Мама, мы все тяжело больны

Бобби шел по разрушенному городу. Вместо привычного рева машин и разговоров прохожих доносилось лишь легкое посвистывание ветра. Бобби любил тишину. Раньше. Особенно когда уединялся с какой-нибудь книгой. Сейчас же это безмятежное спокойствие убивало в нем последние чувства. Параболоидная улыбка на лице, с которой Бобби старался не разлучаться, медленно превращалась в две прямые полоски уныния. Среди мертвого мегаполиса встреча со смертью казалась неизбежной. Вдали виднелся черный дым погребальных костров, на которые Бобби старался не обращать внимания. Он был приблизительно в той стороне, где находился его дом, его семья. Однако, Бобби не спешил туда, а совсем наоборот, шел в противоположную сторону. Он что-то скрывал в душе, переживал. И даже когда находился один, не позволял себе выпускать эмоции наружу. Об этом догадался Сэм, но так и не смог докопаться до истины. А правда была горькой, словно кофе, в которое не положили ни единой ложки сахара, да и цвета она была приблизительно такого же. Утром за несколько часов до того, как все часы в городе остановились, жена сообщила Бобби, что уходит от него. Что она не может жить с человеком, который приговорен судьбой. Эти слова, как лезвие по венам прошлись по телу Бобби и игриво вырезали на груди «Это конец». Первые мысли были о том, что это какая-то неудачная шутка, злой розыгрыш. Но никто не смеялся. Спустя какое-то время к нему пришло осознание того, что случилось, но рядом уже никого не было. В ванной комнате не было многочисленных женских штучек, в шкафу не было различной разноцветной одежды.… Никаких вещей, никаких следов, никаких напоминаний о прошлом. Даже совместных фотографий. Пустота. Он пытался дозвониться по телефону. Но ему никто не отвечал, ни жена, ни дочь. Ища спасение в выпивке, Бобби не придумал ничего лучше, чем взять из холодильника бутылку бурбона, благо спиртному всегда было место в его доме. Он достал стакан из сервиза, который когда-то подарил своей жене, уже даже не помня по какому поводу, и наполнил его до краев. А затем одним глотком опустошил посуду и немного поморщившись, прикрыл свой рот рукавом. Затем он умылся холодной водой, дабы привести себя в порядок и как ни в чем не бывало отправился на работу. Так рано он еще никогда не выезжал. За рулем Бобби то и дело тренировался над своей жизнерадостной улыбкой. Надо сказать, что репетиции перед боковым зеркалом прошли не зря – первые клиенты не заподозрили ничего неладного. Бобби шел по переулку меж четырьмя полуразрушенными зданиями, крепко сжимая в руках топор. Смрад стоял зловонный. Даже спустя неделю эта мертвецкая вонь никуда не испарилась и не была смыта проливным дождем. Все это напоминало Бобби студенческие годы, когда его учебную группу отправили в морг на экскурсию. Ощущения были не из приятных. У слабонервных не выдерживали психика и их желудки. Но только не у Бобби. Ему был привычен кровавый аромат и вкус смерти. Бывшему врачу казалось странным, что на изувеченном тротуаре не лежало многочисленных трупов, ведь это был один из самых населенных районов города. А если они и попадались ему на пути, то лежали уж слишком аккуратно, словно их кто-то уложил в ряд. - Не уже ли, мать-природа сама выровняла все, как по линейке? Что людей, что здания, - Бобби догадывался, что здесь было что-то не так. Он подошел к дому, в котором когда-то жила Софи. Из земли торчали три куска стен, покосившиеся, треснувшие, но все еще целые. Трехэтажное здание стояло также ровно, как полупьяная невеста после свадебного торжества. Под обломками обрушившейся четвертой стены виднелись чьи-то останки. Кто знает, может среди них была и Софи. Но во всем этом сложно было кого-либо разобрать. - Надеюсь, тебя не постигла такая участь. Бобби никогда не видел Софи. Он знал о ней лишь то, что ему сказал Сэм – у нее была стандартная внешность, черные волосы и серые глаза. Эти черты достались ей от матери. В остальном она была похожа на своего горе-отца, но отличительным