Сквозь время

Сэм прокрался в комнату брата, когда все уже легли спать. Им не удалось поговорить после ужина, потому что Дин заперся с Касом у себя, а потом, когда гость ушёл, они помогли маме с папой убраться и сами пошли спать. Дин сидел на постели и что-то писал в блокноте. На звук открывающейся двери он только поднял взгляд и кивнул, чтобы Сэм заходил. — Чего не спишь? — спросил он, когда мелкий закрыл дверь и пристроился около него, залезая по одеяло — у него вечно мерзли ноги, даже в носках. — А ты думаешь, что я смогу уснуть после твоего звонка? — Прости, Сэмми, я действовал на эмоциях, — Дин отложил блокнот с ручкой и посмотрел на брата. — Ты что-нибудь узнал? — Дин, ты серьёзно встречаешься с мистером Новаком? — Серьёзно. — Папа вас убьёт, если узнает. — Я знаю, поэтому мы ничего ему не скажем. — Дин... — младший брат нервно мял край одеяла и не знал, стоит ли задавать тот ворох вопросов, что крутится у него в голове. Он никогда ещё столько не думал за свои тринадцать лет, как сегодня. И никогда не анализировал чужие взгляды, поступки и слова. Весь вечер, что мистер Новак был на виду, он смотрел за ним и старался увидеть то, о чём сказал ему Дин. Но мужчина вёл себя абсолютно нормально. Он не касался Дина, не смотрел на него как-то по-особенному и не приставал. Вообще, Сэм понятия не имеет, как взрослые люди ведут себя друг с другом. Ну, в смысле, двое мужчин. Мама с папой вот постоянно целуются, обнимаются и смеются. Он помнит это с самого детства и это нормально. А вот брат с мистером Новаком нормальными ему не кажутся. — Говори, Сэм. Спроси всё, что хочешь, я же вижу, что ты скоро лопнешь, — усмехнулся Дин и откинулся на подушку. — Он не заставляет тебя? — Что именно? — его губ коснулась лукавая усмешка. — Да всё это? — Не знаю, что ты себе навыдумывал, мелкий, но ничего эдакого нет, — Дин с видом опытного сенсея посмотрел на брата. — Мы даже не целовались ни разу. И он не заставляет меня, наоборот, с ним легко и просто. — Ты ведь злился на него, тогда в лагере. Сказал ему гадость, а теперь говоришь, что вы встречаетесь. Я ничего не понимаю. Дин стал серьёзным и выпрямился. — Я помню, Сэм. И я извинился перед ним за это, много раз извинялся. — Это из-за похищения? — робко задал свой вопрос младший. — Нет, — Дин откинул одеяло и встал. — Это тут совсем ни при чем. — Прости, я не хотел напоминать. Дин прошёлся по комнате, старательно не заглядывая в зеркало. Вообще стоило снять его совсем, но после приезда Кастиэля ему показалось, что это не так уж и важно. — Не страшно. Да, я оскорбил его, но не потому, что мне этого хотелось. Просто, он мне понравился. Сразу. Я не знаю, как это объяснить, Сэм. Но он хороший и меня к нему тянет. И не после похищения, а задолго до него. Это где-то внутри и меня немного пугает, но я не могу этому сопротивляться. Я злился на него за свои чувства, да. Мне было страшно даже подумать, что я влюбился в мужчину, но теперь это не кажется чем-то ужасным. Понимаешь? Сэм сидел потрясенный и лохматый. — Ты влюбился? — Ну да. А зачем бы я дал тебе такое задание на каникулы? — он залез под одеяло и приобнял брата. — Странно, правда? Я в девчонок-то не влюблялся ещё ни разу, а тут Кас. — И девочки тебе теперь не нравятся? Дин пожал плечами и прислушался к себе. Он не мог выделить кого-то особенного из тех, кого знал и с кем заигрывал. Да, они целовались с Робин в старой школе, а в новой это была Кэсси, в лагере ему тоже строили глазки все симпатичные девчонки, но он не мог сейчас сказать, что испытывал к ним особенные чувства. Скорее это было просто интересно и правильно. А то, что он сейчас испытывает к Касу — это сильно и нужно ему. Это тоже правильно, но как объяснить брату он не знает. — Вроде бы, нет. — А