Мой анестетик

POV Белла Когда я наконец остановила автомобиль на личной парковке Джейми внутри небоскрёба One Riverside Park, любимой было уже существенно хуже. Девушка постанывала и периодически тёрла глаза, надавливая на них пальцами, словно в попытке избавиться от чего-то мешающего. Я отстегнулась, сразу же перевела взгляд на Джейми и крепко сжала её ладонь. — Как ты? Очень больно? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. — Ещё вполне терпимо, — улыбнулась любимая, снимая солнечные очки. — Не переживай, родная, пожалуйста. Для меня мигрень — привычное дело, правда. На этапе ауры, как сейчас, я в состоянии оперировать и вести деловые переговоры. Знаешь, сколько раз я выступала на Ассамблее ВОЗ с начинающейся мигренью? — Бедная, — прошептала я, и мои глаза против воли наполнились слезами. — Твои коллеги хотя бы знают, каких усилий тебе это стоит? — Догадываются, учитывая то, что Мередит постоянно находится рядом со мной, — усмехнулась девушка и тут же поморщилась. Я обеспокоенно потянулась к ней. — Кстати, мигрень — не единственное моё заболевание. Я подумала, что лучше скажу тебе это сейчас, на случай, если оно вдруг проявится в ближайшем будущем... — Что это? — моё сердце усиленно забилось в груди. За короткую паузу, прошедшую с момента данного признания, мой мозг уже успел перебрать сотни тысяч различных медицинских терминов, один длиннее и пугающее другого. — Ты знаешь, что такое ППГ? — спросила Джейми. — Нет, — честно сказала я и густо покраснела. — Кажется, нам никогда не говорили о подобном в медицинской школе... — Ты не специализировалась в неврологии, поэтому не знаешь, — любимая легонько щёлкнула меня по кончику носа. — ППГ — это позиционное пароксизмальное головокружение, нарушение работы вестибулярного аппарата. При приступе ППГ голова начинает кружиться очень резко и сильно, из-за чего возникает ужасная тошнота. Предугадать ППГ невозможно, оно может наступить в любое время суток, когда угодно, хотя обычно приступы возникают во время частых перелётов и смены часовых поясов. При ППГ лучше всего поскорее лечь в постель и перетерпеть тошноту, но, конечно же, такая удача выпадает крайне редко. Чаще всего приступы случаются перед важным выступлением или при обстоятельствах, в которых мне нужно руководить агентами ВОЗ, и тогда единственное, что помогает — это ежечасные инъекции метоклопрамида. — Ежечасные?! — ахнула я. — Да, — подтвердила девушка. — Они почти такие же болезненные, как уколы суматриптана, но, в отличие от него, метоклопрамид может быть введён внутримышечно, в плечо или ягодицу, в основном в плечо, конечно. Мередит чередует плечо и предплечье, чтобы моя рука потом не болела слишком сильно. Метоклопрамид не допускает рвоту, но у него есть один побочный эффект — сонливость, иногда такая, что я едва могу держать глаза открытыми. — А как у тебя появилось ППГ? — я ласково погладила Джейми по руке. — В шестнадцать лет я простудилась, и на этой почве совершенно неожиданно развился серьёзный лабиринтит* (воспаление внутреннего уха — прим. автора) в гнойно-диффузной форме. Представляешь, мне даже пришлось лежать в больнице под наблюдением! Лабиринтит прошёл довольно быстро, но ППГ после него осталось. Так что тошнота и уколы — это мои верные спутники по жизни, — ухмыльнулась любимая. — Боже, Джейми... — я покачала головой, не зная, что сказать. По моим щекам незаметно от меня самой потекли слёзы, и я поняла это только тогда, когда девушка нежно стёрла их кончиками пальцев. — Не плачь, моя маленькая, всё хорошо, — прошептала она. — Я привыкла. Честно-честно. И да, сегодня мне будет очень больно, но я всё выдержу, обещаю. Что не убивает нас, делает нас сильнее, правда? — Ты невероятна, — всхлипнула я. — Я ни на миллиметр от тебя не отойду. — Знаю, — улыбнулась