***
Год назад Я перевернулась на другой бок, дрожащей рукой взяла мобильный и посмотрела на дисплей. Половина второго ночи... значит, я беспомощно лежу в кровати и рыдаю уже несколько часов. Я представила, насколько красными и припухшими будут мои глаза наутро. На работе все начнут шептаться за моей спиной, как всегда думая, что я ничего не слышу. "Ты видел, какие заплаканные глаза у доктора Роджерс?"... "Похоже, у неё серьёзная депрессия... почему ей не выпишут никакие препараты?"... "А вдруг доктор Роджерс захочет оставить пост гендиректора компании? Кто тогда будет вместо неё?"... "Кто-нибудь знает, что происходит с доктором Роджерс? Она совершенно безжизненна в последнее время, даже на конференциях это заметно"... Я грустно усмехнулась. Уже все заметили, что я изменилась... стала пустой и отстранённой. Я всегда вела себя подобным образом, но если тогда это было просто мерой достижения необходимой мне авторитарности, то сейчас... да, сейчас холодность стала моим привычным состоянием. Я не могла противостоять этому, не могла больше испытывать никакие эмоции. Я научилась на горьком опыте - лучше уж не чувствовать совсем ничего, чем молча страдать, не имея возможности открыться кому-либо. -Джейми, бедная моя девочка... у тебя же нервный срыв как он есть, неужели ты не видишь? -прошептала мне Мередит, едва сдерживая слёзы, когда мы с ней виделись пару недель назад. - Ну что тебя беспокоит?.. Почему ты не можешь мне рассказать? Ты ведь знаешь, что я всё пойму... Нет, Мер, меня уже вряд ли кто-то поймёт. Я и сама себя не понимаю... я просто хочу, чтобы всё это закончилось. Моё горло снова сжалось, и по щекам хлынули обжигающие слёзы. Я обхватила коленки руками, сворачиваясь калачиком под тёплым одеялом и пытаясь хоть немного прийти в себя. Завтра опять на работу, опять бесконечные сделки, инвестиции, переговоры... фальшивые, ничего не значащие улыбки... Кажется, во всей моей жизни не осталось ничего настоящего, и всё то, что я построила своими руками, могло в любой момент рухнуть подобно карточному домику. Я столько стремилась к власти и лидерству... и теперь я получила всё мировое влияние, о котором мечтала. Но это не сделало меня счастливой. Совсем наоборот.***
A great big world - Say something Sleeping at last - Already gone -Прости... мы не были созданы друг для друга, - прошептала я Джону. Мы расставались в самом прекрасном городе Италии - Венеции. Красивейший закат и тёплый июньский вечер никак не гармонировали с безысходностью ситуации. Мне хотелось, чтобы этот болезненный момент произошёл в успокаивающей, интимной обстановке, и в кои-то веки у меня получилось... хотя какое значение это имеет сейчас? Лёгкий ветерок щекочет моё лицо и шевелит волосы, разбрасывая их по плечам. Я смотрю в потерянные глаза Джона, и чувствую, как мои собственные наполняются предательскими слезами. Боже, я и не думала, что это будет так тяжело... не предполагала, что Джон успел так сильно привязаться ко мне за это время... А чего ты ожидала, Роджерс? Ведь другие люди, в отличие от тебя, умеют по-настоящему любить! Одна только ты на это на способна! -Прости меня, - судорожно всхлипываю я снова и снова, пока Джон прижимает меня к себе. Я вслушиваюсь в размеренный плеск Гранд-канала и в который раз осознаю, как сильно виновата. Я поступаю с Джоном очень жестоко... но я не могу больше его обманывать. Я поднимаю голову, и слёзы текут по моим щекам. - Прости, что я такая... холодная и бездушная... Ты заслуживаешь намного большего... -Не говори так, - утешает Джон, целуя меня в макушку. - Я тебе действительно не подхожу, Джейми... между нами ничего не могло быть с самого начала. Я хочу только, чтобы ты нашла своего человека и была счастлива. Обещаешь мне? -Обещаю, - шепчу я, размыкая объятия. Я понимаю, что никого не найду, но Джону не нужно об этом знать. -Я всё ещё люблю тебя... и если вдруг что-то понадобится... ты всегда можешь на меня рассчитывать, Джейми, - тихо говорит он, потом тянется и гладит меня по щеке. Этот привычный жест заставляет моё сердце мучительно сжаться. - Я чуть не забыл... у меня есть для тебя кое-что. От неожиданности я даже перестаю плакать. Джон принёс мне подарок?.. -Смотри, - мужчина