Две вечности

      Джехён сидел в библиотеке и перелистывал старинную книгу. Страницы пожелтели, от них исходил запах пыли и плесени, а текст выглядел немного размытым, словно бумага побывала однажды под водой. Джехён осторожно касался хрупких страниц, боясь дыхнуть, потому что в этой книге была история всей его жизни. Он сам когда-то начал её, в тот день, когда проснулся и понял, что его жизнь не будет прежней. Он не мог вспомнить того вампира, что наградил или проклял его вечным существованием. Помнил лишь, что ему было семнадцать и он был тяжело болен. С тех пор время замедлило свой ход, а Джехён проходил через не одну вечность. Почти пятьсот лет скитаний по свету, двести из них в полном одиночестве, потому что привязываться к людям было страшно. Он видел, как они сгорали у него на глазах, но ничего не мог изменить. Кто-то просил, умолял его подарить вечность, но вампир понимал, что его участь вряд ли можно назвать наградой. Он не хотел, чтобы другие страдали так же. Да, создай он себе подобного, возможно, его жизнь окрасилась бы яркими красками, но он видел, что люди, окружавшие его, не были готовы к этому. Да, красивые сказки о вечной жизни, вечной любви путешествовали по свету от одного сказочника к другому, но Джехён не верил в то, что его холодное сердце сможет почувствовать хоть каплю любви. Чон боялся привязываться. Слуги, друзья и даже любимые — все уходили из его жизни, а он продолжал идти. Сначала на своих двоих, потом с конём, чёрным, как ночь, что любил своего хозяина до последнего вздоха. Джехён обошёл почти все земли волшебного мира, но нигде ему не были рады: вампиры считались нацией-паразитами. У них не было постоянного места обитания, они жили за счёт других, питаясь чужой кровью, они бродили тёмными тенями по улицам поселений, выискивая свои жертвы, они были словно тени, от которых мечтали избавиться все.       Джехён помнил, как, похоронив родителей, забросил за спину мешок с вещами и вышел в ночь. Ему было семнадцать, пятьсот лет скитаний накинули ещё с десяток, хотя в душе он всё ещё оставался тем разбитым подростком, что не хотел умирать. Он помнил, как плакала мать у его постели, как лекарь за лекарем разводили руки, а потом пришел он. Тень, лица которой Чон даже и не вспомнил бы сейчас. — Хочешь, чтобы твой сын жил? — спросил он грубым, слегка охрипшим голосом. — Хочу, — ответила заплаканная мать. — Он ведь ещё так молод, совсем не видел жизни. Он не заслужил такой участи. Посмотри на него, смерть не может быть к нему так жестока.       Джехён помнил красные глаза и огненный взгляд напротив, пламя, казалось, было везде, даже внутри самого него, а вот мужчина стоял спокойно, не отрывая взгляда от мечущегося в агонии больного. — Хм, ты права, — усмехнулся мужчина. — Я расскажу тебе, как спасти его, но пообещай мне, что воспитаешь из него достойного человека. Не будешь ничему удивляться и спокойно примешь смерть в его руках. — Обещаю, — взмолилась женщина. — Я сделаю всё, что скажете, господин.       Джехён помнил прикосновение длинных холодных пальцев к своему лбу, а потом слова существа, что всё ещё продолжало смотреть на него огненным взглядом. Назвать его человеком язык уже не поворачивался. — Как только его дыхание собьётся, как только он перестанет отвечать тебе, отвези его в лес и оставь под самой высокой сосной, зажги три свечи и уходи. Он вернётся к тебе сам на рассвете.       Мужчина достал из кармана пузырёк, что был заключён в витиеватый кулон, прикреплённый к фигуристой серебряной цепи, и повесил его на шею бледного, изнеможённого парня, а потом развернулся, направившись к выходу. — Если ослушаешься меня и останешься в лесу — ребёнка своего погубишь, да и сама домой живой не вернёшься.       Мужчина исчез, а Джехён всё чувствовал его прикосновение у себя на лбу. К вечеру ему стало хуже, он не понимал, что с ним происходит, то и дело проваливаясь в темноту, дыхание сбилось, а сознание покинуло его, оставляя после себя какую-то лёгкость.       Когда Джехён открыл глаза, он лежал на небольшой возвышенности посреди леса, прикрытый лишь шёлковой простыней. Шею жгло, но дышать стало легче, ничего больше не давило на лёгкие, а в голове была ясность. Уже давно он не чувствовал себя так хорошо. Огромная луна висела на небе, освещая всё вокруг серебристым светом. Парень попытался сесть, натягивая на себя простынь посильнее, когда заметил сгорбленную фигуру. На незнакомце было длинное одеяние, на голову был накинут капюшон, он выглядел устало. Джехён не видел его глаз, только грустная улыбка застыла на бледных губах. — Ну здравствуй, мой мальчик, — послышался знакомый хриплый голос, а Джехён закрутил головой, пытаясь найти говорившего, ведь незнакомец напротив него не открывал рта. — Не бойся, теперь твоя жизнь наладится. Я долго искал тебя.       