Джейми. Мы смотрели друг на друга до тех пор, пока любимая не застонала, прижимая ладони к лицу, и в этот момент я резко вспомнила, что нужно сделать. — Пойдём, сокровище, — я отстегнула её и, выскочив из машины, открыла пассажирскую дверь. — Всё хорошо, Белла, — успокаивающе проговорила девушка, вылезая из Ауди и умудряясь даже с надвигающейся мигренью оставаться грациозной. — Со мной всё будет в порядке. Я большая девочка и вполне в состоянии немного потерпеть. — Ты не должна притворяться передо мной, — мягко сказала я, укоризненно глядя на Джейми. — Не хочу показывать тебе свою слабость вот так, — прошептала она, качая головой. — У тебя физическое недомогание, которое не имеет ни капли общего со слабостью! — горячо возразила я, взяв любимую за подбородок и глядя ей прямо в глаза. — Не вздумай винить себя в том, что ты не можешь контролировать! Девушка согласно кивнула, но я видела, что мои эмоциональные слова ни на йоту её не убедили. Пока мы шли к лифтам, я крепко держала Джейми за руку и думала о том, что любимая сказала мне в машине. «Знаешь, сколько раз я выступала на Ассамблее ВОЗ с начинающейся мигренью?». Теперь я понимала, что на самом деле пряталось за, казалось бы, незначительными моментами: теми редкими кадрами видео, где девушка едва заметно морщилась, пока ей аплодировали стоя после особенно эффектной речи в главном зале штаб-квартиры ВОЗ. Теперь я наконец получила ответ на вопрос, почему во время напряжённой операции доктор Роджерс иногда зажмуривалась и слегка наклоняла голову из стороны в сторону. И, конечно, теперь я знала причину, по которой личный врач Джейми, сопровождавшая её во всех деловых поездках, частенько смотрела на свою подопечную с плохо скрываемым беспокойством. Каких же невероятных усилий моей любимой стоило неизменно вежливо улыбаться и выступать перед огромным количеством людей, не обращая внимания на зрительные галлюцинации, резь в глазах и острую, интенсивную головную боль! Со стороны всё выглядело так легко и непринуждённо: целый ряд сияющих дорогих автомобилей плавно останавливается перед главным входом в женевскую штаб-квартиру Всемирной Организации Здравоохранения, водитель открывает пассажирскую дверь, и Джейми грациозно выскальзывает наружу, как всегда на высоких шпильках и с безупречной укладкой, широко улыбается, по очереди здороваясь с министрами здравоохранения и другими представителями сферы глобального здоровья из разных стран. Вот девушка снова садится в машину, чтобы поехать в свои женевские апартаменты после насыщенного дня в штаб-квартире ВОЗ, и Мередит Грей занимает своё место на заднем сидении рядом с доктором Роджерс. Автомобиль растворяется в мягком сиянии швейцарского заката, и всё остальное неизменно остаётся за кадром: Джейми, стойко терпящая мучительный приступ тошноты, прижимаясь щекой к прохладному автомобильному стеклу, и доктор Грей, плавно вводящая девушке необходимый ей болезненный раствор. И так происходит раз за разом, снова и снова и снова, а моя любимая не может сделать ничего, чтобы остановить приступы... — Тебе точно понравится Мередит, — неожиданно сказала Джейми, заставив картину, от которой сжималось сердце, испариться из моей головы. — Она просто чудо, не представляю, как раньше справлялась без неё во всех своих поездках... — Она ласковая? — улыбнулась я. Скоростной лифт взмыл вверх, и у меня перехватило дыхание. — Очень, — тепло ответила девушка. — Мы с Мередит как следует позаботимся о тебе, родная, обещаю, — прошептала я, притягивая её к себе для нежного поцелуя. Любимая ответила на него, и кончик её языка скользнул по моей нижней губе, от чего по телу прошла сладкая дрожь. Не сейчас, одёрнула я себя. Не сейчас. — Не сомневаюсь, — выдохнула Джейми, и я замерла, наслаждаясь её близостью и