Сети чувств

Часть 4

      Поздним вечером следующего дня мы уже пересекали реденькие домики, за которыми возвышалась, точно огромная гора, ступенчатая стена, посреди нее зияла внушительная расщелина, служившая проходом.       – Сама Суна располагается в окружении этих стен, – говорила рядом, сидящая Такуя, проглядывая вместе со мной в окно приподнятой ткани, – но в последнее время прирост населения увеличился, и она стала отстраиваться и снаружи. Насколько мне известно, сейчас все силы брошены на развитие и расширение грунтовых истоков.       Я понятливо кивнула, с интересом рассматривая расположенную в стороне вышку, обнесенную крупными балками, вокруг которой сновали, как видимо, рабочие в брюках и с покрытыми тканью головами с лопатами в руках. В свете заходящего солнца можно было позволить себе избавиться от лишних одежд.       Вскоре мы остановились под самыми стенами, у второго охранного пункта, для дополнительного досмотра.       Я задумчиво рассматривала крохотные силуэты впереди. Масару, видимо закончив диалог с охраной, развернул своего страуса, направляясь в нашу сторону и останавливаясь около повозки.       – Это займет определенное время, если хочешь, я могу пока отвести тебя к маме Рин. А Такуя присмотрит за твоим малышом.       – Это не мой малыш, я ведь говорила…       – Да-да, но ты ведь его нашла. Ну, так, едем?       Я кивнула и ухватилась за протянутую руку, пересаживаясь на страуса перед Масару.       – Только не задерживайся, – грозно и с намеком произнесла Такуя.       – Как скажешь, дорогая, – весело ответил ее муж, разворачивая страуса и направляясь ко входу.       – Это та самая девушка, о которой я вам сообщил, – приостановившись сказал Масару, обращаясь к одному из мужчин в форме, что стоял чуть в стороне, внимательно наблюдая за досмотром.       Тот суровым взором окинул меня и молча кивнул, возвращаясь взглядом к стоящему каравану, а мы проехали мимо, окунаясь в густую тень, находящуюся меж стен Суны.       – Вы с ним знакомы, Масару? – решила поинтересоваться я, пока мы неторопливо проезжали достаточно длинную расщелину.       – Да. Наш караван давно колесит по местным землям, а он здесь работал еще совсем юнцом, да и я тоже тогда был еще молодым парнем. Теперь он глава охранного контроля, а я глава своего каравана. Иногда мы с ним встречаемся в ресторане мамы Рин, чтобы пригубить бутылку другую саке, – с улыбкой закончил мужчина, жмурясь от ударившего в лицо солнца.       Я тоже зажмурилась, долго пытаясь привыкнуть к, пусть и заходящему, но все еще яркому свету лучей, а когда мне это удалось, пораженно выдохнула.       – Добро пожаловать в Суну!       Деревня была невероятно большой, находясь как бы в углублении, как и сказала Такуя, в окружении стен. Дома разнились формой и размером, но все как один были слеплены из бежевого песка. Интересно, что они использовали для закрепления, чтобы дома не разваливались со временем?       Мы въехали в сеть местных улиц, направляясь по главной дороге. Здесь было, не то чтобы многолюдно, но довольно оживленно. Ходили женщины, о чем-то разговаривая, старики и бабули неспешно рассекали улицу или кучковались у лестничных крылец местных домов. Некоторые строения были соединены мостами, пересекая улицу над головой. Мимо нас пробегали радостные дети, о чем-то весело щебеча. А еще здесь были люди в форме, в такой же как у тех, что встретились на входе. Они бросали в нашу с Масару сторону взгляды, на мгновение задерживаясь, а потом вновь возвращались к своим делам, но некоторые из них подолгу продолжали следить, абсолютно спокойно и бесстыдно смотря мне прямо в глаза, если я их «палила» за наблюдением. Это было жутко.       – Масару, – тихо обратилась я, – почему эти люди в форме так смотрят?       – Ты слишком выделяешься. Сразу видно, что не местная. Осматривайся осторожно, и не задерживай сама на них взглядов, тем более не смотри им прямо в глаза, если не хочешь проблем. Последнее может быть расценено, как вызов… Мы почти на месте.       «Вызов? Ну, и дикость».       Мы выехали на площадь, где по-видимому находилось довольно много различных кафе и магазинов. Люди постоянно выходили и входили в открытые на распашку двери, в основном компаниями, и даже формовцы выглядели куда более расслабленными, не обращая на нас никакого внимания.       Проехав чуть вперед, Масару свернул в закоулок, вновь окуная нас в тень, только меж плотно стоящими друг к другу домами. Затем вновь завернул и остановился в обнесенном деревянным забором дворике. Ловко спрыгнув со страуса, он повел его под уздцы к столбику, привязав к тому ремни.       – Все, приехали! – ознаменовал он конец пути, протягивая мне руку и помогая спуститься. – Сейчас посмотрим, что у нас получится.       