Две вечности

      Слёзы было трудно остановить. Хэчан сильнее сжимал пальцами рубашку Сычёна, пытаясь взять себя в руки, но тело дрожало. Почему он не думал раньше о таком исходе? Почему не догадывался о том, что его сила — это оружие? Почему он не чувствовал, как внутри разгорается пламя таких масштабов? Он способен взглядом уничтожить целый мир, неужели он так опасен? Почему? Неужели у Тэёна не было другого выхода? Для чего он создал монстра? А если он выйдет из-под контроля? Что если его сущность поглотит его целиком и он станет опасным даже для родных людей? Дыхание перехватывало, хотелось кричать. Сейчас рядом были близкие люди, что поддерживали пусть не с рождения, но были его опорой, его семьей, а оказалось, что даже для них он мог стать смертью. Огонь внутри становился сильнее и контролировать его было очень трудно. Хотелось расправить крылья и позорно сбежать, спрятаться от посторонних взглядов, но, с другой стороны, на него была возложена ответственная миссия: он должен был объединить магов, чтобы этот мир мог восстать против насилия.       Цзытао — имя, которое для многих современных людей было сродни кошмару. Ужас, что скользким тёмным дымом распространялся по миру. Чёрный, тяжёлый. Он пробирался в сердца, тела и душил изнутри. Каждая смерть, что была на совести колдуна, камнем оседала в сердцах людей, живших в эти дни. Не осталось и клочка земли, где не правил бы колдун, где не было его людей, не было тех, кто нёс смерть. Возможно, даже за этой дверью сейчас стелется чёрный туман и каждое слово, произнесённое здесь, уносилось туда, на сотни километров, прямо в покои «огненного короля», а значит, совсем не время расслабляться.       Хэчан опустил взгляд в пол, замечая серую дымку, что окутала его ступни. — Тихо! — сорвалось с его губ. — Дым! Откуда здесь дым?       Ренджун снова резко подскочил и, словно одержимый, рванул к двери, захлопывая ту. — Все наверх! — крикнул он, опираясь на дверь и тяжело дыша. — Джун… — хотел было возразить Чэнлэ. — Немедленно! — прервал его демон, бросив в сторону любимого огненный взгляд. В зрачках плясали языки пламени. Демон глубоко дышал, его ноздри раздувались, а едва почерневшие волосы вновь отливали красным. — Что-то происходит! Тао ввел чрезвычайное положение. Снова война, они не будут разбираться. Они уничтожат всех. Этот дым не просто посланник — это убийца, и его цель всегда определена. Вот только почему сейчас?..       Джехён подхватил Чэнлэ и Джисона под локти и потащил в сторону лестницы. Хорборон обратился. — Я узнаю, что происходит и вернусь, — крикнул ворон, вылетая в окно и уносясь в сторону горизонта. — Что-то здесь нечисто, — шептал Ренджун. — Почему он здесь? Это не магические территории. — Барьер разрушен, — сказал Джехён с лестницы. — Тао отдал своим подчинённым приказ. Он перешёл на новую ступень — полное уничтожение несогласных.       Хэчан смотрел, как дым постепенно растворяется. Через закрытую дверь, охраняемую сильным демоном, ему было не пройти, но сердце всё ещё бешено колотилось. Дракон крепче цеплялся за руку Сычёна. — Уходите отсюда, — сказал Ренджун. — Я прослежу, чтобы шпионы Тао остались за дверью. — Ты ещё слаб, — заметил Джисон. — Они могут уничтожить тебя.       Демон покачал головой: — У них другая цель! Понять бы какая.       Хэчан потянул Сычёна к лестнице, ноги были ватными, а слёзы высыхали на лице, стягивая кожу. — Идём, — шепнул дракон. — Нам надо поговорить, — сказал оборотень, протягивая руку и вытирая мокрые дорожки. — Я знаю, — ответил младший, улавливая движение за спиной Сычёна. Густой чёрный дым со стороны кухни поднимался всё выше. — Чёрт! Он здесь! — крикнул Джехён, что внимательно наблюдал за младшими. — Осторожно!       Мгновение и черная тень опутала Сычёна, Хэчан резко дернул старшего на себя, меняясь с ним местами. Дым полностью поглотил дракона, скрывая его от глаз. — Хэчан! — в панике закричал Дун. — Отойди, — прорычал Ренджун, а потом бросился к младшим, буквально отталкивая оборотня от густого дыма. — Джехён, закрой все двери и окна. Они пришли сюда за оборотнем.       Чон не мог шелохнуться, наблюдая за тем, как дым становился всё гуще, опутывая младшего. Хэчан стоял не двигаясь, его взгляд был пустым, как будто в мгновение из него вытянули всю жизнь. — Джехён!       Джисон и Чэнлэ оттолкнули вампира, разбегаясь по дому и захлопывая все окна. Сычён попытался вырваться из хватки демона. Ренджун был горячим, но сейчас он не мог оторвать взгляда от Хэчана, что начал задыхаться. — Чанни, ты сильнее его, слышишь! — кричал Дун. — Борись, это просто дым! Ты сможешь, уничтожь его! Борись!       