ветряные мельницы

Этот мужчина отпустил двоих. И обоих не до конца. Чувство оттого было такое, будто он ребенок, потерявший две самые ценные игрушки. Наверное, он не умел любить. Или умел, но неправильно. Если бы он любил правильно, то разве казались ли бы ему сын и племянник маленькими пустыми куклами, да еще и его собственными? На его столе только переполненная пепельница и – почти на самом краю – нож для разделки… людей. Если все эти люди являются ведомым скотом, значит, их можно разделывать за деньги? Но тогда, коли они скот, почему убийство их преследуется по закону? А он не знает. Главное, что благодаря такому ремеслу ему есть, на что жить. Под потолком небольшой кухни мается белесыми кудрями табачный дым. Какой-то дым этот беспокойный… может, в легких он такой же? Хотя ему кажется, что в левом легком у него черная дыра, поглощающая весь свет, что на него проливается. Его сердце маленькое, сухое и сморщенное, как чернослив. И черное. Гоняющее по телу не кровь, а гниль. А из души его идут ниточки, хватающие за руки и за ноги двух пустых кукол. Но что, если ниточки тоже гнилые и удержать ими почти невозможно? А особенно таких, как эти двое. Одна игрушка не пропала совсем: время от времени мелькает в жизни, попадая в ловушки ментальных болот и туманов. А потом снова бежит, разрывая все новые и новые нити. Кукла эта тяжелая и юркая, желающая свободы и оттого медленно сходящая с ума – ведь кукла разумна, есть ей, с чего сходить. Он знает, что внутри нее разбиваются вдребезги зеркала, калеча и терзая сознание. Другая игрушка ушла, кажется, навсегда. Упертая и изломанная, направилась вслед за второй. Уже обезумевшая. И рвала она нити именно потому, что без первой она не видит смысла своего существования. Пусть эту самую первую – маленькую и с бьющимися вдребезги зеркалами внутри – видела лишь раз ранее. Он знает, что внутри нее... есть что-то? Если честно, то они самые ценные. Действительно, именно игрушек настолько любимых у него нет, да и не было никогда. По-настоящему любимых. Может, он любит этих двоих неправильно? Хотя бы осознал, сидя под задымленным потолком, что может что-либо к ним чувствовать. Его печалит то, что они ушли? То, что друг к другу – нет. То, что от него – да. Он определенно скучал по своим куклам.