Он подошел к крыльцу, проскочив три ступеньки, оказываясь у самых дверей и дернул за ниточку. Раздался звон колокольчиков, после чего возникла небольшая пауза, довольно скоро прервавшаяся топотом ног по ту сторону двери. Створка распахнулась и на улице показалась молодая брюнетка с темными глазами, одетая в розовую юкату с рисунком в виде тонких цветущих ветвей сакуры, вопросительно глянув на нас.       – А! – воскликнула она, растягиваясь в радостной улыбке, – Масару! А мы тебя уже заждались! Но с кем это ты сегодня? – она окинула меня оценивающим взглядом, подбоченившись.       – Привет, Нори. Это Эм. Эм, это Нори. – сказал он, поочередно обратившись к каждой из нас, я торопливо кивнула. – Сейчас я все поясню, мама дома?       – Конечно, куда она по-твоему отсюда денется? Проходите.       Внутри дом выглядел таким же песчаным, ни стены, ни пол, ни потолок не были крашенными или заклеенными обоями, но под ногами располагался ковер. Стоило двери закрыться, как далекий уличный шум сменился шипением, стуком металла и керамики, и куда более громкими голосами находящихся внутри людей.       Мы последовали за девушкой по коридору. Справа обозначился проход, где я увидела кухню и множество рабочих, шустро, словно муравьи, сновавших по ней. Теперь понятно, откуда был этот стук, и кто тут так громко орет, раздавая указания.       Дойдя до самого конца, мы поднялись по лестнице. Удивительно, но в этом здании, судя по всему, неплохая звукоизоляция, потому что здесь уже не было слышно шума с кухни. Мы вновь оказались в идентичном коридоре, только теперь вдоль него расположились двери. Напомнило мне это общежитие или скорее гостиничные номера, потому что все было педантично вычищено.       Девушка остановилась у дальней двери, постучавшись.       – Да? – раздался за ней требовательный и довольно высокий голос.       Нори приоткрыла дверь, заглядывая внутрь.       – Матушка, приехал Масару и привел с собой некую гостью, сказал пояснит подробнее при личной встрече с вами.       – Так заходите тогда! Где там этот прохвост Масару?!       Девушка тут же юркнула за дверь, вместе с тем открывая ее на распашку. Следом прошел Масару, раскидывая руки в стороны и радостно восклицая:       – Мама Рин! Сколько лет, сколько зим, а вы все потрясающе цветете!       – Скажешь тоже, несчастный подхалим! – она подошла ближе, окунаясь в приглашающе объятия и наскоро запечатлела поцелуй на его щеке. – И кого же ты мне приволок на этот раз?!       Я тихо вошла следом, останавливаясь у самого порога, когда встретилась взглядом с пышной дамой, что уже оценивающе осматривала меня своими карими глазами бусинками.       Вообще я уже отметила про себя, что большинство людей, кои мне здесь попадались в преобладающем количестве имели темные глаза и волосы, светлоглазые и тем более светловолосые встречались куда реже. А еще у них у всех был узкий разрез глаз, различаясь лишь величиной глазных мешков, но у всех без исключения имелась эта самая мешковатость, в то время как у меня она напрочь отсутствовала. Мой взгляд по сравнению с их выглядел широким и открытым. Не удивительно, что я так сильно выделяюсь и привлекаю чужое внимание. Должно быть, я в самом деле принадлежу другим землям, но как же меня тогда настолько далеко занесло?       – Ее зовут Эм. Девочка, как ты видишь, не местная, к тому же потеряла память и теперь ищет хоть какой-то угол с работой. Может возьмешь ее к себе официанткой?       – Нет памяти?.. – женщина скептически хмыкнула, приближаясь ко мне, особенно внимательно всматриваясь в мое лицо, что меня еще больше смутило. – А значит никакого тебе опыта работы, да еще вероятно и за душой ничего не имеется, а?!       – Госпожа Рин, ну, не будьте вы столь жестоки к несчастному, заблудшему дитя. Все мы когда-то были неопытны, а материальное положение можно будет подправить, просто дай ей шанс. К тому же, где ты еще сыщешь такую редкую диковинку? – заискивающе проговорил Масару.       – Да… – задумчиво протянула она, обхватывая мой подбородок двумя пальцами, начав вертеть голову во все стороны. – Эксклюзив тот еще. Но у меня совершенно нет свободных мест! Знаешь сколько у меня тут этих не местных?! Все комнаты заняты!       – Неужели совсем ничего нет? Ей бы хоть какой угол найти для начала, а там со временем что-нибудь придумает.       – Ох… разве что чердак. Благо у нас тут нет морозных дней и проливных дождей… Но ночью все равно прохладно будет.       – Предоставишь ей на одно одеяло больше!       Мама Рин долгим взглядом окинула своего давнего знакомого, а затем и меня, тяжко вздохнув.       – Хорошо, я пока оставлю ее. Но имей в виду, девочка, работа не из легких. Прохлаждаться не позволю! Либо ты исполняешь все указания в точности от и до, либо летишь отсюда быстрее ветра!       – Я поняла… благодарю за то, что предоставили мне этот шанс…       Женщина еще некоторое время сверлила меня своим мрачным взглядом, а после развернулась, проходя в сторону своего дубового стола.       