Хэчан слышал голос оборотня словно в тумане, глаза щипало, дым, казалось, был везде: проникал в лёгкие, дышать становилось труднее, его словно душило изнутри, вытягивая силы, он чувствовал, что стоять становится тяжело, ноги подкосились. Он резко рухнул на колени. — Джун! Сделай что-нибудь! Он же убьет его! — слышал мальчишка голос Джехёна, а потом почувствовал чью-то руку на своём запястье. — Хэчан! Слышишь меня? — Дже, ты спятил? Он же поглотит вас обоих! — И что? Я готов. Я не отдам ему Чанни! Он единственное, что у меня осталось! — Отец! — хрипло отозвался дракон, внутри разгорался пожар. Он вспоминал о том, что рядом с ним люди, которые нуждаются в его силе. Он должен бороться! Огонь внутри разгорался сильнее. Сейчас, выпусти он своего внутреннего монстра наружу, победил бы. Всего лишь мгновение, которое может стоить жизни родным людям. С каждой секундой Хэчан чувствовал Джехёна всё отчетливее, а это значило, что дым захватил их обоих, и нужно было что-то делать. — Смотри на меня!       Джехён поднял взгляд на глаза младшего, языки пламени поглотили радужки прекрасных глаз. Лицо Хэчана медленно вытягивалось, кожа грубела, зубы превращались в клыки, а за спиной вырастали огромные крылья. Дракон дышал пламенем, дым исчезал, а вампир не мог отвести взгляда от существа, что сейчас резко оттолкнуло его, освобождая из плотного кольца. Взмах огромных жилистых крыльев разгонял дымовую завесу. Сильная концентрация магии окружала замок, отгоняя шпионов Тао. Громкий крик, и дракон взлетел к потолку. Ренджун рванул за ним, взметая ввысь фениксом. Где-то под куполом замка силы дракона иссякли, он камнем летел вниз, обращаясь. Демон подхватил бесчувственное тело, опуская его на диван. Джисон тут же бросился к Хэчану, осматривая, а потом с облегчением выдохнул. — Он успел, — радостно сказал младший. — Дым не смог добраться до сердца, дым не смог убить в нём человека.       Сычён бросился к младшему, крепко сжимая руку Хэчана и глядя на Джисона. — Он… — Потерял много сил, — заключил друид. — Сейчас он спит. Всё будет хорошо. Не даром он одно из самых могущественных существ на свете. — Вот только теперь Тао известно о его существовании, — выдохнул Ренджун. — Теперь он его цель, а значит, придется спрятать его от посторонних глаз.       Джехён смотрел на бесчувственное тело младшего, пока внутри него боролось слишком много чувств. Почему он не понял? Почему не видел? Столько лет рядом с ним была частичка его самого, частичка его Тэёна, а он изо дня в день говорил о том, что должен умереть. Как же больно было младшему? Чон снова и снова повторял про себя: «Сын, у меня есть сын!», — и вот теперь его ребёнок лежал бледный на диване. Джехён помнил его отчаянное «Отец, смотри на меня». Неужели он думал о том, что если вампир увидит его истинный облик, то откажется от него? До чего, должно быть, он довел психику своего ребёнка, если тот боялся показать ему себя настоящего? А сам он? Во что превратил свою жизнь, раз сейчас его сжигал изнутри стыд? Почему ему было так плохо сейчас, почему он не мог сделать шаг навстречу младшему? Почему сейчас Сычён обнимал его и поднимал на руки, чтобы отнести в спальню? Почему же он стоял не шелохнувшись, а его ноги словно вросли в пол? — Это трудно признать, — похлопал его по плечу Чэнлэ. — Я понимаю, что ты растерян, но мальчик ни в чём не виноват.       Джехён обернулся на мага, встречаясь с сожалеющим взглядом, а в сердце снова отчего-то сжалось. Неужели они думают о том, что Чон не готов признать собственного ребёнка? — Как только он окрепнет немного, отправим его в волшебный лес, — сказал Ренджун. — Придётся некоторое время побродить вдали отсюда, иначе Тао попытается избавиться от него до того, как мы сможем объединить магов. — Ты хочешь отправить его одного? — спросил Чэнлэ. — Я попытаюсь связаться с Тэилем, — ответил Ренджун. — Думаю, что, объединив усилия, мы сможем создать для Хэчана надежную защиту. Столько лет этот мальчишка прятал свою истинную сущность. Полагаю, ему не составит труда скрывать её и сейчас. — А его вы спросили? — не выдержал Джехён. — Вы хоть немного подумали о его чувствах? Вы хоть знаете, как ему было тяжело всё это время? — А ты знаешь?! — воскликнул Сычён, что уже уложил младшего и вернулся к друзьям. — Ты знаешь, как ему трудно было, когда ты день за днём повторял о том, что должен умереть?! Как ему было трудно, когда ты не слушал его мольбы, когда плакал над портретами, не видя, как рядом с тобой тухнет яркий огонек?! Разве ты видел, как он нуждался в тебе, как преданно он смотрел тебе в след? С чего это вдруг ты сейчас начал заботиться о его душевном состоянии, когда столько лет буквально топтал все его чувства? — Я не знал… — То, что ты не знал, что он твой сын, тебя ничуть не оправдывает. Ты постоянно думал только о том, как плохо тебе. Он забыл своё собственное «я», следуя за тобой день за днём, а ты… Что давал ему ты? Он кормил тебя, заботился о тебе, развлекал, когда было грустно, поддерживал, когда было трудно, а ты… Что говорил ему ты?       Джехён вспомнил наполненные слезами глаза младшего, когда снова и снова он повторял о своей будущей кончине. Было противно от себя самого, ведь даже с друзьями так не поступают. А тут сын, самый настоящий, самый родной. — Знаешь, на месте Хэчана я бы давно сдался, а он продолжал бороться за тебя, — хмыкнул Сычён. — Даже сегодня, он готов был рискнуть всем ради тебя… — И ради тебя… — ответил Джехён. — Он всегда думал только о других, — хмыкнул волк. — Пришло время подумать о себе. Я думаю, что Ренджун прав. Хэчан должен скрыться, потому что теперь он станет целью колдуна. Мы должны остановить ужас, что поглотил миры. Я считаю, что сейчас ему нужно побыть подальше от тебя, чтобы вновь понять, что и его жизнь очень важна, что и он личность, а не просто мальчик для битья.       