Halestorm — Get Lucky (Daft Punk cover)
Мир ещё с начала двухтысячных стал меняться и в какой-то степени угасать, люди изменялись и порой далеко не в лучшую сторону, изменялись традиции, изменялось всё, что было раньше привычным. И, наверное, именно по этой причине на нас напали они — эти странные существа, о которых я не знаю ничего: даже того, с какой они планеты прилетели на Землю или вообще откуда они здесь, но они называют себя Монтельерами. Каждый день вот уже на протяжении практически трёх лет мы сражаемся с ними, боремся за право спокойно жить, потому что мы в ответе и за себя, и за них, обычных людей, которые заселяют большинство планеты. Да и какой этот мир будет без его основных обитателей и нужен ли будет такой мир вообще? Наше войско по численности в разы больше, но, по всей видимости, мы слабее, что очень странно, честно говоря, однако наши потери превышают наши победы, как бы ни хотелось этого признавать, как бы ни хотелось в это верить, как бы ни хотелось это осознавать; хотя война закончиться всё равно не могла. И, наверное, как в легенде о Фениксе, наш конец — лишь наше очередное начало, и всё, что кажется нам безысходным, на самом деле не является таковым, мы способны сжечь себя, а затем вновь возродиться, как та изначальная сила, что заставляет планету вращаться. Мы зашли слишком далеко, чтобы отказаться от своей сущности, чтобы оказаться от того, за что сражаемся, чтобы отказаться от того, чем мы дорожим, так поднимем же планку и бокалы прямо к звёздам, мы сможем больше, чем думаем. Все думают, что она ходит с мешками под глазами, потому что всю ночь напролёт ищет забав, но на самом деле она пытается добиться того, что отчаянно отстаивает, и мы все вместе с ней ждём, чтобы нам повезло. Чтобы нам повезло, и эта схватка была последней, и эта схватка была в нашу пользу, и эта схватка распределила бы всё, за что мы боремся. Мы не спим всю ночь, до самого рассвета, мы ночь напролёт к кое-чему стремимся, мы ждём всю ночь напролёт, что нам повезёт. У настоящего нет ритма, нет музыки, но она в наших сердцах, она сопровождает нас всегда, и как только наступает ночь, мы идём в бой с настроем на то, что всё будет лучше, чем кажется. Эффект плацебо — неиссякаемый источник, удивительный дар, который помогает нам не сдаваться всё это время, помогает сражаться за жизнь во всём мире, да и мы действительно зашли слишком далеко, чтобы отказаться от своих приоритетов и своей сущности, и уже ничто не отговорит нас не идти дальше. Всю ночь мы стремимся к воссоединению, всю ночь мы на ногах, всю ночь мы не спим, до самого рассвета, и лишь надеемся, что нам, наконец, повезёт. Это было крайне давно: ещё много веков назад на Земле появились мы, и, хоть у нас нет определённого названия, мы практически такие же люди, как и остальные, однако у нас есть некая особенность. И эта некая особенность — наши магические способности, как бы забавно и смешно это не показалось, но мы действительно умеем пользоваться волшебством и в мгновение можем получить всё, что хотим, но почему-то, хоть на это войско наши чары действовали, но им было всё ни по чём. Однако сдаваться мы ни в коем случае не собирались, ведь мы не можем оставить без защиты обычных людей, которых без нашего вмешательства тут же убьют, даже не задумываясь. Эта история началась так давно, что я даже не помню точной даты, но в один из светлых солнечных дней на свет появилась Каролина Копелиофф — наследница престола и единственная дочь, возможно, уже покойных короля и королевы этого удивительного королевства, жители которого на первый взгляд казались обычными людьми, но на самом деле всё было не так просто. Моё детство проходило крайне беззаботно и прекрасно, наверное, как и должно проходить детство каждого, но внезапно счастье прервалось, и начался серьёзный период моей жизни — жизнь в мире, где исчезла доброта, жизнь в мире, где больше нельзя