достаёт из кармана джинсов бархатную коробочку, похожую на те, в которых дарят помолвочные кольца. Джон открывает её - крышечка поддаётся легко, с первого нажатия - и показывает мне, что внутри. При виде содержимого я не выдерживаю; слёзы снова душат меня, и я прижимаю ладонь ко рту. Там, на синем бархате, лежит маленький блестящий амулетик в виде змеи, обвивающей посох Асклепия - старый как мир символ медицины и врачей. От кулона тянется тоненькая, почти незаметная цепочка, созданная с ювелирной точностью. Джон мечтал сделать мне приятное... а я сказала, что больше не люблю его. Я предложила расстаться вместо того, чтобы ответить взаимностью на его искреннее тепло и поддержку. До этого я не представляла, что могу испытывать столь сильные душевные страдания. Какая же я бесчувственная... лучше бы Джон вообще никогда меня не знал! -Ну-ну, моё солнышко, не плачь, - ласково успокаивает Джон, убирая локон мне за ушко и ловко закрепляя амулет на моей шее. - Он платиновый, кстати. Тебе нравится?.. -Конечно... - я шмыгаю носом, стараясь остановить нескончаемый поток слёз, из-за которого всё расплывается перед моими глазами. - Конечно, нравится, Джон! Спасибо огромное... я не знаю, что сказать... прости меня... -Не нужно ничего говорить, милая... я тебя понимаю... ты ни в чём не виновата, Джейми. Абсолютно ни в чём. Мы с тобой просто разные, - мягко говорит Джон, притягивая меня к себе. - Я буду по тебе скучать... но всё хорошо. Всё в порядке. Мы ещё пару минут стоим в объятиях друг друга. Медальон на моей шее приятно холодит разгорячённую кожу. Джон делает всё, чтобы я успокоилась, но у меня не выходит. Я никогда не думала, что расставаться с ним будет настолько невыносимо. -Ну, поцелуй меня ещё разочек, Джейми, и я пойду, - шепчет Джон мне на ушко. - Давай?.. Я встаю на цыпочки, обхватываю его руками за шею и прижимаюсь к его губам, мягким и тёплым. На секунду мне становится легче. Я глажу Джона по щекам, чувствуя лёгкую щетину под пальцами, очерчиваю контур его красивого мужественного подбородка... -О, Джейми, как сильно я тебя люблю, - шепчет Джон и тяжело вздыхает. Моё сердце больно покалывает в груди от этих слов. Я знаю, что мне самой пора уходить... что решение принято и я не поменяю его... но я не в силах завершить поцелуй, поэтому позволяю руке Джона скользнуть вверх по моему обнажённому бедру. Горячая, чуть шершавая ладонь царапает кожу, потом возвращается наверх и оглаживает мои выступающие под тонкой майкой ключицы. Джон не может оторваться от меня, целуя страстно и глубоко - так, как не целовал никогда... словно не может надышаться моим ароматом... стараясь вобрать всю меня до последней капли... Он знает, что через несколько мгновений между нами всё будет кончено, и больше он никогда меня не поцелует. Хватит... хватит, а то станет ещё больнее, чем сейчас... Я отрываюсь от губ Джона и отхожу на шаг, неимоверным усилием воли разомкнув связь между нами. Мы прерывисто дышим, глядя друг другу в глаза. Слова вдруг становятся лишними, и в предвкушении разлуки всё внутри меня неприятно сжимается. -Тогда... я пойду? - тихо говорит Джон, и я буквально физически ощущаю, как ему тяжело. Он не поизносит слова "прощай"... и я безмерно благодарна ему за это. -Да, - шепчу я, чувствуя, как колени становятся слабыми. Нет сил больше тянуть... лучше уж сделать всё поскорее... Джон мучительно медленно разворачивается и, ссутулившись, уходит в противоположном направлении. Вот и всё... неужели мы и правда расстались? Я имею в виду... навсегда? Спина Джона уже довольно далеко, размывается в толпе людей... а может, это слёзы на моих ресницах всё искажают... как вдруг я вижу, что Джон уже не удалятся в другую сторону, а со всех ног несётся ко мне. Прежде чем я успеваю понять, что происходит, мужчина оказывается рядом, хватает меня на руки и прижимает к себе. Я ощущаю жар его тела сквозь ткань свежей выглаженной рубашки. -Ты лучшее, что было в моей жизни, Джейми. Ты просто должна это знать, - горячо шепчет Джон мне на ушко, не выпуская меня из рук. На какую-то долю секунды наши губы оказываются в миллиметре друг от друга. А потом Джон бережно ставит меня на ноги и быстрым шагом уходит, больше не