Несуществующие

Он не заметил как и когда это произошло, просто в какой-то момент предстал перед фактом, что было до, а что стало после. Цвета утратили краски, тени углубились, воздух наполнился леденящей прохладой, даже дышать стало тяжелее, а у всего вокруг появилось эхо. Так безмолвно серебристая ночь непрошено опустилась на Понивиль. Молодой аликорн старательно моргал, пытаясь согнать внезапно навалившуюся дрёму. Вскинув голову, Солис попытался вспомнить какое сейчас время суток, ведь точно помнил, что только близился полдень. На небесах, в самом зените, царил гигантский белый шар, а вокруг него раскинулись мириады искорок, которые складывались в звёздные тропы. Только спустя пару мгновений он вспомнил, что над ним должно находиться перекрытие между этажами. Стоило ему задуматься над этой странностью, как вдруг на своё место вернулись несколько сантиметров дерева между потолком гостиной и спальной домика Флаттершай, и он не мог сказать, что они действительно пропадали. Настойчивая мысль, перерастающая в осознание, что что-то в мире было неправильно, не покидала голову Солиса, вынуждая отбросить сон, беззастенчиво манящий в свои объятья, поэтому ему всё-таки пришлось открыть глаза. Тело, отчаянно не желавшее подниматься с приятного прохладного пола, всё-таки поддалось, и перед юным аликорном предстало зрелище, раскинувшееся в гостиной. В мягком лунном свете, сочившимся, кажется, из всего вокруг, игнорируя стены, дремали жеребята, лежавшие там же, где стояли несколько мгновений назад, а на софе в окружении животных спала сама хозяйка. Особенно выделялся громадный бурый медведь, бережно сжимающий жёлтую пегаску в объятьях. Даже удивительно, как этот устрашающий зверь мог вести себя рядом с ней словно милый робкий медвежонок. И вновь навалившееся желание, которое предлагало прилечь и спокойно закрыть глаза, накинулось на него, но в этот раз яркое оранжевое сияние из амулета Виты, возникшее одновременно с ощущением, помешало. Так происходило ещё несколько раз, при которых свечение то загоралось, то потухало, возвращаясь к норме: слабым мириадам искорок внутри чёрного камня, пока, в конце концов, желание вздремнуть не пропало совсем. Солис ещё долго простоял без движения, прежде чем у него возникла мысль выйти наружу. Первая мысль, естественно, была о том, что они все просто-напросто уснули и уже наступила ночь, но что-то глубоко внутри подсказывало ему, что это не так, а окружение, вычерченное в ночных тенях, ещё больше говорило о неправильности. Тревога возрастала с каждым стуком сердца, ведь он очень скоро стал замечать, что деревья словно состояли из тумана, потому как они существовали ровно до того момента, когда его внимание было обращено на них, но стоило отвести взгляд, сразу теряли форму. Это происходило абсолютно со всем вокруг: с мостиком, перекинутым через ручей, с домиком для птиц на дереве, даже со стенами дома, одним словом со всем, кроме… земли. Он с удивлением разглядывал почву и траву, которая, следуя поведению всего остального, периодически растворялась в небытии. Мир определённо был не в порядке, и, если “что” с ним понятно, то “почему" – другой вопрос. Аликорн захотел узнать больше о происходящем, но его останавливало обещание Вите, что он защитит их, уснувших в домике позади. Тихо шли минуты, перетекающие в часы, или он только думал, что время шло. Ничего не менялось. Воздух, свет, запахи, - всё словно застыло. Но изменения были. Там, где взгляд ограничивал туман, начали мелькать тени. Сначала они едва проявлялись за сплошной серебристой пеленой, а затем сразу пропадали, будто выныривая и ныряя обратно в воду, но дальше перестали прятаться. Волки, сотканные из теней, медленно окружали Солиса, позволяя ему разглядеть нестабильные древесные части. Юный аликорн заботился больше о том, что при противодействии нарушится маскировка рога, нежели об угрозе, которую несут враги. Шаг, ещё шаг, враги бесшумно приближались. Наконец они застыли и чётко обозначили своё намерение, прижавшись к земле и приготовившись к прыжку. Что могли противопоставить древесные волки аликорну, пусть и молодому? Мощный взмах крыльев подбросил аликорна высоко ввысь, ровно за мгновение, как они