***
— Мам, скоро мы прилетим? — Жалобно протянул Тёма, деланно откидывая голову на спинку сидения, изображая вселенское страдание. Диана вздохнула, потирая переносицу. Сын не отличался терпением, впрочем, как и она в его возрасте. — Уже скоро, осталось всего часок потерпеть, — устало произнесла Арбенина, прикрывая глаза. Мартиша сидела по правую руку от нее и внимательно читала книгу с планшета. Челка спадала на лоб, взгляд блуждал по строчкам. Она читала внимательно, стараясь не отвлекаться. Диана гордилась тем, что привила своим детям любовь к чтению. И то, как они стремительно поглощали книги их скромной библиотеки, всегда неизменно прибегая к ней, чтобы рассказать, что же нового они узнали, вызывало в ней почти детский восторг. Сама она с трудом бралась за новые книги, а, начиная, часто не дочитывала из-за разъездов и концертов, так как времени между чеками и самолетами оставалось только на крепкий сон. — А где плеер? — устало вздохнул сын, ерзая на месте. — Можно мне музыку послушать? — Плеер сдали в багаж, — вздохнула Диана, натягивая плед повыше на шею, — потерпи, мы скоро прилетим уже… — Возьми мой, — тихонько сказала Асет и через спинку кресла спереди отдала вмиг забывшему грусть Артёму свой плеер и наушники. Тот лучезарно улыбнулся. — Спасибо! — Не за что. Диана нахмурилась. Они с Асет всё ещё не разговаривали. Внешне она казалась совершенно спокойной, но её нежелание открыто смотреть на Диану, нарочито небрежные ответы и старательное игнорирование простых просьб с самого утра всё больше настораживало. Ну, хотя бы Артёма удалось занять на ближайший час. Арбенина поудобней устроилась в кресле, прикрыв глаза, пока самолет подлетал к аэропорту. За бортом наступал новый день и Диана, зная, что смена часовых поясов не даст ей передышки после перелета, вознамерилась подремать хотя бы полчаса…***
И уже оказавшись у въезда в аэропорт, когда они, сидя на чемоданах и жмурясь от яркого солнышка, ждали такси, Диана не желая терпеть неприятного молчания Асет больше ни минуты, отвела её чуть в сторону и, схватив за плечо, уверенно спросила: — Что происходит? — Ничего, —ровно ответила девушка, отворачиваясь от Дианы, — Что-то не так? — Не притворяйся. Есть что сказать — говори. Бойкоты твои мне нахер не сдались, мы приехали отдыхать. — Убери руку, больно, — проговорила Ася и Диана отпустила её плечо, которое до этого с силой сжала пальцами, — никаких бойкотов, просто не о чем говорить. — Вот как, — Арбенина вздохнула, — зачем поехала тогда? Асет опустила голову. Она не желала ничего объяснять. Все их отношения давно скатились в тартарары, она упорно пыталась делать вид, что не понимает этого, и последние полгода это даже получалось. Но когда её внезапно попросили съехать из дома, аргументируя это отсутствием смысла, да еще и с требованием оставить должность в группе, немая обида ожила в сердце. Она испытывала откровенное разочарование и не желала делиться этим с Дианой, которая, очевидно, не интересовалась ее чувствами уже довольно долгое время. — Я хотела провести время с Артёмом и Мартой, пока ещё могу, — уверенно произнесла брюнетка и подняла глаза. Диана вдруг отступила. В этой суматохе решений она не подумала о том, что Ася тоже привязана к детям, — не волнуйся, к концу декабря ты меня уже не увидишь. — О, чёрт, — едва слышно выдохнула Диана, отступая на шаг, — прости, я не то подумала… Диана повела плечом. Она понимала, что повела себя неразумно, но сердце подсказывало ей, что с Асет давно уже пора было всё заканчивать. Обоюдные притворства никому не принесут пользы, любви между ними нет, а опостылевший быт и редкий секс для разрядки — вовсе противно и откровенно лениво. Диана поспешно извинялась за резкость, смягчила тон и предложила спокойно провести вместе последний отпуск, но Асет ее даже не слушала. Они молча вернулись к близнецам и в таком же тяжелом молчании доехали до отеля.***
Диана, выйдя из душа, в белом отельном халате, взялась за свой телефон, укладываясь на широкую кровать, укрытую кофейного цвета покрывалом. Асет переодела просторную футболку и застегнула спортивную сумку. За окнами солнышко играло несмелыми лучами, туда-сюда сновали машины. Окна их номера на четвертом этаже аккурат выходили на шоссе. В соседней комнате смеялись дети и казалось, что всё сейчас — идеально. Идеальный семейный отдых. Любой пронырливый фотограф, встреть он их здесь случайно, выиграл бы круглую сумму за статью о семейной идиллии Арбениной и её близнецов. Вот только сама Арбенина сейчас — как никогда далеко, в своих мыслях, а счастливые в своем маленьком мире близнецы еще не знают, что их семью ждут перемены… Асет тяжело вздохнула, отворачиваясь к окну. Тёплая погода и близость океана вовсе не греют, когда от человека, с которым ты прожил не один год и прошел не один круг ада, разит таким