Джехён опустил голову, ему было неприятно всё это слушать, но Сычён был прав: сейчас именно он был для Хэчана слабой стороной. Столько лет он жил ради него, но пришло время начать жить для себя. Однако отпускать в неизвестность не хотелось, особенно сейчас, когда внутри была такая пустота. Он должен был хотя бы попросить прощения, иначе сойдет с ума.       Чэнлэ подошел к вампиру и похлопал его по плечу. — Всё наладится. Я верю, что у нашей сказки будет счастливый конец, — сказал маг. — А нельзя ли его как-нибудь ускорить? — улыбнулся Джехён. — Я должен своей семье столько счастья, за все эти годы, за каждую пролитую ими слезу. — Всему своё время, — ответил сказочник. — Кому, как не тебе, знать об этом. — Вам всем надо немного отдохнуть, — сказал Джисон. — Магический дым имеет свойства выкачивать жизненные силы, именно так он уничтожает свои жертвы. — Но почему я? — спросил Сычён, глядя на демона.       Ренджун задумчиво свел брови, пытаясь сопоставить происходящее. — Тао давно не выпускал своих монстров. Значит, случилось что-то действительно серьёзное. Я даже не знаю, что могло вывести из себя столь могущественного колдуна, разве что появление сильного соперника. Но поскольку дым поглотил вселенную до того, как Хэчан обнаружил себя, думаю, что Тао нашел мага. Учитывая то, что первым дым набросился на оборотня, был приказ истребить лесные нации. Значит… — Появился равный по силе колдуну маг леса, — выдохнул Джисон. — Но я… Я же тоже отношусь к нациям леса, почему же дым обошел меня? — Ты находился рядом с Чэнлэ, его магия сильнее твоей, потому что он прожил на этом свете больше лет. Она и сбила с толку дым, а Сычён был с Хэчаном, который в тот момент был ослаблен… — Ты… — удивленно посмотрел на старшего оборотень. — Я видел его слёзы, но надеялся на то, что он всё-таки наберется смелости признаться, — ответил Ренджун. — Ему было очень страшно и я не имел права вмешиваться, он должен был решить всё сам. — И что теперь? — спросил Джехён. — Пока Тао не найдет колдуна, этот дым будет преследовать любого представителя наций леса? Неужели нет способа от него защититься? — Есть, и многие знают о нём, только не все захотят воспользоваться, — грустно сказал Чэнлэ. — Что ты имеешь ввиду? — насторожился оборотень. — Чтобы не дать дыму обнаружить себя, нужно открыть свое сердце для магии, признать себя частью магического мира. Чего многие сейчас очень боятся. Бросить вызов, дать о себе знать так, как сегодня это сделал Хэчан. Дым уйдет, но ты станешь целью. И тогда отсчёт времени пойдёт на дни, когда слуги правителя явятся за тобой, чтобы забрать твою жизнь. Тао видит каждого насквозь, он знает тех, кто подчинился ему, а сейчас с помощью дыма узнает о тех, кто восстал, остальные же будут истреблены. — Господи, откуда же взялся этот монстр на нашу голову? — взвыл Джехён. — Почему этот свет допустил то, что сейчас происходит? Почему кровь льется рекой, а земли пылают? — Потому что люди отвернулись друг от друга. Единство, что было ещё несколько столетий назад, стало лишь красивой легендой. Люди воспринимали магию, как должное, хотя она была дана им как награда за преданность. Нации забыли, что значит объединиться под одним знаменем — знаменем райской земли. — Да и сам Рай сейчас больше похож на пепелище, чем на самое прекрасное место на Земле, — выдохнул Джисон. — Он почернел, покрылся слоем грязи и пепла, а его сладкоголосые жители погибли от тоски. Они перестали носить по свету хорошие вести, потому что вокруг царила только смерть. Я был там с учителем, пелена слёз закрыла мои глаза. Очень трудно было осознать, насколько прекрасным было это место тогда и насколько ужасным оно стало сейчас. Шесть магов и дракон защищали рай, а потом… — Верховные маги земли, леса, воздуха были истреблены. Они получили удар в спину, — заметил Ренджун. — Если я слышал о наследнике мага земли, то остальные двое остались для меня загадкой. Законные наследники престола сейчас редкость, но ведь существовали и обычные маги, не королевских кровей, ведь так?       