Кастиэль нравится? — Очень. Он красивый. Сэм поперхнулся и уткнулся лицом в одеяло. — И ты хочешь с ним? Того? — он покраснел и замер, ожидая ответ. О сексе он узнал не так давно и только благодаря Дину, который забыл закрыть вкладку браузера и поспособствовал ознакомлению брата с терминологией. Нет, в школе все шептались о сексе, о поцелуях и прочей ерунде, но Сэм не вникал. Ему гораздо интереснее были фильмы и книги, чем мифические наслаждения. — Хочу, почему нет? Дин как обычно пожал плечами, а Сэм залился краской и подумал, что для него это перебор. И зачем только пришёл? Любопытство сгубило кошку. Не зря мама это часто повторяет. — Мне ещё рано такое слушать, — он стал выбираться из чужой постели и был пойман братом. — Сэмми, глупый. Я просто поцеловать его хочу. Всё остальное ещё слишком рано и Кас пальцем меня не тронет. Понимаешь? Он правильный, он не такой как те двое, — его немного передёрнуло, но без панической атаки. — Мне с ним хорошо, Сэм, легко. Ему можно рассказать любую глупость, любой страх, и он поймёт, он не будет смеяться. Мне очень хочется быть ему нужным. И дело даже не в том, что он спас меня, хотя за это ему отдельное спасибо. Дело в нём самом и тех чувствах, что живут во мне. Я раньше никогда не задумывался, а как это — любить? Думал, что встречу какую-нибудь особенную девушку и всё пойму. А встретил парня. Он с опаской посмотрел на брата, но тот не выказывал негативных эмоций. Дин успокоился и отпустил Сэма, устраиваясь на своей кровати. Сэм, впрочем, не спешил больше уйти. Он сидел и задумчиво рассматривал зеркало. — Выходит у вас самые настоящие отношения? — Ну, не то, чтобы. Он не хочет меня целовать, пока я маленький, — фыркнул Дин. — Ты действительно маленький ещё. — Постарше некоторых. И потом, мне скоро восемнадцать. В Лоуренсе это совершеннолетие и только в этом идиотском Нью-Йорке почему-то нет. Что за глупости, вообще? Так ты узнал? — наконец-то вспомнил он главный вопрос. — Узнал, — Сэм вздохнул и снова начал теребить одеяло. — Там столько терминологии, ужас просто, но я нашёл что-то про «возраст согласия». — Что это? — Ну вроде бы как ты несовершеннолетний, но твоё слово уже имеет определенный вес, и ты способен сам принимать решения. — Отлично, то что нужно. И что это за возраст? — В некоторых штатах шестнадцать, где-то семнадцать, а здесь восемнадцать. — Вот и чудненько, — Дин снова откинулся на подушку и улыбнулся. — Восемнадцать мне меньше, чем через месяц и я знаю, какой хочу подарок от Каса. — Не желаю это слушать, — Сэм всё-таки вылез из постели брата и потопал к двери. — Будь аккуратнее, Дин. Не хочу потом цветочки на могилу твоего парня носить. — Не придётся, — юноша понежился в теплой постельке. — Спасибо, Сэмми. — Будешь должен. Спокойной ночи. — Ночи, Сэм. *** Кастиэль сдерживался из последних сил, но что он мог? Вся его выдержка рушилась, стоило только одному зеленоглазому чудовищу улыбнуться или томно вздохнуть. Вот поэтому они и не сидели дома ни дня до его возвращения в Кембридж. Дин, конечно, взял интервью у Бальтазара, и они даже сходили в тот день на мюзикл, проводив перед этим Габриэля в аэропорт. Затем они ездили в приют, отвезли все сладости, что остались после неугомонного кондитера. Подарки под ёлку они передали ещё в рождественскую ночь, сразу после ресторана, а вот поиграть с детьми и поговорить время нашлось только сейчас. Дин был под впечатлением и старался понравиться маленьким воспитанникам, раздавая им конфеты и печенья. А Кастиэль переговорил с матерью-настоятельницей, записал нужды и обещал помочь по мере сил и возможностей. Чуть позднее к ним приехал Бальтазар с огромным ворохом цветов и раздавал их прямо из машины. Некоторые девочки тут же украсили свои