Не обнаружив никого, Джехён остановил свой взгляд на мужчине в капюшоне. — Правильно, смотри на меня. У меня осталось не так много времени. Эта тварь вытянула из меня все силы. Знаешь, немногие удостаивались чести встретиться со мной, но ты особенный. У меня был целый мир, у меня были подчинённые, я правил справедливо, но оказался слаб перед обыкновенными человеческими чувствами. Захотел получить больше, чем у меня было, и поплатился. Я потерял всё, что у меня было, даже жизнь уходит от меня. В тебе я увидел надежду. В тебе я почувствовал жизнь, которая бесконечно ценна, и решил, что должен сделать всё, чтобы сохранить её. Признаться честно, я не ожидал, что этот вампиришка окажется настолько силён, он стойко сопротивлялся моим чарам, но победить Правителя Ада, хоть и сломленного, не так просто. Я подарил тебе новую жизнь, и я надеюсь, что ты будешь мне благодарен. — Но я… У меня ничего нет… — Ты всё поймешь, когда придёт время. Живи счастливо, моё создание. Так, будто я твой отец и приглядываю за тобой с того света. Хотя, есть ли для меня что-то другое, кроме вечной тьмы, я не знаю… Теперь у тебя впереди вечность, чтобы понять меня и простить, просто знай, что ты силён. Ты очень силён, мой мальчик. Вампиры никогда не считались чьими-либо последователями, но ты должен знать, что ты создание Ада, ты наследник правителя демонов, пусть сперва они не воспримут тебя всерьёз, но придёт время, и они встанут за твоей спиной, как самая надёжная армия. Просто дождись. Свет снова вернётся в этот мир, в каждый из миров. А теперь прощай. Единственное, что я могу оставить для тебя, ты найдёшь в сумке, что стоит у твоих ног.       Джехён глянул на небольшую котомку, а потом взгляд зацепился за разорванную на части серебряную цепь, за разбитый на осколки стеклянный сосуд и чужие кости. — Он был никчёмным вампиром. Он заслужил такую смерть.       Чон поднял взгляд на незнакомца, полы накидки которого уже пылали огнём. — Настанет день, и ты всё поймёшь, — прохрипел мужчина, а потом яркая огненная вспышка заполнила накидку. Джехён в ужасе смотрел, как лицо мужчины превращалось в скелет, а потом и вовсе исчезло. Чёрные вороны разлетелись в разные стороны, не оставляя от собеседника абсолютно ничего. В груди что-то тревожно защемило. Чон почувствовал слёзы, что сорвались с глаз. Коснувшись щеки, он вытер мокрые дорожки, а потом в ужасе подскочил на месте, замечая на своих руках кровавые разводы. Заметив на земле зеркало, Джехён дотянулся до него, разглядывая себя через потрескавшееся стекло. Слишком бледный, на коже кровавые подтёки, и два маленьких пятнышка у основания шеи. Глаза отливали красным, а передние зубы слегка удлинены. Луна сделала его безумным. Он отшвырнул от себя зеркало. Внутри много чувств. Он не знал, проклинать или благодарить. Он поймёт всё потом…       Джехён плакал до самого рассвета, тёплые лучи солнца коснулись его кожи, парень словно вздрогнул, этот свет почему-то звал за собой. Что же он за вампир такой, раз сердце так и стремится за солнцем? — «Ты создание Ада, — прозвучал в голове голос незнакомца. — Ты должен вернуть этому миру свет».       Джехён ничего не понимал тогда, ничего не понимал и сейчас, листая собственную биографию, что начиналась с того момента, как он вернулся в деревню к счастливой матери, что обнимала и целовала его, вытирая слёзы, и до сегодняшнего момента, когда он едва не потерял друга. Демоны стали неотъемлемой частью его жизни. Интересно, а этот Ренджун знал, с кем связался? И что ему вообще нужно? Джехён устал, он потерял слишком много, он больше не верил в своё особенное предназначение. Его создатель явно что-то напутал. Джехён решил, что пришло время покончить с этим. Вот только способ прервать свою вечную жизнь он так и не нашёл. Да, вампир мог нарваться на местных и получить осиновый кол в сердце, но ему хотелось ещё немного побыть здесь, увидеть, как повзрослеет Хэчан, как найдёт того, кто подарит ему любовь. Хэчан стал для него кем-то очень дорогим, и ему хотелось бы стареть, наблюдая за ним.       Вампир вздохнул, откладывая книгу. Он не понимал, что с ним происходит. Вернувшись на эти земли, воспоминания о прожитых годах стали возвращаться. О людях и существах, что шли с ним бок о бок. О тех, кого уже не было в живых, и тех, кто, возможно, где-то прятался. Война не щадила никого, Колдун хотел власти. Если не подчинялись добровольно, он устраивал кровавые бойни. Тао удалось подчинить себе самые воинственные народы и это больше всего удивляло, ведь когда-то они считались самыми независимыми. — «Все хотят жить», — вспомнил Джехён слова своего пожилого учителя, что когда-то давно учил юного графа этикету.       