Демон посмотрел на Чэнлэ, который молча кивнул: — Тао просто не учёл тот факт, что среди простолюдинов тоже могут быть сильные колдуны. Во мне никогда не текла королевская кровь, я всю свою жизнь скитался из деревни в деревню. Мне ни разу в жизни не довелось увидеть верховного мага-сказочника. Говорят, последний наследник перешёл на сторону Тао, а потом и вовсе был убит гоблинами в тёмном переулке. Сколько осталось нас, простых рассказчиков, я не знаю, но уверен, что в каждой стихии найдутся те, кто выжил. Те, кто захочет бороться. — Значит, нам необходимо найти магов леса и воздуха? — спросил Сычён. — Для того чтобы воскресить священный союз? — Маг леса, видимо, уже где-то на пути к землям Рая, — задумчиво ответил Ренджун. — Он обязательно придет к Ёнхо, потому что лес и вода тесно связаны. А воздух… — Воздух должен притянуть огонь, — сказал Джехён, что все это время думал, вспоминал обо всём, что слышал, видел, чувствовал за всю свою жизнь. — Воздух и огонь, лес и вода, земля и сказки — такой была схема жизни? Тэён никогда не рассказывал о магах воздуха. Да и вообще кто-нибудь слышал о них? Где они жили, чем занимались? Да, есть легенда, но оглянитесь назад, вспомните, есть чётко ограниченные части света или целые государства, как, например, деревня алхимиков или поселение лесников на севере волшебного леса. Есть дворец Ёнхо и прилежащие к нему поселки, даже у Тао был свой поселок, граничащий с адом, маги-сказочники контролировали немагический мир, рассредоточившись по его просторам, а где все это время были маги воздуха?       В зале стало тихо, каждый обдумывал слова вампира; действительно, в общей картинке явно не хватало одного кусочка и это путало, это пугало. В тишине слишком громко прозвучал шорох крыльев, а потом стук клюва о стекло, Ренджун поспешил впустить птицу. Хорборон из последних сил влетел в гостиную, его крыло было перебито. Он едва долетел до середины зала, рухнув на пол. Старик был весь в крови и громко хрипел. — Что случилось? — подлетел к нему демон. — Как такое произошло? Джисон, помоги ему, он ранен. — Брось, — прохрипел старший, — не тратьте на меня свои силы. Пришло моё время. Я буду надеяться, что правитель позаботится о моём народе. Грядёт великая битва. Знайте, что мой народ до последнего будет поддерживать вас. По ту сторону творятся беспорядки, наследник огня сбежал из дома. Он движется в сторону земель гоблинов, в его лодке лепрекон и маг леса. Юный, но очень сильный. Тао боится его. Именно поэтому он оправил свою армию по следу. Алхимика бросили в тюрьму, потому что он был обнаружен в покоях твоего брата, а значит, был причастен к побегу. Тао пытает дракона, но Тэён молчит. На улицах неразбериха, отряд во главе с демоном воздуха выдвинулся на поиски беглецов. Марк уводит гоблинов в противоположную сторону, но никто не знает, сколько он сможет путать их. Мир снова разделился. — Демон воздуха, — шепнул Ренджун, крепче сжимая руку ворона. — Как такое возможно? Ты никогда не говорил, что этот мальчишка принадлежит воздуху. Что он тогда делает среди огня и земли? — Его преподнесли в подарок верховному магу, — прохрипел ворон. — Кто? — нервно спросил Джун. — Кто?       Но Харборон уже не слышал, он закатил глаза и издал последний вдох, а потом просто растворился, оставляя после себя лишь горстку перьев. Ренджун в шоке смотрел на пустой диван в нескольких местах запачканный кровью, да, он видел смерть, но каждый раз, когда уходили друзья было больно. Руки задрожали, тело не слушалось. Ренджун медленно осел на пол, закрывая глаза, почему все так? Неужели он снова что-то упустил? — Джун, тебе нужно отдохнуть, — опустился рядом Чэнлэ, обнимая. Демон повернулся к младшему и натянуто улыбнулся, пряча слёзы в изгибе шеи любимого. Они сейчас обжигали, но маг терпел, осторожно поглаживая демона по спине. — Он… Он был мне другом, — шепнул Хуан. — Хоть мы постоянно и перечили друг другу, он был разумнее и сдержаннее меня, порой именно его советы удерживали меня от глупостей. Я видел, как он старел, я знал, что век ворона хоть и длинный, но однажды нам всё же придется прощаться, а сейчас… Я не был готов.       Чэнлэ обнял старшего сильнее, а потом посмотрел на остальных, что неуверенно мялись в стороне. — Идите-ка вы спать, — сказал маг. — Обсудим всё завтра. — Но как я понял, — заметил Джехён, — Сейчас два мага находятся в большой опасности, и мы… — Пока их лодка плывет по реке, никто их не достанет, — ответил Ренджун. — У нас ещё есть время, чтобы набраться сил. Как только Хэчан придет в себя, нам предстоит тяжелый разговор. Так уж вышло, что сейчас нам придется разделиться, чтобы в скором времени встретиться на землях Рая. Вам с Сычёном и Джисоном предстоит встретить Джено и его друзей у подводного царства. Хэчан отправится на помощь Марку, а мы с Чэнлэ займемся поисками нации воздуха. Каждому из нас предстоит преодолеть множество преград, прежде чем мы снова встретимся. Но я верю, что всё у нас обязательно получится. — А ты уверен, что тебе я больше не нужен? — спросил Джисон, с сомнением глядя на демона. — Им ты будешь нужнее. К тому же, кто может пробраться через лес лучше, чем народы леса? — Народы? — уточнил Сычён. — Если вы пойдете на север, через несколько километров наткнетесь на домик. Его хозяин не ждет гостей, поэтому будьте осторожны, убедив его в том, что вы не желаете ему зла, вы получите лучшего проводника, что приведет вас напрямую к входу в царство Ёнхо. — И кто же этот таинственный проводник? — хмыкнул Сычён. — И почему он прячется в лесу? — Потому что хочет жить, как и многие сейчас, — ответил Чэнлэ. — Он едва не отправился на тот свет, его тело исполосовано шрамами, в глазах лишь лёд, а сердце окаменело. Он расчетлив и упрям, он строит свой план, но понимает, что одному ему не справиться. Он