признаком являлись ее незабываемые ямочки на щеках, особенно заметные, когда девушка улыбалась. - Похоже, посторонним вход воспрещен, - Бобби сотряс воздух своим голосом, глядя на то, как вход в здание завалило кусками железа и кирпича, сорванными с крыши. Он разглядывал пустые квартиры, точнее их кухни и спальные комнаты, ведь именно на них открывался просторный вид с места, где отсутствовала стена. Никаких признаков жизни. Даже крысы не бегали. - Печальная картина. По дороге назад надо будет придумать, что сказать Сэму, – подумал Бобби и стал разворачиваться, чтобы направиться в один из более-менее уцелевших магазинов в поисках сигарет. Сделав несколько шагов, Бобби пристал на одно колено, и снова повернулся к зданию, когда приступы кашля поглотили его гортань и снова напомнили о страшном диагнозе. Тогда Бобби заметил на третьем этаже какое-то движение и тень явно человеческого происхождения. Это была исхудавшая девушка с прозрачной кожей и полностью отсутствующим волосяным покровом на голове, одетая в то, что когда-то было вязаным свитером и домашними спортивными брюками. У нее отсутствовали какие-либо средства защиты от радиации, а в руках она держала плюшевого медвежонка. Бобби не мог определить возраст девушки из-за ее противоречивого вида, но навряд ли ей было больше 30. Ее обсохшие губы что-то неразборчиво шептали, но говорила она не с Бобби, а сама с собой. - Здравствуйте, меня зовут Бобби, вам нужна помощь? - Бобби невнятно хрипел, его дикция была нарушена, и потому он еще раз повторил свою фразу, - Здравствуйте, меня зовут Бобби, вам нужна помощь? Едва заслышав незнакомый голос, женщина всполошилась и попыталась спрятаться за обгоревший диван. Она явно не ожидала, что ее кто-то заметит. Бобби предположил, что выжившая попросту одичала или была не в себе, испугавшись человека с топором. - Миссис, я, как и вы выжил после ядерного взрыва. Я не причиню вам вреда, - мужчина пытался наладить контакт с девушкой, но та никак на него не реагировала. Тогда он подумал, что она глухонемая и попробовал что-то объяснить ей жестами, но снова никакого ответа не последовало. Бобби это выводило из себя, он давно бы отступился от своей затеи, если бы это так не было важно для его друга. Мужчина взбесился от бессилия и перестал контролировать свои эмоции. Раньше от подобных нервных срывов его спасали либо выпивка, либо никотин. Но теперь их под рукой не было. Бобби подобрал с земли небольшой камешек и кинул его в сторону девушки. На свое удивление он оказался очень метким, и пущенный камень угодил ей прямо в колено. Выжившая закричала и даже нецензурно выругалась от не сильной, но такой неприятной боли. Теперь Бобби точно знал, что она его слышит. - Так, миссис. Я знаю, что вы меня понимаете. Но по какой-то причине считаете меня опасным. Скорее всего, у вас посттравматический стресс. Я – врач по образованию и я могу вам помочь, - снова в ответ лишь молчание, - Хорошо. Я вас понял. Тогда давайте вот как поступим. Вы отвечаете на мои вопросы, а я взамен ухожу отсюда и больше никогда не возвращаюсь. Наконец, после этих слов девушка вышла из своего укрытия и заговорила с ним. - Ты не один из них? - Эм, нет, - Бобби ответил наугад, даже не зная о ком идет речь. - Тогда бойся охотников, что приходят с первыми лучами солнца и факелоносцев, которые приносят души людей в жертву. Они повсюду. Враги везде. Смерть кругом. - Да-да, я тебя понял, - бывший врач был уверен, что девушка бредит, - Ответь мне, пожалуйста, кто-нибудь еще выжил в этом доме? - Да…они….ушли вместе со злой костлявой старухой в черном. А я пряталась в белом гробу и меня не заметили. - Эм… а ты случайно не знаешь, была ли с ними девушка по имени Софи? Такая с черными волосами и серыми глазами. - Софи… Софи.