Я помню все

По указанному адресу фэсовцы добрались к вечеру. Вернувшийся из двухдневного отпуска Тихонов сканировал местность и старался вычислить положение предполагаемого места преступления. Выходило скверно, но он не сдавался. Наконец, наиболее оптимальный вариант был найден. Им оказался – ирония судьбы – очередной лес близ поселка Марьино (никакой фантазии у людей). Ничем не примечательная местность – березки, сосенки, мусор, ничего нового. Майский тщательно обыскал кусты на предмет нахождения очередного коллектора – тщетно. Ничего. - Я понял! – раздался в гарнитуре Котова оглушительный вопль Тихонова. Константин недовольно поморщился, отодвинул устройство в сторону и потер ухо. - Не ори – не дома, - размеренно проговорил он. «Спокойный, как мамонт» - завистливо вздохнул Майский. – Чего ты там понял? - Первое убийство – огнестрел. Пуля летит по воздуху, ранение сквозное – воздух! Разве это не гениально?! - Ты рехнулся? – спокойно спросил Котов. - Да нет же, слушай! Это же знаменитый фильм, «Ангелы и демоны», черт подери! - Ты рехнулся, - резюмировал Котов. - Сам ты рехнулся, - обиженно протянул Иван. – Объясняю для особо одаренных. Концепция убийств в нашем случае в точности повторяет замысел фильма. Только там все было намного масштабнее. Наш убийца должен фанатеть от оккультизма. Ну, или хотя бы посмотреть фильм. - И в чем фишка? - Смотри. Первое убийство – огнестрел – воздух. Второе – взрыв – огонь. Третье – коллектор – вода. Четвертое… - Земля, - закончил въехавший, наконец, Котов. – Лес, поля, земельные участки… Ну конечно! - Но, - спустя некоторое время восторг его поутих, - здесь огромная площадь. Как мы найдем нужное место? - Я думаю, – протянул Тихонов, - что это должен быть большой земельный участок со свежевспаханной землей. Все-таки, по статистике, трупов будет шестнадцать… - Не будет, - жестко оборвал его Котов. – Отбой. *** У них получится-получится-получится. Слова, давно ставшие заклинанием в этой темной тихой комнате. Галина мерно рассекает пространство, нарезая круги по комнате. Катерина что-то чертит на бумаге, Валя напряженно сжимает в руках солнечно-рыжую кружку. Получится-получится-получится. Вслух или про себя? Громко или тихо? Хотя в этой пронзительной тишине любой звук будет считаться оглушительным выстрелом. Выживут-выживут-выживут. Плевать на Карамазова, Винокурова и прочих. Плевать на МВД. Плевать на генерала. Все будет хорошо. Всем будет хорошо. Они выживут. Он выживет. И это главное. *** За окном стремительно темнело, различать темный силуэт машины становилось все сложнее. Круглов хотел было прибавить ходу, но боялся быть обнаруженным. Однако, если так и дальше пойдет, он потеряет его из виду. Нельзя. Благо, через пару километров неизвестный припарковал машину на обочине. Неподалеку расположился и Круглов. Наблюдать было удобно, риск минимален, однако головная боль ломила виски, напряжение усиливалось, усталость давала о себе знать. Плохо. Неизвестный вышел из машины, обогнул ее и, открыв багажник, достал оттуда что-то. С такого расстояния не было видно ни очертаний предмета, ни, тем более, его формы и цвета. Видно было только то, что руки незнакомца заняты. Задумавшись, Круглов едва не упустил его. Что за день. Что за месяц. Что за жизнь. Поспешив за быстро удаляющимся силуэтом, Круглов едва не споткнулся о придорожный камень. Стараясь ступать бесшумно, не бежал – летел, как на крыльях. Причем в этот самый момент он как-то не думал о том, что его. Возможно, ведут в ловушку, что все подстроено, что он, возможно, уже практически труп. В голове почему-то роились далекие от серьезности ситуации мысли – какие-то образы, старые обрывки воспоминаний, серые-серые и одно яркое: отчетливый запах мелиссы. И он знал, откуда этот так бережно хранимый в памяти запах. Волосы Галины пахнут мелиссой. *** Неизвестно, сколько бы они еще плутали в потемках, при тусклых лучиках фонариков, если бы не Алиса. Алисой звали Дементьеву-младшую, дочь главы местной милиции и, по совместительству, его личную помощницу. Сам капитан поехать не смог, потому оставил вместо себя Алису. Майский диву давался, как эта впечатлительная странная девушка с тонким звенящим голосом вообще оказалась в ментовке. Мисс Несуразность – вот как можно было ее прозвать. Отличавшаяся от своего отца, как небо от земли, Алиса вся – от тонких ног-стебельков до россыпи веснушек на носу – была «настолько нелогична, что конь, стул, двадцать восемь», как любил говаривать ушедший год назад в отставку майор Карпов. И потому представить (а тем более увидеть) эту девчушку (какие двадцать три года, я вас умоляю!) в оперской спецовке с оружием наперевес было несколько странно. Так вот, без помощи Алисы (хотя и весьма своеобразной) обнаружить что-либо возможным не представлялось. Отойдя от Майского метров на двадцать, Алиса случайно направила свет фонарика на землю, наклонилась, пригляделась… И через минуту все прибывшие опера услышали ее дикий вопль, эхом прокатившийся по лесу. Прибежавшие Котов и Майский нашли мертвенно-бледную Алису на земле, прислонившуюся к дереву. Дрожащей рукой девушка указала на поле. Проследив направление ее взгляда, Котов остолбенел. Из-под земли в метре от него торчала четко различаемая человеческая рука. И откуда-то Котов знал, что она здесь не единственная…