делать, что хочется, жизнь без моих горячо любимых родителей, жизнь в неведении, живы ли они. На наше королевство напали непонятные существа, они каким-то образом обезвредили моих родителей и забрали их в плен, и с того момента весь мой мир превратился в жалкую пародию на жизнь. Каждый день я отчаянно пыталась вспомнить лицо моей матери, но попытки были тщетны, и меня лишь успокаивало то, что я слышала у себя в голове её голос, напевающий мне колыбельную на ночь. Каждый день я просыпалась в слезах после очередного сна, где видела их, где они просили меня о помощи, где они просили меня спасти их. И каждый день я просыпалась с мыслью, что пытаюсь им помочь, но по сути ничего не делаю, не могу узнать о них абсолютно ничего, и это угнетало меня. Никакой информации достать я не могла, как и другие, даже самые сильные маги, это всем нам было очень странно, но преодолеть эту преграду у нас не получалось. Шло время, но о моих родителях так и ничего не было известно, с каждым днём моё неведение становилось для меня болезненнее, чем раньше, боль росла в сердце, превращаясь в жажду мести за то, что у меня забрали детство и самых близких людей. После этого события всё наше королевство приняло решение стать обычными людьми и не пользоваться магией, никаким образом не выделяться из толпы и никому не рассказывать наш общий секрет, но для этого нам приходилось сторониться от общества, и только самые сильные, только те, у кого есть сила воли, могли заводить друзей. Они знали наперёд, что не расскажут своим друзьям об этом секрете; я же сторонилась всех просто по тому, что так была воспитана, просто по тому, что не могла смириться с не угасающей в душе мысли о том, что родителей больше нет. Но нас всех отличает излишняя молчаливость и любовь поразмышлять над смыслом жизни, да и вообще просто философствовать, потому что после той истории никто не остался равнодушным, никто не остался в стороне, никто не забыл тех событий и никто уже не забудет, как не будет этого желать. Каждый год мы немного изменяем свою внешность, чтобы походить на обычных людей, потому что нам многим уже больше, чем тысяча лет, но магические силы помогают оставаться нам молодыми в любой момент. И сейчас мне словно вновь 17 лет, как и впервые, как когда-то очень давно, словно я вновь молода, вновь прелестна, оканчиваю школу вот уже в который раз, и это всё мне напоминает фильмы про вампиров, где царит бессмертие и, кстати говоря, мой любимый из них — «Сумерки», но я не могу сказать, что мне действительно хочется жить вечно, потому что это надоедает, но ради того чтобы разгадать тайну пропажи моих родителей и для защиты мира от страшных существ я готова потерпеть. У меня есть приёмные родители, правда, они совершенно не знают о том, кто я на самом деле, поскольку меня незаметно подселили ещё в роддоме к одной из матерей, у которой умер ребёнок. Иногда по ночам ей снится эта девочка — её дочь, так и не увидевшая весь этот мир, так и не узнавшая, как выглядит её мать, так и не сделавшая первый шаг; но сама Грэйс наутро уже не помнит об этом, как и многие другие сны, которые ей вовсе ни к чему. Сейчас я учусь в самой обычной школе, коих в Аргентине, а тем более в Буэнос-Айресе, где я проживаю, немало; хотя у меня нет подруг, зато есть парочка знакомых в интернете, с которыми я переписываюсь, а также я поддерживаю связь со своими старыми друзьями из государства, с которыми раньше мы тесно общались. В обществе меня считают тихой, замкнутой и нелюдимой, вечно шутят про то, что мне ничего, кроме учёбы не надо, поскольку я всё хорошо знаю, но это и неудивительно — столько лет проучиться. Когда-то ребята из моего округа пытались даже обзывать, но после того, как поняли, что это бесполезно, и что мне чисто наплевать на их мнение, перестали.***