напали. Зависнув в воздухе, на кончике его рога, с которого мигом пропала маскировка из-за этого, появился насыщенный красный магический шар, превратившийся в луч, который мигом рассёк двоих противников внизу. Но волков было больше и оказались они несколько умнее, чем посчитал Солис. Но ему всё же повезло, ведь он отделался всего лишь рваной раной на ноге, когда враг, использовавший собратьев как трамплин, добрался до него, но не смог зацепиться, поэтому с приглушённым треском рухнул вниз. Едва не свалившись на землю от резкой боли, разъярившийся аликорн швырнул в оставшихся врагов пару усиленных магических снаряда, которые разметали их по округе. Мягко опустившись на землю, чтобы не потревожить конечность, Солис осмотрел стремительно излечивающуюся рану, из которой сочилась густая синяя кровь, но для верности использовал заклинание лечения. Вспомнив, что древесных волков так просто не уничтожить, он вскочил на ноги и, поморщившись от боли, осмотрел полу-материальные останки. Прямо на его глазах они собирались соединиться обратно, притягиваясь ветка к ветке, но что-то пошло не так и дерево при соприкосновении крошилось, пока в самом конце от них осталось лишь кучка пыли, развеваемой на ветру, да светлячок, который поспешил ретироваться. После скоротечного сражения в Солисе только сильнее разгорелось любопытство, а никоим образом не осторожность, но всё-таки об обещании забыть он не мог так просто. Обернувшись к домику, в аликорне боролись чувство долга и желание выяснить, что происходит в городе, ведь купола он больше не видел. Вышел юный аликорн из этого конфликта, как ему казалось, удачным образом. Вспомнив учения своего отца, которые не сильно жаловал, но был вынужден изучить, он создал вокруг постройки магический барьер, который, по его прикидкам, сможет выдержать нападение волков. Извилистая тропинка, петлявшая по поляне, вела к городу, который издалека выглядел словно один кусок чёрного пространства, в котором чуть очерчивались здания нечётким лунным светом, нарушая сплошную тьму. Он не торопился, просто делал шаг за шагом, стыдясь признаться себе, что его пугал окружающий мир. Собственные чувства сходили с ума, буквально вопя об угрозе, идущей со всех сторон, но аликорн продолжал путь, вглядываясь в туман. При приближении к черте города темнота лишь сгущалась, лишая даже слабых намёков на звуки, оставляя безмолвную тишину. Только едва заметный луч света, призывающий следовать вслед за собой, и леденящий шкуру холод остались перед ним. Он не сворачивал с дороги, не смотрел по сторонам, опасаясь, что увидит что-то, что остановит его навсегда. Одного, в темноте. Ещё недавно тёплая и светлая улица, по которой аликорн проходил ради того, чтобы купить чего-нибудь сладкого в “Сахарном уголке”, а заодно прикупить каких-нибудь фруктов, сейчас представала собой однородную тёмную массу, облепившую всё, кроме крохотной тропинки посередине. Солис не оглядывался, а просто переставлял ноги. Невольные мысли сами собой посещали голову, жестоко напоминая о том, о чём он предпочёл бы не задумываться. Всего несколько месяцев прошло с тех пор, как мир, который знал юный аликорн, развалился, и, как бы он хотел и обманывал себя, на самом деле Солис не смог примириться с этим по-настоящему. Внезапно он упёрся головой в дверь, которую тотчас узнал. Аликорн вернулся домой. Дерево, пусть аналогичное тому, из которого построено любое другое здание в городе, источало душевное тепло и цвет, в отличие от всего снаружи. Здесь Солис мог почувствовать себя в спокойствии и безопасности. Зайдя в гостиную, полнившуюся знакомыми запахами, он вспоминал ни о чём-то конкретно, просто обо всём, что здесь происходило. Как они общались, читали, играли и банально ели. Особенно вспоминался тот день, когда Вита решилась попробовать приготовить что-нибудь… юный аликорн ещё никогда не питался столь безвкусной и пряной едой одновременно. Дальше он забрёл в кухню, до сих пор пахнущую специями, которые фестралка рассыпала, когда готовила. Комната выглядела чистой, словно хозяйка полностью отказалась от идеи готовки, но, насколько Солис знал, это лишь временно, и она собиралась вернуться с новыми силами и идеями, которые, как он надеялся, остановятся