… Когда-то это было моим именем. - То есть Софи это ты? Дочь Сэма Смиттерса это ты? Он меня послал за тобой. Внезапно выжившая заплакала, и Бобби посчитал этого признаком того, что она говорит правду. Хотя он и не исключал вариант, что у нее просто сдали нервы или окончательно съехала крыша. - Странно, но тебя он мне описывал совсем по-другому. Ты кажешься…слишком взрослой что ли, – все-таки некоторые сомнения в правдивости девушки затаились в душе у бывшего врача, хотя он прекрасно понимал, что под действием радиации ее внешность могла измениться. - Для того, чтобы умереть нельзя быть слишком взрослым или слишком маленьким… Она придет, даже не спросив твой возраст… Я больна, как и все мы. Я - ходячий покойник, - девушка рыдала навзрыд, пытаясь спрятать свои слезы за щитом из рук. Бобби ужасно не любил, когда кто-то плакал. - Я тебе верю, Софи. Не плачь. Все будет хорошо. Твой отец жив. Позволь, я отведу тебя к нему. – Бобби успокаивал девушку, как истинный врач. И даже если это была не Софи, он не мог ее просто взять и оставить здесь. - Правда? - Конечно, правда. Только для начала нам надо придумать, как тебе спуститься. - Ты, наверное, ангел… - Нет, я не ангел. Если бы я был им, то у меня бы за спиной росли крылья. А еще, ужасно бы чесалась спина под лопаткой, – Бобби хотел, чтоб Софи улыбнулась. Ведь смех – лучшее лекарство, даже если ты сошел сума. - А можно я его возьму с собой? - девушка указывала на плюшевую игрушку. - Конечно, можно. Кидай его мне. Казалось бы, прошло совсем немного времени с того момента, когда городу пришел конец. Но за эти дни все вокруг изменилось до неузнаваемости, как будто это было совершенно другое место. Это был какой-то чужой город, чужой мир. От прошлого остались только воспоминания и ничего больше. Вот и сейчас Бобби стоял и не верил во все происходящее. Над городом сгущались тучи. Если бы синоптики передавали прогноз погоды, то они непременно бы сказали, что сегодня будет дождь. И не просто дождь, а штормовое предупреждение. В считанные минуты небо укрыло беспробудной серой пеленой. И без того редкий солнечный свет пропал из виду, и тьма взяла этот город под свой контроль. Порывы ветра завывали в ушах подобно стае диких волков. Поднявшаяся в воздух пыль ослепляла и тормозила Бобби, который пытался соорудить что-то типа небольшой лестницы с помощью топора и подручных средств. - Софи, у нас мало времени. Нам нужно убраться отсюда до радиоактивного дождя. Тебе придется прыгать, – его слова разносило ветром на все четыре стороны и если бы не его марлевая повязка, то он тот час бы наглотался пыли, едва открыв рот. Конечно, если бы хрупкая девушка прыгнула с третьего этажа прямо на обломки, то в самом лучшем случае переломала бы себе ноги. Поэтому Бобби попросил ее скинуть вниз сначала что-нибудь типа матраса, одежды или любого другого уцелевшего тряпья, что бы могло смягчить падение самой Софи. Время неумолимо бежало, люди торопились. Бобби в темпе приготовил место приземления, но безопасным его точно назвать было нельзя. - На счет три. - Я не могу, я разобьюсь, – говорила девушка дрожащим голосом. - Послушай, Софи, я уже давно забыл, что нужно говорить в подобных ситуациях, но… Ты продержалась здесь столько времени одна и выжила. А это дорогого стоит. Поэтому прыжок с пяти-шести метров должен показаться тебе простенькой авантюрой. Все будет в порядке. Обещаю. Подумай о своем отце. Он хоть толком и не знает тебя, но все равно любит и переживает. Не зря же он послал меня сюда, – кричал Бобби, надрывая голос. Он чувствовал, как в его горле накапливалась отхаркивающаяся слизь вперемешку с кровью, но ничего не мог с этим поделать. - Хорошо, – уже более уверенно говорила девушка, но все равно ее нежный голос создавал в воздухе трепетные и лихорадочные вибрации. - Раз, два, три. Прыгай. Девушка разбежалась и канула камнем вниз. Полет был скоротечным, да и можно вообще это назвать полетом? Скорее отчаянный прыжок в бездну, в неизвестность, проверяющий насколько верны законы силы притяжения. Что Софи думала в этот момент? Ничего. За такой короткий срок в голове возникают сотни мыслей, но ни одна из них не доведена до конца, до ума. Казалось бы, не бог весть, какая высота, но такая пугающая и