Я сидела в кафе и читала книгу, как вдруг что-то побудило меня поднять свои глаза, и тогда я заметила парня, что испепелял меня взглядом. Я бы дала ему лет двадцать, внешностью он был привлекательный, но я раньше никогда его не видела ни здесь, ни где-либо ещё, хотя его карие глаза мне напоминали кого-то, но кого — понять я не могла. — Мисс Каролина Копелиофф, — он подсел ко мне так быстро, что я даже не успела моргнуть, как он сказал моё имя в полной форме, отчего мне стало страшно. У меня перехватило дыхание, и замерло сердце, охватывало ощущение настоящего страха, ощущение острого недоумения и непередаваемой паники, наверное, у меня даже глаза стали чуточку больше, чем обычно, от всего этого мне хотелось со всей силы схватить его за рубашку, прижать к стене и спросить, откуда он знает моё имя, потому что это было далеко не смешно. Откуда он мог быть осведомлённым о том, о чём даже никто не знал, а самые близкие друзья и родственники вряд ли вспомнят, моё имя не разглашалось на всё государство так официально, все были в курсе, что я Кара, но никак не Каролина. И вообще было несложно догадаться, какое у меня полное имя, но всему королевству было оглашено, что я Кара, и никто, (а я пару раз спрашивала) даже не догадывался, что это не полная форма. Но этот паренёк, по всей видимости, знал намного больше, чем я думала поначалу, когда только увидела его, и вряд ли это хорошо, и вряд ли я выйду сухой из воды, и вряд ли всё останется так, как было. Хотя больше всего меня пугало то, как он это сказал, потому что меня так называл только один человек, только один человек мог одновременно с уважением, но и с усмешкой назвать меня «мисс Каролина». — Что ты знаешь?! — и вдобавок к тому, что он назвал меня полным именем, он употребил и мою фамилию, хотя в мире обычных людей я проживала, как Кара Бенитес. Всё это настораживало, и я внимательно и пронзительно вглядывалась в его карие глаза, что всё больше мне кого-то напоминали. — Не помнишь меня? — он приподнял свои брови, а моё лицо изображало растерянность, кто же он такой? Брюнет мгновенно переменился в лице, наверное, ему показалось, что я не хочу ничего знать, наверное, он думал, что должен поспешить исчезнуть, — Если хочешь, я уйду, — этот парень даже приподнялся, чтобы действительно уйти так же быстро, как он и появился пару минут назад, оставив меня наедине с собой и мыслями о том, насколько странная эта ситуация, но я схватила его за руку. — Нет, стой, почему я должна тебя помнить? — я хотела поглотить всю информацию, которую он готов был сказать, но было видно, что его что-то останавливало. И я желала, чтобы мир остановился, как и я, в предвкушении того, что он готовится сказать, потому что это явно должно быть интересной информацией. Но люди, находившиеся в этом кафе, по-прежнему шумно галдели и разговаривали о чём-то своем, а я жадно глотала воздух и вглядывалась в его лицо, которое одновременно оповещало меня о том, что он сам как никогда хочет мне что-то сказать, но хочет и помолчать. — Выйдем? — всё это казалось сплошной ловушкой, но какое любопытство меня охватывало; я не выдержала и последовала за ним, торопливо шагающим и ведущим меня на улицу, где было уже, честно говоря, темно, и от этого страх в моей груди скапливался сгустками и превращался в огромную панику, ещё немного, и я не смогу сдержаться. Он внезапно остановился, из-за чего я слегка налетела на него, но он лишь ухмыльнулся и повернулся ко мне лицом так, что я отчётливо видела все его черты. И в один миг он превратился в того, кто был моим лучшем другом в далёком детстве, в того, кого я любила уже на протяжении долгого времени, в того, от кого я не ждала взаимности. — Агус…— у меня не хватало ни сил, ни воздуха, ни желания что-либо добавлять, я просто уткнулась ему в грудь, хватая за плечи, и он обнял меня в ответ, мы не виделись очень долго, а всё потому, что временные власти нашего народа, которые менялись каждые десять лет, направили его когда-то в Испанию, и у нас не было возможности встретиться. Я по-прежнему не знала, что чувствует он, но я чётко ощущала, что крайне рада видеть его сейчас, крайне рада оказаться вновь в его объятиях, крайне счастлива потому, что он рядом. И сейчас, если ему придётся снова уехать, кажется, я помчусь за ним, поскольку не выдержу больше такой же разлуки и, может быть, его сердце занято, но я счастлива просто быть около него и знать, что с ним всё хорошо.***