на одном вкусе, а не на нескольких. Он собирался было направиться дальше, но вещь, которой здесь не должно было быть, слишком резанула по его вниманию. Незнакомый мешок. Обыкновенный серый мешок лежал у прохода к лестнице на второй этаж. И вновь, словно так всё и было изначально, яркие цвета потускнели, а теплота сменилась ещё большим холодом, схватившим его за сердце. Копыто осторожно, с излишней опаской, отодвинуло край, открывая золотистый металл и драгоценные камни в оправе. Солис безошибочно знал, что это такое, ведь не раз видел их, оставленных на виду под витриной в библиотеке. Элементы гармонии. Но стоило ему задаться вопросом, как они тут оказались, послышался резкий отчётливый грохот сверху, а затем, спустя полминуты, шаги по лестнице. Аликорна захватил страх, поэтому он нырнул под стол, направив взгляд к проходу. Спустя долгие секунды наедине со своим дыханием, появился кто-то в чёрном плаще, под которым словно скрывалась чистейшая тьма, которая вырывалась и оплетала его. Некто неторопливо прошёлся мимо стола, поднял мешок и побрёл дальше, не оборачиваясь. Борясь с нахлынувшим неестественным ужасом, аликорн высунул голову, чтобы получше осмотреть вора. Пони, это был определённо пони, застыл на месте, между кухней и коридором. На его спине, прицепленная цепью, повисла книга с силуэтом аликорна на обложке, но теперь эти глаза горели тусклым сиянием, которого раньше не было. - Инфант Солис, - без предупреждения нарушил тишину некто, не поворачиваясь, - это первый и единственный раз, когда я позволю себе забыть о вас, - аликорн замер, боясь пошевелиться. – Но предупрежу вас, что в этом месте… эмпирее ночи, не стоит бодрствовать, ведь только собственные кошмары станут спутником вашим. Прощайте и молитесь, что мы с вами не встретимся вновь, но… я знаю, что это не так. А теперь усните и пусть вам приснится нечто лучшее, нежели будущий кошмар. Некто ушёл, оставив борющегося с вновь навалившимся сном аликорна, который этот бой всё-таки сдал, покорно закрыв глаза на полу кухни в тиши и безопасности.

***

- Мой отец жив? Губы лейтенанта невольно приподнялись, у него вновь возникла отброшенная идея, что её можно обманом увести на свою сторону, но в который раз он признавал, что это было бы бессмысленной тратой слов и времени, поэтому единорог не собирался лгать и юлить, а просто даст понять в каком она положении. - К моей глубочайшей радости, нет, - развеял её тусклые надежды Индиго Шайн, - хотя, для честности, стоит сказать, что он скорее находится в состоянии вечного умирания, при котором стоит сдвинуть лишь мгновение, как его состояние станет окончательным, - разъяснил он. Она нервно сглотнула, не отводя взгляд от холодных оценивающих глаз единорога. Вита не строила иллюзий, что тот, кто представился ей будет союзником. Он уже дал понять, что ничего хорошего из этой встречи не выйдет, особенно для неё. Фестралка откинулась назад, пытаясь создать впечатление расслабленности и спокойствия, а в это время обвела взглядом помещение, которое фактически являлась кладовкой ещё несколько часов назад, если судить по оставшейся пыли и чётких пятен из-под ящиков на полу. - Не будем обмениваться любезностями, адъютант Шайн, - припомнила она его имя, - что вы хотите. Сплошные стены без окон, только одна дверь, расположенная в противоположной стороне, а перед ней сидит он. Не нужно быть гением, чтобы понять, что Вита находилась в западне, но другого выхода, кроме как прорываться, она просто не видела. - Прямо к делу, - ухмыльнулся он, - достойно лейтенанта солнечной гвардии. Не буду лукавить, мне нужны… Настал момент для действия, Вита подгадала, когда он прикрыл глаза, и рванула вперёд со всей силой и скоростью, на которую была способна. Первому безумно повезло, что она, обратившись в туманную форму, побежала к двери, лишь оттолкнув, а не направив удар на него, ведь он абсолютно не рассчитывал, что фестралка с такой невероятной лёгкостью сломает приготовленный против неё магический щит. Именно поэтому Вита не смогла спастись, так как он, прижав копытом царапину на лице, успел сотворить заклинание. Она словно попала в один из своих кошмаров. Фестралка особо не любила обращаться в туман, так