Чон вспомнил, как из-за положенной в светском обществе вежливости, ему приходилось посещать разные званые приёмы. Именно там он впервые и увидел его. Молодой парень стоял в сторонке от всех и разглядывал что-то в окне. Невысокого роста, тёмноволосый, кожа была словно фарфоровая, губы — плотно сжаты, а грустные глаза — устремлены куда-то вдаль. Этот юноша был словно не здесь. Его длинные пальцы крепко вцепились в подоконник, он выглядел будто немного не в себе, но притягивал к себе словно магнитом.       Джехён не заметил, как ноги сами подвели его к незнакомцу, что даже не вздрогнул, продолжая следить за чем-то в окне. Вампир проследил за его взглядом, замечая, что незнакомец наблюдал за яростным сражением белого голубя и черного ворона. Птицы бились не на жизнь, а на смерть. Перья летели в стороны, но никто из них не сдавался. — Это недобрый знак, — нарушил тишину едва дрожащий голос, а Джехён перевёл взгляд на незнакомца, что всё так же не смотрел в его сторону. — Вороны — посланники Ада. Они не появляются в местах скопления людей просто так. Что-то произойдёт, обязательно. Это пугает. — Вы верите во все эти глупости? — спросил Джехён. Всё-таки сейчас они находились на земле людей, а значит темы магии носили здесь чисто развлекательный характер. — А вы разве нет? — спросил парень. — Я же слышу, как учащённо бьётся ваше сердце. Вам тоже тревожно, потому что вы знаете, что вороны, особенно такие огромные, — это вестники смерти.       Джехён вспомнил, как разлетелся на части его создатель. Да, он знал, что вороны предвестники беды, а ещё он знал, что его сердце бьётся часто не от тревоги, а от волнения, потому что он находится так близко к самому прекрасному существу на свете. — Вы мне льстите, — смущенно улыбнулся парень, отводя взгляд. — Знаете, я здесь, наверное, единственный, кто связан с тем, другим миром. Помимо вас, конечно. И мне очень льстит, раз вы считаете, что я заслужил ваше внимание, но я столь зауряден… — Теперь вы на себя наговариваете, — улыбнулся Джехён. — Я прожил много лет, бродил по свету, побывал во многих местах, но не встречал ни одного человека или представителя любой другой нации, что мог бы хоть немного походить на вас. Признайтесь, вы создание Рая? Если он существует, я бы непременно отнёс вас к числу его прекрасных обитателей. — Но, к сожалению, создатели Мира не подумали об этом. Они создали Ад, демонов, но не позаботились о тех, кто будет поддерживать баланс. Насколько мне известно, нет нации, что могла бы достойно носить имя ангелов, но существует много других чистых существ, что полностью компенсируют их отсутствие. — Что же, дайте мне угадать. Вас вряд ли можно отнести к нации фей, эльфов, друидов. Вы напоминаете мне нимф, но и с этим я вряд ли попаду в цель. — Почему же вы считаете меня созданием леса? — улыбнулся парень. — Неужели я выгляжу слишком приземлёно? — Вы выглядите слишком волшебно, и я теряюсь.       Парень засмеялся, а Джехён почувствовал, как сердце готово было вот-вот выпрыгнуть из груди. — О, граф, — послышался голос хозяина особняка. — Как вижу, вы уже успели познакомиться с нашим гостем. Он прибыл в наши земли на обучение, и я надеюсь, что он доволен приёмом.       Мужчина поклонился, на что парень смущённо улыбнулся. — Всё прекрасно, барон. Я и не рассчитывал на столь великодушный приём. — Что вы, принц, мы обязаны своим спокойствием стражникам вашего отца, что уже много лет охраняют наши земли. Я рад принять вас у себя в доме и надеюсь, что друзья моего дома, станут и для вас надёжной опорой. Граф Чон как раз является одним из моих драгоценных соседей. Его деревня находится на окраине, возле леса, он всегда готов прийти мне на выручку рабочей силой. Очень порядочный и честный молодой человек, смею вас заверить. — Вы меня совсем расхвалили, барон, — смущённо ответил Джехён, он не понимал почему, но под пристальным взглядом принца ему становилось жарко. Он немного потеребил свой воротник, замечая, как взгляд парня скользнул по его шее. Барон тоже замер, глядя на Чона. — Вы…       Мужчина побледнел, а Джехён растерялся, он не планировал раскрывать своей сущности, только не сейчас, но этот мальчишка. — Барон, посмотрите на это ясное небо, — сказал принц, привлекая к себе внимание. Мужчина обернулся, но вместо того, чтобы смотреть в окно, он смотрел в чернеющие глаза своего гостя, что, не разрывая зрительного контакта, уверенно говорил: — Ваш сосед прекрасный человек! Вы так сильно его любите, что рядом с ним не замечаете ничего вокруг. Он не раз выручил вас, поэтому вы всегда будете обращаться к нему за помощью. Граф Чон — надёжная поддержка и ваш лучший друг.       