Комната, в которой мы, кстати, находились, была довольно просторной и светлой. Древесные шкафчики, полки и тумбочки с расположенными на них безделицами создавали необходимый уют. Противоположная стена, напротив которой стоял стол, была полукруглой и вдоль нее шло сплошное окно, открывая потрясающий панорамный вид на улицу и крыши многочисленных домов.       – Нори, – строго и резко обратилась она к тихо стоящей девушке, – проводи ее пока в нашу душевую и найди для нее какую одежду на замену старым лохмотьям!       «Лохмотьям?», – с толикой обиды подумала я, но промолчала, постаравшись никак этого не выказать внешне.       – Хорошо, матушка, – с поклоном ответила девушка, отправляясь на выход. И проходя мимо, она тихо обратилась ко мне, – Идем за мной.       Я послушно вышла следом. После длительного пути по пустыне в душной повозке, возможность помыться являлась сродни дару с небес. В целом, несмотря на то, что мне обещались крайне нелегкие будущие дни или даже скорее месяцы, но кто знает может и годы, я была довольна хотя бы тем, что задуманное мне удалось, и даже более, я считала, невообразимой удачей, что мне удалось все-таки найти для себя место с работой, а значит в ближайшее время я не рискую остаться брошенной на улице.       – Что?! – пораженно вопросила я, когда мне сунули в руки младенца с заявлением о том, что теперь мне его возвращают обратно.       – Но ты же не думала, что мы заберем его навсегда? Помогли, чем смогли, дальше уже твоя ответственность, – абсолютно спокойно ответила мне Такуя.       – Н-но… что мне с ним делать? Я ведь даже покормить его не смогу! Куда мне его девать?! Мне бы о себе суметь позаботиться!       – Не разводи панику… – безмятежно и немного нервно махнув рукой в воздухе, ответила женщина. – Отнеси его в местную больницу и изложи всю суть проблемы. Думаю, там разберутся.       Я хмуро посмотрела на женщину, но промолчала, опуская взгляд на ребенка. Он с любопытством осматривал большой окружающий мир, чуть приоткрыв ротик. Вот ведь святая невинность… Неужели я так же выглядела, после пробуждения и во время встречи с бабулей Чие, когда она сравнила мой взгляд с детским?       «Э-э-э… Разве что слюни не начинала пускать. Ну, и мерзость».       – Ну, и как тебе мама Рин? – решила поинтересоваться Такуя, пока караван заканчивал последние приготовления, прежде чем отправиться дальше.       – Ну-у-у… – неловко протянула я, отводя взгляд в сторону. – Она и вправду достаточно строгая и требовательная… – невнятно пробормотала я, вспоминая, как мне вчера вечером прокричали все уши, когда выяснилось, что я не способна прочитать и элементарнейшего кандзи.       Мне принесли бумаги для ознакомления с правилами ресторана, что можно, а чего нельзя, и, конечно же, меню. Вот только к своему же удивлению прочитать я их не смогла. Просто совершенно не понимала, что за символы начертаны на листах, будто и в самом деле никогда подобных не видела. Вот уж не думала, что амнезия меня настолько подведет. К счастью, не смотря на угрозы, на улицу меня пока не выперли. Хозяйская дочь (как выяснилось, они действительно родные мать и дочь) кроткая (по крайней мере, при матери) и на удивление приятная девушка согласилась помочь мне в изучении всего необходимого, помимо прочего она даже предложила поднатаскать меня в грамоте, в свободное время само собой разумеется. Отказывать я естественно не стала, хотя и не совсем понимаю для чего ей это. Странно, что при такой матери, она совсем не обладает и десятой доли ее скверности. Но, наверное, не стоит столь поспешно судить, время покажет.       – Итак, мы совсем закончили, – подойдя к нам, сказал Масару.       – Хорошо. В таком случае, надеюсь у тебя все будет хорошо. Удачи, – проговорила Такуя, прежде чем уйти к повозке и занять свое место среди других женщин, что сейчас присматривали за ее сыном.       – Спасибо большое, – поблагодарила я, вежливо кивнув.       Такуя уже ушла, а ее муж задержался около меня, переменувшись с ноги на ногу, после чего ободряюще улыбнулся.       – Мама Рин суровая женщина, но справедливая. Старательных она очень любит и ценит… Надеюсь у тебя получится начать новую жизнь, – на этой фразе он неосознанно опустил взгляд на мое плечо, где проглядывал рисунок татуировки из-под бежевой футболки с длинным рукавом, кои носило большинство местных жителей. И тогда я поняла, что смысл у его слов немного другой.       Он имел в виду не просто новую, а иную, подозревая о моем возможном темном прошлом. И все же… несмотря на это он все равно подобрал меня и даже помог обустроиться.       – Спасибо вам, Масару, – немного грустно, но искренне отозвалась я.       Тот молча улыбнулся, выдерживая мимолетную паузу, а потом быстро кивнул, уходя в сторону своего каравана, на ходу выкрикивая приказ об отправлении.       – Ну, вот и все… – сказала я, опуская взгляд на младенца, что сосредоточенно выдувал из своих слюней пузыри. – Дальше я двигаюсь сама и… начинаю новую жизнь.