будет счастлив, когда поймет, что нашел соратников, но не давайте ему управлять собой, хоть в его жилах и течет голубая кровь. Его нация вымерла, а вы не те, кем он может командовать. Каждый из вас равен с ним по силе, но вряд ли оружием можно привлечь его горячую натуру, только благодетель может вернуть ему веру в людей. Победить можно лишь объединившись, силен тот правитель, за чьей спиной стоят его народы. Убедите его встать на защиту мага леса, и тогда победа наполовину будет нашей. Друиды, оборотни, феи, эльфы должны встать за спиной юного мага, чтобы придать ему сил. — Эльфы? — удивленно вскинул брови Джисон. — Тот, кого вы должны встретить в лесу последний представитель этой нации, — ответил Ренджун, — Накамото Юта…       Джисон сглотнул, а Сычён побледнел и только Джехён непонимающе уставился на друзей. — А этот Юта… — Один из самых известных эльфов всего магического мира. Храбрый воин, что словно лев сражался за правителя леса, когда войска Тао ворвались в деревню. Среди эльфов, да и не только, о нём ходит множество легенд. Но разве его не закололи во время поединка? Говорят, он сражался с Тао один на один, но колдун оказался хитрее. Говорят, что родная сестра правителя предала свою семью, убила собственного брата и сбежала с колдуном, а Юта, истекая кровью, до последнего находился рядом с телом правителя в замке, что был охвачен огнём, — ответил с восхищением Джисон. — Неужели он выжил? Как? Почему прятался, ведь появись он, многие народы леса присоединились бы к нему. — Вот чего не знаю, того не знаю, — пожал плечами Чэнлэ. — Он не любит говорить на эту тему, да вообще из него в последнее время слово не вытянешь. Так что вам понадобиться упорство и терпение. — Прорвемся, — ответил Джехён, а потом бросил взгляд на второй этаж. — Пойду, посмотрю, как он там. — Иди, и вы идите, — сказал Ренджун, посмотрев на Сычёна и Джисона. — Набирайтесь сил.       Парни закивали, разбредаясь по замку, Ренджун проводил их взглядом, а потом опустил голову на плечо Чэнлэ. — Знаешь, этот волчонок что-то знает, — хмыкнул маг, обнимая демона сильнее и касаясь губами его макушки. Волосы вновь стали чёрными, а кожа прохладней, больше не причиняя боли. — О чём ты? — спросил Джун, не открывая глаз. — Ты бы видел, как он побледнел, когда я упомянул Накамото. Что ты знаешь об этом мальчишке? — Он сын вожака северной стаи, — задумчиво сказал демон. — Не обладает никакими магическими силами, кроме способности обращаться, за что всю свою жизнь считался изгоем. Убегая от погони, упал в овраг, повредив ногу, там его и нашли Джехён с Хэчаном. Считал их семьей и проводил всё свободное время с ними, раздражая стаю. Его братья, которым не давала покоя его счастливая улыбка, напали на деревню, но всё свалили на вампира и его дружка. Отец пригрозил сыну, поставил ультиматум: или стая, или связи, порочащие оборотня. Сычён выбрал друзей, как лев сражался против взрослых волков, отбившись, он бежал к замку, но Джехён и Хэчан ушли, посчитав, что так для оборотня будет лучше. Сычён залечивал свои раны в замке, а потом нашел меня. Он очень хороший, добрый мальчишка, но слегка запуганный, а в его глазах целое море.       Чэнлэ задумчиво свел брови, реакция младшего на имя Юты казалась ему странной. Неужто Накомото внушал юному оборотню страх? Почему? Маг вспомнил глаза эльфа, что сверкали, когда он брал в руки клинок. Эльф стал жестоким, он не верил никому. Чэнлэ был знаком с ним до военных времён, поэтому старший впустил его в свои владения, хотя предупредил, что не намерен вести долгие беседы. На все вопросы он лишь скалился, так и не давая определенного ответа. Интересно, а что бы он сделал, забреди юный волк на его территории?       Джехён осторожно открыл дверь комнаты, нерешительно сжимая ручку. Имел ли он право быть тут сейчас, ведь именно по его вине этот ребёнок сейчас без сил лежит на кровати? Красная чёлка спадает на глаза, веки плотно сомкнуты, а губы слегка приоткрыты. Хэчан крепко сжимает пальцами одеяло, костяшки побелели от напряжения, даже во сне этот ребёнок чего-то боится. Не его ли?       Вампир всё-таки сделал шаг, закрывая за собой дверь, и несмело подошёл к кровати. Внутри было смятение, а глаза бегали по лицу младшего, наконец, замечая, что он, действительно, очень похож на Тэёна. Мягкие, ещё детские черты лица. Как он мог быть таким слепым? Почему сердце не почувствовало, что рядом был родной человек? Да, Джехён всегда считал Хэчана близким, да, он любил его, но никогда не подозревал, что должен благодарить небеса за это чудо, что почти всегда находилось рядом. Джехён вспомнил, как жался к нему младший, когда было особенно страшно, вспомнил, как смеялся над его трусостью, как ставил ему в укор его излишнюю впечатлительность, забывая о том, что Хэчан вырос в одиночестве. Он не любил рассказывать о своём детстве, о своих родителях, и часто повторял, что его единственная семья — это Чон Джехён. Позже он причислил к ней и Сычёна. Сколько раз вампир ловил на себе тоскливый взгляд младшего, что нервно отворачивался, когда понимал, что был пойман. На все вопросы он лишь улыбался и тихо отвечал, что скучает. — Но я же рядом? — удивлялся всегда Джехён. — Я всегда скучаю по тебе, — смущённо отвечал младший, а потом переводил тему.       