смертельная. Бобби не был физиком, а всего лишь бывшим врачом. Как знать, возможно, поэтому, он не учел усилившегося ветра, который в воздухе подкорректировал прыжок Софи. Она приземлилась чуть правее, чем было задумано. Все произошло за считанные мгновения. Раздался истошный крик. В правую ногу девушки вонзился железный прут, торчащий из земли. Софи не могла подавить крик, рвущийся изнутри. Она кричала, она умоляла помочь ей… Бобби сидел на коленях рядом с ней, держа ее голову на руках. Он смотрел, как она страдает. И ничего не смог с этим поделать. Он был не в силах что-либо предпринять. - Прошу, сделай что-нибудь, пожалуйста. Я не хочу мучиться, – из последних сил прокричала Софи, схватив Бобби мертвой хваткой за куртку, и потеряла сознание. Немудрено, что Бобби так много курил и нередко злоупотреблял спиртным. Будучи врачом, с подобными ситуациями он сталкивался не раз. Нервы были расшатаны настолько, что если бы Бобби признали невменяемым, то никто бы этому не удивился. Он переживал боль пациентов, как свою собственную и чтобы не съехать с катушек, глушил ее сигаретами, а в более тяжелых случаях – выпивкой. Время поджимало, погода становилась все хуже, на небе не было ни просвета. Бобби понимал, что до дождя до подсобки они вряд ли доберутся. Ему предстояло сделать нелегкое решение: либо избавить девушку от мучений и что-нибудь соврать Сэму, иначе бы он просто перестал с ним разговаривать; либо попытаться помочь ей, отрезав раненую ногу, но тогда она потеряет очень много крови и далеко не факт, что придет в себя. А если девушка все-таки выживет, то протянет совсем немного из-за облучения. Все эти мучения она будет терпеть только ради того, чтобы встретиться с отцом, который еще несколько месяцев назад не знал о ее существовании. Стоило ли это того? Врачебная этика не позволяла Бобби убивать человека. Он сжал крепко в руках инструмент палача, как только мог и взмахнул им над головой. Через секунду топор вонзился в ногу чуть-чуть повыше колена и торчащего железного прута. Кровь бордовой струей брызнула прямо на одежду. Раздался треск костей. Все это напоминало кровавую сцену из фильма ужасов. Топор застрял в мышцах. Тогда Бобби потянул его на себя силой. Девушка на секунду очнулась, схватила врача за рукав, что было мочи и, испытав адские муки, прокричала во все горло « Что ты делаешь со мной, изверг?». Через мгновение она снова потеряла сознание. Что ж, нужно было доводить начатое до конца. Нога болталась как плеть, на еще не перерезанных и довольно толстых сухожилиях. Бобби левой рукой держал ногу под тупым углом, чтобы ее было легче ампутировать, а правой замахнулся для удара. Секунда. И топор снова впился в человеческую плоть. Кровь. Повсюду была кровь. Осталось еще чуть-чуть. Еще один удар и операция подойдет к концу. Бум! Все нервные окончания и кровеносные сосуды были разрублены. Бобби держал в левой руке отрубленную ногу Софи. Боже. Из нее сочился кровавый поток. Бобби незамедлительно от нее избавился, выкинув подальше. Сейчас его мучал один вопрос: как остановить обильное кровотечение? Бобби подобрал тряпки, выкинутые Софи, обмотал вокруг рукоятки топора и поджег их, сделав что-то типа факела. Благо у него в кармане всегда был коробок спичек. Что ж, иногда в исключительных случаях вредные привычки становятся полезными. Бобби прижег рану и кровотечение остановилось. Оставшимися тряпками он обмотал ногу. По локоть в крови Бобби щупал пульс, оставляя кровяные следы на шее у девушки. - Дыши, дорогая, дыши. Лишь бы все это было не зря, – чуть не плача говорил Бобби. Пульс еле прощупывался, но все-таки он был. Погода все ухудшалась. Казалось, вот-вот небо разгневается, но каждый раз оно откладывало свое наступление на землю, как будто давая людям шанс на спасение. Софи была первой пациенткой Бобби за долгое время. Он взял ее на руки и пошел искать укрытие. И нашел его в соседнем полуразрушенном доме через дорогу. По крайней мере, там была крыша. Через 5 минут на город обрушился ливень