как переставала ощущать себя на время, проведённое в таком состоянии, а теперь её словно выталкивало и выкручивало в саму себя, пока, в конце концов, Вита не рухнула на пол в обычном теле, стараясь восстановить дыхание и контроль над конечностями. - Примите мои поздравления, ведь вы смогли удивить меня, - сказал Шайн, удерживая телепортирующее заклятье на кончике рога, - но не стоит думать, что я не знаю, как противодействовать умбрум и кошмарам, вы ведь так схожи. Он навис над ней и точным ударом копыта повредил защёлку и сбил с шеи амулет, который полетел в противоположный угол помещения. - А теперь отправлю вас подумать над вашим поведением и нашим следующим разговором. Надеюсь вам понравится комната, которую вам приготовили. Возможно она напомнит о прошлом, герцогиня. Заклинание сорвалось с рога, и в момент фестралка пропала, оказавшись на другом конце мира. Индиго Шайн спокойно стёр струйку чёрной крови, размазав по шерсти, и подошёл к амулету. Осторожно, не касаясь копытами, он поднял его телекинезом и зашвырнул в сумку, как вдруг в дверь вошла пегаска в доспехах стражи. - Ты закончил? – с нотками злости задала вопрос замаскировавшаяся Кризалис. - Да, - кивнул он. - Предвосхищая дальнейший вопрос, всё прошло как надо. - Тогда позволь заметить, что пора бы уже отправиться дальше, - прошипела она. - Не бойтесь, королева, как я говорил, у нас есть время. Кризалис не стала продолжать разговор, просто презрительно фыркнула, развернулась и повела спутника за собой. Она его сильно недолюбливала, впрочем, её отношение было аналогичным ко всем пони. За столь недолгое сотрудничество королева уже понимала, как возможности, открывающиеся перед ней, если он – союзник, так и опасности, скрывающиеся за спокойным и немного надменным лицом единорога. На первый взгляд в дворце недоставало стражи и это действительно было так, но не по причине того, что принцесса Селестия в отъезде и забрала с собой несколько сотен. Ответ заключался в том, что этот день являл собой идеальную возможность для Индиго Шайна, которой он по полной использовал. Небольшая группа дневных стражей двигалась в сторону главного крыла, где проживали принцессы. Первый перенял у герцога пунктуальность, правда в общих чертах, не с такой скрупулёзностью, как действовал иссиня-чёрный аликорн, каждый его ход был распланирован и предполагал несколько ветвей пути, но непроизвольный взгляд в окно вынудил его остановиться. - Что такое? - Понивиль, - ответил он, указав копытом на черноту, не полностью видневшуюся с этого ракурса. - Это не входило в план? – подняла бровь Кризалис. Единорог не ответил, вглядываясь в то, что он уже успел определить, как разлом в пространстве. Первый ожидал многого в этот день: неожиданного возвращения принцессы Селестии, внезапного пробуждения принцессы Луны, даже допускал мысль о нападении гигантских кокатрисов, но это явно выбивалось из того, что могло произойти. Теперь вопрос состоял в том, как ему поступить дальше. Отказаться и подождать лучшего момента? Совершенно неприемлемое развитие событий, вызванное тем, что ночные стражи уже наступают ему на пятки. Исполнить часть и притормозить с дальнейшим? Возникает та же проблема, что и в предыдущем случае. Но идти напролом ему мешает незнание того, что произойдёт с теми, кто остался караулить в Понивиле, ведь без Третьего весь план обречён на провал, а он как раз отправлен туда, чтобы выполнить тайное задание. Размышления заняли не больше полуминуты, а финальную точку в них поставил приветственный голос старика: - Лейтенант Индиго Шайн, что вас привело в Кантерлотский дворец? Мне не приходило известий о вашем приезде, - скупо проговорил советник Кибитц. - Прошу прощения, советник, я прибыл сюда инкогнито по делам агентства, но коль вы попались мне, возможно вы смогли бы ответить на вопрос, который гложет меня очень долгое время, - уважительно поклонился Первый, жестом прося сделать это маскирующихся чейнджлингов. - Если это в моих силах. - Каким образом один из лидеров Хранителей Истиной Ночи, который привёл целую армию фестралов к стенам Кантерлота и почти захватил город, стал самым верным последователем принцессы солнца? – зловеще улыбнулся индиговый единорог.