— Кара, у нас важные новости…— я сидела и внимательно слушала своего дядю и его друга, который на данный момент был один из главных в королевстве, что давно распалось официально, но оставалось сплочённым в душе, — Монтельеры — это те же самые так называемые существа, которые столько лет назад также напали на нас и в той битве забрали твоих родителей… — Что, как, почему вы не сказали мне об этом раньше? — я не могла поверить в то, что я слышу, мне мгновенно захотелось выйти из здания, где мы находились, и разорвать на куски всех, кто мне попадётся из Монтельеров. — Мы были не уверены в правдивости этой информации и не хотели просто так тебя тревожить, но вчера стало точно известно, что это они, — и только я загорелась желанием спросить, откуда, как они начали отвечать, словно читая мои мысли, хотя это не позволено, — Вчера мы разгромили их на границе Франции с Испанией и взяли в плен их предводителя, мы уже давно придумали этот план, потому что без него вся армия переставала соображать. И некоторые из самых главных, кто остались, предложили такой расклад событий, как ультиматум: битва, на которой, если выиграем мы, то Монтельеры отдают нам Короля и Королеву, — и в этот миг я, кажется, расцвела, по моей щеке медленно скатилась слеза счастья. Чёрт возьми, они живы — лучшей новости и не могло быть ещё, — Но если мы проиграем, то их предводитель возвращается к ним, а твоих родителей… Их убивают, — а вот эта информация была уже не так весела и беззаботна, как предыдущая, и слегка погасила мою радость, — И ещё кое-что: бой будет между четырьмя людьми, то есть два от нашего войска и два от них. Мы подумали, скорее всего, это будешь ты и, наверное, Агустин, он очень хотел помочь тебе, да и по силам он крайне хорош, честно говоря. Я шла домой поникшая, понимающая, что мы должны выиграть в этой схватке, что от неё зависит жизнь моих родителей, их счастье, моё счастье, счастье всех, кто живёт на этой планете. Битва будет этой ночью, Монтельеры ни в какую ни согласились хоть на какой-то срок отодвигать её, поэтому я прямо сейчас должна поспать хотя бы часик, чтобы набраться сил, а нам много времени для отдыха и не требовалось, главное было расслабиться и верить в себя. Верить в себя при любых обстоятельствах, пусть всё будет отвратительно плохо, но всегда нужно верить в себя и в свои силы, в то, что у тебя всё получится, и правда будет на твоей стороне. Справедливость и добро всегда побеждают всё остальное, всю злобу и лицемерие, которое окружает нас, и на это нужно надеяться постоянно, никогда не предаваясь плохим мыслям, что способны погубить нас, позитив — то, чего не хватает обычным людям, чтобы знать, что всё будет всегда так, как хочется, нужно лишь приложить к этому упорство и терпение.Hollywood Undead — Save Me
Зайдя домой и оказавшись в своей комнате, я прилегла на кровать, размышляя о родителях, о предстоящей битве и, в конце концов, об Агустине, который также не исчезал из моей головы, любовь — наркотик, и я зависима, хоть сердце себе вырви, чтобы избавиться от этой привычки думать о нём и о том, что происходило между нами. Он приехал вот как уже неделю назад, и только сейчас мне стало понятно, что он делал здесь и как оказался в Аргентине, почему его до сих пор обратно не направили в Испанию; и мы проводили всё свободное время вместе, а ведь он даже учился теперь со мной в школе, и все мои завистливые одноклассницы не могли найти себе место. Беру телефон в руки, чтобы