со шквальным ветром. Небесный барабанщик играл на всем, что ему попадалось под руку. В его распоряжении были не простые дождевые капли, а настоящие градины из радиоактивных элементов темно-желтого цвета. Шум дождя чем-то напоминал шипение старого радиоприемника. Дьявольские слезы. Слезы сатаны. В них столько зла и человеческих пороков. Ведь если б не людское стремление к обожествлению , они бы не имели место быть. Небо просто распирало от накопившегося в нем электрического заряда, и оно спешило поделиться им со всеми вокруг. Сверкнула молния и через миг раздался выстрел грома, словно чей-то крик. Гроза - с небес посланник Бога. Он всем вокруг передает, что недоволен тем, что происходит. Бобби сидел на бетонной плите и гладил свою густую бороду. Взгляд его был устремлен на лежащую девушку рядом. Прошел час-другой. Дождь все также лил, как из ведра и даже не думал прекращаться. Софи наконец-то пришла в себя. - Слава богу, ты жива, – обрадовался Бобби, - а то я уже начал думать, что ты никогда не очнешься. Девушка пыталась привстать, но не смогла пошевелить ни одной конечностью из-за невыносимой боли. - Лежи, лежи. Ты еще очень слаба, – мужчина аккуратно положил ее голову к себе на колени, чтобы ей было удобней. - Мы в раю? - Мы в безопасном месте. Но скоро я отведу тебя к отцу, как только закончится этот проклятый дождь. Как ты себя чувствуешь? - Я, словно парализована. Практически ничего не чувствую, как будто превратилась в камень. Бобби понял, что Софи ничего не помнит. По крайней мере, не дальше того момента с неудачным падением. Бобби замер. Он впервые в жизни не знал, что сказать. Его молчание казалось ему бесконечно долгим. - Какая зловещая тишина. Она никогда не приносит ничего доброго. Что-то случилось? - Случилось…. Я отрубил тебе ногу, иначе ты бы погибла. И снова молчание прервало разговор. - Софи, не молчи, пожалуйста. - Ты можешь поднять мою голову? Я хочу посмотреть на свой обрубок. Бобби выполнил просьбу. - Я вижу свет, – неуверенно говорила девушка, а ее глаза медленно закатывались, как будто она была под наркозом. - Да, это просвет в небе. Значит, скоро мы сможем уйти отсюда. - Нет, я вижу другой свет, - Бобби не совсем понимал, о чем она говорит. Он подумал, что Софи опять впала в то состояние, в котором пребывала до встречи с ним. – Знаешь, я должна тебе кое в чем признаться. - В чем же? - Я не Софи. Я соврала тебе. Я сказала так, потому что испугалась, сама не ведая чего именно, – девушка говорила на последнем издыхании, - Знаешь, однажды один очень умный человек сказал, что уходить нужно красиво, - на лице девушки появилась едва заметная улыбка. Она хотела еще что-то добавить, но не успела. Легкие в последний раз набрали воздуха, но так и не выпустили его. Губы девушки навсегда застыли в виде буквы О. Бобби почти поверил ей, если бы не одно но: если бы не эти незабываемые ямочки на щеках. В тот момент он ужасно хотел курить, чтобы заглушить ту острую, как нож боль, что прописалась у него в душе. Он скрестил исхудавшие руки Софи на животе, закрыл до конца веки и оставил лежать одну на холодной бетонной плите. С досады он ударил кулаком по стене и застыл в таком положении на несколько минут, а потом лег рядом с телом Софи. Наконец-то погода смиловалась. Перед уходом Бобби обыскал карманы девушки и обнаружил там…сигареты…дамские… с тонким фильтром и со сладким запахом шоколада. Он истерично улыбнулся от иронии судьбы: все-таки Бобби нашел то, зачем первоначально выходил наружу. Тяжело вздохнув, Бобби чиркнул спичкой по коробку и зажег сигарету. Он расслаблялся, когда выпускал дым изо рта, пытаясь делать различные фигуры в воздухе. Правда, у него редко что-то получалось. Сигареты действовали на него, как успокоительное, точнее сам процесс курения. Но сможет ли это помочь ему? И что он скажет Сэму? Чуть-чуть подождав, пока тучи окончательно не рассеются, Бобби побрел по сырой дороге обратно в подсобку, все свои мысли и эмоции оставив позади себя в полуразрушенном здании.