комнаты, столовую и алтарь в церкви. Было очень красиво и торжественно, и они остались на мессу. А Дин даже изъявил желание осмотреть церковь, прижавшись к Касу около исповедальни. Но потом Кастиэль отказывался уединяться где-либо с сексуально озабоченным подростком. И куда только вся скромность девалась? Дин загадочно улыбался, облизывал свои порочные губы, подмигивал и просто сводил с ума. Приходилось дрочить по два раза в сутки и мечтать о том, чтобы всё это как-нибудь само собой разрешилось. Муки совести оставшимися крошками царапали где-то на дне благоразумия и отчаянно пытались удержать его на плаву. Удавалось с трудом. А потом наступил Новый год. Они катались на большом катке в Центральном парке и Дин постоянно пытался упасть и полапать своего парня за задницу. — Дин, на нас уже оборачиваются. — Мне всё равно. — А мне нет, прекрати. Сейчас кто-нибудь вызовет полицию и в Гарварде придётся срочно искать нового учителя. — А это идея, — Дин притворно задумался и рассмеялся, видя шок на лице Кастиэля. На них действительно посматривали, но только потому, что на Касе была какая-то убийственная шапочка, подаренная девочками из приюта, а сам Дин замотался огромным красным шарфом. — Ты встаёшь, и мы идём по домам, — Кас протянул ему руку и помог встать. — По разным? — Да. — Кас? — юноша потёр отбитую задницу. — Я ведь правда тебе нравлюсь? Кастиэль нахмурился этому вопросу. Он не понимал, чему тут можно сомневаться? Они проводят вместе столько времени и им хорошо. Он чувствует, как поёт душа, как согревается всё внутри стоит только ему увидеть Дина, обнять его и прижать к себе на пару секунд. Да, им нелегко сдерживать естественные порывы, но и в этом есть своё очарование. — Да, почему ты спрашиваешь? — Ты такой холодный и я не про катание сейчас говорю. — Ди-и-и-н, — они направились в сторону раздевалок и Кастиэль постарался взять себя в руки. — Мне не просто, когда ты так провоцируешь, но ты должен понимать. Дин вздохнул. Он понимал, но ему всё равно хотелось. Что, если он не сможет целоваться с мужчиной? Кастиэль привлекает его, бесспорно, но кто знает, как оно всё обернётся? Вдруг, ему не понравится целоваться с ним? А так они хотя бы проверили, и он успокоился. — Всего один поцелуй, Кас. Пожалуйста, мне очень важно. Они притормозили около раздевалки, где оставили свои вещи, и мужчина осмотрелся. Никого. Точнее никого, кто бы прислушивался к их разговору. — Думаешь, что не сможешь? — Боюсь, если честно. Кастиэль вздохнул и пропустил парня вперед. Ну вот что с ним делать? Честность подкупала, как и сексуальность. Да и он не железный. Ему хочется этого уже пять лет, а не несколько месяцев как Дину. Только он приучил себя к мысли, что ничего не будет, а тут такое искушение перед глазами маячит. Дин постоянно что-то делает со своими губами. Осознанно или нет, но он мнёт их, прикусывает, облизывает и трогает пальцами. Это сводит с ума настолько, что Кастиэль уже привык к перманентному стояку в штанах. — Хорошо. Дин ушам своим не поверил. Вот так просто? Нужно запомнить, что он только что сказал и применять это почаще. — Мы попробуем. Один раз. Поцелуй и всё. Парень закивал как китайский болванчик, а Кастиэль подумал, что ему перед этим поцелуем стоит пару раз подрочить, принять ледяной душ и вообще заболеть для надежности. Бальтазар милостиво разрешил не приходить сегодня и попрощаться перед долгой разлукой. С ним самим они будут прощаться всю ночь и Кастиэль заранее извинялся перед своей печенью. В квартире было тихо и спокойно. Яркими огнями переливалась ёлка, а за окном кружился большими хлопьями снег, превращая вид на город в огромное покрывало. — Красиво, — протянул Дин и уселся прямо на пол, в восхищении рассматривая панораму. — Так