Мой анестетик

POV Белла Я смотрела на Джейми и не могла подобрать слов. В голове просто-напросто не укладывалось то, что кто-то мог сделать подобное с моей Джем. Моей ласковой, заботливой, самой восхитительной девочкой в мире, железной снаружи, но такой хрупкой и ранимой внутри. Почему она?! – Лучше бы... лучше бы это была я, – мой голос срывался, горло сжималось, мешая говорить. – Я бы всё выдержала, всё вытерпела, только бы тебе не пришлось! Правда, правда, если бы сейчас можно было это исправить, если бы можно было, я бы всё сделала... я бы никогда, никогда не отдала тебя, лучше бы я, ты не заслужила... ты же... Я лепетала совершенно неразборчиво, повинуясь импульсивному потоку мыслей в голове, то и дело перескакивая с одного места на другое, лишь бы любимая услышала всё то, что я так хотела сказать. – Ты же самая лучшая, – прошептала я, мои губы задрожали, и я сломалась, разрыдавшись, прижимаясь к Джейми настолько крепко, насколько это было физически возможно, выплёскивая те душевные страдания, что вызвала во мне история девушки. – Тише, маленькая, тише, – Джем обхватила меня руками, не обращая ни малейшего внимания на свои наверняка пульсирующие от боли гематомы. – Всё хорошо, это в прошлом... – Как же в прошлом? – всхлипнула я, поднимая залитое слезами лицо. Глаза застилала пелена, и я почти не могла разглядеть любимую, но чувствовала, как она гладит меня по щекам своими тёплыми пальцами. – Ты не можешь быть снизу, а ведь ты хочешь, я знаю, но он разбил тебя! Он уничтожил твою самооценку, твою жизнь, забрал твою сексуальность, научил ненавидеть себя! И он не заслуживает ничего иного, кроме как провести остаток своих лет в тюрьме! А ты... Я вытерла струящиеся слёзы и, немного собравшись, продолжила. Джейми терпеливо ждала, пока мой голос не станет чуть спокойнее и поцеловала меня в макушку, когда это произошло. – А ты ничего никому не сказала, не сообщила в полицию, потому что ты верила ему и надеялась, что станет лучше. Ты была доверчивой, ты была такой доверчивой, а он отнял у тебя и это тоже! Теперь я знаю, почему ты стала такой, знаю, почему ты закрылась ото всех и оказалась в БДСМ-сообществах. И я знаю, почему ты отталкивала меня, когда я так хотела показать тебе свою любовь... От нехватки кислорода у меня закружилась голова, и я замолчала, думая о каждом разе, когда я ненавидела Джейми, когда обвиняла её в жестокости, когда сомневалась в том, что она вообще умеет испытывать простые человеческие чувства. В сознании мелькали картинки, словно у меня вдруг начались галлюцинации. Ледяной тон доктора Роджерс, взгляд, заставляющий подчинённых трястись, но в зелёных глазах – непонятное отчаяние. То, как уверенно и непринуждённо девушка в строгом костюме выступала перед огромной аудиторией, однако потом выражение лица гендиректора неуловимо менялось, незаметно для рядовых сотрудников, но так заметно для меня. Как мышцы любимой едва заметно напрягались, когда я касалась её, вне зависимости от места прикосновения. Как она дрожала перед тем, как я сняла с неё бюстгальтер в наш первый раз. И как многие из её слов с самого начала казались мне ненастоящими. «Я самый властный человек в мире, мисс Гриффин, а значит, имею полное право подчинять себе других. Мне проще держать всё под своим контролем». Теперь все кусочки паззла под названием «психология Джейми» сложились в единое целое, и откровение оказалось столь ошеломляющим, что я задыхалась, не в силах поверить в него. Я не хотела думать о том, сколько боли пережила моя девочка, через что ей пришлось пройти – только затем, чтобы получить взамен невозможность открыться другому человеку, пусть даже так сильно любящему её, как я. – Прости меня, – прошептала я, и эти два слова даже близко не выражали то, что творилось у меня внутри, потому что никакие слова не смогли бы. – Разве ты виновата? – голос Джейми был полон нежности, и я почти физически ощущала, что не заслуживаю её. Как я могла быть не виноватой, когда я так думала о ней, не имея ни малейшего понятия о том, что скрывалось в прошлом девушки? – Никто не виноват в том, что я не пошла в полицию. Я была наивной слабой... Джем не успела закончить фразу, потому что в следующий момент я зажала рот любимой ладонью. Ореховые глаза расширились, но девушка не убрала мою руку, словно позволяя мне применить воспитательные меры. Внутренней стороной кисти я чувствовала, какие тёплые и слегка обветренные у Джейми губы – те самые губы, о которых я столько фантазировала, мечтая стереть алую помаду, чтобы узнать, что под ней. – Не вздумай говорить так о себе, – твёрдо сказала я, крепче прижимая ладонь ко рту Джем. – Ты сильнейший человек из тех, что я когда-либо встречала. И если я ещё раз услышу, что ты говоришь о себе подобное, то отшлёпаю по губам как положено, чтобы они щипали очень долго. Ясно? – Ого, мисс Гриффин, а говорите, что не умеете доминировать, – поддразнила девушка и по привычке высунула язычок, забыв, что моя ладонь всё ещё прижата к её губам. После этого я уже не смогла держаться. Наш поцелуй получился особенным: в нём смешались горячая, неприкрытая страсть и отчаяние – оттого, что мы обе были бессильны перед прошлым Джейми. Я целовала её жадно, даже грубо, глубоко вдыхая её аромат, горчащий на языке – одеколон, похожий на мужской, и контрастирующий с ним запах яблочного шампуня. Любимая зарылась пальцами в мои волосы, потягивая их, заставляя всё моё тело покрыться мурашками от удовольствия. – Когда мы... делали это в первый раз, – зашептала Джем, едва оторвавшись от меня, не успевая даже перевести дыхание. – Не представляешь, как я хотела прижать тебя к кровати, зафиксировать твои руки и просто брать тебя снова и снова, потому что... я привыкла к этому. Всё моё существо протестовало против нежности, понимаешь? И когда ты сама вошла в меня, мне было больно, не потому, что я была сухой или слишком узкой, а потому что сжималась. Я не хотела, я боялась, но всё равно позволила тебе сделать это. И потом, когда ты уснула, я не могла. Эйфория от оргазма прошла, и я лежала, не в силах обнять тебя, потому что мне было стыдно за то, что я такая, что я лгала тебе всё это время, я... Она втянула носом воздух, и из её груди вырвался странный, как будто сломанный всхлип. – Я чувствовала подобное с Джоном, – девушка прикусила нижнюю губу так сильно, что по подбородку потекла струйка крови, и я стёрла её, моргая, чтобы избавиться от собственных застилающих глаза слёз. – Когда он входил в меня, я как будто отключалась ото всего. Мне было очень больно, ужасно сжимался живот, смазки не было вообще, и я ощущала такое отвращение к себе, но всё равно получала разрядку, как будто мне нравилось то, что он делает. И с тех пор у меня фантазии, о которых я не могу рассказать, никому, даже тебе, и я не знаю, что делать... Джейми зажмурилась, качая головой, словно в попытке избавиться от вновь и вновь всплывающих моментов из прошлого. – Понимаешь, в нашей истории с Джоном всё ещё сложнее, чем кажется на первый взгляд. Я сама частично виновата в том, что позволила ему... Моя ладонь снова метнулась к губам любимой, намереваясь зажать девушке рот, остановить её колкие слова в адрес себя самой, но на этот раз Джейми перехватила мою руку. – Послушай, Белла, – попросила Джем, и в её бархатистом голосе было нечто такое, от чего у меня внутри всё сжалось. – Это трудно объяснить логически, но я дала Джону слишком много власти надо мной, и от этого он потерял контроль. Я сказала ему, что хочу попробовать снизу, что меня возбуждает и подчинение тоже. Он боялся сделать мне больно, поэтому не решался доминировать в постели, а я хотела, чтобы со мной обращались грубо, шлёпали, резко входили. Да, в обычной жизни мне была противна подчинённая роль, но в постели я менялась, могла передать часть ответственности и просто наслаждаться своей самой глубокой фантазией. Джон старался делать это ради меня, но мне было мало, и я раз за разом подталкивала его к большему, иногда даже кричала на него, если не получала разрядки... Любимая снова остановилась, прижав тонкие пальцы к вискам, словно у неё начиналась мигрень. Я забеспокоилась, но в следующий момент девушка возобновила свой монолог. Её тон поменялся, стал тише, и я буквально чувствовала стыд в её словах. – Я ужасно обращалась с ним, правда, зная, что он влюблён в меня до безумия и сделает всё, чего я ни потребую. Мы стоили друг друга. Понемногу Джон вошёл во вкус, понял, что меня заводит жёсткий секс, и стал доминировать уже куда более уверенно. Ну а потом произошло всё то, о чём я тебе рассказала. Я хотела попробовать мазохизм и подчинение, и я это получила. Джейми облизнула сухие губы и улыбнулась мне, но эта улыбка была совсем не похожа на привычную мне. – Видишь? Почти в любом конфликте виноваты обе стороны, и мои отношения с Джоном – не исключение... – Ты всё равно не виновата, Джейми, – твёрдо сказала я, обхватывая подбородок девушки пальцами и заставляя её посмотреть мне в глаза. – Ты хотела исследовать свою сексуальность и думала, что делаешь это в безопасной обстановке. А Джон воспользовался твоим доверием, тем, что ты открылась ему, что была молоденькой и неопытной. И никакие твои действия не являлись поводом для того, чтобы он тебя избил, а потом и изнасиловал... да, солнце, это называется именно так, – добавила я, заметив, как сморщилась любимая. – Ты не дала согласия на то, чтобы он сделал это с тобой, ты не была активным участником процесса, поэтому иначе, как насилием, это не назовёшь. Повинуясь внезапно нахлынувшему порыву, я прижала девушку к себе, не обращая внимания на то, что она абсолютно голая. Джем мелко дрожала, пряча пылающее от смущения лицо на моём плече. – Я знаю, что для тебя всё это сложно, – как можно мягче проговорила я. – Я знаю, что пройдёт много времени, прежде чем ты сможешь снова открыться и принять себя со всеми проявлениями твоей сексуальности, и с доминантной стороны, и с подчинённой тоже. Я знаю, что тебе может быть неприятно во время занятия любовью, и я не буду входить в тебя, если ты этого не хочешь. И, Джейми, я стану ждать, сколько потребуется, ведь ты тоже ждала, пока я буду готова. Я гладила её обнажённую спину, лаская сильно выступающие позвонки, прикрытые лишь тонкой молочно-белой кожей. Сейчас моя любимая была такой хрупкой и маленькой, что даже не вызывала возбуждения – только нестерпимое желание защитить её. – Я с тобой, – мои губы прижались к выступающей ключице девушки. – Я тебя не заслужила, – прошептала Джейми перед тем, как провалиться в сон.