свежим дыханием. Лифт плавно остановился, двери бесшумно разъехались в стороны, и мы с девушкой оказались на уже хорошо знакомом мне уровне здания. — Не бойся, — тихо сказала я, когда любимая помедлила перед тем, как открыть дверь собственных апартаментов. — Не буду, — улыбнувшись, пообещала Джейми, но я отчётливо видела испуг в её чуть влажных зелёных глазах. Внутри пентхауса нас уже ждали. Личный врач девушки Мередит Грей в реальной жизни оказалась ниже ростом и выглядела значительно моложе, нежели на экране телевизора. У неё были мерцающие голубые глаза с лёгкими морщинками вокруг них и тёплая улыбка. Впрочем, как только взгляд доктора Грей сконцентрировался на моей любимой, приветливое выражение лица тут же сменилось на обеспокоенное, и между бровей женщины появилась складочка. — Ну наконец-то, — с заметным облегчением выдохнула она, оглядывая Джейми с головы до ног. — Я уже начала волноваться, что вы встали в пробке! Здравствуй, Белла, очень приятно с тобой познакомиться. — Взаимно, доктор Грей, — вежливо ответила я, пожимая ей руку и всё ещё не в силах привыкнуть к тому, что действительно вижу женщину перед собой. — Пожалуйста, зови меня просто Мередит, — попросила она, и мы улыбнулись друг другу, а потом доктор Грей моментально перешла в профессиональный режим, поворачиваясь к своей подопечной. — Как ты себя чувствуешь, Джейми? — Пока не так плохо, — сказала девушка, расшнуровывая свои конверсы. Я внимательно следила за ней, готовая в любую секунду помочь. — Какими были первые симптомы? — Как обычно, боль в глазах, галлюцинации, расплывчатое зрение, — описала моя любимая, поднимаясь с корточек. Я нежно приобняла её за талию. — Ничего необычного для меня. — На сколько бы ты оценила ауру по болевой шкале? — сосредоточенно кивнув, спросила Мередит. — Четыре, — ответила Джейми после секундной паузы. — Боль постоянная или накатывает время от времени? — Сначала была периодическая, но я чувствую, что становится хуже, — сказала девушка, и моё сердце забилось сильнее. — Мер... — Да? — Мне кажется, сегодня будет очень плохо, — призналась моя любимая, и её голос дрогнул. — Ты справишься, моя девочка, как бы плохо ни было, а мы с Беллой сделаем всё, чтобы тебе помочь, — заверила доктор Грей, нежно обнимая Джейми и целуя в макушку. Отношения между ними были куда менее официальными, чем я представляла себе раньше, и от такой заботы Мередит о девушке всё моё существо наполнилось теплом. — Я боюсь, — прошептала любимая впервые за всю нашу поездку, уткнувшись в плечо своей наставнице — именно такое определение лучше всего описывало связь, существовавшую между Джейми и доктором Грей. — Я знаю, Джейми, я знаю, — успокоила женщина. Они постояли так пару минут, потом Мередит отступила на шаг назад и, потянув девушку за руку, мягко проговорила: — Пойдёмте наверх, девочки, вам нужно переодеться, а тебе, Джейми, поскорее лечь в постель. Я звонила Алану и Эшли, у них всё в порядке, так что ты можешь не переживать насчёт этого. — А если кто-то из ВОЗ будет звонить... — начала любимая, но доктор Грей тут же кивнула и заверила: — Я поговорю с ними и всё объясню. Не волнуйся, моя хорошая, тебе сейчас не нужно лишний раз нервничать... — Спасибо, — прошептала Джейми, дрожащей рукой открывая дверь спальни. В комнате было темно и прохладно, панорамное окно закрыто шторами, кровать застелена. Я сняла покрывало и аккуратно переложила его на кресло, чтобы девушке было максимально комфортно. — Хочешь, я выйду, пока ты переодеваешься? — деликатно спросила Мередит. — Учитывая то, что ты регулярно видишь меня полностью голой, а также с особым вниманием осматриваешь все мои интимные места... — ухмыльнулась Джейми, стягивая узкие джинсы. Мой пульс заметно участился, когда я увидела под ними кружевные трусики. Мозг