красиво, Кас. Мужчина отставил поднос с горячим какао и присел рядом. Дин тут же воспользовался этим и придвинулся, чтобы положить голову на плечо. — Я буду скучать по тебе. — Как и я по тебе, Дин. — Ты ведь приедешь на день рождения? — Я не могу обещать тебе это на сто процентов. Всё-таки это середина недели и я не уверен, что смогу вырваться. — Тогда выходные? — Я попробую, — он действительно попробует договориться на работе с Ханной, но кто знает какие у неё могут быть планы. И это Дин ещё не знает про перенос даты новых раскопок. Кастиэль сам только вчера узнал. В конце января ему придётся оставить курс на заменяющего учителя и на несколько дней уехать в Мексику. И поездка может затянуться. — Хорошо, — Дин потерся щекой о плечо и подлез под руку, стараясь не спугнуть такого правильного мужчину, который постоянно уходит от близкого контакта с ним. Да, в тот первый раз он сильно испугался, но это было неожиданно и сработали его страхи. Сейчас же он вполне осознанно хочет быть ближе к Касу. Ему нравится всё, что между ними происходит. И лёгкие касания, и взгляды, и то, что у мужчины очень часто топорщатся брюки в области паха. Он смог перебороть свой глупый испуг, смог избавиться от неприятных воспоминаний благодаря Кастиэлю и своему влечению к нему. Ему нужно быть ближе, чувствовать чужое биение сердца как своё. Понимать, что в этой ситуации они на равных, они оба тянутся друг к другу, и он ничего себе не придумывает. — Дин. — Всего лишь обнимашки, Кас. И поцелуй, ты обещал. — Я помню, только ты всё время забываешь о благоразумии. — С тобой хочется вообще обо всём забыть, — он осмелел, видя, как Кастиэлю не просто сдерживаться. — Давай какао выпьем? — Скоро, Кас, — он плавно переместился на колени к мужчине, оседлав их и замер. Поза была более чем провокационная и он ощутил прилив желания в паху. Он знал, чувствовал, что сможет поцеловать, сможет и большее, если ему только позволят. Внутри всё пело и тянулось к возлюбленному. Ведь это всё по-настоящему, он знает, он чувствует это каждой клеточкой своего тела. Такого с ним никогда не было, ему не с чем сравнить, но отчего-то всё внутри шепчет ему, что так будет только с Касом. Кастиэль приобнял его за талию, немного сжал, фиксируя на одном месте и не давая скатиться на собственный пах. Тогда они точно не ограничатся одним поцелуем. Его немного знобило то ли после катания, то ли оттого, что он сейчас снова узнает вкус этих манящих губ. Он чувствовал, как бьётся сердце, как наливается желание, и знал, что только его выдержка удержит их в рамках сегодня вечером. Нужно держать себя в руках. Нужно. Только у Дина свои мысли в голове, и он кладет ему руки на плечи, чтобы в следующую секунду прижаться поближе и прикоснуться губами к жаждущим его губам. Это не робкий поцелуй неопытного мальчика, это жадный и голодный укус, который Дин не может сдержать и это пугает его самого. Он отстраняется и в его взгляде столько отчаянья. — Прости, прости, Кас. — Всё хорошо, расслабься, — Кастиэль облизывает прикушенную губу и гладит юношу по спине. — Не торопись, я никуда не убегу и не оттолкну тебя. Дин. — Он поднимает лицо мальчика за подбородок и заглядывает ему в глаза. — Ты веришь мне? Дин кивает и смущенно смотрит в синие сапфиры. Они так близко, и он рассматривает все эти крапинки и лучики. Это удивительно, как он раньше не замечал насколько у Каса потрясающие глаза. Словно бы самый волшебный рисунок. И мужчина улыбается ему, а затем тянет легонько за подбородок и касается его губ, прикрывая глаза. Дин тоже закрывает свои и миг наполняется потрясающим ощущением счастья. Оно разливается по их губам, бежит веселыми искорками по подбородкам и шеям. Разливается огнём по груди и животу, а затем рассыпается