оглядываясь и смешиваясь с шумной толпой туристов, увлечённо поглощающих мороженое. Сердце замирает в моей груди, а затем падает куда-то вниз, в неизвестном направлении. Он ушёл... он всё же ушёл. Внезапно мне отчаянно хочется броситься вперёд и бежать до тех пор, пока не догоню Джона. Мне хочется прижать его к себе, уткнуться лицом в широкую надёжную грудь и просить прощения за всю ту боль, что я ему причинила... за то, что бросила его - ведь он не хотел расставаться... Мне хочется горячо благодарить Джона за его бесконечную поддержку всё это время... Хочется сказать то, что не успела... Но вместо этого я продолжаю стоять здесь, на берегу Гранд-канала, и пытаться осознать и принять то, что сейчас произошло... понять, что я осталась одна. Какая-то сторона моего подсознания настойчиво шептала, что я поступила правильно - ведь отношения не могут быть односторонними... и Джон абсолютно прав - ничто не способно было сохранить наши чувства. То, что мы когда-то разойдёмся, было ясно с самого начала. Холодный рассудок соглашался с этой частью моего подсознания. Но вторая сторона меня сейчас тихо рыдала, сжавшись в комочек где-то в глубине моих размышлений. "Для тебя главное - это власть и как можно больше авторитета, Роджерс", - безнадёжно говорила эта часть подсознания, и сердцем я понимала - она права. - "Ты ведь не умеешь любить! Во что только ты превратилась... когда успела стать такой холодной? Представь, как больно ты сделала Джону!". Моя рука машинально коснулась прохладного амулета на шее. "У меня для тебя кое-что есть", - грустно улыбается Джон в моей голове. И я не выдержала. Слёзы хлынули по щекам в полную мощь, словно прорвалась какая-то невидимая плотина. В груди невыносимо саднило, и я согнулась пополам, стараясь хоть как-то приглушить мучительную боль. Какая же я ужасная!.. Боже, за что я так поступила с Джоном, который не хотел ничего, кроме как сделать меня счастливой?! Проходящие мимо туристы поражённо смотрели на меня круглыми глазами - конечно, не каждый день увидишь взрослого человека, рыдающего посреди оживлённой набережной. В другой день я бы непременно покраснела и поспешила скрыться от любопытных взглядов, но в данный момент мне было совершенно всё равно. Всё, что имело значение - это изящный кулончик на моей шее, который теперь будет постоянно напоминать мне об этом вечере. Я плакала и плакала, не в силах остановиться, пока меня не начало мутить. Говорят, что после того, как выплеснешь эмоции, должно стать легче... но данное правило, как всегда, обошло меня стороной. На дрожащих ногах я подошла к ближайшей деревянной лавочке у пристани для гондол и такси и опустилась на жёсткую поверхность, глядя куда-то перед собой, но вместо кафе, ресторанчиков и толп людей видя лишь лицо Джона и его потерянные глаза. На смену рыданиям пришла равнодушная апатия. Что угодно... только бы избавиться от этой боли. Снова подул ветерок, и я втянула носом воздух. Пахло морской водой, нагретой солнцем брусчаткой и жареной рыбой из туристических заведений напротив. В животе заурчало - внезапно я вспомнила, что с утра так ничего и не ела. Странно, насколько физические потребности незаметны по сравнению с духовными... Справа от меня мост Риальто начинает мягко светиться всей своей иллюминацией. Тёплое летнее солнце уже почти село, и по обе стороны Гранд-канала зажигаются уютные огоньки. Я отвлечённо наблюдаю за скользящими по поверхности воды гондолами. Туристы в них радостно смеются и фотографируются на фоне знаменитого моста. Обычно я всегда восхищалась непередаваемой красотой и романтикой Венеции, но с этого дня город на воде будет ассоциироваться с ноющей болью в сердце и тоской... не только по Джону, но и по всей моей прошлой жизни. Жизни, в которой не было ни ВОЗ, ни Роджерс Плаза, ни бесконечных дедлайнов... Жизни, в которой я была радостной беззаботной девочкой, пусть и ориентированной на карьеру... но всё же верящей в любовь, которая была способна изменить всё в этом мире. Лучше уж не чувствовать ничего, чем быть в таком состоянии. -Извините?.. Бархатистый голос, обращающийся ко мне по-итальянски, застал меня врасплох. Я вздрогнула и обернулась. Надо мной обеспокоенно склонился