Куырдак с картошкой

— Юрка, — сказала Мила, подкравшись сзади и заглядывая через Юрино плечо в его телефон. Где Отабек писал свое время прилета. Которое завтра, охуеть. — Чего тебе? — Юра обернулся, закрывая экран рукой. Нечего глазеть тут. — Привет. Юра вздохнул. Почему всем так надо к нему прицепиться. — Мы уже виделись. Ты что-то хотела? На Милку сильно злиться не получалось. Она хоть и сама себе на уме, но бесила все равно меньше Виктора, например. — Тут такое дело, — начала Мила таким тоном, что сразу стало понятно: ей что-то надо. — Мама передала мне вещи с дядей, который в Питере проездом, очень надо забрать. Я сама не дотяну. Юра беспомощно оглянулся. Неужели больше некому, а как же Милины хоккеисты, которые лучшие друзья, но, если честно, не совсем друзья? — У меня так-то свои дела есть, — попытался протестовать Юра, уже зная, что согласится. Мила, как и он сам, была из понаехавших специально ради Якова как самого лучшего тренера в округе. Уж Юре-то не знать, как некруто оказаться в чужом городе без никого. Дедушка же тоже не сразу с ним переехал. — Юрка, ну пожалуйста, — Мила нацепила на лицо сложное выражение и стала дергать воротник своей мастерки. — Очень надо, я разве часто тебя о чем-то прошу? Юра опять вздохнул. — А Гошка где? — предпринял последнюю попытку уже просто для проформы. — А Гошка с Леной со своей. Ну так что? — А это недолго? — а то меня Отабек в скайпе вечером ждет, подумал, но, конечно, не сказал. — Я знала, что ты не откажешь, — повеселела Мила. — С меня шоколадка. — Вот уж не надо! — Юра вздрогнул. — Мне за это Лилия башку снесет. Оставь себе. — Спасибо, Юрка, — Мила— о ужас — чмокнула его в щеку и, нацепив на коньки чехлы, пошла к раздевалкам. Юра поморщился и потер щеку рукавом. Ну вот, а только подумал, что Милка лучше Виктора. Тот хоть слюнявить не лезет. Еще раз посмотрел на время прилета Отабека. Так, надо убраться в квартире и предупредить дедушку, во сколько они придут. И сказать кошке, чтобы не рычала и не лезла драться, как в тот раз, когда в гости явилась сладкая парочка. Уже завтра, надо же. А я совсем не готов. Вернее, ходить-гулять по Питеру готов, смотреть телек вместе тоже и куырдак готовить, а к тому, что Отабек, который теперь не просто друг, а друг, в которого я очень тупо и не вовремя втрескался, будет тут и не дай бог он что-то заподозрит! Тогда все. Конец, пиздец и жопа. Юра принялся бесцельно кружить по льду. Яков уже ушел и орать было некому, а Виктор пытался научить Кацудона прыгать сальхов не так убого, как сейчас и в кои-то веки ни к кому не лез. Ничего, это ненадолго, успокаивал себя Юра. Я же не то, чтобы эталон терпения, эта хрень с бестолковой и безответной, как обычно, влюбленностью скоро надоест и все будет как раньше. Может это и не влюбленность никакая, а так.