мириадами вспышек, затмевая всё вокруг. Дин чувствует руки на своем теле, ощущает мягкие, но такие властные губы и горячий язык, что просится, умоляет его о чём-то. И он приоткрывает рот, чтобы со стоном и восторгом принять невероятную ласку, полную желания и нежности. Он никогда прежде не испытывал таких эмоций, такого восторга, пьянящего и возбуждающего. Он словно бы охвачен огнём, который не обжигает, а наоборот наполняет его жизнью. Они целуются целую вечность, изучая, вспоминая и сходя с ума от переполняющих чувств. Кастиэль всеми силами пытается удержаться в тех рамках, что отвёл себе на этот вечер, но у него не получается. Он запускает руки под теплый свитер с милыми оленями и прижимает Дина ближе. Юноша движется по нему и их желания, скованные, но не покоренные, соприкасаются. Дин стонет и разрывает поцелуй, он выгибается в сильных руках, притирается ноющим членом и совершенно постыдно кончает прямо себе в трусы. Его немного потряхивает, когда Кастиэль снова привлекает его к себе и медленно, изучающе целует лицо. — Хороший мой, сладкий, — Кас не может остановиться. Он знает, что Дин кончил и сейчас дезориентирован, поэтому он забывает о собственном удовлетворении и ждёт пока с него слетит этот морок. — Кас, — Дин приходит в себя и снова прижимает к полным губам, ему хочется урвать ещё немного сказочного волшебства. — Кас, Боже. — Тише, мой мальчик, тише, — он не позволяет себе лишнего, но с удовольствием откликается на поцелуй. Пятно по джинсам разлезается всё шире, а Дин никак не хочет отпустить мужчину. Ему так правильно сейчас, так хорошо. — Дин, только не засыпай, — Кастиэль слегка трясет его и выводит из состояния эйфории. — Тебе нужно сходить в ванную комнату. — Я кончил, Кас. — Я знаю, — он улыбается и ссаживает Дина на пол. — Давай, приходи в себя. — Ты сердишься? — Дин закусывает губу и немного боится. — Вовсе нет, с чего ты взял? Просто мы зашли значительно дальше одного поцелуя, — он улыбнулся и притянул парня к себе, легко поцеловав в приоткрытый рот. — Всё замечательно, Дин. И я рад, что тебе понравилось целоваться со мной. — Понравилось, — повторил Дин глуповато и тоже улыбнулся. — Я такого никогда в жизни не испытывал. Что же будет дальше? Кастиэль рассмеялся и попробовал встать, к сожалению, с диким стояком в штанах это было весьма болезненно. Он скривился и Дин тут же вскочил, чтобы помочь ему. — Что-то болит? — Болит, ага. Болит, звенит и по швам трещит, — он усмехнулся и отстранился. — Мне тоже нужно в уборную. — О, — дошло до Дина и он опустил взгляд. — Ого. — Так, — Кастиэль сложил руки на груди и включил свой самый строгий образ учителя. — Тут три уборных, ты идёшь в ту, что с ванной комнатой, а я… Впрочем, тебе не нужно знать. — Давай, я помогу? — Дин даже сам обалдел от своего предложения, но после испытанного оргазма ему было и море по колено. — Нет, совершеннолетние дяди сами себе помогают. — Тоже мне, — фыркнул Дин, но отправился в ту сторону, что указал ему любовник. А ведь у них сейчас был почти секс. Пусть они и не были голыми, но он же кончил, а Кас, скорее всего, кончит скоро в ванной. Улыбка расплылась по его лицу, когда он заглянул в зеркало над раковиной. На него смотрел юноша с истерзанными губами и лихорадочным блеском в глазах. И ведь это хорошо, что он ничего не успел себе сделать. Кто знает, как бы отреагировал Кас, если бы у него были шрамы на лице. Дина аж передернуло, когда он себе это представил. Нет, он красивый мальчик и пусть так и будет. А ещё у него очень красивый мужчина, который сейчас дрочит где-то в квартире. От этого предположения у него зашевелилось в трусах, и он спустил их, вместе с джинсами, предварительно расстегнув ремень. Было липко и он включил воду, чтобы смыть