Теперь Джехён понимал, почему младший скучал. Он хотел, чтобы иногда его просто обняли, подбодрили, а Джехён же считал себя выше всего этого. Он считал, что Хэчан должен взрослеть, ведь времена сейчас неспокойные и любое мгновение может стать для них последним. Он думал о том, что однажды их пути разойдутся, он даже не думал о том, что для младшего был целым миром.       Джехён опустился на край кровати, касаясь рукой сжатых ладоней Хэчана и осторожно разжимая его пальцы, что тут же крепко сжали его руку. Вампир склонился, касаясь губами нежной кожи, а потом лёг рядом с младшим, обнимая. Хэчан был холодным, именно сейчас Джехён начал осознавать, как много драконьего было в этом ребёнке.       Младший прижался сильнее, а Джехён свободной рукой гладил его по голове. Сейчас, ощущая близость этого мальчишки Чон чувствовал себя самым счастливым человеком на земле. Хэчан заворочался и открыл глаза. — Я умер, да? — шепнул он. — Говорят, что только в Раю мечты сбываются. — Прости меня, — коснулся губами лба младшего Джехён. — Я был таким слепым. — Ничего страшного, — улыбнулся Хэчан, устраиваясь на груди старшего. — Главное, что теперь ты рядом. Можно?..       Младший смущенно отвел взгляд. — Можно я буду называть тебя отцом? Я так долго хотел это сделать, но всё не мог набраться смелости. Мне казалось, что расскажи я всё тебе, ты исчезнешь. Глупо, согласен, но я так долго искал тебя, не чтобы так просто потерять. — Ты можешь называть меня так, как тебе нравится. Мы же всегда были семьей, разве я смог бы отвернуться от тебя, если бы знал, что ты плод столь огромной любви? Тэён был, есть и останется моим сердцем. Я так рад, что у этой любви появилось такое прекрасное продолжение. Прости, что причинил тебе столько боли. Я… — Давай закроем эту тему, — сказал младший. — Теперь же мы не расстанемся никогда?       Джехён прикусил губу. Он и сам не хотел расставаться с младшим, но ради его безопасности им нужно было разделиться. Дракон заметил нерешительность старшего и приподнялся, пытаясь заглянуть в глаза, которые Чон прятал за длинной светлой челкой. — Ты не умеешь врать, — сказал младший. — Что произошло?       Джехён утянул младшего обратно в свои объятия и накрыл его одеялом, Хэчан опустил голову на грудь старшего, вслушиваясь размеренное дыхание и отдаленное биение сердца. — Завтра нам придется ненадолго расстаться, — выдохнув, сказал Чон. — Ты же не собираешься… — попытался подняться дракон, но был блокирован рукой старшего. — Успокойся, — заглянул сыну в глаза Джехён. — Я не собираюсь умирать, в ближайшее время точно. Я должен освободить свое сердце из плена. Я должен вернуть тебе полноценную семью, пусть немного странную, но любящую. Для этого у нас только один путь… — Снова созвать священный союз. Я слышал, о чем говорил Ренджун. Дракон снова должен объединить магов. — Но этих магов сначала нужно собрать в одном месте. И если Чэнлэ, Джено, Тэиль и загадочный маг леса, что появился сегодня, согласны объединиться, то остаются два колдуна о которых нам практически ничего не известно. Со Ёнхо заперся в своем мире, оградившись от всех, а маг воздуха ещё не проявил себя и, признаться честно, мы даже не знаем, где его искать. Ренджун предложил разделиться. Они с Чэнлэ направятся на поиски мага. Я, Джисон и Сычён отправимся к Ёнхо, где нас будут ждать маг огня и леса, а ты… — Только не оставляйте меня дома, — взмолился Хэчан. — Я готов выдвигаться в путь прямо сейчас, я… — Тао сегодня впервые узнал о тебе и твоей силе, и теперь ты — цель колдуна.       Хэчан вздрогнул, а Джехен погладил его по голове, успокаивая: — Он не знает, как ты выглядишь и как тебя найти, но он понял, что ты где-то рядом с Ренджуном. Тебе нельзя оставаться с теми, кто близок с демоном, потому что через любого из нас он может выйти на тебя. — И что я должен сделать? — грустно спросил младший. Ему не хотелось расставаться с друзьями, а тем более с только что приобретенным отцом. Он ведь ещё столько ему не рассказал, столько не сделал. Даже толком не обнял. Не так, как обычно, а по-настоящему, вложив всю любовь и благодарность. — Сейчас Джено, сын Тао, и маг леса направляются к Великому морю. Их путь лежит через земли гоблинов и леприконов, в то время Тао отправил за ними отряд, чтобы избавиться от восставших. Руководит отрядом демон, его зовут Марк, его стихия — воздух. Марк близкий друг Джено, Тэиля и Тэёна, поэтому он, используя свою власть, ведёт отряд в противоположную сторону. Сейчас они, возможно, приближаются к землям друидов. Ты должен найти их и предложить свою помощь. Вы должны, объединившись, водить Тао за нос столько, сколько сможете. Ваше задание — защитить магов, что соберутся у Ёнхо. Будет трудно, ведь Тао не позволит долго пудрить себе мозги. Но вы должны как можно дольше отвлекать его внимание от подводного мира. — А этот Марк знает, кто я? — спросил дракон, посмотрев