***

Милины сумки оказались неподъемными и Юра заебался, пока тащил их только к маршрутке. Сама Милка шла сзади, точно так же запыхавшись и причитала, мол, для чего ей сколько всего. — И правда, — сказал Юра, когда они уселись, — что там вообще? — Ну знаешь, — туманно ответила Мила. — Всякое. Класс, подумал Юра, я, может, имею право знать. Чуть спину не надорвал этим всяким. Но спорить было слишком лениво, хотелось поскорее доехать до Милкиного дома, занести ее добро в подъезд, а потом снова маршрутка — и скайп с Отабеком. — К тебе, я слышала, Алтын приезжает, — вдруг сказал Мила непринужденно, поглядывая из-под рыжей челки. — Кто распиздел, Гошка или Виктор? — спросил Юра грустно и без особого энтузиазма. Какая уже разница, если послезавтра они с Отабеком придут вместе на тренировку и все и так узнают, что Герой Казахстана приехал. Чего только стоило уговорить Якова пустить Отабека на их каток, Юра, не майся дурью, дружба дружбой, а он твой соперник, и Виктора, и Кацуки и даже Гошкин, будь он неладен со своими крыльями. Нельзя врагам карты раскрывать. Но когда Юра перестал орать в ответ и даже использовал тяжелую артиллерию в виде слова «пожалуйста», взгляд Якова немного потеплел. А у Лилии, кстати, он вроде как даже не холодел. Насквозь видит потому что, Юра давно это подозревал. — Гошка, — ответила Мила и поежилась. В маршрутке стоял дубак и у Юры мерзли пальцы на ногах. — А че это он к тебе? Так, подумал Юра. Что-то тут нечисто. — Ну в гости, давно не виделись. А что? — ответил он, сам себе удивляясь, что еще не начал рычать и материться, как обычно. — Да так, — Мила отвернулась к окну. Потом повернулась обратно. — А вы с ним друзья, или… Что-то большее? Юра замер. Это она так интересуется, есть ли у Отабека… партнер? Чтобы что? Блять. — Друзья мы! — Юра попытался быть спокойным. — Дружим, — сказал он еще на всякий случай. — А что такое? Так, ну окей. Мила подкатит к Отабеку, когда он будет тут и очень вероятно, что она ему понравится тоже. Милка прикольная, красивая и хорошо катается. А я мелкий и ору на людей. И целоваться даже не умею, куда уж мне. И будут они вместе тусоваться, и тогда зачем ему будет нужен такой хреновый друг как я. И ладненько. Юра очнулся только когда телефон в новеньком леопардовом чехле жестоко врезался ему в руку. Так и сломать недолго. Маршрутку занесло на повороте и Юра чуть не вывалился в проход. — Да ничего, интересно просто стало, — сказала Мила и пожала плечами. Ну и все, подумал Юра. Потом вдохнул побольше ледяного воздуха, закашлялся и спросил: — Он тебе нравится, что ли? И уж чего он не ожидал, так этого того, что Мила начнет ржать, уткнувшись покрасневшим от холода носом в ладони. — И чего ты? — надулся он. Подождал. — Я просто спросил. — Юр, ну ум есть? — Мила все еще улыбалась. — У тебя ж все на лице написано. Как там у тебя все в башке происходит. Мне просто любопытно стало, потому что Алтын вроде как первый, кого ты к себе подпустил и он на тебя хорошо влияет. Ты стал не такой вредный, это все заметили, — она перевела дух. Юра слушал, боясь пошевелиться. — Злишься и орешь в основном только по делу. И еще в Испании тогда, — Мила поерзала и уселась поудобнее, — вы как только познакомились… Ну, ты вот всегда с таким грозным лицом катаешься, будто мечтаешь кому-то прописать, еще с малых лет такой, а как с Алтыном закорешился, так и Агапе это проявилось и все сразу. А щас что было? Я просто спросила, а ты что? Заревновал, да, Юрка? Мила потянулась потрепать его волосы, но Юра отшатнулся. — Пиздец, — прокомментировал он. Это же катастрофа, подумал. Виктор то же самое сказал. Что по мне все видно. И Лилии тоже, только ей и говорить не надо ничего. А кому еще видно? Отабеку, может? Щас пока нет, через вебку не особо че разглядишь, а вот завтра… Милка хитро прищурилась. — Я права, да? Не парься, я никому не скажу. Тем, кто не знает, по крайней мере, — сказала она и лицо сделала такое честное-невинное. Как Аленка с шоколадки. — Вот уж спасибо, — пробубнил ошарашенный Юра. А что толку отпираться, если всем все понятно. Кроме меня самого, походу. Больше, чем друг, значит. Это типа еще круче, чем просто друг. Это когда не как, когда друзей может быть несколько или даже много, у Отабека же много друзей в этой его Алмате, а когда только он у меня и только я — у него. Ну, в этом самом