сперму. А затем как-то так удачно подвигал рукой, сжал немного под головкой, надавил на уздечку и застонал, кусая губы. Он прикрыл глаза и представил Каса, трогающего себя где-то совсем близко. Финал был быстрым и точным. Он оросил белоснежную раковину и открыл глаза. Это было хорошо, но немного не так, как было в руках Кастиэля. Так он не кончал ещё ни разу в жизни. Кастиэль кончил буквально за пару секунд, стоило только высвободить член из трусов и приласкать ноющую плоть. Струя мощным потоком выстрелила прямо до стенки ванной и потекла вниз. Бальтазар его убьёт, если увидит. Пришлось привести в порядок себя, а затем замести улики. Дина ещё не было, и он присел перед окном с чашкой остывшего какао. Метель всё кружила и кружила, на город давно опустились сумерки и зажглись многочисленные огни. Кастиэль любил этот город, как бы огромен он ни был, как бы жестоко ни обходился с людьми. Мальчик подсел к нему и отхлебнул из чашки. — Может подогреем? — Давай. Как ты себя чувствуешь? — Шикарно, — он улыбнулся, и они встали, чтобы пойти на кухню. — Я кончил в ванной, ещё раз. — Господи, — Кастиэль замер, настигнутый этой информацией и улыбнулся. Такой Дин ему нравился, определенно. Он открытый, отзывчивый, настроенный на получение нового опыта. И этот опыт ему нужен только от него, от Кастиэля. — Ты такой откровенный. — Тебе вроде бы это нравилось, когда мы переписывались. — Мне и сейчас это нравится, мой мальчик, — он поставил чашку в микроволновку и привлёк Дина к себе, целуя в висок. — Ты удивительный и я рад, что ты смог преодолеть свои страхи. — С твоей помощью. — Пусть так, но смог. — Да, — Дин не упустил момент и обнял мужчину за талию. — С тобой мне ничего не страшно. Кас, ты ведь… — Что? — Ты не бросишь меня? Кастиэль слегка отодвинулся, чтобы заглянуть в глаза парню. — С чего такие мысли? — С того, что я несовершеннолетний, ты порядочный, но ты взрослый. Я знаю, что тебе хочется намного большего. — Хочется, ты прав. С тобой. Только с тобой, Дин. И мы потерпим столько сколько нужно. — Мне скоро восемнадцать, и я имею право выбора. — Я знаю, — Кастиэль погладил его по спине и снова прижал к себе. Микроволновка пикнула о завершении подогрева, и они поменяли чашку на вторую. — Всё будет, как будет, Дин. Не торопись взрослеть. — Мама так часто говорит. — И она права. Насладись этими деньками, взрослая жизнь даёт много возможностей, открывает новые горизонты, но и накладывает ответственность. Я рад, что ты думаешь обо мне, что я вызываю у тебя такие чувства. И я приму всё, что ты готов будешь дать мне, но не торопись. Я не хочу, чтобы у нас были проблемы. — Я понимаю. *** Они попрощались дома у Винчестеров, просто пожав друг другу руки. Дину хотелось забраться на Каса, вцепиться в него и никуда не отпускать, но он дал слово быть ответственным и благоразумным, поэтому просто пожал руку, улыбнулся и пожелал мягкой посадки. В аэропорт Каса отвозил брат. — Ты не сказал ему? — Нет, зачем было волновать. Да и потом, поездка максимум на неделю, он даже не поймет, что меня не было в стране. — Тоже верно. Знаешь, Касси, ты удивительный человек. Иногда мне кажется, что я тебя совсем не знаю, — Бальт посмотрел на него через зеркало заднего вида и улыбнулся. — Кто бы мог подумать, особенно после Меган, что ты так серьёзно увлечешься этим юношей. — О, Боже, опять, — застонал пассажир и побился головой о стекло. — Я просто к тому, что ты меня постоянно поражаешь. Ты словно бы несколько человек сразу, то скромный мальчик, то строгий учитель, то влюблённый по уши идиот. Кастиэль рассмеялся. — Ну, спасибо. — На здоровье. Просто, вы были такими милыми, когда уснули на полу. И мне даже немного завидно, я ведь не встретил ещё никого такого, а я старше