Малфой вдруг проникнется к ней благодарностью? Её размышления прервал голос: — Мисс Грейнджер, мы так и будем тут стоять или всё-таки покинем это унылое и, надо признать, порядком мне надоевшее место? Я, конечно, не против постоять тут ещё часок — другой, но, может, как-нибудь в другой раз? — Да, конечно. Давайте спускаться в лодку. Мужчина зашел в лодку первым, следом, неловко покачнувшись и практически свалившись на него, в лодке оказалась и Гермиона. — Помилуйте, мисс Грейнджер, избавьте меня от вашей неловкости или это общение с Нимфадорой Тонкс оказало на вас столь дурное влияние, и вы теперь будете постепенно разрушать мой дом? Гермиона вцепилась в волшебную палочку, размышляя, что хоть круциатус и относился к числу запретных тёмных заклятий, и она в своё время на своей же шкуре испытала, почему именно, но вот сейчас один малюсенький круциатус ему бы не помешал. Но решив не искушать судьбу и не напрашиваться на заключение в Азкабане прямо тут, на его пороге, она взмахнула палочкой, прошептала заклинание, и лодка, тихо качнувшись, поплыла к противоположному берегу, унося их прочь от мрачной громады Азкабана.

***

— Проходите, мисс Грейнджер. Так уж вышло, что в ближайшие несколько лет мой дом - это и ваш дом тоже. — Это только на время. — Естественно, я вроде не настолько глуп, чтобы предложить вам руку и сердце. — Можно подумать, что у вас оно есть. И вообще, я не настолько глупа, чтобы на это согласиться, даже если вам вдруг придёт в голову такая мысль. — Вот и договорились. Раздался топот маленьких ножек и чуть писклявый голос выкрикнул: — Хозяин вернулся! Милости просим, в ваше отсутствие дом содержался в полном порядке! Прикажете подавать на стол? — Сначала приготовьте комнату для мисс Грейнджер, отныне она будет жить здесь. Пожалуй, лучше поселить её в спальню для гостей, что около библиотеки, по крайней мере, она находится достаточно далеко от моей спальни. Ещё нам обоим просто необходимо принять ванну и переодеться. А потом можете подавать обед на две персоны. Домашний эльф кивнул и повернувшись к гостье, сказал: — Милости просим, госпожа, пойдёмте, я покажу вам вашу комнату. Потом придёт Илуми и поможет вам принять ванну, а если захотите, то и причёску сделать поможет. — Волосам мисс Грейнджер даже Илуми не поможет, — хмыкнул Малфой и ушёл, оставив разозлённую до крайности девушку наедине с домовиком. — Вы... Вы... — прошептала она, заикаясь от ярости. И уже повернувшись к домовику: — Ваш господин всегда такой? — Какой? — Грубый, надменный, тщеславный и... — И ещё не забудьте "самодур и тиран", — раздался откуда-то сверху голос Малфоя. — Он просто ужасен, — вздохнула Гермиона и пошла следом за маленьким ушастым эльфом. Комната ей однозначно понравилась. Обставленная по меркам Малфоев довольно-таки скромно, а по её меркам просто шикарно, она была довольно большой и уютной. Ванная примыкала прямо к ней, что делало её ещё удобнее. А тот факт, что она располагалась совсем рядом с библиотекой Малфоев, тогда как спальня самого хозяина дома располагалась прямо в противоположном конце коридора, делал эту комнату просто превосходной. Гермиона даже представить себе не могла какова она, библиотека одной из старейших семей магической Британии. Ей до безумия хотелось (конечно, с разрешения самого Малфоя-старшего) туда попасть, но просить его об этом одолжении сегодня было выше её сил. Дверь в комнату тихонько отворилась и на пороге возникла большеголовая и большеглазая эльфийка. — Тебя зовут Илуми, да? — Да, госпожа. Чем я могу вам помочь? — Собственно, я и сама справлюсь, ты мне только покажи, где и что тут стоит. Отослав домовика обратно, девушка налила в воду несколько капель розового масла и с наслаждением погрузилась в горячую воду. Пожалуй, это решение было самой большой её глупостью. Даже её неудачное (или наоборот — чересчур удачное?) стирание памяти родителям не шло ни в какое сравнение с этим, хотя даже привлечение специалистов из госпиталя Святого Мунго не помогло восстановить им память, и теперь они мирно живут в Мельбурне, не подозревая, что где-то сидит и занимается самоедством их единственная дочь. Просто тогда это был лучший способ спасти их и ведь, как бы то ни было, но они были живы, а значит, оно того стоило. А вот какой кентавр её дёрнул согласиться стать поручителем Малфоя ей самой было совершенно не ясно. И самое главное — ради чего? Ну потешила она своё гриффиндорское самолюбие и что дальше? Следующие шесть лет её жизни, кажется, ожидаются совсем не скучными.