Мужчина кивал, не обращая внимание ни на кого вокруг, он был словно зачарованный. Признаться честно, сам Джехён смотрел на принца и не мог поверить в происходящее. Напряжение мужчины спало, на его лице заиграла улыбка, что была на губах ещё несколько мгновений назад. — А сейчас поблагодарите графа за визит и идите. Многие гости сегодня ещё жаждут вашего внимания.       Барон встрепенулся, а потом улыбнулся Джехёну. — Думаю, мне пора. Развлекайтесь!       Хозяин ушёл, а принц развернулся к Чону. Его длинные пальцы потянулись к шарфу, которым была обмотана шея. — Не светите этим, если не хотите умирать, — сказал парень, слегка приподнявшись на носочках и обматывая шарфом шею вампира. — Здесь это не любят. — А вы… — Ли Тэён, — улыбнулся парень, протягивая руку, — принц соседнего королевства.       Джехён сглотнул, понимая, что королевство младшего было не совсем обычным. Там, за лесом, находилось несколько поселений. Джехён уже отмёл всех лесных жителей, осталась только одна нация, что всё ещё была близка к людям, хотя всячески от них скрывалась. — Дракон…       Чужой палец лёг на губы Джехёна, а нос уловил лёгкий запах дыма. — Тс-с-с, — улыбнулся Тэён, а затем повторил. — Здесь этого не любят. Мне было приятно познакомится с вами, граф. — Джехён, — поправил вампир, глядя в тёмные глаза напротив. — Джехён, — повторил Тэён. — Я запомню. Только впредь будьте осторожны. Мне пора. Я должен выяснить, к чему было это чёрное знамение.       Парень сделал шаг назад, поклонившись, а затем направился в сторону лестницы. — Принц! — окликнул его Джехён. — Мы когда-нибудь встретимся снова? — А вы этого хотите? — спросил дракон, задумчиво прикусив губу. Его жемчужные зубы смотрелись слишком прекрасно на тонкой коже алых губ. — Очень. — Здесь за замком есть замечательный сад. Я люблю прогуливаться там после занятий, — ответил Тэён. — Если судьба на вашей стороне, то вы непременно найдёте меня.       Джехён засиял и закивал, как болванчик, на что Тэён лишь засмеялся, освещая всё вокруг сияющей улыбкой, а потом, махнув рукой, удалился. Чон никогда не задумывался о том, что люди чувствуют, когда встречают того, с кем им предстоит прожить всю свою жизнь, он никогда не задумывался, существуют ли на самом деле те окрыляющие чувства, что описывают в поэмах. Он просто жил, а сегодня впервые почувствовал, что его жизнь всё это время была бессмысленной. Он бродил в темноте, а вот сейчас вышел на свет.       Джехён почти ничего не знал о драконах, потому что этот народ был самым древним, самым мудрым и самым запуганным среди всего населения их Вселенной. За драконами охотились, драконов убивали, чтобы завладеть теми знаниями, что они хранили многие века на протяжении нескольких тысячелетий. Так чему потомок столь древней нации мог научиться здесь, среди людей?       Парень ушёл домой около полуночи. Барон то и дело подводил его к новым людям, рассказывая всем о том, какой он хороший сосед. Джехён старался держаться уверенно, хотя взгляд нет-нет да скользил по залу, надеясь ещё хоть раз увидеть Ли Тэёна. Но дракон растворился в закате, как всё прекрасное, что было на этом свете. Непередаваемая тоска поселилась в сердце вампира, хотя он продолжал улыбаться флиртующим с ним дамам и приветливым кавалерам. Ему так хотелось, чтобы этот вечер поскорее закончился, чтобы наступило утро, в котором он, возможно, найдёт своё счастье.       Заснуть не получалось. Джехён, обнимая подушку, улыбался в потолок, вырисовывая в воображении черты нового знакомого. Тэён, казалось, целиком поглотил его. Глаза, улыбка, губы… Чон не мог выкинуть их из головы, а ещё он знал наверняка, что Тэён очень силён, ведь забвение было одной из сильнейших магических способностей. Ли, являясь принцем одной из высших магических наций, принял его, спас от разоблачения и дал надежду на новую встречу. Это ли не чудо? Ведь вампиров, как успел понять Джехён, не жаловали ни по эту, ни по ту, другую сторону.       Сон всё-таки пришёл, но был беспокойным, потому что то и дело вампир видел схватку двух птиц, и белая явно уступала по силе чёрной. Джехён не знал, хорошо это или плохо, ведь вороны были частью его прошлого. Вороны были помощниками демонов, вороны единственные знали в лицо своего истинного правителя, потому что именно они были свидетелями его рождения. А ещё Джехён знал, что у многих народов, что обитали по ту сторону леса, именно белый был цветом смерти. Здесь было много противоречий, но одно было понятно точно — грядёт что-то опасное и нужно быть начеку.       Стук в дверь прервал воспоминания Чона, дверь слегка скрипнула, а в образовавшейся щели показалась красная макушка Хэчана. — Извини, что отвлекаю, но ужин готов, — сказал бес. — Как там Сычён? — спросил Джехён, откладывая книгу и поднимаясь. — Уже лучше, — ответил младший. — Он согласился составить нам компанию за ужином.       