темноволосый гондольер в красно-белом полосатом джемпере. Парень был совсем молодым - на вид не больше двадцати пяти. -Извините, сеньорита? - повторил он. - Я могу вам чем-то помочь?.. Только сейчас я осознала, как выгляжу со стороны - спутанные растрёпанные волосы, слёзы, не успевшие высохнуть на щеках, припухшие глаза, заметные даже в полутьме. К тому же я дрожала - не то от прохладного ветерка с воды, не то от пережитой эмоциональной встряски. Я шмыгнула носом, поспешно стирая оставшиеся слёзы со щёк. -Всё... хорошо, - ответила я гондольеру, с трудом вспоминая итальянские слова. -Но вы плачете, - возразил парень. Я грустно усмехнулась - да, с этим не поспоришь. Итальянцам непривычен вид расстроенных людей - большинство жителей этой страны всегда в приподнятом настроении. -Уже нет, - пересилив себя, улыбнулась я и перевела взгляд на гондолу, в которую уже успели набиться туристы. - Вам лучше идти... вас ведь ждут. Парень поправил свой джемпер и оглянулся. -Да... мне пора, - согласился гондольер, и мне показалось, что тон у него стал виноватым. Судя по всему, итальянцу не хотелось уходить от меня. Он внимательно всматривался в моё лицо, а потом на губах парня заиграла улыбка. - Можно я спрошу? -Конечно, - я слегка растерялась. -Вы ведь... Джейми Роджерс, правда? - неуверенно предположил гондольер. Мои щёки вспыхнули, как и всегда, когда меня узнавали на улице. Трудно было подобрать момент хуже, чем сейчас... -Да, - всё же ответила я, и глаза гондольера радостно засияли. -Я только хотел сказать, что ваша речь на сессии ассамблеи ВОЗ была великолепна, - смущённо улыбнулся парень. Туристы в гондоле возмущённо загалдели. -Мне пора, - вздохнул гондольер и крепко пожал мою руку. - Не плачьте, доктор Роджерс... я не знаю, что у вас случилось, но жизнь всего одна, и её надо провести как можно счастливее, верно? Прежде чем я успеваю ответить, парень заговорщически подмигивает и спешит к туристам. Я остаюсь одна.***
Я вздрогнула, выныривая из болезненных воспоминаний. Джон и Венеция остались в прошлом, а сейчас мы с детьми поднимались в лифте на наш этаж, и я размышляла... О Белле. Как только я вспомнила про неё, как рвущиеся наружу эмоции снова сжали моё горло. Пристальный взгляд шоколадных глаз на конференции... прерывистое дыхание... Алекс и Белла, смеющиеся в коридоре... желание грубо поцеловать её... случайные объятия... "Я не верю, что вы и правда настолько любите быть властной". Моя бедная наивная девочка... Как только я оказываюсь в апартаментах, то сразу бросаюсь на второй этаж, перепрыгивая через две ступеньки под встревоженные взгляды Алана и Эшли, которые явно не понимают, что со мной происходит. Я врываюсь в свою комнату и судорожно стягиваю с себя костюм вместе с рубашкой, бросая его на кровать как попало. Я мысленно извинилась перед моей любимой троечкой, обещая, что аккуратно уберу её в шкаф, как только вернусь. Но, по правде говоря, сейчас меня меньше всего в мире волновал костюм. Мне нужно было как можно скорее избавиться от чувств, кипящих внутри. Отчаянно смаргивая слёзы, я хватаю первые попавшиеся лосины и спортивную футболку и натягиваю вещи на себя, затем накидываю сверху кофту с капюшоном, не потрудившись собрать волосы в хвост. Мобильный я кладу в водонепроницаемый чехол и прикрепляю к браслету на руке. Кажется, всё... а даже если нет, то я в любом случае больше не могу сидеть на месте. Я спускаюсь по лестнице и, найдя кроссовки, шнурую их. Алан и Эшли всё ещё стоят там же, у выхода из квартиры. -Мам, ты куда?! - перепугалась девочка, хватая меня за плечи. - Там... там же дождь! -Ничего, Эшли, - как могу, успокаиваю я её. - Мне просто надо развеяться, ты же знаешь... всё хорошо, не переживай... -Мам... - Эшли прижимается ко мне. Её губы дрожат. - Пожалуйста... Не думала, что мне может стать ещё хуже, но при виде дрожащей, сходящей с ума от беспокойства Эшли у меня перехватило дыхание. -Прости, милая... я всё потом объясню, обещаю... будьте умничками. Я скоро вернусь, - прошептала я, не в силах больше оставаться дома и смотреть в глаза близнецам. Я рванула ручку двери на себя и выбежала в коридор. Дверь тихо захлопнулась со мной. И что только творится в моей жизни?..