услужливо воспроизвёл все события прошлой ночи, и я прикусила губу, густо краснея. — Я-то да, а вот Белла, похоже, стесняется, — улыбнулась доктор Грей, даже в темноте спальни заметив мои вспыхнувшие щёки. — Просто между нами кое-что было вчера ночью, — как ни в чём не бывало сообщила любимая, подмигнув мне. — Джейми! — ахнула я, зажав рот ладонью. — Вот зачем ты так смущаешь свою девушку, негодная? — укоризненно покачала головой Мередит, но не смогла скрыть улыбки. — Но вообще это очень важный этап в отношениях пары, так что поздравляю вас, девочки. Белла, не забудь, что теперь тебе нужно принимать гормональные контрацептивы, лучше уже сейчас записаться на приём к гинекологу, ты ведь не хочешь нежелательной беременности... На этой фразе я не выдержала и прыснула вместе с Джейми, завалившейся на кровать от хохота. На пару счастливых минут мы забыли о том, почему вернулись домой так рано и почему Мередит здесь. Однако наш смех прервался сразу же, как только девушка застонала, свернувшись в клубочек и прижимая ладони к лицу. Я замерла, дыхание перехватило, и всё вокруг перестало существовать. Осталась только любимая, вцепившаяся в одеяло так, что костяшки её пальцев побелели. — Всё, — прошептала Джейми. — Начинается. — Насколько плохо? — быстро спросила доктор Грей, наклоняясь к девушке. — Шесть, — выдохнула та. Я в панике смотрела то на любимую, то на Мередит, пока силилась понять, о чём они говорят. Из-за страха за Джейми мой мозг наотрез отказывался работать. — Джейми оценивает каждое болевое ощущение по шкале от одного до десяти, — мягко объяснила женщина, поймав мой испуганный взгляд. — Так мы определяем этап, на котором находится мигрень в данный момент. — И какой этап сейчас? — мой голос дрожал. — Начальный, — ответила Джейми. — Отсюда боль будет нарастать, пока не достигнет пика, а потом понемногу становиться менее интенсивной. — А пик — это... — я посмотрела на доктора Грей, боясь услышать то, что она скажет мне дальше. — Девять-десять баллов из десяти, —тихо проговорила Мередит, легонько, успокаивающе погладив девушку по голове. Любимая хотела что-то сказать, но не смогла, уткнувшись лицом в подушку. — Длится обычно час, но может быть и дольше. — И боль совсем никак нельзя снять? — прошептала я, ложась рядом с Джейми и нежно обнимая её, словно в попытке защитить. — Всё, что мы пробовали, не сработало, — тяжело вздохнула доктор Грей. — Но суматриптан немного помогает. Я пойду принесу свою сумку, а потом сделаю тебе укол, Джейми, хорошо? Лежи и постарайся расслабиться, это всё, что от тебя сейчас требуется. Как только за Мередит закрылась дверь, я залезла под одеяло и крепче прижалась к девушке. — Всё будет хорошо, сокровище, — я обвила её руками и ногами, вдыхая родной аромат яблочного шампуня. — У меня скоро поднимется температура, не волнуйся, это нормально и ты от меня не заразишься, — сказала любимая. Её голос звучал существенно слабее, словно каждое слово требовало от Джейми значительных затрат энергии. — Во время пика я могу кричать, хотя я очень постараюсь этого не делать, но... я знаю, как трудно будет тебе, и ты можешь в любой момент выйти из комнаты. — И оставить тебя одну в таком состоянии? — горячо возразила я, целуя её в макушку. — Джейми, я буду с тобой. Просто прими это как данное. — Ещё кое-что... — девушка часто-часто дышала, ёрзая под одеялом, не в силах бороться с волнами стремительно, неотвратимо накатывающей боли. — Я вряд ли смогу внятно говорить или поддерживать разговор, пожалуйста, не обижайся на меня за это, мигрень не лучшим образом влияет на работу моего головного мозга... — Скажи, ты и правда думаешь, что я стану обижаться на тебя за это? — я заглянула в глаза любимой, с нарастающей тревогой отметив, что они слезятся и краснеют. — Что, глаза