смертельно-безразличным холодом. Женщина замерла и посмотрела на Диану. Когда-то такую близкую ей Диану, с мокрыми после душа волосами, в одном халате. Асет вдруг ощутила себя неимоверно далеко, понимая, что никогда больше не подойдет к ней близко. А вся это история со Светланой, и Питером, и то, что Гайрабекова, переступив через собственную гордость и непризнанную ревность, исполнила Дианину просьбу искать врачей для сына Сургановой, лишь показало ей ясно и четко, что всё, что было между ними до этой поездки уже не имеет шанса на жизнь. Вся обида и горечь за всё, что между ними произошло, вдруг нахлынула на неё и она совершила роковую ошибку, которая окончательно поставила точку между ними и убила все шансы на сколько-нибудь тихое расставание. — Диана. Арбенина нехотя оторвалась от экрана и повернула голову с девушке. — А? — Я тебе не говорила, но два дня назад мне звонила Сурганова. Диана сначала будто бы не поняла о чем речь, но осознание пришло буквально через пару секунд. — Что? Асет вздохнула, пытаясь унять дрожь. Смелость покинула её, уступая место страху. Она знала, какой Диана бывает в гневе, и ей не хотелось сейчас скандала, но это необходимо было сказать. — Мне позвонила Сурганова. По поводу того парня, Максима. Диана медленно отложила телефон и не отводя зеленых глаз от Асет, поднялась с постели. Внимательность во взгляде уступала холодной злости. — Так. И какого черта я узнаю только сейчас? — Я решила не говорить, — твердо произнесла Гайрабекова, удивляясь, что голос её не дрожит. Диана остановилась напротив нее, — подумала, что это неважно. — Неважно?! — Арбенина поперхнулась воздухом, вовремя понизив тон, чтобы не растревожить детей в соседней комнате. — Какого хрена, ты же знаешь их ситуацию! — Знаю, — кивнула брюнетка и сжала руки в кулаки, — думаю, тебе стоит позвонить ей. — Да? Думаешь, значит? Ты, оказывается, умеешь думать?! — прошипела Диана, в глазах ее читалась ярость, она стояла, словно готовая ударить женщину. Та замерла на месте. Удар был бы ожидаем. — Я не стану извиняться, — выговорила Ася, нервно сглотнув, — после Питера ты была сама не своя, не говоря уж о том, что ты решила расстаться, и я не хотела, чтобы она влияла на что-то ещё. — Света тут не причём, — рыкнула Диана, со всей силы сдерживаясь, чтобы не отвесить Гайрабековой пощечину, — у неё в семье беда, я ездила туда, чтобы помочь им. — Не держи меня за дуру, пожалуйста, — хмыкнула Ася, обретя силу голоса. Внезапно она поняла, что ничего не боится. Раз уж ставить точки, то во всех вопросах, — история с их сыном, я помню, но ты зачем меня приплела сюда? Заставила искать информацию, людей, а сама там, на пару с Сургановой, вдруг решила, что больше меня не любишь? Диана фыркнула. Как все нелепо. — Ничего такого не было, — произнесла Арбенина, пытаясь дышать ровно, — я говорила с ней, но речь не шла о тебе. — А о чём же? Диана прикрыла глаза. Она не могла поверить в то, что Асет, ведомая обидой за законченные бессмысленные отношения, вдруг решила мстить, утаивая информацию от Дианы. Она ведь в курсе, что произошло, как можно было так поступить? — Это неважно. А если важно, то тебя не касается. И решение о том, что нам пора это закончить, я приняла ещё до отъезда в Питер. Ты знаешь, что между нами давно не осталось ничего, что стоило бы сохранить. — Вот так! — Асет произнесла это слишком громко, но Диана резко кивнула на соседнюю дверь, призывая говорить тише. Та предусмотрительно понизила тон. — А отчего же ты сказала только сейчас? — Так, всё, хватит, — Диана отошла на пару шагов, запуская руку в волосы. Внезапно в номере стало жарко, — зачем звонила Света? — Спроси у нее сама, — выговорила Асет и опустилась в кресло у стены, отворачиваясь к окну, — я вам не посредник, чтобы передавать через меня послания. — Да что же ты творишь, — выдохнула Динка, судорожно пытаясь понять, сможет ли она отсюда дозвониться сейчас до Светки, — у нее ребенок умирает, понимаешь ты это?! Я ездила к ним, чтобы помочь человеку. И ты знала, как это важно для меня. Какие могут быть отношения, если тебе плевать настолько, что ты даже сообщить о звонках мне не соизволила! — Мне не плевать, — вздохнула Асет, поглядывая на дверь соседней комнаты. Дети подозрительно притихли. «Слушают» — пронеслось в голове, — но я не обязана быть вашим связистом. Я уже помогла один раз, в итоге ты вышвырнула меня из своей жизни, как ненужный хлам. Теперь — разбирайся сама. — Поэтому мы и расстаемся, — произнесла Диана, роясь в своём рюкзаке в поисках приличной рубашки. Ей срочно надо было на воздух, — потому что я разберусь сама. Вернемся в Москву, ты съезжаешь. Асет лишь усмехнулась, но ничего не сказала. Дверь соседней комнаты тихо скрипнула в тишине. Диана повернула голову на звук. Они слышали. Предстоит разговор. Но потом, всё это потом. Сейчас — Светка…