***

Великая Королевская сокровищница совершенно не оправдывала своё громкое название, потому как состояла из серии простеньких комнат, спрятанных под дворцом. Хранимые здесь вещи также не входили в перечень самых дорогих или важных, по крайней мере кроме тех, что находились во входном помещении, ведь самые дорогие и важные не задерживались здесь, отправляясь кому-нибудь в подарок и на продажу. А в остальных полупустых комнатах лежали предметы, ценность которых измерялась только взглядом солнечной принцессы и никого более. - Бесславна смерть, предательским клинком убитый и забытый… - со едва заметной печалью сказал Индиго Шайн, стоя рядом с телом старого советника. - Довольно! – рявкнула Кризалис, которой надоедало тратить время на всякую чепуху. – Она почувствует, что он умер, поэтому у нас нет времени на никчёмную отдачу почестей мертвецу. - Я мог быть не согласен с тем, кому он служил, с тем, как он действовал, но… королева, советник Кибитц был одним из тех, чья верность не имела пререканий. Мало тех, и я не один из них, кто мог бы прославиться подобным, поэтому, - он поднял голову, открыв оскал, - не мешайте мне выказать ему должное уважение. - Как пожелаешь, - презрительно бросила королева, не желая вступать в конфронтацию, - только вот какова цена уважения того, кто предал свой народ? – невзначай добавила она. Индиго Шайн бережно переложил тело единорога, закрыл глаза и положил разбившийся монокль рядом, краем глаза отмечая, что Кризалис, разбивавшая витрины тут и там, похоже, не знала как выглядит ключ. - Ты закончил? - Самый дальний у правой стены, - подсказал он. Под стеклянным колпаком стоял кристалл, обычный проекторный кристалл времён Кристальной Имерии при правлении Сомбры, который использовался Селестией, чтобы показать ученице события тысячелетней давности. - И это ключ!? – удивилась она. - Вы не знали? – ответно удивился он, передавая ей предмет. - А теперь, дайте секунду, чтобы я забрал то, что нужно мне. Она проследила, как он прошёлся вдоль каждой стены помещения, пока не остановился напротив одной и объявил: - Здесь… - на кончике его рога начала накапливаться сила, попутно протекающая сквозь припрятанные под бронёй прототипы. Энергия сорвалась и тихо, без лишнего шума, просто расплавила фальшивую заслонку, открывая коридор в очередную комнату. Там, в полутьме, стоял единственный манекен с тёмно-синими доспехами, включающими в себя накопытники, шлем и грудную пластину. Доспехи Найтмер Мун. - На этом всё, королева, больше в Кантерлоте нас ничего не интересует, поэтому предлагаю как можно быстрее испариться отсюда, как нам, так и вашему рою. Последовала ослепительная вспышка, оставившая только полуразрушенную комнату и холодеющий труп советника Кибитца.