тебя на шесть лет. — Ты встретишь, Бальт, главное верить. *** В Кембридже было холодно. И дело было вовсе не в погоде, просто всё тепло осталось там, рядом с Дином. Кастиэль постарался уйти с головой в работу, как делал это все предыдущие годы, но не получалось. В голову постоянно лезли приятные воспоминания и ощущения. Ему казалось, что весь мир пропитан любовью и счастьем. Хотелось целовать прохожих и носить на руках старушек. Хотелось взмыть к небу и поблагодарить всех ангелов за это счастье, эту жизнь. Ему хотелось петь, и он пел по утрам в душе, смеясь потом над собой и своей влюблённостью. Ханна сразу же заметила это в нём и немного похолодела, как ему показалось, но это было так мимолётно, так неважно. Он ждал письмо от Дина, сознательно удерживая себя от того, чтобы позвонить. Свой номер телефона он оставил юноше, но только на крайний случай. Отчего-то ему хотелось продлить эту переписку, какая-то старомодная дань его грусти по прошлому. По той эпохе, когда не было телефонов и связь была только в виде бумажных посланников. Сейчас же есть и интернет, и сотовая связь. Можно найти человека практически в любой точке мира и поговорить с ним. Но ему хотелось какой-то интриги, загадочности. Дин просил его созваниваться хоть иногда, и они созванивались по воскресеньям. В это морозное утро хотелось подольше понежиться в постели, досмотреть сон, в котором Дин полностью пропах лошадьми и пришлось мыть его в узкой и жутко неудобной купели. Кастиэль с некоторых пор полюбил такие сны, они оживали в нём воспоминаниями из прошлого, наполняли его счастьем, в противовес совсем недавнему унынию, и он лежал с закрытыми глазами, представляя, как же будет здорово — затащить Дина в большую ванную и вымыть его до скрипа, а потом… Член, и так стоявший от простой утренней эрекции, приободрился ещё больше и пришлось опустить руку, чтобы обхватить ноющий от желания орган. Кастиэль тихо простонал, когда представил, что это рука Дина ласкает его и тут внезапный звонок телефона сбил весь настрой. Он чертыхнулся и снял трубку. — Алло. — Доброе утро, Кас. Разбудил? Мужчина откинулся на спину и счастливо улыбнулся. — Нет, я уже не спал. А ты чего так рано проснулся? — Не знаю, выспался. — Ты уже встал? — Нет, валяюсь в постели. А ты? — И я. Повисла небольшая пауза, во время которой Дин облизал губы, стрельнул глазами на закрытую, но не запертую дверь и смело засунул руку в пижамные штаны. Член отозвался тут же, стоило только немного приласкать. — Ка-а-ас? А во что ты одет? Кастиэль рассмеялся и с улыбкой дотронулся до себя. — Я сплю голым. — Боже, — смазка потекла намного активнее от такого признания. — Дин, ты шалишь у себя в штанишках? — Угумс, — произнесли в ответ и Кастиэль прикрыл глаза. — Ты сейчас такой теплый и расслабленный после сна. На тебе пижамка, и твоя рука залезла под резинку и трогает твою твердую от желания плоть. — Кас, блядь, откуда ты знаешь? — Дин даже задохнулся от такой хриплой похоти, что полилась ему в уши. — У меня богатое воображение. А знаешь, что делаю я? — он и сам не знал зачем начал всё это, наверное, сексуальная неудовлетворенность ударила в голову, но остановиться не смог бы даже за очень большие деньги. — Нет, расскажи мне. — Я лежу на спине, раздвинув ноги и трогаю себя, — он улыбнулся, слыша, как задышал и зашипел Дин. — У меня выделяется смазка и я размазываю её по головке. — Да, ещё. — Ты хочешь продолжить, Дин? Хочешь, чтобы я рассказал тебе? — Да, Кас, пожалуйста, — он говорил негромко, боясь, что кто-нибудь войдёт, но ему всё равно хотелось. Он же подросток, у него растущий организм, а Кас уехал и приходится дрочить на собственную фантазию. Так хоть на голос подрочит, для разнообразия. — У меня крепко стоит, я хотел