уже слезятся, да? — вздохнула Джейми, как всегда чутко распознав моё настроение. — Не переживай. Это тоже норма. Мередит закапает мне в них после приступа. Капли просто жутко щиплют, но на фоне мигрени не так уж и плохо... — Бедная моя девочка, — прошептала я, прикусив нижнюю губу и изо всех сил стараясь не заплакать. — Знаешь, что самое забавное из всего этого? — девушка попыталась улыбнуться, но у неё вышла лишь болезненная гримаса. — Одна только мысль о родах всегда вызывала у меня ужас, но мои мигрени очень напоминают родовые схватки в том плане, что боль появляется через определённые интервалы времени, которые становятся короче, а потом, на пике, и вовсе прекращаются... — Как бы я хотела забрать хотя бы часть твоей боли себе, — всхлипнула я, целуя веснушчатый носик любимой, чтобы хоть ненадолго отвлечь её от страданий. — Не надо, — выдохнула Джейми. — Для меня самое главное, чтобы ты была в порядке... — Прости меня, сокровище, — я гладила девушку везде, где только могла дотянуться. — Прости, что я совсем ничего не могу сделать... — Как же не можешь? — спросила любимая, уткнувшись лицом в мою грудь. — Мне уже намного легче, потому что ты меня обнимаешь. Я смогу перетерпеть всё что угодно, если только ты будешь рядом... Я отчаянно моргала, пытаясь избавиться от слёз в глазах, чтобы как следует видеть Джейми, когда дверь в спальню открылась и зашла доктор Грей, очень тихо, чтобы не усугублять мигрень девушки. — Дай мне ручку, Джейми, — мягко попросила женщина, присаживаясь на кровать рядом с моей любимой. Джейми зашевелилась под одеялом и послушно вытащила свою руку, протягивая её Мередит. Доктор протёрла внутреннюю сторону предплечья девушки антибактериальной салфеткой, и я почувствовала, как любимая вздрогнула, крепче прижимаясь ко мне, словно ища защиты. Мередит сняла колпачок с тонкой иглы подкожного шприца. — Я буду вводить лекарство очень плавно, чтобы было не так болезненно. Просто полежи спокойно, моя девочка... Когда доктор Грей начала инъекцию, Джейми едва заметно заёрзала и часто-часто задышала, но не издала ни звука, только вцепилась в мою футболку. Я зарылась пальцами в густые волосы девушки и принялась нежно массировать её голову, чтобы любимая немножко отвлеклась. Мередит ввела уже половину лекарства, когда Джейми не выдержала и захныкала от дискомфорта в руке. — Потерпи, веснушечка, потерпи, — мягко проговорила доктор Грей, крепче сжимая предплечье девушки. — Это больно, я знаю... зато тебе станет лучше, возможно, удастся даже подремать... первый укол самый болезненный, а дальше уже намного легче, правда? Ты у меня такая сильная девочка... — Веснушечка! — умилилась я, пытаясь отвлечь любимую от укола. — А можно я тоже буду тебя так называть? — Тебе всё можно, — разрешила Джейми, морщась от боли. — Ай, ай... — Вот и всё, — Мередит аккуратно вынула иголку и снова продезинфицировала руку девушки. Я ободряюще улыбнулась любимой, хотя внутри у меня всё сжималось. — Теперь я оставлю вас вдвоём, но буду заходить каждый час и проверять тебя, хорошо, Джейми? — Угу, — Джейми свернулась калачиком, а я прижалась щекой к её макушке. — Держись, — доктор Грей нагнулась и нежно, заботливо поцеловала свою подопечную в щёку. — Всё будет хорошо, тебе станет легче. Когда-нибудь ты сама непременно откроешь лекарство от мигрени и объявишь его на нейрохирургическом симпозиуме, а потом забудешь, что такое приступы... — Если бы, — вздохнула девушка, доверчиво глядя на меня. Я смотрела в её глаза и чувствовала, как всё моё существо медленно заполняет паника. Потому что как бы я ни старалась помочь любимой, я не могла заставить исчезнуть тот факт, что это ей, а не мне совсем скоро придётся терпеть ужасную боль. Но я была более чем готова пройти через это испытание вместе с Джейми.