Вампир удивлённо вскинул бровь, а потом всё же улыбнулся. — Ладно, иди. Я сейчас спущусь.       Бес кивнул и прикрыл дверь, оставляя старшего наедине со своими мыслями. Джехён бросил взгляд в окно, наблюдая за тем, как загораются огни в деревне, где-то там, возможно, Чэнлэ рассказывает жителям очередную сказку, что укрепляет барьер и дарит людям надежду на будущее. А есть ли оно у него самого? Есть ли ещё на свете что-то, что вернёт ему желание не сдаваться? — Что значит «ради меня»? — вопросительно посмотрел на старшего Джено. — Ты что-то скрываешь?       Тэиль отвёл взгляд; он же не мог признаться младшему в том, что уже несколько месяцев его преследует демон, что требует встречи с его учеником. Демоны не те существа, с которыми должен общаться наследник престола. А уж особенно Джено не должен знать о том, что именно этого демона столько лет преследует его отец. — Мы связаны, — вспоминал слова незнакомца Тэиль. — Рано или поздно я сам смогу связаться с ним, но ты же понимаешь, что мне понадобится уйма времени, чтобы преодолеть барьеры, что строит его отец. — Раз правитель против вашей связи, значит, я не имею права вмешиваться в его планы. Джено ещё ребёнок, и вам не переманить его на свою сторону. — А ты хоть знаешь, на чьей я стороне, смертный, чтобы тыкать мне моим происхождением? Вы, маги, считаете себя повелителями мира, тогда почему же вы так низко склонили свои головы перед убийцей? Боитесь за свои никчёмные душонки? Мне не нужен ни один из вас, я просто хочу вернуть миру свет, который он потерял с приходом Тао. А тебе самому не хочется? Ты изгнанный правитель, который боится даже вздохнуть в присутствии тех, кто должен склонить перед тобой голову. — Да что ты знаешь… — Я знал твоего отца, Мун Тэиль. Он пожертвовал всем, он сражался за правду, а ты… — Вы не имеете права в чём-то меня обвинять. Каждый живёт так, как считает нужным. — Ты прав. И мне очень жаль, что ты не понимаешь того, что твой выбор ведёт тебя в никуда.       Демон исчезал, а Тэиль сжимался в комочек и плакал. Ведь всё, что говорил этот парень, было правдой. Тэиль был жалок. Тэиль сдался. Тэиль струсил. Он прекрасно понимал, что если Джено попадёт под влияние незнакомца, то выступит против отца, ведь несмотря на то, кто был его родителем, в этом мальчишке было слишком много благородства. Джено был истинным правителем мира огня, а вот Тао заигрался. Если младший свяжется с демоном, войны не избежать, а Тэиль не хотел снова всё терять. Он боялся не за свою жизнь, а за жизнь этого непутёвого ребёнка, что стал ему очень дорог.       Тэиль уже давно поймал себя на тайном любовании этим мальчишкой, с самого первого дня, когда Тао втолкнул его в комнату своего сына, что сидел на полу и строил замок из кубиков. — Это Джено, мой единственный сын, — сказал строго Тао. — Позаботься о нём, научи всему, что умеешь сам. Сделай из него достойного наследника. — Правителя? — сорвалось с языка, но в тот же самый миг Мун почувствовал прожигающий насквозь взгляд. — Что из того, что я тебе сказал, не понятно? — огрызнулся Тао. — Простите, — опустил голову Мун. — Всё понятно. Он станет достойным вас, господин.       Колдун смерил младшего недовольным взглядом и ушёл. — Он никогда не отдаст мне трон, — послышался уверенный детский голос, — не просто так он держит в своём подземелье настоящего дракона. — Откуда ты знаешь? Это же… — Это не секрет, — хмыкнул мальчишка. — А тем более для меня. Я знаю о нём всё, потому что он в упор не видит во мне силы, которая однажды послужит ему уроком.       Тэиль почувствовал, как мурашки побежали по спине, вот только это был первый и единственный раз, когда Джено так открыто высказывался о своей силе. Больше он эту тему не поднимал, притворяясь обычным ребёнком. Он слишком преданно смотрел в глаза Тэиля, и это делало старшего слабым. Он прощал ему многое, сам не замечая, как его сердце начинало биться чаще, наблюдая за тем, как мальчишка взрослеет, расцветает у него на глазах и смотрит, казалось, в самую душу.       Тэиль терялся в этом взгляде, Тэиль убегал, Тэиль отталкивал, но когда губ младшего касалась грустная улыбка, он был готов убить себя. Слишком больно это было для его сердца. — Ты боишься меня? — горячим дыханием у самого уха, и Тэиль понимает, что да, он напуган, он ужасно боится, но не младшего, а самого себя, своих чувств и своих ощущений.       