***
— Николай Павлович, что вам нравится больше: курочка или котлетки? — кидать жребий мне было лень. — Я неприхотлив, мадмуазель Веретинская, — вот это поворот. — Ясненько. И всё же? — мы не сдаёмся, нет. — Я же уже сказал: мне всё равно, — чего ж ты не имеешь конкретного мнения, когда надо? — Так и мне всё равно. Решить-то надо, — ну скажи хоть что-то толковое, а. — Как и мне, — Павла на тебя нету! — Софья Александровна, дорогая, приготовьте уже что-нибудь, — зря ты разбудил во мне человека со странным юмором, дорогой. — Значит сегодня у нас будут только макарошки и салатик, — а как тебе это? — Я вообще-то… — не, поезд ушёл, милый мой. — Что? — чем ещё меня удивишь? — Курочку можно? — один-ноль в мою пользу. — Конечно, можно, — от него можно добиться ответа, это приятно. — Софья Александровна… — а что я? — Я вас внимательно слушаю, — послушаем, что скажет. — Вы поразительная девушка. Вы всегда добиваетесь своего, причём добиваетесь от меня, — это комплимент или что? — Благодарю, — свалить с поля боя надо элегантно и со вкусом. Николай ничего не сказал. А последнее слово-то за мной!Часть 3
15 февраля 2017 г. в 22:18
— Ещё раз. Если я хочу перестать говорить, я должен нажать красную кнопку? — то, что мой предыдущий телефон был сенсорным, было не совсем на руку.
— Ага, — Николай ученик, конечно, старательный, но всё же из позапрошлого века.
— А если я хочу позвонить, я нажимаю на вот эту записную книжку с закладками? — бывший император старательно конспектировал всё, что я ему говорила.
— Именно, — он, кажется, начал запоминать.
— Да, теперь понял, — Николай Павлович закрыл блокнот и сам себе кивнул.
— Я рада, — я с облегчением вздохнула.
— Теперь же пришла моя очередь вас учить. — я аж выпрямилась.
— Ну, удачи вам, — тихонько пробормотала и понадеялась, что не услышал.
— Итак, для начала вам надо сменить гардероб, — он обалдел или да?
— Может с чего другого? — почему мне совесть не даёт его просто послать?
— Как скажете, — ага, совесть у него всё же проснулась. — Вы обучены танцам?
— Не-а, — начался самый большой позор в моей жизни.
— Я научу вас. Это довольно легко, — чёрт, только не воспоминания о моём выпускном.
— Я заранее предупреждаю, что я неуклюжее создание, — Николай меня, похоже, вообще не услышал.
Через минут двадцать я находилась на грани истерики. Николай Павлович как будто специально давил на самые больные воспоминания и ассоциации. Тот выпускной… В общем, все научились танцевать, а я нет. Я готовилась к экзаменам, ничего не успевала, да ещё и руку сломала. Так себе ситуация, сами понимаете.
Короче, я разревелась. Редко себе это позволяю, но сегодня тот самый случай.
— С-Софья Александровна, ну что вы? — Николай определённо занервничал. Я лишь всхлипнула. А он не видит, что со мной, что ли?
— Боже мой, простите меня, прошу вас. Я очень виноват. Я не должен был вот так пытаться менять вашу жизнь. Я же к вам попал, не вы ко мне, — ой, у него руки дрожат, кажется, я нашла его слабое место.
— Умоляю, перестаньте плакать, прошу вас. Софья Александровна, простите! — Николай Павлович встал на колени. О-ой. Пора перестать реветь.
Перестать не получалось, поэтому я решила просто обнять единственное живое существо поблизости. Мне кажется, что бывший император сильно удивился, когда я села рядом, обняла его и уткнулась носом ему в плечо, продолжая реветь. Меня неловко обняли в ответ и мягко прижали к себе.
— Простите меня, — уже в который раз повторил он.
— Ага, — я крепче обняла Николая Павловича. — Только в следующий раз вы поосторожнее. А то я же за себя не отвечаю.
— Как мне искупить свою вину? — Николай пристально посмотрел на меня.
— Ну… — как-то я и не знаю.
— А хотите, я пол на кухне помою? — я вслух пожаловалось тогда, что ли?
— Ну если вам… — теперь стыдно мне.
— Мне совсем не сложно, — бывший император был полон энтузиазма.
— О, спасибо вам! — коротко о том, как не мыть пол самому и заставить это другого.
И вы не поверите, Николай даже проникся такой перспективой. Теперь это его священная обязанность. Но больше я так плакать не буду. Уж больно меня его реакция напугала.