поласкать себя, когда ты позвонил, и ты словно бы угадал. Теперь мы можем сделать это вместе, Дин. Расскажи мне, как ты себя трогаешь. — Я, — язык облизал губы, а рука сжала член, чтобы не излиться раньше времени. — Я глажу себя по стволу. — Как стыдно было это сказать, но как сладко осознавать, что это всё с Касом, и он разрешает, одобряет. — А ты трогаешь яички? — Нет, — стало ещё жарче. — Потрогай, засунь руку между ног и приласкай их. Тебе нравится? Дин кивнул и громко охнул, трогая самого себя за яйца. Было неожиданно ярко и чувственно исполнять лёгкие приказы мужчины. — Да, мне нравится, Кас. — А теперь просунь пальчики подальше и потрогай свою дырочку. Дин покраснел от смущения и закутался в одеяло, сопя в трубку. — Я не могу. — Почему? — Ну, я не знаю… Это как-то слишком, Кас. — Хорошо, тогда просто потри местечко под яичками, надави там. Дин выполнил это и застонал, ощущая новый прилив желания к члену и странную пульсацию в дырочке, о которой говорил Кас. — Да, вот так. Подрочи себе, мой мальчик. Я хочу кончить вместе с тобой. Они сопели и издавали небольшие стоны, заглушая все звуки вокруг и только, когда Дин завозился громче и шумно выдохнул, Кастиэль сказал ему главное. — Я хочу тебя, Дин. Хочу, чтобы ты сейчас кончил. И Дин послушно извергался себе на руку, слушая, как кончает сам Кастиэль. Они громко дышали и парню пришлось вылезти из-под одеяла, чтобы не задохнуться от жары и запаха семени. — Дин, Дин, — оказывается Кастиэль зовёт его. Он приложил трубку обратно к уху. — Да, я здесь. — Как ты? — Отлично, а ты? — Лучше всех, — Кас размазывал сперму по животу, сбросив с себя одеяло, и рассматривал потолок. — Ты чудесный, Дин. — Я соскучился. — Как и я, мой мальчик. — Через три дня мой день рождения. Ты приедешь? — Увы, Ханна не смогла взять мой поток и мне придётся работать всю неделю, а потом… Ты только не огорчайся, пожалуйста. — Что? — У меня будет командировка в Мексику. В раскопках какой-то прорыв и нужно проконтролировать студентов, что туда выехали. — А без тебя никак? — Прости, они и так идут мне на уступки из-за ранения, но я не могу прикрываться этим вечно. А если не приезжать время от времени, то потеряем грант. — Ясно, — эйфория от оргазма притупилась и Дин погрустнел. Он так хотел увидеть Каса на празднике. А теперь придется идти с друзьями в кафе и веселиться, хотя настроения нет. — Прости меня, пожалуйста. — Я понимаю, Кас. Ты взрослый, у тебя работа и много ответственности. Ты говорил. Просто… — Ты важен для меня, Дин. Помни об этом. Ты важнее всего на свете, но сейчас мне приходится делать этот выбор, чтобы у нас было будущее. Я стану профессором и у меня будет больше перспектив, я даже смогу перевестись в то учебное заведение, куда ты поступишь. — Правда? — Дин тут же ожил и забыл грусть. — Конечно. Ради чего всего это? — Круто, Кас. Ой, мама зовёт, — Дин прислушался и зашуршал салфеткой. — Нужно вставать и идти завтракать. — Приятного аппетита. — Спасибо и тебе. Позвоню после обеда? — Хорошо, буду ждать. *** Поездка была изнуряющей, но продуктивной. Команда студентов с радостью его встретила и отвезла на место, где он тут же погрузился в интересное дело своей жизни. Вообще, можно было провести всю жизнь в кабинете, но какой в этом был смысл? Вот и ребята уважали его как раз то, что он не просто книжный червь. Находки были интересные и весьма обнадёживающие. Тут работали не только команда из их университета, трудились и местные археологи, и даже кто-то из Европы. Он прошёлся по раскопкам, пожал руки коллегам, которых знал, и замер, когда его представили мужчине по имени Кристофер Хейердал. Он постарался сохранить лицо, стиснув зубы, и пожал руку новому знакомому, с ужасом понимая, что смотрит на Аластара.