И вот сейчас он был скован ужасом, ведь тот демон снова появился и снова просил о встрече с Джено, вот только Тэиль был не готов. Он не мог так рисковать самым родным человеком на земле. Ведь Тао узнает. Непременно узнает. И тогда пощады не будет никому. — Это уже не смешно, — сказал Марк, которого Тэиль сперва не заметил. — Что происходит? Ты говоришь, что наследнику, которого я обязан охранять, грозит опасность. Я должен знать, в чём она заключается. Не скажешь сам, придётся тебя пытать. Ты ведь знаешь, что я способен на это. — Знаю, — кивнул Мун. — А ещё я знаю, что если открою рот, то опасность будет грозить не только Джено, но и всему королевству. — А вот с этого поподробнее, — заметил Джено. — Я должен знать, что происходит в моих владениях. — В том-то и суть, — выдохнул Тэиль. — Это государство твоего отца. Здесь действуют его правила, и любой, кто захочет что-то изменить, будет уничтожен. За то, что ты даже подумал о том, что можешь что-то изменить, над тобой нависает огромная угроза, а тот демон… — Демон? — удивлённо вскинул брови Марк. — Чёрт! — схватился за голову Тэиль. — Я не должен был, это всё очень опасно…       Муна трясло, сознанием завладела паника, он как безумный забегал по комнате, заглядывая в окна. Он должен был убедиться, что за ними никто не следит, что никто не слышал того, что сорвалось с его губ. Тэиль подбежал к Джено, схватив его за плечи. — Забудь, слышишь? Забудь всё, что я только что сказал. Никто не хочет с тобой связаться, никто. Тот демон плод моего воображения. Он не создание огня. Он не найдёт тебя, если ты не захочешь. Он хочет падения твоего отца, но это только кровь, очень много крови и слёз. Пообещай мне, что не свяжешься с ним. Обещай, что продолжишь жить, прошу тебя.       Тэиль был очень бледным, он напоминал сейчас одержимого, и Джено было больно, очень больно. Потому что такой великолепный человек губил себя из-за страха, с которым должен был бороться. Джено понимал, что за свою жизнь Тэиль видел много смертей, поэтому каждая жизнь для него теперь очень ценна. Но ещё парень понимал, что его отец не тот человек, которого надо бояться, с ним надо и нужно бороться, ведь он уничтожил прекрасный мир, который Джено удалось увидеть только на картинках книг, по которым его обучал Тэиль. Мальчишка понимал, что немногие пойдут за юнцом против колдуна, что перевернул мир. Но он знал, что хотя бы три союзника у него уже есть, вот только нужно сделать первый шаг, и он сделает. А сейчас просто ласково погладит Муна по голове, шепнув тихо: — Обещаю, только прошу тебя, успокойся.       Марк удивлённо вскинул бровь, он ожидал, что младший начнёт спорить, будет и дальше упрашивать, но Джено бросил на него лишь мимолётный взгляд, приложив палец к губам. И демон понял: главным для этого мальчишки было спокойствие своего учителя, а с остальным они разберутся, позже.       Тэиль успокаивался в объятиях младшего. Он не понимал почему, но находясь рядом с Джено, он чувствовал себя защищённым. Хотя, по сути, как старший, он должен был защищать его сам. Тёплые ладони скользнули по спине, ласково поглаживая. Тэиль смущённо отпрянул, пряча взгляд от младшего: вот только своих чувств сейчас выдать не хватало, хотя он, наверное, уже сотню раз за сегодня раскрыл самого себя. Джено улыбнулся — его глаза сейчас напоминали яркие солнечные лучики. — Ты покраснел, — хихикнул младший. — Такой забавный.       Тэиль отвернулся, вытирая скатившиеся слёзы. — Вот ещё, — буркнул он, — никакого уважения к старшим.       Марк хмыкнул: он уже давно понял, что этот мальчишка намеренно стёр все границы. Ведь их строят для чужих — родные люди в них не нуждаются. — И вообще, уже очень поздно, вам пора бы вернуться домой. Давайте, поторопитесь. И будьте осторожны по дороге. — Мы тоже любим тебя, — сказал Джено, клюнув старшего в щёку, а потом побежал к двери, оставив немного зависшего Тэиля посреди комнаты.       Марк хмыкнул и, покачав головой, направился следом за наследником. Он всё ещё числился среди его охранников и отпускать Джено одного было бы его ошибкой. — До завтра, — кивнул он Тэилю, что всё ещё смотрел на удаляющуюся спину своего ученика. — Вы оба такие милые. — Слышишь, ты! — ожил Мун. — Договоришься у меня! — Я тоже люблю тебя, — попытался повторить за Джено Марк, но получил в ответ лишь хмурый взгляд старшего. — А у мелкого прокатывает.       Маг возмущённо фыркнул, а демон засмеялся, убегая в ночь следом за Джено. — Вот ещё, — пробурчал Тэиль, а потом, смягчившись, улыбнулся. — Я тоже вас люблю, безобразники.       Маг подошёл к окну, отодвинув штору, и ещё долго наблюдал за тем, как дорогие люди шли по тёмной улице в сторону замка. Джено бегал вокруг демона, а Марк то и дело отмахивался от младшего, как от назойливой мухи, но Тэиль знал, что этот парень в любой миг отдаст за этого ребёнка свою жизнь.       