Истории под сакурой

Игра в предательство Готея под носом у Мурамасы стала для Сенбонзакуры настоящим испытанием – до этого любой враг был внешним и даже общим с кем-то. Требовалось всего-то уничтожить, и только. В случае же с мятежным Когой и его занпакто дело касалось напрямую семьи Кучики, и только после – всего остального Сейрейтей. Поэтому приходилось считать на шаги вперёд не только действия синигами, но и Мурамасы, при этом оставляя как можно меньше пустых жертв. Пришлось даже поразить Соде но Шираюки руками Бьякуи. Разыгранный ход с “доказательством верности” и открытой агрессией Сенбонзакуры возымел немалый эффект, однако, самурай знал, что главе клана было очень неприятно всерьёз сражаться с занпакто сестры, пускай даже чтобы вывести Соде но изо всей этой круговерти. Шагая по зыбкому пути двойной игры вместе с хозяином, Сенбозакура знал, что Когу нужно будет убить, а, значит, погибнет и меч. Но удар, полученный Мурамасой от его же синигами, стал для самурая полнейшей неожиданностью. В особенности на фоне сложившихся между ними с Бьякуей отношений понимания и взаимоподдержки. После этого Сенбонзакура не удержал в узде вспыхнувший гнев, и тем ближе держался рядом с хозяином, тем больше мощи вкладывал в каждый выпад, чем ярче разгоралось это чувство внутри. Потому что предать собственного синигами или занпакто осознанно, без чуждого воздействия в глазах Тысячи лепестков сакуры являлось одним из тягчайших преступлений – преступление против своей души. И именно гнев придал духу меча сил легко активировать шикай вдали от Бьякуи в запечатанном состоянии, и встать на защиту хозяина. Кога же сражался один, и был теперь для Сенбонзакуры мёртв задолго до того, как его поразил смертельный удар. Глядя на погибшего синигами, самурай молчал – всё, что нужно было, уже прозвучало из уст Кучики – но в мыслях крутилось одно: “Кем бы мы ни были, мы не заслуживаем предательства от тех, кем дорожим больше всего. Не заслуживаем клинка в спину без вины” Впрочем, жалеть о случившемся было недостойно, да и некогда – от боли и печали Мурамаса сошёл с ума, и его сила могла разрушить город в Генсее до основания. Сенбонзакура смахнул упавший на плечо лист, поправил маску и замер в ожидании приказа. Нечто подсказывало ему, что основные трудности еще впереди.