на старшего. — Нет, мы не успели связаться с ним. Хорборон мертв, а Тэиль брошен в темницу. Тебе придется самому завоевывать доверие демона, но я верю в тебя. Ты позаимствовал лучшие качества своих родителей. — Спасибо хоть на этом, — хмыкнул младший. — А теперь спи, тебе понадобятся силы, — сказал Джехён, улыбаясь. — Я буду переживать за тебя, впервые отпускаю тебя куда-то одного. — Пока ты веришь в меня, я готов свернуть горы. — Верю, — кивнул Джехён, подув на пламя свечи, что была установлена у кровати. Комната погрузилась во тьму. Дракон немного поворочался, а потом засопел, согревая шею старшего теплым дыханием. Джехён смотрел на него и думал. Думал о том, как он много упустил. Он не видел, как этот мальчишка появился на свет, не видел, как он сделал первый шаг, сказал первое слово, он помнил большие глаза, что смотрели на него сквозь пелену слёз. Маленький, чумазый, продрогший, голодный. Вампир пожалел его, не понимая, почему этот ребёнок смотрит на него, словно на божество. Он помнил, как маленькие ручки потянулись к нему, как крепко обняли, как ребёнок молил его не прогонять, Джехён не хотел ни к кому привязываться, но почему-то сдался, и теперь с ужасом думал о том, что бы было, если бы он оставил Хэчана там одного, бросил на произвол судьбы. Выжил бы этот ребёнок в войне, была бы у них возможность спастись?       Чон попытался отогнать мрачные мысли, крепче обнимая уснувшего сына. Хэчан очень вырос с тех пор, но для Джехёна он навсегда останется ребёнком. Любимым ребёнком, что нуждается в нём.       Лунный свет из окна осветил тумбочку, Джехён заметил на ней резной медальон, он помнил его. Он подарил его Ли незадолго до трагических событий. Два портрета, словно две вечности переплелись между собой позолоченными нитями. Он никогда не видел его у младшего, видимо, Хэчан очень дорожил этой вещицей, скрывая от посторонних глаз, ведь она была его единственной связью с родителями.       Чон закрыл глаза, представляя улыбающееся лицо Тэёна, он бы выглядел прекрасно с ребёнком на руках. Как же, наверное, ему тяжело было уходить, ведь если Джехён даже не подозревал о сыне, Ли чувствовал своего ребёнка все эти годы. Уже засыпая, где-то на задворках сознания, Джехён услышал тихий шепот: — Я всегда рядом с вами, — дрожащим немного охрипшим, но таким родным голосом.       Сычён сидел на своей кровати и, не моргая, смотрел в одну точку. Джисон рядом уже видел десятый сон, а волку не спалось. В голове мелькали все события прошедшего дня, чувства разрывали на части. Боль, злость, страх, любовь, преданность, дружба — всё смешалось. План Ренджуна был логичным, но его исполнение. Сычён сглотнул, а по телу пробежала волна мурашек, потому что он ещё помнил тот ледяной взгляд эльфа, что встретил его тогда посреди леса.       Накамото Юта внушал ужас. Казалось бы, эльфы — миролюбивый народ, но не тогда, когда враг угрожает их дому. Острые мечи, меткие стрелы — оружие смерти для тех, кто посягнет на их безопасность.       Тао застал эльфов врасплох, поэтому победил. Никто не ожидал такого предательства от принцессы. Войска Тао напали, когда лесные жители праздновали рождение юного наследника трона. Собрались многие, чтобы поздравить Накамото с рождением сына. Верховные маги леса должны были даровать малышу свою защиту, а получилось… Убили всех. На глазах Юты Тао убил его жену и наследника.       Из разговоров, ходивших по лесу, Сычён слышал, что брак между Ютой и принцессой фей был обговорен заранее. Правители хотели укрепить единение наций. Говорили, что принцесса была влюблена в другого, а Юта… Юта привык подчиняться воле старших. Со временем супруги смогли стать хорошими друзьями, но не смотря на появление наследника, любовью там и не пахло.       Накамото сражался, как зверь, потому что терять ему было нечего, а Тао лишь смеялся, избавляясь от одного за другим. Кровью пропитались земли эльфов, огнём полыхал лес.       О том, что в их лесу поселился чужак, Сычён услышал, когда в очередной раз столкнулся со своими братьями в лесу. Джехён и Хэчан не возвращались, сердце обливалось кровью, хотелось со всем покончить разом, но словно из ниоткуда появился крепкий мужчина, что разогнал нападавших на Сычёна острым клинком. — Ты кто такой? — обернулся на волка мужчина. — Почему они нападают на тебя?       Дун растерялся: на него смотрели большие глаза цвета льда, светлая челка спадала на лоб, бледная кожа и острые скулы. Образ был необычным, Сычён ещё не встречал никого похожего в этих краях. На мужчине была широкая белая рубаха и темные штаны. Его голые ступни были слегка изодраны, но он даже не обращал внимания на запекшуюся на них кровь. — Ты что, глухой? — спросил незнакомец, откидывая чёлку в сторону. — Ты откуда такой взялся? — Я… — прохрипел Сычён, но тут же замолк, потому что из кустов выскочил огромный волк и набросился на спасителя. Мужчина резко развернулся, его острый клинок по рукоять вошел в тело зверя, а потом полоснул по туше, отбрасывая бездыханное тело в сторону. Руки эльфа были в крови, а губы тронул оскал. Он выглядел, как безумный сейчас, и Сычёну было очень страшно. — Уходи, — сказал мужчина, прислушиваясь. — Сейчас их здесь будет больше.       