Марк в очередной раз отмахнулся от навязчивого Джено, что то и дело готов был запрыгнуть к нему на плечи. — Второй час ночи, откуда в тебе столько энергии? Я вот, например, с ног валюсь. — Ты забываешь, что я огонь, мне свойственно гореть. А ты, между прочим, ветер, ты должен чувствовать свободу. — Почувствуешь тут, — усмехнулся Марк. — В чём проблема? Ты свободная личность, — возразил маг. — Личности — это вы, а мы лишь сущности, привязанные к чему-либо, — ответил Ли. — Я привязан к замку. У любого другого демона тоже есть что-то, с чем он связан, ведь создавая их, колдун вкладывает в них какой-то определённый смысл. — А есть бессмысленные демоны? — спросил Джено, всё-таки повиснув на плечах старшего. От Марка исходил приятный запах бриза, что успокаивал. — Бессмысленные? — переспросил старший, бросив взгляд на всё ещё улыбающегося мага. — Ну, демоны, созданные случайно. Демоны, что не оправдали надежд своих создателей. Демоны, ни к чему не привязанные. Ведь раньше же существовал Ад, который населяли демоны разных стихий, они же были свободным народом. — Ад населяли демоны, созданные людьми и людскими пороками, — ответил Марк. — Они тоже имели свою зависимость, они поглощали весь негатив, скапливающийся на земле. Они чаще всего появлялись там, где царили гнев, похоть и другие смертные грехи. Ты же знаешь, что это такое? — Я не думал, что вы, демоны, верите в это, — задумчиво ответил Джено. — Скажи ещё, что веришь в некое божество, что объединило все миры в один. Религию придумали люди… — Люди ничего не сочиняют просто так, мой друг. В каждой сказке есть доля правды. — Хорошо, допустим, но всё же, если демон — создание колдуна, случайное, неосознанное. Его порождает всплеск недюжей силы, выброшенной в порыве гнева, например. Маги ведь не всегда умеют контролировать свои эмоции. Что, если нет обоснованных причин… — Причины есть всегда, — задумчиво ответил демон. — Вот только маг сам не может их до конца понять. Возможно, где-то в подсознании, он видит, для чего перед ним появилась новая сущность, но в реальности он принимать её отказывается. — Вот, — задумчиво протянул Джено. — А что обычно происходит с такими вот незапланированными демонами? — Обычно маги сразу же избавляются от последствий своего безумия. Знаешь, я живу уже довольно давно и ни разу не встречал такого побочного демона. Не знаю, кто рассказывает тебе эти сказки, но так не бывает.       Джено грустно улыбнулся, а потом посмотрел на Марка, что шёл, нахмурив брови. — А всё же? Если такие демоны существуют? — То они должны управлять этой Вселенной, — ответил Ли. — Потому что у них нет ничего, что тянет их за собой. В их жизни нет никаких привязанностей. Они никому ничего не должны. Они свободны, но поверь мне, ни один колдун не допустит существования такого демона хотя бы потому, что маги очень алчны. А зная, что на свете есть существо, созданное ими, но превосходящее их по силе, они перевернут мир, чтобы найти его и уничтожить.       Марк замер посреди тёмного двора замка с раскрытым ртом, пытаясь осознать, что он только что сказал. — Вот, — протянул Джено. — Это и требовалось доказать.       Маг опустился на землю, освобождая старшего от тяжести, а потом посмотрел на демона серьёзным взглядом. — Мне нужно встретиться с Тэёном, — сказал он. — Ты спятил?! — воскликнул Ли, но тут же почувствовал чужую руку на своих губах. — Да не кричи ты так, — взмолился Джено. — Весь замок перебудишь. Нет, я не спятил. Я знаю, что драконам многое известно о сущности этого мира. Тэиль сказал, что мы с тем демоном связаны, понимаешь? Если я правильно понял, то существо, что является ему во сне — это демон, созданный моим папашей. Я хочу поговорить с ним. Я не чувствую этой связи, потому что магия отца очень могущественна. Если отец перевернул весь мир в поисках именно этого демона, то он именно тот незапланированный. Тогда тут же рождается вопрос: о какой связи он говорил? Тэиль напуган, он не свяжет нас. Он знает, что я хочу вернуть всё в мире на свои места, но это возможно лишь при свержении отца, а тот, кто пойдёт против Хуана Цзытао… — Умрёт, — едва слышно шепнул Марк.       Джено лишь кивнул, пряча взгляд. — Но я должен попробовать. Ведь бездействие хуже смерти. Я понимаю, что не все готовы следовать за мной. И, возможно, ты сочтёшь меня безумцем, но я не могу по-другому. Я не заставляю тебя следовать за мной. Я просто прошу тебя о маленьком одолжении. Я должен поговорить с Тэёном и чем скорее, тем лучше. Этот демон не просто так решил обнаружить себя сейчас, думаю, что он тоже не горит желанием уничтожить эту Вселенную. — Как ты мог подумать о том, что я оставлю тебя одного? Я уже говорил, что я привязан к замку, привязан к семье Тэиля, привязан к нему самому, и всё, что дорого ему, дорого и мне. Он оберегает тебя от всего, но сам с каждым днём больше напоминает тень. Не такого я ожидал. Я верил, что правитель этих земель воспрянет духом. Его нужно подтолкнуть, его нужно встряхнуть, и я верю, что он будет сражаться с тобой плечом к плечу, я буду сражаться с вами плечом к плечу. Мы сотрем слёзы с лица Вселенной и заменим их самой яркой улыбкой.       