набрать тебя, я должна кое в чём признаться, но останавливаюсь, не в силах ничего с собой поделать, правда, не знаю, как быть. Нет, даже не пытайся спасти меня сегодня ночью на битве, хотя я слишком боюсь засмотреться на тебя и пропустить ход. Люди могут подумать, что я безнадёжна, но я одна в этом парализованном мире и не могу этого изменить, пусть всё это трагично, но я должна буду выстоять с опустошённой душой и верой в лучшее, надеждой на то, что всё поменяется. Когда я не в состоянии чем-то помочь в битвах, когда я слишком растеряна, то возвращаюсь домой, живу будто в чьей-то тени, просто стараюсь держаться от боли, которая меня породила, подальше, пока не сделаю глубокий вздох и не обрету себя. Но мне не сбежать от всего, что было сказано и сделано, я столько боролась с Монтельерами, боролась с мыслями о своей безысходности, боролась с пониманием того, что не в силах помочь родителям, боролась сама с собой, боролась с минувшими днями, однако так и не вырвалась из этого морального плена, по-прежнему тону. Всё то время, которое я провела без тебя, я была словно в тумане, растеряна, погублена, сломлена, но теперь я хочу, чтобы ты хотя бы попытался спасти меня сегодня ночью, попытался предостеречь самого же себя от меня. Потому что я постоянно в попытке поцеловать тебя, и если бы не какие-либо обстоятельства, вечно мешающие этому, это давно бы случилось, но тебе, наверное, это не надо.***
И вот уже последняя секунда нашего боя… и это, чёрт возьми, победа! Я сразила мечом наповал оставшегося воина, и всё, наконец, подошло к концу, и всё, наконец завершилось, и всё, наконец, обрело справедливость; полная радости, я бросилась в объятия Агустина, и мы, наверное, просто несколько минут стояли вот так, почти плача от счастья, почти рыдая от того, что мы смогли это сделать, что всё, что мы хотели, сбылось. Счастье окутывало меня от осознания, что мир снова будет жить спокойно, что я вновь обрету родителей, что я стою в обнимку с Агусом, который медленно меня отстраняет, но крепко держит своими руками меня за плечи. Заглядывает в глаза, но делает это так, что охватывает чувство, что он просто смотрит мне в душу, пытается что-то сказать, но не может, и просто медленно приближается и целует в губы. И это было настолько неожиданно и спонтанно, настолько нежно и страстно одновременно, что я готова растаять у него в руках, готова упасть на землю и просто радоваться тому, что сейчас произошло, готова вновь невинно уткнуться ему в грудь и не понимать, почему он сделал это, неужели его чувства ко мне, о которых я так долго мечтала, реальны?.. — Мисс Каролина Копелиофф, запомните, что я больше не отпущу вас, — я расплылась в улыбке и ничего не могла ответить, просто стояла и смотрела в его карие глаза, в его глаза, в которых видела любовь, и от этого мне становилось хорошо на душе. И, наверное, мы бы простояли так всю свою жизнь, но я услышала голос своей мамы и повернулась в ту сторону, от которой он исходил. Или у меня были галлюцинации, или я просто была очень счастлива, или на самом деле там, откуда они шли ко мне навстречу, всё было залито ярким светом, но я видела это.Flashback
— Мама, мама! — счастливая, как никогда прежде, бежала я навстречу своей маме, которая улыбалась, видя, как неумело и неуклюже ещё делаю это я, — Мама! — обхватываю её колени, сжимая их так крепко, как только могу, мама присаживается на корточки и обнимает меня в ответ, — Мамочка, я люблю тебя!End Flashback
Тогда мне ещё не было года, я только научилась ходить, и мама говорила мне, когда я прибегала к ней и обнимала: «Помни, что всё будет повторяться, всё будет повторяться снова и снова, даже в независимости от того, будешь ты этого желать всей душой или наоборот». — Всё будет повторяться, — и лишь сейчас я удостоверена в том, что это правда, я вновь бегу к ней, но теперь я знаю намного больше, — Всё уже повторяется.