Сычён не мог пошевелиться, глядя с какой ловкостью старший запрыгивает на близлежащее дерево, его зубы сжимают окровавленный кинжал, пока он ловко карабкается по веткам, высматривая врага. — Тебе, что жить надоело? — прорычал на волка Накамото. — Уходи, и больше не появляйся здесь, теперь это моя территория. Я убью любого, кто пересечёт границу.       Из кустов начали появляться волки, но они даже не смотрели в сторону Сычёна, что медленно пятился в сторону замка. Он видел то, как эльф умело орудовал ножом, видел, как падали один за другим воины его стаи, видел, как сверкали ненавистью ледяные глаза, а оскал на пухлых губах заставлял мурашки бежать быстрее. В тот миг именно Накамото был зверем, именно он был победителем.       Сычён ещё долго видел в кошмарах тот день, кровь на руках эльфа, его холодный взгляд и грозный голос, повторявший о том, что предатели должны умереть. Юта ненавидел оборотней, потому что они не явились на его зов в день битвы, они позволили колдуну захватить мир, а некоторые и вовсе перешли на его сторону.       Сейчас встреча с Накамото была для Дуна словно весточка из тех времен, он видел с каким восхищением рассказывал о подвигах эльфа Джисон: для младшего он был героем. Джехён ничего не знал о предводителе эльфов, поэтому для него Юта был загадкой, а вот что думал о нем Сычён?       Хмурый лесник, хладнокровный убийца, безутешный отец, великий воин — кем был Накамото Юта на самом деле, что таилось за льдом этих глаз? Люди, знавшие его ранее, восхваляли его доброту и благородство. Но ведь в тот день Дун увидел совсем не это, хотя Юта позволил ему уйти, прогнал его обидчиков, но в то же время намекнул, что если они встретятся снова, он медлить не будет.       Волк поёжился, представляя, как холодное лезвие клинка коснётся его кожи, фантазии рисовали слишком чёткие картинки. Юта был слишком близко, его грудь прижималась к спине Сычёна, одна рука крепко перехватывала его за талию, а вторая крепко сжимала кинжал, что был нацелен на сонную артерию. Горячее дыхание обжигало кожу, а тихий шёпот разрывал сознание. — Я, кажется, предупреждал, — стальным голосом по перепонкам.       Сычён вздрогнул, хватаясь руками за горло и в панике оглядываясь. Сердце билось в груди и было очень страшно. Чэнлэ сказал, что нужно добиться доверия эльфа. Но как же быть, если тот никому не доверял? Для него все были врагами.       Волк осторожно слез с кровати и подошел к окну, луна осветила всё вокруг мрачным светом. Дым всё ещё стелился по земле, но был слаб. К утру, возможно, он и вовсе рассеется. Интересно, Накамото тоже обнаружили или он успел скрыться? Что если в лесной избушке их уже никто не ждет?       Вороны кружили над поселком. Сычён знал, что птицы охраняют немагическое население. Это был последний приказ Харборона. Интересно, какого это, потерять своего правителя, того, чьи приказы были для тебя смыслом жизни? Сычён всегда был сам по себе, потом с Дже и Чаном. Он не был предан ни одному из кланов, он даже к магическому населению может отнести себя с большой натяжкой. Да, у него была угольно-черная шерсть и зеленые глаза. Иногда он ходил на четырех лапах, а в детстве любил играть с собственным хвостом, на этом его особенности заканчивались, хотя бабушка всегда повторяла ему о том, что он особенный. Он не такой как все, он поймет своё предназначение, когда встретит правильного человека, но на все вопросы волчонка о предназначении улыбалась и молчала. Лишь иногда с ее губ срывалось ласковое: «Тебе дано стать началом новой нации, сынок».       Сейчас Сычён бы посмеялся ей в ответ, что за новая нация? Почему именно он послужит её началом? Хотя, если задуматься, каждый из них, тех, кто стремится к миру, последний представитель своего народа. Каждый из них новая нация. Тэён создал новое поколение драконов. Они стали более могущественными, объединив стихии. Неужели и Сычёну дана возможность усовершенствовать оборотней? Вот только для этого нужно найти себе пару, а кому он такой размазня нужен?       Внутри стало пусто и одиноко. Он вспомнил, как отец постоянно упрекал его за слабость, а бабушка защищала. Сычён не помнил матери, потому что она умерла, подарив ему жизнь, за это отец ненавидел его ещё больше. Бабушка укачивала ребёнка в своих объятиях и пела о далёких землях, о других мирах, о свете, что наполнял души нуждающихся. Она знала всё наперед, когда отпускала его на встречу жизни. — Твои друзья станут тебе надежной опорой. Будет больно, но ты все выдержишь. Там, где небо встречается с землей, а вода горит ярким пламенем, ты поймешь своё предназначение, а до этого береги себя, малыш.       Сычён помнил солёные слёзы на щеках родного человека и тёмный лес, что вывел его к новой жизни.       Волк вздохнул, обнимая себя руками, а потом направился в сторону кровати. Джисон чему-то улыбался во сне, захотелось улыбнуться в ответ. У них всё будет хорошо. Обязательно. Бабушка никогда не обманывала юного волка.