День всех влюблённых

      На улице Икебукуро тихой поступью ступала ночь, предвещая скорый конец дня и, соответственно, конец небезызвестного праздника — «День всех влюблённых». По тротуару, что тянулся вдоль дороги подобно змее, бежали двое: Курури и Майру Орихара. Одна из близняшек бережно держала в руках небольшой бумажный пакет и изредка поглядывала то на него, то на свою сестру, глаза которой блестели от радости, и этот блеск был заметен даже сквозь очки.       — Майру, ты уверена, что это действительно то, чего хотел бы увидеть брат в качестве подарка? — спросила девушка с короткими каштановыми волосами, наблюдая за тем, как по лицу её сестры расползается улыбка.       — Конечно, Курури. Тебе ли не знать, как наш брат озабочен «им»?       Ответом на вопрос стал немногозначительный кивок головой, после чего обе скрылись за поворотом, стремительно приближаясь к пункту назначения.

***

      Стрелки часов указывали на без пяти минут полночь, когда в офисе информатора раздалась трель дверного звонка. Изая немного выждал, прежде чем подойти и открыть дверь, в которую так настойчиво звонили в столь поздний час.       — Майру, Курури? Что вы здесь делаете так поздно? — окинув взглядом настенные часы, проговорил Орихара.       — Братец, ты такой негостеприимный, раз расспрашиваешь своих дорогих младших сестричек, так и впустив на порог! — обиженно протянула девушка в очках, скидывая с плеча косичку, в которую были заплетены её длинные каштановые волосы. Сверкнув стёклами своих очков, она усмехнулась и, сложив руки на груди, продолжила давить на жалось своему брату. — На улице холодно, темно…       Девушка пустила притворную слезу. Пока Майру разговаривала с братом, Курури не поднимала взгляда, слегка теребя руками красивый пакетик.       — …ты же не прогонишь нас в праздник?.. — Разыгранная сценка одной из сестёр Орихара подходила к концу, когда вторая всё же посмотрела на лицо старшего братика и протянула ему пакет, что так бережно хранила у себя.       — Это тебе, братик Изая… С Днём всех влюблённых…       Как всегда, она была немногословна, отчего тот улыбнулся, приняв подарок и пропуская девушек внутрь.        — И впрямь — негоже старшему брату так издеваться над столь прелестными девушками.       Устроившись на диванчике, сёстры принялись рассказывать, как прошёл праздник в их школе, и то, как долго они не могли подобрать подходящий подарок для Орихары, пока тот заваривал им горячий чай.       Февраль в этом году был удивительно холодным, и юные барышни замёрзли, добираясь до офиса братца, что сначала не хотел впускать их на свою территорию.       — Сегодня был трудный день… — уже засыпая, продолжала лепетать Майру, положив свою голову на колени сестры, которая тоже еле могла бороться с накатившей усталостью, что свинцом разливалась по всему телу, погружая Курури в сон.       Вскоре девушки всё же уснули. Укрыв сестёр пледом, Изая подошёл к своему рабочему столу, на котором стоял его подарок.       «Вот глупые. И что же это?»       На бледном лице информатора заиграла улыбка, когда в праздничном пакете через прозрачную крышку коробки он увидел лицо того, кого ненавидел всем своим нутром.       С небольшого кремового торта на Изаю смотрел улыбающийся и подмигивающий глазированный Шизуо. Когда кондитерское произведение искусства было лишено крышки, над ним склонился Орихара, лицо которого было искажено в нетерпении размозжить эту слащавую улыбочку.       — Ну что же, монстр… Вот и пришёл тот час, когда я уничтожу тебя! — с хищным оскалом маниакально захохотал Изая, нанося удары кулаком ни в чём не повинной сладости.       Крем и взбитые сливки летели во все стороны, выпачкав как одежду и руки информатора, так и его рабочее место. Когда пар, что так давно копился в юноше, был выпущен, тот, откинувшись на спинку кресла, блаженно пролепетал:       — А всё же не так уж и плох этот День всех влюблённых, — самодовольно ухмыляясь, проговорил Изая, после чего языком принялся избавлять свою руку от сладкой «крови» того глазированного монстра. — Вкусно…       Наутро, когда сёстры уже собирались покинуть Орихару, Курури задала вопрос, который вызвал на тонких губах крайне подозрительную улыбку:       — И как тебе подарок?       — Спасибо, это было бесподобно… — Всё так же улыбаясь, информатор кинул взгляд в сторону стола, на котором ещё ночью он безжалостно уничтожал сладкого Хейваджиму…