Джено улыбнулся, а потом подбежал к старшему, крепко обнимая. — Я верил, — сказал младший. — Я знал, что ты не оставишь его. И я не оставлю его. Никогда. Я ведь так его люблю. Он не просто учитель, он смысл моей жизни. А ты видел? Видел, как он улыбается?       Марк кивнул, ободряюще похлопав младшего по спине. — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы организовать тебе встречу. Только ты не делай глупостей, мы должны быть осторожными. Иди к себе и жди моего возвращения.       Джено закивал, а потом побежал в замок, скрываясь среди тёмных коридоров. Марк ещё долго смотрел ему вслед, а потом побрёл к себе. В этом парне чувствовалась сила. Он был тем правителем, которому хотелось служить, за которого хотелось рисковать жизнью.       Джено влетел в свою комнату, запирая дверь изнутри. Кругом была темнота и лишь у кровати горела одинокая свеча. — Вернулся? — пробурчал недовольный голос. Из-под кровати вылез небольшой человечек с полметра ростом. Он недовольно оглядел Джено и фыркнул, громко чихнув. — Нагулялся, да? А я сиди тут, дыши пылью. Между прочим, твоя нянька пару раз заглядывала, но я усердно притворялся тобой, так что я заслужил награду.       Человечек запрыгнул на кровать, поправив свои топорщившиеся в разные стороны рыжеватые волосы. — Ну, где моя награда? — спросил он, вытянув руки вперёд. — Прости, Доён-и, но на улице как бы ночь… — И ты не догадался просто прихватить чего-нибудь, чтобы порадовать своего единственного друга! — бросил на Джено гневный взгляд рыжий, а потом поправил круглые очки на своём носу. — Так и знал, что вы, люди, бездушные твари! Разве тебе не известно, что лепреконы служат только тем, в ком видят выгоду. Вот скажи, а… Скажи, какая в тебе выгода? — Я будущий правитель. Маг огня и просто очаровашка, — улыбнулся Джено, стягивая с себя штаны и рубашку и забираясь под одеяло. — Быдло ты, — гневно отозвался лепрекон, плюхаясь на кровать и складывая руки на груди. — Ну прости, — сказал Джено, запуская руку под подушку. — Столько всего случилось, что я совсем забыл, что обещал принести тебе чего-нибудь вкусного. Обещаю, что завтра стащу со стола всё, что попросишь. А на сегодня могу ли я искупить свою вину вот этой прекрасной золотой монетой?       Глаза лепрекона загорелись, когда он увидел на ладони младшего настоящую королевскую монету. Маленькие ручки потянулись к предмету, но Джено сомкнул пальцы. — Ну что, я прощён? — спросил маг, покрутив кулаком перед носом существа, что усиленно пыталось разжать сомкнутые пальцы. — Ты же знаешь, что можешь вить из меня верёвки, — фырча ответил Доён. — И всё же? — Прощён, прощён, — произнёс лепрекон, в тот же миг Джено разжал ладонь. Доён, не ожидавший такого манёвра, потерял равновесие и плюхнулся на пол, крепко прижимая к себе полученную монету и пробуя её на зуб. — Ты живой там? — спросил Джено, бросив взгляд на пол. — Не дождёшься, — ответил Доён, поправив зелёный сюртук. — Какой же ты всё-таки вредный, — покачал головой маг, опуская голову на подушку. — А ты думал, ангела подобрал? — сказал лепрекон, забираясь обратно на кровать младшего и устраиваясь у него в ногах. — Так где ты был, недоразумение?       Лёгкое сопение стало ответом на вопрос, Доён поднял взгляд на младшего и улыбнулся. Джено успел уснуть. Лепрекон подошёл ближе, поправляя младшему одеяло. Как бы сильно ни ворчал на него, он очень любил этого ребёнка. Ведь когда-то мальчишка спас его от неминуемой гибели.       Лепреконам не была свойственна преданность, забота, они привыкли проживать свою жизнь за кружечкой чего-то крепкого или же стучать молотками в своих мастерских, создавая прекрасные башмачки для воздушных фей. Но фей не осталось, башмачки никому не нужны, все запасы золота разграблены, а лепреконы прятались, кто где мог.       Дом Доёна разграбили гоблины, забрали всё, что смогли унести, а его самого избили почти до смерти и выкинули на улицу. Он и не ожидал, что его спасителем станет тот, чей отец был виновником гибели маленького королевства.       Они стали друзьями, Доён был обязан маленькому принцу и готов был ради него на всё. Пусть он порой ворчал, но всегда делал это лишь тогда, когда беспокоился за своего маленького повелителя. Никто в замке не знал, что Джено приютил лепрекона. Доёну приходилось прятаться, но он знал, что никакие неудобства не заставят его оставить Джено одного. Этот мальчишка слишком уязвим, потому что его душа чиста. И нельзя, чтобы и её поглотила тьма.