больше-чем-дружественном плане. Это, конечно, да. И вещи всякие делать можно. Как те, что мне снились. А мне бы этого хотелось вообще? — Ты чего взгрустнул, — Мила все-таки потрепала Юру по волосам. — Это ж хорошо, когда так. Когда не кто попало, а реально хороший человек. Он знает? — Ты че? — мгновенно вскинулся Юра. — Я ж не совсем ебанулся пока. Чтобы все по пизде пошло? Так оно и без того уже, видишь? — Да ладно тебе, Юрка! Он соулмейт твой, я точно тебе говорю. Юра нервно засмеялся. И эта туда же, ну что такое. Если б он был моим соулмейтом, я бы уже начал видеть какие-то знаки, не? И он тоже. Может, намек бы сделал какой. А так — нихуя. — Ага, два раза соулмейт. Милка, все, ты задрала. Мила уже его не слушала, потому что доставала свое имущество из-под сидения. — Спасибо, Юрка, — сказала она, прощаясь, когда они выгрузили все барахло и оттащили его к подъезду. Потом посмотрела на его несчастное ебало и добавила, что все будет хорошо. — Ага, — ответил Юра и сел в обратную маршрутку. Хорошо, подумал он, ладно. Допустим, мне бы и правда этого хотелось. Ну, чтобы больше-чем-друзья с Отабеком. Не просто молча наблюдать и ныть самому себе, а чтобы и он тоже… Был… Ну. Мало мне дружбы, короче. И что тогда это значит? Что это типа не ошибка? А реально типа желание быть с ним? Вот прям с ним-с ним? Юра уткнулся лицом в холодное запотевшее стекло и закрыл глаза. Так это еще хуже. Пройдет само по себе — хуй там плавал, особенно когда Отабек ведет себя, как всегда, типа, вот на меня всегда всем посрать было. Ну, тем, кто не мои родственники, хотя и из родственников всем, кроме деда — посрать. Хотя после того, как я начал выигрывать в юниорских и меня в сборную включили, эти самые родственники, особенно которые через три пизды колено начали активно интересоваться, как у меня дела. Нет, может, Мила с Гошей там и считают меня своим хорошим знакомым, Виктор с Кацудоном вообще типа другом, советы там дают, пирогами кормят, Якову не посрать на мою карьеру потому что от нее зависит и его карьера тоже, с Лилией та же история. А вот так как Отабеку на меня не было не посрать еще никому. Он даже следит за моим настроением, скидывает мемы, когда видит, что надо, разговаривает со мной, когда понимает, что мне хреново, я могу ему все рассказывать… А нет, не все, хах. Но когда-нибудь и это скрывать станет невозможно, и че я ему тогда скажу? Отабек, оказывается, тут такое дело, мы с тобой дружим, но ты типа… Ты мне нравишься. Я люблю тебя. Я люблю тебя до пизды и обратно, или как там говорится. И он покрутит пальцем у виска и скажет, что ты сошел с ума, Юр. И я его пойму, потому что так оно и есть, видимо. Маршрутка встала на светофоре. За окном среди тусклого околовесеннего пейзажа виднелась яркая и странная танцующая картошка в шляпе как у бразильцев на огромном рекламном щите. Юра попытался разглядеть, что это так рекламируют, но пока он попытался навести резкость, натягивая пальцами уголки глаз, никакой картошки там уже не было. Дебильная меняющаяся реклама, даже прочитать не успеваешь, и толку тогда от нее. Телефон в кармане куртки завибрировал. «Как ты там?» — спросил Отабек в сообщении. Как будто чувствует, что я хуево и хочет помочь. Жалко, что тут я сам себе доктор, Отабека уж точно ввязывать в это не надо. Нельзя такого друга проебать ни в коем случае. Юра улыбнулся. Почти-родной-Питер снаружи был красивый, хоть Юра уже и привык за столько лет, а все равно восхищался, если присматривался, как впервые. И ему не терпелось заново рассмотреть его вместе с Отабеком. Завтра. Завтра он уже будет здесь, капец. По небу прилетит, чтобы четыре дня побыть со мной и это будут самые охуенные четыре дня, даже несмотря на то, что я такой ебалыга и чувствую вот эти неуместные и никому не нужные чувства. Главное, чтобы эти все еще чего не спизданули при Отабеке, а они же могут, особенно Виктор. «в маршрутке еду тут холодина пиздец», — пожаловался Юра хоть на что-то. «а ты?» И кинул фотку беременной кошки, по которой еще не было этого заметно, но жрать как кабан она уже начала. Ему говорили, когда он еще только в первый раз искал кота для Франи, мол, у породистых кошек небольшие приплоды, ты что! Потом она родила семерых котят, а Юра понял, что бывают не очень умные взрослые и все всегда надо проверять в интернете. Кроме болезней, конечно, болезни гуглить нельзя.